Текст книги "Колледж МПС"
Автор книги: Майка Мальчик
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 24 страниц)
– Трое! – пискнула моя наставница.
– Трое! – передразнил хозяин, – А зачем палаточный городок разгромили?
– Это всё они, – возразила кошка, – не мы…
– Не мы! – опять передразнил Учитель, – А кто?
– Пока мы дрались, мимо проходили какие-то подвыпившие граждане, закричали «наших бьют», и кинулись нам на выручку. Тут ещё охрана барона подоспела, потом обрушили палатку с товаром, оттуда выскочили южане с дубинками, вот и началось, – оправдывалась Миа-тян, слизывая с расквашенных губ кровь.
– Ой, что будет, когда до Хранителя дойдёт, что весь этот погром из-за вас! – покачал головой Учитель, – Может, в Подгорье смыться, пока не поздно? Ладно! Зализывайте пока раны! – махнул он рукой.
Мы стали зализывать, скрывшись в подсобке. Я лицо Миа зализал, с удовольствием, она мне подранные уши. Потом разделись и зализывали тело, куда могли достать языками, слегка похожи были на пантер, из-за синяков и ссадин.
Вернулся Волк, отправленный на разведку, принёс утерянные нами вещи. В своей сумочке кошка нашла иголку с нитками, и стала зашивать нашу пострадавшую одежду.
– Там такой разгром! – с усмешкой рассказывал Волк, – Замковых все ненавидят, чудом в живых остались. Стража прибежала, не знают, кто прав, кто виноват, стали хватать всех, без разбора, а народ рассвирепел, им тоже попало! Так что, побоище было всеобщее, все довольны, малышня вообще, в восторге, все деревья облепила, зрелище незабываемое!
– Что говорят? – спросил Шеннгирр. Кстати, я долго не мог понять, что за странное имя у нашего хозяина. Оказывается, не имя, прозвище: Совиная смерть! Была тут, по слухам, одна тварь из Подгорья, на сову похожая, только намного больше, и вроде оборотня, перекидывалась в человечку, а Ратмир, такое настоящее имя нашего хозяина, будто бы победил Сову. Вот и приклеилось за ним прозвище.
– Говорят, завтра следствие будут вести чинуши из Разбойного приказа Хранителя, – нехотя сказал Волк, – вон, кстати, люди к нам идут, наверное, сейчас новости будут рассказывать!
– Сидите здесь, и не выглядывайте! – заглянул к нам в подсобку Волк. – Что ты там рваньё штопаешь? – скривился он, – Сейчас схожу в лавку старьёвщика, её вы, к счастью, ещё не разгромили, куплю вам что-нибудь, прикрыться! – он ушёл, плотно прикрыв за собой дверь. О чём там хозяин разговаривал с возбуждёнными горожанами, я не слушал. У нас тут было маленькое зарешечённое окно, в него, в случае чего, только я мог вылезти. Через него к нам поступал зелёный свет, проникающий сквозь плотную листву деревьев, слышно было, как перекликаются птицы.
Я сидел на табурете, по-турецки скрестив ноги, или в позе лотоса, кому как нравится, без одежды и без надежды сбежать, если придут арестовывать. Разве что, сбегать в чём мама-кошка родила, которую я, к сожалению, не помню, и Вася тоже не помнит, даже имени своего не помнит…
– …там и твои дети мимо проходили, тоже попали в переплёт! – услышал я рассказ посетителя магазина, – Страшно стало детей одних выпускать! Это всё замковые, осмелели, пока герцог в отъезде. Плохо будет, если Всеслав не сохранит лен, как бы опять вольницу баронство не почуяло! – мужчина не один был, слышно было, как наливали крепкое вино, пили и судачили о высокой политике, об королях и императоре. Я даже было подумал, что не такое уж и дурацкое дело затеяла Миа-тян с моей учёбой. Научиться, хотя бы читать, узнать, кто есть кто на этой земле.
– А оно мне надо? – пошевелил я рваными ушами, – Может, и надо. Плохо, что ли? Подрасту немного, женюсь на Миа-тян, – глянул я на кошку, – получим знак гильдии, тоже будем зарабатывать деньги, домик купим… Ага, котята пойдут! – я не удержался и затрясся от смеха. Тут же зашипел от боли.
– Что, Ва-ся-кун? – тихо спросила Миа, – больно? – я кивнул, показал на уши, намекая, что надо бы зашить.
