Текст книги "Жаждущая против бесчувственного. Как стать счастливой! (СИ)"

Автор книги: Мария Казакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)

Новое предсказание и знакомый дом

Сколько я брела по убегающей в город дороге? Не помню. Я чувствовала, что мне пробили грудную клетку. Перед внутренним взором стояло безразличное лицо Дариана, и от этого я прижимала мокрые от слез ладони к месту, где должно было биться сердце. Но оно, казалось, не билось. Хотелось добраться до души и вырвать, тяжело осесть и вывернуть ее наизнанку, потому что боль была невыносимой. Интересно, Творец на небесах слышал, как мой хрусталь разлетелся на осколки? Я чувствовала себя брошенной, преданной и совершенно разбитой.

«Я осталась одна?»

Дорога вильнула в сторону. Или это шатало меня.

«Больше их никогда не увижу?»

И, наверное, больше не увижу света, потому что в глазах стремительно темнело. Или не в глазах?

«Он больше не заговорит со мной?»

Хотя почему. Словами «человек, человечка», он ко мне все-таки обращается. Но…я уже не могла без наших перепалок, без наших насмешек друг над другом. Я не хотела терять все это, словно ничего не было.

«Не улыбнется мне?»

Сердце сжалось. Сейчас я была на все готова, ради его улыбки…

– Девушка, с дороги! Девушка!

Почему я не услышала подъезжающую карету? Ночь медленно, но верно вступала в свои права, и тьма разлеталась вокруг. Меня вели только огни города впереди, я и дороги-то под ногами уже не видела.

Мне пришлось поспешно отскочить с пути, пропуская карету, которая, не уехав далеко, остановилась. А из окошка выглянула пожилая дама в огромной сиреневой шляпе с цветами. Щурив глаза, явно имея очень плохое зрение, она силилась разглядеть меня, но не выходило. Скрипучим голосом, она обратилась к кучеру:

– Нерон, кто тут у нас шляется по такой темноте?

До города уже было не так далеко. Я надеялась добраться до полуночи.

– Какая-то молодая мисс, – громко крикнул молодой паренек и обратился уже ко мне. – Залезайте в карету. Моя госпожа всегда рада попутчикам, а вы еще и босая, – упрекнул он меня, словно был намного старше и мудрее, хотя все ведь было наоборот.

Не выдавить слабую улыбку я не могла. Отказаться – тоже. Ноги стали ватными, ступни болели, спина не хотела разгибаться, а еще я все же боялась идти рядом с лесом в столь поздний час, поэтому подхватив платье, я с благодарными словами, присоединилась к даме в карете. На душе было точно так же, как и в подвале Гара. Тихо и мертво.

Свет от небольшого светильника слабо освещал тесное пространство, забитое сумками и чемоданами, но я хорошо видела пожилую даму, что сидела передо мной и опять же щурилась. Вблизи она выглядела еще загадочнее, облаченная в такое же сиреневое необъятное платье. Морщинистое лицо, не закрывающиеся губы и тяжелое дыхание. Цвет глаз я никак не могла распознать, казалось, что они были выцветшими.

– Добрый вечер, мадам, – пересохшими губами прошептала я, с удовольствием поджимая под себя ноги, несмотря на приличия. Только заболеть мне не хватало. – Спасибо, за то, что остановились и предложили подвести меня.

Ее глаза после моих слов, широко распахнулись и невидящим взором уставились на меня.

– Ааа, – выдохнула дама так, как будто и не заметила моего присутствия рядом, и зашевелила сухими, обескровленными губами. – Это ты! – подняла она свой иссохший с возрастом палец. – Поспеши!

– Вы куда-то торопитесь? – не поняла ее я. У меня начинала болеть и кружиться голова, поэтому я слышала ее, словно через толщу воды. Мои руки вспотели, а ноги наоборот были холодными, как лед в замке Косака. – Сказать вашему кучеру, чтобы он поторопился?

Мне и самой хотелось поскорее добраться до Гара. Я чувствовала, что болезнь меня одолевает. Кажется, я серьезно простыла.

– Поспеши, – повторила она, и нахмурила седые брови. – За тобой идут. Ты должна запомнить, – она резко подалась ко мне и схватила за колени, отчего я дернула ногами и свалила стоящий со мной рядом большой саквояж.

Посыпались книги, сминая страницы, украшения, мне придавило ногу, и я больно ударилась макушкой об крышу, когда карета подпрыгнула на ухабине. Да что же это такое!

– Мадам мне больно! – вымолвила я, пытаясь вернуть на место упавший мне на ногу саквояж, но дама вцепилась в меня мертвой хваткой.

