Текст книги "Рожденный править (СИ)"
Автор книги: Мария Николаева
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
"Алесан…"
– Продолжай-продолжай, я тебя внимательно слушаю, – механически откликнулся я. Руку с лица я уже давно убрал, а потому теперь просто всматривался в узор трещин на потолке. Кажется, здесь с самого моего ухода не делали ремонта. Хотя могу их понять – нужды особой и не было.
"Слушаешь – да, но не слышишь!" – на миг я снова увидел ее, непонятную, необычную, таинственную. Она укоризненно качала головой, словно ожидала от меня большего. Пусть. Я давно перерос тот возраст, когда ради лишь одной улыбки был готов совершить невозможное.
– Просто ты отвечаешь не на те вопросы, что были заданы, – прохладно пояснил я. – Не люблю, когда мной пытаются управлять, особенно так примитивно.
"Да?" – наигранное удивление. Настолько фальшивое, что от лжи сводит скулы.
– Да.
"Что же тогда хочет узнать мой господин? Я готова приобщить вас к мудрости древних", – явно паясничая произнесла она.
– Для начала скажи, кто ты.
"Я? Моя скромная персона сумела вас заинтересовать, Князь? Что ж, коли так я отвечу. Я – осколок. Когда-то давно моя душа разбилась вдребезги, и теперь мне не собраться вновь. Никогда. Я и жива. Я и умерла. Но часть меня словно никогда и не жила, ибо застыла в безвременье. Я кривое зеркало чужих желаний – и твоей воли. Я ответила на твой вопрос?"
Скорее запутала. Но я ведь и не ждал простых ответов. К сожалению, мы живущие слишком любим все усложнять, а результате сами чаще всего и попадаем в собственные же сети.
– А имя? У тебя же есть имя.
"Имя?" – растерянность, такая искренняя и чистая, что я ни секунды не сомневался – не врет. Ее действительно озадачил мой вопрос.
– Да, имя. Оно же у тебя есть?
"Когда-то было. Красивое. Яркое. Живое. Я любила его. Оно переливалось всеми цветами и оттенками, словно тысячегранный бриллиант на снегу в рассветный час… – я словно воочию увидел ее сияющую улыбку, но она почти тотчас истаяла: – Но оно уже давно не принадлежит мне. Так что, если не возражаешь, зови меня просто Вирой.
– Вирой? Или виррой? – вновь вспомнив о Дар, уточнил я.
"О нет! На божественность я не претендую. Но почему бы и не погреться в лучах их славы, а?" – она весело мне подмигнула, но почти сразу же стала убийственно серьезной. – "Задавай свои вопросы, Князь. Мое время на исходе, а когда я вернусь и вернусь ли… не от меня это зависит, совсем не от меня".
А от кого? – Но этот вопрос, рвущийся из самой глубины души, я держал. Не дело бороться с чужими драконами, когда не повержен еще собственный. Последовательность должна быть во всем.
– Секреты. Что это такое?
"Секреты? Они носители сути умерших ради двуцветных вирров – остатков, что не пошли в дело. В каком-то смысле, всего лишь мусор".
– А поподробнее?
"Можешь считать их побочным продуктом твоего создания. Кстати, они принадлежат тебе целиком и полностью. Такова их роль. Эта девочка, что так не вовремя нарисовалась в твоей жизни, поступила правильно, хоть и поспешно".
– Тот миг… то мое видение?…
Перед глазами вновь возникла недавно привидевшаяся сцена: четыре черных цветка в едином порыве протянутые мне на встречу. Не будущее, нет, – прошлое. И от этого лишь больше вопросов становится в моей голове.
"Вассальная клятва. Нет, это нечто большее – признание Права. Именно так. То, что ты видел, однажды уже случилось. Произойдет ли вновь? Безопаснее было бы этого избежать".
– А если смотреть с позиции верности? – не знаю, что подвигло меня задать этот вопрос, но едва я его озвучил – сразу понял, что он действительно важен. Не для меня – для мира.
"А правильнее было бы все-таки дать этому случиться вновь. Не смотря на риск. Не смотря на то, что однажды это уже обернулось катастрофой и полным уничтожением полукровок… и внесением поправок в мироздание… – голос Виры звучал болезненно горько. Неужели она жила тогда? Сколько же она помнит событий? И сколько тайн прячет от мира в темной бездне своих пленительных синих глаз?