– Потерпи, дома промоем, что надо, зашьём, что не надо, заклеим, – Миа сидела на топчане у стены. Топчан довольно широкий, двое взрослых улягутся, застеленный шерстяным одеялом. Можно даже заночевать, если вдруг такая нужда образуется. Тут же стояли стеллажи с товаром. Стеллажи были снабжены металлическими дверцами с замочками. Так что, узнать о содержимом мне не удалось. А окошко на улицу закрывалось на ночь стальным ставнем.
Волка долго не было, но всё-таки принёс обоим штаны и рубашки.
– Одевайтесь. Теперь как два парня будете выглядеть. Вообще, хотел Васю девочкой нарядить, да больно ноги побитые, все в царапинах. Сразу подозрительно будет! И руки у вас, будто кошки драли! – сразу захлопнул дверь, с хохотом, потому что вслед ему полетели мои рваные штаны.
Переодевшись, мы выбрались на улицу, и пошли, с Волком, домой. Хозяин, по всей видимости, останется в городе. Чтобы нам уйти незамеченными, он увёл любителей почесать языки в соседнюю таверну.
Посмотрев на наши болезненные гримасы, Волк перестал смеяться над нами, нанял извозчика, и отправил его с нами домой, сказав, что задержится ещё, присмотрит за Учителем.
– Смотри, как бы Лиса тебе хвост не оторвала! – через силу пригрозила Миа-тян, на что Волк только рукой махнул. Статью он был хорош, а тут столько девчонок понаехало!
Так мы, потрёпанные, но не сдавшиеся врагу, прибыли домой. Лиса встретила нас, накормила, нагрела баню, помогла зализать раны и даже зашила мне порванные уши.
– Рассказывайте! – потребовала она. Мы, вкратце, рассказали.
– Эх, зря я дома осталась! – посетовала Лиса.
– Может, и хорошо, что тебя не было, – пробормотала кошка, – мы-то по-тихому разобрались… – Лиса на это звонко рассмеялась, – а после тебя без трупов бы не обошлось! Что смеёшься? Я же говорю, нас замковые прихватили, а ты их больше меня ненавидишь.
Лиса крутнула хвостом, щёлкнула зубами.
– Хорошо, подвыпившие парни мимо проходили, увидели, что на детей напали, кинулись в драку, один из замковых упал на торговые ряды южан, а там, сама знаешь!
– Да, представляю! – опять рассмеялась Лиса, сверкая глазами.
– Потом наши прибежали, их как-то Ва-ся-кун вызвал, и увели нас, под шумок.
– Как ты их вызвал? – удивилась Лиса. Я сбегал за вещь-мешком, вынул оттуда зайца, недовольно посмотревшего на меня зелёным глазом.
– Прости меня! – шепнул я и поцеловал его в нос. Заяц подобрел сразу.
– Вот! – посадил я зайца на стол.
– Это? – скептически спросила Лиса, примериваясь, как съесть зверя. Я прижал его к себе.
– Как звать-то, малого? – спросили у меня.
– Мися, – получилось у меня, хотя хотел сказать Митька.
– Ми-ся-кун? – спросила Миа -тян, я согласно кивнул.
– Сказки тут мне рассказываете, – зевнула Лиса.
– Завтра придёт Волк, спросишь у него, – зевнула кошка. Я тоже заразился зеванием.
– Где он, кстати? – ревниво завертела хвостом Лиса.
– Остались в магазине на ночь, новости собирают.
– Сплетни! – буркнула Лиса.
– Ты как хочешь, а мы с котёнком спать! – заявила кошка.
Добрели до кроватей и упали, заснув в падении, только успел пристроить в головах нашего спасителя Митьку.
Глава 22 Усадьба и Подгорье
Утром нас будила Лиса. Миа-тян обняла меня ещё во сне, никак не хотела отпускать. Не знаю, что с ней случилось, но вставать она явно не хотела.
– Вася, вставай сам! – шепнула Лиса мне на ухо, – Не буду тебя вытаскивать, вдруг у тебя конфуз!
Конфуз? Это она о чём? В туалет хочется, это да! Надулся вчера морсу на ночь!
Как же мне выбраться? Заяц всё видел, и ехидно ухмылялся.
– Это не то, о чём ты думаешь! – скорчил я ему зверскую рожицу, и полез из захвата кошкодевочки.
