Текст книги "Все изменится завтра ( СИ)"
Автор книги: Мария Высоцкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 19 страниц)
Глава 10
Сентябрь
Маленькая кухня Алькиной хрущевки была заполнена запахом резких девичьих духов. На столе творился полных хаос, здесь можно было найти всё – от недопитой чашки кофе до разбросанной косметики. Аля красила глаз, зажимая в зубах тонкую сигарету, параллельно слушая Веркин рассказ, и диву давалась.
Три дня назад отчим упал с третьего этажа на стройке, где числился прорабом, получив серьезную травму позвоночника. Людмила Сергеевна уже второй день дневала и ночевала в центральной городской больнице, так и не сомкнув глаз. Бедная женщина.
– Аль, я не знаю что делать, мне так нужны деньги, – накрыла лоб рукой, почти ложась на стол грудью. – Я просто обязана им помочь, операция, конечно, бесплатная, а вот реабилитация… Реабилитация стоит огромных денег, иначе он не сможет больше ходить… что делать?
– Есть у меня одна идея, – Аля прищурилась, заранее зная, что Верке это не придет по вкусу, – но тебе не понравится...
– Какая?
– Танцевать в «Сан райс», ты знаешь, у них хорошо платят, тебя с твоими данными туда возьмут.
– Это же ночной клуб... если кто-то узнает, меня просто выгонят из академии.
– Забей. Хочешь, я с тобой пойду?
– Это не самая хорошая идея…
– Вер, ты как маленькая... тебе деньги нужны или нет?
– Нужны, но не таким способом.
– Ну а где ты ещё за пару недель сможешь взять такую сумму? Я не знаю, – пожала плечами.
– Ладно, давай попробуем, – переборола себя, – наверное, ты права.
– В любом случае, уйти оттуда ты сможешь в любую минуту.
– Да, – улыбнулась, – докаталась: из балета в стриптизерши.
– Ой, вот только не говори, что ты стрип танцевать не умеешь, – Алька закатила глаза, – и вообще, это гоу-гоу!
– Умею, конечно, но дело тут далеко не в этом; тут осознание... я с детства в этом варюсь, в танце; и этика у нас, дай бог каждому... для профессионального танцора виться вокруг шеста…
– Спасибо, обласкала, подруга.
– Сама вечно говоришь, что тебя за неимением таланта выгнали, значит, можешь на себя мои рамки не примерять, – взорвалась Вера.
– Ну куда уж нам до вас профессионалов и талантов!
– Аль, – вслед уходящей подруге, – ну прости. Я ляпнула, не подумав.
– Иди ты, Кораблёва, у меня вообще свидание сегодня.
– Удачи! – подскочила следом. – Может, у Реброва занять часть…
– Попробуй, хотя, – протянула Аля, запрыгивая на десятисантиметровую шпильку, – он тот еще змей, задолбает потом, – подкрасила губки, любуясь собой в зеркало, – я вообще не понимаю, как ты с ним общаешься, он мерзкий.
– Он мой друг. Я его с детства знаю. Он хороший парень. Карьерист просто…
– Ну-ну. Если что, я тебя предупреждала.
– Само собой. С кем хоть свидание?
– Секрет, потом расскажу, не хочу спугнуть. Я пошла, – перекинула ремешок сумки через плечо, – дверь закроешь, когда будешь уходить.
– Закрою.
Алька громко хлопнула дверью, а вот Вера замерла в неком онемении, плотно прижавшись спиной к стене. Закусила пальчик, все же думая над последними словами подруги. Тряхнула головой – не права Аля, не может Димка с ней плохо поступить. Не может. Решительно набрала номер Реброва.
***
Вика заглянула в кабинет уже раз пятый – начинала нервировать. Стук ее каблуков по ту сторону двери жутко раздражал, хотелось наорать, чтобы она уже быстрее собрала свои вещички и поехала домой. Но секретарша, напротив, решила сегодня задержаться, занудно стуча по клавишам ноутбука.
Пробежав глазами по очередному листку из темно-красной папки, Артем прикрыл глаза, после чего бросил документы в нижний ящик стола. Резво поднялся с кресла, накидывая на плечи кожаную куртку.
