Текст книги "Всадники бури"

Автор книги: Мартин Романо

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 17 страниц)

– Перед смертью! – иронично добавила ведьма.

– Что же мы стоим?! – не вытерпел Конан, голос его стал еще жестче. – Чего ждем?!

– Уже поздно торопиться, – спокойно, без досады, напротив – с непривычной для себя рассудительностью в голосе ответила Дарейна. – Твое исчезновение обнаружено, и теперь стражники Серидэи прочесывают весь замок и его окрестности. Надо обождать.

– Но я не слышал погони, когда направлялся сюда, – удивился Конан.

– Верно, – невозмутимо согласилась Дарейна. – Без огня все колдовство Серидэи не стоит и ломанного гроша, а я позаботилась о том, чтобы на твоем пути не было и искры.

– А как же те стражники… – начал было киммериец, но молодая ведьма перебила его.

– Которые встретились вам с Зулгайеном в первой галерее? – ее голос снова звучал чуть насмешливо. – Они такие же, как и все здесь. Непобедимы, пока огонь питает их силой. Если же огня нет – самые обыкновенные вояки… вроде тебя! – она рассмеялась. – Хотя должна признать, ты сегодня славно помахал кулаками! Да и Зулгайен – молодец!.. Жаль только, что ранен…

– Откуда тебе все это известно?! – не удержался Конан. – Все это время ты следила за нами?!

– Конечно, – ответила Дарейна. – Я ведь должна была быть уверена в том, что все закончится успешно.

– В таком случае, может быть, ты знаешь, что сейчас с Зулгайеном? – с недоверием и одновременно с надеждой услышать правду, спросил киммериец.

– Туранец в безопасности. Я отправила его туда. Где он и был до этого дня, – не без некоторого самодовольства в голосе ответила Дарейна.

– Точнее, куда его заточила Серидэя, не так ли?! – с гневным изумлением отозвался Конан. – И это ты называешь безопасностью?! Ха! – и на этот раз он не смог удержаться от того, чтобы не повысить голос.

– Прошу тебя, тише! Будь же благоразумнее! – почти взмолилась Дарейна. – Да, мне пришлось отправить Зулгайена обратно. Но, согласись, это куда лучше, нежели его бы нашли там, у колонны?! Так Серидэя даже не узнает, кто, на самом деле, приходил к тебе? И о ранении Зулгайена она тоже ничего не узнает. Я позабочусь об этом, равно как и о том, чтобы он опять сумел выбраться на свободу, когда к нему вернутся силы! – И снова в ее голосе звучали нотки самодовольства.

– Печешься о своей шкуре?! – с грубой насмешкой обратился к ней киммериец. – Боишься, что Серидэя узнает о твоей причастности к этому побегу?! Она ведь именно тебе поручила стеречь Зулгайена. Тебе и отвечать пришлось бы, если бы он исчез.

– Верно, – холодно согласилась Дарейна. – Но, к счастью, все обошлось!

– Не ты ли своими колдовскими чарами направила вражеский клинок в плечо Зулгайена?! – предположил киммериец. – Он исполнил свою миссию, и ты постаралась тут же избавиться от него?! Это так?! Ну, же! Отвечай!

– Замолчи! – шикнула Дарейна, и теперь ее голос прозвучал у самого уха киммерийца. – Сюда направляются стражники. Я слышу топот их ног.

– Неужели?! Только вот я почему-то ничего не слышу?! – отозвался Конан с подчеркнутым недоверием, но вместе с тем осторожно понизив голос.

– Ты и не можешь слышать то, что слышу я, – как будто и не заметив ироничного тона киммерийца, ответила молодая ведьма. И сейчас Конан уловил в ее голосе тревожную напряженность. – Они ищут тебя, – прошептала Дарейна, и ее пальцы вцепились в ладонь киммерийца. – Пойдем же! Нам нельзя здесь больше оставаться!

Она торопливо повела Конана за собой. Они не бежали, но шли очень быстро, и ничего не различавший в окружавшей его темноте киммериец дважды неловко споткнулся на ровном месте.

Между тем прошли они совсем немного. Дарейна замедлила шаг, пропустила Конана вперед и, уже остановившись, шепотом сказала:

– Теперь прислонись к стене!

