Текст книги "Полцарства за принцессу"

Автор книги: Мартин Райтер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 13 страниц)

Глава III ИСПЫТАНИЕ БИТВОЙ

Глюм все еще утешал короля. Но если быть совсем точным, то кто кого утешал, было неизвестно: плакали оба – и король, и Бу-рунькис. Генрих приблизился к рыдающей парочке и сказал:

Ваше королевское величество, нельзя терять времени. Мы отправляемся к барону Хильдебранту.

К этому мерзавцу я не пойду! – Король вдруг перестал плакать и гневно насупил брови.

Мы только возьмем у него лошадей и продолжим путь дальше, к замку Грюденштоф, – поспешно объяснил Генрих. – Там мы сможем собрать армию и выступить против того, кто управляет Розовым Облаком.

Как, вы уже знаете его правителя? – оживился король.

Генрих смутился.

Нет, этого я, конечно, еще не знаю. Но если расспросить колдунов, то из них кто-нибудь слышал об этом Облаке наверняка. Кстати, разве у вашего величества не было придворного колдуна?

Сбежал, мерзавец! – вместо короля ответил церемониймейстер. – За два дня до того, как появилось Облако, сбежал…

Ну вот! – с облегчением вздохнул Генрих. – Я оказался прав – колдунам все же кое-что известно. А перед тем как мы отправимся в путь, я попросил бы ваше величество позволить гному – хранителю королевских сокровищ выдать мне волшебный меч.

Король кивнул. Гном Эргрик поспешил к навьюченной лошади.

– Доспехи тоже доставать? – спросил он, развязывая веревку.

Генрих отрицательно помахал головой.

– Достаньте пока только меч. В доспехах при такой жаре шагать тяжело. Да и особой опасности я пока не вижу.

Генрих закрепил пояс с мечом, повернулся к королю.

Я готов, ваше величество!

Постойте-постойте! – раздался вдруг голос гнома Эргрика. – А когда вы, господин Герой, дадите мне расписку в получении меча и доспехов?

Какие могут быть расписки, если у вас нет ни одной учетной книжки, – вздохнул король: – Расписку возьмете потом, когда все закончится.

Король нехотя поднялся, заложил руки за спину и с печальным видом зашагал по дороге. Унылые рыцари, гном Эргрик и все остальные последовали за королем. Кляча, груженная поклажей, недовольно заржала. Поход начался.

Бурунькис вызвался служить проводником.

– Я в этом лесу каждую тропинку знаю, – довольный оказанной честью, говорил глюм. Они вместе с Генрихом шли впереди отряда. С тыла короля и клячу прикрывали гном Эргрик и один из рыцарей.

Реберик Восьмой шел на своих двоих, правильно рассудив, что тощая кобыла его не выдержит. – Чуть дальше будет родник, – сообщил глюм. – За родником нам придется подняться на невысокий взгорок. На нем разлеглась небольшая «деревенька» хайдекиндов. Домов они не строят и живут в норках, точно мыши. От их нор начинается настоящая булыжная дорога. По ней идти будет совсем легко.

Вскоре отряд и в самом деле вышел к лесному роднику. Было решено устроить небольшой привал, напоить лошадь и напиться самим. Церемониймейстер, как самый практичный человек в отряде, наполнил ледяной водой все имеющиеся фляги. Рыцарь-гном Эргрик сохранял свои канцелярские привычки даже вне стен замка: он раза три спрашивал у Генриха, как, впрочем, и у всех, кроме короля, нет ли у кого случайно листочка бумаги, и в конце концов составил реестр, выцарапав своим ножом на кожаном поясном ремне: «Фляги походные, с гербами, 3 шт., 1 шт. с дефектом».

– Ничего-ничего, лишь только мы доберемся до обжитых, цивилизованных мест, – ворчал гном, – я тут же приобрету учетную книгу и все туда перепишу. Порядок нужен во всем, далее во флягах.

