Текст книги "Авемпарта"

Автор книги: Майкл Салливан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 20 страниц)

Когда они приехали в Дальгрен, всюду царил хаос. Хозяин особняка был, судя по всему, мертв, в доме поселились крестьяне, которых тут же выгнали вон. Луис Гай и его Серет восстановили порядок и распределили жилье согласно статусу вновь прибывших.

Принцессе выделили тесную комнатку на втором этаже, но по крайней мере это были ее личные покои. В комнатенке не было ни одного окна. На полу лежала медвежья шкура, над кроватью нависала голова лося, а к стене была привинчена вешалка из оленьих рогов. Бернис как раз распаковывала сундук Аристы, когда зашел Саули и настоял, чтобы принцесса отправилась с ним в ложу. Сначала Ариста решила, что начинаются состязания, но еще раньше было объявлено, что они назначены на другое время и начнутся после заката.

Трубач подошел к балюстраде ложи и сыграл сигнал к общему сбору. Во двор замка начала стекаться разношерстная толпа. Некоторые из прибежавших все еще держали в руках кружки или недоеденные куски. Кто-то на ходу застегивал штаны. Люди сгрудились в плотную толпу, выглядевшую как море голов и тесно прижатых друг к другу плеч. Все взоры устремились вверх, к ложе.

Архиепископ медленно поднялся на ноги. Он был в полном церковном облачении, в длинной вышитой сутане. Воздев обе руки в жесте благословения, он заговорил хриплым голосом, едва ли подходящим для столь важной речи:

– Настало время раскрыть подробности данного события, в котором вам, верующим в Новрона, предстоит принять участие, события столь великого, что оно навеки изменит наш несовершенный мир.

Несколько человек в задних рядах пожаловались, что им плохо слышно. Не обратив на них внимания, архиепископ продолжал:

– Я знаю, некоторые из вас прибыли сюда в уверенности, что их ждет схватка на мечах или копьях, подобно турниру на Зимнем празднике. Однако то, что вы увидите, в полной мере можно считать чудом. Кто-то погибнет, один-единственный станет победителем, а все остальные – свидетелями этого чуда. Страшное зло преследует эти места. Здесь, на реке Нидвальден, на краю мира, обитает чудовище. Оно не похоже на ужасного медведя вроде Освальда, уничтожавшего жителей Гламрендора. Эта тварь не что иное, как легендарный Гиларабрин, ужас, которого не видели со времен самого Новрона. Зверь настолько страшен, что даже в те дни, когда герои и боги странствовали по земле, лишь Новрон или кто-то, в чьих жилах текла божественная кровь императора, мог убить его. В этом и состоит ваша задача: убить чудовище и спасти многострадальную деревню от древнего проклятия.

По толпе пронесся ропот удивления, и архиепископ снова воздел руки, чтобы успокоить людей.

– Тихо, – хриплым голосом крикнул он, – ибо я еще не сказал вам, какова награда!

Он подождал, пока толпа замолкнет. Многие придвинулись ближе, чтобы лучше слышать.

– Как я уже говорил, лишь Новрон или его единокровник мог убить Гиларабрина. Следовательно, тот, кто сумеет одолеть сию кошмарную тварь, будет не кем иным, как наследником имперской короны, давно потерянным наследником Новрона!

К удивлению архиепископа, толпа молчала. Не было ни рукоплесканий, ни восторженных криков, ни всеобщего ликования. Похоже было, что новость ошеломила собравшихся. Люди в замешательстве продолжали смотреть на архиепископа, словно ожидая продолжения речи. Архиепископ неуверенно огляделся по сторонам. Безмолвие народа привело его в не меньшее замешательство.

– Он только что сказал, что победитель станет наследником? – спросила Ариста Саули.

Сальдур выглядел так, будто только что почуял неладное. Улыбнувшись ей, он встал и что-то прошептал на ухо архиепископу. Старик сел, и к толпе обратился епископ Сальдур.

