Текст книги "Материнство Элси"

Автор книги: Марта Финли

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 17 страниц)

Глава 21

Неотразимы чары доброты.

Рочестер

На протяжении всех последующих тягостных событий Элси все время была рядом с Фостерами, помогая им и утешая с нежнейшим сочувствием и самой деликатной добротой, на которые была способна. Она вместе с мужем и отцом взяла на себя заботы и хлопоты по подготовке к похоронам и, тайно оплатив все счета, передала квитанции миссис Фостер.

Уилкинс был главным обеспечителем семьи, поскольку леди при помощи иглы и швейной машинки зарабатывали скудные гроши. У них не было никаких сбережений «на черный день», а расходы, связанные с болезнью Уилкинса, покрывались за счет продажи нескольких ценных вещей, оставшихся от обломков прежнего состояния. И вот, теперь, не взирая на своевременную помощь добрых друзей, Фостеры оказались лицом к лицу с нуждой.

Они не жаловались на свою нищету и не выставляли ее напоказ, но ее было невозможно скрыть, и сердце Элси сжималось от боли при виде возникшей перед ее друзьями груды проблем.

Дочери миссис Фостер были образованны и хорошо воспитаны, но они сжимались от страха при мысли о том, что им теперь придется самим пробиваться в жизни. Кроме того, это задевало их гордость.

– Думаю, они смогут учить, – сказала миссис Фостер Элси, которая, навестив подругу на следующий день после похорон, деликатно высказала свое желание помочь им найти работу, более доходную и соответствующую их вкусам и социальному положению. – У них есть необходимое образование и способности, и им не занимать готовности зарабатывать на жизнь честным трудом. Но где найти учеников?

– Согласитесь ли вы доверить этот вопрос мистеру Травилле и мне? – спросила Элси с кроткой добротой.

– Ах, вы слишком добры, слишком любезны, – сказала миссис Фостер со слезами на глазах.

– Нет, нет, моя дорогая подруга, – ответила Элси. – Разве Господь не сказал: «Сия есть заповедь Моя: да любите друг друга, как Я возлюбил вас»? А теперь скажите мне, пожалуйста, какой род занятий им нравится, и в каких направлениях они чувствуют себя компетентными учить.

– Анни – хороший музыкант и хорошо рисует. Она, несомненно, была бы рада иметь класс учеников в окрестностях, которым могла бы давать уроки рисования и игры на пианино и арфе здесь или у них дома. Люсинда думает, что могла бы учить английскому языку и литературе, высшей математике и французскому. Но, конечно же, моя дорогая миссис Травилла, они будут благодарны за любую работу, особенно если она не заберет их далеко от меня.

– Мы вместе с мужем и папой подумаем, что можно сделать, – сказала Элси, вставая, чтобы уйти. – И не беспокойтесь. Помните драгоценные слова: «Все заботы ваши возложите на Него, ибо Он печется о вас».

– О, прошу вас, побудьте еще! – сказала умоляюще миссис Фостер, крепко сжимая протянутую ей руку. – Если бы вы только знали, как утешает ваше присутствие! Ах, моя дорогая, добрая подруга, Бог сделал вас дочерью утешения для Его угнетенных, лишившихся всего детей.

Глаза Элси наполнились слезами.

– Я молилась о том, чтобы Он сделал меня такой, – прошептала она. – Но мне пора идти. За мной приехал муж. Я вижу его у ворот.

По дороге домой Элси пересказала мистеру Травилле свой разговор с миссис Фостер и посоветовалась с ним о том плане, который только что пришел ей в голову. Он высказался одобрительно и, не заезжая в Йон, они отправились в Розлэнд.

По прибытии туда мистер Травилла присоединился к джентльменам в библиотеке, в то время как Элси нашла своих теть в прелестной гостиной, в которой они обычно находились, когда в доме не было гостей.

После короткой беседы на различные повседневные темы речь зашла о Фостерах, их бедственном положении и желании найти подходящую работу для девушек.

– Как всегда, заботишься о чужих делах, – отметила Анна. – Почему бы тебе не последовать нашему примеру и не предоставить им самим решить свои проблемы?

– Потому что я вижу, что они нуждаются в помощи, а нам сказано: «Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других». И еще: «Итак, доколе есть время, будем делать добро всем, а наипаче своим по вере». Недавно я слышала как ты, тетя Луиза, жалела, что не можешь позволить себе нанять гувернантку. Может… Может ты согласишься нанять одну за мой счет и дать тем самым работу Люсинде Фостер?

