Текст книги "Меж двух огней (ЛП)"

Автор книги: Марк Ноче

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 17 страниц)

Люди Артагана работали в свете факелов, копали вокруг сломанных башен. Каждый час был на счету. Какофония инструментов заполняла ночной воздух. Лучники Блэксворда строили защиту, собирая в горы камни и доски. Женщины из деревень разжигали костры, пока остальные набирали воду в реке. Впервые за века в цистернах плескалась вода. Если враг покажется, нам потребуется любая капля, чтобы прожить в осаде.

Постоянный поток женщин и детей прибывал и вечером, некоторые несли вещи, другие были лишь в туниках. Некоторым везло найти членов семьи и соседей среди беженцев, но слишком многие звали любимых по имени тщетно.

Я направляла прибывающих с башни, склонялась над потрепанной картой с Аннвин. Старый пергамент мог остаться от монахов, там был грубый набросок плана земель. Ровена и Уна подметали комнату за мной, проклиная помет зверей и паутину в заброшенных комнатах. Я обратилась к леди Аннвин, склонившись над картой.

– Нужно залатать все бреши в защите. Мы не можем допустить, чтобы саксы нашли путь внутрь.

– Я годами бывала здесь, но так и не исследовала весь лабиринт ходов под крепостью, – ответила она. – Здесь несколько крепостей, они построены друг на друге. Кельтская под римской, сверху башни монастыря. Радуйтесь, что тут нет других медведей… насколько я знаю.

Я опустила голову и хмурилась. У нас были дни, может, часы, чтобы сделать замок обитаемым, хотя он вот-вот мог развалиться. Я взяла себя в руки и показала на силуэт внешней стены.

– А стены? Врата теперь – просто дыры в камне.

– Четыре стены и двое врат, – начала Аннвин, прижав руку к подбородку. – Западня и южная стена слишком высокие, чтобы перебраться. Они остались от римлян. Но северная и восточная могут пропустить, они обрушились так низко, что даже зайцы с барсуками порой пробираются внутрь. Древние врата из дерева, они давно сгорели по легендам.

– Значит, там саксы, скорее всего, нападут на нас. У низких стен и дыр от ворот. И они будут хуже зайцев и барсуков.

– Старые племена скатывали булыжники в легионы римлян.

– У них кончились камни? Так они проиграли?

– Нет, их предал один из своих. Римляне всех схватили ночью.

Узел сжался в горле. Как часто валлийцы проигрывали из-за своих? Шпион предавал изнутри. Я тряхнула головой, зная, что нужно показывать стойкость. И все же я ловила себя на том, что слежу краем глаза за Ровеной и Уной, чистящими наши комнаты. Девушки следовали за мной во всех бедах. Я не имела права сомневаться в них.

Рожок загудел за стенами. Мой пульс участился. Я подбежала к окну. Ровена, Уна и Аннвин присоединились ко мне, мы смотрели на восток. Колонна дрожащих факелов шла по долине к реке.

Нет! Мы не выстоим сейчас против саксов. Наша защита напоминала местами гнилой сыр, много дыр и трещин виднелись на стенах. Воины Артагана побросали молоты и лопаты, окружили дыры в защите с копьями и луками.

Новоприбывшие шли толпой по полям. Артаган кричал с бойницы, сложив ладони у рта.

– Вниз! Опустите оружие! Это народ Свободного Кантрефа!

Я выдохнула с облегчением. Слава небесам. Ровена и Уна улыбнулись мне, нам стало чуть легче.

К моему удивлению, Аннвин вручила мне колчан стрел.

– Вот, тебе пригодится. Я охотилась ими, но у меня плохо получалось.

Она дала мне лук из березы, рукоять была в рунах кельтов. Я не знала, с какого вопроса начать. Никто еще не дарил мне такого.

– Леди Аннвин, я не могу принять такой дорогой…

Она заставила меня замолчать улыбкой.

– Думаю, тебе это нужно больше, чем мне.

Я поклонилась, потрясенная такой щедростью. Несмотря на мирную философию, Аннвин следовала традициям Старых племен, которые отправляли женщин в бой наравне с мужчинами. Я молилась, чтобы у меня хватило сил натянуть тетиву этого прекрасного лука.