Вышел из кабинета, кивнув «жутко занятой» секретарше. Быстро сбежал по лестнице, широко раскрывая служебную дверь ресторана. Закурил. Небо уже заволокло ночной дымкой. Запрокинул голову, смачно затягиваясь. Выдохнул, доставая из кармана ключи от машины. Хотелось какого-то движения. Угрюмый и доверху забитый работой субботний вечер подходил к концу.
Взглянул на циферблат швейцарских часов в брильянтовой отделке: без пяти двенадцать. Еще несколько минут – и наступит новый день. Направился в сторону машины, вспомнив о давнем приглашении Демина. Тот как раз сегодня планировал открытие очередного клуба.
***
– Вер, да отдашь, когда сможешь. Не парься! Отдыхай лучше, такое место шикарное. – Ребров коснулся Веркиной ладони, проводя Кораблеву внутрь.
Открытие нового мажорного клуба, на которое Димке по старой дружбе подкинул пригласительные дружок, чем вызвал у него сумасшедшие эмоции. Первый день работы, открытие. Полуголые девицы в клетках над баром, мужчины с дорогими ролексами на запястьях, беззаботно выбрасывающие на ветер деньги… в общем, излюбленная Ребровым атмосфера. Любил он красивую жизнь, даже со стороны. А когда самому непосредственно приходилось принимать в этом всем участие, мужчина просто балдел от получаемого экстаза.
– Дим, я ненадолго, – прикрикнула, чтобы он хоть что-то услышал сквозь грохочущую музыку.
– Ладно-ладно, – сжал Веркину ладонь, утягивая за собой вглубь танцпола…
Кораблева, поджав губы, следовала за Димой. Чувствовала теперь себя ему обязанной. Все же Алька была права, не стоило ей брать у него денег, но что сделано, то сделано. Матери она их уже отдала – назад дороги нет.
Дима одолжил ей нужную сумму на неограниченный срок. Типа, отдашь, когда сможешь. Но все же что-то ее тревожило. Словно она не могла прочитать что-то между строк, что-то, что Димка вложил в свое одолжение. Только вот она, наивная душа, этого до сих пор не могла понять.
Заправила за ухо прядь волос, стараясь улыбаться. Хотя настроения не было и подавно. Да и приехать с ним сюда, она согласилась разве что из вежливости. Разгладила несуществующую складку на платье цвета василька. Трикотаж «джерси» едва открывал колени, плотно облегая верх и ярко контрастируя с клешеным низом. Вера оглянулась по сторонам: клуб действительно был шикарным, очень современным, ярким… только веселья это не добавляло.
Ребров в очередной раз потянул ее за руку, но теперь уже резко притягивая к себе. Она еле успела почувствовать на губах его навязчивый поцелуй, как Димку со страшной силой откинуло назад. Поначалу было тяжело уловить суть происходящего, но когда картинка ясно встала перед глазами, Кораблева вздрогнула, в ужасе догоняя охрану, которая выводила Реброва из клуба.
– Стойте. Что происходит? – ухватилась за плечо бугая с бейджиком «Сергей».
– Шли бы вы девушка отсюда, – нахмурив брови, пробубнил мужчина.
– Куда вы его ведете?
– В кутузку.
– Что? – совсем растерялась, прикладывая пальцы к вискам, быстро обернулась, впечатавшись в мужскую фигуру.
– Опять ты? – громкий голос разодрал ее оцепенение. Вера медленно подняла глаза, лицезрея Старкова во всей красе. Мужчина сделал шаг назад, прислоняясь плечом к стене, и посмотрел на всю эту ситуацию с легкой ухмылкой. – Чего здесь у вас?
– Да вот, – охранник тряхнул Реброва, – нам сообщили, что дурь в клубе толкает... этот, – тряхнул Реброва за шиворот.
– Какую дурь? – Ребров чуть из штанов не выпрыгнул, начав активно отбиваться от охраны. Но все его попытки казались жалкими.
Артем переступил с ноги на ногу, останавливая свой взгляд на Вере. Потом улыбнулся каким-то своим мыслям, переводя взгляд на Реброва. Вальяжно хлопнул охранника по плечу, шепнув на ухо пару слов. Бугай в момент отпустил Димку, отступая назад. Артем еще раз хлопнул Сергея по плечу, шагнув в Верину сторону, но дойти не успел. Ребров, как ненормальный, кинулся к нему с рукопожатиями.
