Текст книги "Кривое зеркало (СИ)"

Автор книги: Маша Ловыгина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 23 страниц)

32

– Ты куда-то собираешься?

– Мам, я в кафе с девочками, – Наташа вынула шпильку изо рта и закрепила пшеничный локон. Приблизив лицо к зеркалу, она придирчиво оглядела макияж. Какие бы советы не давали модные журналы, применять их к себе получалось плохо. Поэтому лишь немного туши и чуть-чуть румян. Оставшись довольной результатом, лишь взбила завитую челку, – Сережа звонил?

– Вчера. Вечером, я уже спать ложилась, – мать открыла балконную дверь и, придерживая ее ногой, втащила таз со свежестираным бельем. Задержав взгляд на дочери, улыбнулась, – точно с девочками? Что-то для девочек ты слишком долго прихорашиваешься!

– Мам, – Наташа свела глаза к переносице в клоунской гримасе, – у тебя дочь на выданье, надо быть во всеоружии!

– Это да, дело такое.

– Какое?

– Скоропортящееся! – рассмеялась по-доброму женщина.

– Если Сережа позвонит, скажи, буду не поздно.

– Да, ты уж не задерживайся. Я волнуюсь. Что там слышно о твоей подруге? Как подумаю, что это могло случиться с тобой, дурно становится…Хоть бы какие новости. Родители, поди, с ума сходят. И что за жизнь, ужас один. И по телевизору, и вообще…Парень то её, как его зовут, не помню, ничего не знает?

Наташа приложила ладонь к животу, ощутив прилив тошноты.

– Чего молчишь? – белая простыня взметнулась и повисла на веревке.

Стараясь не смотреть на себя в зеркало, Наташа сгребла косметику в сумку. Мать вышла с балкона и, вытирая руки о фартук, ждала ответа.

– Никто ничего не говорит. Только вопросы задают одинаковые. Я столько раз повторяла одно и то же, что уже сомневаться в собственных словах начала. Мне страшно. Но я уже не могу думать обо всем этом, мозги кипят, – Наташа закусила нижнюю губу, – может, у Лерки причины были какие, чтобы уйти из дома.

– Глупости не говори, не похожа она на такую…

– Ой, мам, всё! Похожа, не похожа, не больно ты её знала. – Наташа защелкнула замок на сумочке, – давай, не будем это обсуждать? Поверь, я очень хочу и стараюсь делать правильно то, что мне говорят, – в глазах Наташи блеснули слёзы, – Ты, главное, не переживай за меня, ладно? Мне пора, мамуль. До десяти вернусь. – Наташа помахала перед лицом руками, просушивая выступившую на ресницы влагу, и улыбнулась.

Закрыв за собой входную дверь, девушка прижалась к ней спиной и тяжело вздохнула. Так тяжело держать себя в руках, когда чувства оголены и вот-вот случится истерика. Но разве это про неё, Наташу? Она, конечно, не бойцовая собака, но и белая лебедь – это не про неё. Вот Лера, да, производила впечатление диснеевской принцессы. Наташа перевела взгляд на серое небо в подъездном окне. Таких, как Лисневская, хотелось оберегать и защищать. Девочка – веточка. И с Вадимом они вместе очень органично смотрелись.

Наташа сжала ладонь в кулак и несколько раз приложилась к собственному лбу. За соседской дверью послышались шорох и звон ключей. Девушка вздрогнула и заставила себя оторваться от кожаной обивки. С трудом переставляя ноги, спустилась по лестнице вниз.

– Что так долго? – Вадим опустил стекло на двери автомобиля и бросил вниз окурок.

– Занята была. Чья машина? – Наташа оглядела серую иномарку, но садиться не спешила.

– Приятель дал, – Вадим поглядел на себя в зеркало и пригладил аккуратно выстриженные виски, – что застыла? Садись, давай!

Девушка обошла авто и села на переднее сидение рядом с Вадимом.

– Пристегнись, – парень включил зажигание и, мягко вырулив со двора, влился в поток.

– Куда поедем? – Наташа расправила полы пальто и тряхнула светлыми кудрями.

– Сюрприз, – усмехнулся Вадим в ответ.

– Не люблю сюрпризы, – Наташа нахмурилась.

