Текст книги "Проклятие Антэноры. Ассистентка (СИ)"
Автор книги: Мария Соломина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 15 страниц)
По моему лицу ручейком стекала кровь. Не моя. Меня с головы до ног залило кровью и ошметками Лори, как стоявшую ближе всех к эпицентру взрыва.
– Жеваный кот! – выдавила я сквозь стиснутые зубы. – Мы в дерьме!
Глава 10.
Если быть точнее, то в дерьме была я. Мне вообще не стоило соваться в этот переулок. Здесь бы прекрасно справились без меня. Возможно, даже взяли бы Лори живым. Но это я осознавала только теперь, стоя у стены кабаре и наблюдая, как мои коллеги и присоединившиеся к ним эксперты из полиции собирают Лори в черный мешок и обыскивают каждый дюйм переулка в поисках других улик.
Маркел задержал Амелию и уже повез ее в участок. Грэйвил опять куда-то исчез. На месте руководил Флавель.
– Иди-ка ты умойся и переоденься, – сказал он мне кивнув в сторону двери, – на работу сегодня больше не выходи.
И я почти на автомате побрела в сторону раздевалки, где оставила свою одежду. Надо было еще смыть кровь. Со стороны могло показаться, что я в состоянии шока от увиденного. Шок, конечно, был. Но на жестокую участь Лори мне было розами посыпать… Я размышляла о том, что повела себя как дура. Полезла туда, где была не нужна. Больше всего на свете я ненавидела быть дурой…
– Митти, бедненькая, как же тебе досталось! – запричитала выпорхнувшая из-за угла Мама-Фламинго. Кажется, ее звали Кейрия… Кажется. – Давай отведу тебя в душевую.
Она взяла меня за руку и повела в боковой коридор, а затем в подвальное помещение, где находилась вполне уютная женская душевая.
– Снимай этот ужас и марш под душ, – я удивилась неожиданной доброжелательности от женщины, которую знала второй день. – Я принесу полотенце и твои вещи.
Оставшись одна в раздевалке, я начала сдирать с себя испорченный наряд. Окровавленные тряпки и перья полетели в стоящую в углу корзину. Может, что-то из этого еще получится потом отстирать? Туда же полетели корсет и короткие панталоны, которые мне пришлось приобрести, чтобы без лишних вопросов переодеваться в общей раздевалке.
В душевой было три смесителя и ни каких перегородок. Я включила средний из них и встав под теплые струи воды, просто стояла и смотрела, как по моим ногам стекает кровавая жидкость, исчезая в специальном стоке. Провела рукой по волосам, стараясь выполоскать кровавые ошметки. Ни мыла, ни шампуня в душевой не было, поэтому эта задача оказалась не из легких. Минут через пять я поняла, что промыть волосы мне все же удалось, вода с моего тела стекала уже прозрачная. Ни что не напоминало больше кровавую баню. Только теперь я смогла немного расслабиться, глубоко вздохнула, закрыла глаза, начала тереть руками лицо в попытке хоть немного отмыть размазавшуюся тушь.
Выключив воду, я повернулась. Прямо напротив меня стоял Грэйвил. Его лицо не выражало ни одной эмоции, словно высеченное из мрамора, а глаза полностью были затянуты тьмой, не было видно не то что радужки, даже белков. Какого хрена он здесь делает? Но спросить я ничего не успела. В мгновение мужчина оказался рядом со мной и, стиснув мое горло одной рукой, прижал к стене и немного приподнял над полом.
Я могла только хрипеть. И немного дышать. Изо всех сил вцепилась обеими руками ему в предплечье, не в силах ни оттащить его руку, ни даже сколько-нибудь поцарапать сквозь плотную ткань пиджака. Большими пальцами ног все же дотянулась до пола, получив мнимую опору.
«Какого хрена?» – еще раз пронеслось у меня в голове. Я с вызовом посмотрела в его холодное лицо. Холодное ли?
Под равнодушной каменной маской бушевал ураган страстей, перекатывался раскаленной лавой, в любой момент готовой выплеснуться наружу. Я это чувствовала, как никогда.
