Текст книги "Пиратское фэнтези"

Автор книги: Майкл Джон Муркок

Соавторы: Гарт Никс,Говард (Ховард) Уолдроп,Кейдж Бейкер,Наоми Новик,Эрик Флинт,Элизабет Бир,Конрад Уильямс,Джефф Вандермеер,Сара Монетт,Стив Айлетт
сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 23 страниц)

– Мы здесь уже два месяца, и никаких несчастных случаев не было, – сказал Косов, сообщив мне все, что я хотела знать; они должны иметь почти полный трюм – и уйму альтекарской крови на своих руках.

– Да? И много ли времени вы провели в воде? – спросила я с прежним презрением. – Так что лучше бы ты сказал этому вашему капитану.

Что он и сделал. А через несколько минут всплыли окровавленные останки ныряльщика. Я взглянула на них с полным безразличием:

– Кое-кто мог бы и прислушаться.

Следующие ныряльщики полезли в воду только после долгой подготовки. Целой гопой. Они вооружились ножами и парой самодельных гарпунов. Вона как.

Через несколько минут взятый ими трос натянулся. Кто-то прицепил его к лебедке. Еще через несколько минут они вытащили первую из кип, сброшенных «Королевой». Косов выбрал как раз этот момент, чтобы проявить инициативу. Попытался схватить мою кнопку. Я ткнула его в солнечное сплетение и, когда он сложился пополам, толкнула его на одного из их дуболомов, швырнула кнопку в другого и упала за рубкой, прежде чем начались взрывы.

Альтекарцы и без всяких GPS нашли, где мы сбросили груз, а груз отнюдь не состоял из одних стручков Марко. Частью это были липнущие мины, снаряженные «ленкой». И хотя там были и настоящие кипы стручков – мы ныряли за ними во время, свободное от настоящей добычи, – пираты с Новой Земли втащили на борт совсем не их. Они втащили кипы, специально нами приготовленные: «ленка», шрапнель и взрыватель, срабатывающий, когда уменьшается давление.

Говорят, что лучший путь к сердцу пирата – через его грудь. А судя по предыдущему поведению лейтенанта Косова, он не слишком-то меня полюбил. Поэтому я выхватила из каблука свой леммер и выпустила разрывную иголку, чтобы открыть путь к его сердцу. Вообще-то, он был довольно милый, вроде глупого кролика. Я продолжила стрелять, пока Скир и его ребята – давно успевшие подплыть и ждавшие под водой – лезли к нам на борт при помощи абордажных топоров и крючьев.

Я сделала еще троих, а тем временем Скир и его команда добрались до остальных.

Я знала, что Дарко и его ребята уже заняты другим кораблем. Через несколько секунд после того, как грузовой трюм пиратов – вместе с жадной до добычи командой – был исполосован шрапнелью, Дарко и его громилы должны были выскочить из воды и перебить в трюме тех, кто остался в живых. Я знала, что моим альтекарским парням не придется драться со слишком уж многими новоземлянами. Взрывы всегда приводили грузовые люки в нерабочее состояние, но мы никогда не давали пиратам ни малейшего шанса попытаться их закрыть. Да и вообще, куда же полетит этот корабль, если его корпус насквозь продырявлен взрывами «ленки»! Пираты, оставшиеся на корабле, были не столь беспомощны, как те городские хулиганы, но их корабль уже тонул. От яликов и лучевых пушек им было не больше толку, чем от деревяшек. В общем-то, нужно однажды разобраться с мощностью подрывных зарядов – они портят уйму хорошей добычи.

Пираты любят скорость и дальнобойное оружие, чтобы убивать нас, оставаясь в безопасности. Мы же предпочитаем подобраться поближе и по возможности почистить их судно-матку. Заставить их драться на наших условиях и в нашей среде. Что мы и сделали.

– Хорошо стреляешь, шкипер! – радостно проорал Скир. – Лучше, чем в первый раз.

– Это потому, что ты тогда отпрыгнул влево, а нужно было вправо, – объяснила я.

Тогда, в первый раз, я была отчаявшейся пассажиркой, а пираты застали наше судно врасплох. Скир и Дарко были просто ныряльщиками за стручками, и произошла кошмарная бойня, выжили в которой очень немногие. В тот раз я ничего такого не ожидала, но времена меняются.

