Текст книги "Империя храмов (СИ)"

Автор книги: Маркус Кас

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

Ну да, крокодилы в канализации. Хотя хрен их знает, возможно и такое. По некоторым его словам мне уже стало казаться, что тут вообще магия какая-то. Но толком не разобрать. Ни где я, в какой конкретно столице и чего. Ни кто я, как и остальные адепты, братья и ещё и магистр.

Обстановка, по мере нашего продвижения по обители, к современной не стремилась. Всё тот же грубо отесанный камень, местами проступающий неровный кирпич и старое дерево на полу.

Всё изменилось, когда мы зашли в столовую. Огромный зал встретил гулом голосов, звоном посуды и вкуснейшими запахами. И тут то я и понял, что мой обет молчания – единственное, что позволит мне не спалиться.

Выматерился бы я от души.

Окна занимали всего лишь одну стену, но уходили высоко вверх, заливая помещение первыми лучами солнца. Арочные своды далёкого потолка устремлялись к центру, к большому стеклянному куполу.

А внизу, всё на том же темном деревянном полу, были расставлены длинные столы. На вид однозначно модерновые, как и ряды стульев. Как и белоснежная посуда, столовые приборы и хрустальные стаканы. Ну а сверкающий на солнце хром раздаточной стойки и характерные изогнутые прилавки с едой довершали картину.

Как и то, что больше половины из трёх десятков присутствующих были одеты в нормальную человеческую одежду, известную мне. В основном, правда, в чёрные рубашки и брюки, но я заметил на одном парне настоящие джинсы. Родные, можно сказать.

Почти все тут были одного возраста. То есть теперь моего, считай что подросткового. Пока я старался одновременно не отставать от Карла и незаметно разглядывать обстановку, упустил я лишь одно.

Слух буквально разрезал смех. Нежный, переливчатый и высокий. Женский. Его обладательница нашлась в дальнем углу, в компании ещё двух девушек. Это точно не монастырь…

Разглядывать их в открытую я поостерегся, тем более никто особого внимания на женскую компанию не обращал. Все уставились на нас и смешки послышались уже с разных сторон.

Ну ещё бы, мы с моим внезапным провожатым, смотрелись крепостными, пришедшими к барину бить челом. Или что они там делали. В общем, не хватало теребить шапку в мозолистых грязных руках, для полноты образа.

Мне такое внимание неудобств не доставило. Кем я только не прикидывался, поддерживая разнообразные легенды. И бомжом, и миллионером. А вот здоровяк от стыда вжал голову в плечи и сгорбился, стараясь стать незаметнее.

Пока меня такая ситуация полностью устраивала, поэтому подбадривать Карла я не стал. Сначала выясню что тут к чему, потом уже расставлять по местам буду. Подростков, да уж. Самая лютая аудитория, без шуток. Тормозов у них почти нет. А вот дурости, которую они смелостью считают, хоть отбавляй.

У раздачи никого не было, так что мять булки в очереди не пришлось. Карл подошёл первым, получил поднос и ухнул новую для меня фразу в благодарность за пищу:

– Да хранят всеблагие императора.

Значит, благодетель этого заведения тот самый император. На приют место тоже не сильно похоже, а похоже… Увидев суровую морду мужика, сунувшего мне в руки идентичный и по форме и по содержанию поднос, меня посетила единственная логичная мысль.

Цепкий взгляд, жилистый, осанка, короткая стрижка – всё говорило мне, что передо мной военный. Вояк, как действующих, так и бывших, я вычислял на раз, ошибиться было практически невозможно.

Военно-монашеский орден с женщинами? Ещё и императорский. Ещё и с детьми князей. Всё это под соусом средневековья в виде оазиса среди мегаполиса. Дичь.

Бедняга Карл решил уйти и забиться в самый дальний угол. Я шёл за ним и разглядывал вязкую кашу в миске. Порция была немаленькая, на что живот заурчал с пущей охотой.

Для лучшей работы мозга нужно хорошенько подкрепиться. Смешки прекратились, но я поймал пару презрительных взглядов. И несколько оценивающих. Остальные предпочли отвернуться и заняться приемом пищи.