Я смотрела в окно и поражалась количеству беженцев. Их могло быть тысячи! Столько людей. В Свободном Кантрефе вряд ли остались еще жители.

Одинокий всадник ехал на белой лошади во главе выживших по склону к дыре ворот. Она, наверное, была аристократкой.

Я прищурилась и узнала женщину с длинными прямыми черными волосами. Ее лиловое платье сияло шелком и камнями. Только одна женщина была такой красивой. Леди Олвен.

Артаган поспешил встретить ее. Я видела лишь, как их фигуры встретились посреди толпы беженцев, спешащих в Аранрод. Я застыла. Уна и Ровена смотрели на меня с сочувствием. Зачем я теперь Артагану? Тем более, я отказала ему, и его отец уже устроил помолвку. Мои фрейлины резко продолжили работу, притворяясь, что не заметили боль на моем лице.

Все больше людей Свободного Кантрефа заходило в Аранрод. Нам требовалось больше места, чем старый замок мог позволить. Все закоулки будут заняты к полуночи. Я спускалась по ступенькам и разглядывала стены. Артаган и Олвен точно были там. Лидеры всегда были в гуще событий. Я шла с новым колчаном и луком.

Многие из новых махали мне, выжившие из крепости Кадваллона. Половина жителей из деревни у крепости, наверное, сбежали в лес подальше от саксов. Я обняла нескольких матерей и повитух, словно мы не виделись годами. Неужели саксы все перевернули за пару дней? Мое сердце сжалось, когда я увидела, как мало взрослых добралось сюда. Путь в Аранрод был сложным. Только юные выжили.

Я услышала голос леди Олвен раньше, чем увидела ее. Она вела за собой свою белую кобылицу, другой рукой сжимала ладонь Артагана. Ее низкий чувственный голос очаровывал любого мужчину. Они с Артаганом вдруг остановились передо мной, толпа обходила нас, как камень в реке. Олвен заговорила с Блэксвордом, словно меня тут не было.

– Артаган! Ты украл жену другого мужчины? Это смело даже для тебя.

Блэксворд заерзал. Леди Олвен держала его за руку. Я смотрела на нее свысока.

– Это я его спасла, – сухо ответила я. – Чем обязаны, леди Олвен?

– Я пришла спасти вас, точнее, ваш народ. Но народа у вас нет, да? Вы теперь королева ничего, ведь все отбросили.

Мои щеки пылали, но ответа не было. Она говорила правду, хоть и резкими словами. У меня не было своего королевства теперь. Королева без страны. Чуть лучше попрошайки. Артаган снял руку Олвен со своего запястья, помрачнев.

– Бранвен сделала для людей Свободного Кантрефа больше, чем кто-либо. Она заботится о каждом жителе как мать, не ради выгоды, а от доброты сердца. Люди любят ее.

Олвен поджала губы. Я взглянула на Артагана, не зная, что сказать. Эта строгость поставила Олвен на место. Он кивнул нам и сказал:

– Простите, леди Олвен, но мне нужно отстраивать крепость. Королева Бранвен тут во главе. Если вы пришли одолжить помощь в защите, обсудите это с ней.

Он ушел, хотя оглянулся на мой лук с любопытством. Олвен скривилась, проводя Артагана взглядом. Она выпятила грудь, окинула меня взглядом, словно оценивала лошадь.

– Я привела сюда как можно больше выживших. Остальное на вас, леди Бранвен.

– Благодарю, – тепло ответила я. – Уверена, мы найдем для вас полезное задание.

– Я справлюсь сама, спасибо.

Она развернулась, собираясь уходить, но замерла, словно что-то вспомнила.

– Ты отвернула его голову, Бранвен. И все. Думаешь, ты первая? Он вернется рано или поздно. Так всегда. Всегда.

Олвен прошла мимо меня, задев плечом. Мои ногти впились в ладони, оставляя следы. Мне вдруг захотелось опробовать на ней лук. Но не хотелось тратить на нее стрелу.

Я ушла в крепость и гладила большим пальцем лук. Аннвин была почти одного роста со мной, потому что, когда я натянула тетиву, она оказалась у моей челюсти. Словно лук был создан для меня. Кожу покалывало тысячей иголок, я думала, что сказала бы мама, увидев меня сейчас. Меня с луком в крепости Старых племен. Меня не учили, у меня не было опыта боя, но я надеялась, что выпущу пару стрел, когда нужно. Я узнаю, если придут саксы.