– Ладно, – сказала я, – пошли, а то, если за Дарко не проследить, он слишком уж много наломает.

Один из парней передал мне акваланг, принадлежавший пирату-ныряльщику, до того как они попытались драться на ножах на глубине пятнадцати фатомов.

Мы с ребятами прыгнули в воду и поплыли к кораблю-матке; я не могу плавать так быстро, как альтекарцы, так что они мне помогали.

Мы проплыли сквозь дырку, проплавленную в корпусе нашими минами. Это всегда хитрое дело, потому что со всех сторон металлические зазубрины, да и вода засасывает, но нам удалось прекрасно, во всяком случае без больших потерь крови. Вода отлично выполнила работу, смыв этих крыс, но неожиданно добавила схватке новое измерение. У городских парней были пистолеты и аварийное освещение. На нашей стороне было зрение, приспособившееся к мутной воде, ножи, топоры, несколько иглометов и фактор неожиданности. В жизни не все совершенно честно. Думаю, им куда приятнее было захватывать парусники, используя ракетные ялики и лучевые пушки. Судя по их теперешним воплям, они предпочитали нечестность этого рода.

Аварийные лампочки резко потускнели. Я скрипнула зубами. Нашими первыми целями всегда были мостик и машинное отделение. С внешними антеннами мы сразу разобрались, но внутренности корабля двадцать второго века были для альтекарцев темным лесом. Дело пошло наперекосяк – в драке всегда бывают неожиданности. Такова уж суровая реальность, как это выяснила кучка шибко уверенных в себе пиратов, когда они выбрали целью судно альтекарских собирателей стручков Марко со старшим сержантом морской пехоты на борту.

Судно качнуло. Ну да, я была права. Кто-то попытался пойти на взлет, несмотря на то что судно было полузатоплено, герметичность его корпуса нарушена, а люки грузового трюма почти наверняка открыты. Да, и на хвосте космического корабля висело триста тонн «Мести королевы Анны», накрепко привязанные тросом. Ну и вспомним про такую мелочь, как значительная часть корабельной электроники, пострадавшая от суарской воды. Верная гибель. И все равно… и все равно он пошел на старт, а уж это была верная гибель для нас для всех.

Корабль уже издавал массу страдальческих механических звуков. Ну что ж, я не альтекарец, и я прекрасно знаю, где на космическом корабле мостик и где машинное отделение. Первый был ближе, и, пока пиратский корабль раскачивался, пытаясь вырваться из воды, я повела туда Скира и ребят. Мы взорвали люк, и я вытащила за шкирку какого-то механика, скрючившегося за генератором.

Генераторы были ценной добычей, но я ни на секунду не задумалась, бросая на него заряд «ленки», а то мы с секунды на секунду могли стартовать.

Взрыв «ленки» и вырубание генераторов подъема бросили нас вдоль коридора, но это хотя бы не было невесомостью. Невесомость не только бы нас убила, но и поломала бы мой корабль, так что из меня бы получился очень расстроенный призрак. Судя по силе удара, мы оторвались от воды не больше чем футов на двадцать. Ну и конечно, свет окончательно потух. Осталось только аварийное мерцание стен, в котором отражалась все прибывавшая вода.

Но зато темнота удобнее для работы ножом, чем для стрельбы.

Мы взорвали герметичные переборки, и корабль продолжил опускаться на дно. Суарское море не глубже двадцати фатомов в самом глубоком месте, а здесь нормой было примерно пятнадцать, так что часть космического корабля осталась над водой. Чтобы вытащить наружу последних пиратов, нам пришлось еще раз продырявить корпус зарядом «ленки». Тем временем Скир отрядил ребят с тросами почистить грузовой трюм, там были приличные запасы чьих-то стручков Марко.

Мы начали загружаться, а тем временем Дарко выгонял из дыр и закоулков самых глубоко попрятавшихся крыс. На корабле двадцать второго века было много чего пограбить, и здесь, на Альтекаре, это добро стоило дороже стручков Марко. Чтобы обчистить корабль под ноль, нам было нужно не меньше недели.

Я уже вернулась на борт «Мести королевы Анны» и наблюдала за погрузкой, а мне тем временем привели капитана Ван Висса. Его нашли в спасательной капсуле, которая, к счастью, не запустилась. Иногда удача улыбается и нам. Он являл собой очень тоскливое зрелище.