– Почему? Зачем понадобилось столь радикальное решение?
"Неверный вопрос. Подумай. Вспомни историю. Неувязок достаточно много, чтобы твой глаз уже заметил их. Например, твои любимые ифриты. Вспомни, родной. Вспомни! Все ключи давно в твоих руках – тебе надо лишь найти нужные двери".
– Ифриты? Причем здесь эти пустынные чудовища?
"Ты же любопытным рос – ты знаешь. Многое знаешь, но почему-то никак не можешь собрать мозаику. Ну же, вспоминай. Какой дар у них? Когда они появились в нашем мире? Кто был их самым первым правителем? И главное – какони появились? Подумай. Вспомни. Сопоставь. Не просто так вас, двуцветных, так тянет к этому племени. Ищи связь, Князь. Она просто непременно должна существовать…" – последнее слово дрожащим эхом истаяло в тишине комнаты.
А был ли этот разговор? Нет, не спорю, один голос гораздо предпочтительнее нескольких сотен, но все равно это как-то подозрительно попахивает. Безумием это попахивает.
Ладно, оставим эти спасительные мысли на недалекое будущее, а пока вернемся к нашим баранам, то есть – к ифритам. Что мне известно о них? Ничего конкретного, но в тоже время в свое время мне попадались весьма любопытные книги…
Бездна! И как я только мог забыть об этом?!
Ифриты – первая раса, появившаяся в Дар'Райсе! Они очень долго жили в этом мире, причем были единственной расой, его населяющей! Более того их язык – изначальный, а не тот, каким они пользуются сейчас – не имеет общих корней с древним наречием, перешедшем к нам по наследству от Изначальных.
А ведь это только вершина айсберга…
Их сила – это энергия истинны, энергия самого Пламени Жизни! Того самого пламени, что почитается нами как одна из незамутненных стихий бытия!
Изначальные, вирры, не могли их создать – не тот уровень. Ифриты же буквально состоят из чистой энергии. Для них физическая оболочка скорее оковы, чем тело. Их верования, их правила, их законы и обычаи – все совершенно иное. Изначальноиное!
Стоп, стоп, стоп!
Что мне дает это знание? Ничего и в то же время меня так и тянет бросить все и сорваться в очередную авантюру. Надеюсь, тетушка Ирис будет не против моего визита. Я бы не отказался от возможности поползать по пыльным залам книжных хранилищ Vir'Soley.
Тем более у меня давно назрел один личный вопрос к правителю местных ушастиков…
Стоп! Минутку! Так вот на что намекала моя собеседница из-за грани, напоминая об Илейе!
Но это значит… – я едва удержал себя от озвучения смелой догадки. Не стоит в Норде даже в мыслях произносить подобного. Хотя, надо сказать, весьма любопытная вырисовывается картина мира…
Вот только если это знание попадет в руки Совета, на одну расу в Дак'Райсе может стать меньше. На самую древнюю расу…
Проснулся я рано утром с острым чувством неправильности всего происходящего. Все так перепуталось, что голова гудела, а мысли никак не могли выстроиться в один-единственный поток. Я прыгал с пятого на десятое, отчаянно анализируя, размышляя, пропуская сквозь призму предвидения…
И мне абсолютно не нравилось то, что выходило в итоге. Чтобы картина приняла целостный вид, необходимо было выкинуть лишнее звено. Или звенья.
Ифриты не укладывались в картину мироздания. Они были чужими, чуждыми – точно так же как и двуцветные. Но в отличие от моих предшественников "демоны" избрали иную тактику. Они предпочли не противопоставлять себя всему нашему миру, а слиться с серой массой, заняв свободную нишу…
Вот только к тому моменту все основные клятвы отзвучали. Секреты однажды уже отдали свою верность…
Первый Князь мертв – это не подлежит сомнению, но вот один вопрос меня ни как не перестает терзать…
Вот только задать его я могу только Лейару, королю ифритов. А до личной встречи, к сожалению, нам еще ой как далеко.