Мужчины и женщины кивали мне, пока я шла по крепости. Воины Артагана вонзали в землю деревянные пики с острыми углами наверху. Блэксворд сам затачивал их мечом. Каждое острие было опасным. Ряд острых бревен не остановит врагов, но хотя бы замедлит.

Все работали в свете костров и факелов. Кинан и Эмрюс резали дерево, Ровена и Уна копали овраги, Ахерн и Падрэг помогали укреплять камнями стены. Я помогала настоятелю и брату, они отстраивали стены по камню. Падрэг не открывался от работы.

– Я думал, леди не занимаются низким трудом, – сказал он.

– Тогда я не леди.

Мы поднимали камни выше обвалившихся стен. Лысеющий священник все еще дулся на меня, хмурился. Кто мог винить его? Я вела себя ужасно в последнее время, но Падрэг и Ахерн остались со мной. Падрэг остановился и отряхнул руки. Он посмотрел мне в глаза впервые за несколько дней. Мы с Ахерном замерли, а настоятель вздохнул.

– Ты выросла прекрасной умной женщиной, Бранвен, – начал Падрэг. – Ты слушалась сердца, когда многие опустили бы руки, и ты стала лидером нашего народа, не только Дифеда или Южного Уэльса, или Свободного Кантрефа, но и всего Уэльса. Я горжусь называть тебя своей ученицей. Ты ближе всех к дочери для такого старика, как я. Я могу быть вредным, обидчивым, грешным, но, Бранвен, девочка моя,… я не шпион.

Я опустила голову, от его слов выступили слезы. Я была в бегах так долго, что видела убийц и предателей всюду. Даже среди своей свиты и родственников. Я позволила страхам ослепить меня. Я опустила руки на плечи Падрэга и Ахерна.

– В чистилище похолодает раньше, чем я перестану верить вам и любить вас.

Падрэг поднял мой подбородок кончиками пальцев, как часто делал, когда я была ребенком. Ахерн улыбнулся мне, он был тронут. Мой страж вдруг побледнел, глядя на горизонт вдали.

– Миледи, смотрите! Беженцы… привели их к нам.

Сотни пылающих факелов заполняли лес вокруг замка. В темноте стало слышно, как ножи били по щитам. Я прижала ладони к горлу, дышать не получалось. Пришли саксы.

13

Боевые барабаны саксов гремели в ночи. Дым от их факелов заполнил вечерний воздух. Земля дрожала от марширующих ног. Ахерн и Падрэг переглянулись, огонь тысяч факелов саксов отражался в их глазах. Они смотрели на меня так, словно наступил конец света. Может, так и было.

– Все в замок! – закричала я, схватив их за плечи. – Живо!

Они скованно кивнули, принялись помогать беженцам пройти в открытые врата. Падрэг и Ахерн пришли в себя, занявшись делом. Мои ладони дрожали на луке. Черные силуэты копейщиков саксов окружали крепость в сотне шагов от нас.

Я всеми силами не давала себе убежать от приближающейся опасности. Я напоминала себе, что должна двигаться, сосредоточиться. Я расхаживала вдоль стены ровными шагами. Если я остановлюсь, обвалюсь, как эти старые стены.

Беженцы загоняли скот в ворота. Дети кричали на руках матерей. Паника проявлялась на лицах всех женщин и мужчин в крепости.

Артаган и его люди встали в защитный ряд у восточной стены, укрепления были в лучшем случае выше пояса местами. Я схватила Артагана за плечо, его крепкие мышцы успокаивали меня. Я сглотнула не сразу, во рту пересохло.

– Блэксворд, сколько там саксов?

– Тысяча или две. Может, больше, если прибыли и Лис, и Волк.

– Нас почти столько же.

– В основном женщины и дети. С трудом наберется три или четыре сотни для боя.

– Многие женщины могут сражаться.

Он кивнул и посмотрел на мой лук. Он должен был знать, что лук принадлежал его матери, но молчал. Он не все рассказал мне? Или Артаган просто привыкал видеть меня с оружием?

Несмотря на угрозу, он выдавил улыбку. Его энтузиазм придал мне смелости. Конечно, люди любили его.