– Я так и думала, что вряд ли здесь несколько разных Ван Виссов, – сказала я, мгновенно его вспомнив.

Косить людей, не имеющих возможности сопротивляться, – это он делал для корпоратов очень хорошо. Мирное время его не изменило.

– Послушайте, – начал Ван Висс, – живой я стою дороже, чем мертвый. За меня дадут хороший выкуп. – И тут он меня узнал. – Бонни!

До этого момента он сохранял хладнокровие, теперь же по его лбу покатились бусинки пота.

– Сейчас я называю себя Тич, – заметила я безразличным тоном. – Более подходящее имя. Хорошая шутка, хорошее название корабля.[11]11
  «Месть королевы Анны» – корабль знаменитого пирата Эдварда Тича, по прозвищу Черная Борода (1680–1718).


[Закрыть] Так кто же заплатит за вас выкуп, экс-коммодор Ван Висс?

Он был слишком перепуган, чтобы разыграть свои карты нужным образом. Корпораты прекрасно себя чувствовали, обстреливая колонии из дальнего космоса, пока те не сдадутся. Могли бы и продолжить свое занятие, не обнаружь свободномирцы, что происходит с колонистами, которые сдались. Так вот, пока они расшибали поселение Макуори в черепки, старший сержант Анна Бонни ждала в компании людей, не бывших в это время в поселке, пока они сядут на поверхность. Я с того времени тоже не слишком изменилась. Что ж, Макуори превратилось в безжизненный обгорелый булыжник, а я стала военным преступником. Если я отпущу сейчас Ван Висса, он будет против меня свидетельствовать.

Похоже, он искренне верил, что может дважды подряд быть везунчиком. Но страх заставлял его делать глупости. Он называл имена. Раскрывал подробности о высокопоставленных чиновниках и администраторах корпорации Рейно. Он даже предлагал мне очень большие суммы, вместо того чтобы нажимать на мою честь и свой статус военнопленного. Конечно же, сборщики стручков Марко много не зарабатывают, но некоторые люди делают на бизнесе большие деньги. Разве так не всегда?

– Ну что ж, Ван Висс, – сказала я, когда он уже думал, что поймал меня на крючок, – мне нужно будет сходить в твою каюту и обговорить некоторые детали, но это дело может оказаться даже прибыльнее, чем несколько наших последних призов.

– Да, конечно. Послушай, Бонни, мы могли бы тебя использовать, – предложил он с отчаянным жаром.

– Да, вы могли бы. Конечно, это было бы очень недешево.

Он снова стал петь про свои связи.

Мне это быстро надоело, и я повернулась к Дарко:

– Как там, доска уже готова? Или вы все извели, когда жарили пергу?

– Так есть и другая, – сообщил с улыбкой Дарко.

Дальнейшее было понятно.

– Их у нас много, может быть, даже пять, – сказала я, криво усмехнувшись. Нужно уметь общаться с альтекарцами.

Ван Висс не умел говорить по-альтекарски и понял только слово «пять». Наверное, оно значило для него то же, что и для альтекарцев, потому что он не попытался драться или бежать.

Альтекарцы не умеют считать, но на них всегда можно рассчитывать. Кто-то успел уже подманить опаловых рыбок. Мы дрейфовали в трех сотнях ярдов от затонувшего корабля Ван Висса. Вода между нами так и кишела маленькими голодными рыбками.

– Одна из проблем с вами, современными пиратами, – сказала я, глядя, как альтекарцы толкают его острыми змеевидными клинками на доску, уложенную над яркой голубой водой, – в том, что вы не знаете историю. С таким именем, как мое, я, конечно, историей интересовалась. Если бы вы брали не одних безграмотных олухов, они никогда не напали бы на судно, называемое «Месть королевы Анны».

В конце концов до Ван Висса дошло, что с ним сейчас происходит.

– Бонни! – завизжал он во весь голос. – А как же все эти деньги?

– Не стоят твоей жизни, – сказала я, подталкивая его вперед.

В свое время я была ужасно разочарована, что прогулка по доске была не столько пиратским обычаем, сколько одним из мифов. И на практике применялась крайне редко. Ну что ж, мы это изменили.