От родника веяло прохладой и спокойствием, клонило ко сну. Хотелось подольше задержаться в лесной тиши, но, увы, для подобного удовольствия не было времени.

Король поднялся, отряд собрался продолжить путь, и вдруг из леса раздался властный голос:

– Кошелек или жизнь!

Из-за деревьев вывалилась ватага разбойников. Вооруженные чем попало – копьями, косами, мечами – разбойники двинулись к отряду. Выражения их лиц обещали немалые неприятности.

– К бою! – крикнул Генрих, обнажая сверкающий меч. Мальчику было очень страшно, но выбирать не приходилось: он читал в книгах, что ожидать от разбойников милости – затея безнадежная. А тем более король, как и все, надеялся на защиту Героя.

Рыцарь, несший знамя Реберика Восьмого, глубоко воткнул в землю древко и выхватил свой меч, другой унылый рыцарь последовал примеру товарища. Гном – хранитель королевских сокровищ вытащил из-за пояса топор. Бурунькис огляделся и поднял с земли палку. Король и церемониймейстер Христианиус отступили за лошадь.

– В атаку! – завопил Генрих, пытаясь заглушить собственный страх. Рыцари и гном выкрикнули имя короля и бросились вслед за мальчиком на разбойников. Завязалась битва.

Рыцари уже в первые секунды боя показали себя настоящими мастерами мечей. Их клинки со свистом рассекали воздух, рубили колья и косы надвое, заставляли разбойников испуганно отскакивать в стороны. Из леса вылетело несколько стрел, но, ударив в рыцарские доспехи, они упали на землю, не причинив рыцарям вреда. Маленький глюм подскочил к одному из разбойников и изо всех сил хватил его палкой по ногам. Разбойник вскрикнул и свалился на землю. Палка в руках глюма переломилась, но малыш не растерялся: он топнул ногой по руке разбойника и, когда тот разжал пальцы, отобрал у него рогатину.

– Всех убью! – заорал глюм, впадая от ужаса в ярость. На губах у него появилась пена, а глаза Бурунькиса сделались красными. Разбойники испуган но расступились: никому еще не приходилось видеть глюмов в таком гневе. Каждый живущий в Малом Мидгарде считал мохнатых малышей безобидными глупыми проказниками.

Берсерк! Берсерк! Осторожней, глюм взбесился. Он – берсерк! Такого еще свет не видывал! – ^послышались со всех сторон испуганные возгласы разбойников.

Кто на меня? Подходи! – кричал Бурунькис тоненьким голоском, размахивая рогатиной во все стороны.

Генриха отвага товарищей взбодрила. Он бросился к невысокому, с простоватым крестьянским лицом разбойнику и, в мыслях уповая на волшебную силу меча, замахнулся. Разбойник испуганно вскрикнул, неожиданно развернулся и бросился искать спасения в лесу.

– В атаку! – еще громче закричал Генрих. Он наметил следующего противника – огромного бородатого разбойника с длинным двуручным мечом – и подступил к нему.

Меч Генриха описал дугу, на лице бородача не отразилось и тени страха. Разбойник поднял огромный двуручный меч… но, когда сталь должна была скреститься, меч Генриха внезапно вильнул в сторону и ударил в землю. Не ожидая такого поворота, Генрих потерял равновесие и бухнулся на колени. Это спасло ему жизнь, так как меч разбойника с ужасным свистом рассек воздух в том месте, где за миг до этого находилась голова мальчика. Разбойник ухмыльнулся. Генрих поспешно вскочил и принял боевую стойку. Разбойник снова замахнулся. Мальчик поднял меч над головой и вдруг с ужасом почувствовал, как оружие против его воли опускается вниз, оставляя голову без защиты.

«Этот разбойник колдун! – понял Генрих. – Его магия сильнее моего волшебного меча… Я погиб!»

