Текст книги "Жаждущая против бесчувственного. Как стать счастливой! (СИ)"
Автор книги: Мария Казакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 24 (всего у книги 30 страниц)
Да что он привязался к этим пиратам? Ему явно не нравилась эта тема, но я не понимала почему.
В груди что-то резко кольнуло, и Зиро вскочил и, пригнувшись к полу, обошел стол по кругу, вставая перед нами, буравя взглядом входную дверь, которую спустя несколько секунду отодвинула в сторону пара сильных рук.
– Ты права, малышка. Он о пиратах знает все.
Их было четверо. Огромных, жутких на вид, с глумливыми ухмылками и дикими глазами.
Это явно были не друзья Алека. И если я раньше приняла нашедшего меня мужчину за пирата, то я ошиблась. Эти ребята выглядели, как мародеры. И связываться с ними мне очень не хотелось…
Разборки
– Давно не виделись, приятель! – наградил нас кривозубой, желтеющей улыбкой смуглый верзила, появившийся в дверном проеме, прорываясь сквозь стену дождя под раскаты грома.
Со сбритыми висками и сальными, уложенными на один бок отросшими волосами он был неопрятен. Впалые, тусклые глаза на грязном лице не вызывали доверия. Мышцы бугрились на теле, поверх которого была натянута мужская туника без рукавов, что доходила до середины бедра и была перетянута широким ремнем. А на этом ремне, не оставляя и капли сомнения «о роде деятельности» верзилы, красноречиво висело три кинжала с разными лезвиями и прицепленная фляга.
Я украдкой наблюдала за Зиро, что стоял за спиной Алека, мордой к двери и, собственно к говорившему. Его шерсть встала дыбом, а из пасти вырывалось глухое рычание.
Мои руки, сложенные на столе перед собой, мелко затряслись от желания зверя разорвать человеческую плоть.
«Это плохо. Очень плохо! Я не могу долго держать себя и Зиро в руках».
– Что за псина? – обратил внимание другой нахальный тип на моего зверя.
Этот был моложе своего главаря. Парень был довольно худым и гораздо ниже ростом, чем его товарищи по разбою и грабежу. Длинные черные пакли, по-другому его волосы назвать было нельзя, были заплетены в неисчисляемое количество косичек. – Завел себе сторожевую дворнягу?
Зря он это сказал. Даже Алек невольно качнул головой, прекрасно понимая, что грозит невоспитанному сопляку за такие громкие слова.
Мою грудь мгновенно прожгло огнем, а в глазах потемнело. Показалось даже, что свечи на люстре трусливо погасли.
Зиро внутри меня жаждал крови. Я чувствовала ее на своем языке, ее металлический, солоноватый привкус. Я и сама готова была встать на четвереньки и оскалиться от кипящей во мне ярости, которую не смог бы остудить даже ливень, рвущийся к нам в окна.
– Плевать на псину, а вот девчонка ничего, – заметил третий мужчина под два метра ростом, раздевая меня своим откровенным взглядом, под прицелом которого я нервными движениями попыталась запахнуться, как можно сильнее, кутаясь в простыню.
В ширину он тоже поражал своими габаритами. Он был без рубашки, и все его тело покрывали переходящие одна в другую татуировки. Я даже не могла с уверенностью сказать, какого оттенка кожу он имел. Пылающее краснотой загорелое, а лучше сказать сгоревшее на солнце лицо, так же как и руки определить это не позволяли, а татуировки почти не оставляли «просветов».
Бросив взгляд на Алека, я увидела, как напряглись его плечи, но он так и не повернулся к своим «старым друзьям». Скрипнув зубами, он выдавил:
– Она уже уходит, – и я резко дернулась и невольно ойкнула, не ожидая, что после этой фразы, Алек больно пнет меня под столом.
А верзила номер три захохотал:
– А ты уверен, что цыпочка хочет уйти? С нами ей будет весело, обещаю.
Тошнота накатила резко, и, видимо, явно отразилась на моем перекошенном в отвращении лице.
– Кия, наверх, – тихо, но твердо скомандовал Алек, резко поднимаясь и разворачиваясь к тройке увальней. Четвертый остался ждать свою банду на улице.