– Я не думаю, Ван Висс, что во всей Вселенной найдется столько денег. Да и вообще, ты и твои друзья могли побеседовать с другими вашими друзьями. А затем уже мои друзья сами заплатили бы за это. Могу тебе напомнить, что я уже была в таком положении, и я прекрасно выучила урок. Нет, вы, пираты, обязаны сгинуть вместе со всеми своими подручными. Чем меньше ваших ублюдков будет возвращаться из Суары, тем труднее будет рекрутировать новых. А когда пираты не будут сбивать цену на стручки Марко, она быстро потянется вверх. И ты не бойся, мы сообщим твоим друзьям, как все было.

Так что мы отодрали от палубы еще несколько досок и поджарили на длинных вилках несколько штук перги и выпили нэшевского рома (вам ни к чему и знать, что это такое), а тем временем крабы и опаловые рыбки рвали труп Ван Висса на части. Завтра мы кликнем его партнеров прийти и забрать богатый груз, который он награбил до того, как корпус его корабля получил пробоину.

Ну что ж, наше судно горело. Но у нас оставалось еще не меньше пяти палубных досок.

«Pirates of the Suara Sea» by David Freer & Eric Flint

ПОЛ БЭТТЕЙДЖЕР
Ледяной ад
Перевод О. Ратниковой

Два корабля скользили по замерзшему морю под небом, затянутым темными снеговыми тучами. Паруса хлопали на ветру – корабли меняли галс и поворачивали на юг; туго натянутые канаты трещали на морозе, тройные лезвия коньков оставляли за кормой шлейф ледяной крошки, мерцавшей в свете угасавшего дня. Корабли назывались «Скиталец» и «Джейн», это были шлюпы с косыми парусами, в спешке оснащенные для битвы, и сейчас они стремились навстречу этой битве. Они вышли из Бостона девять дней назад и бежали на юг, против изменчивых весенних ветров, словно взявшие след гончие.

Командир экспедиции, лейтенант Дрейк, стоял на тесном наблюдательном посту «Скитальца» и всматривался в ледяные просторы в поисках преследуемого корабля. Это был широкоплечий, могучий мужчина двадцати семи лет, с темными глазами, которые могли искриться радостью или загораться безумным гневом. Он был закутан в плащ, защищавший от убийственного ветра, – ведь корабль несся вперед со скоростью свыше пятидесяти узлов. Отец Дрейка, старый моряк, который еще плавал по воде, никогда не поверил бы, что такое возможно.

Дрейк снова взглянул в подзорную трубу, на торце которой было приклеено замшевое кольцо, чтобы кожа лица наблюдателя не примерзала к металлу. Лед был пуст, и лишь небольшие холмики говорили о том, что когда-то – менее двадцати лет назад – здесь бушевало море, по воде бежали волны, в воздух летели брызги. Внезапно внимание командира привлекло какое-то темное пятно, и он замер. Вот оно – столб дыма почти у самого горизонта, уносимый ветром в сторону. Дрейк улыбнулся под кожаной маской, защищавшей лицо от страшного холода, – он не хотел уподобиться старым «ледяным волкам», завершавшим свою карьеру без губ и без носа, с вымороженными до кости ноздрями. Отметив положение темной точки, командир корабля развернулся и направился обратно на корму.

У руля, за холщовым пологом, немного спасавшим от ветра, стоял его правая рука – старший мичман Дунстан Рорк. Обычно Рорк не управлял кораблем лично, но они получили особое задание, и он был именно таким рулевым, какой требовался для этой работы. К тому же из небольшой команды Дрейка лишь Рорк побывал в настоящем бою, и это тоже было ценным качеством. Дрейк знал, что в критическую минуту его помощник не дрогнет.

– Дым, два градуса к востоку! – Дрейку пришлось кричать изо всех сил, чтобы перекрыть вой ветра. – Еще один разворот!

– Понял!

Рорк был человеком крупного сложения, его мощные руки как нельзя лучше подходили для того, чтобы держать штурвал. Несмотря на загородку, за которой он прятался, он был закутан в тряпки, словно бедуин. Мичман сделал знак сигнальщику, и тот замахал флажками, сообщая второму кораблю о повороте. Дрейк стал наблюдать, как меняет курс «Джейн», сохраняя между судами дистанцию пятьдесят ярдов. «Джейн» была немного короче «Скитальца», лезвия ее коньков были более пологими, что позволяло ей легко маневрировать в ограниченном пространстве. Но на повороте корабль слегка занесло, и Дрейк поморщился – опять разболтался передний конек. Ведущий конек «Джейн» не удалось вовремя закончить, и моряки вынуждены были перед началом путешествия укрепить его сыромятными ремнями. Дрейку оставалось лишь надеяться, что ремни выдержат.

