Текст книги "Рожденный править (СИ)"
Автор книги: Мария Николаева
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц)
Сида подозрительно быстро стушевалась, да и Марвид как-то странно глянул на меня… Удивлен? Зря, я еще даже не начал проявлять себя. Но все еще впереди.
– Может, тогда ты его еще и в сознание приведешь? – с легкой тенью недовольства поинтересовалась темная.
Почувствовав ее раздражение, я невольно улыбнулся. Оказывается, здесь не только я ревную.
– Не думаю, что это будет хорошей идеей. Ему нудно полностью восстановиться, а бегая по вашим делам у него это вряд ли выйдет. Пусть лучше поспит. И ему хорошо – и мне спокойнее. В последнее время он слишком много на себя взвалил… – невольно протянул я, вспоминая о вчерашнем случае с изменением свойств пространства… боюсь, такими темпами в наш мир скоро полезут и те, кто не ушел далеко по серой тропе… вот только готов ли он к этому? Сомневаюсь. Но кто будет интересоваться моим мнением?
Ладно, всему свое время. Тем более, сколько не оттягивай неизбежное, а когда-нибудь оно все равно случится.
Я, осторожно отстранив сиду, легко поднял своего Князя. Плечо протестующее заныло, напоминая о недавнем ранении, но я не собирался потакать своему телу.
Темная же удивленно воззрилась на меня. Боги, что на этот раз не так?! Или она меня совсем не слушает?
– Sela, будьте добры, укажите дорогу до опочивальни Князя. Ему необходимоотдохнуть, – с нажимом произнес я. Бездна! Она действительно не понимает, что и зачем я от нее требую! – Sela, я не думаю, что юной особе, что сейчас спит на единственной кровати, понравится возможное соседство Алесана, поэтому, прошу, покажите, куда его нести.
Темная, до которой наконец-таки дошел смысл моей просьбы, поспешно вскочила на ноги и метнулась к двери. Я вопросительно глянул на Марвида, но тот качнул головой.
– Я останусь здесь – надо убедится, что он стер нужные фрагменты воспоминаний.
Я склонил голову, признавая его правоту, и вышел из комнаты. Сида ждала меня у дверей. Что ж, пойдем поищем куда бы сгрузить Князя. Да и самому бы отдохнуть не помешало – вторые сутки на ногах, а в скором времени, чувствую, о сне и вовсе придется забыть.
Отступление 1, нервное
– Danell!… danell!
Мастер сквозь сон пробормотал что-то невнятно-недовольное, но секретарь не спешил исчезать.
– Danell! Срочные новости!
Снова?! Да дадут ли ему когда-нибудь поспасть?! Или считают, что ему это уже и не нужно?!
– Слушаю! – рявкнул он, сонно моргая – из-за зажженного "светляка" глаза страшно слезились, что не улучшало настроения.
– У меня… тут две новости… хорошая и плохая… с какой начать? – невнятно проблеял испуганный секретарь. Хотя какой секретарь?! Так, стажер. Наверняка оставлен начальником на дежурство вместо себя любимого. Впрочем, кому охота проводить ночи в приемной? Тем более, если в последнее время все шло удивительно гладко.
– С любой! – уже заметно спокойнее велел Мастер. Тратить время на беседу с полумертвым от страха мальчишкой не хотелось.
– Тогда… я с хорошей!… – все так же взволнованно, а потому довольно невнятно произнес он.
– Говори.
– Только что пришло сообщение: местонахождение Князя установлено, – уже гораздо спокойнее отрапортовал секретарь.
– Отлично, – невольно вырвалось у Мастера. Эх, рано он хвалить начал, рано – еще не ясно, что там за вторая новость. – А плохая?…
– Он обнаружился в Каленаре, danell… Все находящиеся в черте города агенты – уничтожены…
– Что?! – взревел Мастер, – Как такое возможно?!
– Я не зна-наю… – проблеял секретарь, пятясь к выходу.
– Все доклады мне на стол! Живо!
Мальчишка, оказавшийся сегодня в роли дежурного, опрометью кинулся к дверям, но Мастер о нем уже и не думал.
Итак, Князь вмешался в Игру. И это совсем не внушало оптимизма. Скорее наоборот – осложняло и без того далеко не радужную ситуацию.
