Текст книги "Хроники Обена 2. Ведьма Востока (СИ)"

Автор книги: Марья Морьевна

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 13 страниц)

====== Глава 1. Итак... ======

Стоит такая жара, что, казалось, сам воздух расплавился. Но так не казалось привыкшему к такой погоде телу. Нещадно палившее солнце назойливо светило в глаза. От него нельзя было скрыться. Так же, как и от сотен глаз, следивших с трибуны за вышедшим на арену воином. По сравнению со зрителями, – юношами и мужчинами мощного телосложения, – он выглядел довольно хрупким. Но прямая, просто королевская осанка, уверенная походка, гордо вздёрнутая голова говорили о том, что он ничуть не волнуется, перед тем, что ему предстояло – экзамен, который определит продолжать ли воину обучение или же вступить в ряды элитариев.

С рядов наблюдателей донёсся оглушительный рёв. Молодой воин бросил взгляд на противоположный вход на арену. Свинцовая завеса, звеня цепями, начала медленно подниматься, открывая всем стоявшего за ней большого полосатого тигра. Глаза, будто сделанные из двух крупных кусков золотого янтаря, сверкали яростным огнём. Острые лопатки ходили ходуном, лапы встали в нужную позицию, острые когти кромсали, царапали и крошили мелкие камешки и пыльную землю. Воин оценил вероятность выигрыша в его незавидной позиции жертвы в глазах рыже-чёрного хищника. Тот же, не собираясь тянуть известного сородича за хвост, бросился на стоявшего перед ним. Воин же, не дожидаясь, когда острые когти противника достигнут его тела, прыгнул в сторону, откатился и тут же встал на изготовку. Тигр повернул голову в сторону жертвы.

Со стороны зрителей донеслись недоумевающие возгласы. Будущий элитарий вынул ятаган и отбросил его в сторону. Вместе на землю полетели и перчатки, открывая крепкие, загорелые руки с тонкими длинными пальцами. Охотник и жертва начали кружить по арене. Оба внимательно смотрели друг другу в глаза. Тигр сделал ещё несколько попыток повалить противника на землю, но у него не вышло. Воин ловко уворачивался от ударов. Наконец, жуткая жара и усталость сделали своё дело. Тигр сделал прыжок, и его когти оставили на правом плече и левом предплечье по нескольку длинных алых полос. Воин чуть не до крови закусил губу от боли, но промолчал. В тот же миг у него получилось в ответ оглушить зверя ударов обеих ног по голове и отпрыгнул подальше метра на два, оставив за собой несколько крупных алых пятен на песке.

Их запах вывел тигра из себя. Он попытался снова напасть, но внезапно остановился. Глаза его расширились, пасть расплылась в жутковатой улыбке. Воин отцепил кольчужное забрало и без тени страха начал ласково трепать красивую и яркую шерсть зверя, который минуту назад хотел его убить. Тигр склонился перед противником, с благоговением в янтарных глазах. Через мгновение шлем слетел на песок. На покатые плечи рухнула тяжёлая русая коса. С ухмылкой на немного пухлых губах слушая громогласные восхищения будущих элитариев, капитана корпуса и редкие аплодисменты, выдержавшая испытание девушка подняла большие яркие серо-голубые глаза на зрителей. Загорелое лицо прямо светилось от радости. И даже боль от полученных ран не могла притупить этого счастья.

Она подобрала ятаган, перчатки и шлем с земли, положила раненую руку на загривок тигра и вместе с ним вышла с арены. Раны жутко ныли, голова гудела от жары, ноги подкашивались, но Мария знала, что даже если не сможет добраться до лекаря, её давний полосатый друг, на шерсти которого находилась длань императрицы, довезёт её. После трёх с лишком лет дружбы между обенкой и тигром сомнений во взаимовыручке просто не возникало.

Приятный ветерок холодит кожу, играет листьями, травой, молодыми лепестками весенних цветов, которые через месяцок превратятся в фрукты и ягоды. В небе носятся скворцы, грозно чирикая друг на друга. Феи с самого утра летают туда-сюда, обустраивая на летний лад свои жилища. Повсюду жужжала, пищала и пела жизнь, которая начинала просыпаться после четырёхмесячного зимнего сна.