– Есть нечто, похожее на план, миледи?

– Пусть воины будут там, где стены слабее всего, – начала я, вспоминая карту. – Восток и север особенно уязвимы.

– А южные и западные стены? Они высокие, но защита нужна и там.

– У нас много людей и камней. Они защитят те стены не хуже медведиц. Пусть саксы увидят, как хорошо бьются матери Свободного Кантрефа, когда их дети в опасности.

Артаган вскинул брови, впечатленный. К сожалению, я уже видела огреху в плане. В северной и восточной стене оставались дыры.

– А еще есть двое сломанных ворот. Саксы пойдут туда.

– С этим я справлюсь. Медведицы на тебе.

Он улыбнулся, выхватывая длинный меч. Беспечный, как дитя, он был спокойным, словно шел танцевать. Я хотела, чтобы он как-нибудь рассказал мне, как это делает. Если мы переживем эту ночь. Я коснулась его руки в последний раз. Я хотела сказать многое, но голос подвел меня.

– Блэксворд… Артаган… береги себя.

Он подмигнул в ответ. Я побежала во внутренний двор, забралась по разбитой колонне, чтобы возвышаться над толпой. Я оглянулась на Артагана в толпе. Он направлял воинов, некоторые телегами закрывали проемы ворот. Неплохо, Блэксворд. Но сколько продержатся такие баррикады? Если нас одолеют сегодня, никто не узнает, что с нами случилось. И Свободному Кантрефу придет конец.

Я подняла руки над головой, жители узнали меня и замерли. Матери утихомирили детей, попросили малышей молчать. Я кашлянула, стараясь не кричать, но звучать сильно. Если я буду звучать испуганно, говорить пустыми словами, это только посеет отчаяние. Людям нужен был голос королевы.

– Услышь меня, свободный народ! Саксы пришли убить наших детей, наших мужчин и сделать рабами наших женщин. Их много, а нас мало. У них есть сталь, а у нас камни. Но у нас есть то, чего у них нет. Наша сила не в количестве, не в высоте стен. Нет.

Я вдохнула, весь замок молчал. Мужчины стояли вдоль стен, дети выглядывали из пыльных конюшен и смотрели на меня. Синие глаза Артагана нашли меня в море людей, его взгляд придал мне сил. Я продолжила.

– Мы боремся, чтобы защитить любимых! Как загнанная медведица защищает детей, так и мы должны бороться с саксами зубами и ногтями. Мы не варвары. Мы боремся не для грабежа и пленников, не по приказу короля. Мы боремся за наших детей, за матерей, за друзей и любимых. Мы боремся за любовь, и это делает нас сильными!

Толпа вопила, и по моей коже бежали мурашки. Я выдохлась, разум опустел. У меня не осталось слов, но все смотрели на меня. Артаган улыбался, на миг показалось, что здесь только мы с ним. И я вдруг нашла слова, мой голос снова стал громким.

– Вы позволите саксам прийти и украсть ваших детей?

Толпа хором ответила:

– Нет!

– Вы позволите им насиловать ваших женщин?

– Нет!

– Вы будете стоять в стороне, пока они убивают мужчин?

– Нет!

– Так пусть вас услышат, братья и сестры! Пусть слышат голоса тысячи валлийцев в стенах Аранрода, ведь они все еще свободны!

Оглушительный рев толпы сотряс замок. Даже саксы в конце их армии должны были слышать. Мужчины били древками копий по земле, женщины топали ногами. Шум стал громче, люди у стен брались за любое попавшееся оружие. Камни, вилы, копья и луки поднимались в защиту. Артаган кивнул мне с одобрением.

Я повела женщин по лестницам вдоль самых высоких стен. Они тащили камни, большая часть была обломками замка. Ровена и Уна заняли места, даже леди Олвен присоединилась к нам. Я надеялась, что ее копье такое же острое, как и язык. Только одна фигура осталась во дворе с детьми. Я обернулась и увидела спокойную леди Аннвин. Она подняла руку раньше, чем я задала вопрос.

– Я не верю в жестокость, юная, – сказала она. – Мир – моя путеводная звезда.

– Но саксы…

– Я приготовлю лекарства и бинты. Думаю, это нам скоро потребуется.