Привычно побежал по знакомому маршруту, туалет, умывалка, тропинка на стадион.
А погода сегодня! Небо синее, птички поют, воздух свежий!
Сзади меня догнала Лиса.
– Твоей подружке что-то нехорошо, – сказала она мрачно, – вы уже давно с ней спите?
– С самого начала, – без задней мысли ответил я.
– То-то я смотрю, тошнота у неё…
– Может, сотрясение? – обернулся я на бегу, испугавшись за девушку.
– Может, и сотрясение, – на хитрой мордочке Лисы явно читался какой-то подвох.
– А может, и беременность… – я вспыхнул, у меня, наверное, даже хвост покраснел. И сказать ведь нечего в ответ!
– Ты самая глупая Лиса в мире! – наконец нашёлся я.
– Ах, так! – кинулась она на меня, – Глупая, да? – пришлось со всех ног или лап, если считать все четыре, улепётывать от неё. То, что она гораздо проворнее меня, даже сомнений не было. Пришлось прыгать в реку.
Река почти вышла из берегов, была мутная, течение очень быстрое, несло всякий мусор и даже брёвна. Ну, и меня понесла.
– Васька, дурак! Вылезай скорей! – взвизгнула Лиса, не решаясь прыгать в воду. Так и бежала за мной, пока я барахтался в бурной реке.
Выбросило меня на галечной косе. Наглотался воды, в уши тоже набралась…
– Ты у меня получишь! – испуганно закричала Лиса, подхватывая моё бездыханное тельце и кладя животом себе на колено. Начала выдавливать из меня воду, из носа, рта, ушей потекло. Увидев, что дышу и помирать не собираюсь, отшлёпала заодно, пока удобно, тяжёлой лапой.
– Куда, дурачок, прыгаешь, не глядя? Как теперь тебя в Подгорный мир брать?! Там каждый шаг опасен! – я не возражал, на самом деле, дурака свалял.
– Что, домой пойдём? Ох, уж, эти мне кошки! Одна стонет, другой… – я героически возражал, всем своим видом показывая, что способен продолжить разминку.
Побегали без энтузиазма, потом побежали на завтрак.
Я уже забыл совсем, что вчера была драка, а вот Миа-тян прихрамывала. Здорово ей досталось в свалке!
Помывшись и одевшись, я прихватил с собой Митьку и пошёл на завтрак, как раз прибыли из города Охотник и Волк. Немного бледноватый Охотник и довольный Волк.
Когда я посадил перед собой на стол зайца, они даже слова против не сказали. Только Лиса была злая. Из-за меня, наверное, поэтому она напала на Волка, обозвала его почему-то, блохастым кобелём.
– Может, расскажете, что там было? А то Васька несёт всякую чушь, – убийственный взгляд в мою сторону, а я весь такой чистенький, скромненький пай-мальчик потихоньку поедаю свежую вырезку.
– Васька? Рассказывает? – хозяин даже пить квас перестал.
– Ну, в своей манере. Вот, утверждает, что заяц к вам прибежал и позвал за собой…
– А ты сомневаешься? – пошёл в наступление Волк, – Мы с Шенном сидим в лавке, и тут заваливает вот этот зверь! – палец Волка указал на моего Митьку.
– Опять врёшь! – вскипела Лиса.
– Не врёт! – слабым голосом прервал её Охотник, – Миа, солнце моё, принеси что-нибудь, для здоровья. – Миа, ещё страдая от вчерашней потасовки, ушла.
– Так и было, – продолжал Охотник, – мы ошалели, понять ничего не можем, а ведь ещё не пили ничего!
– Не, в тот момент – ни грамма! – подтвердил Волк.
– И вот, этот зверь зовёт нас за собой. Мы решили посмотреть, куда он нас зовёт, не зря же тряпичная кукла ожила! И пошли за ним.
– Не пошли, а побежали! – поправил его Волк, – Быстро он бежал, подкидывая толстый зад!
– Да! – повеселел хозяин, наливая себе из кувшинчика, принесённого кошкой. – Честно говоря, я сразу подумал, что это проделки малыша…
– Как ты? – тихо спросила Миа меня, присаживаясь рядом.
– Ха-сё! – выдал я, боязливо поглядывая на Лису, как бы не нажаловалась на меня. Хотя она первая начала! Иначе я не стал бы прыгать в воду. И, кажется, она перенесла свой гнев на Волка.