Судя по тому, как реагировал на них Алек и Зиро, эти люди представляли угрозу. Далеко не мнимую. И хотя я пока мало что знала об этом городе, кажется, скоро мне предстояло узнать о нем много всего интересного. И в частности о таких личностях, как эти.
Я тоже подскочила и застыла в нерешительности.
Они ведь не поговорить пришли. Деньги, вандализм? Что движет этими людьми? Не благие намерения и не дружеские чувства, это точно. Но что они забыли в этой разваливающейся таверне? Здесь и выносить нечего. Значит, Алека. И судя по тому, как настроен сам Алек, они приходят уже не в первый раз. Может быть, поэтому в это место пустует? Люди его обходят стороной. Так не эти ли верзилы их отгоняют?
– Зиро ко мне, – попятилась я к лестнице, слабо веря в то, что мне все же удастся улизнуть наверх. Трое на одного. Какие же они ничтожества.
Но зверь не желал отступать. Его шерсть вдруг…стала белеть! Медленно, но верно, зверь становился белоснежным, а дощатый пол под его лапами превращался в лед. Ни за что бы не поверила, если бы не увидела, но сейчас он очень напоминал Дариана!
– Что за…, – грязно выругался молодой парень и выхватил нож из сапога.
– Кия, бегом, я сказал! – прикрикнул на меня Алек, одним движением срывая с пояса цепь, что, оказывается, он использовал вместо ремня. И стал наматывать один конец себе на руку.
Однако пусть браслет на мне горел огнем, а тройка агрессивно настроенных мужиков напирали на нас с Алеком, я понимала, что одно мое движение, и меня схватят. Я не успею даже коснуться первой ступени.
И, словно подслушивая мои мысли, третий мужик ухмыльнулся, похотливо глядя на то, как я сбрасываю на пол мешавшую простыню.
К такому же выводу пришел и Алек, а потому быстро сделал несколько шагов назад и оказался прямо передо мной, прикрывая своей спиной.
Еще одна вспышка молнии озарила шесть напряженно замерших фигур в таверне и, казалось, своим оглушающим ревом, вынесла приговор.
– Оставь нас сегодня, Хорт. Вернись завтра хоть со всей своей командой. Но уйди сейчас, – до мольбы Алек просто не позволил себе опуститься, но слова звучали спокойно, не выдавая ни страха, ни готовности перерезать глотку, как только представится такая возможность.
А я позабыла про страх. Совсем. Стояла за ним тоже готовая биться. Как? Не знала. Чем собиралась отбиваться? Смешно сказать, ведь повсюду были только столы и стулья. Но что-то горело у меня в груди, что не касалось Зиро. Это было мое сердце, которое жаждало справедливости и одновременно мщения. Какое жестокое и горячее сердце.
– Прости, Алек. Я отпустил тебя в тот раз, хотя не должен был. Тебе давно следовало бы драить трюмы на моем корабле или же гнить в своей могиле. Но я смиловался. Позволил тебе открыть таверну и оставил тебя жить мирной жизнью.
– Лживая тварь! – сплюнул Алек и взмахнул цепью. – Ты разгромил мою таверну в первый же день со своими дружками и приходишь сюда снова и снова, как бы я ее не отстраивал. Ты не знаешь, что такое мирная жизнь, адово ты отродье. Хочешь заставить меня подыхать от желания вернуться к разбойной жизни? Так знай, это мой выбор. Я больше не в вашей своре и да прогниет к чертям ваша посудина, которою ты гордо зовешь кораблем!
О, Творец! Алек был пиратом! Он был вместе с ними! И они не простили ему измены. Измены жизни и принципам пиратов. И каждый раз мстят ему за его выбор, лишая его счастливой, беззаботной жизни. Того, ради чего он бросил свою команду.
– Пожалуй, ты прав. Пора кончать играть с тобой, Алек, – медленно снимая с ремня кинжалы, произнес смуглый головорез Хорит.
– А о девчонке не волнуйся. Ей у нас понравится, и она быстро найдет себе подружек, – облизнулся верзила с татуировками.
– Пора размять мышцы, – весело хохотнул молодой парень и стянул через голову рубашку.