Негромкий, какой-то нерешительный стук заставил меня отвлечься от мыслей и озадачено глянуть на дверь. Кому еще я мог понадобиться? Да еще и в такую рань?!
– Войдите, – бросил я, с интересом смотря на дверь. Вот одна из створок приоткрылась и в мою комнату степенно вошла Мариса.
Я сразу же подскочил, приветствуя Владычицу так, как полагается по этикету. Моя гостья лишь неодобрительно качнула головой, с какой-то материнской нежностью взирая на меня.
– Обойдемся без этого, – бросила она и, придерживая одной рукой огромный живот, осторожно опустилась в кресло. Нелегко ей наверно… женщинам вообще тяжело, а уж если еще и ребенок отторгает твою силу и кровь… Очень редко когда у Владычиц рождаются дети из иного Дома – слишком большой риск. Половина из них так и погибает… Могущественные – и беззащитные. Всего лишь еще один парадокс нашего мира.
– Уголек, я рад тебя видеть, – тепло улыбнувшись, на этот раз искренне поприветствовал я.
– Угу. Это заметно. Особенно если учесть тот факт, что застать тебя можно лишь в такую рань. Уж не избегаешь ли ты меня, Двуцветный?
– Ни в коем случае, danely! Как вы могли так подумать обо мне?
– А что мне было думать? Ты упорно продолжаешь от меня бегать! За столько времени мог бы хоть парой слов со мной перекинуться! Но у тебя только политика и женщины на уме! А о матери своего ребенка ты и не помнишь!
– Мариса, – я жалобно глянул на пылающую праведным гневом женщину, – Я и не думал о бегстве. Просто столько дел навалилось сразу, что…
– Это не повод забывать о семье! Вот скажи, ты Альбьера видел? Нет? Он места себе не находит! Считает, что ты винишь его за связь со мной! А Марука? Что ты ей сказал, что она вчера чуть ли не в слезах убежала в свои покои? О Вейрине я и не говорю уже! Кажется, он единственный из нас нашел способ с тобой общаться. Но, к сожалению, данный способ в нормальной семье не приветствуется. В общем так. Сегодня жду тебя на ужин. На семейныйужин. Он состоится в гостиной Маруки. И предупреждаю, если пропустишь – пеняй на себя! – Выдав все это на одном дыхании, Марука неловко выбралась из кресла и в тишине, нарушаемой лишь шелестом юбок, подошла к дверям. Она уже тронула изящную витую ручку, когда, вдруг что-то вспомнив, обернулась: – И с днем рождения, Алес. Не забудь, мы тебя будем ждать. Сегодня. – И она выскользнула в коридор.
С днем рождения? То есть уже сегодня?… Боги, мне уже сорок! Кошмар.
Праздновать совершенно не хотелось. Да и не отмечал я никогда этот день! Разве что на могилу Тамилы сходить?… Нет, там и без меня сегодня будет хватать народу. Вряд ли они захотят видеть еще и меня…
Отчаянно захотелось напиться. Именно с самого утра! А проснуться только завтра, когда и этот день, и все потревоженные воспоминания останутся в прошедшем дне.
Но это как-то совсем недостойно, а значит, стиснем зубы и вперед. Никто из "драгоценных" родственничков не должен видеть моей слабости. Тем более сегодня.
Никогда не любил этот день. Да и как его любить, если самые серьезные неприятности со мной происходили исключительно в этот отрезок времени? Двадцать четыре часа. Менее полутора тысяч минут…
Впрочем, теперь уже меньше. Неужели я не переживу всего один день в режиме "осторожность, внимательность, бдительность"? Переживу. Просто воспоминания накатывают не самые приятные.
И все-таки…
С днем рождения, Ксан! Вот тебе и сорок. Все-таки дожил. И, судя по тому, как обстоят дела в это мире – придется жить и дальше.