Она отпустила его ладонь. Киммериец протянул руки вперед и нащупал перед собой каменную стену.

Он встал к ней спиной.

Тотчас же рядом раздался какой-то омерзительный скрипучий и вместе с тем лязгающий звук, будто что-то закрылось у самого носа киммерийца.

И правда, хотя Конан по-прежнему ничего не видел вокруг себя, но у него теперь возникло совершенно определенное чувство тесноты.

Он снова протянул руку вперед и не успел даже выпрямить локоть, как ладонь уперлась во что-то металлическое и рельефное.

– Так надо, – прошептала Дарейна. Она стояла совсем близко к Конану, почти прижавшись к нему, и киммериец даже слышал стук ее сердца, необычно громкий и взволнованно учащенный. – Здесь никому не придет в голову искать тебя.

– Что это за место? – спросил Конан. При этом киммериец едва узнал собственный голос, потому как в носу у него почему-то вдруг начало мучительно свербить, и, обращаясь к Дарейне, он сморщился.

– То, где ты можешь оказаться, если снова попадешься Серидэе, – с неубедительно беззаботной иронией ответила Дарейна. – Здесь она казнит не угодивших ей чем-либо смертных… таких, как ты… – она задумалась, а потом с грустью добавила; – или даже таких, как я. Ну, все! Молчи! – ее шепот стал еще более тихим и тревожным.

Не прошло и двух-трех мгновений, как Конан действительно услышал отчетливые звуки чьих-то тяжелых частых шагов.

И тут же его глаза встретили неяркое оранжевое свечение. Оно просачивалось сквозь крошечные отверстия в металлической перегородке.

Теперь Конан мог видеть, где находился. Это походило на какую-то странную печь.

Чрезвычайно узкие стены были черны от сажи. Пол покрывал толстый слой пепла, – вот почему у Конана свербело в носу. Потолок же разглядеть было невозможно, стены вздымались чуть наклонно, образуя наверху черный зияющий провал.

Конан встретился взглядом с Дарейной. Серые глаза молодой ведьмы приветливо блеснули.

Через отверстия в металлической перегородке Конан видел огромный пустой зал (что с первого взгляда поражало в замке верховной хранительницы, так это аскетическая пустота, властвовавшая в многочисленных залах, коридорах, галереях – везде). Единственными предметами мебели здесь были стоявшие у стен длинные каменные скамьи. Два стражника с горящими факелами в руках размеренными шагами обходили зал.

Один из них направлялся в сторону притаившихся за металлической перегородкой Конана и Дарейны.

Он подошел совсем близко к ним. Остановился и тупо уставился в перегородку, будто сомневался, стоило ли открывать ее?

И хотя взгляд стражника оставался безучастным, киммерийца тревожило навязчивое чувство, будто бронзовотелый гигант глядел именно на него.

Конан отпрянул от перегородки, и поскольку отверстие, через которое он до того наблюдал за происходившим в зале, было совсем маленьким, теперь, чуть отдалившись от него, уже не видел ничего, кроме мелких пятнышек просачивавшегося снаружи света.

Все это заняло, наверное, не более пяти мгновений, но они показались лениво протянувшимся часом. А потом – точно гора с плеч! – послышались звуки удаляющихся шагов. И чем тише они становились, тем все более меркли светящиеся пятнышки на металлической перегородке.

Конан уже было с облегчением вздохнул, как вдруг в носу у него снова начало саднить, да так сильно, что киммериец не смог совладать с собой и… чихнул.

Топот ног мгновенно затих, и в ненадолго наступившей тишине было что-то зловещее. Конан был уверен, что долго это не продлится – и не ошибся. Вскоре снова раздался далекий звук шагов.

С каждым новым мгновением он неумолимо делался громче.

Конан крепко сжал рукоять меча. И тотчас же, скорее, не увидел, а почувствовал, как иронично усмехнулась заметившая движение его руки Дарейна.

А потом…

Металлическая перегородка начала подниматься.

Она двигалась медленно и притом издавала мерзкий скрип. И когда уже ее отделяло от пола не менее двух локтей, внезапно снова стало темно.

В следующее мгновение Конан услышал голос Дарейны, однако уже не близкий, а исходивший из-за перегородки и звучавший с непривычной властной резкостью.