– ТРИ ПТИЦЫ! ОНИ УКАЖУТ ТЕБЕ ПУТЬ! – захрипела она, закатывая глаза, впиваясь в мои руки своими костлявыми, пальцами. И только тогда я осознала, что дама была слепой! Озноб прошел по всему моему телу, я сдерживалась из последних сил, чтобы не оттолкнуть ее, потому что в карете вдруг стало ужасно тихо, даже стука колес не было слышно. Я видела перед собой только сиреневую огромную шляпу, что плыла перед глазами.

– Мадам, о чем вы говорите? – часто моргала я, надеясь, увидеть снова старческое лицо. Какие птицы? Какой путь? – Вам плохо, мадам?!

– Иди! Тебе уже пора! – слышала я хриплый, срывающийся голос. – Птицы, не забудь про птиц! – как заклинание повторяла оно, словно сумасшедшая.

А я хваталась за голову, за сумки и чемодан, за все, что попадалось под руки, лишь бы прозреть!

Миг и неизвестно как, но я вылетела из кареты на дорогу, навалившись на дверь.

– Мадам! – позвала я, оказавшись в темноте. – Постойте! – я слышала, как карета удаляется. А когда зрение ко мне вернулось, я оказалась сидящей у главных ворот города с разорванной, грязной книгой у меня в ногах. Довезли называется!

***

«Мало» я побыла оборванкой! Но Дариан все же достал мне новое платье. Теперь, по прихоти Косака, на мне красовалось другое. Когда-то красовалось! Хамира постаралась, и платье было разорвано, а теперь еще и дама, казалось бы, невинная старушка, «услужила», и я стала замарашкой.

Пустые улицы, которые скромно освещала луна, выглядывая из-за туч, страшили меня не меньше леса. Я опускала глаза и прибавляла шаг, скользя мимо окаменелых, что не обращали на меня внимание. Думала, что мы в карете ехали всего пару минут, но на самом деле мы успели преодолеть большое расстояние. Чудеса да и только! И если с этим мне относительно повезло, то в ночи, я долго не могла найти нужный дом. Мне встречались странные люди, что сидели прямо на каменной дороге с охапкой вещей. По виду, я бы отнесла их к лицам, живущих под кустом или у дерева, на заднем дворе или в заброшенном доме, но то, что они с любовью «качали на руках» им явно не принадлежало. Может быть, сгорел чей-то дом, и они вынесли вещи? Или кто-то просто раздал все свое имущество бедным?

– Мисс, вам нужен светильник? Может, хотите купить у меня свечу? – протягивал мне свои ладони мужичок.

Но я качала головой и спешила дальше. Мне даже кричали вслед и предлагали плащ всего за один золотой, но я, объятая необъяснимым липким страхом, боялась останавливаться и задержать взгляд на бездомных, чьи лица в эту ночь были счастливыми.

Странно, очень!

А когда все же набрела на смутно знакомый дом и уверенно дернула за ручку двери, задохнулась от увиденного. Все в доме было перевернуто, разбито, сломано, разбросанно. Не было «живого» места! Да и дверь оказалась незапертой!

– Гар? – неуверенно позвала я, но царящая тишина не оборвалась. А вот мое сердце готово было!

Я медленно, с дрожью в коленях ступила через порог, слыша, как скрипят половицы. Я старалась даже не дышать, проходя по комнатам, но никого не находила. Надежда на спасение таяла в моей груди – гробы, что стояли в подвале, вынесли. Он бы не дал к ним даже прикоснуться! А, значит, его уже не было в доме в момент «крушения». Но Гар не оставил бы своих девушек, и под страхом смерти бы от них не отказался! Мне словно снова пронзили грудь. Второго такого удара я просто не вынесу, а потому это стало последней каплей. Я одна посреди разрухи и хаоса, в пустом доме, где не осталось даже трупов, что уж говорить про Гара, который был единственным, кто мог мне помочь! Помочь Дарину!

– Что вы за люди! – восклицала я, рыдая – И нелюди! – шмыгала носом. – Что за чертовщина здесь вообще происходит?! – опускаясь в оставшееся целым кресло, не думая ни о чем, просто расплакалась, завывая и прикусывая губу.

– Мисс, вы это сейчас мне? – удивился проходивший мимо человек, с очередным барахлом. Я совсем забыла закрыть дверь, она была широко распахнута и выставляла замарашку, то есть меня, на всеобщее обозрение.

Пришлось идти на попятную, но так как на то, чтобы закрыть дверь не было ни сил, ни желания, я продолжила, но уже тиши.

– Почему я? Ну, почему?! Что мне делать? – тоскливо и жалобно стонала я, закрывая лицо руками.

Кого я звала? Творца или Дара? Отца или Гара? Зиро или кого-то другого? Все смешалось в едином потоке стенаний, который прервал насмешливый голос:

– Я часто ловлю у порога красивый барышень, но вот у себя в кресле еще не находил!