– Ты ведь меня не боишься, – начал он низким хриплым голосом. – И ты меня видишь. Видишь, кто я такой. Чувствуешь, что Я такое. И все равно не боишься.
Он резко втянул воздух, ноздри затрепетали…
– И хочешь…
Сволочь! Я не могла, не в силах была разорвать зрительный контакт. Да и не хотела. Внутри меня просыпалась, потягивалась, расправляя затекшие члены, темная ненасытная Тварь, посылала покалывающие импульсы от стягивающегося внизу живота тяжелого клубка вверх, вдоль позвоночника в мозг, к груди, зажигая огонь в районе солнечного сплетения, заставляя сердце биться в сумасшедшем ритме, соски – каменеть на обнаженных грудях. Из сдавленного горла толчками вырвалось тихое утробное рычание. Тварь чувствовала своего самца…
– Моя женщина ничего не боится, – довольно ухмыльнулся, и каменная маска безразличия треснула, осыпаясь осколками. – И всегда меня хочет. Хэлен… – прошептал он, обдавая мои губы горячим дыханием.
Попыталась податься вперед бедрами, чтобы уничтожить ничтожные крохи разделяющего нас расстояния. Воздух в комнате сгустился, превращаясь в вязкую субстанцию. Я переставала существовать отдельно от него.
Хлопнула дверь, разрывая в клочки сковавшее нас наваждение.
– Митти, я принесла твои вещи… – голос Кейрии оборвался на высокой ноте, на пол с грохотом полетела металлическая мыльница.
Грэйвил так же резко отпустил меня, отступил на шаг, затем резко развернулся и вышел из душевой.
Я осела на пол, восстанавливая дыхание, массируя рукой шею. Могут остаться синяки.
– Митти, бедняжка… – Кейрия опустилась на пол рядом со мной, укутывая в большое махровое полотенце. – Пойдем отсюда. Кабаре сегодня уже не работает. Управляющий распустил всех по домам.
Похоже, Тайная канцелярия сорвала еще одну премьеру в Минворде.
Я вытерлась и надела платье прямо на голое тело. Кейрия накинула мне на плечи какую-то шаль и повела узкими коридорами по подвальному этажу. Мы оказались в небольшой комнате, перегороженной светло-зеленой ширмой. У небольшого окна, из которого можно было видеть разве что ноги прохожих, стоял стол, два стула, над столом висел артефактный светильник, неярко освещавший небогатую обстановку.
Кейрия усадила меня на небольшой потертый диван и включила самонагревающийся чайник. Достала из буфета две чашки и пузатый заварник с цветами. Заварила травяной напиток.
– Тебе надо бежать из города. Сегодня же, – сказала она, протягивая мне чашку ароматного чая. – Это ведь был Серый Канцлер, Митти. Он тебя не отпустит, уничтожит, как мою Сильваджи, – она печально покачала головой.
Я сделала глоток терпкого, наверняка успокаивающего, напитка. Мама-Фламинго что-то знала про моего шефа. Что-то личное и неприглядное. Какова же обратная сторона медали под названием Оуэн Грэйвил?
– Что со мной будет? – пролепетала я, вживаясь в роль потерпевшей. – Кем была Сильваджи?
– Она была моей подругой. – Кейрия печально улыбнулась. – Мы с ней с юга и всегда мечтали перебраться в столицу. Сильваджи была сильная, веселая, своенравная, как морской ветер. Как только ей исполнилось двадцать восемь, она сбежала от опекунов и навязанного жениха в столицу. А через полгода написала мне, что неплохо здесь устроилась и может помочь мне с хорошей работой. Положение моей семьи было незавидным: у меня два младших брата и четыре сестры, а отец погиб в море за год до моего совершеннолетия, мать не справлялась. Поэтому я решилась ехать в столицу. Сильви поддерживала меня, устроила сюда официанткой, это потом я уже стала администратором, выбила у управляющего эту комнату для меня, чтоб не платить за аренду. Я ведь почти все отправляю семье.
Она прервала свой рассказ и сделала несколько больших глотков. Похоже, успокаивающий чай ей сейчас был нужнее. Было странно, как эта женщина изливала мне душу. Словно все это копилось в ней слишком давно и уже начало загнивать, и, если она не выскажется – умрет.