– Скоро наш котёнок разговаривать будет! – прижала Миа меня к себе.
– Учи быстрее, – отправил Охотник себе в рот приличный кусок бифштекса, – пора в Подгорье идти, надо уже натаскивать твоего напарника. – Миа-тян вздохнула, поправляя мои спутанные волосы. Жалела, наверное, маленького.
– Я возьмусь за его воспитание, – задумчиво сказала Лиса. Я поёрзал по скамейке битым задом, и взял в руки, на всякий случай, Митьку.
– Заяц мне только благодарен будет! – хищно улыбнулась Лиса. Я ничего не сказал против. Виноват, сознаю.
– В город кошки теперь ни ногой! – сказал вдруг хозяин. Мы с Миа замерли.
– Этот маленький котёнок притягивает все неприятности на свой маленький зад! – пояснил порозовевший Охотник. – Вспомните, как спокойно было, пока я его не привёз! – ребята скромно опустили мордочки, переглянувшись.
– А теперь? Две попытки похищения, разгромили ярмарку, Хранитель сердит на меня! Ох уж, этот Вася! Решил поиграть в рыцаря, ладно. Но выбрал себе для игр не кого-нибудь, а баронета! Извазюкал ему всю рубашку… Фрау Кох надо как-то отблагодарить, – задумался Подгорный Охотник, – подарю ей охранный кулон и перстень. Всё, эту декаду вам в городе делать нечего! – решительно сказал хозяин.
– А как же одежда для Ва-ся-куна? – пискнула Миа-тян.
– Заберу, когда будет готова! – ответил Охотник, наливая себе в кружку что-то вкусное из кувшина.
«Как же Мила?» – посмотрел я жалобными глазами на Миа.
– Никаких девочек! – с торжествующей улыбкой сказала мне кошка, и я приуныл. «Почему коты не плачут? – думал я, – Выревел бы хоть один поход в город. Хоть в девочку, хоть в кого пусть наряжают! В орчонка можно, пусть покрасят в зелёный цвет, уши у него тоже длинные, набедренную повязку вокруг тонкой талии, хвост в неё заверну…».
– Что загрустил, малёк? – улыбнулся Охотник, – Понравились приключения? Подожди, скоро хлебнёшь этих приключений полной ж… ложкой! – икнул он.
После завтрака хозяин отправился отдыхать, велев нам заниматься по расписанию, а со мной-по ускоренному расписанию.
Кошку оставили готовить обед и приходить в себя, как сказали Волк и Лиса, плотоядно облизываясь на меня. Я испуганно прижал к себе зайца, и вместе с ним меня уволокли в спортзал.
– Немного просохнет поляна, там будем тренироваться! – сказал Волк.
Напрасно я боялся. Они, в паре с Лисой показывали мне приёмы, и заставляли отрабатывать, только быстро и без отдыха, пока не свалюсь. Заяц Митька смотрел с сочувствием, но ничего не говорил. Знал, наверное, что умение драться и пользоваться подручными средствами в драке, в виде палок и камней, мне пригодятся, для спасения одной из моих девяти жизней.
Так и повелось. Меня пытались ушатать до потери пульса, но не тут-то было! Честно говоря, я, хоть раздевался совсем, никогда не снимал медальона с шеи, он поверх ошейника висел, не мешал. Я быстро восстанавливался, даже после ускоренного повторения боевых приёмов. Полежу маленько, бездыханный, потом поднимаюсь, а ребята только пот утирают с мордах.
Сначала мне было обидно, думал, старшие просто издеваются надо мной, маленьким, но скоро убедился, что нет, они все очень меня любят. Всегда беспокоятся, если видят, что пытаюсь изобразить что-то опасное для себя, даже несколько раз относили на руках кошке, когда её не было с нами. Как она ругалась на них, шипела! А ребята прижимали уши виновато, и ни разу не огрызнулись.
Если вы думаете, что я никогда не задумывался над своим мальчишеским телом, то нет. Задумывался. Наготу свою считал естественной, не стеснялся никого, тем не менее знал, для чего, то, что растёт внизу живота, а к себе это, почему-то, не мог применить, в смысле, не понимал, что я тоже могу то, что могут сделать с девочкой большие пацаны.