– Артем! Спасибо вам, не понимаю, что за бред. Какая наркота? Это ошибка, – в сердцах возмущался Димка.
– Да не за что, – усмехнулся, – должен будешь. – Холодный взгляд полоснул Димкино лицо, и тот нервно сглотнул. – Может, присоединитесь к нам? – слишком неожиданно предложил Артем, кивнув в сторону второго этажа, где располагалась VIP-зона.
Ребров, словно болванчик, закивал головой, обрадовавшись подобной перспективе.
– Я, пожалуй, домой, – ожила Вера, вставляя свои совершенно сейчас ненужные Димке пять копеек.
– Вера, – с нажимом шепнул, – пойдем посидим, – колкий взгляд. Он-то уж давно понял, что Старков знает Кораблеву, неясно откуда, но это приглашение было озвучено лишь по причине ее присутствия. Без нее ему туда ход закрыт. А она этого не понимает, наивная.
Кораблева замялась, решая, что ей делать. Хотя долго думать не пришлось. Артем пошагал вверх по лестнице, и Ребров, схватив ее за руку, побежал следом.
За столиком Димино представление продолжилось. Он лез из кожи, как мог. Подхалимничал и открыто заглядывал в рот Старкову, впрочем, и его другу Демину тоже. Как выяснилось позже, этот клуб принадлежал именно Антону.
Веру же эта атмосфера не радовала.
Среди присутствующих уже не было ни одного хоть немного симпатичного ей человека. Димка изрядно подпил и начал нести несусветную чушь. Две грудастые барышни вызывали в ней неподдельное презрение, а Старков и Демин… ну, в общем, это были Старков и Демин.
Положив ногу на ногу, она сидела полностью погруженная в себя, молясь лишь о том, чтобы время шло быстрее.
Одна из девушек любезно протянула ей коктейль, который она заметила не сразу. Слишком далеко ушла от реальности.
– Дим, пойдем! Мы уже посидели, пора… – все же не выдержала, положив ладонь ему на плечо.
– Вера, – скинул ее руки со своего плеча, – неудобно, – произнес, заплетающимся языком, – ребята нас позвали, – отсалютовал Старкову и Демину бокалом, – а мы уйдем? Что за неуважение к людям?
Артем сделал глоток, смотря прямо на нее.
Кораблева же поджала губы, забирая волосы в хвост. Так устала от этой показухи, от Димкиной глупости. Сидит, пьет с ними, несет свой пьяный бред, совершенно не понимая, что они над ним издеваются. Эти насмешливые, высокомерные взгляды, вопросы с подковыркой…
Опустила глаза, зажимаясь в угол дивана. Крутила в руках коктейль, но пить его вовсе не хотелось. Хватит ей и Димкиного веселья. Опустошенным взглядом смотрела по сторонам, понимая, что уйти и бросить его здесь, она не может. Совесть ей не позволит. Он обязательно натворит глупостей, или и того хуже – попадет в какую-нибудь потасовку.
Выдохнула, поднимая глаза. Старков смотрел на нее. Его ленивая, довольная улыбка бесила. Строил из себя короля жизни. Словно ему все дозволено, хотя в этом была доля правды… Отвернулась. Сцепила пальцы в замок, наблюдая за танцующими внизу людьми.
– Может тебе денег дать? – выхватила старковскую фразу, вновь вникая в беседу. – А что? – приподнял уголки губ, аккуратно крутя стоящий на спинке кресла стакан пальцами.
– Серьезно? – Ребров даже пить перестал от мелькающей впереди перспективы.
– А почему нет? Приезжай завтра в офис, обсудим.
– А приеду, – хлопнул себя по колену, – выпьем за будущий союз.
– Выпьем, – Артем перевел взгляд на Веру, отсалютовав той бокалом.
– Дима, – шепнула на ухо, – он издевается, а если и нет, ты понимаешь, что бесплатный сыр, только…
– Вера, не стоит так плохо думать о людях. – Дима обнимает ее за шею, притягивая к себе.
Артем, сидящий до этого расслабленно, незаметно для всех сжал кулаки, слегка сузив глаза. Его ладонь легла на запястье сидящей рядом красотки, после чего та склонилась к его губам. Мимолетный поцелуй в щеку, после которого он что-то прошептал ей на ухо. Девушка развязно улыбнулась, распахнув свои карие глаза. Облизнула губы, пристально смотря на Димку.