А я вдруг поняла, почему Алек спрашивал, не везли ли меня на продажу. Они продают девушек. От такого открытия я пошатнулась и вцепилась рукой в край стола, потому что увидела у раздевшегося пирата на груди, ровно над сердцем, татуировку орла. Такую же, какую видела на запястье Милы. Она была их товаром! Когда я отдавала ей камень, она, обливаясь слезами, говорила что-то о сестре, которой нужна помощь. Ей нужны были деньги, чтобы выкупить сестру!
– Ну, что, скажешь что-нибудь своей красотке напоследок? – засмеялся Хорт, играясь с кинжалом на пальцах, развлекаясь и наслаждаясь своей скорой победой.
– Своей?! – земля содрогнулась, словно молния ударила совсем близко, а в таверну тяжелой поступью вошел господин, что моментально приковал к себе все взгляды.
Кажется кто-то поперхнулся воздухом от неожиданности. И даже дождь прекратил ожесточенно стучать по крыше, погружая нас в гнетущую тишину.
Я широко распахнутыми глазами наблюдала, как свет свечей освещает благородное лицо и как хищно сверкают его глаза. А потом незаметно для всех перевела дух и раслабилась. До такой степени, что могла спокойно расположиться за одним из столиком и допить свой остывший чай.
– Жаль, ты не успел попрощаться со своей, – осмотрев таверну, кинул он Хорту и прислонился к ближайшей стене, проводя рукой по вьющимся после дождя волосам, с которых стекала вода по оголенной, стальной груди.
– Что ты мелешь? – нахмурился Хорт, перестав вертеть лезвия в руках, и настороженно уставился на незнакомца. – Баб у меня полно. Неужели подобрал после меня какую-то цыпочку?
Черты лица господина заострились, челюсти сжались, но более он не выдал своего «дурного настроения».
– Как там твоя рухлядь называлась? – задумчиво произнес он и усмехнулся себе под нос. – Ах, да: «Сирена».
Хорт резко побледнел и замер, позабыв обо всем на свете.
А в этот момент дверь еще раз аккуратно передвинули, и в таверне появился другой господин с огромным, гнилым и гремящим бутылками ящиком на руках.
– Должен признать, вино у тебя отменное. Не должно оно пропадать, согласен? – подмигнул золотоволосый у стены, а Хорт побагровел от гнева.
– Какого дьявола морского ты сделал с моим кораблем?! – проревел Хорт.
– Если кратко, то разобрал по досточкам, – пожал плечами господин и замолчал, считая, что вопрос исчерпан.
Но, наконец, отмерли двое других пиратов и в возмущении так же накинулись на него с одним единственным вопросом, который хотел задать здесь каждый:
– Зачем?!
– Ничего личного, парни, – шутливо поднял он руки вверх. – Просто врезался ваш кораблик мне в самую…кхем, – посмотрев на меня, прервался он. – Поплавать мы решили с моими ребятами. А тут ваше корыто на нас пошло. Нехорошо вышло. Считайте, кораблик о нас разбился.
Тут даже я, представляя себе эту картину, замерла с открытым ртом, а Алек изумленно прошептал: «Еще один утопленник?!»
Дверь опять кто-то дернул, и шум ливня перекрыл все посторонние звуки.
– Дамы, не стесняйтесь, проходите.
Я решила, что мне лучше сесть, а так как стояла я как раз рядом со стулом, с чистой совестью присела и пораженно стала наблюдать за идущей процессией девяти промокших до нитки девушек в худых одеждах, что, озираясь по сторонам, жались к противоположной от нас стене и шмыгали носами. Среди них я неожиданно увидела Милу! Девушка выглядела бледной и усталой, но, завидев меня, схватилась за грудь и вымученно улыбнулась. И я тоже облегченно выдохнула, ведь в целом она была в порядке.
– Зиро, – позвал вдруг господин, и зверь приветливо вильнул ему хвостом. – Я рад, что ты снова с нами. Кто-то обежал МОЮ девочку? – взгляды всех присутствующих сразу переключились на меня.
Зиро послушно щелкнул зубами.
– Тогда вперед, мисс Кия у нас мягкосердечная, а вот у меня с этим делом все в порядке, – сверкнула в полумраке белоснежная улыбка господина, и громыхнул гром, вторя его словам.
Как-то быстро в таверне стало слишком холодно для лета. Температура воздуха резко упала.
Зверь, словно только и ждал этих слов, пригнулся к полу и вперил свои алые, горящие и голодные глаза на молодого паренька, что так опрометчиво разбрасывался словами.