Я кивнула и оставила ее. Нам потребуются ее навыки целителя. Может, мне стоило делать так же, но с луком в руке и двумя тысячами саксов снаружи я знала, что мое место на стене. Дорогие мне люди были там, и я должна быть с ними.

Ахерн и Падрэг охраняли северную стену с воинами Артагана, и я присоединилась к ним. Это место казалось неплохим для последнего боя. Я подняла лук, желая не в первый раз, чтобы у меня был шанс потренироваться. Придется считать стрелы сегодня.

Брат был с копьем и щитом, а Падрэг сделал дубинку из трости. Я почти улыбнулась при виде монаха, играющего роль воина, но его мрачный тон прогнал мое веселье.

– Многие монастыри пали усилиями саксов за годы, – отметил Падрэг. – они не любят долгие осады. Они обрушатся на нас всей силой.

Саксы били по щитам ножами и топорами. От оглушительного грохота я скривилась. Их железные шлемы и длинные ножи сияли в свете факелов, виднелись знамена из шкур зверей. Лисий хвост и шкура волка. Моя рука дрожала на тетиве. Седрик и Беовульф были где-то там. Они хотели схватить меня на королевской дороге и в форте Дин. Сегодня они собирались исправить свои ошибки.

Словно в ответ ревущим саксам за нашими защитами, Артаган начал скандировать то, что подхватили его люди. Древние строки покалывали мои уши, это тоже были слова любимого поэта Артагана, барда Тализина. Я плохо помнила историю поэзии, но, если правильно вспоминала, это было во время древнего конфликта, известного как Битва деревьев, когда люди Старого племени магией и мечами сокрушали врагов. Мурашки бежали по моей коже, а люди Артагана повторяли мантру:

– Зови страхом и мечом,

Зови луком и копьем,

Зови сталью, зови арфой,

И для всех вокруг щитом!

Саксы притихли на миг, они не понимали слова, но осознавали, что это заклинание. Я улыбнулась. Только Блэксворд придумал бы использовать поэзию как оружие против врага.

Голоса наших воинов угасали, Артаган пропал из виду, шел среди людей, поддерживая их своим присутствием. Его воины продолжали укреплять позиции, сносить камни и доски для барьеров. Они рыли ямы рядом с телегами, закрывающими врата. Они должны были выдержать.

Саксы снова застучали топорами по щитам. Шум достиг пика и оборвался. Я не знала, что это значит, но точно ничего хорошего.

Два воина на конях остановились между саксами и нашими стенами. Они были широкоплечими и бородатыми, длинные плащи развевались за ними. Никто не сомневался в том, кто они. Варвары выли за спинами командиров. Лис и Волк подняли пику с чем-то круглым на конце. Я щурилась и шепнула Падрэгу.

– Что там?

– Не что, а что, – он нахмурился. – Это голова короля Кадваллона.

Я не могла дышать. Лунный свет появился из-за туч и озарил голову бывшего короля Свободного Кантрефа. Я отвела взгляд, но не могла прогнать изображение его пустого взгляда и вывалившегося языка. Они могли обменяться с нами на Кадваллона. Могли устроить переговоры, попросить меня вместо него. Я пошла бы, чтобы спасти хорошего человека, приютившего меня. Голова Кадваллона на пике означала одно: саксы собирались расправиться с нами без колебаний. Переговоров не будет.

Я не видела Артагана в толпе, но знала, что он с восточной стороны. Остановила бы его сейчас моя ладонь на его плече? Если Блэксворд не был в ярости до этого, то теперь точно хотел искупать меч в крови саксов. Риа, Гвен, их дети, а теперь и его отец. За пару дней саксы убили почти всю семью Артагана. Они пришли не просто грабить, а стереть нас.

Ужасающий боевой клич пронзил воздух, саксы бросились вперед. Сотни приближались к Аранроду со всех сторон, кольцо факелов сжималось вокруг наших стен, словно огненная змея. Больше половины сосредоточилось на местах, где защита была ниже. Голос Артагана разносился по крепости, как голос невидимого архангела.

– Лучники! Готовьтесь!

Несколько сотен воинов в зеленом бросили копья и топоры и подняли луки по приказу Артагана. Даже охотницы и матери, что были с луками, прицелились. Я натянула тетиву изо всех сил. Длинный лук был известным оружием Свободного Кантрефа. Хватит ли этого против холодной стали саксов сегодня? Пусть господь направляет наши стрелы.