В теплом, пахнувшем сосновыми иголками полуденном воздухе раздался громкий, вызывающий доверие голос Саули:

– Столетиями церковь наша прилагала немалые усилия, дабы разыскать истинного наследника и восстановить род нашего священного повелителя, Новрона Великого. Мы долго его искали, но в своих поисках опирались прежде всего на старые книги и слухи. Это были всего лишь предположения, надежды и мечты. У нас никогда не было надежного способа найти его. Мы не располагали достаточными сведениями, чтобы определить, где наследник или кто он. Многие утверждали, что являются его потомками, но это была ложь. Недостойные люди стремились заполучить священную корону, и церковь была беспомощна. И все же мы верим, что наследник существует. Новрон не позволил бы своей крови исчезнуть без следа. Мы знаем, что он жив. Возможно, он и сам не ведает, кто он. Со дня его исчезновения прошла тысяча лет, а кто из нас теперь в состоянии возвести свою родословную к временам Империи? Кто знает, у кого из нас мог быть предок, унесший с собой в могилу столь страшную тайну? Страшную и удивительную тайну! Гиларабрин – чудо, ниспосланное Новроном. Таким способом он хочет указать нам на своего потомка. Он поведал об этом Патриарху и наказал его святейшеству провести состязания, поскольку наследник непременно окажется в числе соревнующихся, даже если правда о его происхождении сокрыта от него самого. Теперь вы понимаете, что любой из вас может оказаться наследником Новрона, хранителем божественной крови, а значит, богом! Вы когда-нибудь ощущали в себе некую силу? Верили, что вы достойнее других? Вот ваш шанс доказать всему Элану, что вы не обыкновенный человек, а первый среди лучших. Впишите свое имя в список участников, выезжайте на закате, убейте чудовище, и вы станете нашим божественным правителем. Вы будете не просто королем, но императором, и все короли склонят перед вами головы. Вы займете имперский трон Аквесты. Все верные имперцы и вся сила церкви встанут за вами, и начнется новый век процветания, который принесет миру покой и порядок. Все, что от вас требуется, – убить одного зверя. Что скажете?

На сей раз толпа возликовала. Сальдур мельком оглянулся на архиепископа, отошел от балюстрады и сел на свое место.

Когда Ройс добрался до Дальгрена, в деревне царила невиданная суматоха. Повсюду сновали возбужденные, расстроенные люди. Большинство местных жителей собралось возле колодца. Кое-где мелькали и незнакомые лица. Все это были мужчины, в основном вооруженные. Там же, в окружении недовольных дальгренцев, Ройс нашел и Адриана.

– Куда же нам теперь идти? – спрашивала в слезах Селена Броктон.

Адриан взобрался на колодец и возвышался над толпой с видом человека, у которого руки чешутся что-нибудь сломать.

– Я не знаю, миссис Броктон. Наверное, придется разойтись по своим домам. По крайней мере пока.

– Но в нашем доме соломенная крыша!

– Спрячьтесь в подвале, если понадобится, можно его углубить или расширить.

– Что здесь происходит? – спросил Ройс, подходя к Адриану.

– Прибыл архиепископ Гентский. Вместе с другими церковниками и несколькими десятками дворян они заняли замок и всех оттуда выдворили, кроме Расселла, Диллона и Клайна, которым приказано закопать убежище и подземный ход, который мы вырыли, под угрозой повешения за порчу господского имущества. Старый добрый дьякон Томас только стоял и кивал, мол, я им говорил, а они не послушались. Они отобрали большую часть скота. Сказали, раз скотина в замке, значит, замку и принадлежит. Теперь все обвиняют меня в том, что потеряли скотину.

– А что будет с кострами? – спросил Ройс. – Мы могли бы разложить здесь хотя бы один.

– Не выйдет, – сказал Адриан. – Его святейшество запретил рубить деревья в округе и конфисковал быков вместе с остальным скотом.

– Ты рассказал ему, что здесь творится после захода солнца?

– Я ничего не смог ему объяснить. – Адриан провел руками по волосам с такой силой, словно собирался их выдрать. – Я не могу прорваться через двадцать с лишним солдат, которых он поставил охранять ворота. Что, впрочем, к лучшему, потому что иначе я бы его убил.

– Зачем вообще сюда явились церковники?

– А вот это самое интересное. Ты слышал про состязания, о которых объявила церковь? Так вот, их цель – уничтожение Гиларабрина.

