Текст книги "Цель обнаружена"

Автор книги: Марк Грени

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

Глава 27

Через полчаса Элен Уолш и Корт Джентри находились в миле к северу от пустынной дороги в Дирру, направляясь на восток через узкий каньон, идущий параллельно дороге. Гнедая кобыла Уолш дважды едва не выбросила ее из седла: она привыкла к более твердой руке на поводьях. Джентри ловко управлялся со своей лошадью и всю дорогу молчал.

Он ощущал ярость женщины, ехавшей сзади, чувствовал ее ненавидящий взгляд, сверливший его спину, как палящий жар солнечных лучей. Время от времени она говорила, продолжая обвинять его:

– Теперь вы военный преступник. Вы это понимаете, не так ли? То, что вы казнили двух раненых пленников на глазах у следователя МУС, наводит на мысли, чем вы занимаетесь, когда никто не может уличить вас в преступлениях.

Корт всматривался в послеполуденное знойное марево в поиске медленно движущихся пылевых облаков, которые указывали бы на приближение лошадей. Время от времени он замечал такие облака, но они быстро перемещались по местности и были вызваны ветром, а не копытами скачущих лошадей.

– Я прибыла в Судан, для содействия аресту и осуждению разыскиваемого преступника. Но знаете, что? Я столкнулась с кем-то еще, кто, возможно, не так опасен в масштабах геноцида, как президент Аббуд, но с тем, кто с таким же пренебрежением относится к человеческой жизни. Это вы, Шестой. Я приложу все силы, чтобы вас предали суду за то, что случилось сегодня.

Корт взял курс немного севернее прежнего. Тропа, по которой они следовали раньше, в здешних местах могла бы сойти за дорогу, а он хотел оставаться в стороне от любого встречного движения. «Ты когда-нибудь делаешь перерывы?» – проворчал он себе под нос. Путь впереди, на выходе из каньона и дальше, в кустарниковых пустошах Сахеля, выглядел свободным. Он заговорил громче:

– Знаете, кто их убил? Вы их убили. Вы не делали того, что я говорил. Если хотите жить, то с этого момента будете делать, как я скажу. Если я окажусь под судом в Виннипеге или в другой поганой дыре, то буду слушать вас. Но здесь, на вражеской территории, вы будете слушать меня.

Его слова явно застигли ее врасплох, поскольку она привыкла к тому, что он игнорирует ее. Ей понадобилось около минуты, чтобы ответить, и даже тогда ее слова звучали растерянно.

– Я не судебный юрист. И я из Ванкувера.

Корт не ответил, продолжая глядеть вперед и выискивать угрозы.

– Как вы можете это делать? Вот так просто убивать?

– Подготовка.

– Военная подготовка?

Он промолчал.

– Мне нужно знать, кто вы такой, – сказала она. Он почти слышал, как вращаются шестеренки в ее голове. Теперь он стал объектом ее расследования.

– Нет, не нужно.

– Вы действительно работаете на русских?

– Однажды работал, но толку не вышло.

– Из-за меня?

– Да.

– Но… вы американец. Вы из ЦРУ?

– Никак нет.

– Тогда откуда?

– В настоящий момент я безработный.

– Ну да, конечно, – она не верила ему. – Значит, для вас это не бизнес, а удовольствие?

– Это приятнее, чем разборка с джанджавидами, – ответил Корт и отхлебнул из фляжки, снятой с мертвеца.

– Я серьезно, Шестой. Я намерена подать рапорт о том, что здесь произошло.

– Развлекайтесь на здоровье.

– Вы мне не верите?

– Мне наплевать.

– Вы не боитесь МУС?

Он жестко рассмеялся.

– Боюсь до усрачки, но как-нибудь переживу.

– Вы опасный человек, которого нужно остановить.

Он не замедлил хода, но потянул вожжи налево, чтобы посмотреть женщине в лицо.

– Но я не настолько опасен, чтобы вы не приняли мою помощь. Я не настолько опасен, чтобы вы не боялись оставаться со мной в пустыне, хотя у меня два автомата. Я не настолько опасен, чтобы вы не боялись сказать мне, как собираетесь сделать все возможное, чтобы упрятать меня в тюрьму. О чем это говорит, Уолш? Это должно говорить о том, что вы видите во мне скорее спасителя, чем демона.

Она немного подумала.

– Правосудие, о котором я говорю, – это не то правосудие, которое вы свершили над теми людьми. Я уважаю закон.

– Вы недостаточно уважали закон, чтобы заставить всех этих подонков перестать вышибать мозги и сесть в импровизированном судебном зале в грязи, чтобы вы их могли осудить как следует. Вы можете уважать закон, сколько хотите, но здесь никакой закон не спасет вашу задницу так надежно, как этот ржавый АК с грязными пульками.

