Текст книги "Пиратское фэнтези"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

Соавторы: Гарт Никс,Говард (Ховард) Уолдроп,Кейдж Бейкер,Наоми Новик,Эрик Флинт,Элизабет Бир,Конрад Уильямс,Джефф Вандермеер,Сара Монетт,Стив Айлетт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 23 страниц)

Зверь отвела взгляд от куклы и посмотрела на Герварда. Лицо ее оставалось бесстрастным. Она молчала добрую минуту. Гервард с Фитцем ждали, прислушиваясь к шуму с палубы: шаги матросов, скрип такелажа и досок обшивки и надо всем этим – глухой стук топора на капитанском камбузе, расположенном немного выше и ближе к баку.

– Предприятие безумное. Моя команда взбунтовалась бы, если б знала, что их ждет, – заговорила наконец Зверь. – И не думаю, что даже один из вас сказал мне хоть половину правды. Но… мне надоело подбирать легкую добычу на побережье. Пожалуй, мне пора снова испытать удачу. Мы зайдем за бомбардирским кораблем – он называется «Сильная рука» – к ночи и поплывем дальше вместе. Вы остаетесь на «Морском котике». Сколько нам идти до архипелага, почтенный куклоштурман?

– Три дня при попутном ветре, – ответил Фитц. – Если ночи окажутся ясные, к тому времени в небе будут две из трех лун. Света хватит, чтобы осветить путь, и в то же время они не помешают мне наблюдать звезды. Дальше все зависит от ветра. Даже при самом удачном раскладе мы подойдем к устью Крор Холта часа в два пополуночи, под самый конец прилива.

– Безумие! – повторила Зверь и рассмеялась. Она хлопнула по наброскам Фитца, брызнув в лицо Герварду каплями вина. – Теперь можете идти. Джабез найдет вам каюты.

Гервард встал и едва не поклонился, но вовремя вспомнил, что он – пират. Превратив поклон в небрежный взмах руки, он утер забрызганное вином лицо и повернулся вслед за Фитцем. Тот спрыгнул со стола, не тратя времени на любезности.

Они уже выходили, когда Зверь проговорила негромко, но выразительно:

– Запомни одно, капитан Верный Меч. Своих врагов я съедаю, а тех, кто меня обманывает, – съедаю живьем.

Ее прощальная реплика еще звучала в ушах Герварда четыре дня спустя, когда «Морской котик» осторожно пробирался по проливу меж двух белых обрывов шириной не более мили. Бурунов почти не было видно, но каждый на борту хорошо представлял лежащие под ними рифы, готовые вдребезги разбить киль.

«Сильная рука» шла не отставая, покачиваясь на кильватерной струе. Она уступала «Морскому котику» в парусности – главным образом из-за того, что место, предназначенное для фок-мачты, занимала тяжеловесная мортира. Что ж, гонки она не выиграет, но в глазах Герварда не было корабля прекраснее, он любовался дополнительным тяжелым настилом на палубе и толстыми бимсами, цепным такелажем и, разумеется, самой мортирой.

Зверь не позволяла ему надолго отлучаться с «Морского котика», а Фитца вообще не отпускала с шебеки, однако Гервард чуть ли не все светлое время проводил на бомбардирском корабле, осваиваясь с мортирой и тренируя приданную ему команду. Он муштровал пушкарей, не давая им продыху, хотя единственный снаряд, изготовленный мистером Фитцем, собирался выпустить сам. Но если повезет, снаряд разрушит Морские Ворота, а уж дальше, на входе в тайную гавань Крор Холта, могут пригодиться и обычные ядра.

Фитц напомнил о себе, тронув его за локоть. Оба стояли на баке рядом с рулевым, напряженно вглядывающимся вперед. Зверь не выходила из своей каюты – может, хотела продемонстрировать доверие к новому лоцману – и по всей вероятности, снова подкреплялась останками злосчастного пирата, позволившего себе самовольно выстрелить из носового орудия.

– Неплохо продвинулись, – заметил Фитц.

