Текст книги "Колледж МПС"
Автор книги: Майка Мальчик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
– Ого! – не удержался от улыбки наш хозяин, – Вы делаете успехи! А обуться?
– Дядя Шенн, – умоляюще попросил я, – не в город же! Тут рядом! Да и все дети босиком бегают.
– Ну, ты похож на босяка, а вот Мау-Ли, не очень.
– В следующий раз! – отрезал я, видя, как кошечка начала нервно дёргать хвостом.
– Ладно! – махнул рукой хозяин, доставая магический камень. Я крепко сжал лапку кошечки, чтобы не волновалась. Получив доступ для магической охраны усадьбы, мы вышли за ворота.
Конечно, ничего в этом необычного не было, мы и так бегали на рыбалку. Только, наверное, это всё были охотничьи угодья Шеннгирра, если там мы никогда посторонних не встречали. А что? Эти земли давно считали проклятыми, почему бы не предоставить их Подгорному Охотнику, чтобы он оградил горожан от чудовищ?
Та мы и шли, взявшись за руки, по тропинке, ведущей к пригороду. В левой руке я нёс корзинку, куда мне поставит свежие продукты фрау Миллер.
На улице мы встретили ребят. Они, наверное, шли с реки, судя по мокрым волосам девочек.
– Привет, Вася! – радостно приветствовали они меня, окружив. Ты где пропадал?
– Знакомьтесь, это Мау-Ли! – представил я девочку, – Она приехала издалека, и я знакомил её с обычаями нашей страны. – Человеческие девочки внимательно разглядывали мою подружку, и та слегка ощетинилась, в свою очередь разглядывая их. Мальчишки особого внимания ей не уделили. Девчонка, как девчонка!
– Она тоже твоей породы? – спросила одна из девочек. Их звали Ася и Мася. Мася спросила.
– Да, – нисколько не смущаясь, ответил я.
– А вас выпустят с нами играть? – спросила Ася.
– Когда Маули привыкнет, отпрошусь, – ответил я, не выпуская руку девочки. Она уже начала слегка нервничать.
– А она что, дикая?! – округлила глаза Мася.
– Сами вы дикие! – фыркнула Маули, и мальчишки звонко расхохотались, разрядив напряжение. Маули тоже посмеялась.
– Постарайтесь выйти! – пригласили нас на прощанье ребята.
– Ладно! – обещали мы.
– А ничего тут дети, мирные, – облегчённо вздохнула кошечка, – я думала, драться придётся!
– Я тоже так думал, в первый раз, – признался я.
– У нас мы бы уже вцепились друг в друга.
– У нас, может быть, тоже…
– Где это, у вас? – засмеялась Мау, – Ты же ничего не помнишь?
– Всё равно! – тоже смеялся я, – Обычно, сначала дерутся, потом дружат. А здесь сразу дружат! Я с ними уже играл в мяч. Ты умеешь в мяч играть?
– Нет. А что это такое?
– Увидишь, – и я подумал, что в платье девочке неудобно будет играть, и она обязательно разденется. Вот я шляпа! Опять забыл трусы надеть! Так бы уступил штаны Маули.
Интересная у людей логика, размышлял я, пока шагали к дому фрау Миллер, на пляже можно раздетым, а в мяч, на поляне, нельзя. Может, на пляже предложить поиграть?
Я постучал в калитку, дождался, когда выйдет хозяйка. Фрау Миллер удивилась, увидев, кто к ней пришёл, и обрадовалась мне.
– Здравствуй, Вася! Ты с подружкой сегодня?
– Да, фрау Миллер, – знакомьтесь, девочку Мау-Ли звать.
– Очень приятно, Мау-Ли! – женщина поняла именно так, как я сказал, – Проходите, ребятки, на веранду, молочка налью! – и двинулась вперёд.
– Вася! – шепнула мне кошечка, – Давай, сначала поохотимся? Страсть, как свежих мышек хочется! А то у нашего хозяина нет ни одной.
– Хорошо! – согласился я, поскольку самому дико хотелось начать мышиную охоту. Не представляете, как это восхитительно и азартно.
– Фрау Миллер! – позвал я, – Мы с Мау поохотимся?
– И девочка с тобой? – удивилась женщина. Неужели она думала, что со мной будет гулять человечка? Впрочем, почему бы нет? В пригороде нравы простые.