– Потанцуем? – девушка протянула Реброву руку.
– Мне кажется, я уже не танцор, – отмахнулся тот.
– Димочка, вы себя недооцениваете, – промурлыкала, перегнувшись через стол, ее губы теперь находились в паре миллиметрах от Димкиного лица, – идемте, – потянула за руку.
Вера инстинктивно отодвинулась в сторону, задев Артема взглядом. Он с усмешкой наблюдал за этим концертом, попивая из стакана виски. Ребров продолжал неуклюже отнекиваться, но красотка уже успела взять его в оборот. Поморщившись, Вера резко встала из-за стола, постаравшись уйти от всего этого действия как можно дальше.
Нервно потерла лоб, вцепившись пальчиками в металлические перила. Яркие вспышки светомузыки слегка раздражали глаза. Стояла, смотрела вниз на танцующую толпу и искренне завидовала их веселью. Глупая Вера! Она вновь оказалась в неподходящем месте.
Старков подошёл не сразу, оценивал. Сидел в кресле, всем своим видом показывая безразличие. Расслабленная поза, ленивые движения, а в глазах – неподдельный интерес. Но только заметить этот ускользающий интерес могли не многие. Вера этого интереса и подавно не видела, все, что было перед ней, – это колючий и вызывающий опасения взгляд.
Обернулась в сторону сидящих: Димка во все зубы улыбался брюнетке, совершенно не замечая, что Кораблева пропала из его поля зрения. Вот она и детская любовь. А сколько он ей слов говорил, красивых, сладких… а на деле, как всегда. Поплелся за очередной юбкой. Мысленно щелкнула себя по носу, уличая в лицемерии. Она никогда ему не давала повода думать, что между ними возможны отношения. К чему эти глупые выводы? В конце концов, он свободный человек, и с ней его связывает лишь дружба. Но этот горький, маленький укольчик, он все же всколыхнул ее безразличное к Реброву сердце. Посеял легкую ревность и даже обиду.
Думая об этом она неотрывно смотрела на Старкова, точнее сквозь него. Перед глазами были лишь блики и вспышки света. Артема, как такового, она не видела. Но, кажется, он воспринял этот взгляд иначе. Медленно поднялся с кресла, направляясь в ее сторону.
Отвернулась, собственный хвост хлестнул по лицу. Поморщилась.
– Я даже начинаю бояться, – над самым ухом.
Вздрогнула, крепче сжимая перила.
– Так часто вижу тебя в его обществе... что начинаю сомневаться в твоей адекватности
– Что? – нахмурилась.
– Только полная дура может связаться с кем-то вроде Реброва, – все с той же мерзкой улыбочкой. Тихим, ядовитым голосом.
Сощурилась, все же поворачиваясь к нему лицом. Взгляд упёрся в старковский подбородок, подняла глаза.
– А тебя это не касается.
– Меня это касается в первую очередь, Вера, – сделал акцент на букве «р». – Во-первых, ты слишком много знаешь, а во-вторых, не факт что в тебе не проснётся гражданский долг, и ты не побежишь кому-то что-то рассказывать. Например, Реброву, который журналист, точнее одно от него название.
– Я лучше пойду, – шагнула в сторону, но Артём резко выставил руку, сжимая металлическую балку, чем полностью перекрыл ей пути отступления.
– Иди.
– Пропусти!
– Я тебя не держу, – серьезный взгляд.
– Руку убери, – зло.
Артем поднял руки вверх, демонстрируя свою непричастность.
Поймав этот момент, Кораблева шагнула в сторону, неуклюже спотыкаясь о металлический выступ возле лестницы. Чуть не упала. Артём успел схватить ее за запястье, притягивая к себе. С силой ударилась спиной о его грудь. Минутная растерянность. Выдохнула, выдирая свою руку из его захвата.
– Ходить научись, – выплюнул раздраженно.
Пока она приходила в себя, подбирая слова, со стороны выплыло почти бездыханное мужское тело в высочайшем пьяном угаре. Это тело, сопя, подрулило к Верке, хватая ее за руку. Его глаза не сразу разглядели стоящего рядом Старкова.
– Девушка, – шепелявил толстый мужичок лет сорока, – а давайте с вами потанцуем, – улыбнулся, хлопая мутными от алкоголя глазами.