– Три месяца назад на одном из представлений ее заметил Серый Канцлер. В тот же вечер управляющий рассчитал ее и отправил в сопровождении двух охранников в особняк Грэйвила. Я узнала об этом лишь через неделю, случайно разговорив подвыпившего охранника. А еще через неделю Сильви пришла ко мне ночью. Это была лишь тень моей Сильви, – по щекам женщины побежали слезы, она больше не могла себя сдерживать. – Он словно выел ее изнутри, оставив лишь блеклую оболочку, а затем выкинул, как ненужную сломанную вещь. «Он меня отпустил» – так она назвала это. Она приходила ко мне попрощаться, больше не желала, да и не могла оставаться в Минворде, на юг тоже возвращаться не хотела. Знаешь, Митти, – вдруг оживилась Кейрия, – она его боялась и не хотела близости. Сильви рассказала, что каждый раз он сковывал ее тело магией, превращая в куклу, а из нее после каждой ночи словно утекала часть жизненной силы. И он называл ее Хэлен…
– Почему ты мне все это рассказала? – после последних слов Кейрии я еле сдержалась, чтобы не выдать себя.
– Ты так похожа на мою Сильви… Тебе нужно уезжать этой же ночью!
* * *
– Дела… – просвистел Гиви, потягивая свежий коньяк.
Домой я вернулась в первом часу ночи. Пришлось сперва идти к Тималу за своими вещами. Мага дома еще не было, но экономка впустила меня и даже хотела напоить чаем.
– Дела, – согласилась я, отхлебывая прямо из фляжки. – Интерес Грэйвила ко мне начал выходить за рамки дозволенного. Самое паршивое то, что мне это нравится.
– Ты же понимаешь, что Грэйвил – это не твой Никита. Он высший маг, для них законы не писаны. Он просто берет все, что захочет. И протекция Уинтведора тебя не спасет.
Я молча подлила еще коньяка в наперсток белки. Сегодня было настроение напиться… в хлам!
– Давай я за ним послежу? Надо иметь хоть какое-то представление о его намерениях.
* * *
Когда утром я вышла из дома на пробежку, Гиви не запрыгнул мне на плечо, как обычно. Зато у ворот, ведущих к дому Альмеры, меня поджидал Грэйвил.
– Ты не изменяешь себе, Хэлен, – мужчина довольно усмехнулся. – Просто идеальная женщина! – я округлила глаза от неожиданного комплимента, но рано радовалась. Шеф быстро спустил меня на грешную землю, добавив: – Была бы… Если бы не лезла, куда не следует.
– По крайней мере, я не лезу в уже занятые душевые! – я злобно отчеканила каждое слово, не отводя взгляда от льдистых зеленых глаз, а затем рванула вперед, оставляя последнее слово за собой.
Меня нагнали за пару секунд… А дальше пробежка превратилась в изматывающую тренировку. Грэйвил лишь комментировал мои действия, делал ехидные замечания, заставляя наращивать темп. Отрабатывать приемы заставил прямо на пустыре за рабочим кварталом, изрядно валяя меня в пыли и приговаривая:
– Вот тебе полевые учения, Хэлен! Ты же хотела настоящей работы? Вчера попробовала крови, а сегодня – ешь землю!
Я злобно сверкала глазами, молча пыхтела, пытаясь вывернуться из захватов, но все равно оказывалась на земле, глотая пыль вперемежку с песком.
Домой с пробежки я возвращалась поздно, измотанная и грязная. Единственным желанием было отмыться перед работой. На бодро бегущем рядом Грэйвиле не было ни пылинки.
Наскоро приняв душ и высушив волосы, я уже не заморачивалась ни с прической, ни с макияжем – все делала максимально быстро и просто. Забежала на кухню к Гвенне за чашечкой утреннего мока и бутербродом. Выслушала роптания добродушной кухарки на то, какая я несчастная: вместо того, чтобы быть замужем, как за каменной стеной, работаю и кручусь, только ночевать домой и прихожу.
Видимо, Гвенну услышали где-то на небесах, потому что мои задержки на работе прекратились. Грэйвил все же сослал меня в архив. Теперь я не участвовала даже в общих планерках, лишь подшивала отчеты да обрабатывала кристаллы.