– Да, она тоже соскучилась по мышкам.
– Хорошо, приготовлю вам ванну! – засмеялась хозяйка, помня, в каком виде выловила меня после моей первой охоты, – Можете раздеваться на веранде.
Мы переглянулись, быстро скинули одежду, и помчались к хлеву, задрав хвосты. На женщину старался не смотреть, почему-то стало неловко перед ней. Но, когда увидел, как азартно горят глаза Маули, позабыл обо всём на свете, меня тоже охватил азарт. Сначала наблюдал, как охотится кошечка, встав в стойку и превратившись в слух. Я тоже насторожил уши. Услышав лёгкий шорох, Маули двинулась вперёд, не издавая ни звука, потом напряглась, молнией сверкнуло её смуглое тело, и вот она, с мышкой в зубах!
– Сразу будем есть, или наловим побольше? – спросил я.
– Наловим побольше, – невнятно промычала кошечка, разрывая добычу и выпивая из неё горячую кровь.
– Понял! – кивнул я, и пошёл в другой угол.
Мышиная охота требует тишины и осторожности, поэтому совместной охоты не получилось. Мы иногда только загоняли жертву друг другу, подавая знаки, а так ловили каждый для себя.
Корова была в поле, никто не помешал нам копаться в яслях и копнах. Когда Фрау Миллер пришла нас искать, с трудом узнала в двух извазюканных котятах своих маленьких гостей. Двух опасных хищников на охоте!
– О, боги! – воскликнула она, – На кого вы похожи! Бегите скорее, в корыто, а то опять за хвосты потащу!
Делать нечего, хвосты наше больное место, так что, закончив потрошить добычу и складывать её в предоставленное доброй женщиной ведро, мы помчались отмываться от грязи и крови. Сначала пытались отмыться сами, потом за нас взялась фрау Миллер. Маули пищала, я терпеливо сносил издевательства.
– Терпи! – смеялась хозяйка, натирая Мау жёсткой мочалкой, – Девочки должны быть чистыми!
Вытерев пушистым полотенцем, шлёпнула её по заднему месту и отравила одеваться. Потом взялась за меня.
– Где это герр Шеннгирр приобрёл такую красавицу? – поинтересовалась фрау Миллер.
– Ф Фышхорот естил, – отфыркивался я от воды.
– Хорошая девочка, – одобрила женщина, – не обижай её, Вася.
– И не думаю! – искренне сказал я, – Как бы она меня не обидела! – фрау засмеялась, вынимая меня из корыта и обливая чистой водой.
Маули на веранде ждала меня. Я помог ей одеться, она мне. Хозяйка смотрела, как мы помогаем друг другу, и улыбалась. Потом пригласила покушать. Несмотря на съеденных мышей, мы не отказались от пирожков с мясом, запивая их молоком и окуная в густую сметану.
Когда хозяйка провожала нас, нагрузив корзинку продуктами, она спросила меня:
– Вася, ну как, согласишься у меня пожить? – я посмотрел на Маули.
– Да, с девочкой, конечно, куда теперь она от тебя. Она твоя?
– Да, – смутившись, покраснел я. – Фрау Миллер, я отпрошусь у хозяина завтра, хорошо? А то искать нас будет, потеряет ещё.
– Понимаю! – улыбнулась фрау, – Завтра приходите обязательно! Я блинчиков напеку!
– Придём! – пообещал я, не предполагая, что обещанию не суждено будет сбыться.
Вечером, увидев нас, радостных и возбуждённых, хозяин поинтересовался нашими делами. Я рассказал, как провели время и попросил отпустить назавтра нас с ночёвкой к фрау Миллер.
– Сходите, – грустно вздохнул Учитель, – только учтите, скоро начнутся у вас занятия, и надо будет сходить в Подгорье.
– Сходим! – обрадовался я, – А если Маули ещё не будет готова, я сам туда сбегаю! – Маули презрительно фыркнула, намазывая кусочек хлеба сливочным маслом. Я подозрительно посмотрел на неё. Наверное, если бы она не притворялась, при хозяине, что не умеет разговаривать, узнал бы от неё много нового о себе!
На другой день, сделав все необходимые дела по дому, поспешили в пригород, где встретились с нашими, уже друзьями. Ребята обрадовались нам. Я их понимаю, всё-таки новые лица, интересно играть будет в мяч, чем больше народу, тем веселее.