Из своей комнаты я вышел в прескверном расположении духа. Впрочем, оно и не удивительно – особых причин для радость у меня здесь никогда не было. Да и сейчас не лучше… неприятностей даже больше, чем нужно: идиотское пророчество Изначальных, "тёмники", чувствующие себя в людских княжествах, как дома, нескончаемые интриги родни, предательство Мея…
М-да, навалилось все и сразу. Как говорится, уж лучше бы я умер вчера. Хотя в моем случае вернее будет – летом. И каких двуликих ради меня понесло тогда Садхар исследовать?! Не столкнулся бы с Реймом, уже давно бы отдыхал от всех забот в уютненьком склепике…
Может, все-таки сходить к могиле Тамилы? Ведь, смешно сказать, ни разу там не был! Хотя если смотреть на вещи трезво: мы друг другу совершенно чужие люди – я никогда не знал ее, а она сразу после рождения отреклась от меня. А раз нет никакой связи, то не стоит и нагнетать обстановку. Моему присутствию остальные точно не обрадуются. Определенно, лучше не ходить. Пусть с ней побудут те, кто ее действительно знал и любил.
А мне будет правильнее вновь прогуляться до библиотеки. Тем более недавно мне напомнили о парочке вопросов, на кои не мешало бы найти ответы как можно раньше…
– Зачем ты вернулся? Я же говорил, что тебя тут никто не ждет, – ледяной голос почти мгновенно выморозил воздух в читальном зале семейного архива. Я невольно повел плечами, пытаясь разогнать в миг похолодевшую кровь. Джаред. Ледяной Принц. Кажется, я начинаю понимать, за что он получил это прозвище. А ведь раньше оно мне казалось нелепым, почти смешным…
Однако, глядя в его глаза цвета серебристого инея, сразу понимаешь, что он самый настоящий Принц, правитель, лишенный права занимать предписанное ему место. И он действительно прекрасен. Просто ужасающе прекрасен. Но почему-то от этой идеальной красоты кровь стынет в жилах. Нет, все-таки не принцем тебя следовало прозвать, а демоном. Причем я говорю сейчас не о ифритах, незаслуженно получивших это прозвище от людей, а о самых настоящих демонах – повелителях Бездны.
Да, это имя пошло бы тебе больше…
– Я вернулся на свое место, danell, – скинув с себя холодную липкую сеть оцепенения, произнес я. Какими же различными бывают братья! Но в то же время очень похожими. И сейчас Джаред как никогда походил на Карателя. Но вряд ли это сравнение пришлось бы по вкусу хоть одному из них.
– Это не твое место! И ты это знаешь лучше других! – почти прошипел мой собеседник.
М-да, не хотел бы я иметь этого двуликого в числе своих врагов. Но, к сожалению, он сам давно уже внес себя в этот список.
– Отчего же? Единственное, что я знаю и в чем я уверен абсолютно так это в том, что в данный момент я занимаю своеместо. А вот куда лезете вы со своим сыном – это уже совсем другой вопрос. Кстати, danell, на будущее – ни угрозы, ни уговоры на меня не действуют. Прошло то время, когда я охотно прислушивался к чужим советам, – я резко встал, взял книги, лежащие на краю стола, и направился к выходу. Все равно теперь спокойно не поработаешь. Да и не покинет Джаред библиотеку, раз пришел – его любовь к книгам вполне может соперничать с моей. Эх… вот бы кого я действительно был бы не против видеть в числе своих наставников и учителей… Не подумайте! Ничего такого! Просто его знания поистине всеобъемлющи!
Кстати!…
– И спасибо, danell, за описание обряда. Если бы не вы, я бы вряд ли сунулся в закрытый сектор библиотеки, – и благодарно склонив голову, я покинул архив. Действительно жаль, что этот двуликий настолько меня ненавидит… в числе моих союзников он был на своем месте.
Впервые я увидел его в тот день, когда мне исполнилось восемь. Уже немало, но и не так много, чтобы смотреть на этот мир трезво.
Он сидел в библиотеке в дальнем конце огромного дубового стола, почти у самого окна. Это меня удивило – здесь редко кто бывал, а уж если и заходил кто-то, то лишь для того, чтобы стащить очередной том в свои покои. Если честно, то я давно привык считать читальный зал своей личной вотчиной.
И ошибся.
– Добрый день, danell , – несмело поприветствовал я незнакомца. На мгновение он оторвал глаза от книги, мазнул по мне равнодушным взглядом и вновь вернулся к чтению. Я озадачено склонил голову к плечу. Все мысли об учебе вылетели из головы – сейчас меня гораздо больше интересовал двуликий, сегодня облюбовавший читальный зал.