– И позволить ей рассказать всем нашим знакомым, что ты платишь за обучение моих детей! – воскликнула Луиза, покраснев от гнева. – Нет уж, увольте.

– Вовсе нет. Она ничего не должна знать, кроме того, что ты наняла ее для обучения детей, и будешь ей за это платить. Ты и Анна, если она примет от меня аналогичное предложение.

– Ну и ну! – воскликнула Анна. – Ты всегда тратишь деньги на чужих, когда твои собственные родственники нуждаются!

Элси слегка улыбнулась этому необычному взгляду на ее великодушное предложение, но только добавила:

– Я бы тратила и на вас, если бы вы приняли…

– Я – не объект благотворительности, – холодно прервала ее Луиза.

– Конечно нет, – сказала Элси, краснея. – Однако зачем отказывать такому близкому родственнику в удовольствии… Но в данном случае именно я прошу вас об одолжении. Я хочу помочь Фостерам и не могу сделать это непосредственно, не задев их чувств гордости и независимости.

– Тогда почему бы тебе не нанять Люсинду для обучения своих собственных детей?

– Я не нуждаюсь в гувернантке. Может ты позволишь Анни давать твоим девочкам уроки музыки и рисования?

– Она учит твоих детей? – спросила Анна.

– Нет. Их учит мистер Ребул, что меня вполне устраивает, и я думаю, что будет неправильно отказаться сейчас от его услуг.

– Гм! Учителя, которые недостаточно хороши для твоих детей, недостаточно хороши и для наших.

– Если бы мне были нужны учителя, то я бы наняла девушек Фостер, – спокойно ответила Элси.

На мгновение установилась тишина. Затем, вставая, чтобы уйти, Элси поинтересовалась:

– Значит, как я понимаю, мое предложение отклонено?

– Ну… Нет. Поскольку ты расцениваешь это как одолжение тебе, то мне было бы неприятно отказать, – сказала Луиза.

– Спасибо. А ты, Анна?

– Если Анни захочет, и если я смогу себе это позволить, то она может давать уроки музыки и рисования Молли. Но если я не смогу, то я не смогу.

– Тебе не придется за это платить, – сказала Элси.

– Что ж, очень хорошо. Ты можешь нанять ее на тех условиях, которые сочтешь подходящими для себя.

– Спасибо. Представляю, как они обрадуются, когда узнают, сколько у них уже есть способных учеников.

На этом великодушие Элси не было исчерпано. Она навестила еще несколько живущих по соседству семей и смогла найти для девушек почти столько учеников, сколько они были в силах посещать.

Затем возникла еще одна проблема. Расстояния были слишком большие для юных леди, чтобы преодолевать их пешком, а у них не было транспортных средств.

Однако было найдено временное решение этого вопроса: в распоряжение девушек были предоставлены Принц и Принцесса – как с фаэтоном, так и без него – которыми они могли пользоваться в те часы, когда в этом была необходимость.

Каждое утро после верховой прогулки детей пони отправляли к коттеджу Фостеров с одним из слуг Йона, который затем возвращался за ними после обеда.

Миссис Леланд, услышав о достижениях своей подруги, приехала в Йон и спросила:

– А почему вы не навестили меня? Моим детям тоже нужен учитель.

– Я не осмеливалась просить у вас об этом.

– Я думаю, что с моей стороны было бы очень учтиво предложить подобное Фостерам, но… Я была бы очень рада помочь им. Узнайте, не будут ли девушки против того, чтобы приезжать в Фэйрвью ради еще нескольких учеников, и, если они согласятся, я уполномочиваю вас нанять их для меня. Элси взялась выполнить это поручение и сделала это так хорошо, что Фостеры были глубоко тронуты такой любезностью со стороны той, кого они в прошлом ненавидели и оскорбляли, и чьего мужа пытался убить их брат.

Предложение было принято с благодарностью, и юные Леланды стали учениками своих бывших недругов. Семьи начали оказывать друг другу небольшие любезности и добрые услуги, и, в конце концов, вместо враждебности возникла сердечная дружба.

Глава 22

Мать, исполняющая свой долг, держит в руках ключи души,

И именно она отчеканивает монету характера и

Своей нелепой заботой делает христианином творение,

Которое могло бы стать варваром.

И тогда она чувствует себя царицей мира.

