Текст книги "Ночной извозчик"

Автор книги: Марсель Аллен

Соавторы: Пьер Сувестр
сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)

Хозяйкой бара была, по всей видимости, привратница прачечной. В ее лавке, а вернее – в ее конуре, превращенной в лавку, находился к приходу Фандора только один тощий субъект, занятый пересчитыванием монет по два су, которые он складывал в рулончики по десять штук в каждом.

Фандор, не подавая виду, окинул его внимательным взглядом и, убедившись, что этот посетитель даже не заметил его появления, спокойно ответил продавцу, спросившему, что ему угодно.

– Рюмку смородиновой, – и добавил. – А что, Тарполэн не приходил еще?

Задал он этот вопрос как бы невзначай, безразличным тоном, но сердце у него в груди билось что было сил.

И действительно, журналист здорово рисковал: если Тарполэна и впрямь знали в этом весьма подозрительном заведении, там могли счесть очень странным, что его спрашивает человек, никогда не приходивший сюда вместе с ним.

Что сможет ответить Фандор, если продавец, перебиравший сейчас бутылки, чтобы налить ему рюмку, вдруг задаст нескромный вопрос?

К счастью, журналисту повезло.

Продавец сразу не ответил на его вопрос, а подошел к двери, ведущей, очевидно, на хозяйскую половину, и крикнул:

– Слышь, мамаша, Тарполэна не видать было сегодня?

Фандор уже обрадовался было, что напал на след извозчика, как в ответ раздался злобный женский голос:

– А кто спрашивает-то?

Продавец с уверенностью ответил: – Да тут один «бук»…

«Здорово! – подумал Фандор, – вот меня и приняли за букмера».

По-видимому появление «бука», как определил продавец-физиономист, имело какое-то особое значение для хозяйки распивочной.

Фандор еще не успел вжиться в свою новую роль и завести беседу с продавцом, как шарканье разношенных туфель объявило о появлении хозяйки.

Это была растрепанная толстуха с огромной, обвислой грудью. Внимательно взглядываясь в Фандора, она спросила:

– А на что вам его надо, Тарполэна-то?

Это не смутило Фандора. Он отхлебнул из грязного стакана, утерся рукой, сплюнул на пол, из чего явствовало, что спешить он не собирается, и наконец ответил:

– Дельце к нему есть…

– А, вон что! Так нету его.

Фандор сделал еще глоток, чтобы проявить свою полную беззаботность. Затем задал новый вопрос:

– Он по-прежнему часто тут бывает?

– Да нет, все реже и реже.

– Но все такой же шалтай-болтай?

– Все хуже и хуже.

– А телега?

– Ну, телегу-то держит, как всегда, в тридцать втором.

– На пустыре?

– Да, на пустыре, построил там теперь что-то вроде сарая.

– Там и ночует?

– Нет, не думаю.

– В общем, не знаете, где его можно застать?

– Не знаю.

Фандор сообразил, что настаивать не следует.

– Ничего не попишешь, – заявил он, – авось в другой раз повезет.

Он бросил мелочь продавцу и, не сказав ни «спасибо», ни «до свидания», вышел из кабака.

На улице он с довольным видом потер руки.

«Вот чертова старуха, – засмеялся он, – щипцами у нее из глотки слова вытягиваешь… Однако кое-что интересное я от нее узнал. Главное то, что на пустыре есть сарай, где, должно быть, стоит карета, если, конечно, Тарполэн уже привел ее из загона. К тому же я узнал, что Тарполэн работает кое-как и шляется по омерзительным кабакам… Гм! Это и мало, и много…»

Машинально он повернул назад и, сам того не желая (как ему казалось) снова очутился перед черным забором, окружавшим пустырь.

«Если бы я был уверен, – думал он, – что пресловутого Тарполэна в сарае нет, я бы навестил это местечко… но вот ведь штука, это опасно, для этого надо перелезть через забор, а в уголовном кодексе это называется…»

Было сумеречно, как всегда в эти мрачные, дождливые дни установившейся непогоды, когда улицы рано пустеют и ночь начинается с вечера. Фандор взглянул на часы.

– Гм, – сказал он, – шесть часов вечера, рискованно…

Он сделал несколько шагов, перешел на другую сторону улицы Фландр, быстро огляделся.

