Текст книги "Боль (СИ)"

Автор книги: Мария Шматченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 11 страниц)

Глава 18. Ревность?

Обратно они ехали молча. На землю тихо опускались сумерки, окутывая деревья лёгким туманом. «А кто прикроет раны наших душ? – думал Чарльз. – Моё страшное открытие напугало меня. Почему так вышло? Почему, сам того не ожидая, я так привязался к этому бедному юноше? Несчастный мой, мой любимый сын, Густаво, если ты меня видишь с небес, не сердись, но он чем-то напомнил мне тебя… Может, и Рози увидела это сходство? Может, Адриан напомнил ей отца? Да, он так молод, что скорее только в братья ей подойдёт, но ведь детям даже те, кто на два года старше, кажутся уже такими взрослыми…». Его мысли прервал возглас Фреда: «Хозяин, приехали!». Чарльз будто бы проснулся.

– Дружище, подождёшь меня? Никуда не уезжай, хорошо? Томас, проводите меня, пожалуйста, к сэру Джеральду. Я хочу лично его поблагодарить за радость, доставленную моей внучке его разрешением. Адриан, ангел мой, дай мне свою руку.

Джеральд, оставшись один в доме, скучал. И он прислушивался к каждому шуму. Может, возвращаются? Нет, это кто-то мимо проехал. Наверное, кеб. Хозяин вышел в сад и услышал, как хлопнули ворота. «Наконец-то!» – обрадовался он и побежал встречать Томаса и раба.

– Передаю лично в руки твоё бесценное сокровище, Джеральд! – такими словами Чарльз встретил своего старого (и бывшего) друга и, взяв его руку, вложил в неё руку Адриана. – На, держи! – и он засмеялся: – Хотя мне, признаться честно, меньше всего на свете хотелось бы это делать!

– Ты, как всегда, в своём репертуаре, Чарли! – рассмеялся тот. – Может, чаю?

– С удовольствием! Я как раз намеревался напроситься!

Хозяин учтиво пропустил гостя вперёд себя в парадные ворота, и вместе они направились к дому. Адриан поспевал за ними следом, но сэры не обращали на него внимания. Фред остался болтать с охранниками и Томасом.

Много лет назад между Чарльзом и Джеральдом словно бы кошка пробежала. Ходили слухи, что поругались они потому, что отец Густаво отругал приятеля сына за то, что тот не уважал сэра Гарольда, своего папашу. Конечно, парню это не понравилось, и он заявил, что никто не знает, какими являлись их семейные отношения на самом деле, и никто не имеет права судить. Со временем всё улеглось, но былой теплоты между этими людьми не вернулось.

Да, Джерри не очень-то и хотелось чаёвничать с отцом покойного друга, с другом своего покойного отца. Но ему было скучно. Томас скоро уйдёт отдыхать: его рабочий день закончится. Поэтому поговорить не с кем. Придётся довольствоваться обществом Чарльза.

Через пять минут подойдя к особняку, двое аристократов вошли в гостиную через террасу, а ни через парадные двери. Но гость в волнении сразу же вышел в парк. Хозяин позвонил и прибежавшим слугам сказал приготовить чай, а затем вернулся к гостю, что прогуливался по саду.

Пока кухарка Мэгги накрывала стол в гостиной, оба джентльмена сидели на террасе и молчали, каждый погруженный в себя. Чарльз многое хотел сказать сыну покойного друга. И даже, может быть, не только ради собственной совести, не только ради Адриана, но и ради самого Джерри. Мысленно он подбирал слова для будущей речи, размышляя, как начать, с чего начать… И….гость даже не подозревал, что ждёт его в этом поместье… Во что может вылиться возмущение? К чему может привести праведная злость?

Додумать Чарльз не успел: Мэгги вежливо позвала господ к столу. Когда они сели, женщина ушла.

– Я просто в шоке! – заявил гость с восторгом. – Я поражён твоим рабом!

– Его красотой? Да, он у меня красавец!

– Он… он, как… цветок… – Чарльз сжал три пальца, будто бы держал настоящий цветок за стебелёк. – Такой нежный, красивый и невинный, как дитя…

Джеральд рассмеялся.

– Да, но этот шиповничек не продаётся!