Маленькая божья коровка слетела с травинки и приземлилась на ладошку маленького мальчика с большими голубыми глазами и тёмными прямыми волосами. Ему шёл третий год. Мальчонка с минуту понаблюдал за жучком. Ему нравились его красные в чёрных точках крылышки. Потом мальчик протянул руку к росткам травы и пересадил коровку.

– Княже! – раздался сзади тоненький голосок придворной. Парнишка обернулся и сел. Девушка в длинном сарафане, заметив его, подошла ближе. – Княже, тебя зовут батюшка с матушкой, домой ехать пора.

Мальчик кивнул и взял девицу за руку, поднимаясь с земли. Сад был небольшим, и вскоре они нашли оттуда выход, – деревянные двери, обитые железом и ведшие в большой особняк. Оказавшись внутри, маленький князь, увидев залетевшую бабочку, вдруг бросился вперёд и не остановился даже когда придворная его окликнула. Но не успел мальчонка добежать до поворота, как чьи-то руки схватили его за пояс и подняли над полом. Разгневанный князь начал колотить нарушителя его неприкосновенности маленькими ножками в сафьяновых сапожках.

– Пуси, пуси! – запротестовал он, обиженно глядя на улыбку троюродного дяди.

– Великий княже, ай-ай-ай, – Володар покачал головой, продолжая улыбаться. – такой большой, а няню не слушаешься!

Когда племянник замолчал, новоиспечённый князь Володар обратился к девушке.

– Иди, Варвара, я сам его доведу.

Та удалилась. Княже не собирался сдаваться, но вырваться из цепкой хватки двоюродного брата матери было просто невозможно, и мальчик начал что-то сосредоточенно лопотать на своём детском языке. У Володара на мгновение вытянулось лицо, так как он с трудом понимал смысл причитаний племянника, но вскоре оставил мыли от этом и вовсе перестал слушать.

Особняк, в котором они находились принадлежал ранее отцу Володара, но теперь, когда бывшему принцу исполнилось двадцать лет, он стал полноправным владельцем родительского дома. Находился особняк в княжестве Велиграде, в котором юноша был полноправным наместником. Красивый дом и сам город были выстроены из красного камня, за что и получили своё второе название…

– Аёдьёл! – захлопал в ладоши маленький князь.

– Да, Влад, Алодвор, – спокойно и с некоторой грустью улыбнулся его дядя. Полюбовавшись на свой город, что купался в лучах весеннего утреннего солнышка, ещё немного, парень вдруг игриво улыбнулся и, посадив Влада к себе на плечи, сорвался с места, побежал вниз по лестнице. Мальчик завизжал и вцепился к княжескую бархатную шапку дяди. Чуть не сбивая с ног слуг, постоянно извиняясь и привлекая к себе неоднозначные взгляды придворных девиц, которые только встретившись взглядом с весёлыми голубыми глазами молодого, а главное холостого князя-наместника, уже начинали смущённо улыбаться и теребить длинные косы, Володар наконец добрался до парадного входа в особняк.

– Вот, получайте! – крикнул он. Услышав его голос сквозь шум, создаваемый слугами и лошадьми, к ним подбежала молодая рыжеволосая худенькая красавица в вышитом кафтане – царица Анна. За ней последовала Варвара, уже знакомая нам няня Великого князя. Девица сконфуженно покраснела и опустила глаза, случайно встретившись с очами наместника.

– Володар, ты знаешь, что похищение наследника карается смертной казнью? – сердито спросила императрица, принимая сына из рук двоюродного брата.

– И ядо адю казить! – насупился Влад, чем вызвал умилённый смех виновника дискуссий. – Адя хоёсый!

– Очень хороший, – рассердилась Анна, грозно глянув сначала на сына, а потом на брата. – Такой хороший, что задушить хочется. У меня голова трещит по швам из-за этого переезда. А тут! Остаётся пять минут, а от наследника ни слуху, ни духу! Иди с няней к карете!!!

Такого грозного окрика Влад ослушаться не посмел. Ещё больше насупив брови и вцепившись в руку Варвары, мальчик покорно последовал за няней туда, куда приказала мать. Володар вскинул светлые брови.