А затем таверну огласили крики. Мужские крики…
***
– Лучшего вина для меня и моей леди, – сотряс таверну властный голос, и все, включая меня, вздрогнули. – А впрочем, ВСЕМ леди вина за мой счет! – расщедрился все тот же восседавший напротив меня.
И мне показалось, что сама таверна решила вдруг исчезнуть с лица земли, при этом, боясь, что даже пылинка с потолка осядет на господина, что ждал выполнения своего приказа.
С влажными волосами, прищуренными глазами, в которых плескалась еле сдерживаемая невидимыми цепями ярость; с саркастичной улыбкой он, обнаженный по пояс, в своем природном великолепии, облокотившись на спинку жалобно скрипящего стула и скрестив руки на рельефной груди, с явным неудовольствием проследил, как к огромному, наполненному бутылками ящику, небрежно поставленному у дверей таверны, направился тот, кто с безразличием отнесся к гневу господина.
– Не ты, – раздраженно прикрыв глаза и зажав переносицу, зашипел он на Сайлера.
И снова тишина, нарушив которую могла только следующая жертва. Но такой участи не желал никто. Только буря, что резвилась снаружи, могла с достоинством ответить господину и сравниться с его пугающей силой.
– Гггоосподиннн…, – услышала я писклявый голос Милы, что жалась в углу и медленно, по стеночки поднималась, теребя то, что осталось от ее одежды. Видимо, она решила, что все еще является рабыней.
– Сядь! – Мила мигом упала на место, девять девушек, что так же забились в угол, дружно завизжали, а я подавила крик и отдернула руки от стола, который от удара кулака издал последний предсмертный вздох и, подогнув деревянные ножки, завалился на бок, оставив между мной и окаменелым пустое пространство.
– Тц, – досадливо отряхнул руки от поднявшейся пыли и громко и притворно грустно вздохнул окаменелый. А потом неспешно поднялся и подошел к неподвижно лежащему мужчине, который с полными ужаса глазами взирал на золотоволосое существо, что присело на корточки возле него и вежливо поинтересовалось:
– Где мое вино?
Мужчина на полу затрясся и попытался отползти. Но не в сторону ящика с вином. Какая оплошность.
Мне даже стало его жаль. Один глаз не открывался больше совсем. Другой подрагивал и заплывал красным маревом. Губы его еле-еле шевелились, шепча что-то слишком тихо, боясь повысить дрожащий голос. И без того сальные волосы успели собрать всю грязь на полу таверны, а нос, наверное, навсегда искривился, потому что вправить его сам, он не мог. Прижимая одну руку к горлу, хрипя, сквозь шепот и жадно хватая воздух, а другой, обхватывая ногу, в которую впились осколки стекла от выбитого его же телом окна, он взмолился:
– Пощади!
Его обвели скептическим взглядом и, хмыкнув каким-то своим невеселым мыслям, окаменелый стал леденеть, выпуская наружу хищных змей и призывая снежный вихрь, который одной мощной волной, засвистев подобно вьюге, обдал нас холодом.
Я не могла больше спокойно сидеть в стороне и смотреть на это безумие.
– Дар, – нет, не вышло у меня перекричать завывание ледяного ветра и выглядеть серьезно. Я с глупой счастливой улыбкой сумасшедшей шагнула к нему, выдохнув его имя. Но Дариан услышал.
Суровое выражение его лица не поменялось, но глаза засияли.
– Оставайся там, – бросил он мне и вновь повернулся к главарю пиратской шайки, что корчился у него в ногах.
Оставаться так далеко от него? На расстоянии семи шагов?
Моя улыбка стала еще шире, и я покачала головой, понимая, как нелепо, наверное, выгляжу со стороны. Но все это неважно.
– Дар, – теперь мой голос звучит звонко и радостно. Это был не вопрос и не зов. Я просто пробовала на вкус его сладкое, для меня имя, словно в первый раз. И он снова резко развернулся ко мне, подрагивая от напряжения. Его волосы взмыли в воздух, а ледяной вихрь только набирал обороты.
– Займи другой столик, Кия. Я подойду к тебе чуть позже, – его кулаки сжались, а губы растянулись в презрительной усмешке, когда пират в его ногах позорно взвыл.