Спал я по-прежнему с Миа-тян, в обнимку, но, кроме тепла, уюта и защищённости, ничего не чувствовал. И ложилась ко мне она всегда в плавках. Когда мылись в бане, тоже к девушке относился равнодушно, и запах мокрой кошки не мог меня возбудить. Всё-таки Васе было, на человеческий взгляд, только десять лет.
Некоторые могут подумать, что всё-таки я бывшая девочка, но нет, к Волку я относился, как к старшему брату, и хотел стать таким же сильным, с рельефными мышцами. С ребятами своего возраста с удовольствием бы поиграл в подвижные мальчишечьи игры.
А вот Мила была исключением. Я скучал по ней. Мне понравилось сидеть с ней рядом и разговаривать просто так, о всякой ерунде, а когда она ласкала мои уши, у меня перехватило дыхание.
Может, нас сблизило то, что мы могли свободно общаться только друг с другом? Она так надеялась, на встречу…
Понятно, кроме детской дружбы у нас ничего не получится, хотя, думаю, мы были бы идеальной парой.
Кроме силовых упражнений были теоретические, где мы изучали повадки и даже строение животных, встречающихся в Подгорье. Иногда занятия вёл сам Охотник. Его интересно было послушать, не зря ведь, где бы он ни появлялся, тут же собиралось много народу!
Миа продолжала обучать меня чтению и письму, стали появляться успехи. Когда девушка изображала учительницу, я боялся её, кланялся и называл Миа-сан.
Сначала ей нравилось, но потом она поняла, что это отдаляет нас, попросила не называть её так, и вообще, уговорила Лису попеременно проводить занятия со мной по письменности, потому что, письменность мне давалась сложно, уставали рука и спина от долгого сидения на одном месте. Но, тем не менее, успехи появились! Уже писал упражнения на половину страницы!
Ещё счёт… Его мне преподавал Волк. Давал мне счётные палочки…
Блин, студент колледжа, с умением вычислять пространственные коридоры с помощью диффуров и сложений разнонаправленных векторов, сидит за школьной партой со счётными палочками! Вы такое видели?! Это он надо мною издевался, пока я не запомнил названия цифр!
Это вам не ити, ни, сан, хон, го, хати там, дзю… Хотя, немного похоже. Нихонский счёт мне Миа тоже предлагала выучить. Когда я предложил русский счёт, меня чуть не побили, за глупые выдумки. «Сиди и зубри, что дают, прекрати умничать!».
Мои надутые губы и сердитое сопение, учителей только злило.
У ребят по усадьбе были свои обязанности, не только физподготовка и моя натаска. Они приводили в порядок двор, мыли в спальне пол и окна, спортзал тоже за ними. Приготовление еды, на стадионе косили траву. Меня пока не привлекали, жалели, наверное, а я не спешил приобщаться, придёт время, тоже найдут для меня дело!
А вот в самом хозяйском доме мы не прибирались, Миа сказала, что хозяин нанимает в городе рабынь. Жены у Шеннгирра не было, кошка рассказывала романтическую историю о его любви к напарнице. Однажды его сильно ранили, и, пока он отлёживался у знахарки, любимая исчезла. Позже будто бы до него дошли слухи, что её выкрали и продали в гарем, на юга.
Была у хозяина любовница в городе, или нет, Учитель не афишировал, если кто и приходил в усадьбу, никто не видел.
Миа сама была безнадёжно влюблена в хозяина, даже меня подрала, из ревности. Сейчас поняла, кто для неё самый важный разумный.
Мне всегда было смешно, когда Миа говорила обо мне не «человек», а «разумный».
– Будешь у меня неко! – сердилась Миа, нежно обнимая при этом.
Так и просидели мы всю декаду в усадьбе. Конечно, не скучали, до самого отбоя мне не давали свободного времени.
У нас с кошкой было одно любимое место. За углом спортзала, у забора, лежало большое бревно, и мы там, с наслаждением, точили когти. Я нечаянно застал там однажды кошку, и перестал драть углы построек. А когти у меня росли и чесались, острые, как у настоящего кота, и длинные, так что царапины я оставлял приличные. Теперь вот, измочаленное бревно стало нашей любимой игрушкой, из бревна мы не только драли щепу, но и делали вид, что прячемся от всех, уединяемся, и нам не мешали.
Здесь Миа рассказывала жуткие истории о своей жизни в Замке.