Резко вскинув голову, я увидела, как дверцы громоздкого шкафа высотой под потолок распахиваются со скрипом и из него вылезает Гар! Живой, здоровый, заспанный и растрепанный!

– Апчи! – попыталась я выразить и злость, и изумление, и обиду, и радость, но в итоге громкий чих выразил другое. То, что я заболела!

А потом я схватила с пола первое, что попалось, старый, изорванный тапок, и как следует подняла пыль в этом доме! Гар потом еще долго петлял от меня, как заяц по лесу, с криками, но я не могла угомониться. Била и шлепала его за то, что на какой-то момент, я подумала, что его больше нет в живых, за то, что раньше не вылез из своего шкафа!…А ЧТО ОН, СОБСТВЕННО, ТАМ ДЕЛАЛ?!

Нет выхода

Опять ночь, опять я наедине с мужчиной в почти полной темноте, если не считать догорающую свечу, и опять не с тем, с кем мне хотелось бы оказаться в комнате при свечах совсем рядом на постели. Не везет мне с этим. Я уже просто мечтала оказаться в замке Дариана, на ЕГО постели! С НИМ! Но этим мечтам не суждено было сбыться в ближайшее время.

Чай мы пили, сидя на кровати, ножки которой были подломлены. Пили из чашек, с отбитыми ручками, наливая из чайника без носика. Если бы мы вышли на улицу, то нас не отличили бы от бездомных, сидящих вдоль улиц. А входную дверь мы так и не закрыли. И порой я даже слышала тихие, крадущиеся шаги, и понимала, что скоро от этого дома ничего кроме крыши не останется. Сначала вещи вынесут, а потом и сам дом разберут по кирпичику. Наши дела, видимо, совсем плохи.

– Пей-пей, – настаивал Гар, видя, как я морщу нос, глотая горячую, горькую жидкость. Сахара в доме не было, а если и был, то где-то на полу. – У меня сейчас нет отвара, поэтому с насморком, я тебе не помогу. Просто грейся.

Моя голова была горячей, и я уже не могла сидеть прямо, поэтому прислонившись к стене, сжимала в руках чашку и шмыгала носом.

– Гар, он меня не помнит, – без лишних эмоций посветила я мужчину в события последних дней. – Я должна перехватить его, когда он будет покидать замок Косака, и мне очень нужен твой наркотический эликсир, – теперь я смотрела на него горящими глазами, боясь услышать что-то, что помешает мне привести окаменелого в чувства. И моя интуиция меня не подвела!

– Нда, – тяжело вздохнул Гар и взлохматил густые, темные волосы. – Я думал, его хватит подольше.

Гар выглядел задумчивым и каким-то потерянным. Хотя, я бы на его месте выглядела не лучше. Его мир тоже постепенно разрушился, как и мой. И теперь наше будущее только в наших руках, и мы решаем каким ему быть. Какими нам быть, чего желать и к какой цели стремиться.

Мы свободны. Но мы чувствует угнетение от этой свободы. Многие люди желают быть связанными по рукам и ногам другими людьми, иметь тесную связь с ними, быть вовлеченными в их жизнь, переплетать судьбы. Для таких людей свобода – это отчаяние и одиночество. В тот момент, я ощущала, что снова хочу оказаться во власти Дариана. Чувствовать его силу, его влияние на меня, вернуть его в свою жизнь, ведь я так успела измениться за этот недолгий срок, будучи рядом с ним. Мой отец не узнал бы меня сейчас, но он бы обязательно гордился! Поэтому, Творец, приоткрой завесу небес, и дай взглянуть моему отцу на меня. Мне так нужна поддержка, его вера в меня, потому что я собираюсь заставить бесчувственное существо…нет просто бесчувственного – желать жить и бороться за свою жизнь!

– А теперь рассказывай, что здесь произошло, – печально обвела взглядом когда-то очень даже богато обставленный дом.

Мужчина, одним глотком осушил чашку и трагичным голосом стал вещать мне поразительные вещи:

– По официальной версии меня больше нет в живых, Кия. Мое изуродованное тело два дня назад нашли в реке и придали земле. Дом я никому не завещал, поэтому «гостей» у меня за два дня побывало столько, сколько не было за всю жизнь.

Я сидела и ошалелыми глазами пялилась на вполне живого, неопрятного и порядком обросшего мужчину. Почему все должно быть всегда так сложно?!

– Какого мора несчастного?! – устало возмутилась я. Подцепила я от окаменелых это ругательство! – Что за чушь?

– Потом, Кия. Все потом, а сейчас нам надо выбираться отсюда. Я остался здесь, только чтобы дождаться тебя.

– Меня? Но как ты мог знать, что я приду? – вслед за Гаром, я поднялась и, крадучись, последовала в другую комнату.