И мне бы послушаться и вернуться за столик. Точнее найти другой, более устойчивый. Только я не могла его больше ждать! Ни минуты! Мое сердце трепетало, а в голове билось только одно: «Живой. Со мной. Мой».
И поэтому я, несмотря на холод и предупреждающий рык Дариана, подскочила к нему, минуя вихрь, который, не желая калечить, быстро исчез, и прижалась к застывшему телу так крепко, как только могла. У меня руки сводить начало, но слабее обнимать я не стала.
– Какая же непослушная мисс мне досталась, – с притворно печальным стоном обхватил меня руками окаменелый и притиснул к себе так, что это стало казаться неприличным. Но кто говорит о приличиях, стоя в полуразрушенной таверне после всей этой неразберихи?
– Дар, остынь, – попросила я, заглядывая в изумрудные глаза.
– Да куда же еще, Кия?! – зашипел на меня откуда-то сбоку Алек, что с силой растирал плечи от лютого холода.
Но я не видела никого и ничего, кроме манящих, прекрасных глаз любимого.
– Кия, – раздраженно предупредил Дариан, не желая останавливаться на простом запугивании, хотя честно признаться, для меня и это было уже перебором.
Но, Творец, как же я соскучилась! Поэтому, минуя все доводы разума, я приподнялась на цыпочки и запечатлела на желанных губах страстный поцелуй.
– Фух, – услышала я шепот за спиной и почувствовала тепло летнего дня и приятную прохладу после дождя.
Но спустя пару минут после того, как Дар успел усадить меня на ближайший столик и сорвать первый тихий стон, тот же голос устало произнес: «Вот, зараза. Теперь слишком жарко!»
Кухня
Кухня заброшенного заведения давно не была так набита людьми и уж тем более окаменелыми. Готовить всем вместе было тяжело, неудобно, шумно и тесно. Но голод был сильнее всех нас вместе взятых, поэтому, громыхая посудой и спотыкаясь друг о друга, мы пытались приготовить все, что только приволокли с разбитого корабля Сайлер и Эраст и то, что завалялось у Алека.
Сам хозяин таверны ужаса от вида окаменелых не испытывал, хотя держался настороженно. Ну и уж когда девять голодных девушек расположились в комнатах наверху, он скомандовал всем перемещаться на кухню, потому что он один такую ораву не прокормит. И, несмотря на ту ситуацию, которая была свежа в памяти, все мы были полны энтузиазма (кроме пепельных, по понятным причинам) и готовы были работать. Разобраться в том, кто есть кто, и кому что надо или куда надо решили потом.
Меня аккуратно отвели подальше от огня, шутливо припоминая один знакомый многим инцидент на кухне повелителя, на что я метнула испепеляющий взгляд, уверяющих всех, что это все враки и лишь невероятная случайность. Но с ласковой улыбочкой меня отправили чистить громадную рыбину. На этом доверие к моим кулинарным способностям у «начинающих поваров» закончилось единодушно.
Гады!
Дождь прекратился, и на улице запахло свежестью, но я ее не чувствовала, потому что мои руки воняли рыбой. Дверь из кухни вела в небольшой закуток, поросший травой, который упирался в стену жилого дома. Но окна, к счастью, на сторону таверны не выходили, а потому я могла спокойно присесть за услужливо вынесенный для меня столик и приниматься за дело, усердно работая ножом.
– Сильно злишься? – я подняла глаза на присевшего на развалившееся крылечко, состоящее из трех ступенек, окаменелого.
Недовольно потерла, неожиданно зачесавшийся нос тыльной стороной ладони.
Не то чтобы я злилась. Просто обидно было. Потому как Мила, вызвавшаяся тоже помогать нам, шустро справлялась с готовкой, и ее никто ни разу не попытались прогнать с кухни. Запахи из ее кастрюли шли восхитительные. А я не безгрешная, и потому как девушка, завидовала ей лютой завистью, когда Алек, хлебнув похлебку, блаженно прикрыл глаза и после этого не отходил от Милы и ее «божественной стряпни». Даже пепельные на миг побросали все свои дела и тоже поспешили на дегустацию. Разумеется, никаких восхищенных вздохов не было, окаменелые, что с них взять. Но и обычных одобрительных кивков Миле хватило, что покраснеть от гордости и смущенно улыбнуться, а мне покраснеть от досады и прикусить щеку изнутри, чтобы не дай Творец не обидеть девушку. Ведь ничего плохого она не сделал. Это мое первое впечатление, которое я произвела на всех обитателей замка Дара, предопределило мое размещение вдали от всех на улице, вне кухни. Такое отношение раздражало.