– Все девочки любят это.

Голос Вадима обволакивал Наташу. Она искоса поглядывала на него и любовалась его точеным профилем.

– Не молчи, рассказывай что-нибудь. Если хочешь, я включу музыку, – парень протянул руку к магнитоле, пока они стояли на светофоре.

– Нет, нет, – Наташа замотала головой, – давай лучше поболтаем. Чем ты вчера занимался? Мне бы хотелось в театр сходить. Ты любишь театр?

Брови Вадима удивлённо поползли вверх, – Пожалуй, да. Но пока мне абсолютно некогда. Разумеется, для тебя я найду время…

– Тебя вызывали к следователю? – Наташа резко сменила тему и поёжилась, – хоть какие-нибудь новости есть о Лере?

– Ну что за хрень! – лицо Вадима перекосила злобная гримаса. Автомобиль резко дёрнулся и вильнул, едва не задев левым боком «Ниву-Шевроле». Наташа ойкнула и упёрлась ладонями в бардачок. Вадим несколько раз просигналил зазевавшемуся пешеходу и в полголоса выругался. Наташа замолчала, и остаток пути ехала, вжавшись в спинку кресла, пока у неё основательно не затекла шея.

Вадим припарковал машину у двухэтажного здания из красного кирпича на выложенной серой плиткой стоянке. Почти все места на ней были уже заняты, что добавило желчи в копилку плохого настроения Вадима. Парень вышел и, открыв заднюю дверь, достал букет кустовых роз.

– Ты меня извини, из головы вылетело, – Вадим вручил цветы Наташе и чуть приобнял её за плечо, – нервы ни к черту последнее время.

Наташа мягко вывернулась из-под его руки и вдохнула запах свежего букета, – я так и подумала. Спасибо, – девушке хотелось прикоснуться пальцами к его впалой щеке и провести ладонью по нервному изгибу его рта, чтобы ощутить тепло дыхания. Но Вадим, приподняв воротник и прищурив глаза, нетерпеливо постукивал ботинком по подсохшей плитке. Наташа взяла букет поудобнее и робко просунула два пальчика за локоть Вадима.

– Показывай свой сюрприз. Куда ты меня привёз?

– Тебе понравится, – подмигнул парень.

– Да, я уверена.

Внутри их встретил метрдотель с благородно-непроницаемым лицом, – главный зал занят, могу предложить малый зал с видом на парк.

– Да, конечно, – кивнула Наташа на немой вопрос во взгляде Вадима. Тот задержался, обсуждая что-то с администратором, поэтому Наташа, отдав цветы официанту, направилась в гардероб. Проходя мимо дверей в, так называемый, главный зал, она увидела крупного плечистого парня в кожаной куртке, который сидел в кресле и поигрывал металлическим браслетом на мощном запястье. Он проводил Наташу взглядом сытого кота, а когда она вернулась, и вовсе не удостоил взглядом. Девушка поправила волосы у большого, в пол, зеркала, отметив в очередной раз, что все её попытки похудеть безрезультатны, вздохнула и пошла за свой столик.

Розы стояли в вазе, шампанское пузырилось в бокалах. В зале царил приятный полумрак и играла негромкая музыка. Вадим, закинув ногу на ногу, расслабленно наблюдал, как официант расставляет закуски. Перед Наташей был выдвинут обитый бархатом стул, на её колени легла белоснежная салфетка.

– Ну, то, что я люблю поесть, ты уже понял, – девушка не смогла сдержать улыбку, отчего на её щеках заиграли ямочки. Она отпила шампанского и почувствовала в теле необыкновенную лёгкость.

Вадим промокнул губы салфеткой, – ты чудо, Наташа! С тобой так легко, – он придирчиво поворошил вилкой салат.

– Мне тоже, Вадим, – девушка с сожалением посмотрела на плетёнку с хлебом, запретив себе к нему прикасаться. Накручивая на вилку листья салата, она старалась есть максимально элегантно.

– Думаю, что нам не стоит терять время, – Вадим подлил шампанского в фужер Наташи, – ведь мы оба хотим одного и того же.