– И все-таки, – сознался он, – очень уж велик соблазн… никого не видно… и в конце концов!..

«В конце концов» было его любимым выражением.

Каждый раз, когда он брался за слишком опасное дело, затевал какую-то дерзкую вылазку, он приговаривал, как бы бросая вызов судьбе: «В конце концов… ну что? Чем я рискую?»

Он снова внимательно посмотрел во все стороны.

«Могут ли меня увидеть из соседних домов? Нет… Окна выходят на противоположную сторону… Остальные дома далеко… и все еще никого нет… ну, пора…»

Фандор вытащил револьвер и осмотрел его.

«Право, никогда ведь не знаешь, что может случиться».

Он сунул оружие обратно в карман, разбежался. Раз… два… три – гоп! И прыгнул.

Уцепившись руками за верх, он перебросил через забор одну ногу, за ней другую. Мгновение спустя он был по ту сторону черной ограды.

– И вот поди ж ты! – весело воскликнул он. – Всего-то! Ничего трудного!

Он бросился вперед, перед ним находился большой участок, поросший травой, заваленный мусором. В глубине стоял деревянный сарай, к которому он и устремился, желая поскорее покинуть открытое место, где его могли увидеть. Подойдя к сараю, Фандор постучал в дверь, но ответа не было, – тогда он решительно нажал на одну из створок, открыл дверь и вошел.

«Какой же я, в самом деле, болван – подумать только, я даже не заметил, что тут есть дверь, и дал себе труда лазать через забор… правда, надо знать, что это именно дверь… но все-таки, если бы Жюв был здесь, он-то уж не прошел бы мимо, не заметив ее… Кстати, вот бы насмехался надо мной Жюв, зная о моем предприятии!»

И чувствуя себя все-таки очень довольным, Фандор вышел из огороженного пустыря на улицу Фландр. Что же он там нашел? Ничего особенного, а вернее – очень мало.

Однако не успел Фандор проникнуть в этот сарай, недавно выстроенный, как ему сказали, извозчиком Тарполэном, он тут же почувствовал сильнейшее беспокойство: сарай был бесспорно пропитан отвратительным запахом, запахом разлагающегося трупа.

Это было убогое, совершенно неприбранное помещение. И находилась там только одна старая карета – карета под номером 14032.

Фандор осмотрел ее, но не обнаружил ничего подозрительного. Вообще, сколько он ни шарил по всем углам сарая, он не нашел ничего стоящего внимания. Решительно ничего… И все же он был очень обрадован.

«Мой репортаж… мой репортаж… – думал Фандор, выходя оттуда, – мой репортаж, по-видимому, сведется к следующему: мне известно, что в Париже, в наши дни, живет престранный извозчик по имени Тарполэн; живет он на улице Фландр, но его там нет, а есть там карета и сарай, пахнущие трупом… Лошади тоже там нет… И больше ничего…»

И вывод его был таким: «Конечно, все это ничто или почти ничто, но все-таки и это пригодится! Потому что, как бы там ни было, в памяти Фандора то и дело возникал таинственный Ночной Извозчик, о котором когда-то столько говорили и описание которого он когда-то давно читал. И поневоле ему думалось, что совершенно противоестественно, чтобы карета и сарай издавали такой сильнейший запах разложения… и в такой же степени противоестественно внезапное исчезновение извозчика Тарполэна!»

На этот раз Фандору, чтобы уйти с пустыря, не понадобилось лезть через ограду – изнутри он легко обнаружил почти незаметную снаружи дверь и вышел на улицу Фландр.

Журналист был человеком упрямым, и тут ему представился случай это доказать.

Он потратил более часа на расспросы всех живущих по соседству консьержей, коммерсантов, торговцев, которые, возможно, знали что-либо о Тарполэне.

– О, месье, описать, как он выглядит, очень трудно… Да, конечно, мы знаем извозчика из тридцать второго, но знаем просто потому, что он мимо проезжает, вот и все… сидит себе на козлах, и даже никогда не увидишь, как он входит к себе… и потом ведь ездит-то он очень редко… Должно быть, у него есть работа где-то в другом месте, а с каретой он выезжает, когда других дел нет… Но вообще-то, как правило, появляется он часов в десять вечера, а возвращается, должно быть, утром, попозже…

Из всех этих туманных сведений вырисовывался весьма загадочный облик извозчика Тарполэна, и эта загадочность была весьма по вкусу Фандору.