Девочки в компании были своими, со мной уже общались свободно, я тоже принимал их больше за пацанов, чем девчонок. А вот Маули нервно дёргала хвостом. Я не обратил на это внимания, а зря.
Перед тем, как пойти в пригород, я инструктировал кошечку, пока одевались, как вести себя при людях.
Кошечка уже не фыркала и не дичилась при виде одежды, даже пыталась осмотреть себя со стороны, ладно ли сидит на ней платьишко, примерила блузку и юбочку, вздохнув при виде свисающего из-под коротенькой юбочки хвоста.
– Мау, – распинался я, – мы здесь, как бы, в гостях, а люди хозяева. Мы, конечно, не рабы, но вести надо себя скромно, не лезть в драку, даже не ругаться! Если что не понравится, скажи мне, ладно? – Маули рассеянно кивала, поправляя платье. На этот раз я положил в рюкзак свои трусы и плавки Миа-тян. Может быть, удастся уговорить кошечку надеть их?
Ребята сначала хотели погонять мяч на поле, но я предложил, поиграть на пляже, а то жарко, там сразу искупаемся, разденемся.
– Там же песок! – возразил мне Бусик, самый маленький мальчик, – Тяжело бегать!
– Зато будет весело! – пообещал я. Мяч был не очень тяжёлый, можно в пляжный волейбол попробовать поиграть. В воде бросать, тоже можно, лишь бы течением не унесло. Ничего, усмехнулся я про себя, если что, куплю другой, настоящий! Или два. Один футбольный, другой волейбольный, деньги есть. Ребята очень хорошие, а мне надоело уже в заточении, скучно даже вдвоём с Маули. В этом мире нет ни радио, ни, тем более, телевидения, не говоря об интернете. Даже книг нет! Только тренировки, работа и прогулки в город, изредка. Ну, и самое лучшее развлечение, конечно, Подгорье!
Ребята мне поверили, и мы, весёлой гурьбой, побежали к реке. Там быстро разделись, и сразу побежали купаться.
Маули вызвала, конечно, у всех интерес, когда сняла шляпку и платье, но ненадолго. Не будут же ребята смотреть на девочку, как на какой-то экспонат в музее!.
Вода была тёплая. В этом месте течение слабое, поэтому я предложил покидать мяч в воде, выяснив у хозяина мяча сначала, что воду он не пропускает. Или не должен пропускать…
Поиграли, с визгом и воплями, но мои ожидания не оправдались, потому что мяч значительно потяжелел и начал тонуть.
Тогда мы вынесли его на солнышко, сушиться, и сами разлеглись на горячем песочке.
Я расстелил шкуру Миа-тян, пусть просохнет и подышит свежим воздухом, сам развалился на песке.
Рядом со мной тут же прилегла Маули, и обе девочки тоже присоединились к нам, наверное, любопытно было, что за подружка появилась у меня.
Но сразу не решались задать вопрос, вот и начали потихоньку играть, беседовать о разных мелочах.
Пацаны лежали своей компанией, снисходительно усмехаясь, когда поглядывали в нашу сторону. Наверное, сочувствовали мне, что попал к девчонкам в лапы. А лапы эти начали рисовать у меня на спине всякие узоры, Маули потихоньку чистила мне уши, а Мася стала тихонько исследовать мой хвост.
Я был не против, потому что все прикосновения девочек мне были приятны.
Не заметил, когда настроение Маули изменилось. Она напряглась и сказала Масе:
– Не трогай хвост!
– Почему? – удивилась она, помахивая моей шелковистой кисточкой у своего лица. Кошечка зашипела:
– Оставь, сказала!
– А что будет? – не поняла наезда девочка, проводя кисточкой по своему лицу. Я приподнялся на локте, думая, что надо бы гасить ссору, но не успел ничего сказать, как вдруг Маули кинулась к Масе и ударила когтистой лапой ей по лицу.
Я успел подставить руку! Три глубокие царапины пробороздили моё предплечье, побежала тёмная кровь.
Побелевшая Мася отшатнулась от нас, Маули застыла, недоумённо глядя на мою окровавленную руку.
– Брысь! – гневно прикрикнул я на неё, и она съёжилась, как воздушный шарик, из которого выпустили воздух, замерла, только язычок мелькал между губ.