Саксы придвинулись ближе. Звон брони и вонь их немытых тел заставили меня поморщиться. Что ждал Артаган? Они вот-вот доберутся до нас! Голос Артагана разлетелся над толпой:

– Лучники, вперед!

Зашипели сотни стрел, полетевших во тьму. Я стреляла вслепую, тут же заменила стрелу другой. Когда я прицелилась второй стрелой, лучники вокруг меня уже стреляли во всех саксов, каких видели. Некоторые стрелы безвредно стучали по щитам или траве. Другие попадали в цель.

Вой и крики боли окружали меня в тусклом свете луны, как стенания обреченных. Я не ожидала услышать такие звуки здесь, не в аду. Тела саксов падали у нашего холма, некоторые корчились, стрелы пронзали им грудь и конечности. Другие лежали рядами, как бревна. Я продолжала выпускать стрелы, и они летели в толпу врагов внизу. Я вытащила из колчана последнюю стрелу, руки дрожали так, что я не могла натянуть тетиву.

Саксы отвечали, бросая факелы в наши стены. Огонь пролетал над моей головой, факелы падали во двор за мной, некоторые сбивали воинов с баррикад. Женщины и дети тушили огонь ведрами, флягами и всем, что могло держать воду.

По камням стучали. Длинные шесты упали на стену рядом со мной. Мои глаза расширились. Лестницы! Я сглотнула и вложила последнюю стрелу. До этого не было важно, как я целюсь, врагов внизу было много. Почему я так легко тратила стрелы? Я растратила их ради нескольких попаданий. Смаргивая пот с глаз, я подняла лук. Я не должна промазать. Не должна.

Сакс появился над камнями, его грязная светлая борода была в поте и слюне. С топором и щитом в руках он прыгнул ко мне. Я выпустила стрелу в его сердце.

И она вонзилась в его деревянный щит. Я промазала!

Он замахнулся большим топором, пока я поднимала лук над головой. Будто тонкая береза могла защитить меня от веса топора. Я зажмурилась, кривясь от удара.

Сакс замер, его лицо исказилось от боли. Копье появилось из его груди, а потом пропало с фонтаном крови. Варвар рухнул. Энид вытащила копье из его трупа, вытерла грязь с лица.

Горечь подступила к моему горлу. Кровь врага растекалась у моих ног. Я склонилась и вывернула с парапета то, что оставалось у меня в желудке. Энид похлопывала меня по спине, пока я вытирала лицо. Она хмурилась.

– Артаган послал меня к тебе.

– Зачем?

Она пожала плечами.

– Я этого не просила, – добавила она.

Не было времени спорить. Мы встали с ней плечом к плечу, по лестницам поднималось все больше врагов. Я ощупала свою голову и грудь, но ран не было. Я была жива! Я не успела моргнуть, саксы поднимались на стену. Энид бросила мне короткий меч со своего пояса. Она пронзала врагов красным копьем, я отбивалась мечом. Мне бы хоть часть ее навыков. Книги меня не научили этому. Пустой желудок сжимался. Ненависть в глазах саксов меня пугала. С пустым луком в руке и коротким мечом в другой я терзала бородатых саксов, пытающихся забраться на стену. Мы с Падрэгом отправили одного вниз. Ахерн и Энид сбивали воина за воина, пока валлийцы и саксы падали вокруг нас. Камни стали скользкими от крови.

Женщины и дети бросали в нападающих камнями. Лучники сбивали врагов. Копья несколько раз проносились мимо моей щеки, чудом не сбивая голову, и вонзались в воющих саксов. В темноте зловеще загудел рожок, словно в ночи ревел Минотавр. Волна саксов отступила, воины хромали к своим линиям. Раненых оттаскивали. Наши воины радостно вопили, указывая на отступающих варваров. Энид не веселилась.

– Они вернутся, – скривилась она.

– Мы не победили?

– Победили? Это была первая волна. Они придут снова.

Я печалилась, конечности стали тяжелыми. Тела саксов усеивали баррикады, их плащи из шкур были в крови и стрелах. Узкий ряд валлийцев в зеленом еще стоял вдоль наших защит, между некоторыми были бреши в десять шагов или больше. Я побелела. Осталось так мало. Куски стен были почти не защищены, саксы могли провести в бреши стадо коров.

