Текст книги "Тайна леди Кэт"
Автор книги: Марси Ротман
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 15 страниц)
– Неприятности? – прерывающимся от волнения голосом произнесла Кэт. Пирсон Гровенор, как и большинство людей его круга, был уверен, что слуги глухи, немы и слепы. Поэтому в их присутствии он не считал нужным сдерживаться.
– В таком волнении я не видел его никогда, – ответил слуга с опаской. – У лорда Гровенора был посетитель.
– Кто? – поинтересовалась Кэт.
– Лучше я промолчу. Его милость ужасно рассержен, позволю себе заметить. Советую вам быть очень осторожной.
Глава 6
– Петербрум? Вы, наверное, шутите? – голос Кэт дрожал от негодования.
– Он просил вашей руки, и я дал согласие.
– Нет! – воскликнула девушка.
– Пора угомониться! Петербрум ничем не хуже других.
– Нет, он самый плохой.
– Лорд предупредил меня, что вы будете не в восторге, – с сардонической усмешкой заявил отец.
– Вам известно, что мы не переносим друг друга с самого детства?
– С годами люди меняются. Я пытался отговорить его, но он настроен решительно и намерен добиться своего!
– Я не стану его женой ни за что на свете! – Кэт понимала, что выбрала не лучший способ: ее категоричность вряд ли тронет отцовское сердце, в наличии которого она вообще сомневалась. Пускай, ей все равно! Только не Петербрум!
Пирсон Гровенор разозлился не на шутку. Он поднялся, резко отодвинув кресло.
– Ваши стенания ничего не изменят: я дал слово, – ледяным тоном сообщил он. – В результате вашего союза породнятся два самых знаменитых семейства Англии. Вы должны на коленях благодарить меня.
– Отец, прошу вас! – умоляла Кэт, пытаясь вернуть расположение Пирсона Гровенора.
– Я заинтересован в том, чтобы вы поженились, и ничто не изменит мое решение, – отец повернулся к ней спиной и направился к столику с напитками.
– Не понимаю, почему вы так заинтересованы в нашем браке?
– Я не обязан ничего объяснять вам, – рявкнул лорд Гровенор, наливая трясущимися руками полный бокал мадеры.
– Вы уверены, что приняли решение не под давлением обстоятельств? – Ведь Чарли Слейтон вспоминал о крупном проигрыше отца за карточным столом. – Надеюсь, ваше положение не столь трагично и вам не придется продавать вашу дочь самому известному развратнику в Лондоне только потому, что он предложил за нее больше других.
Гровенор взглянул на дочь. Его налитые кровью глаза горели. Он резко поставил бокал на стол, и мадера пролилась на его светлые брюки.
– До вас дошли какие-то слухи? – лорд пересек комнату и угрожающе навис над ней, требуя рассказать все, что ей известно.
– Нет, я ничего не знаю, – прошептала девушка, в ужасе отпрянув от перекошенного лица. Ярость исказила его некогда прекрасные черты.
Кэт догадывалась, что отец дал согласие неспроста. Речь шла о чем-то более важном, чем фамильная гордость Гровеноров, которая для ее отца была превыше всего. Она не могла представить, что дало Петербруму власть над отцом. Вероятно, что-то очень страшное.
Почему она не прислушалась к словам дворецкого? Почему не придержала язык? Кэт понимала, что ей не одолеть человека, которого она так ненавидит. Ее истинные чувства к отцу, которые она гнала от себя с детства, гораздо больше страшили девушку, чем брак с Петербрумом.
Кэт на ощупь добралась до кушетки у окна. Ей надо прийти в себя и подумать. Ты ведь актриса, придумай что-нибудь, приказала она себе. Леди Гровенор вздохнула глубоко, желая привлечь внимание отца.
– Папа, я должна дать ответ прямо сейчас? – так проникновенно прошептала Кэтрин, что даже столь черствый человек, как ее отец, почувствовал к ней жалость. Как ей было противно притворяться!