Мое общение с коллегами и вовлеченность в расследование свелись к минимуму. Флавель лишь добродушно улыбался и поверхностно отшучивался, сдавая мне кристаллы. С Тималом, мы каждый день вместе обедали, пару раз к нам присоединялся Маркел. Его рассказы о светских мероприятиях были интересны и познавательны для меня, особенно в преддверии министерского бала. Но наши беседы стихали, стоило только Грэйвилу появиться в кафе… А он появлялся каждый день, ровно через тридцать минут, как мы расположимся за своим столиком. Я даже время засекала!
Садился всегда рядом со мной, накрывал мое колено ладонью, горячей даже через слои ткани. Но лица мы делали, будто ничего не происходит. Я бесилась от цинизма всей ситуации, незаметно скидывала его руку. Он не повторял попыток до конца обеда, но на следующий день все повторялось… Наши беседы за обедом представляли собой изощренные словесные дуэли, без победителей и проигравших. Тимал ел молча и покидал кафе первым, хорошо хоть одну меня не бросал.
Мои тренировки превратились в кошмар! Каждое утро Грэйвил поджидал меня у дома и изматывал так, что я еле передвигала ноги. Я пыталась выйти раньше, но он все равно уже был на месте. В среду я вылезла в окно малой гостиной и мне почти удалось улизнуть незаметно, но он нагнал меня, когда я пыталась перемахнуть через ограду. В наказание я отжималась. Не помню сколько раз. Но на ладонях появились кровавые мозоли. Когда я смирилась с положением дел и стала стойко переносить тренировки, шеф удвоил нагрузку. Сволочь!
Зато Альмера была рада! Из управления меня выпинывали ровно в шесть, после чего я за пятнадцать минут доезжала на самокате до дома и могла весь вечер развлекать Альмеру и зачастившую к нам Виолу, которая контролировала мою подготовку к балу.
Помощь Виолы была как нельзя кстати. Она не только передала мне по просьбе Эдгара сценарий награждения, но и подробно проконсультировала о правилах этикета, дала много полезных рекомендаций о том, как вести себя на мероприятии. Даже принесла газетные вырезки с портретами членов Совета лордов и самых сильных магов Минворда, чтобы я могла узнать их в лицо.
За эту неделю произошло лишь два события, совершенно выбивающихся из монотонной череды. Одно заставило меня задуматься, второе – серьезно встревожило.
В среду, когда я в абсолютном одиночестве подшивала отчеты, в кабинет вошел Грэгар Вэлиан. Увидев, что никого кроме меня больше нет, мужчина подошел к моему столу.
– Я не знаю, что такого случилось в вашей жизни, миссис Ирвин, – начал маг уверенно и спокойно. Это-то меня и насторожило. Раньше Вэлиан никогда так ко мне не обращался. Все общение было либо кратко и по работе, либо никак. – Я понимаю, что женщине нереально найти приличную работу с такой оплатой, как здесь, даже в столице, не то что в Хоролтоне. Но вам лучше уехать, и чем скорее, тем лучше.
Я была удивлена этим вмешательством, тем более, что тон мужчины не был ни высокомерным, ни угрожающим. В речи Вэлтона было участие. Искреннее. Я хотела его заверить, что все хорошо, но он жестом прервал меня и продолжил.
– Я думаю, вы в свои годы уже и так хлебнули немало горя, но то, что случится, несет большую угрозу для вас. Высшим магам плевать на общественные предрассудки о черных вдовах. Их аура сильна настолько, что нейтрализует проклятье, если оно вообще существует. Она же – высасывает силу из партнерши, если, конечно, женщина не является сильным магом. В вашем случае – он вытянет из вас жизненную силу, оставит одну оболочку. Он уже счел вас своей собственностью. Но у вас еще есть время, чтобы сбежать.
Вэлиан закончил свой монолог и направился к выходу. Я была в смятении.
– Почему вы так решили? – я все еще надеялась, что это не правда.
– Ведь Грэйвил уже отстранил вас от работы, – тихо закончил Вэлиан и покинул кабинет.