– Да ну тебя! – Чарльз, шутя, сделал вид, что обиделся. – У меня и в мыслях не было просить, потому что знаю, что ты откажешь. Что мне унижаться? Да и было бы это верхом варварства – заключать договор купли-продажи на такую красоту! Точно так же… – добавил он, чуть помолчав, – точно так же, как и бить её…

Джеральд вздрогнул, будто бы побили его.

– Кого «её»? – спросил он хриплым голосом.

– Красоту.

– А-а-а… – протянул хозяин этого ранчо с неким облегчением, а потом будто бы какая-то внезапная мысль осенила его: – А что? Что, «красота» тебе на меня нажаловалась?

– Нет, «красота» не нажаловалась. Я сам всё понял.

– Как? – с нажимом спросил Джеральд. – Я тебе не поверю. Ты известный филантроп и противник рабства… Небось, приласкал его, а он тебе всё как на духу и выложил!

– Джерри, – мягкая, примиряющая улыбка появилась на лице Чарльза, – я вот тебе сказал, что сам всё понял, но кто знает, как я понял? Может, неправильно? Может, у меня сложилось неправильное впечатление? А ты сам всё подтвердил.

– Он тебе понравился…? – скорее сказал, а ни спросил Джеральд.

– Да, он мне очень понравился, – с улыбкой кивнул Чарльз. – Добрый, вежливый, воспитанный… Может, потому что напомнил мне моего покойного сына… Но Адриан… Он… он такой… Что-то в нём есть такое трогательное, наивное, детское… И что-то ангельское… Будто бы раненный ангел попался в сети нашего жестокого, грешного мира…

– И что? – хозяин дома начинал, явно, сердиться.

Заметив такую перемену, Чарльз отпил из чашки, чтобы успокоиться, и переведя дух, как ни в чем не бывало, продолжил:

– Странно, но знаешь, Адриан вызывает непонятное желание защитить его, обнять, утешить…

– Ты совсем выжил из ума, раз так думаешь!

И тут, кажется, рассердился Чарльз.

– Ты не имеешь никакого морального права бить его, – сказал он, чеканя каждое слово с расстановкой, будто бы пытался тому внушить эту мысль.

– О-хо-хо! – рассмеялся Джеральд, откинувшись в кресле. – Ты уже защищаешь его? Обнимать и утешать будешь позже?

– Это ты так думаешь, что у тебя есть все права увечить его. Да, он твой раб. Но, запомни, для здорового современного общества нужны добрые люди, и ты, кем бы ты ни был человеку, какими бы ни были причины, какими бы ни были твои намерения, не имеешь никого права и пальцем его трогать. Это написано человеческим законом, но дал ли тебе на это право Господь? Представь себе Его могущество! Неужели ты думаешь, что Он не может дать тебе прямо сейчас подзатыльник?

– Ты какую-то ерунду несёшь! Адриан получил по заслугам. Он был наказан.

– Сам Христос сказал своим ученикам, что больше не зовёт их рабами. Так, кого же возомнили из себя ты и все такие же, как и ты, рабовладельцы, решив, что имеете права делать кого-то рабами? Вы выше Иисуса?

– Не говори ерунды. Нет, конечно же, нет, не выше Христа. Но Адриан провинился, и я его наказал.

– Я не верю, что такой юноша, как он, мог в чем-то провиниться. Он ангел. А ты живодёр, варвар и скотина! Чтобы такого, как Адриан, в кандалы одеть…! Для этого надо быть чудовищем! Сколько часов подряд вы его били? Идиоты, сволочи! Что же он такого сотворил, что заслужил такое наказание?

– Кажется, сейчас ему достанется ещё сильнее за то, что нажаловался на своего господина, – с угрозой в голосе произнёс Джеральд. – Как ты догадался? Что ты ему сказал, что он тебе всё выложил? Или… что ты ему обещал? Что ты его купишь?

– Он сказал, что ты очень справедливый и добрый. Я заметил на его запястьях следы от кандалов и потом ещё проверил. Он даже не догадался, что я знаю.

– Как ты проверил? Заметил следы, пожалел, приласкал его и всё выспросил? А может, нашёл предлог раздеть его?