Только из-за спины донеслось одинокое и тихое:

– Деревня…

Я даже оборачиваться не стал, этот писклявый голосок я запомнил. Парнишка, боящийся кидать такие фразочки в глаза, к тому же и слегка шепелявил.

Мы наконец дошли до места, которое устроило неожиданно стеснительного амбала и только поставили подносы на стол, как снаружи отчетливо раздались выстрелы и крик.

Глава 3

Звуки были знакомы мне очень хорошо. Прицельная стрельба и матерок инструктора. Ну, может и не матерок, расслышать толком слова я не смог. А вот тон да. И в этом звучном вопле звучала и оценка способностей стрелка, и команда пойти куда подальше.

Быстрый взгляд исподтишка и ноль реакции окружающих. Только пара человек лениво обернулись в сторону окон. А вот у Карла загорелись глаза. В смысле интересом.

– Быстрее бы уже начать обучение! – доверительно прокомментировал происходящее парень, наклонившись ко мне. – Я точно стану защитником. С моей то фигурой. Вся искра в мощь пошла. Поздно меня искатели то нашли, вот уж матушка печалилась. Но не думаю, что она нарочно, ерунда это, что говорят.

Информации из Карла лилось больше, чем я мог переварить за такое короткое время. Чёрт, да это как китайский учить на слух. Вроде и говорит, а что – хрен пойми.

Даже если его и подослали, то источник из него неслабый. Я пока ни одного вопроса не задал, а он мне вывалил столько. Осталось найти ещё хотя бы двоих и тогда уже стоит доверять данным.

– Если боги дадут, то выслужусь и выправлю себе титул, хоть ненаследный, но всё ж, – продолжал мечтать здоровяк. – Вот бы оружие получить хорошее, добротное. Как думаешь, что получу? Ну да, ты прав конечно, топор, что мне ещё с такими ручищами.

От мимики начало болеть лицо, непривычно много пришлось изображать реакции. Я тоскливо посмотрел на остывающую кашу и Карл заметил.

– Ой, извини, – в сотый раз озвучил он любимую фразу и заткнулся, взявшись за ложку.

Пока мы ели, помещение наполнялось всё новыми и новыми адептами. В основном, одетыми прилично и по местной моде, чёрные рубашки и брюки. Таких, как мы, было немного.

Девушек же тоже прибывало, но гораздо меньше парней. Одеты они были идентично, никаких юбок, оголяющих коленки и прочие девичьи прелести. В большинстве своём они кучковались отдельно от мужской части, но глазами стреляли.

Мобильных телефонов я не заметил ни у кого, что немного расстраивало. Лишь немного, ведь если это военизированное место, то отсутствие гаджетов вполне логично. Но по той же логике, должна быть возможность ими пользоваться в определённое время.

С другой стороны, слишком свободная форма одежды для военной академии. Хотя, если мы новобранцы… Ладно, и с этим разберёмся, намотаем на жиденькие усы.

Мы доели молча и, синхронно поднявшись, двинулись относить подносы с грязной посудой на специально отведённое для них место. Прошли мы недалеко.

– Эй, деревня! – раздался сбоку громкий голос и разнесся по помещению.

Остановить Карла я не успел. Детина повторил свою попытку уменьшиться в размерах, сжался и обернулся на оклик. Да что с ним такое?

Видел я перекачанных, от которых толку не было. Но этот точно на здоровом корме и естественном труде таким большим вырос. Такие как Карл, руками арматуру сгибают и не напрягаются.

Значит, опасность не в физической силе. Чего может бояться этот мамонт? Власть, понятное дело, не только сила дает. Ещё и знания. Что могут знать эти дети настолько уникального? Остается происхождение.

– Забыли эти забрать, – с усмешкой сообщил нам хозяин голоса.

Компания небольшая, всего четверо лбов, все уступают нам в размерах. Мне, конечно, не так повезло с «фигурой», как Карлу, но и доходягой я не был. Тоже явно деревенское питание и свежий воздух помогли.

Заводила жестом показывал на их подносы, нетерпеливо подняв брови. А вот главарь сидел рядом, с равнодушным видом. Выдавали его с виду незаметные взгляды соседей по завтраку. Они все наблюдали за его реакцией и пытались подражать его позе.