Медленно выдохнув, я закрыла лицо ладонями. Такой расклад меня не устраивал! Я давно знала об особом отношении шефа, более того, меня саму влекло к нему, тело остро реагировала на его провокации. А про сны я вообще молчу! Фрэйда бы инфаркт хватил от зависти! И если подпорченная в обществе Минворда репутация для меня ничего не значила, то угроза жизни (моей, между прочим, жизни!) ставила на очередном служебном романе жирный крест.
А ведь он действительно отстранил меня от работы… Вчера я сдала все табельное оружие, в моем распоряжении остался только серебряный стрелковый браслет с шестью зарядами и перстень для связи, подаренные Грэйвилом.
Как никогда мне нужен был дружеский совет… или плечо… или рубашка. Но Оксанка осталась в моем мире, а Гиви пропал.
Вот это-то меня беспокоило гораздо сильнее, потому что белка не появлялся с тех самых пор, как пообещал проследить за Грэйвилом.
* * *
Все воскресное утро я провела с Альмерой. Платье у миссис Мориз я забрала еще вчера, поэтому спокойно отправилась сопровождать миссис Линвор на прогулку, а потом мы заглянули на чай к ее подруге. И я мило улыбалась, поддерживала светскую беседу. Миссис Линвор хвасталась своим подругам, что я буду участвовать в этом году в министерском бале. Старушка просто сияла от гордости, ведь неаристократам туда можно было попасть только в качестве обслуги, а я буду ассистенткой министра Эфира на церемонии награждения.
– А это что-то значит! – в этом месте Альмера подняла вверх указательный палец и с чувством значимости посмотрела на подруг
А подруги хитро зашушукались, превратно поняв мою старушку. Надо было спасать положение.
– Просто я пару недель работала секретарем мистера Уинтведора, подменяя мистера Биркена на время отпуска, вот меня и попросили помочь при подготовке церемонии.
– Как интересно. – слащавым голосом протянула седая дама в очках. – И для вас не нашли потом должности в министерстве? Альмера как-то упомянула, что вы работаете?
– Работаю, – мой голос был безразличным. – Теперь, правда в Тайной Канцелярии, – лица старушек вытянулись и… посерели.
– Пожалуй, нам пора. – Альмера поспешно встала и потянула меня за собой.
После обеда я начала собираться. Ну как, начала… Залезла в ванну с ароматической солью и пеной, нанесла на лицо маску и мысленно стала прокручивать сценарий церемонии награждения: Биркен справа выносит грамоты в золоченых рамах, я слева выношу ордена и медали, лежащие на красном бархате в лаковых футлярах темного дерева.
Высушить и уложить волосы мне помогла Митти. Девушка аккуратно уложила мои волосы в не очень пышную прическу в греческом стиле, заколов волосы шпильками с маленькими жемчужинками, хотела выпустить пару игривых локонов, но я остановила ее. В моем образе не должно быть вольностей. Только стиль без излишеств… и провокация.
Выполнив свою миссию, Митти удалилась, а я приступила к макияжу. Открыла свою палитру, которую так больше и не использовала с нашей с Оксанкой годовщины. Что ж, смоки-айс – в самый раз для леди в черном.
Я уже заканчивала макияж, подчеркивая скулы легкими румянами, когда в мою комнату постучали.
– Войдите! – крикнула я, повернувшись к двери, и плотнее запахнула длинный махровый халат. Митти вошла в комнату и застыла у порога, протягивая мне большую плоскую черную коробку-футляр.
– Это только что доставили для вас с посыльным.
– От кого?
– Не указано. Может быть внутри будет карточка.
– Можешь идти, – я взяла коробку у горничной.
Подождав, когда ее шаги стихнут в коридоре, закрыла дверь на ключ. Лишь после этого осмелилась открыть футляр.
Внутри было колье. То самое из крупного белого жемчуга, безумно дорогое. Браслет из такого же жемчуга и небольшая карточка.
«Моей женщине».
Только два слова, которые говорили всё. Больше не было сомнений, от кого такой щедрый подарок и зачем. Это был ультиматум. Это было открытое, не завуалированное предложение, от которого внизу живота разлилась приятная тяжесть. Отказаться от подарка? Возможно ли это? Посоветоваться было не с кем. Гиви пропал. А сообщать подобное Альмере значило довести старушку до инфаркта.