– Что здесь происходит?! – воскликнула молодая ведьма. – Как вы посмели потревожить меня?!

Перегородка в тот же миг опустилась, о чем оповестил оглушительно громкий лязг металла о камень.

И опять через крохотные отверстия просочился неяркий мерцающий свет. Конан решился опять приникнуть к перегородке и поглядеть, что же сейчас происходило в зале.

Он увидел стоявших в нескольких шагах от себя (точнее, от печи, в которой прятался) двух стражников и Дарейну.

Бронзовотелые гиганты молчали, и взгляды их оставались непроницаемыми. И все же у Конана создавалось впечатление, что между стражниками и ведьмой происходил какой-то безмолвный разговор.

Затем Дарейна повернулась к киммерийцу лицом. На ее губах играла улыбка, самодовольная и… как будто злорадная. Конана даже прошиб холодный пот.

Ему пришло в голову, что Дарейна выдала его присутствие (ну, или же только собиралась это сделать?). Но эта тревожная мысль оставила его, как скоро киммериец услышал, как снова повернувшаяся к стражникам Дарейна громко произнесла:

– Я здесь одна!

Про себя Конан яростно выругался. Если бы Дарейна оказалась сейчас рядом с ним, только что разыгранный спектакль дорого обошелся бы ей!

Киммериец глядел на молодую ведьму с беспомощной ненавистью. Она же сама, наверняка, смеялась над ним.

Стражники покинули зал, и еще некоторое время слышны были звуки их удалявшихся шагов. Они унесли с собой факелы, но было не темно.

Теперь зал обволакивало тусклое, как будто призрачное свечение, такое же, что недавно помогала Конану отыскать верный путь в лабиринте замковых помещений.

Глава XXIII
«Дочь Жасмины»

– Ну, все, пора! – наконец, сказала Дарейна, и в ее голосе отчетливо слышалась взволнованная дрожь.

Конан не знал, сколько времени минуло с тех пор, как Зулгайен вызволил его из железных оков. Наверное, не меньше суток. Киммериец успел подкрепиться сытным обедом (об этом позаботилась Дарейна) и вздремнуть, лежа на одной из выстроившихся вдоль стен скамей. Несколько раз Дарейна оставляла его одного. Возвращалась обыкновенно скоро и тут же принималась с воодушевлением рассказывать о том, что ей удалось узнать. А в общем-то известно ей стало не так уж много: Серидэя прекратила поиски Конана, (или же только сделала вид, что прекратила?! – Дарейна не мгла знать этого наверняка), как и ожидалось, наведалась к Зулгайену и, – молодая ведьма поведала об этом не без присущего ей самолюбования, – ничего не заподозрила. Сам же раненый туранец чувствовал себя значительно лучше. Дарейна обещала, что скоро он сможет последовать за ними на свободу.

– Что же думает Серидэя о моем исчезновении? – спросил киммериец. – Ведь и последнему дураку ясно, что я никак не мог сбежать без чьей-либо помощи!

Дарейна усмехнулась.

– Была бы у Серидэи прежняя магическая сила, – отвечала она, – ей бы ничего не стоило узнать, кто, на самом деле, причастен к твоему побегу. А так, – глаза Дарейны злорадно сверкнули в полутьме, – ей известно не больше, чем какой-нибудь из здешних рабынь!

– Тебя она не подозревала? – с иронией спросил Конан.

– Конечно же, Серидэя подумала обо мне, – невозмутимо отвечала молодая ведьма. – Только навряд ли она подозревает меня всерьез, – задумчиво добавила она. – Все это время она полагала, что я не знаю даже, где ты был заточен. А вот приносившие тебе еду рабыни все до одной были подвергнуты пыткам, как только Серидэе стало известно отвоем исчезновении. Ведь у них были ключи и от комнаты, в которой тебя держали, и от кандалов. Меня же тронуть никто не посмел. Самонадеянность не позволит Серидэе и на мгновение предположить, что я могла устроить твой побег, обвести ее, саму верховную хранительницу, вокруг пальца! – и снова в голосе Дарейны слышалось бахвальство. – Она не может даже предположить, насколько я преуспела в магии!

И вот, в очередной раз возвратившись к Конану после некоторого отсутствия, Дарейна. с придыханием сообщил, что можно идти к вендийской принцессе.