– Он не намерен долго ждать, – ответил Гровенор, усмехаясь зло. – Петербрум предупредил меня, что вы ответите отказом, сказал, что я вас очень избаловал и позволяю делать все, что вам заблагорассудится, обещал, что укротит вас.
Кэт вовремя прикусила язык: с ее губ готова была сорваться язвительная реплика. Ни для его друзей, ни для его врагов, кстати, у Петербрума последних гораздо больше, не было тайной, как он этого добивался. Кэт попыталась унять сердцебиение. Ни в коем случае нельзя показать, что она боится! Веселая жизнь ждет ее с садистом и сатиром! Ее отцу было известно о нем гораздо больше, чем ей, и, тем не менее, он решил продать ее самому мерзкому распутнику в силу личных причин.
То, что Петербрум имел власть над ее отцом, не вызывало сомнений. Впереди была бездна. Двоих ей не вынести. Кэт всегда считала, что никто не сумеет одолеть ее, но было это до того, как отец и Петербрум объединились. Ей не к кому было обратиться за помощью, она не имела своих денег. То немногое, что оставила ей мать, она потратила на Хендрикса и его труппу.
У кого просить помощи? Кто согласится взять ее сторону и выступить против ее отца? Ей поможет лишь чудо, но чудеса случаются только с мечтателями. Она поднялась и распрямила плечи.
– Я прошу дать мне месяц и пока не объявлять о помолвке.
– Вот уж не думал, что вы будете жеманиться. Вы же знали, что рано или поздно вам придется выйти замуж, – хмуро произнес отец. – Вы должны радоваться, что я обеспечил ваше будущее. Хорошо, месяц и ни дня больше. Я передам ваш ответ Петербруму сегодня вечером.
В дверях она добавила:
– Месяц для вас обоих не имеет значения.
– Так и быть, – согласился отец, уставший от спора. Цель достигнута: честь семьи не запятнана, – дочь укрощена. Какая разница, за кого выходить замуж? Он никогда не обращал внимания на женские капризы и не собирался делать это впредь. Он был вынужден признать с раздражением, что только врожденная лень мешала ему удачно пристроить свою несравненную дочь. Но, как говорится, тише едешь, дальше будешь. Хорошо, что он не выдал ее раньше.
Если б не Кэт, этот слизняк Петербрум пустил бы его по миру. Однако благодаря ей – это все, что у него осталось, – он сумел провернуть выгодную сделку. Конечно, ему будет не хватать претендентов на ее руку, которые пытались снискать его расположение, чтобы увеличить свои шансы. Что за прелестный вид спорта – играть чувствами ее воздыхателей, настраивать их друг против друга, наблюдать за своими приятелями, дочери которых засиделись в девках. Как они завидовали ему: ведь он дал жизнь такой красавице!
Внезапно Гровенор заметил, что с Кэт творится что-то неладное. Ее обычное оживление исчезло, и это давало ему ощущение власти, кружившее голову. Пока Петербрум не сделал предложение, он чувствовал себя слабым и беспомощным. Теперь все будет так, как раньше. Значит, можно вести прежнюю жизнь.
– Надеюсь, вы не покинете меня сегодня вечером? И не надо делать такой умирающий вид.
Ее боевой настрой улетучился. Безразличная ко всему, она вышла из комнаты. Единственное, что ей удалось выторговать – передышку. Мало что может случиться за месяц!
Глава 7
– Я собираюсь одеться американским индейцем, а это для вас, – Чарли держал в руках богато расшитую казачью форму зеленого цвета с кистями и блестящими пуговицами. Достаточно широкая и просторная, она, тем не менее, могла подчеркнуть завидное телосложение Ника.
Поглощенный подготовкой к вечеру, Чарли не сразу заметил, что Ник собирает вещи.