Женщины уносили раненых во двор, где Аннвин склонялась над пострадавшими и умирающими, зашивала раны иглой и нитью. Падрэг вытирал тканью лоб Ахерна, где был глубокий порез. Ахерн изобразил улыбку.

– Только выглядит плохо, моя королева. Я ответил саксам куда сильнее.

Он скривился, пошатнулся и сел. Падрэг отмывал голове Ахерна от крови. Энид ходила среди раненных саксов и ускоряла их кончину ножом. Я закрыла глаза. Я была плохим воином. Испуганный ребенок во мне хотел уйти подальше отсюда. Но куда? Мы были последним бастионом свободных валлийцев в этих горах. Саксы накроют нас волной, пока не одолеют всех. И нас больше не будет.

Я пошла к восточным вратам, искала в окровавленных лицах Артагана. Он должен быть жив. Телеги, закрывавшие врата, стали грудами обломков. Саксы разбили их, пробираясь внутрь. Безжизненные тела своих и врагов лежали друг на друга, объятые смертью. На обломке стены Кинан склонился над Эмрюсом, перевязывая руку старого барда. Моя нижняя губа задрожала, я подошла к ним.

– Где Блэксворд?

Кинан опустил голову. Мое сердце сжалось. Эмрюс направил меня взглядом с болью дальше, где лежали горы трупов. Я пошла среди искривленных конечностей и пробитых черепов, пока не добралась до одинокой фигуры в гуще трупов. Он сидел на коленях, обхватив руками голову, его окровавленный меч торчал из земли. Трупы спиралью расходились от места, где он сидел. Артаган посмотрел на меня, его мокрые глаза были то мрачными, то теплели. Его окружали только тела саксов. Он один убил больше десятка варваров.

– Они убили его, Бранвен. Забрали его голову. Забрали голову моего отца.

Я опустилась рядом с ним и обняла его шею в синяках. Он уткнулся лбом в мое плечо, его дыхание согревало мою кожу. Я успокаивала его, гладила по спине. Храбрый воин был безвредным ребенком в моих руках, но до этого он бился как сорвавшийся с цепи зверь. Он беззвучно плакал в мое плечо.

Я водила руками по его мокрым волосам, разглядывая разрушения. Холодный ветер трепал грязные зеленые знамена на стенах. Сгущался вечерний туман. Осталось меньше половины воинов. Я поежилась и прижалась к Артагану в темноте. Если саксы придут снова, мы не сможем остановить их.

* * *

На рассвете они не пришли. Чего они ждали? Может, хотели подразнить нас, продлить страдания. Все мужчины, женщины и дети в стенах Аранрода теперь были в тени саксов. Вскоре они пробьют нашу защиту и убьют всех.

Леди Олвен выжила. Из всех в крепости только на ней не было ни капли крови и грязи. Она сидела на одной из старых башен и постоянно писала на пергаменте, прикрепляла записки к птицам. Она отправляла воронов с полуночи во все направления, но ни один не вернулся. Саксы могли нескольких сбить и зажарить на завтрак. Их огни сияли кольцом вокруг нас, дым поднимался над долиной.

Кто мог прийти к нам на помощь? Муж? Отец? Даже если так, было ли это лучше, чем пасть от руки саксов? Не важно. Морган и отец не рискнут армиями, чтобы спасти изгоя Блэксворда и бежавшую королеву.

Я сидела на полу в своей комнате и не хотела двигаться. За окном Олвен скрипела пером по бумаге. Она хотела потратить на это последние часы? На записки, которые никто не прочитает? Саксы подотрут ими задницы, когда превратят это место в пепел.

Артаган спал рядом со мной, мы провели ночь бок о бок. Просто две уставшие души, греющие друг друга. Бледная луна задержалась в светлеющем небе. А ведь через пару месяцев я стану на год старше. Я не думала, что погибну до того, как мне исполнится восемнадцать.

Я встала, чтобы выпить воды. Артаган похрапывал за мной, его одежда все еще была изорванной и окровавленной после боя. Я уловила внизу смех женщин. Хмурясь, я посмотрела на лестницу. У ступенек три фигуры лежали под одеялами в гнезде соломы. От моих шагов они замерли.