Я начал зализывать раны, но от обилия крови мне стало дурно, зато мальчишки не растерялись, порвали чью-то рубашку и быстро стали перевязывать мне руку. Все молчали, поражённые случившимся.
Немного придя в себя, я снова едва не потерял сознание от ужаса, представив, что могло случиться, не подставь я вовремя руку. Маули оставила бы на лице Маси такие ужасные раны, какие могли остаться на всю жизнь, уродуя девочку, а то и выцарапала бы глаз.
Наверняка Маули приговорили бы к смерти, а, может быть, и меня, за то, что вывел дикую кошку к людям. Она ведь моя собственность, а хозяин за всё отвечает. В следующую очередь Шеннгирр ещё не полностью освободил меня из-под своей опеки, значит, и он попадает под статью о причинении вреда человеку.
Конечно, мы с Маули можем сбежать в Подгорье, но тогда наш хозяин наверняка загремит в тюрьму, за попустительство, или у него отберут поместье, затребуют виру, и даже изгонят из города навсегда.
Я посмотрел на Маули. Кошкодевочка сидела, съёжившись, возле расстеленной шкуры. На меня не смотрела.
– Одевайся! – тихо сказал я, потому что сил не было кричать и злиться на глупую девчонку. Вот что её разозлило?! Подумаешь, хвост! Вот если бы Мася начала играть моим передним хвостиком, тогда, конечно, можно было злиться, а так… Не понимаю чего-то?
Маули покорно оделась, начала сворачивать шкуру, а я умоляюще смотрел на ребят, не в силах попросить их промолчать о происшедшем.
– Не бойся, Вася! – понял меня мальчик, старший в нашей компании, Ростик, – Мы никому не скажем, лишь бы взрослые не видели. У нас уже был случай, нам запретили купаться, а мы не послушались, и Буську чуть не сожрал крокодил. Если бы кто увидел, больше не пустили бы сюда. Мы понимаем, нам тоже попадёт за этот случай, если узнают, что мы играли с вами, без разрешения.
– Крокодил? – удивился я, хлопая глазами.
– Ну да, чудовище такое, из Подгорья выбралось. Потом его твой хозяин выследил и убил.
– Спасибо вам! – сердечно сказал я.
– Да что там! – пытался улыбнуться Ростик, – Машка тоже виновата, вечно спорит! – Мася сидела, виновато опустив голову. У мне стало тепло в груди. Даже не ожидал, что нам, зверям, будут сочувствовать люди.
Ещё раз попрощавшись, не решаясь обняться с друзьями, попросил прощения у Маси. Она тихонько заплакала, то ли от испуга, то ли ещё от чего. Меня не задерживали, понимая, что мне надо лечить руку и скорее скрыться, пока не увидел кто из взрослых. А то начнутся расспросы, что и как. Свою рубашку я отдал, взамен порванной на бинты.
Надев штаны, я взял Маули за руку и повёл домой. К фрау Миллер идти уже не было смысла.
По дороге я усиленно размышлял, что сказать хозяину. С одной стороны, надо рассказать всё, как было, но я боялся, что мою девочку продадут кому-нибудь, а то и вовсе, отдадут в замок дикого барона.
Но и не знать о происшедшем хозяину нельзя. Надо, чтобы Шеннгирр был в курсе дела, а не узнал об этом в какой-нибудь таверне.
Маули была подавлена, молчала всю дорогу, только иногда шмыгала носом. Когда пришли, хозяин, удивлённый и встревоженный нашим ранним появлением, сам вышел нам навстречу.
– Что случилось? – спросил он меня. Я вежливо поклонился, сначала отвёл Маули в спальню, потом вышел во двор, осторожно прикрыв за собой дверь.
– Что у тебя с рукой? – заметил окровавленную повязку хозяин.
– Мы играли с человеческими детёнышами, – начал придумывать правдоподобную версию я, – Мау разыгралась, и чуть не поцарапала человечку… – я заметил, как побледнел Шеннгирр. Намокшая от крови повязка у меня на руке пугала.
– И? – спросил он.
– Как видите, досталось мне. Дети обещали ничего никому не рассказывать… Кстати, а что это за «крокодил» там был, которого вы ловили?
– А? Что? – хозяин явно был в глубоких раздумьях, тем более, ему приходилось продираться через мою невероятную дикцию. «Хлахатил» ему не сразу дался. Даже хохотнул:
– Может, так и назовём это чудовище? На крокодила он мало похож, разве что, бронёй. Ты что теперь собираешься делать? – спросил он меня.