– В чем дело? – изумленно воскликнул он. Мысль о том, что Ника не будет рядом, что он не поможет ему устроить иначе свою жизнь, была невыносимой. Необходимость в общении с ним он ощущал острее, чем благодарность за его щедрость или заботу о нем. Когда они были вместе, он забывал о горячительных напитках и карточной игре. Выяснилось, что отказаться от прошлой жизни можно гораздо легче, чем он думал. Ему нравилось иметь ясную голову и хорошее настроение, слушать бесконечные рассказы Ника о его полной приключений жизни.
– Я перерыл весь дом, чтобы найти ее, – сказал Чарли, надеясь, что Ник объяснит все сам и ему не придется задавать вопросы. Он знал, что австралиец был очень скрытным и не любил говорить о себе.
– Хупер снял для меня дом на Саут-Одли-стрит. Когда приедет моя матушка, мы найдем жилище получше, – сообщил Ник в надежде, что Чарли устроит подобное объяснение. Само собой, очень тяжело покинуть несгибаемого Чарли, отказаться от роскоши, комфорта, общения с другими обитателями Олбани, которых молодой Слейтон успел представить ему. Он очень быстро привык к холостяцкой жизни в столице, возможно, слишком быстро. И слишком хорошо чувствовал себя. Ему казалось, что наступила вторая молодость. Первую, как известно, отняла у него золотая лихорадка.
– Ник, подожди, пожалуйста, – умолял друга Чарли. – Кэт устроила нам приглашение на самый грандиозный праздник недели. Чтобы добиться успеха в свете, тебе надо чаще появляться на людях.
Николас не мог упустить возможность увидеть Кэт еще раз.
– Я, конечно, пойду, но стоило ли обременять леди Кэтрин ради никому не известного чужака?
Чарли достал из коробки сигару и опустился в кресло напротив гардероба, который Ник продолжал опустошать. Слейтон не считал себя человеком чувствительным. Тесное общение с Ником на протяжении последних недель позволило ему понять австралийца. Он завидовал ему, мечтал о такой же, полной риска и приключений, жизни.
– Если будешь комплексовать по поводу своего иностранного происхождения, удачи тебе не видать, – заметил Чарли, стараясь быть непринужденным. Чарли рисковал нарваться на грубость, но его привязанность к Нику и чутье подсказывали, что он должен сделать для своего наставника что-то конкретное, словами горю не поможешь.
– Что все это значит, дорогой друг? – Ник обернулся, его глаза сверкали. – Меня тошнит от богатых британцев, которые больше всего на свете боятся, что любая неприятность может лишить их удовольствия наслаждаться жизнью. Каждую минуту вам нужны новые развлечения.
Чарли признал справедливость его обвинений. Он сам частенько приходил в ужас, глядя на своих недалеких друзей, целью которых была погоня за наслаждениями. Однако если Ник слишком часто будет произносить на публике тирады, подобные этой, Чарли сомневается, что ему удастся сделать из него джентльмена. Что на данном этапе было его главной заботой. В разговоре он сказал Кэт, что может лишь догадываться, как жестоко потрепала Ника жизнь, хотя тот выстоял и стал сильным. Чарли считал себя не большим циником, чем его сверстники, тем не менее, он уверен, что на людях, подобных Нику, держится земля. Этого большого австралийца, человека с характером, можно было без опаски ввести в общество. Чарли был знаком со многими прохвостами, поэтому выявить еще одного не составляло для него труда. Ник был достойным человеком во всех отношениях. Разве не Ник спас ему жизнь, а затем стал другом, готовым прийти на выручку без малейших колебаний? Чарли согласен съесть собственную шляпу, только бы узнать о его прошлом! Впрочем, он был уверен, что Ник сам расскажет, когда придет время. Что ж, он может подождать.
– А ты сноб, старина! – засмеялся Чарли после небольшой паузы. Думаю, ты не ошибся в оценке моих друзей и меня. Но если решил поселиться здесь вместе с матерью, оставь нас в покое. Подумай о том, что я сказал!