– Я не хочу говорить, но, так и быть, скажу, а то ты к нему прицепишься. Я подарил ему платок и, завязывая его ему на шею, незаметно посмотрел кожу на шее и там я тоже увидел следы от…от… Не знаю, как этот пыточный инструмент называется, который вы надевали на него! А потом я его обнял и по глазам понял, что ему больно дотрагиваться до спины. Видимо, там остались следы от побоев… Да и Томас угрожал ему, что высечет, хотя явно было, что бедняжка Адриан ни в чём не виноват. Я потом подумал, видимо, у вас это норма.

– Какой ты хитрый! Ты хоть понимаешь, что не имеешь никакого права мне всё это выговаривать? Я – хозяин, он – моя собственность! И имею права делать с ним всё, что захочу! Если захочу выкинуть вот этот стол или пустить его на дрова, я тоже должен буду отчитываться перед тобой?

– Я знаю, что это твоё дело, что меня это совершенно не касается, но не могу иначе, хотя понимаю, как странно это выглядит со стороны. Просто мне его очень жаль. Я ответил тебе на твой вопрос. Теперь позволь мне спросить тебя. За что? Или ты просто решил опробовать на нем пыточные инструменты?

Джеральд взглянул на гостя, будто бы сердясь, боясь и нервничая одновременно. Помолчал, наверное, думая, отвечать или нет. Облизнув губы, Его Светлость всё же сказал:

– Он очень любил своего отца. И всё никак не мог понять, что в первую очередь принадлежит мне, а ни ему, и в первую очередь должен был любить меня, а уж потом своего папочку.

– И что же он не слушался, не выполнял работу, если отец ему запретит?

– Нет, что ты?! На такое ни тот, ни другой не решились бы. Просто он очень любил своего папашу, так любил, что я решил сына оставить, а отца продать. Я спросил Адриана, почему он грустит, не потому ли, что не хочет расставаться с отцом. И получил в ответ, что это так. Я имею права не хотеть смотреть на эту семейность. Вот так он заслужил это наказание.

– Бедняжка!

– Спасибо за поддержку. Мне было очень неприятно наблюдать, как Даррен под конец рабочего дня обнимает Адриана.

– Да не ты бедняжка, а Адриаша! Джеральд, ты с ума, что ли, сошёл? Ты его…ревновал, что ли? Как можно кого-то ревновать к его отцу? И ты за естественную сыновью любовь взял и отправил его к палачам на пытки? Ты живодёр и садист, вот ты кто! Сволочь самая натуральная! Я считаю, что даже отец никакого морального права не имеет его так избивать в наказание за что-то, не то, что ты! – лицо Джеральда при этих словах перекосилось. – Тебе ли это не знать?!

– Адриан должен был понять, что я важнее, я хозяин, что в первую очередь он – мой раб, а уж потом сын Даррена! А ему хоть в лоб, хоть в полбу! Он всё равно к тому трепетно относится. Должен был ко мне стремиться. Я дал ему жизнь, он обязан меня любить, меня уважать…!

– Ты ему жизнь дал?! Опомнись! Жизнь ему мать и отец дали!

– Я мог убить его, но оставил жить.

– Ты его ревнуешь… И даже отца его продал, чтобы не видеть, какие у них близкие отношения. Видимо, зависть ещё…

– Какая ещё зависть?

– Обыкновенная. У тебя ведь родных детей нет.

– Откуда ты знаешь? Может, я тот ещё ходок, и у меня в каждом борделе по пять штук?

Чарльз рассмеялся.

– Я тебя знаю, Джерри!

– Адриан должен был быть со мной! И любить меня! Он, а ни Конни!

– Что? Бедный Адриаша! Я его вызволю! К извращенцу попал! Что ты заставляешь его делать?! Видимо, ты влюбился в него! Придурок!

Чарльз выбежал из комнаты.

– Адриан! – внезапно раздался крик хозяина и разнёсся по всему саду.

Адриан вздрогнул. В голосе прозвучало столько отчаяния, будто бы он звал на помощь.

Глава 19. Битва в этой странной войне…

Двери в гостиную и на террасу были распахнуты настежь. Джеральд сидел на коленях на ковре рядом диваном. Руки, сжатые в кулаки, опирались о пол. Мужчина сосредоточенно смотрел прямо перед собой. Со стороны можно было подумать, что он уронил что-то мелкое и теперь не может найти.

– Да, мой господин, – услышал Джеральд тихий голос и поднял голову.

– Адриан? Что ты тут делаешь?