– Я не дура. Я…

– Нет, вы именно такая! Все международные законники – сплошные идиоты. Наивные, глупые овцы, которые считают, что лучший способ заставить суданское правительство сложить оружие и прекратить геноцид – это составить обвинительные акты в Нидерландах и послать сюда добреньких юристов, чтобы бродить по пустыне и строчить гребаные отчеты. Можете считать себя святой, но здесь вы абсолютно ничего не измените.

Она уцепилась за его слова.

– А то, чем вы здесь занимаетесь, должно что-то изменить?

Корт хотел промолчать, но не сдержался.

– Вы чертовски правы. Так и есть.

– Значит, вы доставляете контрабандное оружие вместе с русскими и расстреливаете раненых. Это часть вашего плана по изменению мира к лучшему?

– Нет. Это был отвлекающий маневр.

– Тогда в чем ваша задача?

– Я не собираюсь рассказывать вам об этом.

– Почему?

– Неужели я выгляжу настолько тупым? – спросил Корт. – Пока мы не достигнем Дирры, то останемся на одной стороне. После этого вы пойдете своим путем, я – своим, и на этом все.

В его словах прозвучала окончательность, не ускользнувшая от Элен, и она оставила его в покое.

Они еще три часа ехали по пустошам, не обменявшись ни словом.

* * *

После пяти вечера Джентри оглянулся на женщину, чтобы проверить ее состояние. Она обгорела на солнце и сильно устала, но все еще прямо сидела в седле. Он остановил свою лошадь, слез на землю и отвязал бурдюк от седла. Потом напоил серую арабскую лошадь теплой водой, долгожданной для животного. Через полминуты он повторил этот процесс с лошадью Элен. Между тем женщина оглядывалась по сторонам, как будто спала в седле и только теперь проснулась.

Корт поднял голову и увидел странное выражение на ее лице.

– Что за чертовщина? – в ее голосе звучало скорее любопытство, а не тревога.

Джентри проследил за ее взглядом в ту сторону, откуда они пришли.

– Хабуб, – мрачно сказал он. – Песчаная буря.

Элен благоговейно смотрела на это зрелище. На плоской равнине, по которой они недавно проезжали, как будто выросла огромная гора. И эта гора надвигалась на них.

Корт поспешно привязал опустевший на три четверти бурдюк к седлу своей лошади. Потом вставил ногу в стремя и забрался в седло.

– Слезайте с вашей лошади и садитесь за мной. Скорее!

– Нет, – машинально ответила она и тут же спросила: – Почему?

– Если мы останемся на двух лошадях, то нас разнесет в стороны, а здесь это недопустимо. Садитесь за мной, скорее!

Элен помедлила, но потом слезла со своей гнедой кобылы и подошла к Корту. Он подсадил ее себе за спину, и она плотно обхватила его за пояс. Он передал ей один из тюрбанов, позаимствованных у мертвых джанджавидов.

– Закройте лицо, – сказал он. – Даже глаза.

– А вы? Как вы будете видеть дорогу?

Корт обмотал тканью свое лицо.

– Я не буду видеть, но постараюсь удержать нас в правильном направлении. Но самое главное – оставаться на лошади. Здесь негде укрыться и переждать бурю. Нам придется пройти через нее.

В идеальном случае Корт бы спешился и переждал бурю, но сейчас разумная тактика была роскошью, которую он не мог себе позволить. В Ираке он видел хабубы, которые продолжались до трех дней. Он понимал, что НСБ в любой момент может послать новых людей для охоты на них. Меньше всего ему хотелось угробить свою лошадь в глубоком овраге или вслепую налететь на полевой лагерь джанджавидов, но продолжение пути с учетом этих рисков было предпочтительнее по сравнению с остановкой при минимальном количестве воды и без какой-либо защиты.

Минуту спустя их настиг прохладный бриз, а вскоре после этого пришла туча пыли и песка. День внезапно сменился ночью; солнце исчезло в одно мгновение, и их объяла темная мгла. Чувство клаустрофобии охватило Элен, но она могла лишь плотнее кутаться в тюрбан и прижиматься лицом к потной футболке человека перед ней. Человека, который спас ей жизнь, но считал себя вправе судить о жизни других.