Её продали в Замок в моём возрасте, в десять лет, и в тот же день жестко изнасиловали, не помнит, сколько их было. Купили, как потом ей стало известно, как игрушку для утех молодых бездельников. За плату её отдавали ребятам от двенадцати лет и старше. Малолеток учили старшие, показывая на ней, что надо делать с девочками.
Кроме этого, у неё было много обязанностей по уборке Замка, ставили подсобной рабочей по кухне, где выносила отходы и мыла посуду для обслуги. Там и научилась готовить, помогая поварам.
Любой мог ею овладеть, между делом, одевали её только в лёгкий топик и очень короткую юбочку. А вечером опять начинался кошмар, иногда до утра.
Потом она заболела, и Учитель сумел её выкупить и вылечить. Сейчас ей четырнадцать лет.
– Тебе не противно теперь будет дружить со мной? – с трудом смогла спросить она, сглатывая комок в горле, и не глядя в мою сторону. Но мне было только жалко её, я ещё помнила, как была девочкой, и всегда помнила об опасности насилия. Одна из причин заняться дзюдо, защитить себя от наглых подростков.
Слушая её, иногда вскакивал, и принимался яростно терзать бревно, только щепки летели.
Для чего Миа мне всё это рассказывала? Я ведь ещё маленький, по её мнению, почти ничего не понимаю!
– Я могла бы скрыть от тебя своё прошлое, – грустно сказала она, глядя в мои вопросительные глаза, – но думаю, лучше сразу честно всё рассказать!
Я соглашался с ней, тем более, мы могли с ней завести семью только года через четыре, может, через два, не знаю, как развиваются котята.
Немаленький срок для подростка! За это время можно многое обдумать, и жизнь у нас полна опасных приключений, неизвестно, как всё сложится.
А если бы я рассказал, что со мной случилось перед тем, как попала в тело котомальчика? Мне ли брезговать бедным ребёнком, проведшим почти четыре года в таких страшных условиях?
Прижавшись к Миа, начинал мурлыкать, она мне отвечала, поглаживая самые нежные части моего тела – уши. Заживающие швы чесались, самому лезть грязными лапами запрещали, и я в любой подходящий момент напрашивался на ласки.
Наверное, мне в наказание, обновки предложили примерить в конце декады. Как раз у нас с Миа-тян зажили все ушибы и уши заросли.
Зато мы с кошкой всё тщательно проверили и перемерили. Комбинезоны были сделаны для мальчика, вернее, для котомальчика, сзади было сделано место для хвоста, причём, можно было прятать его внутрь, или вынимать через застёгивающееся отверстие.
Полностью облачившись в костюм Подгорного Охотника, включая ботинки и шляпу, я вышел во двор, похвастаться.
Хозяин был очень доволен моим видом. Обошёл вокруг, заставил попрыгать.
– Нормально сидит? – я кивнул.
– Два дня на то, чтобы привыкнуть к одежде. Потом выходим в Подгорье! – решил Учитель.
Несмотря на всё удобство комбинезона, одежда сковывала движения, я быстро перегревался и начинал потеть. Приходилось терпеть, тем более что бельё неплохо впитывало пот, а по вечерам мы теперь бегали на речку и купались, за десять дней вода в затоне у косы, куда меня выбросило течением, очистилась и нагрелась.
В первый поход, натаскивать меня на Подгорный мир мы отправились все вместе. Учитель частично разблокировал мне ошейник, чтобы я мог почувствовать свободу. Оставил только привязку к себе, чтобы найти, в случае потери. Ощущение было странное, будто скинул цепь, и ошейник стал свободнее. Хотя, до этого, не чувствовал, что ошейник меня душит.
Недоумённо осмотрелся, ничего не сказал, несмотря на внимательный взгляд Охотника. Зато мысли стали ясными, многое, невидимое ранее, стало видимым.
– Как себя чувствуешь? – поинтересовался Охотник.
– Ха-сё, – ответил я, взяв за руку Миа.
– Тогда пошли! – облегчённо вздохнул хозяин, и мы направились к воротам. А что он от меня ожидал? У бабки я вообще жил без ошейника, и ничего, хулиганил только больше, чем теперь.
А Митьку взять с собой мне не разрешили, набили рюкзак недельными припасами, хотя уходили на день, повесили мне топорик, дубинку, нож, флягу с разбавленным вином. Вино для дезинфекции, объяснила мне Миа. Также мне доверили планшет с карандашом, я должен был вести наблюдения, как все. Учитель пояснил, наблюдения могут не совпасть, потом интересно будет сравнить.