«Старая пьеса»

Семьи из Оакса и Ашлэнда проводили день в Йоне. Дело близилось к вечеру и, ожидая звонка к чаю, все собрались в гостиной, окна которой с одной стороны выходили на аллею и лужайку, а с другой – на очень красивый уголок поместья, за которым виднелась гряда холмов, густо покрытых лесом.

Возникшая в разговоре пауза была нарушена мистером Травиллой:

– Женушка, – сказал он, поворачиваясь к Элси, – кузен Рональд еще не видел Вайемид, а наша давняя подруга, миссис Каррингтон, нуждается в смене обстановки и климата, что не помешало бы и всем присутствующим. Почему бы нам не пригласить их провести с нами зиму в Вайемиде?

– О, да, да, конечно! Какая прекрасная идея! – воскликнула Элси с радостным энтузиазмом. – Надеюсь, кузен Рональд, вы примете это предложение. Вайемид – это настоящий рай на земле, и мы сделаем все, что в наших силах, чтобы время прошло для вас очень приятно. Пожалуйста, соглашайтесь. Папа, дорогой, не пытайся отыскать возражения.

– Ага! Гм! Не знаю даже, что и сказать, – ответил мистер Лилберн.

– Я тоже, – сказал мистер Динсмор, улыбаясь дочери, – но я прошу дать мне немного времени на размышления.

– Ох, папа, не говори «нет»! – воскликнула Рози. – Мама, уговори его скорее, пока он не отказался.

– Думаю, в этом нет нужды, – засмеялась Роза. – Разве ты не видишь, что он хочет ехать не меньше всех нас? И как он сможет провести целую зиму без твоей сестры? Да и не только он, но и все мы?

– Ты выдвинула неопровержимый довод, дорогая, – сказал мистер Динсмор, – и мне, конечно же, придется сразу согласиться.

– Спасибо, мама, – сказала Элси, – спасибо вам обоим. А теперь, не будут ли все остальные так же любезны? – и она осмотрела всех присутствующих.

– Будут! – сказала Софи, улыбаясь. – Если готовность принять самое приятное и радостное предложение считается любезностью, то я не имею ни малейшего желания быть нелюбезной. Мама, мы ведь поедем с ними?

– Ох, бабушка, ты же не откажешься? – воскликнули юные Каррингтоны, встретившие любезное приглашение Элси с огромной радостью.

– Да, пожалуйста, соглашайтесь, – добавила маленькая Элси, обнимая пожилую леди за шею. – Мама, папа, дедушка и бабушка – все говорят, что в Вайемиде просто чудесно, и мы хотим, чтобы вы поехали с нами.

– Спасибо, дорогая, и твоим папе и маме тоже, – сказала миссис Каррингтон, прижимая к себе девочку со слезами в своих старческих глазах. – Да, да, я поеду. Мы все поедем. Как я могу отклонить такую любезность!

Дети, от Рози Динсмор (которая, впрочем, вряд ли согласилась бы, чтобы ее отнесли к разряду детей) до Гарольда Травиллы пришли в дикий восторг, и весь остаток вечера не могли ни о чем говорить или думать, кроме Вайемида и того, как приятно там проведут время.

– Итак, все высказались, кроме тебя, братик, – сказала Элси, поворачиваясь к Хорасу-младшему. – Ты, конечно же, не намерен отклонить наше приглашение?

– Конечно нет, сестренка, но вот о чем я размышляю. Кто-то должен остаться, чтобы присматривать за плантациями, и кто справится с этой задачей лучше меня?

– У нас есть хорошие смотрители.

– Да, но должен быть кто-то, кто будет осуществлять общий контроль над ними. Думаю, я поеду с вами, немного побуду в Вайемиде, а потом вернусь, если только вы доверите мне попечение о вашем имуществе.

– Ты вполне можешь позаботишься об Ашлэнде, кузен Хорас, в чем я буду тебе очень признателен, – сказал молодой Герберт Каррингтон, – и я уверен, что мама и бабушка тоже.

– Конечно, – сказала пожилая леди.

– И это полностью освободит нас от забот, наш добрый мальчик, – добавила младшая миссис Каррингтон.

Мистер Травилла высказался подобным же образом относительно Йона, и мистер Динсмор был всецело готов оставить Оакс на попечение сына.

Поскольку уже была поздняя осень, и никаких особых приготовлений не требовалось, все согласились, что они отправятся в путь через несколько дней.

– Нас будет большая компания, – отметила Софи. Ты уверена, Элси, что сможешь разместить столько людей?