Рорк умело вел судно вперед, к источнику черного дыма, идя круто к ветру; трещали и хлопали натянувшиеся паруса. Еще один, последний маневр – и корабль описал небольшую дугу, стал против ветра и со скрежетом остановился, взметнув высоко в воздух ледяной фонтан. С нижней палубы прибежали все двадцать пять моряков; они убрали паруса и, перевесившись через борт, сбросили на лед носовой и кормовой якоря. «Джейн» остановилась в двадцати ярдах за кормой «Скитальца», и ее экипаж проделал такие же маневры. Дрейк кивнул, убедившись, что его корабли надежно укреплены на льду, и лишь затем обернулся к тому, что предстало их взорам впереди, по правому борту.

Когда-то это был корабль. Он сгорел дотла и превратился в черный остов, и единственная оставшаяся мачта торчала вверх, подобно руке мертвеца. Дрейк заметил на льду у борта два тела и по их позам понял, что люди эти были сброшены с корабля и погибли от удара. Вокруг тел замерзли кровавые лужи. Лед был покрыт выбоинами и осколками – здесь стреляли из пушек, и Дрейку стало ясно, что с кораблем произошел не просто несчастный случай. Он махнул Рорку, и они вдвоем, сбросив веревки, перелезли через борт и спустились на дюжину футов вниз, на твердую белую поверхность. Когда Дрейк стоял на льду, ему всегда было очень трудно представить, что когда-то здесь было море или что там, внизу, далеко-далеко, еще плещется вода. В детстве ему приходилось видеть ее – гавань Бостона летом, солнце, сверкающее на волнах. А затем пришла зима, долгая зима 1697 года, которая так никогда и не кончилась. Зима, сковавшая океан от Саванны до Северного полюса мощным ледовым панцирем.

– Они двигались очень быстро, – заметил Рорк. – Шестьдесят-семьдесят узлов. Потом перевернулись.

Дрейк указал на остов:

– Пять лезвий. Должно быть, они подошли на расстояние выстрела.

– Тут-то все и закончилось, – добавил Рорк.

Они приблизились к останкам корабля, и Дрейк, приложив одетую в перчатку руку к обгоревшим доскам, провел по ним пальцами. В обугленный борт глубоко вошли кучки гвоздей.

– Два выстрела подряд и гвозди, – сказал он. – Они искалечили его, потом дали бортовой залп и опрокинули его на лед.

– Сняли с корабля все ценное и подожгли его. Это он, – заключил Рорк.

– Фрост, – бесстрастно произнес Дрейк.

Кошмарный капитан Фрост. Это, разумеется, было не настоящее имя – он сам себя так называл. Говорили, что он попал в ловушку во льдах еще в начале великой зимы и корабль его много месяцев провел вдали от берега. Моряки шепотом рассказывали, будто он сошел с ума, что он перерезал и съел своих матросов, чтобы выжить, и, когда ему наконец удалось спастись, волосы и борода его стали белыми, как лед. Наверняка было известно лишь то, что он пират и командует могучим семидесятипятифутовым военным кораблем и несколькими меньшими судами. Капитан корабля «Грозный» поручил Дрейку захватить пирата и показать, что даже сейчас никто не смеет бросать вызов Королевскому военно-морскому флоту.

Из-за кормы погибшего корабля вышел командир «Джейн» – мичман Кроу. Дрейк не был полностью уверен в Кроу, считая его слишком безрассудным для такого задания. Но он, без сомнения, был храбрым моряком.

– Лейтенант, – окликнул командира Кроу, – вам лучше взглянуть на это.

Рорк посмотрел на небо:

– У нас нет времени – темнеет.

Они обогнули остов корабля и зашли со стороны суши. Дрейк увидел кучку людей Кроу – те столпились вокруг какого-то предмета на льду, держа ружья наготове и дымя запальными фитилями.