Журналист уже мысленно подстраивал к нему сюжет, интригу, трагическое повествование – повествование о Ночном Извозчике!

Глава 12
КАТАСТРОФА

– Итак, господин Шаплар, не скрою от вас, что события, которые разыгрались в вашем магазине и стали, несмотря на все ваши усилия, общеизвестны благодаря прессе, настроили Префектуру весьма отрицательно по отношению к «Пари-Галери». Вы, конечно, сами понимаете, нельзя допустить, чтобы подобные безобразия творились безнаказанно и по их поводу не принимались соответствующие меры.

Жюв говорил спокойно, четко, непререкаемо.

Г-н Шаплар в десятый раз воздел руки к небу:

– Э, что я могу, по-вашему, сделать? – восклицал он в полном отчаянии. – Все-таки это чересчур, – выходит, я же за все и отвечаю! Какого черта! Я плачу налоги, я оплачиваю патент, я делаю свой вклад в государственную казну, неужели я не имею права на защиту со стороны государства? Вам, господин Жюв, легко намекать, что Префектура не потерпит подобных скандальных происшествий; поверьте, я бы сам дорого дал, чтобы они наконец прекратились. Разве не полиции как раз и положено мне в этом помочь? Это я, что ли, сорвал люстру с потолка? Это я наполнил распылитель серной кислотой? Это я, что ли, сунул бритвенные лезвия в подошву ботинок? Это я…

– Нет, конечно, не вы.

– Тогда кто же?

– Что же, господин Шаплар, вы и правы, и неправы. Я ведь не приказ вам передаю, я делюсь с вами мнением, которое мне стало известно… Впрочем, подождите, не сердитесь, послушайте моего друга Фандора – меня, допустим, вы считаете пристрастным, но его? Он-то совершенно в стороне от всего, о чем думают в Префектуре.

Фандор несколько мгновений молчал, потом заговорил в свою очередь:

– Жюв прав, – заявил журналист. – Ведь действительно, все в высших сферах очень взволнованы трагическими событиями в «Пари-Галери». Вы в них не виновны, это вне всяких сомнений, но, с другой стороны, совершенно ясно, что такого положения дел терпеть далее нельзя. Вы находите, что Префектура должна вас защищать? Согласен! Не стану спорить! Но могу вас заверить, что она сделала все, что могла, направив к вам Жюва. Однако Жюву пока что не удается схватить преступника, следовательно, с минуты на минуту могут случиться еще более трагические происшествия… По этому поводу вы заявляете, что именно полиции следует вмешаться, и тут вы правы, но каким образом следует вмешаться? Она просто-напросто заявит, что вы не способны обеспечить порядок в своем магазине, и тогда будет издано распоряжение закрыть «Пари-Галери» для обеспечения безопасности… Что хорошего вам это даст?..

Было примерно пять часов вечера.

Жюв и Фандор с самого утра тщательно обследовали огромные подвалы «Пари-Галери», полагая, что, быть может, именно там скрывается Фантомас в дневные часы. Они не нашли ничего подозрительного, и весь день прошел к тому же без каких-либо происшествий.

Фандор все же находился в тревоге. Жюв тоже. Спокойствие, царившее в «Пари-Галери», было, по их мнению, только передышкой, можно было ожидать всего. Но, увы! Ожидать всего – но чего же?

Жюву и Фандору это было неясно.

Утомленные бесплодными поисками, раздраженные и усталые, они отправились в кабинет г-на Шаплара, который тотчас же их принял. Там Жюв с Фандором опять длительно и подробно обсудили все, что произошло за это время.

В чем заключалась интрига? Где крылся трагический повод к совершавшимся покушениям? Где Раймонда? Кто требовал освобождения этой девушки? Кто ее похитил?

Чем дальше, тем труднее становилось Жюву и Фандору распутывать этот сложный узел, тем труднее становилось составить по этому поводу четкое представление.

Казалось, что в невиновности г-на Шаплара сомневаться не приходится. Жюв на основании доказательств, представленных ему г-ном Шапларом и его слугами, которых он втайне допросил, отказался от каких-либо подозрений относительно очаровательной приятельницы г-на Шаплара Матильды де Бремонваль.