Но так даже интереснее.
Часть 2. Неясный шепот времен
Свобода! Свобода… свобода-свобода-свободасвободасво…
Слышишь, потомок? Мы свободны! Мы стоим над эти миром, а значит, он – наш!
Наш… наш-наш-наш-нашнашана…
Сомневаешься? Негодуешь? Нет, не то – боишься!
Ты боишься своей свободы? Боишься власти над этим миром? Над его судьбами и надеждами?
Боишься! Боишься-боишься-боишься…
Глупо, не находишь, потомок? Ты есть плоть этого мира. Ты – его Закон! Он существует только пока ты этого хочешь. И он исчезнет сразу, как в нем отпадет необходимость.
Исчезнет… исчезнет-исчезнет…
Ты его уничтожишь, потомок. Такова моя воля! Таков твой путь!
Путь…
Твой! Твой-твой-твойтво…
– Нет!… довольно, хватит!… нет! – я резко распахнул глаза, все еще чувствуя на себе липкую паутину чужой воли. Руки мелко дрожали. А в голове все еще эхом отдавались чужие слова…
Наваждение. Бред.
Реальность.
И все понимающие золотые глаза напротив – осколок не моего мира, а того из которого я только что вырвался. Того, в котором приглушенно звучат слова незаписанного пророчества, а ему вторит крикливое многоголосье.
– На, выпей, – Мей спокойно подал мне стакан с водой. Бездна! А я ведь даже не успел озвучить эту просьбу!
– Не спросишь? – чуть хрипло поинтересовался я. Проклятье, кажется, я все-таки сорвал голос. И если это так – вопросов будет много, ибо слышали мои крики многие… А как другим объяснить то, что я сам понимаю далеко не до конца?!
– Нет, не спрошу. А остальные ничего не знают – Сфера Тишины по праву одно из лучших творений Сияющих, – он произносит все это без тени насмешки. Уверенный. Властный. Непоколебимый. Верный. Вот только это уже не мой Рыжик.
– Почему? – я так и не понял, какой именно смысл вкладывал в это болезненно-горькое слово.
– Почему – что? Почему я не спрошу? Почему оберегаю твой покой? Или почему ты смотришь – и не узнаешь? – все то же безмерное спокойствие, но что-то на дне безмятежных золотых глаз заставляет меня замереть.
– Все вместе, – нехотя признаю я.
– А ты уверен, что хочешь знать? – его губы едва заметно трогает насмешка.
– Да.
– Точно?
– Да!
– Уверен?
– Да, бездна тебя поглоти!
– А в каком порядке? – мягко поинтересовался он. И только смешливые искры на дне глаз выдавали его веселье.
– Издеваешься? – то ли прошипел, то ли прорычал я.
– Есть немного, – нисколько не смущаясь ответствовал мой собеседник. – Но мне действительно любопытно, в каком порядке ты расставишь вопросы. Всегда хотел понять по какому принципу двуцветные отбирают для себя что-то более важное из вороха казалось бы равноценных вещей.
Любопытный на мою голову! Даже сейчас – любопытный.
– Меня устроит любой. Можешь, озвучить в том, что выбрал сам.
– Хорошо, но прежде: тебе просто все равно или сведения действительно равнозначны? – он заинтересованно склонил голову к плечу – жест, когда-то принадлежащий Мею, а теперь… теперь? Бездна! Я же не знаю, что вижу и что же ожидаюувидеть в этих глазах!
– Я просто не хочувыбирать. Доволен?
Чужие губы едва заметно дрогнули. Что стояло за этим? Невольная улыбка? Раздражение? Что-то другое?
Хотелось бы мне знать. Но, глядя на этого эльфа, мне и в голову не приходит назвать его Рыжиком. Он все еще Мей, но уже чей-то чужой, незнакомый… и кому-то уже принадлежащий. Возможно, сам он этого факта не осознает, но моя воля, мои желания и стремления для него теперь абсолютно ничего не значат. Не мой rea– но чей?
– Более чем. Ты именно то, что нужно миру. Давно пора встряхнуть это сонное болото.
Я резко выдохнул. Еще немного и я потеряю терпение.