– Кажется, я начинаю надоедать, – констатировал Ник, забирая казачью форму из рук Чарли.
– Готов биться об заклад, что Торн Мейтленд и лорд Невил Браунинг будут на сегодняшнем вечере, и мы с Кэт представим им тебя, – заключил Чарли, довольный тем, что уел Ника. – Отличная компания! Они придерживаются прогрессивных взглядов и, в отличие от меня, с радостью выслушают твои речи.
Ник смущенно улыбнулся: Чарли подбросил ему идею. Теперь его не будет мучить совесть, что он так страстно мечтает о новой встрече с Кэт. После их расставания, как ему показалось, прошла вечность. Возможно, это последнее свидание. Ему понадобится очень много времени, чтобы выбросить ее из памяти, чтобы его тело забыло о ней.
У Кэт больше не было слез. Будущее она видела в мрачных красках. Девушка вспомнила, сколько достойных мужчин претендовало на ее руку, однако и эта мысль не принесла облегчения. Она попала в ловушку, и винить ей некого, кроме себя.
Кэтрин боялась пошевелиться, пока служанка, борясь с непокорными тициановскими прядями, сооружала у нее на голове прическу а ля Мария-Антуанетта. Но что сделать с набрякшими от беспрерывного плача веками, юная служанка была сказать не в силах.
Чего доброго гости подумают, будто я изображаю королеву в ночь перед казнью, что, по сути, не так далеко от истины. Если я действительно такая хорошая актриса, как утверждает герр Хендрикс, я исполню роль королевы тонко и правдоподобно. Я научусь играть в жизни, как на сцене.
Когда Кэт присоединилась к отцу, она выглядела, как настоящая королева.
Дженкинс ободряюще улыбнулся девушке, перед тем как накинуть на ее плечи великолепное манто, которое так подходило к серебристому атласному платью. Кэт догадалась, что старый слуга знал раньше нее, какой удар готовит ей судьба.
– Отлично! – воскликнул отец, не в силах скрыть своего восхищения. – Вижу, вы смирились. Вы настоящая Гровенор!
Это была высшая похвала. Он и представить себе не мог, что она так быстро согласится на брак. Лорд Гровенор почувствовал облегчение. Если б она заартачилась, он безжалостно подавил бы ее бунт.
Чувствуя себя победителем, он направился к экипажу, Больше не придется беспокоиться о том, что Петербрум может сделать ему. Гровенор намеревался забыть обо всем и насладиться предстоящим праздником.
Бал у Гивенсов казался ей мукой. Лишь возможность встретить Чарли и Ника Монро немного утешала девушку. Всего несколько часов назад она строила планы, обдумывала, как ввести в общество Николаса. Первым пунктом намеченного плана должен был стать сегодняшний бал. Времени оставалось мало; размышления о судьбе Ника отвлекали ее от мыслей о предстоящей помолвке и замужестве с человеком, которого она меньше всего хотела видеть своим мужем.
Кэт с ужасом думала о том, что должно произойти через месяц. Выбор был невелик: либо свести счеты с жизнью, либо бежать из Лондона и спрятаться в забытом Богом месте. Надо выбрать одно из двух. Но сегодня ей придется помочь Чарли в его хлопотах с Ником, и никто не должен догадаться о ее переживаниях. Как жаль, что ей не к кому обратиться за помощью!
Чарли спас от бесчестия ниспосланный Богом Ник Монро. А вдруг появится и ее спаситель? Вряд ли.
Приступы ярости и недоверия давно отвратили от отца семью ее матери и большинство родственников с его стороны. Гровеноров осталось не так много. Род вымирал. Ее дед и отец были единственными детьми в семье. Отец не мог простить матери, что та родила всего одного ребенка. Его разочарование стало причиной бесконечных скандалов между родителями. За исключением бедной, как церковная мышь, тетушки Лизбет, которая чуть не падала в обморок при появлении Пирсона Гровенора, остальные члены семьи держались обособленно и не поддерживали отношения ни с ее отцом, ни с ней. Было странно, что ее отец, который так почитал своих предков, не мог терпеть небольшой кучки своих современников из рода Гровеноров.