– Скройся, – голос Старкова отдавал металлом. Его резкое вмешательство, заставило «гостя» повернуться.
– Пардон, – промямлил тот, расплываясь в улыбке, – все понял, не дурак, – поднял вверх указательный палец, – дурак бы не понял! – заключил с умным видом, шагая в сторону.
Вера оглянулась вслед уходящему, обнимая себя руками.
– Спасибо, – смущенно взглянула на Артема, который, к ее удивлению, был мрачнее тучи.
– Езжай домой, – с этими словами он вернулся к компании, почти сразу включаясь в беседу.
***
Положив руки на металлическую перекладину, Артём наблюдал за уходящей из клуба Кораблевой. Красивая девочка, стройная. Все при ней, такую, конечно же, хочется трахнуть. Она быстро пересекла зал, останавливаясь у большой арки, ведущей в коридор. Замерла, а после повернулась к нему лицом. Подняла голову, будто знала, что он смотрит. Артем ухмыльнулся, замечая на ее губах улыбку. Мимолетная эмоция быстро исчезла с ее лица, как и она сама из здания клуба.
Она ушла, оставив после себя след приятных воспоминаний, ощущений… хорошая, милая девочка. Говорят, еще и танцует, мысленно улыбнулся, представив ее в обтягивающем платье с разрезом от бедра, но словно по щелчку, весь свет, пришедший с этой картинкой, рассеялся. Не просто рассеялся, а нагнал мрак. Черный, непроглядный, словно смола. Он был вязким и обжигающим.
Он прекрасно знал, что это за мрак. Давно жил в этой тьме, смирился. Больше не испытывал боли, страха… даже сочувствия. Отключил эмоции. Они, эмоции, по праву считались высшим злом, чем-то, что калечит жизнь… Может он ошибался, может нет. Но свой выбор он уже сделал. Сделал, но только сейчас понял, что не может объяснить своей тяги к этой девочке. А она есть, эта тяга, какое-то безумное притяжение…
– Нравится? – раздался голос за спиной. Ребров вальяжно положил ладонь Артёму на плечо.
– Руки, – вскипел, – убрал.
– Прости, – икнул, смотря на происходящее мутным от алкоголя взглядом, – так, нравится?
– А ты претендуешь? – злой смешок.
– Нет, но я ее с детства знаю. Она правильных мальчиков любит.
– Пусть любит, мне не жалко.
– Ты серьёзно про сотрудничество?
– А что, глазки загорелись и ручки зачесались?
Ребров молчал.
– Может и серьёзно. Только, – сжал пальцами подбородок, – что мне за это будет? А?
– Хочешь ее трахнуть?
Старков посерьезнел, но уже через секунду разразился хохотом.
– Интересный ты, Дмитрий, экземпляр, – хлопнул мужчину по плечу, – ты мне в этом как поможешь?
– Я… – прикурил сигарету, закашлялся – никогда до этого не пробовал, – она мне денег должна... поэтому могу посодействовать, конечно, не за так.
– Что-то я сомневаюсь, что это содействие равно цене, которую ты мне хочешь выставить.
– Нет, оно конечно меньше, – масляно улыбнулся, – но разве не хочется такую девочку?
– Ну, зачем это все тебе, мне понятно. Не жалко… – повернулся так, что Ребров видел только половину его лица, – ее?
– Жалко. Но что делать, жизнь она такая, либо ты, либо тебя.
– Хорошо, – Артем громко хлопнул в ладоши. Ребров даже бред свой перестал нести, обращая все внимание на Старкова, – хорошо…
На этих словах Артем ушёл, проигнорировав протянутую Ребровым руку. Брезгливо вытер ладони салфеткой, схваченной со стола, кивнул Антону, и быстро сбежал вниз по лестнице.
Глава 11
Как и собирался, утром в понедельник, Ребров решительно припарковал свою машину возле офиса Старкова. Их разговор в клубе не был пьяным бредом, и Димка не сомневался в серьезности старковских слов. Такие, как он, если обещают, то делают. А он ему обещал.
Поправив манжеты голубой рубашки, Ребров заскочил в вестибюль, спешно поднимаясь на нужный ему этаж. Все сегодня казалось ему слишком медленным, люди, шагающие впереди. Лифт, ползущий со скоростью черепахи. Все.