В это время откуда ни возьмись появился Бурунькис. Малыш с разбега просунул рогатину между ног разбойника, провернул ее, и разбойник, выронив оружие, грохнулся наземь. Бородач попытался подняться, но удар рогатиной по голове вернул его в лежачее положение.

– Как тебе это? – воинственно крикнул глюм и, не глянув на Генриха, ринулся в гущу сражения.

Генрих осмотрелся. Гном Эргрик давно потерял свой топор, но это ему нисколько не мешало. Он уклонялся от атак разбойников, хватал их за пояс и, поднимая над головой, отбрасывал на добрый десяток метров от себя. Почему-то Эргрик бросал противников в одну сторону, и в том месте уже образовалась порядочная куча стонущих людей. Лицо гнома было мокрым от пота. Движения его на глазах становились медленней. Его светлая рубаха в нескольких местах покраснела от крови.

Рыцари, защищая королевское знамя, сражались спина* к спине, но мечи их были уже не так быстры, как в начале боя. Правда, разбойники все еще не решались нападать: они бегали вокруг рыцарей, выкрикивали угрозы и грозили кулаками. Однако в любом случае битва не могла длиться до бесконечности.

– Ну, надеюсь, колдуны мне больше не попадутся, – прошептал Генрих.

Он обвел взглядом поле боя и заметил мужчину с черной повязкой на глазу, одетого в короткую кожаную куртку и облегающие коричневые штаны-чулки. Одноглазый разбойник, скрестив руки на груди, стоял в стороне и не вмешивался в ход битвы. Генрих почему-то решил, что этот мужчина – предводитель разбойников и если с ним покончить, битва тут же прекратится.

Сдавайся или умри! – закричал Генрих, бросаясь на одноглазого разбойника с поднятым мечом.

А ну, брысь отсюда. – Одноглазый криво ухмыльнулся. – Воин Скурд с детьми не воюет.

Он увернулся от удара и даже не убрал скрещенных рук с груди.

– Ты трус! – крикнул Генрих. – Немедленно сдавайся!

Скурд улыбнулся:

– Ты собрался взять меня в плен, сынок? Это замечательно, хотя, с другой стороны, сделать этого никому до сих пор не удавалось. Я искренне восхищаюсь твоей глупостью, малыш, и твоя безрассудная смелость мне даже нравится, но послушай доброго совета – убирайся отсюда, да поскорее, а не то…

Генрих попытался уколоть разбойника, но тот снова уклонился каким-то неуловимым глазу движением.

А не то что? – кипя от злости, спросил Генрих.

А не то я сниму с тебя штаны и отшлепаю, – ответил Скурд.

Ты трус! – снова выкрикнул мальчик. – Ты гадкий и ничтожный трус!

Точно! Пусть будет по-твоему, только отстань. Чего ты ко мне прицепился? Мало тебе других противников?

Я хочу драться только с тобой! Бросай оружие и поднимай руки! Иначе я разрублю тебя на куски! – заорал Генрих, осмелев от трусости разбойника.

Ах вот как? – пожал плечами Скурд. – Что ж, я вижу, мне таки доведется преподать тебе несколько уроков хороших манер.

С этими словами разбойник выхватил меч из ножен. Это произошло настолько быстро, что Генрих не успел ничего понять, а уже в следующее мгновение Скурд ударил по мечу Генриха. Удар был быстр и силен, он был направлен на то, чтоб выбить оружие из рук мальчика, но за какой-то миг до столкновения меч Генриха вильнул в сторону и благополучно избежал враждебного клинка.

Разбойник уважительно покачал головой.

– А ты быстр, малыш. У тебя есть шанс со временем стать хорошим воином.

Генрих промолчал, с удивлением рассматривая свое оружие.

Глава IV В ГОСТЯХ У РАЗБОЙНИКОВ

И вдруг над полем битвы зазвучал голос Христианиуса:

– Стойте! Остановитесь! Как смеете вы поднимать оружие против своего короля! Разбойники переглянулись.