Снова они шли по бесконечным, запутанным коридорам, узким, с необычайно крутыми ступенями лестницам, пустым залам. И где бы они ни появлялись, их неизменно окутывал тусклый, непонятно откуда исходивший свет. В закрепленных же в стенах факелах огонь не горел.

Наконец они приблизились к невысокой двери.

– Принцесса здесь, – взволнованно прошептала Дарейна.

Несколько мгновений она, не шелохнувшись, стояла у двери, будто прислушивалась. Затем бросила в сторону Конана быстрый, преисполненный доверительности взгляд, поднесла к губам указательный палец и только после всего этого осторожно приоткрыла дверь. Она не переступила порог, а просто вдруг исчезла. И когда киммериец заглянул через приоткрытую дверь, то увидел Дарейну, уже стоявшую в самой комнате и движением руки влекшую его за собой. Конан прошел внутрь.

Комната, в которой они оказались, была громадной, так что, находясь у двери, невозможно было разглядеть, что находилось у противоположной стены, более того – нельзя было увидеть и саму противоположную стену. Здесь не было и тени роскоши. Каменный, ничем не покрытый пол, голые стены – все дышало суровым аскетизмом. Посреди комнаты стояло огромное ложе. К нему-то и повлекла Конана молодая ведьма. Приблизившись к ложу, киммериец увидел лежавшую на светлой льняной простыне девочку. Она спала.

– Вот она – вендийская принцесса, – с дрожью в голосе произнесла Дарейна.

Конан, казалось, и не слышал ее. Он неотрывно смотрел на девочку.

Маленькая принцесса была настолько похожа на Дэви Жасмину, что при виде ее у киммерийца даже дух перехватило. Светлая кожа, полные губы, длинные черные ресницы, большие, чуть раскосые глаза – да, это несомненно была вендийская принцесса, дочь прекрасной Жасмины! Девочке было не больше шести лет, и она выглядела необыкновенно хрупкой.

Дарейна склонилась над принцессой, чуть приподняла выглядывавшую из-под покрывала худенькую ручку. И Конан смог увидеть на пальце Насинги кольцо с огромным ярко-голубым камнем.

– Это и есть та сама Слеза Дианирина, – шепотом произнесла ведьма, и в ее взгляде промелькнуло что-то алчное. – Она высасывает у девчонки силы, – и, помолчав пару мгновений, многозначительно добавила: – последние силы.

Конан решительно взял руку Насинги и попытался снять с ее пальца кольцо. Однако же ему это не удалось: кольцо так тесно сжимало тоненький пальчик, точно впилось в самую плоть, стало одним целым с ней. Дарейна издала негромкий, как будто даже робкий, ироничный смешок.

– Его невозможно снять, – с ехидцей сказала она.

В это время Насинга, точно почувствовав возле себя чье-то присутствие, стала беспокойно вертеть головой и что-то тихонько нечленораздельно бормотать. Она даже вдруг открыла глаза – огромные черные, совсем как у Дэви Жасмины, – и пустым, ничего не различающим взглядом медленно обвела комнату. Снова пробормотала что-то невнятное и затем прикрыла глаза.

– Она давно уже лежит так, в беспамятстве. Редко в себя приходит, – сказала Дарейна. И тотчас же она замерла, будто насторожилась. – Сюда идут! – взволнованно прошептала она. – Наверное, кто-то из рабынь. Возьми девчонку на руки и следуй за мной! – ее тон требовал безоговорочного подчинения. – Да, скорее! Нам нужно спешить!

Не теряя времени (и напрасно Дарейна торопила его!), Конан поднял принцессу с ложа и, держа ее на руках, поспешил вслед за ведьмой. Они вышли за дверь и почти бегом направились по коридору. Минуло, наверное, не больше двух-трех минут, когда Дарейна сообщила, что слышит звуки погони. Пришлось ускорить бег. С двух сторон от них плыли бесконечные темно-серые стены. Точно ошалев, рискованно подпрыгивали под их ногами лестничные ступени. И все вокруг, казалось, напряженно пульсировало. Скоро уже и сам Конан услышал где-то позади частый, все усиливавшийся топот. На их пути не встречались горящие факелы, а значит, если бы стражники Серидэи все же нагнали бы беглецов, силы их ничем не превосходили бы силу Конана.