Стоп! Он же специально подводит меня к этому! Он же чувствует мое состоянии и тонко играет на струнах моей души, пробуждая… злость? ярость? гнев?
Но зачем?
– Чтобы убедиться, что с назначенной встречи вернулся именно тот, кто на нее уходил. Сеть твоего сознания все еще слишком тонка и могла не выдержать вмешательства извне. Это был ответ на первый вопрос.
Ответ? О нет, ты ошибаешься – не ответ, а пояснение. Но мне действительно теперь ясно, почему у тебя не возникло никаких вопросов. Я ведь не ошибусь, если выскажу предположение: это же тебе я обязан этим неприятным свиданием непонятно с кем и зачем, верно? Но почему? Для чего тебе это? Молчишь? Молчи. И без тебя разберусь.
– Далее. Почему я остался с тобой и поставил Сферу Тишины? Ответ очень прост: это мой долг.
Долг? Но перед кем? Не передо мной – это точно. Потому что я не чувствую между нами ни одной протянутой ниточки. Я создал из тебя Владыку, да ты пока еще не осознал этого до конца, но уже выбрал верный путь… вот только между равными дружбы не может быть – только временные союзы.
А ведь я надеялся… верил, что ты…
Эх, Рыжик, Рыжик. И чего тебе стоило остаться прежним? Я вот смотрю на тебя – и не узнаю. Неужели ты так легко поддался дарованному могуществу? Или потерялся в матрицах чужых сознаний? А может сам сдался на милость тех, кто был раньше?…
Но зачем? Ни один из этих вариантов не может быть верным, ибо приведет к смерти – не твоей и даже не моей, а той тонкой ниточки, что протянулась между нашими душами.
– Иногда приходится поступаться малым, чтобы выиграть. Сейчас эмоции в моем деле будут только мешать. Юность, порывистость, горячность – это очень хорошо. Но туман чувств не должен застилать глаза. Особенно на войне. В свое время все вернется на свои места – и искры чужих жизней поблекнут, растворятся, затеряются в пыли пройденных дорог… Но сейчас важнее помнить. И использовать эту память на сто процентов. Это третий ответ.
И только поэтому? Бездна! Но ты же стал мне абсолютно чужим! Более того – чуждым! Я оставлял за спиной мальчишку, а теперь самое время окрестить этим званием себя.
– Лис, я это я. И я никогда не пойду против тебя – это неизменно. Все остальное – лишь блики на гранях мира. Нам всем приходится время от времени примерять чужие маски.
– Но я тебя не узнаю, – невольно вырвалось у меня.
– Узнаешь. Если захочешь, конечно. Воля твоя, – и с этими словами он покинул комнату.
Обиделся.
Я не смог сдержать улыбку. Бездна, он действительно обиделся! О нет, не так глубоко ты запрятал себя, Рыжик, не так глубоко, как хотел бы.
И это не может не радовать.
Покидать уютный покой комнаты не хотелось, но острая необходимость заставила меня выбраться из-под одеяла и направить свою поступь в ванную. Без меня мир, конечно, существовать не перестанет, но есть проблемы, которые решать кроме меня некому.
Да и кому как не мне расхлебывать заварившуюся кашу? Домам? Ну, они в свое время потрудились на славу! Такого тут наварили, что лучше не давать им возможность еще и блюдом насладиться! Вреда они принесут куда больше, чем пользы, – это неоспоримый факт.
Особенно опасны те из них, что идут по Пути моего Семьи. Слишком неугомонны эти дети, неугомонны и порывисты…
Стоп! Дети?!
Ты кто? И что забыл в моем сознании?
Насмешливое молчание в ответ. Едко-колючее. Приторно-сладкое. Чужое. Но при всем при этом – мое.
«Ушедший… Ушедший! Хватит беседовать с собой. Не разменивай слова там, где достаточно просто принять. Прими себя таким каков есть – и иди дальше. Тем более мы привели тебе старого-нового спутника. И негоже его заставлять ждать!»
Кого? Бездна, кого вы еще решили повесить на мою шею?!
И только смех-шепот песчинок доносит до меня тишина. Развлекаются, малявки! И как всегда за чужой счет!