Сделав несколько глотков, Наташа зажмурилась, – сто лет не пила ничего с пузырьками! Извини, я слушаю, – она прикрыла рот, отставив бокал.

– Я снял номер, – Вадим отправил в рот рулет из баклажана и тщательно его прожевал, – это очень удобно. Ты готова?

– Подожди, – Наташа отправила на тарелку недоеденную дольку помидора, – мне кажется, что ты торопишься.

– В смысле?

Наташа удивлённо округлила глаза, – мы даже ещё толком не встречаемся!

– А что мы, по-твоему, делаем?

– Прости, но всё должно быть не так. Ты недостаточно серьёзно относишься к отношениям. Мне бы хотелось, чтобы всё развивалось естественно. Чтобы я чувствовала твою ответственность…,– Наташа не закончила, когда Вадим расхохотался так громко, что девушка испуганно заёрзала на месте и стала нервно оглядываться.

В этот момент из главного зала напротив стали выходить посетители. Их было человек десять. Все в тёмном и с серьёзными лицами.

– Мать, ты шутишь?! Скажи, что пошутила, – на глазах Вадима выступили слёзы от смеха, – ты себя в зеркало видела? Я тебе честь оказываю, дурёха! – он качнулся на стуле рискуя упасть.

Наташа вспыхнула и аккуратно положила вилку и нож рядом с тарелкой.

– Карепин, ты…ты… – от волнения голос её дрожал, – только идиоты о себе такого высокого мнения. Если ты думаешь, что я сплю и вижу, как мы с тобой… – девушка медленно встала.

– Да, именно так я и думаю, Наташенька, – Вадим, не скрывая усмешки, разглядывал девушку, – и поверь, ты не самый худший вариант. На любителя, конечно, – он не успел закончить, как Наташа, схватив бокал со стола, плеснула его содержимым Вадиму в лицо и кинулась вон из зала, попав на выходе в самую гущу крепких мужчин. Едва сдерживая рыдания, она, растолкала локтями себе проход и выскочила на улицу. В ту же секунду Наташу крепко прихватили за плечи и, слегка приподняв над землёй, развернули обратно.

– Натаха?! – её брат, Серегей, нависая над девушкой, злобно вращал глазами и скрипел зубами, – ты откуда здесь?

Наташа пискнула что-то нечленораздельное и вытерла нос. Товарищи Позгалёва с интересом наблюдали за происходящим.

– Пообедать пригласили, – Наташа натянуто улыбнулась, – мне кухня не понравилась. Ты ж меня знаешь, человек я простой и вкусы, собственно, тоже у меня так себе, – она помахала рукой мужчинам в коже, – здрасте!

– А на улицу, почему, раздетая вышла?

– Проветриться.

Через плечо брата Наташа увидела Вадима. Тот, стоя в дверях, настороженно разглядывал Позгалёва и его товарищей, – ты забыла номерок, – он протянул металлическую бирку.

– Так ты сгоняй по-быстрому, видишь, девушка замёрзла? – голос Сергея не предвещал ничего хорошего.

Вернувшись, Вадим помог Наташе надеть пальто. Позгалёв несколько секунд наблюдал за происходящим, а затем похлопал Вадима по плечам, словно выбивая из них пыль.

– Этот, что ли, тебя пригласил? Хлипкий какой-то.

– Ага, – Наташа шмыгнула носом, – институтский товарищ. Конспектами обмениваемся. Ты ничего не подумай.

– Да разве ж я могу подумать такую гадость о родной сестре? – мужчины стали посмеиваться и обмениваться шутками. Вадим был бледен.

– Может товарищ твой тебя и до слёз довёл?

– Меня? До слёз? – Наташа передёрнула плечами и упёрла руки в крутые бока, – не выдумывай! Ты же знаешь, я крепка яки сталь!

На стоянке стало оживлённо. Друзья Сергея рассаживались по своим авто. Позгалёв взглянул на часы, затем на сестру, – так, малая, тебя надо везти домой.

– Я отвезу, – подал голос Вадим.

– Пил? – Сергей потянул носом.

– Один глоток. Немного разлил, – Вадим провёл руками по волосам и джемперу, – сейчас выветрится.

– А ты не сможешь меня отвезти? – Наташа, сдерживая брезгливое выражение лица, повисла на плече брата, – не хочу человека напрягать.