Просить помощи у друзей также было бессмысленно. В ее кругу было не принято становиться между отцом и дочерью. Нет, этот вариант надо сразу отбросить.
Ее глаза наполнились слезами, но она постаралась, чтобы отец ничего не заметил: тот выглядел победителем, когда они выходили из дома. Ее слезы оставляют его равнодушным. Они не помогли ее матери, не помогут и ей.
Кэт часто думала о том, что женщины ее круга находятся в большой зависимости от своих отцов. И чем выше стоит семья, тем меньше женщины свободны, за исключением особ экстравагантных. Кэт порой ненавидела себя за то, что она женщина.
Глава 8
Ник шел по огромному залу в доме Гивенсов в обществе Чарли, который уже успел познакомить его с дюжиной мужчин и женщин. Он не мог оторвать глаз от белой с золотом массивной двери, в которой каждую минуту могла появиться Кэт.
Когда она вошла, то показалась ему еще более обворожительной, чем он предполагал. Ник тронул Слейтона за рукав.
Чарли повернулся и вздрогнул от того, что увидел. Его поразили дрожащие руки друга. Увидев его сияющее лицо, Слейтон уже не сомневался, что Ник, как и многие мужчины, включая его самого, поддался чарам Кэт. Чарли сочувствовал Нику, как никто другой: его сердце болело от неразделенной любви к Кэт, которая больше других была виновата в том, что он пошел по кривой дорожке до того, как встретился с Ником.
Его любовь вспыхнула давно, когда их, двух заброшенных детей, родители отправили в деревню. Если б он даже не стал на скользкий путь, отец Кэт никогда бы не отдал девушку за него. Пирсон ненавидел отца Чарли, своего двоюродного брата. Для единственной дочери он наверняка подберет мужа получше, чем недостойный представитель их младшей ветви.
Чарли вспомнил об этом, пробираясь сквозь толпу к Кэт. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять: с кузиной что-то произошло с тех пор, как они расстались в полдень. Чарли и идущему следом Нику пришлось локтями расталкивать мужчин, бросившихся к ней со всех концов зала.
– Кузина, ты восхитительно выглядишь! – воскликнул Чарли, беря ее за руку.
– Леди Кэтрин, вы хорошо себя чувствуете? – поинтересовался Ник. Он, как и Чарли, понял, что, несмотря на ослепительное платье, обтягивающее ее божественную фигуру, перед ними была совсем другая женщина. Куда девалась ее жизнерадостность! Глаза Кэт потухли, слезы, которые она пролила в карете, скрыть не удалось: веки все равно припухли.
– Вы отлично смотритесь! – затараторила девушка. Она ничуть не преувеличивала – они на самом деле были самыми видными мужчинами на балу. Ни в коем случае нельзя испортить Нику его первый лондонский прием даже намеком на ее неприятности. В свое время Чарли и Ник, как и весь Лондон, узнают, что она невеста Петербрума. Реакция света не заставит себя ждать. Но об этом потом.
Кэт взяла мужчин под руки и потащила в зал. Она понимала, что взоры присутствующих направлены на них. Они продирались сквозь толпу. Женщины останавливались и бросали кокетливые взгляды в сторону прекрасного молодого викинга. Кэт слишком хорошо знала свет. К утру все гости забудут о голубоглазом чужаке. Он должен выкинуть какой-нибудь номер, чтобы интерес к нему не угас. Кэт не разделяла предубеждение света к чужакам, а посему решила не спускать с Ника глаз и помогать ему во всем, тем более что она обещала. Не в ее правилах было нарушать слово.
Внезапно девушка поняла, что может гордиться собой и Чарли. Дело, за которое они взялись, было стоящим. Они решили ввести Ника Монро в общество и добьются своего. Наше общество нуждается в притоке свежих сил, новых идеях, которыми Ник, несомненно, может поделиться с окружающими.