– Ань, да ладно тебе, ничего же страшного не произошло.

Та с усмешкой качнула головой.

– Братишка, вот будут у тебя свои дети, я их заберу в самый “подходящий” момент, проношу неизвестно, где так с полчаса, а потом посмотрю на твою реакцию.

Володар рассмеялся в ответ.

– Нет, я жениться не хочу и не буду, – Анна недоверчиво взглянула на него. – А что? Ну, сама посуди. А ну попадётся мне супруга с твоим характером, что я тогда делать буду? Повеситься? Я не против! – он снова расхохотался, увидев, как Аня закатила глаза.

– Не обольщайся. Любовь зла, как говорится, полюбишь и… эх, – Анна вздохнула, осмотрев кузена с ног до головы, – козла. В твоём случае, правда, надо полюбить козу. И в этом же случае, если смотреть с точки зрения твоей будущей супруги, мне скорее жалко её, а не тебя.

Тут уж Володар прищурился и поджал губы, чем заставил смеяться уже Анну. Царица взяла его за руку и потянула за собой сквозь толпу: надо же ему попрощаться с Эданом и троюродным племянником. После трёх с лишним лет жизни здесь, императорская семья и остальной двор отправлялась обратно в столицу Обена, во вновь отстроенный на новый лад дворец Тэр-Авен.

Тишина, что обычно наступала после обеда, теперь казалась гнетущей. Король Роберт, королева Яра и принцесса Наталья сидели в библиотеке. Последняя от скуки начала играть в маленький мячик, подбрасывая и ловя его. Лица у всех были напряжённые. Внезапно дверь открылась, на пороге показалась Ольга, которая неделю назад приехала к родителям погостить.

– Как он? – Яра вопросительно взглянула на старшую дочь.

– Лучше. Он проснулся.

– К нему можно? – Наталья поднялась на ноги. Ольга кивнула. Все вышли из библиотеки и пошли к лазарету. При входе их встретил лекарь и, знаком попросив не шуметь, впустил правителей внутрь. Внутри света было мало, пахло какими-то травами. Наталья, тихо подойдя к постели, залезла на покрывало и села рядом, с улыбкой глядя на старшего брата. Баш, осторожно приоткрыв глаза, сжал руку сестры.

– Сын, как ты? – Яра с беспокойством замерла перед принцем.

– Хорошо, мам. По сравнению с ночью. Ну, по крайней мере, так думает лекарь.

– Ну, хорошо, что хоть шутишь. Значит, и впрямь, здоров как бык, – улыбнулся Роберт. Тут он обернулся к лекарю. – Яда нет?

– Нет, вовремя вывели.

Баш поморщился при этой фразе. После этой процедуры у него ломило всё тело и сил практически не было. За два года, которые он провёл дома, на наследника было совершено семь покушений. Но, не смотря на это, Себастьян или, как его назвали при рождении, Севастьян не переставал веселиться и радоваться жизни. Но только друзья и родственники заметили незнакомый доселе блеск, появившийся после приезда баша в Фингард в глазах юноши. Как и догадались о причине его появления. Баш влюбился, и даже не скрывал это, но никому не говорил, в кого.

Тишину в горном лесу, которым порос склон, нарушает лишь река, что с шумом и треском сметает всё на своём пути, в том числе и огромные плоские глыбы льда. Та же река бушевала в холодных очах мага с курчавыми волосами до плеч. Он сидел спокойно, неподвижно. Казалось, он вообще спал с открытыми глазами, если бы не мелодия, которую напевал маг. Текшая перед ним вода будто создавала аккомпанемент, слыша горестные мысли своего посетителя. Они мысленно общались.

– Дранг, многих пугает твоё имя.

– Я изменю их мнение обо мне.

– Это будет тяжело.

– Ничего, я сам виноват. И, вообще, Горм, прими своё нормальное обличие. У меня уже голова болит! – последние два предложения маг произнёс уже вслух, начав тереть глаза. Появилась яркая вспышка света. Дрангу пришлось зажмуриться, пока вместо вспышки перед ним не появился его брат – всё тот же сребровласый, бородатый, в волшебном плаще маг Горм. Вместе с его появлением на реке пропала одна льдина, приставшая к берегу.