Но кого могла привести Судьба, раз даже они переполошились?
Я набросил на плечи куртку и поспешил к выходу – иногда легче сразу все выяснить, чем изводить себя бессмысленными вопросами.
Странно, в доме столько народу, а я так ни с кем и не столкнулся. С чего бы это? Или тропы-дороги решили, что негоже сводить мою нить с чьей-либо еще?
Но если это действительно так, то встреча мне грозит не из приятных. Одна из тех, что я предпочел бы оттянуть на момент своей смерти, а еще лучше на чтение последней воли.
У ворот мы появились одновременно. Я и пятеро мужчин. Причем четверо из них оказались облачены в доспехи известного мне ордена, а последний… Последний, к сожалению, знаком мне по единственному Совету, в котором я участвовал. И, помнится, участвовал я там в качестве балаганного шута, то есть обвиняемого.
– Так вот кто тут все мироздание перетряс! Ожидаемо. Хотя и несколько удивительно, – желтые глаза Западного задорно блеснули.
– Я ни в коем случае не хотел вас удивлять, danell, – спокойно ответил я, хотя удержать эту маску безразличной уверенности на лице мне многого стоило.
– А что ты хотел? Устроить локальную войну? Или изменить сами основы мироздания? Если так – и то, и другое вполне удалось.
– Это обвинение? – прохладно уточнил я, стараясь ничем не выказать страха. Все-таки Владыки на половину звери – и смотреть на них как на людей будет очень большой ошибкой.
– Ни в коем случае. Это твоя земля, поэтому что и как ты с ней делаешь по большому счету меня не волнует.
– Тогда не сочтите за дерзость, но что вы делаете на моей земле со своейармией? – почти мурлыча поинтересовался я. Говорят, кошки по натуре собственники и не любят, когда трогают что-то принадлежащее им – и это истинная правда. Жаль, что кто-то в Совете об этом, кажется, позабыл.
Западный нисколько не испугался столь бурной реакции, напротив, она его развеселила. Вот интересно, если я перекинусь и немного потреплю его шкурку, он тоже будет смеяться…
– А как вы думаете? – его внезапный переход на официальный тон, мгновенно вымыл из крови все волны предстоящего изменения.
А что тут думать?
– Совет решил, что я нуждаюсь в помощи соседей? – прохладно уточнил я, всячески подчеркивая свое недовольство этим фактом, но уже не планируя позавтракать Западным. – Насколько я помню, вторгаться в земли чужого Дома без разрешения Князя считается в лучшем случае дурным тоном – в худшем дипломатическим скандалом.
Мой собеседник безразлично пожал плечами. Кажется, ему действительно плевать, как все это выглядит со стороны.
– Вам пытались сообщить, но, насколько мне известно, вы отсылали вестников, даже не выслушав.
Очко в его пользу. Действительно, мог бы хоть поинтересоваться причиной такого повышенного внимания к своей персоне. Но мне было не до эльфов! Особенно после того представления практически под носом у Нурнаила. Вот уж о ком и вспоминать не хотелось так это об ушастых!
– Но теперь, как видите, ваша помощь излишня.
Западный смерил меня внимательным взглядом, а потом качнул головой.
– Нет, именно сейчас моя помощь – необходима. Иначе ты не проживешь и месяца, – произнеся это, он спрыгнул с коня и, только оказавшись на земле, посмотрел мне в глаза. Спешился? Признал меня равным? Но почему? Я же давно не Владыка, я даже сам не знаю, что я такое!
– Эйнарн. Можно просто Нар – так привычнее, – тепло улыбнулся он, одним взглядом сметая все барьеры и преграды, выстроенные в моей душе.
Вот так сходу – и в близкий круг? Опрометчиво. Но ведь в нас течет одна кровь, верно, danell?…
– Алесан. Но лучше – Ксан, как вы и сказали – привычнее.
– Как пожелаешь. И давай без обычных паутин из слов и недосказаностей. В пределах близкого круга такое не поощряется.
Правда? Не знал. Ибо раньше не имел чести быть допущенным в святая святых чужих душ. Да, у меня есть семья. Вейрин, Марука, Альбьер… теперь еще и Мариса. Но они никогда не приглашали меня в свой мир. Я всегда оставался на пороге их душ. Иногда меня пускали чуть дальше, иногда гнали взашей… Но ни разу не шагнули на встречу! Ни разу не распахнули двери собственного мира!