– Этот след никуда не ведет, – сказал Жюв Фандору, – несомненно, Матильда де Бремонваль только приятельница, всего-навсего приятельница г-на Шаплара, а вовсе не любовница, стало быть, нечего опасаться, что она устроила похищение Раймонды. Да к тому же, как она могла бы это сделать?

И оба они, Жюв с Фандором, перебирая мысленно так и этак все случившиеся трагедии и пытаясь определить их тайный смысл, думали про себя:

«Что Фантомас в этих делах замешан – это безусловно, мы его сами видели, мы сами сразу узнали его приемы по этим невероятным предупреждениям, распространенным им по всему магазину; потом мы – по крайней мере, я Жюв – я столкнулся с ним лицом к лицу… следовательно, он – виновник всех происшествий.

Но если он виновник, – он в то же время как будто жертва?

Жертва – но чья? Почему?

По-видимому, это он требует освобождения Раймонды. Стало быть, похитил ее не он. Однако можно почти с уверенностью сказать, что человек, похитивший Раймонду, сыгравший роль г-на Шаплара в тот знаменитый день, когда директор находился в Фонтенбло, и укравший, вдобавок, пятьсот тысяч франков – никто иной как Фантомас!»

Фандор не возражал полицейскому, он сказал другое, что еще добавило тому забот:

– И вы еще забыли, Жюв, историю со светящимися пятнами, с этими светящимися пятнами на Сене, а они заслуживают вашего внимания – не знаю, почему, у меня есть предчувствие, даже уверенность, что в один прекрасный день придется по поводу этих пятен опять, как всегда, вспомнить Фантомаса!

Фантомас – вот что терзало и тревожило Жюва и Фандора.

Конечно, они сами-то не боялись этого бандита, они были готовы продолжать против него отчаянную игру, где ставкой была их жизнь; но их пугала мысль, что он что-то готовит во мраке – против кого? Они этого не знали… Почему? Они не догадывались.

Жюв, беседуя с г-ном Шапларом о событиях в «Пари-Галери», внезапно произнес это имя, наводящее страх и ужас:

– Слушайте, – сказал он, – мне пришло в голову: уж не Фантомас ли напал на вас?

– Фантомас?

Произнеся это трехсложное имя, Жюв следил по лицу г-на Шаплара, какое впечатление, какое чувство отразится на нем.

Фантомас!

Услышав это имя, приводящее на память чудовищную цепь грабежей, убийств, нападений, целого ряда преступлений, оставшихся, может быть, навсегда безнаказанными, г-н Шаплар побледнел.

– Фантомас, – прошептал он, дрожа, белый, как полотно. – Фантомас!.. Вы думаете, что это все дело рук Фантомаса? Ах, господин Жюв, господин Жюв! Мне страшно! Мне страшно, потому что, сознаюсь, я уже подумал об этом неуловимом, беспощадном бандите…

Если вы не ошибаетесь, если тут замешан Фантомас, надо ждать ужаснейших катастроф.

Г-н Шаплар опустил голову и погрузился, казалось, в тревожные размышления, потом задал волнующий его вопрос:

– Но, право же, господин Жюв, ведь недопустимо, чтобы такой сыщик, как вы, король сыщиков, повторяю, оказался беспомощным в схватке с бандитом, даже с таким, как Фантомас! Вам уже двадцать раз удавалось остановить его, лишить его возможности действовать; двадцать раз вы оказывались победителем, пусть даже ненадолго… неужели вы теперь откажетесь от борьбы? Бросите ее?

Жюв рассмеялся в ответ.

– Господин Шаплар, – сказал он все с тем же поразительным хладнокровием, всем тем же спокойным голосом, никогда еще не дрогнувшим от волнения, – вы плохо нас знаете, меня и моего друга Жерома Фандора, если можете хотя бы на мгновение предположить, что мы намерены прекратить борьбу! Пока Фантомас остается опасным бандитом, творящим бесчисленные известные вам преступления, мы будем стоять у него на дороге, готовые к схватке, готовые победить его, готовые рисковать собственной шкурой, чтобы разделаться с ним!

– Тогда что же означали ваши слова?