– Абсолютно. Дом в Вайемиде очень большой, и чем больше гостей, тем веселее. Я постараюсь также уговорить приехать тетю Уэлти, а также Мэй и Гарри с их малышами. Сегодня же вечером напишу в Лэнсдэйл.

– Это было бы очень приятное дополнение к нашей компании, – отметил мистер Динсмор, – но тете уже за восемьдесят и, боюсь, она сочтет себя слишком старой для такого долго путешествия,

– Ах, да, папа, но она более активна, чем большинство семидесятилетних женщин, и может проделать почти весь путь на пароходе – вниз по Огайо и Миссисипи, а потом – по Мексиканскому заливу. В любом случае, я приложу все усилия уговорить ее.

– И, поскольку ты ее любимица, то, думаю, твое красноречие не останется без успеха, – ответил мистер Травилла.

Он был прав. Старушка не могла противостоять настоятельным уговорам своей горячо любимой племянницы и с радостью восприняла приятную перспективу провести несколько месяцев с Элси и другими родственниками и друзьями, каждый из которых занимал в ее любящем сердце особое место.

С первой же почтой из Лэнсдэйла было отправлено ответное письмо, в котором мисс Уэлти пообещала, что их компания вскоре прибудет в Вайемид.

Мэй также пришла в восторг от перспективы провести зиму в таком очаровательном месте в обществе своих двух сестер и Элси, которая была для нее почти как сестра.

Как только дети удостоверились, что проведут зиму в Вайемиде, а выезд намечен на ближайшие дни, они, оставив старших обсуждать скучные подробности, всей гурьбой бросились на поиски своей «нянечки».

Они нашли Хлою в детской. Няня сидела перед потрескивающим камином с маленьким Гербертом на руках. Собравшись вокруг нее и быстро рассказав новости, дети засыпали ее вопросами о старом доме в Луизиане.

– Хорошо, детки, я расскажу вам, – сказала Хлоя, и ее старые глаза радостно засверкали от мысли, что она скоро вновь увидит Вайемид, потому что ее, конечно же, возьмут с собой. – Это самое красивое место на земле! Старый большой дом, сады, поля, цветники и все такое. Да, это самое красивое место, которое я когда-либо видела.

– А там есть лошади для прогулок? – спросил Эдди.

– Да, господин Эдди. Лошади для прогулок и экипажи, и еще красивая лодка на реке. Там есть рыба, которую можно ловить на удочку. Старый дядюшка Джо каждый день ловил много рыбы к столу, и господин Эдвард и миссис Элси говорили, что она очень вкусная.

– А что еще? – нетерпеливо спросила маленькая Дейзи Каррингтон.

– Апельсины, спелые апельсины, которые растут на деревьях прямо возле дома! – воскликнул ее брат Гарри. Захлопав в ладоши, он начал прыгать по комнате, чмокая губами в предвкушении грядущего пира.

– Да, детки, апельсиновые деревья на лужайке и огромный фруктовый сад в угодьях с сотнями, тысячами апельсинов на ветках. И еще там есть сады, полные роз и других красивых цветов, а над верандами и вокруг столбов и окон до самой крыши свисает виноград.

– Ох, как здорово! – воскликнули дети с радостно сверкающими глазами. – Но тетушка Хлоя, там хватит места для всех нас? – спросила Мета Каррингтон, которая была почти ровесницей Герберта.

– Да, деточка, в том доме очень, очень много комнат.

– А комната для игр там есть, няня? – спросила Элси.

– Да, большая комната, в которой играла твоя бабушка, когда была маленькой.

На мгновение голос Хлои стал тихим и хриплым, а в глазах задрожали большие слезы. Но она совладала со своими чувствами и продолжила:

– Ее куклы все еще на месте, и красивые наборы игрушечной посуды и еще много чего, потому что у нее было много игрушек, и она никогда ничего не ломала. И в ту комнату никто никогда не заходит, кроме тетушки Филлис, когда она делает уборку в той части дома.

– Да, – сказала маленькая Элси, которая слушала так внимательно, как будто эта история была для нее совершенно новой, – мама рассказывала мне об этих игрушках и еще о том, что с ними всегда обращаются очень бережно, потому что они принадлежали ее дорогой маме.

– Значит, нам не разрешат поиграть с ними! – воскликнула Ви. – Но мама говорила, что покажет их нам, когда привезет нас в Вайемид.

– Ох, как бы мне хотелось поиграть с ними! – воскликнула Мета. – Неужели это никому не разрешают?