– Что?

– После наступления темноты они намереваются послать участников на бой с чудовищем, а потом вместо погибших отправят новых. К воротам замка прибит проклятый список участников.

– Не волнуйтесь, все будет хорошо! – крикнул дьякон Томас.

Обернувшись, они увидели клирика, который шел по дорожке, ведущей из замка, к собравшейся у колодца толпе. Руки его были воздеты к небу, словно он собирался благословлять паству. Дьякон широко улыбался, отчего глаза его напоминали два узеньких полумесяца.

– Все будет хорошо, – заявил он громким, уверенным голосом. – Архиепископ здесь, чтобы помочь нам. Чудовище будет убито, и мы навсегда забудем об этом кошмаре.

– А что с нашим скотом? – спросил Винс Гриффин.

– Большая его часть понадобится, чтобы кормить войско, а то, что останется, вам вернут после убийства чудовища.

Толпа глухо и недовольно заворчала.

– Ну что вы, как можно так дешево ценить свою жизнь? – искренне удивился дьякон. – Неужели свинья или корова вам дороже жизни ваших детей и жен? Считайте это уплатой десятины и будьте благодарны церкви за то, что она пришла в Дальгрен, чтобы спасти нас. Больше никто на это не отважился. Король Данмора отвернулся от нас, но церковь прислала не просто рыцаря или маркграфа, а самого архиепископа Гентского. Скоро со зверем будет покончено, и в Дальгрене снова воцарятся счастье, мир и согласие. Не такая уж это высокая цена, всего-то год жизни без мяса и пахоты без быков! Я прошу всех разойтись по домам, никуда не выходить и не мешать церкви делать благое дело.

– А как же моя дочь? – прорычал Терон, проталкиваясь вперед с таким видом, словно собирался убить дьякона.

– Все хорошо, я разговаривал с архиепископом и с епископом Сальдуром. Ей позволено остаться. Ее переместили в комнату поменьше, но…

– Меня к ней не пускают! – рявкнул старый фермер.

– Знаю-знаю, – сказал успокаивающим голосом Томас. – Но меня пускают. Я просто хотел вам все разъяснить. Сейчас я вернусь в замок и обещаю, что буду ухаживать за ней, пока она не поправится.

Адриан отошел от толпы, которая теперь сгрудилась вокруг дьякона, и с раздраженным видом повернулся к Ройсу.

– Скажи хотя бы, что тебе удалось найти путь в башню.

Ройс неопределенно пожал плечами:

– Возможно. Сегодня надо будет проверить его.

– Сегодня? Разве не лучше такими вещами заниматься при дневном свете, когда мы оба хорошо видим, а вокруг не летают всякие твари с непроизносимыми именами?

– Нет, если я, конечно, прав.

– А если не прав?

– А если не прав, мы оба обречены, и тогда мы будем благополучно сожраны.

– Самое ужасное, что ты наверняка не шутишь. Разве я не говорил, что потерял свои мечи?

– Если повезет, они нам не понадобятся. А вот хорошая веревка, футов шестьдесят, не меньше, не помешала бы, – сказал Ройс. – А еще фонари, свечи и огниво с трутом…

– И почему мне все это так не нравится? – с болью в голосе спросил Адриан.

– А уж мне-то как, – согласился Ройс.

Глава 9
ИСПЫТАНИЯ ПРИ ЛУНЕ

Ариста в сопровождении Хилфреда гуляла по коридорам замка не столько для того, чтобы его осмотреть, сколько для того, чтобы избавиться от опеки Бернис, которая более чем настойчиво пыталась уложить ее спать.

– А ну марш в постель! – раздался где-то рядом мужской голос. – Немедленно возвращайся под одеяло!

Сначала Ариста решила, что этот крик имеет к ней прямое отношение. Камеристка страшно докучала ей своей назойливостью, но это было слишком. «Никто не имеет права разговаривать со мной в такой наглой манере…» – подумала она.

Хотя Ариста была здесь в гостях и находилась далеко за пределами родного королевства Меленгар, она все еще оставалась принцессой и королевским послом, и никому не позволено так грубо вести себя с ней.