– Учись, брат, ты много пропустил.

– Я знаю, – вздохнул Дранг, виновато опустив голову. Горм улыбнулся. Его брат после перерождения стал душой как обычный подросток, вступивший в тот возраст, когда постоянно возникают вопросы, энергия бьёт ключом, хочется чего-то такого… В этом возрасте определяет человек, каким будет в будущем. Влюбляется…

По мере того, как Дранг узнавал что-то, его душа взрослела. И если год назад ему было пятнадцать, то сейчас его душевный возраст достиг двадцати двух. Горм теперь знал, что зависит только от них обоих, на какую сторону ступит Дранг: тьмы или света.

====== Глава 2. Страшно, аж жуть! ======

Дворец погрузился в сладкие грёзы, в блаженную прохладу, после изнурительного зноя и духоты восточного солнца. Правда никто сейчас не спал спокойно. Каждый день была опасность того, что ты станешь свидетелем или участником какого-то злодеяния и отправишься на тот свет либо из мести, либо из-за перестраховки какого-то преступника, который на твоих глазах сделал что-то подсудное. Но, к полуночи все успокоились, прочитав по десять молитв перед сном, чтобы проснуться утром живым.

К покоям младшей турмании тише дуновения ветерка прошло пять фигур. Одна из них была величественная Малика. Одним движением руки она приказала двум сопровождавшим её людям остаться у входа. Остальные же вошли к Софии. Она спала. Недалеко, в колыбельке лежал её сын, Арслан. Снова взглянув на невестку, турмания дёрнула головой в её сторону. Один из стражников, что как раз её сопровождали, подошёл к постели и грубым движением руки стащил турманию на пол. Та начала брыкаться, но, когда же она оказалась на коленях перед Маликой, та обомлела. Это была не София.

– Ах ты гадкая девчонка! – воскликнула она. – Северянка несносная, как ты посмела лечь в покоях своей госпожи?!

– Зря злитесь, госпожа, – Мария гордо и с вызовом взглянула на Малику. – Для меня София, как мать. А Вам надо скрытней обсуждать свои планы на покушение. Я всё слышала до последнего слова. София сейчас у Повелителя, если Вам это интересно знать.

Старшая турмания аж задохнулась от гнева. Она уже который год не могла расправиться с этой наглой девчонкой, что приехала вместе с Софией сюда. И ладно бы она стала в последствии врагом супруги турмана, так нет же. Адиль часто звал к себе в покои Марию, но её с Софией отношения не портились. Малика не знала, что её сын звал царицу лишь для обсуждения некоторых недомолвок Ямлеза с Обеном. За обсуждением подобных проблем и трапезами они проводили часто несколько часов и днём, и ночью. София часто присутствовала при этом, но часто засыпала с наступлением темноты, а её сестра и муж продолжали разговоры о политике.

Малика разозлилась не на шутку, смотря на насмешливый взгляд этой рабыни.

– Что ж, тогда получай то, от чего оберегала свою госпожу.

Она знаком приказала стражникам приступать. Один встал за спину госпоже, чтобы караулить дверь. Второй достал из-за пояса толстый шнурок, толщиной с кулачок восьмилетнего ребёнка и сдавил им шею царицы. Мария сразу почувствовала, что воздух просто перестал поступать, появилась неприятная боль от того, что верёвка надавила на кадык. Инстинктивно она схватилась за шнур, стараясь его оттащить шеи, но оказалось, что стражник был сильнее её, когда у неё в глазах наконец начало всё плыть, она вдруг поняла, что Малика не смотрит в её сторону. Она обернулась к двери. Стражник, что стоял за спиной турмании, не успел ничего сказать, прежде чем дверь распахнулась и туда влетел красный то ли от бега, то ли от гнева Адиль. За ним прошла София. Она, в противоположность своему супругу, была бледна, взволнована и напугана. Мария тут же почувствовала, что воздух наконец нормально начала проходить и рухнула на четвереньки, растирая шею и жутко кашляя. Она была удивлена, что турман и её сестра пришли сюда.