В руках он держал странное приспособление, сочетавшее маленький телескоп с крошечными десятиразрядными счетами: костяшки на них заменялись резными бусинами. Герварду не случалось видеть подобных устройств у других штурманов. Зато Фитц, проводивший наблюдения за звездами, зачем-то прибегая при этом к помощи серебряного хронометра в форме яйца, точнейшим образом вычислял местоположение. Затем он сверял курс с планом на просоленной коже.

– Отойдем к гакаборту, – шепнул Фитц и добавил громче: – Держи ровней, рулевой. Сейчас дам новый курс.

Человек и кукла отошли вдоль борта к корме, встали под большим фонарем, служившим маяком второму судну. Гервард, опершись на фальшборт, в который раз взглянул на «Сильную руку». В свете двух лун корабль представлялся бледным призраком, огромная мортира непривычно искажала его очертания.

Фитц, не смущаясь качкой, вскочил верхом на фальшборт. Придерживаясь за плечо Герварда, перегнулся вниз и внимательно оглядел корму.

– Кормовые иллюминаторы закрыты – нас не подслушают, – шепнул он спутнику.

– Что ты хотел сказать? – спросил Гервард.

– Надо пересмотреть часть плана, – заявил Фитц. – Зверь не простушка, а после того, как упадут Морские Ворота, уже не удастся скрывать, что мы задумали. Правда, меня ей придется пощадить, иначе не вывести корабль в открытое море. Но, боюсь, вас она с досады попытается убить. Тогда мне придется вмешаться, а это было бы нежелательно. Пираты еще могут нам пригодиться.

– Надеюсь, ты вмешаешься раньше, чем она меня убьет… или начнет поедать живьем, – усмехнулся Гервард.

Фитц не принял шутки. Оба они знали, что для куклы безопасность Герварда была почти первоочередной заботой.

– Полагаю, нам следует поделиться с капитаном частью сведений, – предложил Фитц. – А ваше мнение?

Гервард оглянулся на ют. Ему представилась Зверь за трапезой, которой она ни с кем не делилась.

– Она весьма необычная женщина, даже для пиратки, – протянул он.

– Именно так, – подтвердил Фитц. – Во многих отношениях. Припоминаете железное кольцо, которым она трижды постучала о стол в каюте? Этот жест отражает некоторые виды мелких магических атак. Она использовала его как средство от сглаза – это в обычае у некоторых сект. Я бы предположил, что она когда-то в юности была жрицей или хотя бы служкой.

– Какого божества? – заинтересовался Гервард. – Из числа запретных? Тогда это очень плохо для нас.

– По всей вероятности, какого-нибудь милостивого и безобидного божка, – возразил Фитц. – Иначе она не попала бы из храма на галеру Наголона. Но кое-что в ней говорит против этого предположения… Неплохо бы заранее установить, какой сущности она служила.

– Можешь спросить, я мешать не стану… – начал Гервард и запнулся. Взглянув на старого товарища, он наградил его недоброй усмешкой.

– Мне нельзя прерывать наблюдения, – заявил Фитц и, соскочив вниз, повернулся лицом к баку. – Не говоря уже о том, что необходимо постоянно давать команды рулевому. Но, думается, в наших интересах более подробно рассказать капитану о цели нашего предприятия, а заодно попытаться выяснить, какому божеству она служила в юности. До устья каньона еще три-четыре часа хода.

– Не уверен… – заговорил Гервард.

– Времени для беседы вполне достаточно, – перебил его Фитц. – Право, не припомню, чтобы вы когда-либо отказывались уединиться с хорошенькой женщиной.

– С женщиной, которая уплетает человечину! – запротестовал Гервард, догоняя уходящего Фитца.

– Она просто экономит провизию, – отметил Фитц. – Я нахожу это похвальным. Вы сами пробовали…

– Да-да, помню! – поморщился Гервард. – Иди займись своими звездами! Я спущусь вниз и побеседую со Зверем.

Рулевой обернулся к ним, и Гервард сообразил, что с шепота перешел почти на крик.

– Я хочу сказать, с капитаном Зверем. С вами мы еще поговорим, мистер… Фаролио!

Когда Гервард, негромко постучавшись, вошел, капитан Зверь сидела за столом. Но не ела, и перед ней не лежало ничего похожего на разделанное человеческое тело. Стояла только склянка из темного стекла да маленькая серебряная чашечка, какие используются при обрядах в честь рождения или крещения. Зверь выпила из нее, одним глотком осушив содержимое чашки. До Герварда донесся резкий запах крепкого спиртного.