Совсем из ума выжил старик!

Ты, что ли, король? – с иронией спросил кто-то, – и разбойники дружно засмеялись.

Преклоните колени, господа разбойники. Ибо не знали вы, что сражаетесь против короля Берилингии Реберика Восьмого. Ваше невежество извиняет вас. Не против того вы подняли оружие свое. Глупцы! Где была ваша смелость, когда на Альзарию и замок короля надвинулось Розовое Облако?! Вы должны немедленно просить пощады и, если король вам позволит, встать под знамя борьбы со страшным врагом!

Разбойники в третий раз рассмеялись, но тут вдруг одноглазый противник Генриха поднял руку и крикнул:

– Прекратить бой!

Сражение тут же прекратилось. Разбойники с растерянным видом замерли, рыцари устало опустили мечи. Гном сел прямо на землю, вытирая со лба пот.

Одноглазый спрятал меч в ножны и двинулся к Христианиусу.

– Я знаю тебя, старик! Ты церемониймейстер его величества. Ты сказал, что король спасся? Где же он? Я хочу видеть короля! Меня не обманешь, я знаю его в лицо.

Христианиус поправил очки и, близоруко щурясь, посмотрел на разбойника. Реберик Восьмой вышел из-за лошади. Поступь его была полна величия, голова гордо поднята. В руке он сжимал короткий кинжал.

– Ты хотел видеть короля, Скурд Проклятый?

Смотри же внимательней – король перед тобой!

Под недоумевающими взглядами разбойников одноглазый Скурд вдруг опустился на одно колено, расстегнул пояс с мечом и бросил оружие на землю.

Ваше величество, – сказал он, низко наклоняя голову, – даже в изгнании я оставался вам предан… Если бы я знал раньше, что в засаду попался сам король…

Твои подлость и предательство известны всей Берилингии. Мне странно слышать от тебя слова раскаяния, – сказал король. – Не затеваешь ли ты новой измены?

– Я жертва подлой лжи, ваше величество, – ответил смиренно Скурд. – Но я всегда был предан вашему величеству.

Одноглазый разбойник повернулся к своим дружкам и крикнул:

– Все без обмана. Перед вами король Реберик Восьмой. Сложите оружие!

Разбойники принялись поспешно бросать оружие на землю и вытирать руки об одежду. Всем своим видом они демонстрировали полнейшее раскаяние и сожаление о происшедшем. Когда на колени, упал последний из разбойничьей ватаги, Скурд снова повернулся к королю.

Ваше величество, моя вина безмерна. Но позвольте мне искупить ее хотя бы частично, нижайше прося вас принять мое приглашение и посетить наш лагерь. Мои люди станут вашей стражей и, если вы пожелаете, сейчас же принесут клятву верности.

Ах, не верю я в честность разбойников, – отмахнулся Реберик Восьмой. – Но твое приглашение я приму. Интересно глянуть, как живут-поживают разбойники.

– Коня его величеству! – крикнул Скурд.

Несколько разбойников тотчас вывели из леса

прекрасного жеребца под седлом. Весь черный, только со светло-рыжими подпалинами в паху, вокруг глаз и губ, этот конь воистину был достоин везти самого короля. Жеребцу было года три. От него исходили мощь и отвага. Приручить такое гордое животное, должно быть, стоило немалого труда.

Караковый, – определил Бурунькис со знанием дела.

Что? – не понял Генрих.

Жеребец, говорю, караковый, – объяснил Бурунькис. – Видишь, у него местами попадаются светлые пятна? Если бы их не было, был бы вороной, а так караковый. А если бы был черный, но с чуть-чуть порыжевшими концами волос, был бы вороной в загаре. Я разбираюсь в мастях, – важно сказал глюм. – А что тут происходит?

Что значит «что происходит»?