– Я не злюсь. Просто хотела помочь, – пришлось пожать мне плечами.
Сколько всего я хотела спросить у моего золотоволосого окаменелого, но, несмотря на волнение за него и любопытство, я чувствовала моральную усталость. Минуты безумной радости от встречи прошли, и я вновь спустилась с небес на землю и заставила себя работать, что было очень трудно, учитывая насыщенность летящих со скоростью света дней.
– Ты уже помогла всем, кому только можно было помочь, – закатил глаза окаменелый и, упершись локтем в колено, подперев щеку кулаком, стал внимательно следить за моими движениями, но я замерла, как только смысл фразы дошел до меня.
Дариан понимающе хмыкнул и протянул:
– Всех перечислять не буду, а то вы, мисс Кия, помрете от гордости, но взять хотя бы тех девиц наверху. Что бы с ними стало, не окажись вы здесь? А? Невероятная вы наша.
Его логика была мне ясна, но я своей главной роли совсем не признавала.
– Это ты их спас. Без тебя я бы ничего не смогла, – слова были произнесены печальным тоном, а на моих губах появилась грустная улыбка.
Как же сильно я к нему привязалась. Теперь мне казалось, что ради него и рядом с ним я была способна на многое, а вот без него…как-то не представляла себе ничего путного. Может, потому что я больше не отделяла себя от Дариана, что было, несомненно, очень опасным решением и ужасно волнительным. Не было «меня», теперь были «мы». Интересно, это все влияние второго камня или нечто большее?
Изумрудные глаза шкодливо блеснули.
– Я сейчас могу спокойно схватить тебя на руки и унести отсюда и, глазом не моргнув. Мне совершенно плевать на всех и все, кроме тебя и моего мира. И если бы я не прыгнул за тобой в портал, меня бы здесь не было, а девушек продолжили бы держать в заточении на корабле, а затем продавать, – он улыбнулся мне, как несмышленому ребенку и, подвинувшись ближе, потрепал по волосам. – Не отвлекайся, – нарочито строго ответил он, кивая на мои застывшие руки. – Я не забыл про вино. Кстати, отменное! Но для него мне нужна прекрасная мисс, а не опьяневшая от первого глотка на голодный желудок Кия.
Я фыркнула от смеха и показательно развела руками, оглядывая себя, вдруг что изменилось и на мне расшитое жемчугом бальное платье, на ногах хрустальные туфельки, а на голове диадема. Но нет, сказкой, в отличие от рыбы здесь даже и не пахло.
– Тогда тебе, видимо, придется искать другую компанию. Потому что получишь ты только Кию из всего вышеперечисленного!
– Да я просто счастливчик, – мурчащие нотки в его голосе взволновали, как и манящий и такой нежный взгляд. Я даже рыбу перехватила поудобнее, чтобы не выскользнула из ослабевших рук, которые снова захотели обхватить Дара.
Но сделала я другое. Задала всего один вопрос, что должен был разрушить мнимую идиллию этих мгновений, но который должен был когда-нибудь прозвучать. Момент портить не хотелось, но сил терпеть у меня уже не было.
– Дар, что произошло в замке Талтинуса?
Мои руки опять принялись за дело. Давить на него не стоило, лесть к нему с рыданиями и выставлять напоказ все свои чувства тоже. Не оценит. Слишком близко его задели за живое. Такое нельзя вырывать из человека (окаменелого), такое нужно вытягивать потихоньку, без видимых усилий, с добровольного согласия.
Как и ожидалось, мне сначала не ответили. Глаз я не поднимала, а потому не видела его лица. И когда я уже почти дочистила рыбу и собиралась отнести ее на кухню, расслышала тихое:
– Я был в кабинете Талта, когда почувствовал, что что-то не так. Все что я знал, никак не сходилось. Я упускал что-то важное, но не мог понять что именно. А точнее кого. Я знал, что крысу нужно искать среди своих, но как же я был слеп, – он закрыл глаза и протяжно вздохнул. Затем отодвинулся от меня и прислонившись спиной к двери, задумчиво посмотрел в небо, прищурившись, словно вспоминая далекое прошлое.