– Danell ?
Мужчина, недовольно поморщившись, вновь посмотрел на меня. Взгляд бледно-серых, почти прозрачных, глаз мог заморозить воду, но мне отчаянно казалось, что все это напускное… такой прекрасный оборотень просто не может быть злым! А ведь он действительно был красив, красив настолько, что дыхание невольно замирало при взгляде на совершенные юные черты лица, на сияющие снежно-белые волосы…
– Шел бы ты отсюда. Я не нанимался с детьми сидеть. Это у нас Марука всяких ублюдков привечает – вот и катись к ней.
– Я не ублюдок! – с жаром истинной юности возразил я.
– Да? А мне казалось, что именно так и называют незаконнорожденных, – жестко развеял все мои иллюзии Северный. Мгновение он гипнотизировал меня своими странными глазами, а потом резко встал и молча направился к выходу. Однако, проходя мимо меня, он все-таки язвительно бросил еще кое-что:
– Задайся вопросом, как в совершенно нормальной семье мог родиться такой как ты.
Он ушел, а я остался стоять, ловя губами воздух. Ведь и правда… Я же и раньше это всегда знал! Для появления двуцветного необходимо, чтобы смешалась кровь двух линий – Жизни и Смерти!…
Прежний мир раскололся на части и цветными стеклышками осыпался к ногам. А я стоял и смотрел на его осколки, не представляя, что с ними делать и как жить дальше…
Забавно, но именно Джаред стал для меня тем, кто раз за разом открывал мне глаза на мир. Он походя бросал крупицы знаний, тогда как другие хранили их как высшую драгоценность.
Раз за разом он сталкивал меня с реальностью, а сам отходил в сторону и наблюдал. Для чего? Проверял меня? Мстил? Сложно сказать. Но одно бесспорно: без него я все еще был бы красивой декорацией на троне. Если бы он не подтолкнул меня тогда к осознанию…
И за это я ему благодарен. Несмотря ни на что – благодарен.
– Алесан!
Я невольно вздрогнул, почувствовав, как беспокойно шевельнулись грани, реагируя на ее приход. Прижав к телу книги одной рукой, я повернулся на голос и поклонился:
– Danely.
Амина улыбнулась самыми кончиками губ.
– Давай без этого, Князь. Не тебе передо мной склоняться.
– Почему бы и не склониться перед столь очаровательной леди? – легко улыбаясь, поинтересовался я.
Амина насмешливо фыркнула, но я заметил, как она нервно дернула себя за рукав платья.
Вас что-то смущает, danely? Но что? В моих словах не было лжи, ибо даже в смерти есть свое очарование…
Тень непрошеного видения мелькнула перед глазами. Женское тело в алом мареве шелковых простыней. Влажно блестят дымчато-серые глаза. Призывно приоткрываются губы…
Я невольно сравнил увиденное и реальное. Разительная разница. Словно два разных существа.
Боги Изначальные, это когда же я умудрюсь-то?…
Хотя при некоторых обстоятельствах…
Так, а если внести эту связь в общую картину? Что там у нас вырисовывается?…
Бездна! Вот оно!
Не зря я все-таки заучивал своды законов – теперь я в курсе даже самых старых правил, тех самых, что мы сами давно возвели в ранг традиций.
Любой Секрет в праве избрать нового правителя для своей земли. Правда, там есть оговорка, что претендент должен иметь какое-то отношение к предыдущей линии крови, но это не так уж и важно.
Правда, есть одно "но" в виде черной хризантемы…
Нет, о ее существовании лучше никому не знать. Вторая война нам сейчас не нужна – до сих пор еще последствия предыдущей разгребаем!
Что ж, в таком случае будем играть более тонко…
– Danely, прежде чем вы вновь вспомните о делах, я бы хотел попросить вас об одолжении…
Сияющая, почувствовав какой-то подвох в моих словах, едва уловимо нахмурилась. Тонкие ниточки ранних морщинок избороздили идеально-белую кожу.
Возможно, я еще пожалею о столь поспешном решении, но… так будет правильнее.