Да у меня, понимаешь, что-то с головой случилось. – Бурунькис почесал затылок. – Как вышли из лесу разбойники, помню, а что дальше – забыл. Как будто проспал все это время. Представляешь, какие дела? Так разбойники что, струбили или сами сдались?

Ага, что-то в этом роде, – с любопытством посмотрел на друга Генрих. – Кстати, ты не знаешь, кто такие «берсерки»?

О, это ужасные существа. – Бурунькис поежился. – Их все боятся. Берсерк – это воин, который, впадая в бешеное состояние, ничего не чувствует: ни боли, ни страха – совсем ничего. Против такого сумасшедшего никто не устоит. А жены у них, у берсерков, это ужасные великанши. В песне вот о них что поется:

Тор сказал:

«Я жен берсерков на Хлесей разил;

они извели волшбою народ».

Харбард сказал:

«Вот дело позорное – жен истреблять».

Тор сказал:

«То были волчицы, а вовсе не жены:

разбили мой струг, на подпорках стоявший,

грозили дубинами и Тъялъви прогнали»[2]2
  Из древнеисландского эпоса «Старшая Эдда» (пер. А. Корсуна).


[Закрыть]…

Понял? А почему ты спрашиваешь?

Да так, просто интересно.

Генрих решил не говорить глюму правду, чтоб не расстраивать его.

– Господин Христианиус, а кто такой этот Скурд? – спросил Генрих королевского церемониймейстера, когда их отряд в сопровождении «романтиков с большой дороги» двинулся тайными лесными тропами к разбойничьему лагерю.

Это знаменитый преступник, – ответил Христианиус. – Скурда обвинили в заговоре против короля. А когда-то он был лучшим рыцарем Берилингии! Думаю, что даже сейчас во всем королевстве вряд ли отыщется мастер меча, способный выстоять против Скурда больше одной минуты. Под тяжестью неопровержимых доказательств Скурд был лишен всех своих регалий, имени и звания рыцаря его королевского величества, всех замков и привилегий. Он был изгнан из столицы без права посещения крупных городов Берилингии, а его имя было предано проклятию.*

Так почему ж король его не казнил? – удивился Генрих.

Я думаю, что король испугался. Многие в войске не верили в измену Скурда, и могло вспыхнуть восстание. Но Реберик – умный король…

А что, Скурд и в самом деле предатель?

Ну… – неопределенно протянул Христианиус. – Доказательства налицо. Но если учесть всякие интриги, то…

Мы пришли, ваше величество, – громко сказал Скурд. Он привел короля и его приближенных к плоской горе, верхушку которой, казалось, гладко срезало ударом огромного топора. Нижнюю часть горы покрывал густой лес, а верхняя часть, приблизительно треть горы, серела голыми, неприветливыми скалами. Вокруг и близко не было видно никакого лагеря.

Разбойник сыграл на охотничьем рожке замысловатую мелодию, и кусок скалы шириной в два и высотой в четыре метра вдруг сдвинулся в сторону, открывая проход внутрь горы.

– Отличное место для лагеря, – улыбнулся Скурд. – В случае надобности два-три воина смогут легко удержать проход против целой армии. Милости прошу, ваше величество!

Генрих, Бурунькис, король и его свита вошли следом за разбойником в каменный туннель. Серые камни были здесь покрыты зеленым мхом. По стене справа струились тоненькие ручейки. Вероятно, на вершине скалы было или озеро, или родник.

Шагов через пятьдесят узкие стены внезапно раздались в стороны – король и его приближенные сумели сохранить достойный вид, а Генрих от удивления приоткрыл рот. Он совсем не ожидал увидеть в сердце горы такую красоту.

Словно жерло кратера, поднимались вверх высокие стены. Над ними голубело небо. Оно казалось плоской крышкой, накрывшей гору-котел. Огромное дно кратера устилал густой лес. На самих вертикальных стенах ничего не росло, и потому ничто не мешало видеть темные входы в пещеры, которые располагались один над другим в несколько этажей. К каждому входу вела узкая каменная лестница.