Сердце болезненно сжалось, напоминая, чего я был лишен. Но почти сразу это чувство исчезло: не получилось – и не нужно. Разве оно мне надо?
– Чем обязан такой чести? – все еще насторожено глядя на Западного, поинтересовался я.
– Скажем так: злые языки так часто называли тебя моим сыном, что я привык к этой мысли. Имеешь что-то против?
Ничего, danell. Но кое-что я хотел бы выяснить…
– А сколько во всем этом правды?
– Не думаю, что много. Хотя Тамилу я знал и знал хорошо. Наверно, из нашей дружбы и возник этот слух, – небрежное пожатие плеч. Вам действительно все равно? Должно быть так. А мне, представьте, нет. Да и вы не отбросили эту вероятность, иначе выразились совсем иначе, верно?
Тем более не допускают в близкий круг без причин. Никогда и никого.
– Ксан, я не шутил, когда говорил, об оставшемся у тебя времени. Я не знаю, как ты нагромоздил столько блоков, но одно могу сказать точно: еще немного и запрятанные подальше способности вырвутся и уничтожат тебя. Вернее твое сознание, но что-то сомневаюсь, что результат будет сильно отличен от первоначально озвученного.
А то я не знаю! После последнего сна? После того, как я поймал глубоко в себе осколок чужих мыслей? Да я даже сейчас не уверен, что мой разум не начал разрушаться! Может, уже и обучаться-то поздно!
Хотя в этом случае Нар бы не сунулся ко мне, а раз он стоит рядом, то все еще поправимо.
– Насколько серьезны разрушения разума? – спокойно поинтересовался я, едва сдерживая рвущиеся наружу чувства. Каков бы не был ответ, а исправлять в любом случае поздно. Раньше надо было думать – раньше!
– Разрушения? – золотистые глаза недоуменно глянули на меня. – Их нет, Ксан. Пока разрушаются только блоки да и то лишь потому, что латал ты их на скорую руку, – будь чуть внимательнее и усерднее и отсек бы себе половину способностей.
Угу. И вздохнул бы свободно. Когда на плечах лежит груз времен сложно жить своей жизнью, пусть невольно, но все равно теряешься в хороводе чужих следов, как уже оставленных, так еще и не появившихся.
– Не жалей. Мир никому не отмеряет больше, чем он способен вынести.
– На моих плечах и так четверть мира лежит – куда уж больше?!
– Странный вопрос, тем более ответ тебе уже известен.
Известен? А так ли это, danell? Вы прожили куда больше меня. Да и впереди у вас гораздо больше лет, чем отмерено мне. Так почему я должен быть мудрее, чем есть? Только потому, что являюсь таковым в вашем сознании? Но я устал примерять чужие маски в угоду своему окружению. Я – тот кто я есть. Я всего лишь Князь, не самый лучший, но и не худший – надеюсь на то. Один из многих. В веренице великих предков я скорее затеряюсь, чем блесну. И это естественно ведь я всего лишь переходное звено. Прошлое умерло. Будущее? Оно только-только рождается. В муках, в страданиях, в боли. Но свет новых дней уже засиял впереди путеводной звездой. Мелькнет ли там моя тень? Может быть, хотя намного вероятнее, что новое время потребует и новых героев. А что останется списанным на покой? Не знаю. Поживем – увидим.
– Опять провалился в будущее? – с понимающей усмешкой поинтересовался Нар.
– В будущее? – недоумение в моем голосе было искренним.
– Разумеется. Или ты думал, что все твои выводы основываются на логике и анализе? Глупость. Твоя интуиция – вот, что ведет тебя вперед. И именно она помогает тебя обходить те препятствия, на которых любой другой давно бы уже споткнулся.
– Но это не было похоже… – растеряно начал я, но Западный жестом прервал поток ненужных слов.
– Это будущее. Оно еще не родилось, поэтому и приносит с собой столько сомнений и неясностей. Оно может блеснуть алмазом в грязи. Или лучом света пробиться сквозь плотные облака. Одно событие или цепь. Вероятность или неизбежность. Оно каждый раз разное, но оно есть. Это первое, что ты должен осознать.