– Амина, я очень прошу тебя стать моей спутницей на сегодняшний вечер. Тут небольшой семейный ужин намечается, а я не хочу предстать перед родственниками в одиночку – могут и загрызть с радости, – ни грамма сомнений в голосе, лишь безграничная радость от внезапно обретенного шанса. Ну же, девочка? Я не обману тебя!
– Но… – начала она, вновь нервно вцепившись в многострадальный рукав платья.
Какое же ты еще дитя, Ами. Да, ты во много раз меня старше, но прошедшие годы почти не оставили на тебе следов. Как можно быть Смертью, но при этом сохранить подобную наивность?
– Тебя что-то смущает? – нежно улыбнулся я. Ну же! Соглашайся, милое дитя. Я не предлагаю тебе вечности… покане предлагаю, но быть может ты и есть мое счастье? Не рыжее, огненное, опаляющее пальцы, а ты, мое маленькое наивное дитя.
– Нет, Алесан, – она уже справилась со смущением, но смотрела все так же недоверчиво, словно не могла понять, как такое предложение могли сделать ей, неприметной, серой, почти незаметной на фоне других…
– Это твой ответ? – невольно усмехнувшись, спросил я. Отчаянно захотелось коснуться мертвенно-бледной щеки, кончиками пальцев почувствовать тепло чужой кожи…
Странно, еще мгновение назад она была мне безразлична, а сейчас я сам сгораю от желания…
– Нет… то есть, да. Я согласна.
– Я счастлив, – улыбнулся я. И я не врал. Пусть это странно, но это действительно было правдой. И тогда, когда я несмело коснулся ее губ своими – тоже. Невозможно лгать, когда в тебя такверят. А она верила.
Я постараюсь не разочаровать тебя, Ами. Я буду стараться. Клянусь.
Вечер наступил неожиданно. Моя голова покоилась на животе женщины, которой практически без раздумий предложил себя, и, понимал, что все происходящее верно. От первого до последнего слова. Боги! Не успел избавится от одной избранницы, как уже нашел другую. Не такую яркую, не такую страстную – иную.
Ами рассеяно перебирала мои волосы. Кажется, она так же как и я задумалась над вопросом: а так ли оно нам нужно? Как-то быстро все происходит, словно само время нас подгоняет, лишая права хоть на миг остановиться и все взвесить.
– Ксан, так к скольким часам тебя ждут? – мягко поинтересовалась она.
– Ну, раз еще не барабанят в дверь, то опоздание еще не стало фатальным, – неопределенно ответил я, не особо беспокоясь на эту тему.
– Ксан! – Почти возмущенно. – Они твоя семья!
– Ами, а вот ты сильно привязана к своим родственничкам? – я скосил глаз на лицо Сияющей. На мгновение ее лицо приобрело странное болезненное выражение…
– У меня ее нет, Князь. Я Посланница Милосердной Смерти. Я не могу быть частью какого либо рода. Я могу лишь служить ему. Вот и все. Так что с вопросами о семье – это не ко мне. Тем более тебя здесь действительно любят.
Угу, любят. Прямо задушить в семейных объятиях хотят!
– Ладно, Князь, это уже невежливо. Вставай и одевайся. Хоть раз сделай все, как полагается, а не как тебе захотелось!
Я с нескрываемым раздражением глянул на женщину, не успевшую еще утвердиться в новом статусе, но уже ставящую передо мной условия. Вот именно поэтому я и предпочитал все время быть в одиночку!
– Ну, ради меня, – и выражение глаз просящее-просящее.
Бездна, а ведь я не жалею! Думаю, это будет самое занимательное десятилетие в моей жизни.
Разумеется, мы опоздали. Впрочем, ничего иного я и не ждал. Моя так называемая семья – тоже. Хотя, надо сказать, когда они увидели, с кем именно я пришел… только ради этого следовало предложить этот союз Амине!
Двуликие глубоко традиционны. На все наши действия накладывается тонкая паутинка смыслов и контекстов. Чужой в нашем обществе не выживет, запутается в многочисленных подводных течениях. Мы смотрим глубже, чем другие. И, наверно, немного иначе. Ничем большим я не могу объяснить этот налет не показной – истинной – традиционности.