– Нет, извини, – Сергей обменялся знаками с сидящими в ближайшем джипе. Обхватив Карепина за плечи, слегка подтолкнул того по ступенькам вниз, – довезешь в целости и сохранности. А ты, – он убрал прилипший к щеке Наташи волосок, через полчаса будь дома. Я свои дела закончу и к вам приеду.

– Да, поняла, – буркнула Наташа и, не оглядываясь, пошла к машине Карепина.

В это время в парке ресторана, на скамейке, сидел щуплый паренёк и кормил хлебом птиц. Иса дождался, когда все разъедутся, затем встал и, отряхнув брюки от крошек, позвонил с мобильного телефона. Может, качество кадров и не было столь замечательным, но, кроме голубей и ворон на фото попали и Сеня Марченко, и Паша Мизинец, и Вадим Карепин в обнимку с Сергеем Позгалёвым. Иса был очень горд собой и надеялся на то, что будет оценён по достоинству. Поэтому свой первый звонок он сделал своему непосредственному руководителю, Абу Галиеву.

– Даже не думай, что я поеду с тобой, – Наташа застегнула все пуговицы на пальто и, проследив за скрывшимся из поля зрения кортежем, зашагала к остановке общественного транспорта. Через несколько шагов обернулась и показала Вадиму средний палец руки. Проголосовав, она села в первую же остановившуюся машину. Вадим был несколько растерян. Но врождённый пофигизм, как всегда, одержал верх над зачатками здравого смысла.

33

Казбек несколько часов просидел в архиве, радуясь хотя бы тому, что смог позаботиться обо всём накануне, отправив запрос с личной подписью начальника РОВД. Вернувшись в отдел, он был зол, голоден и, вследствие этого, немногословен. Ряшенцев встретил его, выбегая из кабинета, на ходу застёгивая молнию куртки.

– Привет! Я до криминалистов и обратно, не уходи! Анатольич уже сегодня тряс меня о возбуждении уголовного по Лисневской, что скажешь?

Муратов кинул папку на свой стол, – нету тела, нету дела, Колюня, во всяком случае, уголовного. Пока только следственно-оперативные мероприятия.

– Ну, я так и сказал, – Ряшенцев хлопнул дверью, оставив Казбека одного.

Муратов достал фотографию Леры и прислонил к графину с водой. Он уже не сомневался, что это именно она была с племянником Байрамова в клубе «Три котла». Нет, когда он провожал Веру до дома, она не сказала ему об этом однозначно. Но всё её поведение-бегающие глаза, перескакивание с одной темы на другую, слишком громкий смех, наводили именно на эту мысль. Кроме собственной уверенности у Казбека ничего не было, а одну уверенность, как известно, к делу не пришьёшь. Надо было копать. И копать приходилось издалека.

Муратов положил перед собой лист бумаги и взял карандаш. Написав посередине имя «Валерия», он подумал и приписал «Л». Рядом под большим знаком вопроса отметил Руслана Бероева. Сверху родителей Леры. Начав чертить стрелки, которые должны были означать друзей и подруг девушки, он внезапно остановился. Взяв новый лист, размашисто чиркнул имя Нелли Лисневской и взял трубку телефона.

– Добрый день, старший следователь Муратов беспокоит. Справочку бы мне по Лисневской Нелли Фёдоровне, год, место, родители. Жду. – Казбек записывал информацию, перескакивая со строчки на строчку, подчёркивая и обводя некоторые слова. Брови его то и дело подскакивали вверх, определяя высшую степень заинтересованности и азарта. Он только раздражённо отмахнулся от появившегося вновь Коли, продолжая чиркать на листке.

– А как же это возможно было сделать? – вопрошал он в трубку, – ну, да, понимаю. И это было официально? То есть я запрашиваю на эту же фамилию? – Муратов запустил в волосы пятерню и неистово заскрёб голову.

Ряшенцев нетерпеливо елозил за своим столом, дожидаясь, когда Казбек закончит разговор.

Муратов положил трубку и воззрился на Колю.

– Истина, Колюня, однозначно, где-то там. Но точно не здесь. Смотри. – Ряшенцев вместе со стулом подъехал к столу Муратова и, завалившись на столешницу, приготовился слушать.