Вероятно, это отголоски мелькающей перспективы или давно похороненной совести. Ведь там, в клубе, он не врал по поводу Верки. Он «продаст» ее Старкову, потому что ему нужно развиваться. Он себя сам делает, нет у него богатого папы или дяди…он в этой жизни все сам, и неважно какими методами. Да и она, когда она сможет вернуть ему деньги? А так, так все останутся довольны.
Улыбнулся длинноногой секретарше, сообщая, что он по делу. Девушка кивнула и уже через пару минут пропустила в кабинет.
Артем сидел за столом, что-то набирая на компьютере. Заметив Реброва, он даже глазом не повел, продолжая что-то печатать. Димка стушевался от такой встречи, но боевой настрой старался не терять. Присел в кресло у стола, решив дождаться, когда на него обратят внимание. Прошло минут пятнадцать, прежде чем Артем заговорил.
– Послушный песик,– откинулся в кресле, положив одну ладонь на стол. Хлопнул той, как бы подталкивая Реброва к действию.
Дима, конечно же, все проглотил.
– Заводи шарманку.
– Я по поводу нашего разговора…
– Не передумал, значит, – приподнял бровь.
Димка кивнул, прекрасно понимая, что весь этот моральный прессинг доставляет Старкову удовольствие. Да и вообще, таким, как он, нравиться играть с судьбами других, ставить в неловкое положение, заставлять себя бояться. Но он решил! Да и вообще, его дело только посодействовать, а остальное его не касается. Да и зная Веру, он отчего-то был полностью уверен, что Старкова она пошлет. Она пошлет, а Димка останется с двойным выигрышем, и с Веркой и с деньгами…
-Не передумал.
– Ладно,– сцепил пальцы в замок,– вот тебе номер, завтра позвони, там будут в курсе. Человека зовут Михаил, он тебе все расскажет.
– Хорошо.
– Хорошо-то, хорошо, но хотелось бы узнать, как ты собираешься свою часть сделки реализовывать?
– Я тебе говорил, что я ее с детства знаю, это могло бы быть моей платой, я бы мог все устроить,– ухмыльнулся, выпрямляясь.
– Хм, – в секунду поменялся в лице, выказывая все свое презрение,– передумал я. Она мне не нужна, я придумаю для тебя другую цену, как говорил Крестный отец: «Однажды, хоть этот день может никогда не наступить, я попрошу оказать мне услугу, а до тех пор прими это, как подарок», но мы оба знаем, что это день обязательно наступит…а теперь…пошел вон.
Димка сглотнул, давясь злостью и своей беспомощностью, «гордо» уходя за дверь.
Артем побарабанил пальцами по столу, набрал Мишкин номер.
***
«Что может быть хуже семейного ужина? Правильно, ничего!»
Именно с этой мыслью Вера расставляла тарелки на большой круглый стол, покрытый белоснежной скатертью. Старый дубовый стол как нельзя лучше вписывался в атмосферу дома. У отца всегда было много антиквариата. Он был одержим этими старинными, на Верин взгляд, безделушками.
Ира поставила на стол большую тарелку с запеканкой. Бабушка притащила пару салатов, Вера разложила приборы. Все действие происходило в полной тишине. Каждая думала о своем, но атмосфера ненависти разъедала стены комнаты.
Поправив салфеточки, Кораблева села на стул, сталкиваясь с Иркой взглядом. Женщина гордо подняла голову, выходя из комнаты. Видимо, отца пошла звать.
– Не порти нам вечер,– пробубнила Надежда Тимофеевна, зло смотря на внучку.
– Да я вообще могу уйти, ты думаешь, мне тут с тобой и твоей Ирочкой сидеть хочется? – сама удивилась тому, с какой интонацией и ядом ответила бабушке. Видимо и та слегка шокировалась. Ведь раньше Вера всегда молчала, на каждый их «удар» подставляла вторую щеку. Всегда и все проглатывала, потому что считала, что живет в их доме, их семье, и просто не имеет права на выказывание своих истинных чувств. Но события последних месяцев отложились на ней гораздо больше, чем она думала. Хотя от этого был свой плюс, теперь в этом доме к ней почти не лезли.
– Все в сборе, – в гостиную зашел отец. В длинном шелковом халате, из-под которого виднелся ворот рубашки, мужчина присел на стул, губы расплылись в улыбке. Он тепло посмотрел на дочь, тайно радуясь, что она не нашла очередную отговорку, и не сбежала из дома.