Но смог бы киммериец сражаться, когда на руках у него была маленькая Насинга?! Встреча со здешними стражниками, возможно, стала бы для Конана роковой. А топот сзади неумолимо нарастал. Дарейна все чаще оборачивалась к киммерийцу, и в ее глазах была тревога.

– Скорее, скорее! – то и дело повторяла ведьма.

Сама же она, скорее, не бежала, а как будто плыла, совсем не касаясь пола. Конан с трудом поспевал за ней. Маленькая принцесса все что-то беспокойно бормотала во сне.

Они двигались уже очень долго. И теперь находились в очень узком длинном коридоре, со стенами из цельного необработанного камня и таким низким сводчатым потолком, что Конану приходилось идти (бежать здесь было невозможно), полусогнувшись.

Мучительное ощущение тесноты сжимало грудь, едва позволяя дышать. Именно здесь какое-то время назад – о, как давно это было! – он и Зулгайен шли вслед за Дарейной (ха, обманщицей Дарейной!).

Разве что тогда каменные стены обволакивал мерцающий свет зажженного ведьмой факела, а сейчас темноту разбавляло тусклое голубоватое свечение. Они двигались по тоннелю в одной из скал, что окружали замок верховной хранительницы.

И если Конана не подводила память, уже совсем близко – спасительно близко! – должен был быть выход наружу, к солнечному свету.

В некоторых местах тоннель разветвлялся, образовывая настоящий лабиринт. Дарейна же столь уверенно двигалась по нему, что усомниться в правильности выбранного ею пути было бы просто нелепо.

И вот, когда уже, казалось, они могли с облегчением вздохнуть, ибо теперь отчетливо видели перед собой конец тоннеля, огромную каменную плиту, преграждавшую их путь, (конечно, при помощи колдовских чар Дарейны легко можно было избавиться от этой плиты, как и в прошлый раз, бесследно растворив ее в воздухе), топот сзади стал пугающе громким. На мгновение молодая ведьма растерянно остановилась. Потом нервно передернула плечами и решительно повернула назад. Конан поспешил за ней, он быстро сообразил, что она задумала. Дарейна вернулась всего на несколько шагов, завернула в одно из тоннельных разветвлений и скоро, остановившись, прижалась спиной к каменной стене. Конан сделал то же самое.

– Дай мне девчонку! – прошептала Дарейна. – И крепче сожми рукоять своего меча! – добавила с привычной ехидцей в голосе.

Она протянула руки к Насинге и, взяв ее у Конана, прижала к своей груди. Про себя Конан не преминул заметить, с какой легкостью Дарейна держала девочку.

Очень скоро их глаза различили оранжевый свет пламени. Он становился все ярче, уверенно скрадывая тусклое голубоватое свечение. А потом по тоннелю, тому самому, где только что шли Дарейна и Конан, пронеслись несколько громадных стражников. Еще мгновение и киммериец увидел, что один из бронзовотелых гигантов с горящим факелом и мечом в руках движется к ним.

Однако не успел тот приблизиться, как огонь в его факеле вдруг погас. И снова по каменным стенам разлилось уже привычное голубоватое свечение. Стражник занес над Конаном широченный меч. В молниеносном полете сверкнул булатный клинок киммерийца. Громыхающе лязгнул металл. Второй удар Конана поразил противника в грудь и так глубоко пронзил плоть, что стражник тотчас же замертво повалился на пол. Из раны хлынул поток крови.

Снова в тоннеле, что вел к выходу из скалы, послышался нарастающий топот нескольких пар ног. Свет огня жадно поглотил голубоватое свечение. И опять Конан и Дарейна увидели пронесшихся стражников. Когда звук шагов сделался тише, Дарейна передала киммерийцу маленькую принцессу.

– Теперь можно идти, – сказала она. И первая направилась вперед.

Глава XXIV
«Гибель Слезы»

Солнечный свет приветливо встретил Конана. Стояло утро. Солнце только взошло из-за дальних холмов на востоке. И, казалось, в этом было что-то трепетно символичное: киммериец вошел в замок Серидэи на закате, а покинул его на рассвете. Сколько же дней прошло между ними – он и сам не знал.

– Что же ты не позовешь своего коня? – спросила Дарейна.