– Арак, – сообщила Зверь. – Я все еще порой вспоминаю о нем, хотя он уже не действует, как бывало. Хотел поговорить? Тогда садись.

Гервард опасливо присел, выбрав место подальше, но не слишком далеко, чтобы не обидеть собеседницу, и развернул кресло так, чтобы, выхватывая висящий у правого бедра меч, ни за что не зацепиться. Зверь выглядела если и не вдрызг пьяной, то далеко не трезвой, и Герварду не внушала доверия пиратка-каннибал, да вдобавок во хмелю.

– Я не пьяна, – сказала Зверь. – Чтобы меня вырубить, нужно три бутылки такого зелья и стакан побольше. Я просто подмачиваю порох перед штурмом крепости.

– Зачем? – спросил Гервард. Придвигаться ближе он не спешил.

– Я проклята, – объяснила Зверь, наливая себе еще капельку. – Или ты думаешь, меня от рождения назвали Зверем?

Гервард медленно покачал головой.

– А может, это благословение, – продолжала женщина и выпила, показав зубки в мимолетной улыбке. – Увидишь, когда завяжется бой. Твоя кукла знает, а? Эти его голубые глазки… это не так уж опасно, но лучше держись подальше. При виде высоких и красивых мужчин она должна либо возлечь с ними, либо убить, а мне не остается ничего другого, как только указывать ей на врага.

– Кто – она? – спросил Гервард.

Он не без усилия заставил голос звучать ровно и спокойно. В то же время он как бы невзначай опустил руку, нащупывая рукоять кинжала, которым пользовался как щитом.

– Та, кем я становлюсь, – сказала Зверь. – Настоящий зверь, когда начинается драка.

Она подняла руку, скрючив пальцы. Гервард видел, что ногти выросли, но пока оставались ногтями. Пока. И новые светлые шрамы… пятна проступили на лице, доказывая, что метка на скуле вовсе не пороховой ожог.

– Ты была сестрой Челкиос, леопарда, – обронил Гервард.

Он куда хуже Фитца разбирался в сущностях из перекрестных измерений, однако Челкиос в старой Кварнской империи являлся одним из самых почитаемых божеств. А с точки зрения Герварда, куда важнее было то, что Челкиос не внесен в проскрипционные списки.

– Меня украли работорговцы, когда я была всего лишь послушницей – глупой малявкой, вздумавшей нарушить правила и выбраться из храма, – сказала Зверь и сделала новый глоток. – Настоящие сестры контролируют натуру Зверя. Мне по большей части приходится прибегать к рому, а иногда… – Она поставила чашку на стол, протянула к Герварду руку и закончила: – …к развлечениям.

Гервард тоже встал, но не спешил принять ее руку. В нем боролись две мощные силы – чувственное возбуждение, пронизавшее все тело, и инстинкт самосохранения.

– Возлечь или убить, третьего не дано, – напомнила Зверь.

Она дрожала, ногти на ее руке отросли и начали загибаться.

– Я собирался сообщить тебе необходимые сведения касательно нашего дела, – начал Гервард, но он еще не договорил, когда мысль об осторожности испарилась, и он, поймав ее за руку, притянул к себе. – Тебе следует знать, что Морские Ворота на самом деле – стена…

Он умолк, чувствуя, как холодная ладонь проникает к нему под рубаху, как напрягаются мускулы, предвкушая боль от острых когтей. Но пальцы Зверя уже стали мягкими подушечками, а руки Герварда тоже отправились в странствие на поиски открытий.

– Стена, – выдохнул он. – Ее построили двести лет назад уцелевшие ученые-пираты, чтобы… чтобы не выпустить нечто, что сами же призвали… Сокровище есть… но его стерегут.

– Потом, – промурлыкала Зверь в самое ухо, увлекая его за занавесь в свое логово. – Расскажешь потом.