Самые сложные в своей жизни решения мы должны принимать сами. И нести ответственность за последствия – тоже сами. Иначе просто не стоит ввязываться в эту игру.
Я выпила коньяку, спрятала фляжку назад в карман рабочего костюма и начала собираться. Надев платье и туфли, еще раз бросила взгляд на колье, провела подушечками пальцев по твердым, идеально круглым, жемчужинам. Все же отважилась достать колье из футляра, подошла к большому зеркалу и застегнула роскошную серебряную застежку. Три жемчужных нити спускались рядами почти до талии, крича о роскоши и отвлекая внимание от меня самой.
Все не так!
Перебросила нити на спину, холод жемчуга коснулся обнаженной кожи, поднимая волну мурашек. Спереди – скромный вырез-лодочка и изящный серебряный цветок из которого назад идут жемчужные нити. Через плотную ткань полностью закрытого лифа совсем не заметно полное отсутствие белья, высокая грудь идеальной формы не нуждалась в поддержке. Длинный подол А-силуэта скрывает стройные ноги в черных чулках, видны только туфли на высокой шпильке.
Вдела в мочки серьги, натянула высокие черные перчатки, кое-как застегнула браслет на левом запястье. Провела по губан бежевой матовой помадой, распылила над прической облако парфюма, окутав себя ароматом ванили и амбры.
Встав спиной к зеркалу, обернулась, оценивая открывающийся вид. По обнаженной спине рядами спускались жемчужные нити, самая длинная – ниже поясницы, заканчиваясь в сантиметре от двух ямочек.
Вот вам мой ответ, мистер Грэйвил! Но вынесешь ли ты такое счастье?
* * *
Биркен заехал за мной в пять. Несмотря на то, что ехать нам было от силы минут десять, я накинула длинную бархатную накидку с капюшоном и поспешила.
Работы у нас было много. Официальная часть должна была начаться в семь, а нам нужно было успеть сверить по списку все награды, удобно разложить их в порядке сценария, проследить за подготовкой сцены, успокоить Эдгара. Особенно успокоить Эдгара!
В залах министерства пока было прохладно, помещения тщательно проветрили до начала бала, ведь от такого скопища людей и ярких артефактных светильников скоро станет жарко и душно. Но пока что я не снимала накидку.
Пока прибывающие аристократы наслаждались напитками и легкой музыкой до начала церемонии, мы с Биркеном были за кулисами. Потом началась торжественная часть, когда Уинтведор приглашал пару министров произнести речь о великолепной работе своего министерства и светлом будущем, которое вот-вот наступит во всем Ригоре. Затем слово предоставили нескольким Лордам Совета, а уже после завершения речей больших шишек, перешли к награждениям.
Все шло по сценарию: министр Уинтведор приглашал на сцену награждаемого, перечислял его заслуги, Биркен вручал грамоту и кланялся, я подносила орден в открытом футляре, приседала в реверансе пока Эдгар водружал на лацкан праздничного камзола очередного лорда сей знак отличия, потом направлялась к столику, стоявшему за кулисами у самой сцены, за новым орденом.
Я чувствовала, как каждый раз, когда я направляюсь за кулисы, мою спину сверлят сотни взглядов. Недовольных, заинтересованных, липких, сальных или завистливых. Поднимающиеся на сцену для награждения лорды рассматривали меня внимательно, изучающе. Равнодушных не было.
И только один взгляд прожигал мою спину огнем… Ведь это послание было для него.
По завершении торжественной части Биркен остался сопровождать министра, меня же Эдгар отпустил, и я отправилась на поиски Виолы. Мы договорились встретится с ней у выхода в малую музыкальную залу. Я шла вдоль стены, передо мной расступались. Дамы – словно боясь прикоснуться и испачкаться, мужчины, чтобы обернуться вслед и проводить взглядом. В центре зала уже вовсю кружили в танце наподобие вальса пары, но Виола не танцевала, стояла в компании подруг и нескольких дам в возрасте.