Не скрывая своего гнева, она зашагала по коридору и, повернув за угол, увидела круглолицего мужчину средних лет и юную девушку. Из одежды на девушке была только ночная сорочка, лицо покрывали синяки и ушибы. Мужчина держал ее за руку и пытался затащить в спальню.

– Отпустите ее! – приказала Ариста. – Хилфред! Стража!

Мужчина и девушка испуганно посмотрели на нее.

Подбежавший Хилфред тут же обнажил меч и встал между принцессой и причиной ее гнева.

– Я сказала, немедленно убери от нее свои грязные лапы, или я прикажу отрубить их.

– Но я… – начал было мужчина.

С противоположного конца коридора к ним подошли двое стражников и поприветствовали принцессу.

– Что случилось, миледи? – с поклоном спросил один из них.

Хилфред замер в боевой стойке, острие клинка уперлось в горло незнакомца.

– Бросьте этого негодяя в темницу, – велела Ариста стражникам. – Он пытался изнасиловать девушку.

– Нет-нет, прошу вас, – запротестовала девушка. – Это я виновата. Я…

– Ты ни в чем не виновата, – сказала Ариста, с жалостью глядя на нее. – Ничего не бойся. Я прослежу, чтобы он больше не причинил тебе зла. Или кому бы то ни было еще.

– О, великий Марибор, спаси и сохрани, – пробормотал мужчина.

– Ох нет, вы не понимаете, – сказала девушка. – Он не пытался причинить мне зло. Он хотел мне помочь.

– Как это?

– Видите ли, со мной произошел несчастный случай. – Она показала рукой на синяки у себя на лице. – Дьякон Томас заботился обо мне, но мне сегодня гораздо лучше, вот я и захотела встать и пройтись, но он считает, что мне надо еще денек полежать в постели. Он на самом деле заботится обо мне. Пожалуйста, не причиняйте ему зла. Он был так добр ко мне.

– Вы знаете этого человека? – спросила Ариста у стражников.

– Это деревенский дьякон, госпожа. Архиепископ позволил ему находиться здесь, чтобы ухаживать за этой девушкой, ее зовут Трейс.

Томас кивнул, не сводя расширенных от ужаса глаз с клинка Хилфреда, все еще приставленного к его горлу, и натянуто улыбнулся.

– Что ж, – сказала Ариста, поджав губы, – значит, я ошиблась. – Она посмотрела на стражников. – Возвращайтесь к своим делам.

– Прощайте, ваше высочество.

Поклонившись, стражники удалились в том же направлении, откуда явились.

Хилфред без лишней спешки убрал меч в ножны.

Принцесса смущенно посмотрела на дьякона и девушку.

– Приношу свои извинения, – сказала она виноватым тоном и потупила голову. – Я просто… просто…

– О нет, ваше высочество! – с жаром воскликнула Трейс, пытаясь в меру своих способностей изобразить некое подобие реверанса. – Большое вам спасибо за помощь, хоть она не понадобилась. Так здорово, когда кто-то знатный, как вы, готов помочь бедной сельской девчонке! – Говоря это, Трейс восторженно смотрела на Аристу. – Я никогда раньше не встречала принцессу. Даже не видела.

– Что ж, надеюсь, я тебя не разочаровала. – Трейс собиралась было снова заговорить, но Ариста ее опередила: – Что с тобой произошло? – спросила она, показывая рукой на лицо девушки.

Трейс провела пальцами по лбу и спросила:

– Неужели я так плохо выгляжу?

– Это все Гиларабрин, ваше высочество, – объяснил Томас. – Трейс и ее отец, Терон, – единственные, кто выжил после нападения Гиларабрина. А теперь, милая, пожалуйста, возвращайся в постель.

– Но мне правда намного лучше.

– Позвольте ей немного погулять со мной, дьякон, – сказала Ариста, смягчая голос. – Если ей станет хуже, я сама уложу ее.