– Я? – посмотрев свою руку, вспомнил: – Сначала руку надо вылечить, потом домой сбегаю.
– Домой? – удивился хозяин.
– Ну, да, я же говорил вам.
– Да, да, что-то вылетело из головы. Мау-Ли с собой берёшь?
– Нет. Сначала надо разузнать, стоит ли мне самому там появляться, как там дела, ну, вы понимаете…
– Понимаю, – вздохнул Учитель, – конечно, для меня было бы лучше, если бы вы оба исчезли.
– Если что, рассказывайте, как я вам рассказал. Поранен ведь я. Только Маули не наказывайте, ладно? И не продавайте без меня.
– Она твоя, подарки не в моих привычках отбирать. Вот, возьми камень, сделай ей привязку на себя, тогда уже никто, пока ты не вернёшься, не сможет твоей собственности ничего сделать.
– Но я же не умею…
– Да, пойдём, сделаем ещё, что ты доверяешь её мне, пока отсутствуешь.
Мы вошли в спальню. Маули сидела на полу, раздетая, забившись в угол, как маленький побитый зверёк.
При виде нас, закрыла глаза и съёжилась, ожидая сурового наказания. Я не стал с ней разговаривать и утешать, хотя сердце кольнула жалость к девочке. Но и оставлять безнаказанным проступок я не собирался.
С помощью Учителя я сделал привязку на себя, передоверил её хозяину, и пошёл лечить руку. Намазал страшные раны той мазью, коей меня лечила Миа-тян, заклеил их лечебным пластырем, и пошёл собираться. Взял продуктов, денег в поясные хранилища, зашёл в спальню. Там оделся в старые шорты, рубашку без рукавов, подпоясался ремнём и надел на шею все кулоны.
Посмотрел на Маули, и едва не принялся утешать девочку, настолько испуганный и растерянный был её вид. У неё на лице было написано недоумённое «а как же я?!».
– Я вернусь! – махнул я рукой, и, выйдя из спальни, отправился к воротам.
Глава 27 Туда и обратно
Всё-таки в Подгорье надо идти собранным, а не рассеянным. Нечего думать об обиженных девочках и сердитых мальчиках! Даже не заметил летающих медуз, заставивших забиться под куст стреляющего терновника и укрыться шкурой Миа-тян. Сколько теперь ждать, пока медузы уберутся восвояси? Может, к ночи? А ночью что? Мало мне медуз, ещё чешуйчатый волк появится, он, к тому же, не боится иголок терновника.
В Подгорье я решил уйти проверенным путём, через овраг. Перед тем, как уйти в проход, надел на себя шкуру, почти живую, мою первую любовь, Миа-тян. В рюкзаке обнаружил зайца Митьку. Хотел отправить его домой, проследить за Маули, но заяц заупрямился, обернулся тряпичной страшной птицей, и улетел в проход между мирами. Где он, до сих пор не знаю. Если думает, что всю жизнь буду его искать, бегая по мирам, то он жестоко ошибается. Подумав о зайце, вспомнил грустную девочку Милу. Бедненькая, не с кем ей поговорить! Почему её, кроме меня, никто не слышит? Кстати, кто её мама? Может, какой-то другой расы, не человек? Эльфа, например… Мила ведь красива необычайно.
С такими мыслями я и шагнул в Подгорье. Привычно отследил безопасные дорожки, и побежал, трусцой, прямо через болота.
– Кто это тут бегает? – проснулась Кикимора, шарахнувшись с дороги спросонья.
– Хиссёнышшш, – прошипела десятиметровая травоядная змея, меланхолично пережёвывая ряску.
– Фу, мерзость какая! – сплюнул упырь. Я даже задохнулся от возмущения:
– А как дам кому-то! – пропищал я, выхватывая нож.
– Беги-беги! – добродушно зевнул Водяной, – Думаешь, тебя там кто-то ждёт? Возвернёшься, расскажешь, как тебя там встретили!
– А что? – насторожился я, убирая нож в ножны, – Вы что-то знаете, дядя Водяной?
– Знаю, конечно, – булькнул болотной жижей Водяной.