Корт поднес часы к глазам, пользуясь краем головной повязки как защитным козырьком. Он едва мог видеть, и пыль тут же осела на его роговице. Функция GPS по-прежнему бездействовала, но компас работал. Они направлялись на восток-северо-восток. Дирра находилась где-то впереди, но он не имел понятия, с какой скоростью они движутся посреди бури, поэтому главная проблема состояла в том, чтобы не пройти мимо окраины города в пыли или ночью. Конечно, там будет включен свет, хотя электричество в Дарфуре почти отсутствовало, но вокруг были пологие холмы, просевшие русла пересохших рек и скалы, которые вполне могли скрыть источники света, даже если пыльная буря затихнет.

Корт уже чувствовал, что обезвоживание влияет на его восприятие. Он ощущал усталость, легкое головокружение и дезориентацию, как будто крепко выпил. Нужно было побыстрее восстановить водный баланс организма. Хотя он ничего не видел в дюйме от своего лица, но отстегнул флягу от седла, открыл ее и поднес ко рту. Пыль и песок в воздухе и во рту сразу же смешались с горячей затхлой водой, превратившись в жидкий грязевой суп. Тем не менее он сделал глоток, хорошо понимая, что полезное далеко не всегда бывает приятным.

Он отвел руку за спину и вложил фляжку в руку Элен. Ей понадобилось около минуты, чтобы понять, чего он от нее хочет. Она отхлебнула воды и тут же начала кашлять.

– Там полно грязи.

– Ваше лицо тоже покрыто грязью. Пейте. Вам это нужно.

– Я в порядке, – сказала она и попыталась отдать ему фляжку.

– Пейте. При такой температуре вам грозит обезвоживание.

– Но там полно грязи.

– Грязь выйдет естественным путем, – холодно сказал Корт.

– Это отвратительно! Я не хочу!

– Вы хотите умереть от теплового удара? Пейте проклятую воду! – закричал он.

Она сердито и неохотно сделала еще несколько глотков. Пыль и грязь снова заставили ее закашляться, но жидкость прошла внутрь. Когда фляжка опустела, она выкинула ее.

* * *

Хабуб продолжался до наступления темноты, но Корту удалось каким-то образом удержать верный курс. Когда пыльная туча ушла вперед, они с Элен продолжили путь пешком, и Джентри вел лошадь в поводу. Животное оказалось невероятно надежным, и он хотел дать ему передышку, облегчив от тяжкой ноши на час-другой.

Их тела были с ног до головы покрыты пыльной коркой. Под этой бурой оболочкой они могли быть темнокожими африканцами, азиатами или инопланетянами, и никто не смог бы разобраться. Корт сознавал, что этот непреднамеренный результат песчаной бури может быть полезным, пока никто не подойдет слишком близко. Но он ошибался. Хотя их белая кожа оставалась скрытой, их западный облик было невозможно замаскировать.

Они оставались в стороне от пустынной дороги между Эль-Фаширом и Диррой и почти не продвинулись вперед во время бури, но находились недалеко от цели. Вскоре стали попадаться крошечные поселки, а по пыльным тропам между ними проезжали ослиные повозки и маленькие пикапы. Дарфурские селяне открыто глазели на них – двоих грязных кавага, ведущих джанджавидскую лошадь, – мужчину с двумя «Калашниковыми» и женщину, которая носила тюрбан, как мужчина. Здесь редко можно было увидеть подобное зрелище.

Корт беспокоился насчет местных жителей. Он знал, что в таких местах существует так называемый «пустынный телеграф», где новости необъяснимым образом передавались из одного поселка в другой со скоростью разговора по спутниковому телефону. В любой момент они могли столкнуться с джанджавидами, с вооруженными сотрудниками НСБ или с суданскими солдатами, которые подавили бы их численным превосходством. Или же они могли попасться на глаза солдатам UNAMID из Африканского Союза, которые бы арестовали их и положили конец его операции.

Но ему не оставалось ничего иного, кроме как продолжать идти вперед; нужно было доставить женщину в безопасное место. Он старался по возможности обходить поселки и навозные костры, он ждал, пока автомобили проедут мимо, а не проходил перед светом их фар.

Элен смертельно устала. Жара, постоянное напряжение, нехватка еды и питья привели ее в состояние, близкое к трансу, хотя иногда она пыталась вовлечь Корта в разговор. Джентри обнаружил, что он рассказывает ей больше, чем кому-либо еще. Хотя теперь она была решительно настроена против него, особенно после того, как он прикончил двух бесполезных ублюдков, напавших на конвой, он продолжал разговаривать с ней, и это раздражало его. Но он все равно не останавливался.

Около одиннадцати вечера воздух наконец остыл, и это придало Элен новую силу. Корт отдал ей остатки воды, вернувшие ее к жизни, как пересохший куст в пустыне.

– Сколько еще?

– Уже недолго. Еще час или около того.