– Вы звали меня.

– Да? Неужели я назвал твоё имя вслух? Пошёл вон.

– Но…

– Пошёл вон!

– Простите, пожалуйста.

И он вышел, укорив себя за то, что чуть не влез не в свои дела. Вид у хозяина был такой несчастный, что юноше стало его ужасно жаль.

– Адриан… Неужели ты вот так просто уйдёшь? – проговорил хозяин, но тот уже не слышал его.

Юноша, коря себя, давая клятву больше в жизни не нарываться на хозяйский праведный гнев, направлялся к себе в домик, как вдруг за спиной раздались шаги.

– Адриан! – позвал Джеральд, догоняя его.

Раб обернулся.

– Да, мой господин.

А хозяин, кажется, и не знал, что ему сказать.

– За что ты так со мной?

– Я посмел ослушаться вас? Клянусь, я не хотел… В чём моя вина?

Хватая ртом воздух, как загнанная лошадь, Его Светлость глядел на лицо юноши, освещённые светом из окон, и долго не мог подобрать слов. Красивые, карие глаза глядели на него с беспокойством и испугом.

– Как ты мог, Адриан, вырасти таким красивым?! – с горечью в голосе наконец-то произнёс Джеральд и, внезапно схватив его, крепко прижал к себе, как будто б кто-то хотел отнять у него этого прекрасного раба. – Почему ты не такой, как Фил? Лучше бы ты вырос невоспитанным, наглым олухом с внешностью Квазимодо! – говорил он, ещё сильнее прижимая юношу к себе, а тому было больно, потому что господин давил на раны, которые ещё не зажили до конца. – Что же ты за человек такой? Мерзавец с лицом ангела! Вечно ищешь себе тепло, как мотылёк какой-то! Ты плачешь? А чего плакать-то? Сам во всём виноват… Вечно ищешь себе кого-то, в то время как я твой отец, а ты то Даррена, то Чарльза, то ещё кого-то себе находишь!

– Что вы такое говорите, господин? Обзываете себя отцом раба…

– Отцом раба? Я сказал «отец»?

– Да…

– Я хотел сказать «господин»… Или я так и сказал? А ты примазаться решил? Наглости набрался и называешь меня своим отцом?

– Нет, что вы, мой господин? Как бы я осмелился? И как бы я мог предать своего родного отца?

Джеральд вздрогнул и оттолкнул его от себя так же внезапно, как и минутой раньше прижал к себе. Он замахнулся, чтобы ударить его, как вдруг кто-то…перехватил его руку.

– Эй ты, извращенец, не смей его бить! Отойди от него! – внезапно раздался голос Чарльза.

Схватив Джеральда за плечо, он развернул его к себе и кулаком ударил по лицу. А потом повернулся к Адриану и встретился с ним взглядом.

– За что вы обзываете моего господина? – спросил молодой раб.

– Ангел мой, он тебя больше не обидит!

Чарльз подошёл к нему ближе, но в этот момент Джеральд набросился на него.

– Он мой! – крикнул хозяин красавца-раба и кинулся на гостя.

Мужчины покатились по траве. Они, кажется, забыли, что уже давным-давно не беспечные студенты (а один вообще старше и внучку имеет!) и вообразили себя юнцами.

– Прекратите сейчас же! – крикнул Адриан, который в свою очередь забыл, что всего лишь раб, и набрался смелости приказывать господам. – Да что же это такое?! Перестаньте, я вас умоляю! Вы же весь дом поднимите!

Глава 20. После битвы

Это был Фред, кучер Чарльза, который всё это долгое время ждал хозяина в коляске, и про которого все успели забыть. Увидев издали дерущихся, катающихся по земле, мужчина бросился к ним.

– Хозяин! – крикнул он, но тот его не слышал, тогда слуга позвал его по имени. – Чарльз! Ты чего?! За старое взялся?! Подвиги в колледже покоя не дают?!

Фред бросился их разнимать.

– Извращенец! – кричал Чарльз.

– Это я извращенец?! – возмутился Фред.

– Нет, не ты! – умудрился ответить хозяин, увернувшись от кулаков Джерри и давая ему сдачи.

– Подлиза к чужим рабам! – кричал Джеральд.