– А вот что – в ваших магазинах полно народа, а Фантомас – ваш заклятый враг… и я дрожу при мысли, на что он способен, чтобы навредить вам… А теперь, господин Шаплар, прошу извинить нас, но мы с Фандором уходим, чтобы продолжать преследование…

Жюв простился с директором «Пари-Галерн», раскланявшись с достоинством, но довольно сухо, ибо одно только предположение, что он может бросить борьбу, его глубоко оскорбило. Полицейский стоял теперь со своим другом Фандором, опершись о перила галереи над центральным залом, и говорил ему:

– Вот, смотри, Фандор, смотри, как это толпа теснится между прилавками, толчется в проходах, проталкивается во все утлы и закоулки этого огромного здания… Тебя не бросает в дрожь при мысли, что вся эта толпа беззащитна перед нападением Фантомаса?

Но пока Жюв терялся в соображениях такого порядка, Фандор думал о том, что следует делать на практике.

– Жюв, что мы будем делать?

– Искать, дружок.

– Но где искать? Как? Если Фантомас притаился где-то в углу, как опасный зверь…

Жюв прервал его:

– Вот и надо заставить этого опасного зверя выйти из угла, где он прячется.

– Что вы имеете в виду?

– Я имею в виду, дружище Фандор, что мы здесь еще не довели работу до конца. Мы ничего не нашли в подвалах… я убежден, что Фантомаса там нет… а как на галереях?

Фандор с удивлением посмотрел на полицейского.

– Вы всегда говорите загадками, Жюв! – заявил он. – Во-первых, почему вы так уверены, что Фантомас не прячется в подвалах? Конечно, мы их тщательно обыскали, но кто знает? Вполне возможно, что он ускользнул от нас в этом лабиринте… Почему вы думаете, что мы найдем его, если обыщем все галереи магазина, галереи, как сами заметили, переполненные людьми; это все равно что искать иголку в стоге сена.

Жюв положил руку на плечо Фандора и серьезным тоном ответил:

– Лиса, гиена, всякий зверь, в общем, прячется в своей норе. Собака туда добраться не может, а найти зверя надо… Фандор, как поступают в этом случае охотники?

– Подсовывают приманку, Жюв, но мы…

– Вот мы как раз и подсунем ему приманку, Фандор.

– Опять загадка!

– Ничуть! Вот что я думаю, малыш, и сообщаю тебе без всякого стеснения, потому что не сомневаюсь в тебе, как и ты во мне. Фандор, мы с тобой обойдем, беседуя, будто что-то разыскивая, поглядывая направо и налево, все отделы «Пари-Галери»… в особенности хозяйственный отдел, где легче всего спрятаться… и где, кстати, меньше всего покупателей… И мы неизбежно пройдем мимо Фантомаса, а также неизбежно…

Фандор уже все понял.

– Черт возьми! – воскликнул он. – Я разгадал ваш план. Неизбежно, думаете вы, Фантомас попытается что-то предпринять против нас и выдаст себя?

– Вот именно!

– Значит, если вернуться к вашему сравнению, мы с вами, Жюв, предстаем в качестве отличной приманки? Вы рассчитываете на то, что Фантомасу очень захочется проломить голову одному из нас, и еще на то, что ему не удастся это сделать?

Как бы подтверждая простейшую мысль, Жюв ответил:

– Точь-в-точь так я и думаю.

В точности следуя плану, изложенному сыщиком полчаса тому назад, Жюв с Фандором обошли все отделы «Пари-Галери». Они подходили к прилавкам, подзывали друг друга, делали вид, будто рассматривают вещи, выставленные на продажу, а сами зорко глядели по сторонам, ожидая с минуты на минуту, по предсказанию Жюва, какого-то происшествия.

Однако как ни старались они естественно держаться, их все же выдавали походка и поведение. То и дело им приходилось отказываться от услуг предупредительных продавцов и продавщиц… Иногда, завидя вдалеке подозрительную, как им казалось, фигуру, они внезапно ускоряли шаг, расталкивая покупателей, которые возмущенно кричали им вслед: «Вот еще нахалы нашлись!.. Если вы так спешите, нечего в такой час ходить за покупками! Поосторожнее, месье!»