Вырубить его и другие отвалятся сами. Неравные силы для физического противостояния. Так бы и я сделал, даже не нарушив обета молчания, но местные правила явно были не настолько простые.

Переговорить варианта тоже не было. Мне оставалось только наблюдать за тем, как Карл растерянно озирался, словно ища помощи у остальных. В этот момент все, как по команде смотрели куда угодно, но не в нашу сторону.

Здоровяк сделал неуверенный шаг в сторону их стола и я решился.

Перехватил поднос одной рукой так, чтобы в случае чего воспользоваться им, как оружием. Поднос не пластиковый, металлический и достаточно тяжелый, так что отработает эффективно.

Другой рукой я схватил Карла за шкирку. Это движение вынудило его остановиться и повернуться ко мне, выйдя из под действия гипноза мелких ублюдков.

Завладев его вниманием, я многозначительно нахмурился и помотал головой. Завершил я своё молчаливое выражение мнения кивком в сторону стоек для грязной посуды. Здоровяк понял меня правильно, чуть расслабился и двинулся по прежнему курсу.

– Вы куда собрались? – подскочил главарь, пока заводила от неожиданности раскрыл рот и онемел. – Вам было велено забрать. Умом не вышли, деревенщины?

Продолжая подталкивать Карла в нужную сторону, я оценивал обстановку. Возможная подмога далеко, места в столовой было много и рассаживались все такими же небольшими компаниями, подальше друг от друга.

Этим четверым надо было ещё встать и подойти, преодолев метров пять. Двоим перед этим перепрыгнуть стол. Успею среагировать. Действуют они неуклюже, на хоть как-то подготовленных бойцов не похожи, ни по движениям, ни по позам.

Вспомнив отражение своей молодой смазливой рожи, я сдержал вздох и сощурился на ближайшего ко мне противника. Судя по тому, как он вздрогнул и застыл, сработало. Не совсем ещё инстинкты гормонами отбило.

А вот главного мой взгляд не остановил. На его лице заиграли желваки, ноздри начали раздуваться от гнева. Парень даже не посмотрел, что его свита осталась на месте и шагнул к нам.

– Стоять, – сквозь зубы проговорил он.

Мне пришлось толкать здоровяка ещё активнее, уже локтём, потому что он снова беспрекословно послушался приказа. Хрен с ним, с бедолагой, хочет выслуживаться, дело его. Но тут и меня за компанию приплетут.

Я вспомнил фразу Карла про «равенство». Понятное дело, что все равны, но некоторые равнее. Всегда и везде так было, да и это место на восторжествовавший идеализм не похоже.

Но это, плюс логичное существование устава или его подобия, давало мне надежду на уверенность в запрете драк. А значит, дело дальше провокаций не пойдёт. Эх, вломить бы ему разок…

Так мы и двигались какое-то время. Я пятился, сохраняя дистанцию и толкая Карла. Парень наступал с грозным видом, мрачнея с каждой секундой. В зале, до этого момента наполненном гулом голосов и звоном посуды, наступила тишина.

– Ты, тупой ублюдок, хоть знаешь, кто я? – перешёл на персональные оскорбления он. – Моя семья…

– Никакого значения не имеет, – прозвучал спокойный голос сбоку и мы все повернулись к его источнику.

Вот этот мужик точно был опасен. Тело, как натянутая пружина. И стальной взгляд профессионала. И если остальных он осмотрел равнодушно, то на мне задержался подольше. А увидев хват подноса, так и вовсе еле заметно усмехнулся.

– Адепт, к настоятелю, докладывать о недостойном поведении. Проверю, – принялся он раздавать приказы, начав с высокомерного пацана. – Вы, – он задумался на секунду, обратившись к троице прихлебателей, – на кухню, помогать с грязной посудой. А вы двое, за мной.

– Да, брат, – печальным хором выдали будущие посудомойщики и зашевелились.

Их предводитель, поморщившись, рванул было к выходу.

– Ничего не забыл, адепт? – остановил этот порыв брат, указывая на стол.