– В августе 1978 года произошло ограбление одного из магазинов ювелирторга в Ленинграде. Не «Фаберже», конечно, но дело было громкое. Убили сторожа, вынесли всё подчистую. А там, на минуточку, и скупка была, и комиссионка. В общем, полный набор. Пригласили директора магазина на допрос. Звали его Фёдор Аркадьевич Смелов. Молодой, образованный, по профессии ювелир. Он с семьёй только вернулся из отпуска, пара чемоданов ещё стояли в прихожей, когда пришли с обыском. Собственно, тут то всё и закрутилось в тугую спираль. – Муратов на секунду задумался, но затем продолжил, – в квартире Смелова обнаружили нычку с украшениями, проходившими по описи украденного. Не бог весть что, в основном, обручальные кольца, цепочки, несколько брошей. Казалось бы, вот, всё понятно! Но Смелов ушёл в полную несознанку, категорически отрицая своё участие и любую привязку к данному преступлению. Суть да дело, стали появляться факты того, что Смелов, всё-таки, сам организовал это ограбление. Об этом заявил работник его магазина, объяснив это тем, что видел, как Смелов общался в своём кабинете с подозрительными лицами и что-то передавал им в свёртках. Предположительно драгоценности. А потом, якобы, всё было замаскировано под ограбление. И отпуск был, так же, подтасован под это событие, дабы директор остался ни при чём. Одним из фигурантов в том деле был Шамиль Алимов. Он заявил, что помог Смелову приобрести путёвку в срочном порядке, несмотря на все трудности, с какими весь этот процесс был связан. Перерыли всю квартиру Смелова, дачу перекопали, но, – Казбек развёл руками, – больше ничего не нашли. Смелова осудили, я считаю, по косвенным уликам, дело спустили на тормозах. Естественно, убийство сторожа на него повесить не смогли, хотя, я думаю, пытались. А вот хищение в особо крупных с использованием служебного положения, да, возьми и распишись… Жена его через полгода умерла от инфаркта. Он уже в колонии был. М-да. А вот дочку его, Нелли, взял, как раз, его друг Алимов. И вот, что интересно, – Казбек поднял вверх карандаш, заостряя внимание, – он не просто её взял на воспитание, он её удочерил и дал её свою фамилию! Конечно, не сразу, а через пару лет.

– Подожди, – Колюня нахмурился, – при живом отце? Его же не лишили родительских прав.

– В связи со смертью Смелова Ф.А. в местах лишения свободы.

– Значит, умер.

– Официальная справка, – Муратов подчеркнул несколько раз одну из записей. – Нелли вернула себе отчество, когда получила паспорт. Собственно, поэтому Борис не может быть её братом…

– Ну, хорошо, – Коля выжидающе смотрел на Муратова, – а как это всё относится к нашему делу? За что тут можно зацепиться?

– Пфф… – Казбек потёр воспалённые глаза и устало посмотрел на Колю, – ты понимаешь, вот чувствую я, что где-то здесь собака порылась…

– Ты как та собака всё понимаешь, а сказать не можешь, – заржал Колюня и подскочил на стуле, отбиваясь от папки в руках Муратова.

– Веселитесь?! – Анатолий Анатольевич Карепин, раскачиваясь с пятки на носок, стоял в дверях и грозно супил брови. За его спиной стоял заместитель по личному составу и делал «страшные» глаза, призывая к порядку.

– Никак нет! Работаем.

– Отрабатываем версии, – Колюня потряс исписанными листами.

– По Лисневским что?

– В связи с невозможностью допроса Лисневского-старшего собираем информацию на местах и ведём допросы свидетелей и лиц, возможно, причастных к конкретному делу.

По дочери его есть хоть какие-то намётки? – голос Карепина чуть дрогнул.

– Есть у меня мысли на этот счёт. Пытаюсь следственно – розыскной план составить, – Казбек нетерпеливо сжал кулак, – сейчас, как раз, разрабатываю.

– Вот это хорошо, это правильно. Я здесь часов до девяти вечера буду, ты со своим планом ко мне зайди, – Карепин погрозил пальцем и прикрыл дверь кабинета.