– Не говори ему! – вылезла по пояс прекрасная Кикимора. Как она умудряется выглядеть такой чистой и прекрасной девушкой? Морок, что ли?
– Во многих знаниях многие печали, – снова зевнул Водяной, – зачем тебе знать? Ты ещё молод. Если всё узнаешь, ляжешь рядом со мной, в тёплое болото, и будешь счастлив. Знаешь, почему?
– Догадываюсь, – буркнул я, и побежал дальше.
После Болота я заглянул на наш с Миа пляж. Искупался возле берега, пока меня сторожила шкура, потом нарвал цветов и отнёс к месту гибели подружки. Гравитационный туман уже почти рассеялся, после того как я вынес из центра аномалии камни. Ради интереса обошёл аномалию кругом, нашёл несколько мелких разноцветных камней.
Взял один, посмотрел сквозь него на солнце. Камень оказался на диво прозрачным и внутри преломлялся на тысячи оттенков. Кроме того, сквозь него можно было видеть плёнки между складками. Хмыкнув, убрал его в поясной кармашек. Красный камень показывал опасные места под землёй, куда можно было провалиться, неосторожно наступив, прямо в пекло, а зелёный оказался самым лучшим, глядя сквозь него, можно узнать, какие растения безобидные и съедобные, а какие хищные, и готовы съесть тебя самого.
Странно, думал я, убирая камешки, а на какое животное рассчитаны эти камешки? Может, загордиться своей расой? Я намного лучше вижу, чем человек, слышу, бегаю и дерусь, наконец, я умный!
Кто-то несчастный внутри меня вякнул, что я не чистый котомальчик, а помесь с человечкой, о чём я уже стал забывать. Может, ум у меня от неё? А Маули? Гырха, то есть? Она тоже неглупая кошечка, но, как все девочки, страшно ревнивая. Может, она не хотела, чтобы Мася открыла мне подхвостную железу?
Если признаться самому себе, то запах этой железы у Маули мне очень приятен, хочется девочку ласкать, обнимать и вылизывать всю. Значит, потому девочки неравнодушны ко мне?…
Наверное, поэтому такая нелюбовь к одежде у Маули, потому что скрывает наши естественные запахи?
Такие мысли появились у меня, когда ушёл от девочки. Теперь мне очень не хватало её, пусть даже такой вредной и независимой.
А ведь мы ещё совсем дети! Что будет, когда вырастем?!
Я потряс ушастой головой, стараясь вытряхнуть неуместные мысли, и сосредоточился на дороге.
Но поздно. Не заметив, как прошёл сквозь барьер между складками, оказался в лесостепи, покрытой редкими деревьями и высоким кустарником, хотел уже свернуть подальше от стреляющего терновника, как кулон припёк мне худенькую грудь. Завертев головой, чуть не попал под атаку с неба. Жгучие щупальца опускались на меня! Я упал на землю и перекатился под куст, где спрятался под шкурой. Только замерев на месте и притворившись кочкой или камнем, можно было избежать нападения летающей медузы.
Но, наверное, шкура накопила тепло яркого солнца, и медуза терпеливо ждала, когда я вылезу из-под неприятного даже для неё куста.
Я лежал так долго, что даже шкуре надоело, а стрекательные щупальца медузы начали постреливать в куст.
Куст ответил порцией игл. Медуза подобрала на минуту щупальца, и я успел перекатиться в соседнюю складку.
На этот раз за мной никто не охотился, и я мог спокойно осмотреться, чтобы понять, куда попал.
Попал я в довольно удобное место для того, чтобы внимательно осмотреть всё вокруг, то есть, на скалу, поросшую низкими кустами. Затаившись среди них, подобрался ближе к краю скалы, и увидел поодаль огромное сооружение, похожее на собор из моего прошлого мира. Только собор этот был немного разрушен, выглядел примерно так, как выглядят заброшенные города в джунглях Индии, в куполе зияла большая дыра, облицовка облупилась, всё заросло ползучими лианами и мощными деревьями.
Жаркое солнце, белёсое небо, яркие джунгли и очень влажный воздух едва не сбили меня с толку. Я подумал уже, что оказался в Юго-Восточной Азии, на Земле.
Однако кулон не советовал мне слезать со скалы. Пришлось продолжать наблюдение. Моё терпение было вознаграждено, я увидел процессию, направляющуюся к храму. Сначала не поверил своим кошачьим глазам, даже протёр их лапой. По едва заметной тропинке шли ликантропы. Именно в такую тварь превращался мой друг Волк.