Томас кивнул и откланялся. Ариста взяла Трейс под руку и повела ее по коридору. Хилфред шел за ними на расстоянии нескольких шагов. Далеко уйти они не могли, всего лишь ярдов на тридцать, ведь это был не настоящий замок. Он был построен из мощных, грубо отесанных бревен и досок, на некоторых из них еще виднелись остатки коры. По подсчетам Аристы, здесь было всего восемь спален, а кроме того, имелись приемный покой, кабинет и большая зала с высоким потолком, украшенная оленьими и медвежьими головами.

Вестбэнкский замок показался Аристе еще более тесным и убогим, чем резиденция короля Розворта. Полы здесь были настланы из широких сосновых досок, а стены сложены из толстых бревен. К ним были прибиты железные фонари с горящими свечами, которые давали слабый дрожащий свет. Несмотря на то что на улице стояла вторая половина дня, внутри было темно, будто в пещере.

– Вы так добры, – сказала девушка. – Остальные обходятся со мной так, словно мне здесь не место.

– Ну я как раз рада, что ты здесь, – ответила Ариста. – Кроме моей камеристки Бернис, ты здесь, кажется, единственная женщина.

– Дело в том, что всех остальных отправили обратно домой, и я тут чувствую себя лишней, как будто делаю что-то недозволенное. Дьякон Томас говорит, что это не так. Он говорит, что мне надо выздороветь, а уж он проследит, чтобы меня никто не беспокоил. Он был очень добр ко мне. Думаю, он чувствует себя таким же беспомощным, как и все остальные. Может быть, забота обо мне – это как раз то сражение, которое, как ему кажется, он может выиграть.

– У меня сложилось неверное представление о дьяконе и о тебе, – сказала Ариста. – Неужели все крестьянские дочери в Дальгрене столь же мудры, как и ты?

Трейс выглядела смущенной.

– Разве мы мудры? – удивленно спросила она.

Ариста ласково ей улыбнулась:

– Где твоя семья?

– Из всех родных у меня остался только отец. Он в деревне, и его не пускают ко мне, но дьякон обещал помочь. Не думаю, что это важно, ведь мы все равно уедем из Дальгрена, как только я смогу двинуться в путь, потому-то я и хочу поскорее восстановить силы. Я хочу уехать отсюда. Хочу найти новое место и все начать сначала. Я выйду замуж, рожу сына и назову его Гикори.

– Прекрасные намерения, но как ты на самом деле себя чувствуешь?

– У меня все еще болит голова и, если честно, чуть-чуть подташнивает.

– Тогда нам, наверное, лучше пройти к тебе в комнату, – сказала Ариста, и они повернули обратно.

– Но мне и правда гораздо лучше. Поэтому я встала. Я ведь так и не поблагодарила Эсру. Думала, он где-то здесь.

– Эсру? – спросила Ариста. – Это деревенский доктор?

– О нет, в Дальгрене отродясь не было доктора. Эсра очень умный. Если бы не он, мы бы с отцом оба погибли. Это он изготовил лекарство, которое спасло меня.

– Похоже, он замечательный человек.

– Так и есть. Я стараюсь заботиться о нем, даю ему еду… Видите ли, он очень гордый, никогда ни о чем не попросит. Ну, я и предлагаю ему сама и вижу, что он это ценит.

– Он слишком беден, чтобы купить себе еды?

– О нет, просто у него нет рук…

Волшебник и гном сидели на скалистом уступе друг против друга и спорили, стараясь перекричать рев водопада. Солнце скрылось за деревьями, они сидели в тени, но многочисленные шпили на верхушке Авемпарты все еще отражали последние лучи алого заката.

– Тур – это не больше чем миф, – говорил Эсрахаддон гному, в то время как Ройс и Адриан подходили к водопаду.

– Это всего лишь твое мнение, – горячо возражал Магнус.

Эсрахаддон обреченно вздохнул:

– Я никогда не пойму, почему религия заставляет разумных людей верить в сказки. Даже в религиозных текстах Тур – это притча, а не реальность. Ты имеешь дело с мифами и легендами, основанными на суевериях, и воспринимаешь все буквально. Это совсем не по-гномьи. Ты уверен, что среди твоих предков не было людей?

– Ты меня оскорбляешь! – Магнус сердито уставился на волшебника. – Можешь все отрицать, но доказательство прямо перед тобой. Если бы у тебя были глаза гнома, ты бы увидел истину в его клинке. – Магнус указал на Ройса.