– Леди Виола, – я присела в приветственном реверансе. По этикету полагалось. Мне полагалось. Как не принадлежащей к аристократии – полагалось приседать практически перед каждым.
– Ах, миссис Ирвин, вы такая! Такая! – защебетала Виола. Эта простодушная девушка почему-то приходила в восхищение почти от каждого моего поступка. – Позвольте представить вам мою подругу, – обратилась она к своим собеседницам, – миссис Хэленор Ирвин, – дальше мне по очереди представляли девушек и дам, они мне кивали с безразличным или пренебрежительным выражением лица, я – приседала в реверансах. Чертово расслоение общества! Я чувствовала себя женой прапорщика, опрометчиво пожаловавшейся мужу, что за весь день ни разу не присела, после чего по команде присела сорок раз…
Затем Виола отвела меня чуть в сторону и совсем тихо, чтобы не услышали кумушки, продолжила.
– Вы очень смелая, миссис Ирвин! Вы даже не представляете, насколько разбередили сегодня высшее общество. Впервые главная тема обсуждений на балу не награждаемые (а обычно им в первую очередь перемывают кости), а ваш наряд.
– Главное – я не нарушила ни одного предписания! – я подмигнула подруге, заметила, какими взглядами следят кумушки за нашей беседой. Хм… Напрягают слух?
– Вы сегодня потрясли всех до мозга костей, миссис Ирвин! – я и не заметила, как к нам подошел Колин Маркел. Виола слегка засмущалась, когда красавец-маг окинул ее внимательным приветливым взглядом. – Представите меня вашей подруге?
– С удовольствием, мистер Маркел. Леди Виола Уинтведор. – Виола присела в реверансе, поднимая на мужчину сияющие глаза. – Мой коллега, Колин Маркел, лорд Маррелдор.
– Можете звать меня просто – Колин, леди Виола, – он поцеловал тыльную сторону ладони. – Позвольте пригласить вас на следующий танец?
Наверное, впервые подобная сцена слащавого этикета вызывала у меня умиление (почти как от разглядывания фотографий котиков), вместо обычного раздражения. Все же выработанная годами привычка говорить быстро, кратко и по делу брала свое. Наблюдала, как изящным жестом Маркел предложил сияющей Виоле руку и повел в центр зала…
– Миссис Ирвин? – от созерцания меня отвлекла одна из подруг Виолы. Я и не заметила, как все они вдруг скучковались вокруг меня. – Вы, оказывается, знакомы с лордом Маррелдором? – на лицах женщин был неприкрытый интерес, больше носы они не воротили. Ах да! Маркел же один из самых завидных холостяков Минворда…
– Конечно! Мы работаем в одном отделе, – девичье-бабский рой воодушевленно защебетал.
– А вы представите и нас? – меня наперебой заваливали вопросами и просьбами юные и не очень леди. – А другие ваши коллеги так же красивы и богаты? – да кто бы сомневался, что их интересует именно это! – А они здесь присутствуют? А вы можете нас познакомить?
Я поймала спасительный взгляд льдисто-зеленых глаз. Кто бы мог подумать, что лед может обжигать? В мою сторону шел Грэйвил, а если быть точнее, он шел ко мне. И я просто плавилась от его взгляда.
А вот мои новые «подруги» заметили Серого Канцлера слишком поздно, лишь когда он в приветственном жесте поцеловал мне руку. Я бегло окинула взглядом посеревшие лица дам, от общества этого мага они почему-то были не в восторге. Глупышки, ничего не смыслят в мужчинах… Это надо исправить! Я повернулась к прекрасным леди.
– Позвольте вам представить мистера Грэйвила, моего начальника, – а потом я поочередно представляла шефу всех дам. Да, я прекрасно запомнила их имена и титулы, и с удовольствием растягивала агонию, пока Грэйвил не увлек меня ближе к центру зала и закружил в танце.
Сильный разряд прошил мое тело, когда его ладонь коснулась обнаженной спины, а большой палец едва заметно погладил нежную кожу, разгоняя волны мурашек вдоль позвоночника вверх. Прямо в мозг.