По недовольной роже парня проскользнула гримаса злости, но он взял себя в руки и забрал свой поднос резким движением. Тарелка и ложка подскочили, жалобно тренькнув. В этот же момент, словно по сигналу, возобновились и другие звуки.

Столовая ожила, вернувшись к свои делам. Я услышал несколько разочарованных вздохов. Бесплатное развлечение прекратилось, так и не успев толком начаться. Но, судя по количеству возмущенных рож, цирковой сезон только начался.

Разогнавший нас мужик тем временем внимательно осмотрел зал, подмечая все реакции. И, хмыкнув, тоже направился к одной из дверей. Нам пришлось поторопиться донести несчастные подносы и нагонять его уже в коридоре.

– Адепт Карл, – представился здоровяк, кланяясь на ходу. – Благодарю вас, брат…

– Глеб, – тот бросил на меня быстрый взгляд. – А ты?

– У него это, обет молчания, – пришёл мне на помощь Карл и зачем-то объяснил. – Не говорит он, в общем.

– Понятно. Ты откуда такой тут, Карл? – наш спаситель оценил моего знакомого влёт и по-доброму улыбнулся.

– Ну я оттуда, – в ответ последовал широкий взмах рукой, румянец и пояснения: – Из Бессарабии значит. Из Белецких мы, у самой границы село наше, под самым боком у мадьяров живём, значит.

– Издалека тебя принесло в столицу, адепт, – удивился мужик. – Да и не чернявый ты, парень, для тех мест.

– Ну так батя из благородных был, неместных… – Карл снова смутился. – В него я пошёл. Двадцать лет назад праздник великий справляли. Много там было, и столичных, и регент даже самолично, значит. Матушка говорит, что не помнит. Но точно не династийных кровей я. А искра сильная дюже, вот искатели меня, значит, прямо в Санкт-Петербург и отправили. Сказали такую дурищу, силищу то есть, в императорский орден токмо. Этот, уникум, сказали.

Точно уникум, не поспоришь. Такое ощущение, что кроме него, в их селе, были только коровы да мать. Здоровенный лоб, а миролюбивый, как щенок.

Пока брат Глеб кивал, выслушивая историю, я рассматривал его нашивку. Единственный знак отличия, встреченный мной. Рубашка у мужика тоже была чёрная, но плотная, больше похожая на форму.

На груди у него красовался тот же символ, что и на амулете – три вложенных треугольника. Они располагались на щите в форме перевернутой капли, а под тонкими линиями фигур – скрещённые мечи.

Мужик заметил мой интерес и воспринял это по-своему:

– Тоже в защитники хочешь?

Не зная, каким жестом ответить, чтобы не подписаться молчаливо на что-либо, я неопределённо пожал плечами. Но тут охотно вмешался болтун:

– Я точно защитником стану! Мне так и искатели сразу сказали.

– Ну, – усмехнулся Глеб, оценивая габариты Карла. – Похоже на правду. Но на всё воля богов, так что ты до ритуала пробуждения особо не надейся, чтобы потом не расстраиваться. Вдруг хранителем станешь.

Мужик хохотнул своей шутке, а вот здоровяк испугался такой перспективы. Я же переваривал информацию. Защитники, искатели и хранители. Смахивает на структуру. Организация, получается, императорский орден. А Санкт-Петербург – столица.

А вот второе упоминание искры вкупе с одарёнными заставило задуматься. В голове никак не хотел укладываться единственный логичный вывод – магия. Но никаких необычных ощущений, кроме излишней бодрости и свежести я не чувствовал. От утреннего плохого самочувствия не осталось и следа.

Значит, следуя правилу простых обозначений – ритуал пробуждения это и делает. Пробуждает магию. Интересные пироги с котятами получаются…

– Вы нас тоже накажете? – прервал мои мысли Карл, грустно вздохнув. – Конюшни чистить отправите?

– Какие конюшни? – расхохотался Глеб. – Мы в центре столицы, парень, тут на запряжённых каретах только туристы разъезжают. Нда, нелегко тебе будет освоиться. А ты, молчун, тоже из Бессарабии?

Я мотнул головой на автомате, но внутри всё сжалось. Вот зараза, и из какой отдалённой губернии я?