– А-ну! Перестаньте сейчас же! – закричал Фред и чуть не охрип. – Это что такое?! Бессовестные! Как вам не стыдно?! Так, Адриан, давайте: я своего, вы – своего! А то они друг друга поубивают!

Они бросились их разнимать.

Внезапно раздался выстрел!

Джеральд и Чарльз от такой неожиданности отскочили друг от друга.

С ружьём к ним побежал Томас.

– О-о-о-ох! Ох! – стонал Чарльз.

– А-а-а-ах! Ах! – стонал Джеральд.

Оба развалились на диване с набитыми лицами. Между ними сидел Томас, периодически перехватывая их руки, когда они задирали друг друга. Адриан прикладывал холодные бинтики к их ссадинам, чтобы не осталось синяков. Прислуга ушла в свой отдельный домик, и хорошо, если никто ничего не знал о скандале. Фред стоял напротив драчунов и читал им мораль. Периодически его речь прерывалась на их взаимные оскорбления, или если кто-то из них хватал за руку Адриана, чтобы тот не подошёл к другому. Почему Чарли зовёт Джерри «извращенцем», никто так и не понял. Как назло, в доме никого не было. Констанция и девушки уехали в гости к родственнице, а Фил, поссорившись со всеми, развлекался, наверное, в городе. Вся прислуга, как было сказано выше, уже отдыхала.

Фред приходился Чарльзу приятелем по колледжу. Они были ровесниками. Когда финансовые дела одного друга пошли не очень, он пошёл работать к другому. Так они по жизни друг друга выручали. Именно прибегая к этому факту, он пытался вправить мозги драчуну.

– Это ж надо, Чарли, в твоём возрасте! А ты, Джерри, о чём думал? Мы старше тебя больше, чем на десять лет! Как ты вообще додумался на пожилого человека руку поднять?!

– Этот «пожилой человек» даст фору кому угодно! – возмутился Джеральд. – Он первый все и затеял!

– Да! – «пожилой человек» воспринял это как комплимент.

– Кому понравится, если тебя обзывают?! – продолжал хозяин дома.

– Я его не просто так обзывал – я защищал невинное создание!

– Кого это? – удивился Томас.

– Ангела…

– Ангела?

– Замолчите сейчас же! – взвизгнул Джеральд. – Нечего тут всем рассказывать!

– Фред, как вы думаете, может, их спать отправить? – тихо спросил Томас. – Время позднее. Оставайтесь у нас.

– Только если они будут в недосягаемости друг от друга. И меня поближе к хозяину. А то ему вдруг опять вздумается подраться?

– Конечно-конечно! Я, пожалуй, велю постелить вам в одной комнате, не возражаете?

– Нет, конечно.

– Вернее, сам уж постелю – не надо звать горничную, чтобы не догадалась. Госпожа Констанция уехала. За хозяином тоже глаз да глаз нужен. Адриана, что ли, поставить охранять его сон?

Но если они забыли, что господа подрались, а ни напились и сейчас ничего не слышат или не понимают, то очень заблуждались.

– Эй! Нет, только ни Адриана к этому извращенцу! – взвизгнул неожиданно Чарльз. – Только через мой труп!

– Что это он такое говорит? – удивлённо спросил Том у Адриана, хватая за руку сэра Чарльза, который опять хотел полезть драться к его господину. – Не из-за тебя ли они подрались?

Адриан тем временем сидел на коленях на полу – он устал стоять.

– Завтра разберёмся из-за чего они подрались, – сказал Фред. – Тише-тише, Чарлик, успокойся. Томас, вы сами сторожите сон своего господина. Или ложитесь в соседней комнате с той, куда нас положите. Если кто-то из них пойдёт друг к другу, мы их перехватим.

– Хорошо. Хозяин, вы устали, вставайте. Пойдёмте спать.

Он заставил его подняться с дивана, несмотря на то что тот не хотел, и повёл его в спальню.

– Адриан, вставайте, – мягко сказал Фред юноше, помогая тому встать. – Идите отдыхайте. Вы, наверное, устали.

– Спасибо за вашу помощь, мистер Фред.

– Да не за что! И вам тоже спасибо! Вы отлично справились. У меня друг – драчун! Вечно приходилось разнимать его с кем-то. У вас прекрасно получилась операция по остановке драки. А вот выстрел Томаса – так нельзя. Один из них мог так испугаться, что умереть.