Несколькими часами позже Зверь стояла на баке, разглядывая сверху Герварда, занимавшего место в шлюпке, которая должна была доставить его на «Сильную руку». Ее взгляд не выражал ни любви, ни симпатии, ни даже воспоминаний об интимной близости. Но Гервард с облегчением заметил сквозь тени раскачивающегося фонаря, что на лице ее осталось всего одно леопардовое пятнышко, а ногти были обычными человеческими ногтями.

Фитц стоял рядом с ней, склонив голову из папье-маше так, чтобы видеть и небо, и шлюпку. Гервард успел бросить ему лишь несколько слов – этого хватило, чтобы уведомить куклу о некоторых свойствах Зверя и сообщить, что известие о том, с каким врагом им предстоит столкнуться, она приняла достаточно равнодушно. А может быть, она его толком не расслышала или услышанное тут же вытеснили у нее из головы более насущные заботы.

Сейчас «Морской котик» и «Сильная рука» находились в шести милях от устья каньона. Сероватые известковые утесы вздымались на сотни футов по сторонам. Путь освещала только серебристая луна – голубая еще скрывалась за морским горизонтом. Однако три четверти диска серебристой луны давали достаточно света, а небо было ясным и звездным, так что по крайней мере в одном отношении ночь идеально подходила для предприятия.

А вот ветер становился слабее и уже совсем стих. Паруса, поднятые на мачтах «Морского котика», бессильно обвисли. Мачты «Сильной руки» были голыми. Судно уже отбуксировали на место, выбранное Фитцем во время предварительной разведки месяц назад, закрепили на трех якорях и зафиксировали каждый канат. Поднявшись на борт, Гервард развернет судно носом точно к Морским Воротам, скрывающимся за северной известняковой стеной в следующем изломе каньона.

Штиль заставил их взяться за весла. Буксир, две гички и скиф Аннима Тела выстроились перед «Морским котиком», готовые отбуксировать его на последнюю милю за следующий изгиб каньона. Гервард предпочел бы обойтись для высадки одними весельными лодками, но в них помещалось слишком мало бойцов. На борту шебеки находились сто девяносто пиратов, и он подозревал, что этого может оказаться мало.

– Вода больше не поднимается! – крикнул кто-то из лодки, ближайшей к «Морскому котику». – Прилив закончился.

– Пошли! – рявкнул Гервард, и шестерка пиратов налегла на весла, рванув его шлюпку вперед.

В узости каньона до «Сильной руки» они добрались за несколько минут, но, раз прилив достиг верхней точки и затишье уже началось, Герварду оставалась всего четверть часа на то, чтобы подготовить мортиру, навести ее и выстрелить.

За спиной он слышал рев Джабеза и плеск множества весел. Лодки начали буксировку большого корабля. «Морской котик» будет двигаться медленно, так что гичка Герварда легко его нагонит.

Возвращаться придется так же медленно, подумалось Герварду, а опасность будет гораздо больше. Если в бою они потеряют слишком многих гребцов, а ветер так и не поднимется, они вряд ли успеют выбраться из каньона до нового бора.

Он отогнал видение гигантского вала, с ревом накатывающего по каньону, взобрался на палубу и бросился к мортире. Его команда пушкарей подготовила все заранее. Сундук был открыт, особый снаряд лежал на виду, рядом мешки с порохом на клеенке, а его канонирский квадрант и фитили были разложены по другую сторону от орудия.

Гервард покосился на небо, нашел взглядом колдовские метки, оставленные Фитцем на утесе, – мелкие блестки в лунном свете легко было спутать с жилами кварца. Ориентируясь по этим меткам, он приказал подтянуть якорные канаты, слегка развернув судно. Как ни налегала на канаты его команда, это дело отняло несколько драгоценных минут. Пока пираты трудились, Гервард заложил в мортиру тщательно подобранный пороховой заряд. Потом отмерил и обрезал фитиль, трижды перемерил, еще чуть подправил и только тогда заложил в мортиру. Все это делалось специально для пиратов, только для отвода глаз, – на самом деле Фитц встроил в снаряд колдовской взрыватель, чтобы взрыв произошел точно в рассчитанный момент.

– Заряжай! – гаркнул Гервард.

Шестеро пиратов из орудийной обслуги немедля взялись за дело: двое осторожно забили пыжом пороховой заряд, а остальные четверо тем временем бережно подняли снаряд и вкатили его в дуло мортиры.