– Потушить фитили! – раздраженно заворчал он. – Здесь не в кого стрелять. Рассеяться, ищите их следы. Пошевеливайтесь!

Моряки разошлись, и Дрейк застыл на месте; Рорк выругался сквозь зубы.

С этой стороны корабля лежали еще три тела. Руки их были привязаны ремнями из сыромятной кожи к длинным гвоздям, вбитым в лед. Животы несчастных были вспороты, вокруг виднелись огромные лужи замерзшей крови. Одному из них просто оторвало всю нижнюю часть тела, наружу торчали окровавленные осколки костей. На лицах мертвецов навеки застыло выражение нестерпимой муки.

– Должно быть, они воткнули в них крючья, привязали к тросам и тронулись… – Кроу отвернулся, став спиной к ветру.

– Довольно, мистер Кроу. Вы напрасно позволили своим людям смотреть на это. Я не хочу пугать их больше, они и так достаточно напуганы.

– Сэр…

– Забирайте людей и возвращайтесь на «Джейн». Ущерб уже причинен, ничего не поделаешь. Учитесь на своих ошибках.

– Сэр! – Один из матросов махал им с ледяной равнины; голос его был едва различим из-за урагана. – Лейтенант Дрейк, сэр!

Они двинулись к нему, против леденящего вечернего ветра. Матрос обнаружил след сбежавшего корабля. Пираты направились на юг, чтобы набрать скорость, затем повернули к берегу. Рорк опустился на колени и ощупал дорожки, оставленные на льду коньками.

– Пять лезвий, тяжелое судно. Задний правый конек немного болтается – видите зазубрины?

– Слишком мал, это не «Месть королевы», – заметил Дрейк, всматриваясь в горизонт. – Скорее, это «Сокол», который он захватил прошлой зимой; у него было пять лезвий.

– Тяжелогруженое судно, – размышлял Рорк. – С разболтанным коньком… – Он поднял голову, и Дрейк заметил, как сузились его бледно-голубые глаза, – он ухмылялся под маской. – Вряд ли оно движется на полной скорости.

– В конце концов, – улыбнулся Дрейк, – куда им торопиться? – Он протянул Рорку руку и помог ему подняться, затем обернулся к Кроу. – Возвращайтесь на борт и поднимайте паруса, нам предстоит схватить пирата. – Вместе с Рорком они пустились бежать к «Скитальцу», – Если поспешим, догоним их до заката. Напоследок мы угостим этого дьявола хорошей порцией железа!

Впереди солнце садилось в золотые облака, когда на горизонте показался преследуемый корабль. Дозорный позвал Дрейка, и тот отправился взглянуть, щурясь на свет. Белые паруса и корпус хорошо маскировали корабль, но его выдавала отбрасываемая назад тень. Дрейк засмеялся и хлопнул матроса по спине:

– Дарю тебе пару пистолетов, парень! У тебя глаза что надо!

Он вернулся на корму, отдал приказание сигнальщику и кивнул Рорку.

Флаги заметались на ветру, и «Джейн», просигналив в ответ, что приказ понят, повернула, направляясь на убегавшую тень пиратского корабля. Рорк слегка развернул «Скитальца» по ветру и проревел приказания морякам, которые поспешили к снастям; корабль начал набирать скорость. Дрейк ощутил идущую снизу вибрацию – это судно, улавливая парусами ветер, разгонялось до семидесяти узлов. Чтобы вести корабль на такой скорости, требовалась умелая рука, но командир полностью полагался на Рорка.

Гигант-шотландец повернулся к нему:

– Думаете, Кроу сможет его подбить? Ему никогда не приходилось участвовать в настоящей соколиной охоте.

– В случае если он промахнется, мы продолжим преследование – так будет лучше, – объяснил Дрейк.

И они принялись наблюдать за событиями – близилась кульминация.

На языке моряков, бороздивших ледяные моря, такая атака называлась «соколиной охотой», потому что корабль, летящий на полной скорости, напоминал падающего на жертву хищника. Нужно было устремиться прямо на врага и, проходя мимо, дать залп. От канониров требовалась большая меткость, чтобы попасть в цель в таких условиях, но пушки атакуемого корабля не могли ответить тем же и стрелять в нападающего, промелькнувшего перед ними на скорости больше шестидесяти узлов. Дрейк и Рорк смотрели, как «Джейн» стрелой несется прямо на пиратское судно, а сами развернули «Скитальца» таким образом, чтобы отрезать врагу путь к отступлению.