– Ладно, адепты, – отмахнулся мужик, не продолжая меня расспрашивать. – Отправить бы вас по хозяйству помогать, пока все не прибыли, но в таком виде и там достанут. Экономят на вашей братии, уж простите. Признанным сразу выдают одежду нормальную, остальные же дожидаются результата пробуждения. Скупердяи, – проворчал он. – Переживут, вот и получат. Тьфу.

Стоп, что переживут? Мне, в общем-то и до этого слово «ритуал» не понравилось, а выходит, что ещё не факт, что переживу? Я чуть не запнулся, но вовремя собрался. Карл на эту оговорку никак не отреагировал.

– Вы чего вообще в общую столовую то со всеми в одно время пошли, умники? Дождались бы ритуала, а там все уже на одно, хм, лицо, – Глеб с сомнением посмотрел на здоровяка. – Не все, но шансов больше.

– Извините, брат Глеб.

– Отставить! Так, эту дурь из твоей башки выбьют. Как бы туда ещё полезного на замену запихать…

Мужик задумался, а я изо всех сил стал действовать по принципу тернового куста. То есть усиленно внушать ему мысль о том, чтобы отправить нас в какой-нибудь храм знаний. Библиотеку хотя бы.

Видимо я так мощно буравил взглядом его короткостриженный затылок, что он обернулся. Я уже начал верить в магию и свои суперспособности, но Глеб выдал совсем другое:

– Пойдёте в коровник. Почистить кормилиц и порядок в стойлах навести справитесь и без посторонней помощи, раз деревенские. А туда признанные точно не сунутся.

Твою же мать, брат… Вот чего в жизни делать не приходилось, так это заведовать живым хозяйством. Хоть и не доить отправили, но как этих самых коров чистят, я не знал. Да и какие коровы, если мы в центре города?

Карл сменил грусть на радость, а я изо всех сил сохранял равнодушный вид. Мужик же, оценив реакцию, вновь рассмеялся:

– Нет, ну вы во всё поверите, что вам скажут? Где им тут пастись? Да и что бы на такое соседство сказали благородные? И без того жалуются на скудный интерьер и огород.

Дать бы подзатыльник за такие шуточки. Я уже представлял себя с лопатой, выгребающим продукты жизнедеятельности этих кормилиц. Сколько гадят скотины такого размера, я мог лишь догадываться.

– Ладно, раз уж забрал вас на свою голову, при мне побудете, – наконец решил Глеб. – Ты, молчун, и без указаний справишься, а ты – молчи, покуда не спросят прямо. Вопросов не задавать, вперёд меня не лезть. Ходите тенью, чтобы я про вас вообще забыл. Всё понятно?

Мы дружно кивнули и вздохнули. Я с облегчением, Карл опять печально. Его настроение, так же, как и язык, вертелось подобно флюгеру на ветру.

Мужик в ответ посмотрел с большой долей скепсиса, но свои предположения оставил при себе, только добавил серьёзно:

– Если вызовут, останетесь сами по себе. Среди дня редко поднимают по тревоге, но бывает. Всё чаще в последнее время. В катакомбах так и вовсе Вечная знает что творится…

– А… – тут же встрепенулся Карл, но осёкся под суровым взглядом. – Понял, никаких вопросов.

С одной стороны шастать за этим мужиком, особенно и при условии молчать, было безопасно. Но вопросов становилось всё больше. Как и желания вырубить обоих и сбежать. Знать бы ещё, что ждёт меня снаружи.

Мы поднялись по узкой лестнице и оказались на открытой галерее третьего этажа, выходящей на большую площадку. Там, на присыпанной песком земле, шла тренировка. Не на деревянных мечах с коровами.

Боевой полигон выглядел так же, как и в моём мире. Лабиринт из каркасов с натянутой рабицей с окошками, некоторые укрытия собраны из кирпичей, есть возвышения и огороженные «песочницы» для прицельного бросания гранат.

По территории были расставлены мишени и мерцание электронных счётчиков теплом отдалось в груди. Хоть какая-то понятная и привычная картина. Напрягало меня только одно. Мы шли по верху, но под линию огня попасть могли спокойно.