– Мы можем сесть на лошадь?

– Никак нет. Нужно, чтобы она отдохнула, если будут неприятности и нам придется спасаться бегством.

– Ладно, – сказала она. – Это хотя бы имеет смысл.

Они шли плечом к плечу в низкой траве, под акациями с раскидистыми кронами, закрывавшими звезды. Она несколько раз мельком взглянула на него. Он был уверен, что она что-то замышляет, и не обращал на это внимания. Он надеялся, что она будет и дальше молчать, но не тут-то было.

– Шестой, я думаю, что многие очень плохие люди начинали с добрых намерений. А вы?

– Не знаю.

– Будьте осторожны, чтобы не стать тем, что вы ненавидите.

– Понятия не имею, о чем вы говорите.

– Нет, вы понимаете. Я верю вам. Я верю, что вы верите, что находитесь здесь ради справедливости. Но здесь нужны люди, которые спасают жизнь, а не отнимают ее.

Корт придержал Элен, чтобы она не наступила на муравейник. Он повел ее под руку, но потом сразу отпустил.

– Спасение жизни и ее прекращение не противоположны друг другу. Иногда это две стороны одной монеты. Время от времени мне приходится отнимать жизнь, но я бы не делал этого, если бы не знал, что спасаю другие жизни.

– Похоже, вы стараетесь оправдаться перед собой.

– Мне приходится оправдываться перед собой. Но я не обязан оправдываться перед вами. Люди вроде вас никогда этого не поймут. Попытка убеждения будет пустой тратой времени.

– Вы будете осуждены за военные преступления, которые совершили сегодня.

Что-то в тоне ее голоса насторожило Джентри. Она была разочарована в том, что он сделал, но боролась с противоречивыми чувствами.

– Кажется, вы уже говорили об этом.

– Мы поймаем вас.

– Разумеется. Вы три года пытались поймать Аббуда, и у вас есть его точный адрес.

Она ненадолго задумалась.

– Мы пытаемся. Рано или поздно МУС получит Аббуда.

– Нет, если МУС будет и дальше посылать в Дарфур одиноких канадок. Вам нужна огромная поддержка, чтобы пригвоздить его.

Он видел, что это замечание заинтриговало ее.

– Вы собираетесь помочь нам? Это ваш план?

Корт понимал, что уже сказал слишком много.

– Если я здесь ради Аббуда, то почему я оказался в Дарфуре? Нет, я был бы в Хартуме, где находится Аббуд.

Он надеялся, что она поверит в это. Элен пожала плечами.

– В любом случае, Аббуд – не мое дело, – сказала она. – Я работаю с нелегальными поставками оружия. Импорт оружия – это симптом, а болезнь – это Аббуд.

– Вы считаете, что он единственный, кто в ответе за местный геноцид?

Она обдумала свой ответ.

– Ответственный? Не полностью. Но я считаю, что он мог бы прекратить это. У него есть власть.

– Если кто-то прострелит ему башку, то все прекратится.

Корт впервые за сегодняшний день проявил интерес к разговору. Ему хотелось увидеть ее реакцию.

– Ваша пушка – ответ на любой вопрос, не так ли?

– Нет, не моя пушка. Меня же нет в Хартуме.

– Отлично, пусть будет так. Но вы реально думаете, что его убийство решит все проблемы?

– А вы?

– Нет, не думаю. Его сторонники могут продолжать войну годами, даже десятилетиями. Если он умрет, то все преференции для НКО, которые он пустил сюда, скорее всего, будут потеряны. Кто бы ни захватил власть, ему будут не нужны наблюдатели в западном Дарфуре, особенно если эта резня будет продолжаться.

– Значит, Аббуд – хороший парень? – он закинул наживку, чтобы разобраться в политической диспозиции.

– Конечно, нет! Он – воплощенное зло. Я просто говорю, что его смерть приведет к непредвиденным последствиям.

Корт знал о непредвиденных последствиях для русских. Они хотели убрать Аббуда, чтобы китайцы потеряли доступ к «Участку 12А».

Но какой ценой для региона?

Он слегка надавил на нее, стараясь выжать побольше информации. Ей было известно о Судане больше, чем ему, и он уважал это знание, хотя ее выводы казались ему в лучшем случае наивными.

– Как насчет других игроков в регионе? Русские, китайцы, США, Африканский Союз?

– А что?

– Думаете, у кого-то из них есть интерес к тому, что здесь происходит?

Она повернулась к нему на ходу, сопроводив его вопрос задумчивым вздохом. Арабская кобыла, идущая позади, тихо фыркнула.