– Мама, – прошипел турман, – Как Вы посмели? Вы хоть знаете, что натворили бы, если б убили Софию или Марию?

– Не знаю, и знать не хочу, – ответила Малика, озлобленно глядя на невестку. Та ещё больше побледнела и бросилась к сестре.

– Нет, Вы послушайте. Если бы Вы убили Софию, то лишились бы моего расположения и доверия и отправились бы в ссылку без средств и слуг, без связи с прежними подчинёнными, без власти. Если бы убили Марию, то развязали бы войну.

– Какую войну, Адиль? Разве пойдут северяне на это из-за девчонки без роду-племени?

– Она императрица Обена! – прокричал Адиль, в конец разгневанный. Это заявление лишило Малику дара речи. Она поражённо посмотрела сначала на сына, а затем на девушку, которую сейчас мягко приводила в себя и одновременно отчитывала за легкомысленность София. Малика поджала губы, справившись с шоком.

– Змея, – подумала она. – Сестру привезла сюда. Ничего, я ей покажу. Она лишится сестёр, не имя возможности с ними даже попрощаться.

А маленький Арслан так крепко спал, что не слышал ничего, что происходило рядом. Он и не подозревал, что этой ночью чуть не лишился матери и тёти.

Мария ощущала себя так, будто ей по голове ударили наковальней. В ушах звенело, горло нестерпимо жгло, от слабости даже пошевелиться было трудно. Она даже не поняла, как оказалась в покоях Адиля. Она с некоторым удивлением открыла глаза и огляделась вокруг. Турман что-то приказывал стражнику, что стоял перед ним в дверях. Вскоре вошла София и тут же, не останавливаясь перед мужем, подошла к сестре и села рядом с ней, с укоризной глядя на чуть приоткрытые глаза царицы.

– Маш, что ты за человек? Зачем ты меня убедила пойти к Адилю? А если бы Малика убила бы тебя? Ведь мы могли не успеть или не догадаться о твоих планах, – голос турмании сорвался и задрожал. – Что бы я тогда делала, ты об этом подумала? А Аня с Дусей? Ты о них вспомнила хоть на миг?

– В противном случае… она бы тебя убила, – прошептала Мария, пряча глаза, чтобы не встречаться взглядом с сестрой. Ей было немного стыдно.

– Я не настолько слаба, как ты думаешь, это, во-первых. А во-вторых, итак, сегодня вечером Адиль хотел прийти, чтобы с семьёй побыть без вида на письменный стол, где куча бумаг с указами.

София рукавом начала вытирать щёки и глаза, тихо всхлипывая. Мария перевернулась на бок. Жутко захотелось спать. Она, в ожидании Малики так и не смогла даже немного задремать. Тут Софию поднял Адиль, давая подойти поближе к царице лекарю. Пока мужчина осматривал девушку, турман и его супруга стояли чуть поодаль. София в конец расстроилась и тихо плакала, уткнувшись лицом в плечо мужа.

– София, по-моему, надо наконец рассказать всем, кто Мария на самом деле. Больше тянуть нельзя, – тихо произнёс он.

– Ты прав, – ответила турмания, хлюпая носом. – И домой отправить. Я не хочу, чтобы она понапрасну рисковала собой ради меня.

Блаженный сон императрицы был прерван ярким солнечным светом и немного резким ароматом роз. Мария с некоторым недовольством вспомнила, что было вчера. Во второй раз в жизни она оказалась на волосок от смерти, и это, как ни странно, её ничуть не пугало… теперь. Приоткрыв сонные глаза, царица заметила, что на подушках у камина сидели Адиль и София. Перед ними стоял низенький столик, заставленный разными яствами. Их тихий разговор прервался, когда они заметили пробуждение младшей царицы. Девушка села, потирая шею. Кожа на ней горела.

– Мария! – София села рядом с сестрой. – Как ты себя чувствуешь?

Хмурый взгляд младшей сестры описал её состояние красноречивей слов. Адиль улыбнулся, когда София хитро посмотрела в его сторону.