Расстояние между двумя судами сокращалось, и пиратский корабль накренился, разворачиваясь по ветру в попытке ускользнуть. В результате его борт оказался перед атакующей «Джейн», и над замерзшим морем разнесся гул пушечного выстрела. Это было еще одной причиной, по которой Дрейк отправил за врагом второй корабль. На обоих его судах было по шесть пушек, но на «Скитальце» они располагались по три на каждом борту, в то время как на «Джейн» были установлены носовое и кормовое орудия. Они увидели, как ядро врезалось в лед и отскочило, но пират остался невредим, и Рорк выругался. Из носовой пушки целиться было удобнее всего, и она давала верный шанс попасть во врага на ходу.

Начиналась настоящая «соколиная охота», и команда «Скитальца» затаила дыхание, глядя, как два корабля на миг встретились. Через долю секунды до наблюдателей донесся грохот выстрела, затем несколько ударов – это ядро скакало по льду, а потом корабли разошлись. «Джейн», описывая дугу, шла на север; раздался последний выстрел из ее кормовой пушки. Вражеский корабль, судя по всему, не получил никаких повреждений; он оставил позади клубы дыма и стремительно, словно птица, летел на юг.

– Проклятие! – Дрейк ударил кулаком по перилам. – Вперед! Я сам хочу пригвоздить эту птичку ко льду!

Рорк крутанул штурвал, и «Скиталец» начал свой смертоносный полет. Враг разворачивался им навстречу, но у него было пять коньков, и он уступал «Скитальцу» в маневренности. К тому же опытный глаз Дрейка отметил, что капитан ведет корабль осторожно, стараясь избегать резких движений. Возможно, Кроу повредил его, а может быть, дело было просто в разболтанном коньке.

Дрейк спрыгнул на главную палубу и сам схватил пальник. Они шли почти параллельно вражескому кораблю, а это делало возможным два бортовых залпа. Пираты, встречаясь с жертвой, всегда давали два залпа с близкого расстояния, и их снаряды были начинены гвоздями, что позволяло убить и покалечить больше людей. «Ну что ж, посмотрим, может быть, удастся остановить этих негодяев, прежде чем они смогут выстрелить», – думал Дрейк. Командир приказал матросам вытянуть передние брасы,[18]18
  Брас – снасть, закрепляемая на концах реи и служащая для разворота паруса в горизонтальном направлении.


[Закрыть] лафет с грохотом опустился, и пушка уставилась жерлом в лед. Дрейк взглянул вниз.

– Два градуса влево, мистер Рорк! – приказал он, стараясь перекричать неистовый ветер.

Корабль начал разворачиваться, и Дрейк приготовился. Паруса, поймав ветер, захлопали, словно крылья, и «Скиталец» понесся к своей цели. Они двигались наперерез пиратскому судну, столкновение казалось неизбежным. Со стороны вражеского корабля послышался гул, и Дрейк увидел, как ядро ударилось о лед один раз, второй, затем промелькнуло мимо него.

Он снова взглянул вдоль ствола пушки, оценивая скорость ветра, скорость судна, расстояние до цели; глаза его смотрели словно в пустоту, губы беззвучно шевелились. Затем он отошел в сторону и сунул фитиль в запальное отверстие; канониры вцепились в канаты, и пушка выстрелила, затем отскочила назад, и палубу заволокло дымом. Дрейк бросился к борту и принялся считать фонтаны ледяной крошки, которые поднимало скакавшее по льду ядро. Один, два… третий удар пришелся по левому переднему коньку врага. Матросы «Скитальца» с радостными криками вскочили на ноги; пиратский корабль содрогнулся и резко накренился вправо; в воздух поднялся столб ледяных осколков высотой с мачту, и лезвия коньков заскрежетали по льду. А затем корабль перевернулся; мелькнула путаница парусов и летящих во все стороны обломков, и мгновение спустя до «Скитальца» донесся ужасный треск. Канониры завопили и замахали кулаками:

– Дрейк! Дрейк! Дьявол, вы видели этот выстрел!