А ребята, бегающие внизу, стреляли боевыми. Этот звук, как и лязг мишеней при попадании, я тоже перепутать не мог.

Галерея же проходила по всему периметру, кроме нас ходили и другие люди. Кто-то из них поглядывал вниз, но большинство даже не обращали внимания на угрозу. Как и Глеб, который остановился и облокотился на перила, разглядывая бегающих бойцов.

Чувство опасности прямо таки взвыло внутри, не вынеся вопиющее нарушение техники безопасности. Интуиция сработала за долю секунды до произошедшего.

Один из упакованных в темную амуницию ребят внизу вдруг поскользнулся. Мне показалось, что падает он медленно и тягуче. Вот сверкнул солнечный блик на защитных очках. Вот корпус начал поворачиваться, чтобы упасть на спину.

Вот дуло, в полёте разворачивающееся в нашу сторону. Вот песчаная пыль поднимается дымкой в воздух от удара. А вот палец, по-прежнему лежащий на спуске. Парень дёрнулся и прозвучал выстрел.

Я кинулся к Глебу, взревев раненным медведем. Понимал, что не успею, но рефлекс сработал быстрее, чем я всё это увидел. Сбоку промелькнули расширенные от испуга глаза Карла, а я летел. Слишком медленно.

Глава 4

Говорят, бывает такое, что время застывает. Херня это всё. Застывают люди, по-разному реагируя на происходящее. И в такой момент не жизнь проносится перед глазами, а одно матерное слово, и то не всегда до конца.

Я лишь заранее увидел ближайшего к нам бойца. Его неудачное движение, неправильно поставленную ногу. Именно по положению стопы я и понял, что он рухнет и на какой бок. Даже не успел подумать, что за дебилы тут тренируются.

Но время и правда словно чуть медленнее текло. Либо мозг воспринимал всё быстрее и тело работало за гранью возможностей. Потому что и произошедшее дальше я разглядел в деталях.

Глеб не шелохнулся, просто недобро сощурился. И перед его лицом вспыхнула красная пелена, от которой и отскочила пуля, сверкнув на солнце.

Мужик воспринял только мой рывок, сумел повернуться вполоборота и выставить руку, сжатую в кулак. На него я и налетел, из меня вышибло весь воздух и отбросило в сторону.

Пока я хрипел, валяясь на полу, Глеб смотрел на меня с искренним недоумением. Только что пальцем у виска не покрутил.

– Ты чего творишь то? – спросил он, не приближаясь.

Что за хрень остановила пулю, я не понял. Похоже на силовое поле, но о таких технологиях я не слышал. Вероятно, только я и не слышал. Хотя Карл тоже стоял, вылупившись на меня.

Пока подобравшийся и готовый к атаке мужик не решил окончательно, что я на него напал, надо объясниться. Удар в грудь меня немного успокоил, так что обет нарушать я не стал. А хотелось.

Жестами ему показал выстрелы и разлетающиеся мозги.

– Ты совсем дикий что ли? – недоверчиво ответил он на мою пантомиму. – Тут барьер, это же боевой полигон! Никогда магических барьеров не видел?

Я честно замотал головой, охреневая. Вот оно и прозвучало. Чётко и ясно. Долбанная магия. Ильюха, ты точно встрял.

Давно, будучи юным и впечатлительным мечтателем, я увлекался научной фантастикой. Наувлекался так, что однажды мне приснился взрыв звезды и гибель солнечной системы. А я был в первых рядах зрителей. Страшно стало так, что чуть кирпичный завод не построил.

Вот примерно такое чувство я испытал в миг понимания. И уже собирался сойти с ума, но Глеб, плюнув на пол, обернулся обратно и начал орать.

– Ты, кусок козьего дерьма! Дебилоид на выпасе! Какого хрена ты творишь, отрыжка бездны? ИМЯ!

– Семён! Посвящённый в защитники второй ступени! – бодро отрапортовали снизу, хоть и слегка дрожащим голосом.