– Приготовиться к развороту! – отдал следующий приказ Гервард, вложив в ствол свой канонирский квадрант. Пушкари ухватились за две рукояти в форме бабочек, вращающие зубчатое колесо, которое задирало вверх ствол мортиры. – Шесть оборотов вверх!

– Шесть оборотов вверх! – хором отозвалась команда, поворачивая рукоятки.

Бронзовое колесо затикало, подхватывая зубцами нарезку регулятора наклона. Ствол медленно поднялся и замер, нацеленный в чистое небо, всего на десять градусов отклоняясь от вертикали.

– Четверть оборота вниз!

– Четверть оборота вниз!

Ствол чуть опустился. Гервард еще раз измерил угол наклона. Все решит один выстрел.

– Крепи ее и готовь запалы!

Главный канонир присыпан запальное отверстие мелким порохом из фляги, а его помощник отошел к корме за двумя длинными шестами, на концах которых горели запалы.

– Готовьсь!

Гервард взял один шест, главный канонир – другой. Остальная команда попятилась на ют, подальше от мортиры, в надежде спастись, если снаряд рванет прежде времени и разорвет ствол.

– Раз – море, два – берег, три – жги! – пропел Гервард. На счет «три» он поджег фитиль снаряда и быстро отступил, продолжая напевать: – Четыре – пушкари, пять – гори!

На слове «гори!» пушкарь поджег затравку.

Гервард предусмотрительно зажмурился и, покрепче ухватившись, скорчился спиной к мортире в пятнадцати футах от нее. И все равно вспышка пробилась сквозь сомкнутые веки, а отдача и гром взрыва распластали его по палубе. «Сильную руку» тоже качнуло и развернуло, так что Герварда сбросило бы за борт, не найди он, за что уцепиться. Кое-как распрямившись, Гервард поднял голову, проверяя, не задел ли снаряд верхнюю кромку утеса. Он мог бы и не смотреть – случись такое, их уже засыпало бы обломками камня. Сморгнув радужные пятна, мелькавшие в глазах после вспышки, он уставился в небо и несколько мгновений спустя увидел новую вспышку, ярче прежней, и услышал низкий рокот.

– Попадание! Очевидное попадание! – проорал главный канонир: образованный человек, который, несомненно, мог бы рассказать увлекательную историю о том, как его занесло к пиратам. – Хорошая работа, сэр!

– Куда-то мы попали, не спорю, – прервал Гервард торжествующие вопли пиратов. – Но вот снесли ли Морские Ворота? Посмотрим. Пушкари, прочистить мортиру и по местам стоять. Команда, в шлюпку! Мы спешим.

Как и рассчитывал Гервард, гичка без труда догнала и обогнала «Морского котика» с его медленно продвигающимися вперед буксировочными шлюпками, тем более что небольшая волна, накатившая из верховий каньона, на миг ошеломила пиратов, Герварда же воодушевила, указав на значительное смещение массы воды перед Морскими Воротами.

Первое предвестье успеха вскоре подтвердилось. Показался конец каньона, занавешенный тучами пыли и дыма. Посреди сложенной из бледно-зеленых кирпичей стены зияла здоровенная дыра.

– Фонари! – выкрикнул Гервард, и его впередсмотрящий поднял высоко вверх два фонаря.

Два луча выхватили из темноты спирали пыли и синеватого порохового дыма, еще тянувшиеся к серебристой луне.

Пролом в стене, прикинул Гервард, шириной шестьдесят футов, и кирпичи еще обваливаются с одного края, но сверху падать уже нечему. Спокойно можно втянуть в него «Морского котика» и высаживать пиратов на причалы или, если они совсем прогнили, прямо на набережную.

Гервард оглянулся. Шебека шла в ста ярдах позади. Фонари, развешенные на нижних реях, превращали ее в странное огнеглазое чудовище, медленно крадущееся по каньону, а тускло освещенные буксировочные шлюпки представлялись служителями монстра.

– Суши весла, – громче, чем хотел, проговорил Гервард. Уши еще были заложены после взрыва. – Держите оружие под рукой и глаз не спускайте с пролома.