– Я вот что тебе скажу, Бек. Мне сегодня сорока на хвосте принесла новость – завтра в районе обеда, точнее сказать пока не могу, на Малой Даниловской открытие супермаркета. Владелец – Бероев Руслан Тимурович. Ожидается небольшое сытное мероприятие для будущих клиентов и, я так понимаю, официальная часть с телевидением. Вполне вероятно, что и Байрам почтит своим присутствием сие собрание.

– О как, – Казбек потёр руки, – приглашение моё где-то затерялось, но я там буду.

– Для того, чтобы постоять в толпе бабулек с авоськами, тебе приглашение не нужно. А в кабак тебя и с постановлением не сразу пустят.

– Буду действовать по ситуации, не в первый раз. Не на приём же мне к нему записываться, – Муратов задумался, а затем взял трубку, – Борис Шамильевич, Муратов беспокоит. Нет, порадовать пока вас нечем. Работаем. Несколько вопросов к вам есть, подъеду? Да, удобно. – Казбек начал складывать бумаги обратно в папку, не забыв и фотографию Леры.

– Я так понимаю, к начальству ты не идёшь?

– Ты меня лучше всех понимаешь, Колюня! Я даже иногда тебя боюсь.

– Боишься, значит, уважаешь, а это приятно.

– Ты мне на завтра всё пробей по Бероеву. Если Анатольич спросит, я у Лисневской и её э…брата. Собственно, на связи. Отчёт предоставлю завтра.

– Понял. По аэропортам и жд информация нулевая, не вылетала, не выезжала. Если только автомобилем, но тут, сам понимаешь, хрен отследишь.

– Я думаю, что не покидала она пределов Москвы и Московской области. Сам знаешь, какое количество людей пропадает. Их ищут, листовки печатают, близкие с ума сходят, а они как наши недавние пацанята в большую жизнь за приключениями уходят…

– Эти да, – Ряшенцев грустно усмехнулся, – им на улице в грязи слаще, чем дома. Понаслушался я у Танюши таких рассказов. Девчонки из отдела по детской преступности к ней на чай заходят. Ведь вот какие нервы надо иметь, чтобы общаться с мальцом лет десяти, когда он на тебя как взрослый мужик смотрит? И форы тебе даст по знанию всякой дряни, наркоты и беспределу. А девчата с ними по-доброму пытаются, объясняют.

– Через пару лет обрастут бронёй, и ничего смущать не будет.

– Да не хотелось бы, по-человечески оно как-то лучше. Есть там одна беленькая такая, фигуристая, – Колюня мечтательно поднял глаза к потолку.

– Товарищ лейтенант, побойтесь бога! И Татьяну! – Муратов направился к двери, – ты же понимаешь, не наш это случай. Благополучная девочка. Такая за приключениями не пойдёт вот так вдруг. Ну, хоть кто-то бы да намекнул, хоть где-то да она бы себя выдала. Нет, Колюня, носом чую, жива она.

– Дык хорошо бы, кто же будет против.

Муратов взглянул на часы и быстро ретировался.

Борис ждал Муратова в своей машине недалеко от клиники и увидел того, когда Казбек выходил из метро. Посигналив, он вышел.

– Хотите, зайдём в кафе? Или просто пройдёмся?

– Как пожелаете, – Казбек пожал протянутую руку.

– Тогда пройдёмся. Мало бываю на воздухе. – Мужчина приподнял воротник пальто и запер автомобиль.

– Как чувствует себя Нелли Фёдоровна?

– Как? – Борис достал сигарету и помял её в руке, – нам всем сейчас очень тяжело. Неизвестность хуже смерти.

– Да, абсолютно с вами согласен. Поэтому хочу задать несколько вопросов. Они, может быть, покажутся вам, несколько, – Муратов помедлил, подыскивая правильное слово, – бестактными?

Алимов удивлённо поднял брови.

Они шли по тротуару вдоль больничной стены, направляясь к небольшому парку с часовенкой из белого кирпича.

– Задавайте ваши вопросы, – голос Бориса был уставшим, и весь вид его напоминал лишь тень того импозантного мужчины, которого Казбек увидел первый раз всего лишь несколько дней назад.