Но Жюв и Фандор пропускали эти замечания мимо ушей. К тому же Жюв шепнул Фандору:

– В такой толчее мы ничем не рискуем; Фантомас не осмелится стрелять; таким образом, нам гарантирована безопасность.

Друзья подошли к отделу мебели. Здесь, в длинных галереях толпа была не такой густой, покупателей было не так уж много, проход был свободен.

– Осторожней! – посоветовал Фандор. – Может быть, это как раз самое опасное место. Не нравятся мне эти шкафы светлого дерева. Только что мне издалека показалось, нет, я готов был поручиться, что в одном из них…

Но Фандор не успел договорить.

Жюв внезапно громко крикнул:

– Ложись! Ложись!

Жюв и Фандор распластались на полу, и тут же затрещали выстрелы, пули просвистели мимо и пробили медные кастрюли, развешанные по стенам неподалеку от них.

Тотчас же вслед за выстрелами раздались крики ужаса и тревоги. Продавцы и покупатели в страхе наперегонки бежали прочь, не догадываясь об истинной причине возникшей опасности, но, полагая, что внезапно разыгралась какая-то драма.

– На помощь! Помогите!

Галерея мгновенно опустела. Жюв и Фандор, лежа на полу, не теряли хладнокровия.

– Вперед! – торжествующе крикнул вдруг Жюв.

– Вот он! – раздался тут же голос Фандора.

Оба вмиг вскочили на ноги.

В то время как все с криками ужаса убегали с галереи, Жюв с Фандором, напротив, со всех ног бросились к нагроможденным друг на друга жестяным ваннам, откуда только что высунулась у них на глазах голова и плечи какого-то человека, несомненно – Фантомаса. Увы, как они ни спешили, прибежали туда слишком поздно. Когда они, с револьверами наготове, уже почти добрались до укрытия Фантомаса, тот выпрыгнул оттуда и мгновенно скрылся за поворотом галереи.

– Вперед, Жюв!

– Вперед, Фандор!

– Он прямо перед вами!

– Левей, левей!

– К фонографам!

– Я его не вижу!

– Сюда! Сюда!

Это была безумная, отчаянная гонка. Они мчались за убегающим Фантомасом, время от времени замечая его далеко впереди, и пробирались впопыхах через все отделы, встречавшиеся на их пути.

Этот пробег повергал всех в ужас. В то время как Фантомас уходил от них гораздо спокойнее, почти не привлекая внимания, они, потеряв голову, неслись вдогонку, потрясая револьверами.

– Держите его! Держите!

– На помощь!

Там, где они появлялись, возникала паника; женщины падали в обморок, мужчины кулаками пробивали себе дорогу по забитым людьми лестницам…

Неужели они упустят Фантомаса?

Внезапно бандит изменил тактику. Стрелять в Жюва и Фандора не имело смысла, потому что они так умело перебегали все время справа налево и наоборот, что попасть в них из револьвера было просто невозможно. Фантомас придумал другое. Вскинув руку, он прицелился в дуговые лампы и, пробегая под ними, пробил их пулями, одну за другой.

Таким образом, мало-помалу темнота поглощала опустевшие отделы, и в ту минуту, когда паника охватила и нижний, и верхний этаж, Жюв и Фандор остановились перед громоздившимися впереди предметами, уже неразличимыми в полутьме…

Полицейский в бешенстве закричал:

– Если увидишь его, стреляй!

Фандор только этого и хотел, но, к несчастью, Фантомас скрылся.

Наши герои стояли в полном недоумении.

– Куда он мог деться? – задыхаясь, спросил Жюв. Сыщик говорил шепотом, так как теперь галерея была совершенно пуста, никому не вздумалось остаться там, где происходили такие страшные события.

Фандор схватил друга за руку.

– Смотрите! Смотрите!

Фантомас перебил все лампы на том этаже, где они находились, но снизу шел слабый отблеск, светились лампы лестничных площадок. И когда глаза Фандора привыкли к полутьме, он различил менее чем в тридцати метрах от себя и Жюва силуэт Фантомаса. Тот стоял, опершись о решетку лифта, и нажимал на кнопку; видимо, он рассчитал, что таким образом, в полной тишине, ускользнет от них, Жюв с Фандором решат, что он все еще прячется в темноте и зря потратят время на поиски.

Жюв в одну минуту разгадал этот ход.