– Надеюсь, мистер Монро, сегодня наш город покажется вам более приветливым, – улыбнулась Кэт и закончила шутливо: – Скоро все женщины будут у ваших ног, а их мужья сомкнут пальцы на вашей шее. Кажется, вы этого добиваетесь?
– Вовсе нет, дорогая леди Кэтрин! Мне нужна одна единственная женщина.
«Счастливая», – подумала на ходу Кэт.
– Чарли, какие у тебя на завтра планы относительно мистера Монро? – полюбопытствовала Кэт.
– Можно попросить, чтобы вы называли меня Ником или Николасом, а не мистером Монро? – робко спросил австралиец. Ему ужасно хотелось, чтобы она обращалась к нему по имени. Когда, наконец, собрав все свое мужество, он уйдет из ее жизни, в памяти навсегда останутся счастливые мгновения, которые они провели вместе, и ее голос.
– Что ж, придется преподать вам первый урок, – улыбнулась Кэт. – Леди может называть по имени только родственника или джентльмена, которого знает очень хорошо. Я дружу со многими замужними женщинами, которые никогда не обращаются к своим мужьям по имени, но я готова закрыть глаза на нарушение этикета и называть вас Монро, если вы не против.
Ник согласился. Они держались вместе до тех пор, пока пьяный Петербрум грубо не оттащил Кэт в сторону.
– Кажется, наша помолвка дело решенное? – с усилием произнес он. – Не пытайтесь играть со мной. Мы все равно поженимся.
– Уберите руки. Я еще не ваша жена, – холодно возразила Кэт.
Петербрум побледнел и решил, было вступить в спор, но внезапно передумал.
Окинув Чарли и Ника пронизывающим взглядом, он резко повернулся и удалился.
– Боже мой, Кэт, надеюсь, ты не собираешься выходить замуж за Петербрума? Кто угодно, только не он! – воскликнул Чарли, не веря своим ушам.
– Спроси об этом моего отца, – по всей видимости, девушка была в шоке. – О замужестве мне стало известно сегодня утром.
Ник сжал ее руку. Он не до конца понял, что произошло, но если эта прелестная девушка обещана тому, выглядевшему, как вампир, человеку, который только что отошел от них в ярости, тогда все ясно. Вот почему она так изменилась с их последней встречи. Нику не нужно было ничего знать о прошлом побывавшего здесь фата, чтобы с первого взгляда невзлюбить его.
– Не могу поверить! – воскликнул потрясенный Чарли.
– А что говорить обо мне? – ответила Кэт, пожимая плечами.
– Что собираешься делать?
Прежде чем Кэт нашлась, что ответить, как из-под земли вырос Петербрум, который бесцеремонно встал между ней и Ником.
– Этот вальс мой, – заявил он и, крепко прижав к себе девушку, потащил ее в толпу танцующих. – Вы мне обещали, вы моя.
Кэт была вне себя. Но стоит ей выразить свое недовольство, как она попадет на язык кумушек и сплетни достигнут ушей отца. Она не имела право так рисковать. Он может заставить ее немедленно стать его женой. А ей позарез нужна была передышка, чтобы обдумать ответные шаги, постараться изменить его решение или подготовить бегство.
– У меня в запасе месяц до того, как я дам окончательный ответ. Если хотите добиться моего расположения, вам придется запастись терпением, – возразила Кэт, умоляя взглядом не давить на нее.
– Ни у вас, ни у вашего отца нет выбора, – отрезал он.
– Что вы сделали с ним? – Кэт понимала, что спрашивать было ошибкой, но ей очень хотелось знать, ей было просто необходимо.
– Спросите его, – зловеще усмехнулся Петербрум, продолжая вальсировать. Внимание всех гостей было приковано к ним, поэтому ей было не с руки задавать вопросы.