– Из тебя даже защитника мамкиной юбки не получится, недоумок! – продолжал лютовать мужик, багровея. – Палец нахрен оторву! И в задницу обратно засуну твою, где ему и место, а не поблизости от спусковой скобы! Вон отсюда! Обратно на первую ступень учиться!

– Есть обратно, – последовал уже не такой бодрый ответ и шмыгание носом.

– Ничего не забыл?! – не унимался Глеб, нависая над перилами.

Мне показалось, что он сейчас нырнёт туда рыбкой. Своими руками оторвать конечности и выполнить таки угрозу.

– Спасибо, брат… И да хранят всеблагие императора, – голос парнишки совсем притих.

– Ну а ты чего разлёгся, блаженный? – обернулся разгоряченный воинствующий монах и переключился на меня.

Мой рот абсолютно против воли расплылся в улыбке, так что его обвинение в мой адрес можно было понять. Мужик прямо таки спас мой разум от потери смысла. Но привычная манера «науки» вернула меня в реальность.

Хрен с ней, с магией, разберусь. Те же технологии, прочитал инструкцию, провёл эксперименты, получил серию с удачным исходом – работает.

Главное, что есть такие простые и родные вещи. Раздолбаи и их командиры. Даже жаль, что нельзя задать ему главный вопрос, что происходит. И получить, пусть и матерный, но понятный ответ.

– Брат Глеб! – в нашу сторону неслось что-то несуразное.

Ростом полтора метра, с талией примерно такого же объёма. Лысина немолодого мужичка, иначе его назвать нельзя было, сияла так, будто её полировали всю ночь. Идеально отпаренный пиджак не сходился на его пузе, поэтому трепыхался от бега рваными парусами. Так же трепыхались и щеки с пухлыми губами.

Колобок запыхался, пока добрался до нас, хоть и начал притормаживать почти сразу. Я, сообразив, что всё ещё валяюсь на полу, наконец поднялся. Отряхиваться в таком одеянии смысла не было. Как бы оно вообще от моих усилий не развалилось.

– Брат Глеб, – натужно просипел мужичок. – Прошу вас в бесчисленный раз, перестаньте оскорблять детей божьих.

– Этот благородный потомок богов может себе яйца отстрелить, – невозмутимо ответил Глеб. – Вот за это его папочка с мамочкой вас точно по головке не погладят, настоятель. Был наследным, бах, и стал ненаследным. Вернёте сына в непригодном для размножения состоянии. Кто же нам новое пополнение настругает?

– Не перегибайте. Можно же как то вежливее с благородными… – не сдавался пухляш.

– Все мы тут благородные. Не тем пальцем деланные, который этот недоумок со спуска не научился убирать. Не так ли нас учит писание? И произошли они от самих богов, и покуда их кровь течёт в жилах, будут силы для борьбы…

– Ах, хватит, – настоятель не сдержал раздражения и перебил. – И я сам писание наизусть вам прочесть могу. Только вы, брат, забываете, что живём мы в современном мире и по современным правилам.

– А вот этого я не забываю, – голос мужика заметно похолодел и сам он выпрямился. – Почти каждый день вижу эти правила и этот мир. А когда вы в последний раз спускались в катакомбы?

– Дела мои не позволяют такие походы, брат. Да и защитник вы, а не я.

– Вот и они должны ими стать, – Глеб кивнул в сторону двора, где возобновилась тренировка. – При этом выжить. А уже потом, будь на это воля богов, продолжить род или иным образом послужить империи.

То, как он сделал ударение на воле богов и как поджал губы при этом настоятель этой богадельни, сказало мне многое. Не хотелось делать поспешные выводы, но тут явно есть среди благородных те, кто ещё благороднее.

Ещё и божественного происхождения. Действительно это так или нет, неважно. Раз тут по городам и сёлам собирают бастардов, а как я понял именно их и называют непризнанными, то верят в это все.

Вряд ли называют так из вежливости. Значит есть признанные, а есть законнорожденные детки. Искатели, вероятно, тем и занимаются – ищут незаконнорождённых, щедро раскиданных по всей империи.

Надеюсь, Российской. В конце концов Санкт-Петербург остался собой, а не стал Нью-Яньцзинем или прочим нью. Да и рожи вполне себе славянские, даже у этого скромняги из Бессарабии.