– Слушай, – прошептал он Фандору, – мы потихоньку подкрадемся к нему и, когда он вскочит в кабину, я вскочу вместе с ним.

– И я тоже.

– Нет, Фандор, без тебя. Вспомни, как он на днях перехитрил нас; кто знает, что он сейчас задумал? Я вскочу вслед за ним в кабину, а ты, черт возьми, оставайся здесь на случай, если он увезет меня с собой в лифте, ты должен быть готов к погоне… Расстанемся сейчас; таким образом, у нас будет меньше шансов угодить в ловушку.

Этот составленный наспех план был безусловно правильным.

Фандор кивнул в знак понимания.

Однако нельзя было терять ни мгновения. Полицейский и журналист ползком, совершенно беззвучно, как они это умели с давних пор, приблизились к лифту. Они уже были примерно в десяти метрах от него, когда бандит открыл дверцу кабины лифта и спокойно вошел в нее, уверенный в своей безопасности.

Ах, конечно, в этот миг Жюв и Фандор, стоявшие в темноте, с револьвером в руке, могли с легкостью покончить с Повелителем ужасов… Но если только что, в разгар погони, они были готовы безжалостно пристрелить Фантомаса, то теперь несколько поостыли и им показалось, что будет подлостью стрелять в него сзади, без предупреждения, сейчас, когда он находился в их власти.

Он ведь и так был уже у них в руках…

И в ту минуту, когда Фантомас входил в кабину лифта, Жюв громко крикнул:

– Здесь хватит места для двоих, Фантомас!

Бандит не успел захлопнуть дверцу, Жюв вскочил в кабину и схватил Фантомаса за плечи. Началась страшная борьба.

Фантомас злобно укусил Жюва за руку, но сыщик не разжал рук.

– Он попался, Фандор, попался! – закричал он. Голос его громко раскатился по пустому магазину, а Фандор крикнул в ответ:

– Держитесь, Жюв, держитесь!

Жюв успел нажать на кнопку. Лифт двинулся вниз, к первому этажу, где его уже ждали полицейские господина Лэпина, привлеченные шумом. На этот раз было ясно, что победа на стороне Жюва. Но внезапно у него вырвались ругательства:

– Ах, будь я проклят! Будь я проклят!

Произошло что-то неслыханное и непостижимое.

Жюв все еще держал Фантомаса, как вдруг почувствовал, что Фантомас исчезает из кабины, поднимается вверх, в шахту лифта, в то время как кабина продолжает опускаться. Сыщику показалось, что пол уходит у него из-под ног, – Фантомас висел в пустоте шахты, а кабина все шла вниз.

Что же случилось?

– На помощь! – крикнул Жюв. – Ко мне, Фандор!

Над ним раздался насмешливый голос:

– Дорогой Жюв, как видите, есть двадцать пять способов, как пользоваться лифтом!

В то время как Жюв, ошеломленный, не понимая, что произошло, лежал почти без сознания на полу кабины, та дошла до первого этажа и Жюв пришел в себя от легкого толчка при остановке.

Где же был Фантомас?

Полицейский поднял голову и был изумлен: бандит висел над ним, висел, казалось, в пустоте ни за что не держась.

– Дьявольщина! – закричал Жюв. – У него, конечно, был на поясе крючок, и в то время как я в кабине спускался вниз, он повис на крючке. Теперь он наверняка влезет по брусьям наверх и убежит по верхним галереям.

Но что же делал Фандор?

Пока Жюв, спустившийся на самый низ, находился на свету и поэтому шахта лифта казалась ему темной трубой, Фандор, оставшийся в темноте на шестом этаже, должен был отлично видеть Фантомаса.

– Стреляй! Стреляй! – заорал Жюв.

Голос Фандора отвечал:

– Я его не вижу! Фантомас опять куда-то исчез!

Любой, кроме Жюва, потерял бы голову, но сыщик без колебаний крикнул:

– Он на четвертом этаже! Спускайся, Фандор!

И Жюв выпрыгнул из кабины, рассчитывая взбежать вверх по лестнице. Но на ступеньках теснилась толпа.

Паника, которая поначалу царила только на пятом этаже, охватила теперь весь магазин; с криками отчаяния каждый пытался скорее убежать, каждый пробивался к выходу.