Подгорный охотник повёл отряд в обход города, мы углубились в лес, затем дошли до оврага, в глубине которого я увидел возмущение. Чем ближе мы подходили, тем яснее я видел арку прохода.
Не чётко очерченную, какие у меня когда-то получались, а с размытыми краями, по центру тоже стоял туман. Если проходить, то боком, сняв рюкзак.
Мы шли гуськом. Впереди Учитель, потом Волк, Лиса, я, и замыкала шествие кошка.
Так как меня сегодня обучали, я молчал и учился проходить сквозь узкие проходы. Учитель был силён, протискивался долго, пыхтел, но проник на ту сторону. Так и остальные. Я устал ждать, снял рюкзак и уселся на него. Снял шляпу, навострил уши, слушая, что там, за гранью. Ничего, небольшой шум, поскрипывание.
Дождавшись, когда лисий хвост исчезнет по ту сторону арки, я поднялся, попросил Миа подать мне рюкзак, и скользнул в изогнувшийся проход. Забрал рюкзак и вышел в другом мире. Здесь было темно, но для кошачьих глаз вполне нормально, сумерки, не более.
Повернувшись в строну выхода, дождался появления кошки. Видя, как легко у меня получилось пройти, она тоже рюкзак держала в руках. Увидев меня, надела его и взяла за руку, благодарно пожав её и улыбнулась, подмигнув. Остальные поджидали нас чуть подальше.
Мало того, что здесь была ночь и светили две тусклые луны, так ещё под ногами хлюпало болото. Отошли Учитель с ребятами на пригорок, где посуше.
– Задачи что-то найти или захватить ценную добычу у нас сегодня нет, – постановил Учитель, – только прогуляемся по ближним складкам, и не расслабляйтесь, то, что вчера было безопасным, сегодня может принести смерть. Надеюсь, на этот раз будет легче, ученик у нас один, остальные уже, можно сказать, профессионалы. Приказываю Миа, не сводить с подопечного глаз, потому что у семи нянек дитя всегда без глазу!
Я хотел возмутиться: «Кто у нас ещё дитя!», но благоразумно промолчал. Медальон тоже молчал, опасностью не угрожал. Надо ещё проверить, вдруг на Подгорный мир и чудовищ он не реагирует, а только на людей?
Кстати, о Подгорном мире. Кажется, есть возможность через него попасть в свой мир, или в Междуреченск. А ещё вероятней, дойти до Нетландии, а оттуда уже в любой мир дорога.
Потом, когда освоюсь, с Миа-тян сходим, проведаем своих.
Учитель повёл наш отряд в сторону ворот, я их слышал и даже видел отблески вдали. Вообще, тут интересно, в тех мирах, где я бывал, всё стабильно, можно только пройти сквозь барьер, построить коридор, или открыть окно, если умеешь и чувствуешь тонкое место между мирами, а здесь всё раздавлено и перемешано. Мало того, смятые пространства продолжают двигаться, давят друг на друга, будто кто-то сминает их в огромной руке. Пространства стонут и пищат стенками, рвутся барьеры, постоянно перемещаясь. Неопытному человеку, или, как здесь говорят, разумному, в этих местах делается жутко и просто страшно, звуки низкой частоты давят на психику. Даже мне казалось, что кто-то крадётся за нами, таится в сумраке редких деревьев на болоте.
Я обернулся к Миа. Девушка тоже слышала что-то, на лице застыло недовольство. Но шла спокойно, даже улыбнулась мне.
Почти час мы передвигались в сторону ворот, стараясь идти след в след, моим спутникам болото было неинтересно, я же так и вертел головой. Кроме шума от трения складок слышны были звуки, издаваемые болотом. Чавканье, чьи-то быстрые и лёгкие шаги, по небу пролетали нетопыри. Вооружившись дубинкой, я готов был отразить вероломное нападение летучих мышей.
Ворота немного сдвинулись, и, к моему удивлению, Учитель их не сразу обнаружил. Нет, я не издевался над ними, я учился у них вслепую тыкаться в барьер, наощупь находя ускользнувшие на пять метров так называемые ворота, или разрыв в плёнке. Барьер немного по-другому выглядит. Даже не выглядит, чувствуется. Можно ещё математически вычислить, но что с меня взять, усмехался я, если у меня вместо калькулятора счётные палочки.