– Это касается вашей семьи.

– Моя семья невелика, как вы знаете. Кроме Нелли и её семьи у меня никого нет.

– Я хочу спросить про вашего отца, Шамиля Алимова.

Рука Бориса дрогнула, и пепел неловко упал ему на лацкан. – Мой отец давно умер.

– Вы выросли без матери?

– Да. Насколько я знаю, она отказалась от меня после моего рождения.

– Вы не пытались её найти?

– Зачем? – сипло произнёс Борис и выбросил сигарету. – Видите ли, я не сентиментален. Мой отец был достаточно известным человеком. И обеспеченным. Уверен, что, если бы эта женщина хотела меня найти, она могла бы это сделать. Тогда я был достаточно молод, чтобы как-то понять и… – он поморщился, – принять её. Мне всегда не хватало матери, но потом появилась Нелли. Моя сестра.

– Ваша сестра, – эхом отозвался Казбек. – Но она не была вашей сестрой. У неё другие родители. То, что она с детства жила с вами, не значит, что…

– Послушайте, – Алимов резко остановился. – Она самый близкий мне человек, я отношусь к ней как к родной сестре!

– Вот как? Тогда помогите мне прояснить ещё один момент. Валерия ваша дочь? – скорее утвердительно спросил Муратов, не глядя на Бориса.

Алимов поднёс руку к лицу и потёр лоб. Казбек отметил про себя, какие красивые и ухоженные руки были у Бориса. Молчание затягивалось.

– Борис Шамильевич, я вас не осуждаю, поверьте. Всё, чего я хочу, это найти девочку. Пока мне не удаётся даже составить её психологический портрет. И знаете, почему? Потому что картинка настолько идеальна, что совсем не кажется мне правдоподобной. Разумеется, я не хочу сказать, что Валерия совсем не та, какой мне все её рисуют. Я даже склонен верить тому, что она действительно абсолютно безгрешна. Но обстоятельства складываются таким образом, что все эти ваши тайны и недоговорённости в прошлом и настоящем, могут оказаться тем самым спусковым крючком, в результате чего и произошла вся эта история. Разве вы не согласны со мной?

– Господи, да какая разница, – в глазах Бориса стояли слёзы, – я не знаю! Может быть я.

Лицо Муратова вытянулось, – между вами огромное сходство, разрез глаз, губы, брови…

– Я очень похож на своего отца… – Борис был мертвенно бледен, даже губы приобрели фиолетовый оттенок. На его лбу выступила испарина.

Муратов внутренне содрогнулся.

Порыв ветра зашевелил кроны деревьев, и они, словно участвуя в разговоре, зашептались между собой, склонив друг к другу лысоватые, в едва начавшей расти, молодой зелени.

– Частенько захожу сюда, – Борис резко сменил тему. Повернул к часовне и поднялся на пару ступенек. – С некоторых пор, знаете ли, душа требует. – Зайдёте?

Муратов кивнул и последовал за ним. Борис достал из портмоне несколько купюр, запихнул их в ящик для пожертвований, зажёг свечу перед иконостасом, перекрестился.

– Я знаю, что прощения мне нет. Да и не за себя прошу. Есть вещи, которые я не готов и не хочу обсуждать ни с кем, кроме него, – мужчина быстро взглянул на икону и тяжело вздохнул, – Если позволите, я пойду. Может быть, потом я буду готов, но не сейчас.

Муратов молча стоял, пока Борис спускался вниз, затем вышел сам, двигаясь на несколько шагов позади Алимова. Когда Борис дошёл до тротуара и развернулся в сторону своей машины, он остановился и, достав сигарету, стал чиркать зажигалкой. В этот момент на дороге появилась грязная иномарка. На бешеной скорости она неслась вдоль обочины, и Муратову даже показалось, что он слышит, как она задевает поребрик тротуара. Прозвучали два глухих выстрела. Борис сделал шаг, выронил сигарету, а затем рухнул на землю, нелепо подвернув руку. Казбек уже бежал к нему, на ходу вызывая опергруппу и «скорую помощь». Он видел, как со стороны входа в больницу к нему бежали люди, и это давало хоть какую-то надежду на то, что Алимов выживет.