– Дорогу! Дорогу! – кричал Жюв.

Но стремящийся вниз человеческий поток уносил его с собой.

Жюв проталкивался изо всех сил, и лицо его было таким страшным, что его принимали за виновника сумятицы и расступались перед ним.

В один миг взлетел он наверх и позвал:

– Фандор! Фандор! Сюда… сюда!

Поднимаясь бегом по лестнице, Жюв мельком увидел силуэт Фантомаса, перегнувшегося через перила четвертого этажа, в отделе товаров для путешествия.

– Он попался, Фандор!

– Он попался, Жюв!

Действительно, не сговариваясь, друзья совершили блестящий маневр. Жюв выбежал с площадки лестницы на правую сторону длинной узкой, тупиковой галереи, где продавались товары в дорогу, тогда как Фандор прибежал туда же слева. Фантомас, оказавшись между ними, удрать не мог.

– Внимание, Фандор! Он прячется где-то здесь.

– Внимание, Жюв! Стреляем, как только он пошевелится!

Но что же делал Фантомас?

Жюв и Фандор двинулись друг за другом, каждый держал револьвер в руке, оба были настороже. Внезапно у Фандора вырвался крик ярости:

– Ах, черт!

– Что такое?

– Сундук! Смотрите, сундук!

Жюв тотчас же все понял… Повернувшись туда, куда указывал Фандор, он увидел огромный сундук, скользивший вниз по лотку для грузов, который обычно служил, чтобы переправлять покупки с различных этажей «Пари-Галери» к грузовым повозкам, доставлявшим их покупателям на дом.

– Сундук! – кричал Фандор, бросаясь туда.

– Сундук! – в отчаянии орал Жюв.

Сомнений не оставалось – в сундуке был Фантомас! Ясное дело, бандит придумал этот хитрый ход – спрятался в сундук, чтобы избежать преследователей.

Жюв был полон решимости.

– Он попался! Попался!

Он перешагнул через поручень лотка, рискуя переломать себе все кости, и бросился вслед за сундуком. Фандор, воодушевленный его примером, без промедления бросился туда же вслед за ним.

Начался головокружительный спуск…

Лоток, предназначенный для грузов, был расположен почти отвесно и вел с четвертого этажа на первый. Жюв и Фандор скользили по нему, кувыркаясь, перекатываясь с боку на бок, больно ударяясь то об один борт, то о другой, пока их не вышвырнуло на тротуар улицы Малерб, прямо к грузовым повозкам, и тут они оказались в окружении зевак, привлеченных к «Пари-Галери» отчаянными воплями бегущей оттуда толпы.

Нд секунду они замерли в неподвижности, совершенно ошеломленные этим спуском. Жюв первым вскочил на ноги.

– Сундук! Сундук!

Сундук был тут. Жюв бросился к нему, рванул крышку… Сундук был пуст!

– Ах, тысяча чертей!

– Что? Что такое?

– Он перехитрил нас, Фандор! Он бросил на лоток пустой сундук, понимая, что мы кинемся вслед за ним! Он все еще в «Пари-Галери».

Но каким образом вернуться в магазин? У каждого входа была невообразимая давка. Пытаться пройти было бы безумием!

– Сюда! Сюда!

Жюв не колебался ни мгновения. Цепляясь за скользкий лоток руками и ногами, он вместе с Фандором стал подниматься тем же путем, которым они спустились.

– Жюв!

– Да, Фандор?

– Мы должны…

Но его прервал чудовищный вопль, вопль ужаса, несшийся из магазина, вопль, вырвавшийся из тысячи глоток… Крики отчаяния, тщетные призывы на помощь, зловещие стоны почти что тонули в глухом рокоте…

– Это еще что такое?

Напрягая все силы, Жюв и Фандор выскочили из лотка на уровне второго этажа и бросились к главному залу. У них перехватило горло от густой, едкой и слепящей пыли, вернее, измельченной штукатурки.

Как в кошмарном сне, Жюв и Фандор увидели в зале беснующуюся толпу, людей, зажатых в невообразимой толчее, сотни перепуганных лиц. Перед ними теснились несчастные, залитые кровью, раненые, издающие хриплые стоны, и все они толкали друг друга, падали и валялись растоптанными на полу!