– Марусь, слушай… А, посмотри-ка туда, – она указала на диван, стоявший напротив письменного стола и, не без удовольствия, заметила, как в ясных очах Марии появился заинтересованных блеск. Девушка незамедлительно вскочила на ноги и подбежала поближе. Красивое шёлковое платье, достойное госпожи и сшитое по стилю обенской моды, лежало там. Нерешительно коснулась прохладно й ткани, и мгновенно на её устах появилась блаженная улыбка. Но тут же брови царицы сдвинулись.

– Это в честь чего? Такое не может носить рабыня.

София прикусила губу, улыбаясь забывчивости сестры.

– Во-первых, Маш, мы с Адилем… решили, что тебе пора открыть своё истинное лицо остальным. Пусть все знают, что ты моя сестра и царица-императрица Обена.

– А что во-вторых? – Мария почувствовала подвох. Она начала понимать, что забыла что-то очень важное.

София встала.

– Ровно восемнадцать лет назад на этот свет появилась ты, – прозвучал ответ, что заставил Марию потерять дар речи. – Сегодня четырнадцатое июня.

По мнению младшей турмании ковёр в её покоях – это самое безопасное место для её маленького годовалого сына. Так же, судя по всему, думал и сам Арслан. Его пухлое личико всегда расплывалось в улыбке, когда у него выдавалась возможность встать на четвереньки и поползать по мягкому яркому ковру в покоях матери. София же постоянно смеялась, следя за гримасами своего сынишки, слушая нечленораздельные звуки, что он издавал, выражая своё восхищение. Но госпоже Ямлеза пришлось отвлечься, когда в комнату вбежала запыхавшаяся Мария и захлопнула за собой дверь. На ней красовалось то самое платье, правда весь вид портили шрамы на предплечье и плече от когтей тигра и толстый алый след на шее от шнура.

– Ты чего? – турмания вопросительно посмотрела на сестру. Мария качнула головой.

– Ничего. Там, это… Марихан свирепствует. Она, как и весь гарем, теперь знает о моём происхождении, – Мария засмеялась, вспомнив строчку-припев из песни Высоцкого и пропела её, стараясь подражать голосу поэта. – Стра-ашно, аж жуть!

– А Эсманур наоборот обрадовалась и тут же рассказала об этом тем пяти северянкам-обенкам, которым повезло выжить здесь. Насколько я знаю, они обрадовались.

Мария задумалась, на мгновение опустив глаза.

– Надо их забрать отсюда в Обен. А то они здесь лыжи откинут минимум через месяц.

Арслан тут неудачно повернул и повалился бы на спину, да мать вовремя подхватила на руки и села с ним на тахту.

– Значит, ты всё же поедешь домой? Помнится мне, ты не хотела возвращаться туда ближайшие лет десять из-за своего дружка-фингардца.

Тут улыбка пропала с лица Марии. Царица тяжёлым взглядом, выражавшим душераздирающую грусть, уставилась куда-то вперёд. Её тонкие пальцы сжали рукоять единственной памяти о Себастьяне – меча, который императрица почти никогда не снимала. Даже спала с ним в обнимку, предварительно всегда вставляя лезвие в ножны. Сердце сжималось при одной только мысли о нём. Но Мария всё же ответила, стараясь, чтобы голос не дрожал:

– Знаю, но лучше уж тосковать там в безопасности, даже если всегда перед глазами… он, чем здесь, когда каждый день может стать последним. Ты к этому привыкла, а вот я… – царица ещё больше понизила голос.

София грустно улыбнулась, глядя на сестру. Она отлично понимала, что, как бы Мария не старалась, она не сможет забыть или разлюбить Баша. Никогда...

====== Глава 3. Отъезды и приезды ======

Думаю, многие поймут то состояние, когда ты только начинаешь просыпаться, хочется побыть в тишине, но тут над ухом раздаётся чей-то громкий возглас, который неприятно режет слух и прерывает всю идиллию. Как раз это сейчас испытывал Баш, когда в его комнату ворвался собственный отец. Король, сильно не церемонясь, громко хлопнул дверью и с возгласом “Подъём!”, раздвинул шторы. Баш зарылся с недовольным видом под одеяло.