– Вообще-то, мне не положено танцевать, – я безбожно врала, потому что мне безумно нравилось танцевать. Особенно с ним. Еще больше мне нравилось нарушать запреты. Особенно здесь.
– Сомневаюсь, что кто-нибудь осмелится тебя в этом упрекнуть, – он улыбался. На высоких каблуках мне даже не требовалось сильно задирать голову, чтобы видеть чертиков в его глазах. – Ты была очень жестока.
– Они сами меня попросили познакомить с кем-нибудь из коллег. Как говориться, бойся своих желаний!
Ох! Ко мне это относилось в первую очередь.
– Прозвучало двусмысленно, Хэлен. Но мне нравится, когда ты такая.
– Какая? – я смотрела в его глаза своими широко распахнутыми глазищами и тонула. Да что же он со мной делает? Почему каждый жест, каждое слово чувствуется так остро?
– Такая, что мне хочется убить всех присутствующих за то, что они смотрят на мою женщину, – он провел рукой по моей спине, слегка задевая нити жемчуга. – Как ты надела белье под такое платье?
– А я должна была его надеть? – Грэйвил споткнулся на ровном месте, а мне стоило больших усилий не рассмеяться, глядя на его лицо, на котором попеременно сменяли друг друга удивление, озарение и предвкушение. А ты как думал, милый, в эту игру играют двое…
– Это меняет дело. – хрипло прошептал мне в самое ухо. – Нам нужно срочно уйти отсюда, а то я начну убивать всех без разбора только за то, что находятся с тобой в одном помещении, а на тебе нет белья.
– Мне только нужно забрать накидку.
Я спиной чувствовала, как выворачивают шеи аристократы, чтобы проводить меня возмущенными взглядами. На большее никто не решался. Зал мы покидали с Грэйвилом вместе.
В калистру сели молча. Он лишь открыл для меня дверцу, не сказав ни слова. Нарушить тишину я отважилась минут через пять, когда поняла, что мы едем к дому Альмеры, но это не вызвало у меня ровным счетом никаких эмоций. Будь что будет. Мне было просто хорошо рядом с ним…
– Почему те леди так тебя боятся? Мне показалось, что они готовы были упасть в обморок.
– Меня все боятся. Особенно – слабые маги и люди, лишенные магических способностей. На тебя совсем не давит моя аура, Хэлен?
– Я ничего такого не чувствую…
Мы подъехали к парадному крыльцу, и я поняла, что ничего не поняла. Кина не будет? Или он решил попросить разрешение у строгих родителей? Я резко повернулась к нему. К черту все покерфэйсы! Мое лицо отражала всю гамму эмоций: недоумение, возмущение, сменившее возбуждение. Разочарование, в конце концов! Жеваный кот! Грэйвил, мы же вроде трахаться ехали? Или ты перенял мои приемчики по типу «возбудим и не дадим»? Похоже, я совсем больная…
– Ты бесподобна, Хэлен! – Грэйвил зашелся в хриплом смехе. – Напоминаешь взбешенного тораки, укушенного желтой гидрой. Успокойся, милая. Не могу же я взять тебя прямо в салоне калистры. Паучиха очень чувствительна, твои стоны собьют все настройки.
Вот этого я точно не ожидала! В стекле двери со стороны водителя я увидела, как лицо моего отражения вытягивается и открывает рот от изумления.
– Закрой ротик и иди собирай вещи, – ухмыльнулся в конец охреневший Серый. – Завтра зайдешь в кадры и напишешь на увольнение. – (точно охренел!) – Я пока сниму для тебя домик и подготовлю договор.
– Что за договор? – неужели этот тихий хриплый голос мой?
– Ну что ты как маленькая! – мужчина больше не улыбался, глаза были опять льдисто-холодными. – Стандартный договор на содержание овелайны.
– Чего!!! – я хищно прищурилась. Содержанка, значит? По договору? Вот жопой чую, что условия будут не в мою пользу… На замок решил меня запереть и ключ выкинуть? Да я, может, через неделю смогу свалить из этого мира!
– Ты совсем охренел, Грэйвил? – теперь настала его очередь удивляться. – Единственное, что я соглашусь подписать – брачный контракт! Зачем эти документы? Чем тебя обычный роман не устраивает?