Из пещер вышли люди. Оказывается, в лагере жило много стариков, женщин и детей. Скурду удалось сделать из лихих разбойников настоящих поселенцев. Повсюду можно было увидеть коз, коров и возделанные под огороды клочки земли.

– Зачем же вы разбойничаете? – удивленно спросил Генрих.

Бывший рыцарь пожал плечами.

– Надо же на что-то покупать мотыги и семена.

Но мы никогда никого не убиваем! – с гордостью заявил он. – Как правило, все сдаются, лишь завидев нас, – вы первые, кто оказал нам мужественное сопротивление.

Поселенцы шептались, рассматривали короля и его свиту, но подходить боялись. Кто-то вынес из своего жилища несколько стульев. Путешественники смогли наконец отдохнуть.

Жены разбойников разожгли костер. Пока они готовили еду, начало смеркаться. Вскоре пришла ночь. В бокалы налили вино, пир начался. Король большую часть времени молчал, зато старик церемониймейстер, хлебнув вина, болтал без умолку. Он рассказал разбойникам о страшном Розовом Облаке и историю спасения короля.

– И вот, когда отчаяние овладело нами и все, кроме его королевского величества Реберика Восьмого, потеряли рассудок от страха, появился Герой! – сказал Христианиус.

– Герой? – переспросил кто-то из разбойников. – Вы сказали «Герой»? Тот самый, что победил Безе-Злезе?

– Да, тот самый Герой.

Разбойники восхищенно заохали.

– И какой он? Огромный? Сильный? Свирепый?

Скорее расскажите, мы никогда еще не видели настоящего Героя.

Церемониймейстер поправил очки, выдержал паузу и указал на Генриха.

– Так вот же он перед вами: Генрих Шпиц фон Грюльдштадт, житель Большого Мидгарда, единственный сын рода Шпицей, Рыцарь-Герой и один из семнадцати достойнейших рыцарей королевства Берилингии.

Толпа разбойников ахнула. Многие испуганно попятились в темноту. У одноглазого Скурда отвисла челюсть.

Подумать только, какая честь! – воскликнул он, справившись с замешательством. – Я был удостоен чести скрестить меч с самим победителем Безе-Злезе! Прошу вас, простите за мои грубые слова во время боя… Я не знал, кто вы… Решил, что передо мной дерзкий мальчишка…

Но заметили ли вы, господин разбойник, как Герой благородно вам поддавался? – многозначительно подмигнул церемониймейстер. – Он сразу вас раскусил. А я, старый олух, сразу и не догадался, что вы хорошие разбойники.

Генрих смутился и потупил взгляд.

А еще он знает, как прогнать Розовое Облако! – выкрикнул глюм Бурунькис, и толпа разбойников ахнула в очередной раз.

Расскажите, господин Герой, как вам удалось победить ужасное чудовище, – попросил кто-то. – Много у него было голов? Сильно изранили вас укусы Безе-Злезе?

Мальчик смутился еще больше. Ему на помощь пришел Христианиус.

– Эту историю могу рассказать вам я, – произнес он. – После того, как она была записана со слов оруженосца Героя, Капа-Берилингийского-Отважное-Сердце (единственного подданного его величества, удостоенного чести присутствовать на аудиенциях короля в одежде, какую он сам себе выберет, даже если это будут только туфельки и штанишки), искусные придворные поэты его величества переложили ее на стихи. Песня, конечно, до конца еще не отработана, но даже в теперешнем виде звучит она неплохо. Между прочим, отважный глюм, которого вы видите рядом с Героем, приходится родным братом Капу-Берилингийскому!

Разбойники издали радостный крик. А громче всех кричал тот огромный разбойник, которого Бурунькис сбил палкой на землю и огрел по голове.

– У меня до сих пор шишка есть, – счастливым голосом хвастался он всем.