А вот обязательная служба в своеобразной армии уже интереснее. Обитель ордена или воинская часть, всего лишь название. Хотя по отсутствию строгости, такое даже к захолустной академии не отнести.

– Вы, брат, безусловно всё правильно говорите, – примирительно поднял руки колобок и сложил их в молитвенном жесте. – Только прошу, не трогайте вы больше княжича Ростовского. Вот зачем вы его ко мне отослали? Его отец…

– Я отослал к вам адепта, а не княжича. Нет тут отпрысков князей, графов да баронов. Есть адепты и посвящённые. Так что я тоже вас попрошу. Обойдёмся без титулов и фамилий, как и положено по кодексу ордена. А разбираться со светлейшим князем – как раз ваша работа.

Кто же такой этот брат, что даже настоятель старается с ним договориться? Мужик мне нравился всё больше. И то, как он стоял на своём, и как не церемонился, когда можно было.

Ну хоть сословная история чуть прояснилась. Дворянство или аристократия. Вдруг и я бастард князя? Конечно, раскатал губу, именно в таких лохмотьях благородные детки и ходят.

Аристократические изыски прервались самым банальным и неуместным в таких декорациях и беседах звуком. Негромкой трелью мобильного телефона. К нему прибавилась характерная вибрация.

Настоятель укоризненно смотрел на Глеба, пока тот доставал самый желаемый для меня предмет – смартфон. Самый настоящий, сенсорный и тонкий. Я успел увидеть на экране имя – Берёзка.

– Служебный, – отмахнулся от колобка наш брат и ответил. – Слушаю. Да. Нет. Принято.

Мой чуткий слух уловил женский голос, торопливо что-то говорящий, прежде чем разговор был завершен. Кем бы ни была эта Берёзка, голосок у неё приятный.

– Прошу меня простить, вызывают, – с нескрываемым удовольствием сообщил Глеб открывшему было рот настоятелю и махнул нам. – За мной.

Мы с Карлом, уже успев почувствовать себя мебелью, переглянулись, но послушались. Пухляш проводил нас до того неприятным сальным взглядом, что я еле удержался от того, чтобы поежиться.

Прошли мы до конца галереи вдоль одной стены и спустились по похожей узкой лестнице. Карл так и вовсе протискивался, соскребая меловую штукатурку, пока не догадался развернуть корпус. За спуском последовала череда разнообразных помещений, похожих на места для отдыха.

Редкие встречные здоровались короткими кивками. Никаких поклонов, что пытался поначалу исполнять здоровяк. Учился он, к моему приятному удивлению, быстро, тоже перейдя на кивки.

Лабиринт, повороты которого я задолбался запоминать, закончился спуском ещё ниже, в подвал. Под зданием был настоящий бункер. Не удивлюсь, если тут есть своя ветка метро или подземный ход вовне. А то и целая сеть.

Упакованный в бетон широкий коридор с невысоким потолком уходил куда-то в темноту. Свет, а тут наконец были обычные лампы, зажигался по мере нашего продвижения. Во тьме лишь слабо горели мелкие красные огоньки, обозначая двери.

В нос ударил запах сырости и застоялой воды, а под ногами зашуршала крошка. Ещё и лампа над нашей головой моргнула, на пару секунд оставив только зловещие красные точки.

Мы прошли несколько дверей, расположенных на приличном расстоянии друг от друга. Массивные и металлические, все в ржавых заклёпках и подтёках. Возле очередной такой мужик остановился, окинул нас оценивающим взглядом и, неудовлетворённо вздохнув, тихонько постучался.

Не успел он второй раз прикоснуться к поверхности, как в двери что-то взвизгнуло, щёлкнуло и она приоткрылась с протяжным скрипом. Лампа над нами снова моргнула и Глеб скрылся внутри.

Я вгляделся в темноту, подталкивая Карла вперёд. Не нравился мне этот бесконечный коридор. Звук наших шагов он проглатывал как бездонная глотка, сбивая с толку слух. Так и зашёл задом, нашаривая ручку, которой не было. Дверь так же громогласно сама поползла на место, а я обернулся.