Животное скоро примчалось по зову Конана. При этом выглядело оно таким упитанным и холеным, будто и не было всех тех дней, проведенных без хозяина в пустыне.

– Я заботилась о нем, – приметив справедливое изумление киммерийца, сказала Дарейна, и в ее тоне слышалось уже привычное самодовольство.

– А где же конь Зулгайена? – озираясь по сторонам, спросил Конан. – Обычно он держался рядом с моим.

– Он в надежном месте, – ответила ведьма. – Укрыт от солнечных лучей, самума, ночного холода и, главное, от глаз Серидэи, – Дарейна издала сдавленный хриплый смешок. – И самому Зулгайену известно, где его конь.

– Понадобится ли ему только это знание?! – с грустной насмешкой отозвался киммериец.

– Садись в седло! – голос Дарейны почему-то стал жестче. – Ты напрасно сомневаешься во мне! Скоро твой друг нас догонит…

Конан коснулся ее лица преисполненным испытующего недоверия взглядом, но ничего не сказал.

Затем он осторожно, так, чтобы не потревожить спящую принцессу, сел в седло и дружески потрепал коня за густую каштановую гриву.

Животное издало кроткое благодарное ржание.

– Ну, и что же ты намерен делать теперь?! – с издевательской насмешкой в голосе спросила Дарейна.

Конан глядел на нее, сузив глаза. Конечно же, он и сам задавался этим вопросом. Возвращаться в Айодхью с пребывающей в беспамятстве принцессой представлялось ему абсурдом. Прежде нужно было избавиться от слезы Дианирина. Но как?!

В душе Конан полагался на Дарейну, ибо, как ни тяжело было ему признаваться себе в этом, но пока что все зависело именно от нее. А теперь ведьма со злорадной иронией спрашивала, что же собирался предпринять он сам.

– Не повезешь же ты девчонку в Вендию?! – ее голос звучал чуть небрежно. – Со Слезой на пальце она долго не протянет! Одной только Серидэе все это время удавалось поддерживать в ней жизнь. Между ней и принцессой существует какая-то особенная связь… – Дарейна бросила в сторону Насинги холодный и презрительный взгляд. – Она как будто бы даже привязалась к девчонке.

– Привязалась?! – удивленно повторил Конан.

На какое-то мгновение он отвел взгляд от Дарейны, когда же снова взглянул на нее, то увидел перед собой огромную крылатую тварь, с угольно-черным опереньем и – единственным, что оставалось от прежней Дарейны, – человеческой головой.

– Следуй за мной! – громко сказала тварь и, решительно взмахнув крыльями, стрелой понеслась вперед.

Конан погнал коня.

Замок Серидэи был уже далеко позади, когда Дарейна опустилась к киммерийцу.

– Куда мы направляемся? – спросил ее Конан.

Ведьма хрипло засмеялась, а затем, пронзив его взглядом, тихо ответило:

– В Скалу Черного грифа.

– Да неужели?! – выразил свое изумление Конан. – Вот уж не думал, что когда-нибудь попаду туда! В пресловутую Скалу Черного грифа! Ха!

Дарейна пренебрежительно хмыкнула.

– Что же нам нужно там? – спросил киммериец.

Ведьма ответила не сразу. Какое-то время она о чем-то размышляла. Ее лицо при этом было непроницаемо, глаза глядели вперед, неподвижно и напряженно.

Наконец Дарейна произнесла:

– Слеза Дианирина – это осколок огненной звезды, – ее голос звучал тихо и сдавленно.

– Мне известно это, – с нотками раздраженного нетерпения в голосе сказал Конан.

Ведьма искоса взглянула на него, и ее серые глаза сверкнули гневом.

– Мы должны окунуть перстень со слезой в воду, – бесстрастно продолжала она.

Конан молчал.

Он оторопело глядел перед собой, силясь понять смысл только что произнесенных Дарейной слов.

Сама же ведьма теперь наблюдала за своим спутником с нескрываемым любопытством.

Сознание того, что ей удалось озадачить киммерийца, вероятно, забавляло ее. Лицо Конана начало постепенно проясняться. Он уже было открыл рот, намереваясь что-то сказать, но Дарейна опередила его.