Я всего лишь пришел на этот ужин не один, но для знающих… Это был вызов. Завуалированный, многоуровневый вызов. И не только моей семье – всей системе в целом. Совет никогда не одобрит мою связь с Аминой – и причин тому много. Впрочем, лично я считаю большинство из них откровенно надуманными и раздутыми. Не все ли равно, к какой линии – Жизни или Смерти – будет принадлежать возможный партнер двуцветного? Все равно в результате подобной связи родится обычный двуликий. И лично мне плевать, к какой Семье будет принадлежать мой возможный ребенок. Точнее, думаю, двоих достаточно и дальше "множиться" мне не нужно. В конце концов, я не обязан в одиночку восстанавливать загубленную по чьей-то милости династию!
– Хм… и как нам это понимать? – Марука чуть сдвинула брови и очень выразительно глянула на мою спутницу.
– А на что это похоже? – я механически ответил вопросом на вопрос. Слишком привык юлить и изворачиваться, чтобы сейчас отступиться от не раз оправдавшей себя схемы.
– На глупость, – Марука не была бы собой, если бы повелась на мою уловку. – Впрочем, ничего другого я и не ждала.
– Разочарована?
– Нисколько. Но я не думала, что ты так быстро найдешь замену Марисе. Да еще и в этойСемье!
– А Семья имеет какое-то значение? – с легкой издевкой поинтересовался я, а затем притянул к себе Ами и демонстративно зарылся лицом в светлые, пахнущие осенними хризантемами, волосы. Легкий аромат почти пьянил. Он заставлял вспоминать о всех потерях, о болезненном одиночестве и о неизбежном финале… Мягкий, чуть терпкий аромат едва уловимо оттенял природный запах… никогда не думал, что Смерть так приятна на вкус.
– Для тебя – не имеет. Но вот для Совета… ты и так в последнее время слишком часто напоминаешь им о себе, не находишь?
– Меня не было три месяца! Пора бы уже и забыть о том случае! – совершенно искренне возмутился я. Сколько еще мне будут припоминать Каленар? Я сделал ровно столько, сколько собирался – и ни о чем не жалею!
– Такое не забывается, Алесан. Демонстрации силы, особенно такие масштабные, редко когда проходят мимо заинтересованных лиц. Чудо уже то, что Нурнаил не потребовал твоей головы. Или ты считаешь, что тебе все дозволено? Так вот это далеко не так. У тебя есть определенные обяза…
– Довольно! – я зло глянул на сестру. На какой-то миг мне показалось, что зверь вот-вот вырвется из-под контроля и захватит власть над разумом и телом, но мне все-таки удалось сдержаться. Марука, удивившись моей вспышке, несколько озадачено посмотрела на меня. – Насколько я помню, единственной моей обязанностью было рождение наследника. И благодаря Марисе я могу с чистой совестью сказать, что ее я выполнил. С остальным – барахтайтесь сами.
Ами в моих объятиях несогласно дернулась, а в следующее мгновения тонкая, по-детски маленькая и трогательная ладошка накрыла мою. Я невольно улыбнулся. Какое же она чудо. Не понимаю я этих Сияющих – как они могли не заметить, насколько она прекрасна? Ведь каждая из наших женщин неповторима! И любая из них достойна любви. Пусть даже такой странной, тихой, нежной, почти печальной, замешанной на взаимном страхе одиночества.
Марука, заметив мою улыбку, удивленно дернулась, но в следующее мгновение как-то обреченно вздохнула:
– Что ж, этого и следовало ожидать – весь в мать.
Я невольно нахмурился. На что это намекает моя несравненная сестренка? Хотя в ее голосе нет и тени злорадства или пустых обвинений – простая констатация факта. Эх, хотелось бы мне знать, что стоит за этими ее словами… но вот стоит ли? Что-то сомневаюсь.
– Достаточно, Мар. Не думаю, что сейчас следует вспоминать об ошибках Тамилы. За них она уже сполна расплатилась, – Вейрин неспешно выбрался из кресла и подошел ко мне и Ами. Несколько долгих мгновений он внимательно всматривался в мою избранницу, а потом все так же тягуче-медленно кивнул.
– Не могу сказать, что одобряю выбор Алесана, danely, но двери нашего дома всегда будут открыты перед вами.