– О чем речь? – спросил Адриан. – Привет, Магнус. Удалось кого-нибудь прикончить за это время?

Гном вместо ответа скорчил обиженную гримасу.

– Гном настаивает, что кинжал Ройса выковал Кайл, – объяснил Эсрахаддон.

– Я этого не говорил, – огрызнулся Магнус. – Я сказал, это турский клинок. Его мог выковать кто угодно из Тура.

– Что еще за Тур? – спросил Адриан.

– Секта сумасшедших, почитавших выдуманного бога, – пояснил волшебник. – Его звали Кайл. Казалось бы, его последователи могли выдумать более благозвучное имя.

– Никогда не слышал о Кайле, – признался Адриан. – Я вообще плохо разбираюсь в религии, но один монах как-то просветил меня и рассказал о боге гномов, Дроуме, боге эльфов, Ферроле, и боге людей, Мариборе. Их сестру, богиню растений и животных, звали Мюриэль, если я не ошибаюсь. И у нее был сын, Уберлин, бог тьмы. В таком случае кто такой этот Кайл?

– Их отец, – сказал Эсрахаддон.

– Ах да, о нем я совсем забыл. Но его ведь звали не Кайл, а Эребус или как-то в этом роде. Он обесчестил свою дочь, и старшие сыновья убили его, но на самом деле он, кажется, не умер? Я мало что понял.

Эсрахаддон надменно усмехнулся:

– В религии вообще мало смысла.

– Так все-таки, кто такой Кайл?

– Поклонники культа Тура или культа Кайла, как они еще себя называют, утверждают, что бог бессмертен и не может умереть. Эти сумасшедшие появились в царствование Эстермона II и сразу же начали оправдывать Эребуса с точки зрения божественной целесообразности в том смысле, что он был пьян, когда обесчестил свою дочь, и впоследствии весьма раскаивался в содеянном. Считается, что он только притворился мертвым, чтобы его дети, тоже боги, уверились в том, что им удалось его убить. Затем он тайно явился к Мюриэль и стал молить о прощении. Она будто бы заявила, что еще не готова простить его, и сделает это только после того, как он принесет покаяние. Сказала, что он должен пройти по Элану, совершая добрые дела, но в образе простолюдина, а не как бог и даже не как король. За каждый акт самопожертвования и за каждое хорошее дело, которое будет ею одобрено, она дарует ему перо из своего великолепного одеяния. А когда одеяния не станет, она простит его и позволит вернуться домой. Легенда о Кайле гласит, что много веков назад в бедную деревеньку под названием Тур прибыл незнакомец. Никто, разумеется, не знает, где находится эта деревня, и на протяжении веков ее местонахождение определялось по-разному. Но согласно общепринятым взглядам, деревня находилась где-то в Делгосе. Во-первых, потому что ее постоянно осаждали даккийцы, и, во-вторых, из-за сходства с названием существующего портового города Тур Дель Фур. Говорят, что незнакомец назвался Кайлом. Придя в Тур и увидев бедствия его несчастных жителей, он обучил их искусству ковки оружия, чтобы они могли обороняться. С тех пор выкованные ими клинки славились во всем мире своим совершенством. Они так легко перерубали железо, словно это было дерево. Их щиты и доспехи были легкими, как пух, но прочнее камня. Обучившись мастерству, жители Тура смогли защищать свои дома. После того как они прогнали даккийцев, среди ясного неба, по легенде, раздался гром, и в руки Кайла с небес упало одинокое перышко. Он заплакал, получив этот дар, и простился с деревенскими жителями. Больше его никто не видел. Во всяком случае, никто из жителей Тура. Легенда об искуплении Кайлом своего греха пережила всех императоров. В годы их правления появилось множество вариантов истории о добрых деяниях Кайла. Но легенда о том, как он заслужил свое перо искупления, известнее прочих благодаря тому, что некогда бедная и ничем не примечательная деревушка Тур до сих пор славится своим великолепным холодным оружием.

– Я никогда не слышал о таком городе, – признался Адриан.