Он любил Веру, любил всем сердцем, но, к сожалению, лишь так, как умел. Слегка скрыто, где-то чопорно. С Людой они развелись еще по молодости, тогда он хотел лишь одного – сделать карьеру. Стать лучшим в своем деле. Он врач, и, по сути, всегда был женат лишь на одной женщине – своей работе. Люда этого не понимала, она со своим приземлённым взглядом на жизнь, семейным очагом, лишь тянула его вниз. Ира же была куда более прагматична. Молодая медсестра, живущая его интересами, всегда ждущая и покорная. Она стала его находкой – кладом. С ней было легко, не нужно было оправдываться и чувствовать себя виноватым.
Но дети, дети были для него другой инстанцией. Они были светом. К сожалению, в силу своей работы, вечных конференций, операций и ночных смен, он уделял им совсем кроху своего внимания, но от этого не любил меньше. С Витюшкой было проще. Он маленький. Он любит его за то, что он его отец. А Вера уже давно стала взрослой девушкой, считавшей его предателем. Она выросла, а он даже не заметил как… Радовало лишь одно – их общая страсть к делу, которое они любят. Здесь Вера пошла в него, жаль, что не выбрала медицину, но ее танцы… Он был полным профаном в танце, но восхищался своей дочерью, ее грацией, чувством, стремлением…
– Миша, а ты знаешь, что твою дочь привозят на дороженных машинах, прям под окна,– как только они поели, начала Надежда Тимофеевна,– постыдилась бы хоть,– недобро посмотрела в Веркину сторону.
– Чего мене стыдиться? – прожгла бабку взглядом.
– Ты посмотри на нее, она еще и дерзит. Совсем распустилась…а я тебе говорила,– взмахнула рукой.
– Мама! – Михаил слегка повысил голос,– прекрати. Зачем портить такой хороший вечер?
– А она не уснет, если что-нибудь не испортит.
– Вера!– вторил отец, – почему вы все вечно ссоритесь? Мы же семья,– устало.
Кораблева печально улыбнулась, вставая из-за стола.
– Я, наверно, переночую у Али.
Вышла из комнаты.
Отец догнал ее уже у дверей. Положил ладонь на стальную ручку, удерживая дочь еще хоть на пару минут.
-Вера, что происходит? Ты сама не своя последние дни.
-Дни? – приподняла бровь.
– Время,– замешкался,– в последнее время ты, словно не ты. Что произошло тогда? Я не лезу и не спрашиваю, ты уже взрослая и сама можешь решать свои проблемы…но я твой отец и…
– Ничего не произошло, это были небольшие проблемы в академии. Сейчас уже все наладилось. А что до последних дней…то ты знаешь, что произошло с маминым Димой. Я за них переживаю.
– Я знаю. Я предлагал Люде помощь, но она отказалась. Хотя я могу найти хорошего врача. У нас Дмитрия никогда не поднимут на ноги.
– Врач стоит больших денег,– вздохнула,– ты не думал, что у нее их просто нет,– со злобой.
– Я бы решил с деньгами. Поговори с матерью, я действительно хочу помочь.
– Хорошо. Я поговорю. А сейчас мне, правда, лучше уйти, ты же лучше меня знаешь, что собирать такие ужины – заведомо провально. Мы никогда не находили общий язык, и уже не найдем,– с ноткой грусти в голосе.
– Вера, ты так выросла, я не верю своим глазам, уже такая взрослая – моя дочь,– несмело улыбнулся, ждал ее реакции, хоть какой, но Вера не отреагировала, тихо коснулась его плеча, а после и вовсе скрылась за входной дверью, оставляя его наедине с эмоциями. Стало дико стыдно и грустно. Кажется, тело потяжелело на сотни килограммов, а ноги предательски подкосились. Верно, он сам во всем виноват, вот, теперь расплачивается…
Вера вышла из парадной совершенно вымученная. Сцена с отцом у дверей подкосила ее непоколебимый дух, и иммунитет на этого человека, который она вырабатывала годами. Заранее позвонила подруге, ведь той может не оказаться дома, а она уже вышла, очень надеялась, что Алька никуда не сбежала в воскресный вечер. Стоило подруге ответить и дать добро, Караблева быстро направилась к маршрутке, еще минут двадцать, и они со Сверидовой засядут на кухне, возможно, до утра.