– В Скале Черного грифа есть подземное озеро, – она говорила с подчеркнуто таинственной многозначительностью. – Нам нужно будет опустить руку девчонки в его воду. Слеза растворится в ней, – голос ведьмы взволнованно дрожал, уголки губ приподняла вверх довольная, жадная улыбка.

Конан глядел на ведьму с брезгливой неприязнью. Но упоенная сладостным предвкушением своей победы ведьма не замечала взгляда киммерийца.

– Долго еще ехать до этой проклятой горы? – спросил он.

– Завтра мы наверняка будем там, – ответила Дарейна.

Конан от изумления даже присвистнул.

– В самом деле, очень скоро! – с подчеркнутой иронией в голосе заметил он. – Странно, что тебе не пришло в голову отправиться куда-нибудь подальше?!

На лице Дарейны застыла мина недовольства.

А ты вообразил, что Слезу Дианирина можно растворить в любой случайно встретившейся тебе на пути лужице?! – с ехидцей отозвалась ведьма. – Что ж! Попробуй! – она натянуто рассмеялась.

– Да мне, признаюсь, вообще не понятно, каким образом вода может растворить Слезу? – с едва заметными примирительными нотками в голосе произнес Конан.

Взгляд Дарейны чуть смягчился.

– Все потому, – с воодушевлением начала ведьма, – что ты считаешь, будто Слеза Дианирина – это обыкновенный камень!

– Ну?! Конечно же, не обыкновенный, – возразил киммериец. – Я признаю, что Слеза обладает какими-то магическими свойствами.

Дарейна сдержанно улыбнулась.

– И все же по-твоему Слеза – это камень?! – с лукавыми искорками во взгляде повторила она.

Конан растерянно пожал плечами.

– Слеза Дианирина, – с торжественной интонацией продолжала молодая ведьма, – это застывший огонь! Частичка самой звезды Дианирина!

– Да перестань же ты, наконец, повторять одно и то же! – не выдержал киммериец. – Лучше расскажи, что это за озеро такое в скале Черного грифа?

Дарейна обиженно поджала губы. От нее снова повеяло злобой. Она взмыла вверх и теперь летела высоко над головой Конана.

– Эй! – что было мочи крикнул киммериец. – Ну, прости, если что не так! – и затем уже себе под нос с усмешкой пробормотал: – Какие же, Нергал их всех побери, они обидчивые, эти ведьмы!

Только он сказал это, как услышал позади себя голос Дарейны.

– Будь осторожней, ибо они, к тому же, на редкость злопамятные! – в ее тоне слышалась ядовитая насмешка, угроза и вместе с тем что-то беспомощно досадливое.

Конан обернулся и тотчас же встретился с укоризненным взглядом ведьмы.

– Итак, что же это за озеро в Скале Черного грифа?! – повторил киммериец.

Дарейна молчала.

О чем-то сосредоточенно размышляя, она устремила взгляд перед собой и даже не моргала. Ее лицо казалось неживым. Конан глядел на нее с нетерпением.

– Мне немного известно, – тихо начала она, при этом ее глаза оставались неподвижными. – Каждая, посвящаемая в служительницы Дианирина, должна совершить священное омовение в этом озере. Но если же, – ее голос дрогнул, – обычная ведьма снова окунется в него… – она вдруг замолкла, как будто у нее сперло дыхание.

– Что с ней произойдет? – с нетерпением всматриваясь в лицо Дарейны, поторапливал ее с продолжением Конан.

– Точно не знаю, – сдавленно произнесла молодая ведьма. – Но только… не хотела бы я такой участи, – она выдавила из себя тихий короткий смешок.

– С чего же ты взяла, что вода этого озера сможет растворить Слезу Дианирина? – осторожно спросил Конан.

Взгляд Дарейны метнулся в сторону киммерийца и обжег его своим прикосновением.

– Так должно быть, – жестко сказала ведьма. Конан снисходительно улыбнулся в ответ.

Дарейна что-то недоговаривала – он понимал это. И понимал также, что ведьмы никогда не выдавали своих секретов простым смертным, вроде его, Конана. Если же сейчас их, Дарейну и киммерийца, и объединяло одно желание – избавиться от Слезы, то ведь даже в этом каждый из них был заинтересован по разным причинам.

Конан превыше всего надеялся спасти маленькую Насингу, а ведьма мечтала стать верховной хранительницей…