– Не только ты, – возразил Эсрахаддон. – Поэтому творцы мифа добавили очередную страничку к своей истории, как часто бывает, когда глупые сказки противоречат реальности. Деревню якобы завалили заказами на оружие. Турцы, однако, считали неправильным ковать оружие всем подряд. Поэтому они работали избирательно, только для тех, кто по-настоящему нуждался в нем. Однако властолюбивые короли решили силой заполучить дарованные богом секреты и стали готовиться к битве. Но в день сражения войска, устремившиеся к деревне, обнаружили, что Тур исчез со всеми своими обитателями и домами. От них не осталось ни следа, кроме одного белого перышка, которое не принадлежало ни одной из известных природе птиц.

– Складно придумано, – заметил Адриан.

– Вот именно, – ответил волшебник. – Тайна на тайне, но никаких весомых свидетельств. И все же люди продолжают в это верить.

– К вашему сведению, – заговорил Магнус, – Тур Дель Фур когда-то был городом гномов, и на нашем языке его название означает деревня Тур. В моем народе ходят легенды, что когда-то там жили великие мастера, знавшие секреты ковки металла и делавшие превосходные мечи. Любой гном в Элане отдал бы бороду за турские секреты или хотя бы за возможность рассмотреть турский клинок.

– И ты думаешь, что Альверстоун – турский клинок? – спросил Адриан.

Магнус резко повернулся к нему и вытаращил на него свои похожие на бусинки глаза.

– Как ты его назвал? – вскричал он удивленно.

– Альверстоун. Так Ройс называет свой кинжал, – простодушно объяснил Адриан.

– Адриан, хватит молоть вздор, – с досадой пробормотал Ройс, не отводя взгляда от башни.

– И где же он взял этот Альверстоун? – спросил гном, понизив голос.

– Подарок друга, – ответил Адриан. – Правильно я говорю?

– Что за друг? И где этот друг его взял? – продолжал настаивать на подробностях гном.

– Вы не забыли, что я все слышу? – возмутился Ройс и, заметив что-то, показал рукой на Авемпарту. – Смотрите.

Все четверо поднялись на ноги, вглядываясь в исчезающий силуэт башни. Солнце давно зашло, наступала ночь. Поверхность реки и башня, словно огромные зеркала, отражали мерцание звезд и сияние луны. У подножия башни зловеще курилась дымка тумана. Наверху, возле остроконечных шпилей, появился темный силуэт змея. Он расправил крылья и полетел вдоль реки. Затем сделал круг над водопадом, ловя потоки воздуха и поднимаясь все выше, и наконец, хлопая огромными крыльями, помчался над лесом в сторону Дальгрена.

– Так, значит, это его логово? – изумленно воскликнул Адриан. – Он живет в башне!

– До чего удобно, правда? – заметил Ройс. – Зверь обитает именно в том месте, где находится единственное оружие, способное уничтожить его.

– Кому удобно?

– Поживем – увидим, – сказал Эсрахаддон.

Ройс повернулся к гному.

– Ну что, мой маленький каменщик, пойдем к водопаду? Вход в реке, я угадал? – насмешливо спросил он и добавил утвердительным тоном: – Где-то под водой.

Магнус удивленно посмотрел на него.

– Я всего лишь гадаю, но, судя по твоему виду, попал в точку. Это единственное место, которое я пока не изучил. А теперь в обмен на свою жизнь ты покажешь нам, где расположен вход…

Ариста и молодые Пикеринги стояли на южной стене замка над въездными воротами и любовались закатом. Отсюда можно было обозревать и раскинувшиеся вдали поросшие лесами холмы, и внутренний двор Вестбэнка, но в то же время держаться подальше от толпившегося на нем военного люда. А внизу рыцари облачались в доспехи, лучники натягивали тетиву, покрытые попонами лошади переминались с ноги на ногу, а священники молили Новрона о вразумлении. Состязания вот-вот должны были начаться. Лежавшая за стенами замка деревня Дальгрен тонула в тревожном безмолвии. Не было видно ни огонька, ни движения.

У столба, на котором висел список участников состязаний, началась очередная потасовка. Ариста видела, как несколько мужчин замахиваются друг на друга и толкаются, вздымая клубы пыли.