Большинство пиратов принялись заряжать пистолеты и доставать кортики и длинные кинжалы, но одна женщина, широколицая разбойница с рассеченным кончиком носа, пристально следила, как Гервард достает из голенища припасенную там нарукавную повязку. Он успел надеть кольцо простой ленты на руку, прежде чем поймал ее внимательный взгляд, который стал еще острее, когда вышитые на повязке символы засияли собственным внутренним светом, явно слишком пронзительным для естественного.

– Что это у тебя светится? – спросила она.

Остальные гребцы тоже обернулись к нему.

– Это чтобы вы меня не потеряли, – небрежно пояснил Гервард. – Разрисована внутренностями светляков. А теперь мне нужна минута для молитвы. Если у кого есть желание обратиться к богам, теперь самое время.

Он не терял бдительности, опасаясь предательства или нежелательной реакции на свою повязку, но пиратам было не до того. Многие и в самом деле склонили головы, закрыли глаза, коснулись коленей тыльной стороной руки или приняли другие позы, предписанные обрядами тысяч различных божков, в поклонении которым их вырастили.

Гервард ничего подобного не сделал. Он проговорил почти беззвучно, чтобы никто не подслушал:

– Именем Совета Союза Безопасности Мира, властью, дарованной Тремя Империями, Семью Царствами, Палантинским регентством, Джессарской Республикой и сорока княжествами, я объявляю себя агентом Совета. Я опознал в божестве, явленном в крепости Крор Холта, Форджилл-Ум-Утракса, внесенного Советом в проскрипционные списки. Соответственно, означенное божество и всякий помогающий ему объявляются врагами Мира, и я уполномочен Советом преследовать его и предпринимать любые действия, необходимые для уничтожения, отторжения или изгнания означенного божества.

– Капитан Верный Меч! Вперед, очисти канал!

Это кричала Зверь, не полагаясь уже на трубный глас Джабеза. Шебека быстро приближалась. Гребцы буксиров энергичнее взмахивали веслами: жажда наживы заставила пиратов забыть об усталости. Гервард видел стоящую на носу шебеки капитаншу и рядом с ней – Фитца, тонкую ручку которого подсвечивала такая же, как у него, повязка. Гервард коснулся рукоятей двух пистолетов за поясом, нащупал гарду боевого меча. Существо, таящееся в темноте за проломом, не боится ни пуль, ни стали, но его служители, надо думать, гибнут так же легко, как прочие смертные. Делом Герварда было прикрывать Фитца от этих служителей, пока кукла не управится с богом при помощи колдовства.

– Весла на воду! – заорал он уже во весь голос. – Вперед, нас ждет богатство! Вперед!

Весла опустились в воду, гичка рванулась вперед, и, миновав разрушенные Морские Ворота, пираты вошли в черные воды Крор Холта. Едва они укрылись от лунного света, их мгновенно окружила тревожная непроницаемая темнота – даже в широком туннеле лучи их фонарей терялись так скоро, что казалось, тьма теснит их, окружая со всех сторон. И в самом деле, даже зная, что путь по туннелю недолог, Гервард сумел определить, что они вышли в широкую пещеру, только по плеску весел – близкое эхо от стен сменилось отдаленными отзвуками.

– Держи прямо! – скомандовал он, и его голос тоже эхом разнесся над темной водой. – Причалы недалеко – или их опоры, ушедшие под воду.

– Там, капитан!

Там был не причал, а разбегающиеся круги волн от чего-то, потревожившего поверхность воды и вновь ушедшего на глубину справа по борту.

– Греби веселей, – посоветовал Гервард. Достал пистолет и взвел курок.

«Морской котик» немного отстал, и в свете его фонарей Гервард видел низкие своды туннеля над кораблем.

– Вон причал! – выкрикнул впередсмотрящий, и сразу вслед за его словами послышались глухой удар под днищем и треск ломающегося дерева.

Все в шлюпке полетели на дно. Один фонарь свалился за борт и тут же погас.

– Риф! – завопил кто-то из пиратов. Он привстал и, видно, готов был выскочить за борт, но, взглянув вниз, задержался.