Кинан робко посмотрел из-за одеяла, Уна и Ровена были под бокам от него. Я покраснела и оставила их с кивком. Их смех звенел за мной. Я не могла ругать их. Пусть радуются в последние оставшиеся нам часы. Наверное, глупо, что я не делала так же.

Я вернулась в свою пустую комнату, меня ждала леди Олвен. Как она прошла мимо меня? В старых башнях, наверное, были тайные проходы. Олвен криво улыбнулась, увидев мое неудобство. Артаган все еще спал на полу между нами, его грудь вздымалась и опадала со спокойствием ребенка. Я посмотрела мимо нее на солнце в окне.

– Есть новости от птиц? – спросила я.

– Я разослала воронов во все стороны. Ближе всего к этому месту Повис моего отца.

– Все еще в днях отсюда. Сколько людей он сможет прислать на помощь?

Олвен опустила голову.

– Этого не хватит. Может, Дифед или Южный Уэльс спасут нас.

Я ответила с резким смешком.

– Морган хитрый. Он не будет рисковать солдатами, чтобы спасти королевство соперника.

– Может, тогда Дифед.

– Мой отец не лучше мужа. Связь между нами давно разорвана.

Мы посмотрели на Артагана, спящего между нами. Олвен явно пришла не ради такого разговора со мной. Может, она хотела побыть с Артаганом перед тем, как нас убьют саксы. Она, казалось, ощутила мои мысли, поглядывала на меня краем глаза. Я стояла и не собиралась никуда уходить. Я не успела ответить, снаружи протрубили в рожок. Два всадника помчались к восточным вратам. Олвен звучала мрачно:

– Лис и Волк пришли предложить условия.

Артаган резко проснулся и подошел к нам у окна, протирая сонные глаза. Он плюнул при виде военачальников саксов, выхватил меч и пошел по лестнице башни. Его голос разносился над ступеньками.

– Условия? Они хотят условия? Мой меч их покажет!

Мы с Олвен побежали за ним, но он уже нашел лошадь. Он повел Мерлина к восточным вратам, его грязные черные волосы трепал ветер. Горячая кровь. Его убьют, и Лис с Волком будут смеяться над его могилой. Я запрыгнула на свою пони и помчалась за ним. Олвен не отставала, мы выбрались на поле за стенами. Я схватилась за поводья Мерлина и остановила коня.

– Убери меч, пока не стало хуже!

– Хуже, Бранвен? Хуже! Куда еще хуже?

Я не успела ответить, Седрик и Беовульф остановили коней перед нами. Они были с белым флагом, сообщая о переговорах. С ними были топоры и мечи на седлах рядом с кровавыми скальпами. Я стиснула зубы. Может, Артаган был прав, что доверять варварам нельзя, даже с белым флагом. У саксов не было чести.

Я сглотнула, я еще не видела Лиса и Волка так близко. Они пугали сильнее, чем я представляла, их щеки были в шрамах, руки были толщиной с бревна. Седрик Лис был ниже, его борода была рыжее. Беовульф Волк был высоким, как гора, в седле, его пальцы-сосиски теребили желтую бороду, другая рука сжимала топор. Он смотрел на меня.

Они мрачно улыбнулись. Сколько они охотились на меня? Я не знала, для каких темных целей. Если бы не Артаган и его меч, вряд ли они сдержались бы и не напали на меня в этот миг, даже с белым флагом. Я придвинулась к Артагану, стараясь выглядеть спокойно. Не стоил мне идти сюда. Седрик нарушил тишину.

– Прекрасная Бранвен и милая Олвен. Блэксворд, тебе повезло с ними.

Артаган поднял меч, сжимая зубы.

– Говорите быстро, или я собью ваши головы!

Седрик и его брат рассмеялись.

– Тысячи людей готовы броситься на ваши стены. Остались только вы, женщины и дети?

– Проверьте сами, псы! Мы убьем двоих за каждого из нас.

– И я все равно выиграю. Но есть не такой кровавый вариант.

– Отдать женщин в рабство и оставить мужчин гнить? Нет.

– Я прошу о двух вещах. Ваш народ поклянется в верности нам, а ты станешь нашим вечным гостем, чтобы обеспечивать мир.