Но не единственное. Сколько еще таких правил и незыблемых законов меня ожидает? Не один десяток. Вот только осознание того, что я стою над всем никуда не исчезнет, вероятнее лишь окрепнет – ведь я буду проверять каждый из этих законов на себе в надежде… Да, именно в надежде, что есть все-таки грани и для меня. И каждый раз я буду… разубеждаться? Искать ту единственную грань, что так и не смогу пересечь? Не знаю, но уже то, что я вижу впереди, не внушает оптимизма.
– Ну так что, Ксан? Примешь мою помощь в нелегком деле обуздания собственной силы?
– А эти, – кивок на молчаливых охранников в черных доспехах, – обязательное дополнение?
– А тебе чем-то мешают повязанные клятвой Совету рыцари Хаоса? – удивленно вскинулся Эйнарн.
– Смотря в чем они клялись.
– Они должны служить мне. До тех пор пока я не сочту, что больше не нуждаюсь в их услугах.
Бездна! Это кто же дал ему такую власть?! Ведь он вполне может и не отпускать их. Оставить при себе и использовать по мере надобности…
Такое оружие абы кому в руки не дают. Настолько верен Совету? Что-то сомневаюсь, не производит он впечатления закостенелого консерватора, а иных в Совете не держат. Но тогда что могло заставить Совет подарить такую власть какому-то мальчишке?! Нет, я понимаю, что указанный "мальчишка" княжеских кровей, но все-таки!
– Тогда пусть остаются, – я с трудом вытолкнул из себя эти три слова. Очередное искушение. Не первое. И, боюсь, далеко не последнее на моем пути.
И по взгляду Нара, я понял, что от Западного это не ускользнуло. Что ж, тем лучше. Может, хоть так поймет с кем именно связался.
Не смотря на мое приглашение остаться в доме, Эйнарн уехал. Сказал только, что завтра явится с самого утра, а пока у него еще есть дела в городе.
Настаивать я не стал. Да и сомневаюсь, что в доме осталась хоть одна незанятая комната (по крайней мере, иногда мне кажется, что сидов тут гораздо больше, чем свободного пространства) – уходить темные пока явно не собирались. А потому и мне возвращаться в сие убежище желания не возникало.
Зато нестерпимо захотелось просто пройтись. Не влезая ни в какие авантюры. Не навещая старых добрых и не очень знакомых. Не убивая и не разрушая. Хотелось просто подумать. В тишине и покое.
А лучше всего мне думается на ходу.
Когда сапоги негромко впечатывают в брусчатку мостовых шаги…
Когда люди проносятся мимо, практически не замечая еще одного бродягу…
Когда время снова будто замирает и растягивается…
…в такие моменты из головы исчезает все лишнее и остаются только осколки необдуманных и недодуманных мыслей.
Итак, я влез в очередную авантюру. Каленар. Город-призрак. Город-тень. Город-видение. Наша северная столица. Последний оплот распавшейся Империи. Здесь еще живут старые законы и традиции – живут, сбереженные под тщательным надзором Северных Владык. Впрочем, это и не удивительно: ведь Империя, как и Император – творение именно моего Дома. Одно из навязанные миру изменений…
Утопия. Прекраснейшая из сказок.
Что ж, все останется так, как и было. Я верну город его исконным хозяевам. Риника справится. Не может не справится – ведь в ее власти воскресить в себе любого из своих предков-императоров… Остается верить, что она в отличие от Рыжика не потеряется в вереницах чужих жизней. Ладно, оставим Ринику и Каленар на родственничков – это их детище, пусть они его и пестуют.
Тем более у меня есть и куда более серьезные проблемы, чем бытность одного-единственного города.
Например, мне совсем не нравится то, с какой филигранной точностью разрабатывают свои планы эти "темники". Слишком тонко они работают, чтобы я успевал вовремя обнаруживать их следы. С Каленаром мне повезло, но полагаться только на везение в будущем – величайшая глупость.