– Кто там буянит на этот раз? – спросил Мовин.

Старший Пикеринг стоял, прислонившись к частоколу крепости. Он был одет в простую свободную рубаху и мягкие башмаки. Именно таким Ариста лучше всего помнила Мовина – беззаботным мальчишкой, который вызывал ее на дуэль на палках в те дни, когда она была на голову выше его и могла запросто его одолеть. Тогда у нее были мать и отец, а самой трудной задачей было вызвать ревность Ленары.

– Не могу разглядеть, – ответил Фанен, всматриваясь в толпу. – По-моему, один из них – сэр Эрлик.

– Почему они дерутся? – спросила Ариста.

– Все хотят занять место повыше в списке, – ответил Мовин.

– Не понимаю зачем. Что за разница, кто идет первым?

– Важно, если тот, кто перед тобой, убьет зверушку прежде, чем у тебя появится такая возможность.

– Но ведь только наследник может убить зверя…

– Ты и правда так думаешь? – спросил Мовин. Повернувшись, он уцепился за заостренные концы бревен и посмотрел вниз, вдоль стены. – Больше никто в это не верит.

– Кто первый в списке?

– Ну, был Тобис Рентинуал.

– Это который?

– Мы тебе про него рассказывали. Тот, с таинственной повозкой.

– Вон он. – Фанен показывал рукой на кого-то во дворе. – Фатоватый молодчик возле коптильни. Обладатель пронзительного голоса и такого неслыханного самомнения, что его сразу хочется придушить.

Мовин кивнул:

– Это он. Я заглянул под его холстину. Там было какое-то огромное устройство из дерева, веревок и шкивов. Он умудрился первым найти список и вписать свое имя. Никто не возражал, пока считалось, что это будет просто турнир. Все жаждали сразиться с ним. Но теперь мысль о том, что Тобис может стать императором, всех пугает.

– Что ты имел в виду, говоря, что он был первым в списке?

– Его спихнули, – ответил Фанен.

– Спихнули?

– Придумка Луиса Гая, – объяснил Мовин. – Куратор объявил, что продвинуться к началу списка можно через дуэль. Те, кто недоволен своей очередью, могут бросить вызов кому угодно. После объявления вызова другая сторона может либо добровольно поменяться с тем, кто объявляет вызов, либо сразиться с ним. Сэр Энден из Чедвика вызвал Тобиса на бой, и тот сразу сдался. Трудно его за это винить. Только сэру Гравину хватило смелости бросить вызов Эндену, зато еще несколько соперников сразились друг с другом за более низкие места. Все думали, что за дуэли будут присваиваться очки, но Гай заявил, что дуэль заканчивается только тогда, когда противник сдался, поэтому они продолжались часами. Многие получили ранения. Сэр Гравии сдался лишь после того, как Энден продырявил ему плечо. Он заявил, что отказывается от участия в состязаниях и завтра же уезжает, и не он один решил так поступить. Многие уже уехали, все в бинтах.

Ариста вопросительно посмотрела на Фанена:

– А ты никому не бросил вызов?

Мовин усмехнулся:

– Забавно. Как только Гай сделал свое заявление, все взгляды почему-то устремились на нас.

– Но вы не собираетесь участвовать в дуэлях?

Фанен мрачно покосился на Мовина:

– Он мне не позволяет. И к тому же мое имя в самом низу.

– Адриан Блэкуотер посоветовал нам не записываться, – объяснил Мовин.

Фанен удивленно уставился на брата и спросил:

– Ну и что из этого следует?

– То, что человек, который, даже не вспотев, может занять первое место, и не подумал включать себя в список. Либо ему известно что-то, чего не знаем мы, либо он считает, что нельзя принимать участие в таких состязаниях. Стоит выждать хотя бы первую ночь. К тому же ты ведь слышал, что сказала Ариста: не важно, кто идет первым.

– Знаешь, кого еще нет в списке? – спросил Фанен. – Лорда Руфуса.

– Да, я видел. Я думал, он вызовет Эндена на дуэль. Одно это зрелище оправдало бы нашу поездку сюда. Его и на дворе не видно.