Гервард взглянул туда же. Они, несомненно, напоролись на что-то твердое, и гичке следовало бы затонуть. Но в лодке было сухо. Выглянув за борт, он увидел, что лодка стоит на камне. Под ними вовсе не было воды. Второй взгляд, за корму, подтвердил, что не гичка налетела на риф, а вода ушла из-под нее. Ярдах в десяти перед ними виднелся причал, но его настил возвышался далеко над головами, а за ним стеной вставал берег. Чтобы добраться до сокровищниц, им пришлось бы лезть на скалу.

– Что такое? – пробормотал пират с золотым зубом во рту.

Гервард взглянул – и тут же выстрелил в желтую семифутовую морскую звезду, шаркавшую по дну двумя нижними лучами. Пуля, попав в середину звезды, проделала отверстие с мужской кулак, но тварь даже не приостановилась.

– Стреляйте! – заорал он. Повсюду со дна поднимались морские звезды, а в темноте, куда не доставал свет фонарей, их, как догадывался Гервард, скрывалось много больше. – Эй, на «Морском котике», впереди мели и враг!

Ближайшая к ним звезда повалилась – выстрелы в клочья изорвали ей нижние лучи. Пираты, бранясь, перезаряжали оружие и всё жались поближе к Герварду, словно тот мог защитить их от нежданного колдовского противника.

В туннеле эхом отдались более громкие выстрелы. Среди неподвижных огней на шебеке замелькали вспышки. Стреляли из носового орудия и фальконетов, – стало быть, «Морской котик» тоже атакован. К тому же, заметил Гервард, корабль не только не приближался к ним, а как будто отступал.

– Кэп, корабль! Он уходит! – в панике взвизгнул кто-то.

Подхватив уцелевший фонарь, кричавший выскочил из-под защиты шлюпочных бортов, догоняя удаляющиеся огни «Морского котика». Миг спустя из шлюпки увидели, как пирата вместе с фонарем окружила добрая дюжина морских звезд, и тут же вокруг сомкнулся мрак, разрываемый только свечением символов на рукаве у Герварда.

– Баковый, конец на причал! – крикнул Гервард. Он сам не заметил, как в руке его оказался боевой меч. Отрубая лучи наступающих тварей, он обратил внимание на то, что те движутся проворнее, словно пролитая кровь подогрела их боевой задор. – Надо выбраться наверх. Не подпускайте их!

Они вшестером отступали к опорам причала. Огромные ходячие звезды перли следом. Перезаряжать оружие было некогда. Гервард с пиратами рубили и резали тварей мечом, кортиками и шлюпочным топориком, отпихивая куски, которые продолжали дергаться и норовили обвиться вокруг ног. Очень скоро икры и лодыжки каждого пирата покрылись мелкими ранами от присосок, срывавших куски одежды вместе с кожей.

– Зацепил! – крикнул баковый и первым полез вверх по натянувшемуся концу, проворнее, чем марсовые по вантам.

Двое других столкнулись лбами, одновременно ухватившись за конец линя. Один, отпихнув товарища, извиваясь, полез вверх. Второй упал и мгновенно скрылся под массой навалившихся морских звезд. Из-под желтых пятиконечных тел чудовищ раздался сдавленный вопль, оставшиеся на виду пятки отбили частую дробь и замерли.

– Вперед! – прикрикнул на отставшую пиратку Гервард.

Впрочем, ее не надо было подгонять. Она одолела половину расстояния, пока Гервард, упав на колени и сжав рукоять обеими руками, очертил клинком круг, срубив нижние лучи дюжине подступивших звезд. Они еще не успели упасть, когда Гервард забросил меч на настил, вскочил, оттолкнувшись ногой от верхней звезды в груде, задавившей злополучного пирата, в прыжке поймал веревку и полез вверх, чувствуя, как присоски цепляют подошвы сапог.

Едва Гервард выполз наверх, женщина протянула ему меч. И снова оставшаяся четверка сбилась вокруг него, стараясь не выходить из круга света, излучаемого его повязкой.

– Стерегите конец мола! – предупредил Гервард и заглянул вниз.

Все дно под ним теперь скрывали тела морских звезд, но лезть вверх они не могли или не хотели, так что, если не объявится новый враг, у пиратов оставался шанс спастись.