Верить, что они работали лишь в одном направлении? Нет, я не настолько наивен. Имея их ресурсы и возможности, я бы постарался охватить как можно большую территорию, причем мешая важные цели с второстепенными, чтобы сбить Совет с толку…
Неприятная картина. Тем более потерю Каленара они не простят, а значит, попытаются отыграться – не на мне лично, а на Домах, но от этого легче не становится.
К сожалению, в данный момент я не могу все бросить и рвануть на поиски следующего места прорыва. Да и не позволят мне вмешаться, если обнаружат себя на территории другого Дома…
Проблемы-проблемы…
Так и подмывает использовать какой-нибудь запрещенный прием из разряда "а кто мне посмеет это запретить?!". Вот-вот. Но ведь суть не в том, что я стою над законами, верно? Я – есть Закон. А значит, я сам себе границы.
Но кто меня покарает, если я их нарушу? Кто меня остановит?…
На эти вопросы я не решался ответить даже мысленно, ибо только они и держали меня в определенных рамках. Законы, традиции, воспитание – все это давно рассыпалось прахом. И только страх перед свободой пока держал меня – держал крепче иных цепей, но… надолго ли?…
Вот примерно в таких раздумьях я и подошел к "Ликам". Что меня привело сюда? Детская привычка? Или очередная причуда троп-дорог? Не знаю, но спорить с Судьбой я не стал, а потому вошел в таверну. Хоть позавтракаю нормально.
К моему величайшему удивлению в зале никого не было. Да и дышалось как-то тяжело, словно весь воздух заменили на густой прозрачный кисель.
Очередное предчувствие? Или скорее – осознание? Здесь случилась беда. Она пропитала стены, вошла в деревянную утварь, напряженно повисла в воздухе…
Бездна! Ну почему всегда так?! Я же не так много времени провел под крышей этого дома, чтобы навредить!
Анис вышла с кухни, украдкой вытирая рукавом и без того красные глаза. Заметив меня, она смущенно-виновато вспыхнула.
– Простите, сорис, я думала, что закрыла дверь.
Закрыла? Может быть. Когда я задумаюсь, что редко обращаю внимание на подобные мелочи.
– Что-то случилось, сора? Может, я смогу чем помочь?
– Нет. Все, что случилось было неизбежным. И вряд ли вы сможете что-то сделать. Только если помолиться за упокой души.
Я растерялся.
– Кто-то умер?
– Еще нет, сорис. Но уже близок к этому.
А не преждевременно отпевать еще не покинувшую клетку плоти душу? Не рано ли вы сдались, сора? Боитесь впустить в свое сердце робкий лучик надежды? Но почему? Не потому ли, что этот случай не первый?
И не потому ли я пришел, что все еще связан с вами узами долга? Верно, тот мальчишка, что когда-то бывал здесь, давно мертв, да и девушка, принимавшая тогда еще неловкие знаки внимания, растворилась в пришедшей ей на смену зрелой женщине… Но все-таки что-то осталось неизменным. Паутина неловкого обещания привязала вас ко мне. И не удивлюсь, если именно она и повинна во всех ваших бедах. Судьба не любит, когда ее игрушки своевольно дарят кусочки собственной свободы и всячески пытается избавить от этих пут. А что нужно чтобы порвать нить долга? Правильно, поставить неудачника, принявшего чужую клятву, в заведомо безвыходную ситуацию – и ждать.
Прости, Анни, но, кажется, именно я виноват в твоих бедах. И я сделаю все, чтобы исправить хоть что-то.
– Так что случилось, сора? Если не смогу помочь, то хотя бы выслушаю.
– Хорошо. Ежели вы так хотите, то будет по-вашему, – хмуро бросила она и устало опустилась на ближайшую скамью. Я, недолго думая, устроился напротив нее.
Я готов слушать, сора. Но готовы ли вы говорить?
– Видите ли, у меня был отец… – отстраненно начала она.
О! Это совсем не удивляет. У всех есть родители, даже у меня. Хотя я до сих пор так и не сподобился выяснить, чья же кровь течет по моим жилам.