Тут открыл глаза Чарльз и сел.

– Кажется, я уснул. Ангел мой, ты в порядке? А где изверг?

– Изверг спит! – быстро ответил Фред, не дав это сделать юному рабу. – И мы сейчас тоже пойдём. Адриан, вы устали, наверное? Может, пойдёте отдыхать?

– Я не могу. Мистер Томас ещё не отпустил меня.

– А он, что ли, ваш хозяин?

– Нет, но он управляющий.

– Ладно, тогда посиди рядом со мной, – улыбнулся Чарльз.

– Нет, спасибо. Я лучше постою.

– А что так? – в голосе его послышались нотки обиды.

Сердце Адриана вздрогнуло. Ему стало его очень жаль, жаль, что обидел ненароком. Молодой человек почувствовал себя неблагодарным, ведь тот так хорошо его принял, даже лучше, чем этого достоин раб, даже подарок сделал, а он и посидеть рядом с ним отказался… Но как ему объяснить причину этого? Господина и так извергом считают… Мог ли раб объяснить причину отказа, чтобы не показаться неблагодарным? Сэр Чарльз был таким добрым, он ему очень нравился, что даже чувствовал угрызения совести… Впрочем, что тут такого?

– Мне непозволительно сидеть на диване, – сказал Адриан. – У нас рабам запрещено это. А разве… – добавил он робко, – у вас не так?

– Прости меня, – произнёс Чарльз. – Я не знал. У меня дома можно. И если мои друзья говорят моим рабам присесть, они могут их послушаться. И у меня нет рабов – у меня все слуги, которые за плату работают… И чёрные, и белые… У меня все рабы, оставшиеся мне от родителей, получили вольные и стали обычными слугами.

– А то, что вы тут, это вообще-то ничего страшного? – немного возмущаясь, спросил Фред. – То, что дышите с нами одним воздухом, ничего?

– Если меня в дом позовут хозяева или мистер Томас, то мне можно сюда войти, – не сразу ответил Адриан и то не понял, что вопросы были риторическими, – а сам я не могу. Это запрещено. И уйти отсюда без дозволения тоже не имею права. Вдруг я ещё нужен, а я уйду? У нас такие правила.

– Спасибо, Господи, я живу в раю, – проговорил Фред. – Мне несказанно повезло, что я служу у Чарльза.

– Кстати, а где все? Может, про нас забыли? – проговорил его хозяин. – Фреди, может, домой поедем?

– Нет, дружище, – мы ведь помним, что они были не просто господином и слугой, а друзьями. – Я тебя не повезу ночью в открытой коляске, да и ещё в таком состоянии. Надо было думать, когда лез драться.

– Адриан, прости меня, пожалуйста, что я твоего хозяина так отходил и обозвал, – сказал Чарльз. – Я знаю его давно, ещё когда тот был мальчишкой, и мне непонятно его… поведение. Вот и всё.

– Вы не должны просить у меня прощения, я всего лишь раб…

– Жаль, что вы не наш раб, – сказал Фред, – я бы…

– У нас он не был бы рабом, – прервал его Чарльз.

– Да. У меня есть друг Стив, он бывший раб. Мы с ним ходим на рыбалку. Он все рыбные места в округе знает! Я бы взял тебя с собой, работай ты у нас…

– Фред, это некрасиво с нашей стороны – чужих рабов переманивать на свою сторону, – укорил его Чарльз. – Перестань. Не надо. Я бы с радостью его выкупил, да Джеральд не хочет продавать. Ну, оставим эту тему!

Тут послышались торопливые шаги. Это оказался Томас.

– Прошу простить меня, что так долго. Мне было сложно уговорить хозяина лечь спать. Адриан! А ты что тут до сих пор делаешь?!

– Вы же меня не отпустили. Как я могу уйти?

– Ах, да… Голова идёт кругом. У меня никогда не было с тобой проблем, но в последнее время ты стал вести себя очень плохо. Задумайся над своим поведением…

– Простите, мистер Томас… – он низко опустил голову, – этого больше не повторится…

– Ты можешь идти!

– С вашего позволения… Спокойной ночи!

– Спокойной ночи, Адриан! – попрощался Чарльз

– Сладких снов! – пожелал Фред

– Спасибо…

– Да иди ты уже! – прикрикнул на раба управляющий.