Процессия состояла из трёх особей. Они были даже одеты в некоторое подобие набедренных повязок.
В моих мозгах возникло непонимание. Я попал на родину Волка, или эти существа только похожи на моего друга? Но, в любом случае, даже если они разумны, мне не стоит попадаться им на глаза, только по той причине, что я кот. Впрочем, будь я человеком, был бы в ещё большей опасности, насколько я знаю, ликантропы страшные хищники, обладают тонким чутьём и острым зрением. А ещё очень быстро бегают. Даже у меня мало шансов спастись, я ведь ещё совсем маленький котёнок…
Я затаился, стараясь не шевелиться и дышать через раз, но любопытство пересилила страх, и заставило податься ещё больше вперёд. Ну, и, конечно, увидел под скалой волкудлаков с копьями в руках.
Почему они тут стояли, не знаю, наверное, оцепление. В храме проводят какой-то ритуал? Жертвоприношение? Страшные картины возникли перед глазами, представил, как на алтаре привязывают за лапы кота…
И тут сзади услышал слабый шум. Кто-то крался ко мне.
Наверное, инстинкты котёнка заставили меня переместиться в кусты и накрыться шкурой. Шкура тут же приняла вид куска скалы, поросшей кустарником. Сквозь кусты я видел обзорную площадку.
Она недолго пустовала, скоро на неё приползли два человека. Я захлопал глазами, глядя на них с удивлением, пока не понял, что мы не единственные Подгорные Охотники в мире. А эти двое на самом деле выглядели, как охотники: в камуфляжных комбинезонах, сапогах с отворотами, с мечами и арбалетами наизготовку. Охотник с напарником. С напарницей.
Охотник извлёк откуда-то бинокль и стал вглядываться вдаль, скорее всего, рассматривал храм.
– Ну, что там? – потеряла терпение напарница.
– Не видно, что они делают, – нехотя ответил охотник, – деревья скрывают. Придётся подождать.
– Дай посмотреть! – девушка забрала бинокль и тоже принялась разглядывать храм.
– Какие-то древние развалины, – хмыкнула она, – ты уверен, что там что-нибудь осталось?
– Не знаешь, что ли, что в таких древних храмах полно драгоценностей? Их охраняют фанатики типа этих тварей, или ядовитые змеи.
– Ты видел? – не отрываясь от окуляров, спросила девушка.
– Я там был. Меня приносили в жертву эти уроды, – ответил мужчина. Хотя, если бы я не был десятилетним мальчиком, сказал бы, что мужчина был молодым человеком не более двадцати лет, а девушка выглядела ещё более молодой.
– И как ты спасся? – спросила одними губами напарница.
– Спасся, и всё, – отрезал напарник. Девушка оторвалась от бинокля и внимательно посмотрела на парня, но ничего не сказала. На её месте я бы задумался над его словами, но девушка, наверное, доверяла напарнику, как я Хозяину.
Между тем парень снял с себя рюкзак и достал оттуда моток верёвки. Крепко привязал один конец к деревцу, одиноко растущему недалеко от меня, и сбросил моток верёвки вниз. Подполз к краю скалы, глянул вниз. Я подумал, что он сейчас увидит волкудлаков, стороживших внизу, но парень ничего не сказал.
– Я спускаюсь вниз, подержу верёвку, потом ты, – сказал он, – если что, уходи, пока портал открыт.
После чего, взявшись за верёвку, исчез за краем скалы. Девушка свесилась вниз, наблюдая за его спуском, потом тоже спустилась вниз.
Шума борьбы я не услышал, но всё же любопытство взяло верх над осторожностью, и я выглянул из-за края обрыва. Волкудлаки никуда не делись. Они деловито вязали девушку, пока парень держал их копья, потом вздели эти копья под руки и ноги девушки, и понесли в сторону храма. Парень пошёл следом.
«Вот подлец! – пронеслось у меня в голове, – Заманил девушку, отдал вместо себя. Конечно, девушки предпочтительнее вонючих мужиков. Ещё и награду получит, пару камушков…».
Думаете, я кинулся спасать доверчивую девушку? Ага, ищите дурака! Мне своя шкура дороже! Тем более, что меня эти волки точно живьём не отпустят, если поймают, у них врождённая неприязнь к котам, носом чую!