А это мысль! Некоторые развёртку с помощью спичек делают, что мне мешает с помощью счётных палочек попробовать проложить маршрут? Если Сашка проверял, есть дорога или нет, значит, те миры, где он ходит, тоже нестабильны! И это явно Сашка Лоцман прибегал за Чибой, больше некому.
Ещё я вспомнил о девочке Саше, даже странное чувство появилось внизу живота: я теперь мальчик, а она девочка, если удастся сбегать к ним, подружиться, как девочка и мальчик. А что? Стала же Яна Яном. Чем я хуже?! Я даже улыбнулся.
– Чё смеёшься? – спросила меня шёпотом кошка, – Видишь, что ли? – мне оставалось только кивнуть, не рассказывать же, о Сашках.
– И где они? – я махнул в сторону чётко видимых широких ворот, и удержал за рукав подскочившую было Миа-тян.
– Почему?! – прошипела она.
– Фа-ся уси-ся, – прошептал я. Кошка посмотрела на меня новым взглядом. Кажется, что-то заподозрила.
– Ладно, – согласилась она, – усись.
Наконец Учитель отыскал разрыв в плёнке и показал нам направление.
– Сместилась складка, – оправдывался он, и мне:
– Ты, Вася, наверное, думаешь, почему у меня с собою нет карты? Потому что никто ещё не смог её нарисовать. Всё меняется чуть ли не каждый день, хотя некоторые складки держатся месяцами, а то и годами. Сейчас выйдем на относительно стабильное место, – Учитель стоял у ворот и по одному отправлял за барьер. Пройдя, я сразу закрыл глаза, потому что попал в яркий солнечный день.
Пока привыкал, меня толкнула Миа:
– Проходи дальше.
Надо купить тёмные очки, подумал я, проходя по ровному полю, покрытому высокой травой. Здесь, часом, не водятся небольшие динозаврики, типа велоцерапторов? – пришла на ум «весёлая» мысль.
Вспомнил кино про парк Юрского периода. Или змеи. С бревно толщиной. Не удивлюсь, если появятся. Что им стоит заползти в окно или ворота из сопредельного мира?
Но ребята, во главе с Охотником, неспешно брели в сторону зелёной полосы, медальон зеленел изумрудом, значит, и мне можно слегка успокоиться, хотя дубинку из рук выпускать не хочется.
– Зачем в болотах за дубинку схватился? – спросила меня Миа, легко вышагивая по проложенной нами тропе.
– Миси, – коротко ответил я.
– Какие ещё мыши? – удивилась кошка.
– Фяк-фяк, – показал я руками летящую мышь.
– Ты видел летучих мышей? – я кивнул. Жаль, не могу рассказать о леших, водяных и кикиморах, наблюдавших за нами.
Мы дошли до деревьев, как оказалось, они росли у небольшой реки, шириной метров десяти. Наша сторона была высокой, противоположная низкой.
– Небольшой привал, – скомандовал Учитель, – здесь можно набрать ягод, если поспели, и листьев табурина.
Я спросил взглядом у Миа.
– Тебе пока не надо. Это для пожилых. А вот ягод можно покушать, тонизируют. Похожи на облепиху. Сразу предупреждаю: в воду не лезь! Могут обитать хищные ракушки, даже водяные змеи и крокодилы. Место лишь похоже на наш мир, забредают такие твари, только держись!
Я совершенно был согласен со своей наставницей.
Между тем ребята постелили непромокаемые подстилки, достали съестные припасы. Пикник, да и только!
– Учитель! – поклонилась Миа-тян, – Мы сходим с Ва-ся кун по ягоду?
– Сходите. Только в реку ни ногой! Ясно?
– Слушаюсь, Сенсей! – снова поклонилась Миа.
Мы нашли более-менее пологий спуск к реке и потихоньку спустились на узкий галечный пляж.
Весь склон зарос кустами и жёсткой травой. Пройдя немного подальше, нашли куст, усыпанный крупными жёлтыми ягодами.
– Попробуй! – с улыбкой положила мне в рот крупную ягоду девушка. Я попробовал. Вкусно! Похоже на землянику, с маслянистым привкусом. Ещё полакомившись, начали собирать ягоды в берестяной туесок.