Едва перестала звучать музыка, как Петербрум с похотливой ухмылкой на устах вернул Кэт на прежнее место.
– Временно она ваша.
Ник кипел от негодования. Ему не нужно было напоминать, как следует вести себя в свете. Он и без того знал, что на балу, когда все следят за ними, он не сумеет расквитаться с Петербрумом. Австралиец сжал кулаки. Он решил хорошенько разукрасить его и пообещал себе, что в ближайшие дни сделает это.
Впервые Чарли так растерялся, что не мог произнести ни слова. Он взял Кэт за руку и повел к выходу. Ник замыкал шествие.
– Кэт, что происходит?
– Давай не будем больше говорить о Петербруме. У меня в запасе немного времени, и я намерена использовать его наилучшим образом, – она очень хотела, чтоб ее ответ прозвучал непринужденно, хотя на душе кошки скребли.
Девушка игриво посмотрела на своих кавалеров и добавила:
– А что если нам отправиться на Теттерсол за лошадьми каретами, собаками и прочее?
– Теттерсол? – засмеялся Чарли. – Надеюсь, ты не собираешься сопровождать нас?
– Почему? – Ведь я лучше тебя разбираюсь в лошадях! – не переставала поддразнивать его леди Кэтрин. Этот спор продолжался уже не один год.
– Позвольте заметить, – Ник, не выдержав, вступил в разговор. Его поразила легкость, с которой Кэт выбросила из головы мысль о несвоевременном появлении Петербрума. – Хоть я на лошадях собаку съел, тем не менее готов поучиться у вас.
– Договорились! – объявила Кэт. – А сейчас я бы с удовольствием выпила бокал шампанского!
Кэт в душе не переставала благодарить герра Хендрикса за то, что он так натаскал ее. Она до сих пор была в шоке от договора ее отца с Петербрумом, но с этой минуты решила, что ни одна живая душа не узнает о ее несчастье. Какая она была глупая! Всего несколько дней назад она больше всего боялась, чтобы отец не догадался об ее увлечении сценой. Боже! Какими пустячными казались ей собственные страхи по сравнению с предательством отца. Нет, сейчас не время думать об этом. Она повернула улыбающееся лицо к Нику.
– Вы танцуете?
– Если это можно так назвать. Чарли заверил меня, что он хороший учитель, и мы репетировали много часов подряд; его слуга отбивал ритм и напевал мелодию.
– Я составила список вещей, которые мистер Монро должен приобрести, и доведу это дело до конца.
Чарли довольно хорошо знал кузину. Он понимал, что любая попытка пробить броню окончится неудачей. Ее губы были сурово сжаты, глаза горели – налицо все признаки того, что ее не собьешь с выбранного курса.
– Леди Кэтрин, позвольте заверить вас, что заниматься мной нет никакой необходимости, когда у вас столько своих проблем, – вмешался Ник, услышав их разговор. Он понимал, как она страдала, и не желал усложнять ей жизнь. Помочь девушке он был не в силах.
– У меня нет более важного дела на завтра, чем посещение магазинов с вами, – решительно возразила Кэт. – Вам следует открыть счет в оружейной лавке Педи и у братьев Берри, торгующих винами.
– Как скажете, – согласился Монро.
– Да, Чарли, не забыть бы заглянуть в ювелирный магазин Сторра и Мортимера на Риджент-стрит, – улыбнулась Кэт. – До меня дошли слухи, что некий полковник заплатил им двадцать пять фунтов, чтобы каждую неделю они снабжали его новыми запонками.
– Я тоже слышал эту историю, – вмешался Чарли. – Полковник просто осел!
– Я предпочитаю Тесье с Бонд-стрит, его монокли, золотые печатки и цепочки, серебряные табакерки, ящики и ножи для сигар, – оживленно ответила Кэт.
– Ты права, они у него очень хороши, – согласился Чарли.
– Отлично! Сначала выпьем шампанского, а потом я выясню, чему вы научились, – засмеялась Кэт.