Дрейк поднялся обратно на квартердек.[10]10
  Квартердек – приподнятая часть верхней палубы на корме парусного судна. На квартердеке располагался штурвал и обычно находился капитан корабля.


[Закрыть]

– Подберемся поближе, мистер Рорк. Посмотрим, что за птичку мы подстрелили.

Это оказался шлюп «Сокол», захваченный в Чарльстоне прошлой зимой. Пять лезвий, обитый медью корпус, окованный железом нос, позволяющий таранить врага. Теперь от этого прекрасного корабля осталась куча обломков. Он опрокинулся на скорости свыше пятидесяти узлов, и канава, прорубленная им во льду, была полна разбитого вдребезги дерева и людей. Дрейк подвел «Скитальца» к борту пирата, держа орудия наготове; его люди ждали у планшира[19]19
  Планшир – деревянные или металлические перила, устанавливаемые поверх фальшборта (ограждение открытых частей палубы).


[Закрыть] с мушкетами и саблями. «Джейн» уже догнала их с наветренной стороны.

Когда они подошли ближе, из-под останков корабля показались люди с поднятыми руками; некоторые махали обрывками парусов. Большинство были ранены. После такого кораблекрушения выжившие редко пытались сражаться – обычно люди получали серьезные увечья. Дрейк послал туда Рорка с дюжиной вооруженных матросов, а сам спрятался от ветра. Теперь его люди шли уверенной походкой, слегка раскачиваясь, как опытные дуэлянты. Один-единственный удачный выстрел сделал их храбрецами.

Вернувшись на «Скиталец», Рорк покачал головой:

– Это не Фрост. Но корабль принадлежит ему. Они направлялись обратно на стоянку.

Дрейка охватила дрожь возбуждения, и что-то словно обожгло его изнутри.

– Они сообщили ее координаты?

Рорк кивнул.

– Они говорят, что Фрост поставил «Месть королевы» на якорь в какой-то бухте с подветренной стороны острова Окракоук.[20]20
  Окракоук – остров у побережья штата Северная Каролина.


[Закрыть] Сейчас они как раз разгружают корабль и готовятся залечь в берлогу на время весенних снегопадов. Этот корабль отправлялся за провизией, чтобы запасти пищу на сезон снегов. Они говорят, что Фрост на стоянке, но «Месть» не может выйти оттуда в любой момент. В бухту ведет узкая полоска льда, так что корабль пришлось затащить туда на канатах. У Фроста есть еще одно судно, «Риск», пираты используют его для того, чтобы перевозить в лагерь припасы.

– А мы можем пройти по этой полоске? – спросил Дрейк.

– Они говорят, что Фрост навалил у входа в бухту камней, чтобы никто не смог застать его врасплох. Они точно не сказали, но бьюсь об заклад, что там выставлены часовые.

Дрейк улыбнулся:

– Какие сговорчивые парни, а?

Рорк ухмыльнулся под своей маской:

– Все зависит от того, как именно спрашивать, сэр.

Вот поэтому он и отправил туда Рорка. Того, что он не узнавал у пленных, ему просто не нужно было знать.

– Сколько пиратов осталось в живых?

– Восемь человек, трое не в состоянии передвигаться.

Дрейк кивнул:

– Хорошо, позаботьтесь о них.

– Есть, сэр, – отозвался Рорк.

Времена изменились, сейчас корабли уже не были настолько просторными, чтобы свободно брать на борт пленных. На «Скитальце» и «Джейн» в ужасной тесноте мог поместиться лишь экипаж и скромное количество съестных припасов. Взятые в плен люди были пиратами, поднявшими оружие против моряков Королевского военно-морского флота. И все же Дрейк отвернулся, когда раздались выстрелы, и, возможно, в глубине души проклял холодный, мрачный век, в котором ему суждено было жить, и с тоской вспомнил юность, когда мир казался более милосердным.

В каюте Дрейка было темно и тесно, в углу крошечного стола горела всего одна лампа. На почерневшей от времени столешнице была разложена лучшая из имевшихся на корабле карт Внешних Банок.[21]21
  Внешние Банки – полоса наносных островов, тянущаяся вдоль побережья Северной Каролины.


[Закрыть] Рядом с командиром втиснулись Рорк и Кроу. Уже полностью стемнело, и оба корабля бросили якоря, чтобы противостоять адским северным ветрам, дувшим после заката.