– Китайцы получили права на добычу полезных ископаемых в северном Дарфуре. До сих пор они мало что нашли, но если они обнаружат что-то существенное, то это изменит политический расклад в Судане.

– Что вы имеете в виду?

– Китайцы имеют хрупкий альянс с Аббудом. У русских есть хрупкий альянс с… – Корт запнулся и неловко закончил фразу: – С местным вице-президентом, который придет к власти, если Аббуд исчезнет со сцены.

– Нет. Вице-президент настолько слаб, насколько это возможно. Я бы сказала, что у русских есть хрупкий альянс с правительством Чада. Некоторые полагают, что если устранить Аббуда, во властных кругах начнется склока, и гражданская война распространится на всю страну. Чад воспользуется этой возможностью для вторжения в Дарфур с помощью русских. Тогда начнется огненный шторм, итог которого будут определять две ядерных сверхдержавы. Лично я не верю в это, пока в Дарфуре не нашли крупных нефтяных месторождений. Этот заговор выглядит слишком крупным для России, чтобы включиться на полную мощность, если под здешними песками не скрывается что-то действительно важное.

Судя по уверенному тону, она знала, о чем говорит, и у Корта появилось гнетущее ощущение, что Григорий Сидоренко солгал ему. Русские хотели убить Аббуда не потому, что его смерть открывала доступ к «Участку 12А», а потому, что его смерть породит хаос, в ходе которого Чад захватит «Участок 12А» для русских в ходе военных действий.

Сукин сын.

Корта посетила внезапная мысль.

– Но ведь вы хотите арестовать Аббуда? Разве это не приведет к таким же последствиям, как и его убийство? Он окажется не у дел и не сможет предотвратить гражданскую войну.

– МУС полагает, что если мы сможем дать Аббуду причину использовать его власть и влияние в наших интересах, то его сторонники не попадут в ловушку и не станут пешками в игре между русскими и китайцами.

«Интересно», – подумал Корт. Но он не видел никаких возможных причин для сотрудничества Аббуда с МУС.

Они миновали пологий подъем с пальмовыми деревьями наверху. На другой стороне они увидели большой лагерь для перемещенных лиц, раскинувшийся в долине на несколько квадратных миль. По периметру горел свет, и можно было видеть несколько броневиков UNAMID. Костры из верблюжьего навоза с такого расстояния казались сотнями светлячков, крошечными янтарными точками на ложе долины.

– Невероятно, – прошептала Элен, упершись руками в бедра.

– Вы видите ворота? – спросил Корт и указал на проем в ограде, защищенный с обеих сторон двумя белыми бронемашинами.

– Да, – она взглянула на него. – Конечно, вы не пойдете со мной?

Корт оседлал джанджавидскую лошадь.

– Нет.

– Из-за того, что я сказала о вашем судебном преследовании? Послушайте, там вам будет безопаснее, чем здесь. Обещаю, что вас не отвезут в Дирру под арестом. Мы будем следовать закону. Против вас еще нет никаких обвинений.

– Я не собираюсь туда, потому что мне предстоит работа. И я собираюсь выполнить ее.

– Значит, вы собираетесь ускакать навстречу рассвету?

– Сейчас половина первого ночи.

Элен Уолш покачала головой и отмахнулась от жужжащих насекомых.

– Готова поспорить, вы считаете себя ковбоем. Но вы не ковбой, а человек вне закона. Вы…

– Мне нужно три дня, Элен. Три дня, а потом вы можете делать все, что вам заблагорассудится. Писать рапорты, посылать людей на мои поиски.

– Почему вы не расскажете мне о вашей миссии? Что случится через три дня? На кого вы работаете? Если наши цели пересекаются, я обещаю помочь вам.

– Без обид, мисс Уолш, но мне не нужна никакая помощь от вашей организации.

Она посмотрела на автомат, висевший у него на груди, и устало махнула рукой.

– Это все, что вам нужно?

– Я здесь не для того, чтобы убивать людей. Последние двадцать четыре часа я находился в полном отрыве от моей операции. Как я уже говорил, вы бы стопроцентно одобрили мои действия. Мне нужно всего лишь три дня, чтобы довести дело до конца. Ваше ожидание будет вознаграждено.

Уолш не ответила. Насколько он мог понять, она собиралась дать ему три дня, хотя бы из любопытства. Но он также мог представить, как она подходит к воротам лагеря и кричит солдатам UNAMID, чтобы они садились в джипы и преследовали белого всадника в ночной пустыне. Как и все остальные женщины, Элен Уолш была непостижимой тайной для Корта Джентри.

– Три дня. Я не прошу о большем.

С этими словами он натянул поводья, развернул лошадь и ускакал в темноту.