– Надо будет сюда с Шеннгирром наведаться, – прошептал я, отползая от края. Охотник говорил, портал открыт? Пойду-ка я дальше! Своей дорогой.
Портал, открытый странной парочкой, привёл меня в какое-то человеческое поселение. На мою удачу, здесь уже наступила ночь, людей не было на улицах, только собаки диким лаем провожали меня до окраины. Пришлось мчаться во весь опор, пока не вышли растревоженные хозяева. Я слышал, как они переругиваются между собой, обсуждая тарарам, поднятый глупыми собаками. Жителям посёлка здорово повезло, что в портал вышел только я, а не группа волкудлаков или ликантропов.
Отдышавшись от быстрого бега по пересечённой местности и волнения, я приподнялся над густым бурьяном и огляделся. Погони не было, собак не пустили по моему следу, и это хорошо. Подумал, что, будь я хозяином собаки, тоже не отпустил бы во тьму, преследовать неизвестного зверя. Может быть, обыкновенный кот проскочил по улице, может, необыкновенный, вроде меня, а могла и совсем даже не добыча пробежать, а охотник. Наверное, поэтому на улицах я не встретил ни одного живого существа, все прячутся за высокими заборами.
Я усмехнулся наивности аборигенов. Даже мне ничего не стоит перебраться через забор, и никто со мной не справится, если не придёт помощь. А если выберется из складки какая-нибудь Клыкастая Жаба?
С другой стороны, если посёлок существует, значит жители ещё не пуганы. Возможно, Подгорные Охотники, вроде тех, кого я встретил на скале, охраняют их покой.
Я запретил себе думать о судьбе девушки, потому что удовольствие разделить её участь меня ни капли не прельщало. Сосредоточившись, я обнаружил следующую дыру в соседнем овраге, и вошёл в неё.
Довольный, вывалился прямо на улицу своего города, в морозный день.
Я совсем забыл, что такое мороз, замерев на месте. На ногах у меня были сандалики, одет в шорты и безрукавку. Самое тёплое, во что был одет, так это шкура Миа-тян, которая тут же накинула мне на голову капюшон, охватила со всех сторон, и я догадался запихать свой голый хвостик в пустой хвост шкуры, чтобы не отморозить.
Так и стоял на тротуаре, подпрыгивая на месте, и потирая икры.
– Ты что делаешь, на морозе, мальчик? – удивилась сердобольная тётя, проходя мимо, – Беги скорее домой, пока не околел! – и поспешила дальше, пряча нос в воротнике.
Что мне оставалось делать? Промахнулся, так промахнулся! И я побежал на остановку автобуса, потому что понял, в каком районе нахожусь.
Автобус ещё пришлось ждать… Уже не чувствуя ног, забрался в чуть более тёплый, чем улица, салон. Пассажиры, собравшиеся на остановке, сочувствовали, ругали, но ничем помочь не могли или не хотели.
Водитель заподозрил меня в том, что я собрался ехать зайцем, особенно ему не понравилось, когда я запрыгнул с ногами на нагретое чьей-то задницей сиденье.
– Не зайцем поеду, а котом! – возразил я, стуча зубами, – С животных, сколько берёте?
– Штраф берём! – заявил водитель, – Если с зайцев. С котов только двойную цену!
– Я же маленький! – удивился я.
– Хочешь бесплатно, лезь под лавку!
В общем, пришлось отдать ему пятак медью. Хорошо, водитель разбирался в древних монетах, а то…
А что было бы? В полицию, что ли, сдаст? Попробовал бы, наверное, по шеям надавать, но я уже был люто злой и замёрзший, разогрелся бы, и отыгрался на нём, за свой промах.
Что бы сказал Учитель?! Без оглядки сунуться в неизвестный мир! Мог бы в зимнюю тундру свалиться, где автобуса ещё дольше надо ждать, чем в родном городе. Да хоть летом! Болота, комары.
Так прыгали мои мысли, пока бежал к своему дому. А куда мне ещё было бежать? Одна надежда, что не выгонят на мороз. Сейчас такое время, что ни на вокзале не перекантуешься, ни в подвале, ни на чердаке.
Бездомному только погибать.
Был ещё вариант бегать кругами, пока не откроется проход в Нетландию, но такое испытание слишком суровое даже для меня.