– Борум и Мэлани были равными по званию долгое время, они готовили лучших бойцов империи. Мы воевали бок о бок, когда война только началась, и вместе перерывали архивы, в поисках спасения нашего народа. И только сейчас я вспоминаю, что первым про ваш мир заговорил именно Борум. Нам эта мысль казалась абсурдной: чужой мир, незнакомые места, незнание языка и ничтожное время, которое нам отведено на поиски. Мнения разделились. Меня кроме отца и матери ничего не держало на месте, и я готов был рискнуть, так же как и Талт. Косак же был против. Он не мог отпустить нас с братом одних, но в то же время и не мог бросить маленького сына. Жена Косака тяжело больна и не приходит в сознание вот уже пятьдесят лет. За нашими спинами велась война, а мы собирались сбежать на поиски какой-то жалкой книги, о которой почти ничего не знали. Но это сейчас не важно, важно то, что Борум всегда был с нами до момента нашего появления здесь, – Дар прикрыл глаза и провел руками по лицу, сгоняя усталость и боль.
– Я вдруг подумал вот о чем – когда главнокомандующий Талта был убит, слишком быстро весть о его смерти разнеслась по войску. И она долетела даже до границ у защитного барьера. Кто-то намеренно поднимал панику среди бойцов и настраивал их против нас, причем тот, кто мог управлять армией. Как только Мэл повысили в звании за ней двинулся и Борум, занявший ее место. А теперь все просто. Войны не дураки, Кия. Они не пойдут за каждым возомнившим себя предводителем. А через военную подготовку Борума прошла большая часть войска. Он их сила духа, их наставник, их Бог. Конечно, второй после повелителя, но когда первого ставят под сомнение, а второй возвышается в их глазах, дело дрянь, Кия. Я понял это слишком поздно, когда в кабинет Талтинуса ворвалась рабыня. Она бросилась ко мне в ноги и прошептала что видела как тебя уносят…И в тот же момент нам нанесли первый удар. Западные войска отошли от границы и подняли восстание.
Жуткая картина предстала перед внутренним взором. Разрушенная стена, окаменелые убивающие своих же, крики, стоны, огонь, два меча пронзающих Дара…
– Ты был ранен, – проронила я, в который раз осматривая грудь окаменелого.
Но если прошлые разы были простым «созерцанием красоты тела», то сейчас я пребывала в недоумении и искала хотя бы малюсенький шрам на теле Дара.
Насмешливый взгляд родных глаз, ни капельки не устыдил меня. Подумаешь «великий и могучий». Смерть не переиграешь.
– Так что случилось дальше? – я никак не могла понять, как они оказались на чужом корабле.
– О, дальше было интересно, – с предвкушением потянулся Дариан всем телом, вытянув руки вверх и тихо простонав, разминая затекшее тело.
Вот не надо так делать! У меня еще помощь на кухне, вино, приятный вечер и только потом ночь! Прекрасная ночь в самом конце! А тут некоторые так умилительно себя ведут, что хочется поменять программу оставшегося дня!
– Из портала мы сразу оказались в море, но слишком далеко от берега. Не успел я и головы повернуть, как мне в спину влетает этот их «кораблик». Ну, мы с ребятами и наведались на палубу, так сказать, добыть информацию об этих землях, но радушно нас там не встретили, – усмехнулся он и задорно тряхнул головой. – В процессе «разговора» это их корыто по нелепой случайности стало тонуть. (Ага, знаем мы эту «нелепую случайность»). Поэтому решили прихватить с собой девушек и немного вина.
– Кия! Долго ты с этой рыбешкой возиться собралась? – попытался распахнуть дверь Алек, но спина Дариана не позволяла. – У меня там девять барышень голодных наверху, Мила с ног сбивается, а ну живо на кухню!
Я нахохлилась и требовательно уставилась на своего покровителя, но Дариан лишь посмеивался над моим изумленным личиком и, чуть похлопывая сзади по попе, подгонял и приговаривал:
– Кто там на кухню рвался? Вперед! Война войной, а обед по расписанию!