– Она ушла, – прошептал один из его команды.

В самом деле, в туннеле уже не видно было огней шебеки, хотя удаляющиеся звуки орудийной пальбы еще доносились до них.

– Ее остановила поднявшаяся мель, – возразил Гервард. – Но я уверен – капитан Зверь высадит нам подмогу.

– Тут так много этих злобных звезд! – прошептал тот же пират.

– Их можно расстрелять или порубить в котлету, – сурово напомнил Гервард. – Не трусь, справимся.

Он говорил уверенно, скрывая собственные сомнения. Они лишь усилились, когда он увидел, как куски порубленных звезд сползаются вместе, сливаясь в новую, огромную звезду. Такая вполне могла дотянуться до причала.

– Отступаем к берегу, – объявил он, когда два из пяти лучей гигантской звезды начали изгибаться. – Медленно и спокойно, не теряя головы.

Все пятеро двинулись по причалу, держась тесной кучкой, ощетинившись клинками, словно пятящийся от хищника еж. На берегу бухты Гервард приказал перезарядить оружие, но выяснилось, что все пираты побросали свои пистолеты и сам Гервард потерял один из пары. Оставшийся пистолет он вручил пирату с золотым зубом.

– Там, наверху, укрепления, – сказал он, махнув рукой в сторону невидимого склона. – Если придется отступать, займем позицию за стенами.

– А чего ждать? Хорошо бы уже сейчас оказаться за стеной!

– Ждем капитана Зверя с остальными, – ответил Гервард. – Они вот-вот будут…

Щелчок выстрела из маленького пистолета не дал ему договорить. Секунду спустя всю пещеру осветила ослепительная вспышка, и сразу за ней горизонтально ударила раздвоенная молния. Разряд пронесся над обмелевшей гаванью, ветвясь и пронзая сотни морских звезд, засверкавших безумной бело-голубой мозаикой.

Резкая тошнотворная смесь запаха соли и смрада тухлятины окатила сбившихся на набережной пиратов. Гервард заморгал, попытался прочистить уши, но без особого успеха. Он по опыту знал, что зрение и слух скоро восстановятся. А вспышка и молния наверняка были работой мистера Фитца. Не сомневаясь в этом, Гервард все же провел несколько тревожных минут, пока зрение не прояснилось настолько, что он различил туманные огоньки – несомненно, фонари идущего к ним на выручку отряда. Расслышал он и голоса своих спутников. Теперь он не сомневался, что услышит и приближение врага.

– Это капитан! – восторженно выкрикнул пират. – Она прикончила этих звезд!

Спору нет, звездам задали жару. Зверь с Фитцем впереди колонны пиратов, с фонарями в руках, шагали по обугленным клочьям морских звезд величиной не больше мужского кулака.

Но пираты еще не дошли до набережной, когда обрывки звезд зашевелились, бледным кошмаром извиваясь по донным камням, сливаясь в подвижные мясные шары и скатываясь в одну точку, где-то за пределом света фонарей.

Гервард не тратил времени на догадки, чем займутся эти отвратительные останки, собравшись во мраке. Пробежав по причалу, он протянул руку Фитцу, помогая кукле взобраться по ячейкам абордажной сети, заброшенной на мол командой Зверя. Фитц еще поднимался на ноги, а пираты уже проносились мимо них, толкуя на бегу о сокровищах. Битва с морскими звездами была забыта. Шлюпочная команда Герварда, у которой имелись веские причины крепче помнить об угрозе, растворилась в разгоряченной предвкушением добычи толпе.

– Морская звезда снова срастается, – торопливо предупредил Гервард, отталкивая ошалевшего пирата, который чуть не наступил на Фитца.

– Не совсем так, – поправил Фитц. – Форджилл-Ум-Утракс воплощается здесь более полно. Он использует тела покорных ему звезд, чтобы обрести телесный облик. И, что более существенно…

– Капитан Верный Меч! – Зверь хлопнула его по спине. Глаза ее горели, на лице темнело несколько пятен, уши выросли и покрылись шерстью, однако она явно сумела предотвратить или отсрочить полное превращение. – Вперед, к сокровищам!