– Нет-нет, сын, даже не думай. У меня свободно несколько часов, и за это время у меня план наконец начать приводить тебя в порядок. А то ты какой-то бледный стал.

– Пап, зачем? – простонал парень, на что получил лёгкий подзатыльник. Отец стянул с него одеяло и поднял на ноги.

– Я просто обязан это сделать, чтобы не позориться перед той, что завладела твоим сердцем. Ты собираешься ехать в Обен, насколько я помню, и потому ты должен выглядеть так, чтобы она не смогла от тебя глаз отвести, – последняя фраза вызвала смех у Роберта.

Баш вздохнул, зевая во весь рот, в который тут же попала вода из таза, так как отец, стащив с сына рубашку, начал его умывать.

– У меня нормально всё с фигурой, – проворчал он, отплёвываясь и растирая воду по телу.

– Да я не против, но… уж больно ты на вампира похож. У тебя даже круги под глазами и сам ты бледны-ый, – засмеялся король. После недолгого процесса приготовления к новому дню, отец и сын вышли за пределы дворца во двор. Там, по усыпанной галькой земле, их сапоги ступали довольно громко. Роберт первым вытащил меч. Сын последовал его примеру. Король выгнул брови и сделав выпад, парированный соперником, спросил:

– Признавайся, Севастьян, кто та несчастная, что похитила твоё сердце?

– Не скажу, – засмеялся парень. – Тем более, что она сейчас в Ямлезе. Хотя… мне пришло известие где-то с месяц назад, что она возвращается, – и он не врал. Верн, знакомый нам ещё с прошлой книги, по просьбе Софии, принёс эту весть юноше. – Только вот, не знаю я, захочет ли она со мной говорить. Мы расстались не очень гладко, – Баш на мгновение погрустнел. Отец не стал к нему приставать с дальнейшими расспросами. Так что остальная часть тренировки прошла без разговоров.

Так как за последовавшие несколько месяцев не произошло ничего, столь выдающегося, и жизнь у всех наших героев текла своим чередом, я пропущу это время. Перенесёмся в середину октября. Листва на деревьях приобрела пурпурный, жёлтый или оранжевый цвет, дул промозглый ветер. Приближалось время, когда кораблям нельзя будет выходить из порта, в следствие сильных холодов и частых штормов. В одном из таких портовых городов начался очередной день подготовки к холодам. На улицах было чуть больше прохожих, купцы быстро распродавали свой товар, чтобы успеть вернуться домой. Какой-то мальчишка нёсся по улице с лотком в руках, на котором были разложены ещё горячие булки. Парнишка спешил за отцом, который шагал впереди него: тучным пекарем с весёлым, но несколько озабоченным лицом. мальчик лишь на мгновение отвлёкся, как вдруг его остановили чьи-то руки. Оказалось, что это был одетый в украшенный дорогой красной тканью кожух человек, в дорогой собольей шапке и с мечом наперевес. На плечах тёмно-зелёный плащ, а из-под тулупа выглядывала кольчуга. Глаза будто смеялись, смотря на удивлённый взгляд мальчугана, а недлинная борода дополняла весь этот вид.

– Смотри перед собой, парень, – засмеялся господин. – Смотри, чуть всё не рассыпал.

– Извините, – пролепетал мальчик и, как только руки, всё это время сдерживавшие его разомкнулись, ринулся догонять отца, слушая раздавшийся за спиной смех. Господин вытер проступившие слёзы и обернулся к своим спутникам, которые уже довольно долго ходили вдоль купеческих лавок, рассматривая диковинные товары, привезённые невесть откуда. Он прочистил горло и крикнул:

– Колояр, Эмир! – те подбежали к господину. – Позовите остальных. Царица прибудет с минуты на минуту, мы обязаны встретить её у причала.

– Слушаюсь! – в голос ответили те, вытянувшись в струну, и помчались каждый за людьми из своих рот. Если вы помните, эти двое в первой книге были простыми солдатами, но за заслуги в войне с Дрангом, их повысили в звании, и за прошедшие четыре года они сменили два чина и стали капитанами, но подчинялись до сих пор одному и тому же неизменному воеводе Луаму, который одновременно теперь был так же удостоен звания боярина и состоял в Совете. Уж больно сёстры хотели хоть как-то отблагодарить его за службу, сослуженную им во время прошлой войны.