– Но едва мне исполнилось двадцать, как он слег. Болезнь протекала стремительно. Он сгорел буквально в несколько дней. Все приглашенные целители лишь разводили руками. Кто-то из них говорил о проклятье, кто-то о злом роке, но все сходились в одном: отец – не жилец. Я даже мага приглашала, но тот лишь руками развел и сказал, что подобное ему не под силу. И вообще никому не под силу, – горечь прожитых лет окрасила ее слова в серый цвет. Зря я считал, что она не изменилась – изменилась, но нашла в себе силы нацепить маску… Что ж, жизнь мало кому позволяет сохранить наивную веру в чудеса, обычно она, напротив, всячески пытается вытравить из человеческой души само понятие "надежда". Время не пощадило Анис. Когда-то яркие глаза потускнели, у губ пролегли тяжелые складки. А ведь она не молода уже. И прожитые годы тяготят ее не меньше, чем остальных. – Отец умер. В след за ним ушла и мама. Братьев либо сестер у меня не было, поэтому даже времени на скорбь не оказалось – надо было работать, чтобы сохранить семейное дело. Мне не раз и не два предлагали продать заведение, говорили, что не женское это дело… но я упрямо шла вперед. Да, поначалу было тяжело, но я не могла предать дело жизни отца. Он любил "Лики" и продать таверну было равнозначно предательству. А потом в моей жизни появился Валек, – неловкая улыбка чуть тронула бледные, искусанные в кровь губы. Кем бы ни был этот Вален, но он действительно тронул ее сердце, раз пламя той любви до сих пор согревает ее душу. – Мы поженились. Потом появились Михаш, Вариш и Сулек. Мы были счастливы. Действительно, счастливы. Да и как могло быть иначе? Любимый муж, обожаемые дети… Счастье обнажает душу, делает ее очень беззащитной перед ударами судьбы… Валек заболел. И я сразу поняла, что – все. Как и отец, он сгорел в несколько дней. Через три года все снова повторилось – ушел Михаш… а за ним и Вариш. И вот теперь настал черед Сулека. Но я до сих пор никак не могу понять: за что?Чем я прогневала богоа? Почему они отнимают у меня все, что я люблю? – слезы вспыхнули в уголках глаз. Боль душила ее. Анис даже вздохнуть не могла спокойно, только судорожно хватать ртом воздух.
Я неловко улыбнувшись, накрыл ее дрожащую ладонь своей. Анни удивленно дернулась, но вырываться не стала, позволяя взять часть ее боли себе.
– Сора, покажите мне вашего сына. Обещаю, вреда я ему не причиню.
Мгновение она молча смотрела на меня. Целое мгновение, на протяжении которого я был уверен, что мою помощь не примут.
– Хорошо, – я почти почувствовал, как она перешагнула через собственные желания и сомнения. Быстро взяв себя в руки, она с каким-то внутренним достоинством встала. – Следуйте за мной.
Я механически кивнул, надеясь, что моих сил хватит, чтобы помочь ей.
Я думал, что она отведет меня наверх, к съемным комнатам, но вместо этого мы прошли через главный зал и кухню. Комнатка, в которой находился сын Анни была небольшой, но обжитой. Она нисколько не походила на те, что были наверху. Те казались безликими и пустыми вне зависимости от того, что них находилось. А вот эта – жила.
Мальчик, хотя скорее паренек – на вид ему было лет пятнадцать-шестнадцать – обнаружился на неширокой кровати. Лоб покрытый испариной. Бледное с горячечными пятнами на щеках лицо удивительно напоминало Анис. Наверно, и глаза у него материнские, яркие, задорные, полные жизни…
Так. Не отвлекаться. Сначала дело, остальное может и подождать.
Я осторожно устроился в изголовье на шаткой табуретке.
Что ж, посмотрим, что за хворь вытягивает силы из мальчика.
И стоило только увидеть ауру, рваную, в проплешинах прожженных дыр, сразу же не к месту помянул Бездну и ее порождение. И ведь стоило только потянуться к почти пересохшим каналам, как они сухими былинками стали рассыпаться! В пыль! Невозможно. Подобное разрушение возможно только в одном случае – при длительном и довольно близком контакте с кем-то из Владык.
Я, мысленно уже составляя довольно-таки скользкие вопросы, повернулся к Анис. Удивительно. Ее аура лучилась здоровьем и сияла так, словно женщине было не пятьдесят лет, а как минимум вдвое меньше…