Я сразу же расслабился. Вейрин признал Амину, и теперь мне только оставалось сообщить о своем решении Совету. Впрочем, последнее не обязательно, так как наследницей я признаю дочь Маруки, а значит, совсем не обязательно посвящать посторонних в подробности моей личной жизни.
Что ж, если даже Вейрин хоть и чисто условно, но одобрил мой выбор, то все и дальше будет хорошо. Ободряюще улыбнувшись Ами, я чуть подтолкнул ее к столу. Как бы там ни было, но эти люди действительно члены моей семьи. Я могу их ненавидеть, могу на них злиться, я даже могу не разговаривать с ними, но это никогда не изменит того факта, что они являются неотъемлемой частью моей жизни.
Вейрин. Марука. Альбьер. Мариса. А теперь еще и Ами. Странно, но Сияющая смотрелась в такой компании вполне… уместно.
Когда все заняли свои места за столом, стало чуть полегче. Прошел шок от первого впечатления, вспомнились все прочие мои выходки… а еще забрезжило понимание, что пока это лишь избрание, а не полное слияние судеб. В конце концов, за десять лет я могу и передумать. Тем более на завершающий обряд нужно разрешение Совета, которое лично для меня получить будет несколько проблематично.
Но не невозможно.
Впрочем, об этом я подумаю позже, если все-таки решусь обречь какую-то женщину на свое общество навеки вечные – а это вряд ли.
– Алесан, может, ты все-таки представишь семье свою спутницу как полагается? – с легкой насмешкой в голосе поинтересовался Вейрин.
Я с невольным удивлением посмотрел на Карателя: не издевается ли. Нет, кажется, он серьезен. Неужели ждет официального представления Ами? Он же должен знать о ней больше чем я! Впрочем, он знает, а вот остальные – нет. Думаю, как раз в этом и дело.
– Ами? – я вопросительно глянул на Сияющую. Та лишь блекло улыбнулась и не очень уверенно кивнула. Милое дитя. Даже в своих сомнениях она стремиться довериться мне. А ведь мы и знакомы всего пару дней… я бы так не смог.
– Ну раз моя спутница не возражает, то… Позвольте вам представить Амину. Возможно, вам она более известна как Белая Вестница. Помимо этого она так же обладает силой Секрета Восточной Семьи. Думаю, на этом представление можно и закончить, – я натянуто улыбнулся своим ошарашенным родственничкам. – А это, Ами, моя так называемая семья. Вейрин. Марука. Альбер. И Мариса.
Улыбка Амины была куда как ярче и искреннее моей. Кажется, девочка действительно наслаждается моментом. Какое же она все-таки дитя… но только это и позволяет ей жить.
Время пролетело удивительно быстро, да и сам ужин прошел в неожиданно легком ключе. Нет, тепла и уюта настоящего семейного очага я не ощутил, но уже тот факт, что я не сбежал сразу – говорит о многом. Эх, может, мы все-таки сумеем смириться с существованием друг друга? Как-никак солидные взрослые люди…
Если бы я еще и сам в это верил…
Прав был Эд: Северные не взрослеют – не тот взгляд на мир. Они выстраивают реальность вокруг себя, по кирпичику собирая именно ту картину, какую хотятвидеть. Каждый из них существует в отдельной плоскости, лишь изредка допуская кого-то на самую границу личной вселенной… запертые наедине с собой, живущие в собственноручно сотворенной иллюзии… их можно называть как угодно, но только не «солидными, взрослыми людьми».
Впрочем, это не мешает мне надеяться. На что? На благоразумие Марисы? На мягкую теплоту Маруки? На гордую улыбку Вейрина? На открытый и прямой взгляд Альбьера? Глупо.
Действительно глупо, потому что даже если они внезапно и станут такими, то я все равно не поверю. А значит, все напрасно.
Или нет?
Я невольно повернул голову и посмотрел на Ами. Сияющая о чем-то увлеченно рассказывала моей сестре. Периодически в их беседу встревала Мариса, а заодно втягивала в разговор обычно замкнутого Альбьера. Казалось, они абсолютно и полностью удовлетворены и ужином, и беседой, и друг другом. Даже Вейрин смотрел на это безобразие с какой-то отеческой теплотой. Интересно, так и должно быть? Это естественно? Ну, для нормальной семьи я имею в виду.