– Нет, деточка, – сказала няня, с серьезным видом покачав головой. – Когда миссис Элси нет в Вайемиде, в эту комнату не позволяют входить никому, кроме тетушки Филлис. Но теперь бегите, детки. Уже звонят к чаю.

Мама, которая по своему обыкновению зашла в детскую, чтобы удостовериться, что ее дети благополучно легли спать, тоже была засыпана множеством вопросов о Вайемиде.

Элси терпеливо ответила на каждый, дав еще более подробные описания, и с любовью разделила радость детей об открывающейся перед ними перспективе. Затем, как обычно, нежно поцеловав каждого из них с пожеланием спокойной ночи и наставлением не разговаривать, лежа в кроватях, она вышла из детской.

– Разве есть у кого-нибудь такая мамочка как у нас! – воскликнула Ви, поуютнее устраиваясь под боком у сестры.

– Нет, думаю нет, – ответила Элси со спокойной рассудительностью в голосе. – Но мы не должны больше разговаривать, потому что она попросила нас этого не делать, и ради тебя я сегодня легла пораньше…

– Да, моя дорогая сестричка. Ты – самая лучшая девочка в мире! – прервала сестру Ви, поднимаясь на мгновение на локте, чтобы осыпать милое лицо на соседней подушке дождем поцелуев.

Элси тихо, мелодично засмеялась и, крепко обняв сестру, ответила ей тем же. Затем она сказала:

– Но я не должна мешать тебе спать. Поэтому мы ложимся и больше не произносим ни слова.

– Да, да, ни единого, – ответила Ви, опять устраиваясь поудобнее.

– Мама, – сказал Эдди, входя на следующее утро в классную комнату с немного хмурым выражением своего обычно радостного лица. – Почему ты позвала нас на уроки? Разве нам нельзя было сделать каникулы, ведь мы так скоро уезжаем?

– Нет, сынок. Думаю, нам следует пока что не пренебрегать своими обычными обязанностями. Вы будете отдыхать от учебы во время путешествия и несколько дней по прибытию в Вайемид. Разве это не лучше? – спросила Элси с материнской улыбкой, мягко убирая темные локоны с широкого лба сына.

– Но я не хочу сегодня повторять уроки, – ответил Эдди, надувая губы и решительно уклоняясь от маминого взгляда.

– Сын мой, – сказала Элси с мягкой серьезностью, – разве мы были посланы в этот мир, чтобы угождать себе?

– Нет, мама.

– Правильно. «Ибо и Христос не Себе угождал», а мы стараемся быть похожи на Него. Чью волю Он исполнял?

– Своего Отца, мама.

– Да, а чью волю ты хочешь исполнить?

– Божью волю, как ты учила меня, мама, но…

– Что, сын?

– Мама, ты рассердишься, если я выскажу свои мысли?

– Думаю, нет. Говори.

– Но может… может в этот раз это – твоя воля? Я имею в виду – об уроках. Пожалуйста, мама, не думай, что я хочу быть непослушным, спрашивая это.

Элси привлекла к себе сына и, наклонившись, поцеловала его в лоб.

– Нет, сынок, ты хочешь, чтобы я объяснила тебе, и рада, что ты высказал свои мысли. Да, в этот раз это – моя воля, но, поскольку Бог повелевает детям почитать своих родителей и повиноваться им, разве это также и не Его воля?

– Думаю, да, мама. Но я хотел бы, чтобы в твоей воле для меня сегодня не было учебы.

Элси не могла сдержаться, чтобы не улыбнуться. Еще раз поцеловав сына в лоб, она спросила:

– Как ты думаешь, Эдди, я люблю тебя?

– О да, да, мама, я знаю, что ты любишь меня, и я тоже люблю тебя. Сильно, сильно! – выпалил мальчик, обнимая Элси за шею. – И я знаю, что ты просто хочешь, чтобы я был хорошим и счастливым, и что ты желаешь для меня самого лучшего. Поэтому я обещаю, что больше не буду непослушным.

В этот момент раздался общий возглас радости трех других детей, которые тихо и с большим интересом выслушали этот разговор, и теперь столпились вокруг мамы, наперебой целуя ее и говоря о своей любви.

Каждый из них в той или иной степени испытывал неприязнь к повседневному монотонному труду, но сейчас эта неприязнь улетучилась, и дети выполнили назначенные им задания с большей охотой и решимостью, чем обычно. Ах, как приятен труд любви – любви к дорогим земным родителям и еще более – любви ко Христу. Любая, даже самая низменная работа, если она движима этой любовью, лишается всякой монотонности.