Пока ехала, успела набрать матери.
– Милая, как твои дела? – мать была явно в приподнятом настроении.
– Хорошо мамуль, как вы? Как Дима? А ты, держишься?
– Держусь, стараюсь, – сникла, – но есть прогресс, врачи говорят, что нам есть куда расти, все не так плохо, – с надеждой.
– Это прекрасная новость, чудная. Мам, я тут случайно как-то поговорила с отцом обо всей этой ситуации, и он предложил помощь. Предложил найти хорошего врача, бесплатно…
В трубке повисла тишина, видимо, Людмила обдумывала сказанные дочерью слова, взвешивала «за» и «против» чтобы принять решение. Приняла.
– Это было бы очень кстати, сейчас не время показывать уязвленное самолюбие.
– Я знала, что ты примешь правильное решение. Ты у меня самая мудрая, позвони ему завтра. Хорошо?
– Позвоню. Расскажи мне, как твои дела, учеба, личная жизнь? Мне же все интересно, – слышала, что мать улыбается, голос у нее стал такой искристый, по-доброму заинтересованный.
– Все как всегда, учусь, танцую, и снова учусь, танцую,– тихо рассмеялась.
– Меня больше интересует последнее.
– Я одна, и меня это устраивает.
– А Дима? После нашей встречи в ресторане, у меня сложилось стойкое впечатление, что вы встречаетесь, ну или как минимум идете к этому.
– С Димкой? – вот теперь Вера рассмеялась громко, просто залилась смехом, кажется, он был слегка истеричным,– нет, только не с Димкой. Он хороший парень, но всегда был и будет другом.
– Честно, я рада это слышать. Мне кажется, что тебе нужен кто-то более мужественный.
– Посмотрим. Ладно, мамуль, я уже к Альке приехала, завтра позвоню, или лучше приеду в больницу.
– Хорошо. Долго не сидите, – произнесла так мягко, как это только можно было сказать.
– Хорошо. Пока.
– Пока, зайчик.
***
Людмила стояла в холле у едва приоткрытого окна, в последние дни сильно не хватало свежего воздуха. Пила кофе. В последний месяц о чем только не передумала, чем только душевно не переболела. Сначала за дочь, и ее отношения, потом за мужа, и его травму. Мыслей хватало, да так, что, казалось, еще немного и голова пойдет кругом.
Очень боялась, что Дима не встанет, очень. И не потому, что придется за ним ухаживать, нет. Этого она уж точно не боялась, столько уже боли и тяжести пережила, нет, этого точно не боялась. Боялась, что он себе этого сам простить не сможет, не сможет его мужское самолюбие и самодостаточность перемолоть эту трагедию, именно поэтому и согласилась встретиться с Михаилом. Они не виделись уже лет десять, так, изредка говорили по телефону о Вере, последний год немного чаще, потому как дочь жила теперь у него.
Отчего-то слегка боялась этой встречи, была уверена, что он не изменился, а тот Миша, которого она помнила, ей не очень нравился.
– Здравствуй,– рука едва коснулась ее плеча, Люда вздрогнула и обернулась на голос, не ожидала, что он так быстро приедет. Они созвонились около часа назад, почти не говорили, он сразу предложил приехать, а не тратить время на телефонную болтовню. И это поразило, раньше он бы сослался на занятость, и приехал, дай Бог, на следующий день, а теперь вот оно как…
– Здравствуй,– кивнула, старясь выдавить из себя улыбку,– хорошо выглядишь,– пробежалась взглядом по высокой широкоплечей фигуре бывшего мужа. На глазах очки, на голове привычный светло русый ежик, почти не изменился, только морщин слегка прибавилось.
Михаил поправил галстук, такое вроде обычное движение, но Люда увидела в нем совершенно неприсущее Кораблеву волнение. Убрала руки в карманы белоснежного больничного халата, замирая на мужчине взглядом.
– Спасибо, ты тоже, – в глаза сразу бросилась ее хрупкая женственная фигура, если смотреть на нее со спины, то можно стопроцентно утвердить, что этой женщине нет и тридцать. Светлые волосы, аккуратно собранные в хвост, темные, зауженные джинсы, клетчатая рубашка, и такие большие, яркие серые глаза.