Наконец, те, кого ждал господин, – Луам, собственной персоной, – подошли к нему, вся эта небольшая компания, с конями под уздцы, направилась через всю толпу к причалу. В тот самый момент туда вошёл корабль из Ямлеза, которому предстояло простоять в этом порту аж до весны. Восточные гости не решались спорить с морем. Воевода подошёл практически к самому трапу, смотря наверх. Но оттуда сходили матросы, выводя под уздцы нескольких лошадей. За ними последовало столько же девушек-северянок. После шёл, – это заставило побледнеть на мгновение всех встречающих, – тигр, зловеще урча и скаля белоснежные клыки. Не знали они, что это была улыбка, которой встречал полосатый хищник северных людей. Последней была Мария. Она тут же сошла на берег, широко улыбаясь Луаму и его спутникам.

– Царица-матушка! – воскликнул тот, – Добро пожаловать на Родину!

– Спасибо, – ответила та и, не стесняясь, обняла воеводу. – Это девушки-обенки из гарема, – она указала на пятерых своих спутниц. – А это Фил, – рука императрицы легла на загривок тигра. – Он говорящий, так что не пугайтесь. Людей он не ест.

– Не ем, – ответил тот своим гортанным голосом, – Зайцы вкуснее. Жаль их так мало в Ямлезе.

Мария на мгновение улыбнулась, еле сдерживая смех. Уж больно игриво сверкали янтарные глаза её спутника.

– Луам, Вы…

– Прости, матушка, но в окрылении я Михаил. Михаил Иванович Луам, – улыбнулся воевода, легко склоняя голову. Мария от удивления выгнула бровь, но больше ни чем не выдала своего удивления и лишь вежливо улыбнулась.

– Хорошо, тогда… Михаил Иванович, ты… – она снова посмотрела на воеводу, спрашивая, всё ли она так сделала, но его одобрительный взгляд её подбодрил, и Мария продолжила. – Исполнил всё, что я указала в письме к тебе?

– Да, царица, твои сёстры не знают о твоём прибытии. А мои солдаты не из болтливых, так что знают обо всём только те, кто сейчас стоит перед тобой.

– Отлично, – Маруся широко улыбнулась. – Тогда у меня ещё одна просьба. Прежде чем мы уедем из города, мне надо зайти в ямлезское посольство. Адиль просил. Да, и ещё. Михаил Иванович, пошлите с этими девушками несколько воинов. Путь едут в столицу первыми. Там надо их где-то поселить, дать отдохнуть, и по возможности постараться вернуть домой.

– Хорошо, – улыбнулся воевода и повернулся к своим подопечным. С девушками поехали Эмир с его солдатами. Когда все они скрылись за домами, остальные направились к посольству. Оно было полностью отгорожено от внешнего мира. За стенами появлялось полное ощущение того, что ты попал снова в Ямлез, только жары не было. У входа стояли солдаты в восточных доспехах. Пол и стены исчезали под слоем ковров и гобеленов. Глаза невольно разбегались от такого обилия красок, но царица и её свита не собирались отвлекаться по подобным мелочам. Они шли прямо в приёмную посла. Она оказалась очень похожей на тронный зал в Ямлезе, только на месте турмана сидел сам посол – генерал Хаджаф. Чёрные волосы, чёрная борода, чёрные глаза, гордо вздёрнутая голова в тюрбане, – всё казалось вызывающим и надменным. Особенно взгляд. Посол с нескрываемым презрением взглянул на девушку. Оно не пропало и когда прозвучал её титул. Но генерал всё же встал и поклонился императрице.

– Зачем вы явились?

Мария невольно вздёрнула брови вверх, услышав подобную дерзость. Она, не ответив, прошла послу за спину и села на его место. Это заставило того покраснеть от гнева.

– Посол, Ваш турман не доволен Вашей работой. Перед тем как я уехала, он просил меня передать Вам, что если Вы и впредь будете молчать или писать лживые отчёты, то Вы окажетесь вне милости. И мы оба знаем, чем это грозит.