– Филисия два дня назад заговорила со мной, – я сразу стала вспоминать всех девушек Гара, а точнее их хладные тела, больше не чувствуя страха или отвращения. Наверное, я сумасшедшая, но даже гробы в моей памяти больше не пугали, я скорее завораживали, потому что каждая девушка имела свою историю и, наверняка, свой особый путь к спасению! Ведь душа Алисии после спасения ее сын Юлалина, обрела покой, в отличие от остальных. Как же хочется помочь освободить их души, но время…О, Творец, мы бежим наперегонки со временем.

Оказалось, что в тот день Филисия, одна из умерших девушек, живущих у Гара, сидела у распахнутого окна. Покидать приделы дома «девушки» не решались, боясь далеко отходить от тела, и быть пойманными морами. И к ней подошла пожилая дама. Сначала Филисия подумала, что женщина просто смотрит сквозь нее, пытаясь застать хозяина дома, но слепые глаза пожилой дамы смотрели четко на Филисию! На бестелесное сосредоточение души!

«– Вы видите меня?» – шепнула девушка, наклонившись к даме, вытянув руку вперед, мягко касаясь ее руки. Но люди просто не могли ощутить присутствие заблудшей души, несмотря на близость. Мне это удалось только благодаря Зиро, а вот дама, казалось, ничего не почувствовала, однако она вымолвила нечто странное:

«– Тебе недолго осталось, дитя мое», – ласковая улыбка озарила ее старческое лицо. – Главное – уметь ждать, а дождавшись – бежать! Девушка, она уже в пути. Ей нужна ваша помощь. Дождитесь ее», – ее блеклые глаза закрылись, улыбка растаяла, а сама она растворилась в толпе, словно ее и не было».

Дама?! А это не та ли дама, что вытолкнула меня из кареты? В моей жизни больше нет совпадений, только судьба!

– Я бы не поверил, если бы на меня не напали в переулке тем же поздним вечером, – его голос упал до зловещего шепота, и он нервно вытер со лба испарину. – Я думал, живым не уйду. Как сейчас помню, его бездонные глаза, скрюченные пальцы, ужасный горб на спине и черное туловище, – его передернуло. – Он попытался схватить меня за грудь, и его когти вошли в меня, – он неосознанно растопырил пальцы и согнул их. – Я упал на каменные плиты, не помня себя от страха, поняв, что я умираю, Кия, – я видела, как эти слова, которые вырываются со свистом, что-то ломают в нем.

Он осунулся, его челюсть стала тяжелой, плечи нервно вздрогнули. Видимо, именно так приходит осознание ценности жизни и того, что ее можно легко лишиться. – И если бы не курирующий эту площадь окаменелый, то моя душа бы оказалась заточена в теле мором. Ночной патруль спугнул его и доставил меня в госпиталь. Меня зашили, но с того момента, я понял, что меня не оставят в живых в следующий раз. А в полночь к нам доставили молодое тело без головы, и я решил, что будет лучше скрыться и уехать из города, инсценируя мою смерть. Моры все про нас знают, Кия. Все! – он резко качнул головой, «стряхивая» минутное наваждение.

Но если это так, то они уже почти наступают на пятки, потому что в моей больной голове эхом раздавался скрипучий голос дамы: «Поспеши! За тобой идут!»

– Я сразу понял, что дама говорит про тебя, я прямо сердцем чуял, что ты не могла вот так просто исчезнуть из моей жизни!

Вот такого Гара я знаю! На душе потеплело, ведь даже посреди разрухи можно чувствовать себя счастливой, просто потому что рядом с тобой друг, который рад тебя видеть.

Поэтому с превеликим удовольствием закатила глаза, и полезла вслед за Гаром…В ШКАФ?

– Эм…Гар, ты уверен, что нам не дверь нужна? – шкаф был громоздким и высоким, створки, конечно, в темноте можно было бы перепутать с дверьми, но все же мы пили чай и только чай, поэтому я с сомнением разглядывала скрывающуюся спину Гара среди вещей.

– Вот если бы здесь был Дариан, она бы и в огонь и в воду, а как за мной, так даже в шкаф залезть не может, – бурчал себе под нос обиженный мужчина и двигался вперед, хотя я искренне не понимала, куда можно двигаться дальше и краснела, слушая его слова.

«Ну, допустим не в огонь». И тут я вспомнила, как не хотела покидать горящее поместье, боясь разлучиться с ним.

«И не в воду». С памяти всплыло купание в озере, но тут скорее он бросился за мной.

От нахлынувших воспоминаний сладко заныло сердце, ведь тогда мы были так близко, и я даже и подумать не могла, что мы можем расстаться. Причем расстаться навсегда, если с Гаром не поспешим!

Пока я грустно улыбалась мысленному образу Дара, по которому безумно тосковала и с досадой и долей счастья это осознавала, стенка шкафа провалилась куда-то в темноту и пропустила нас в длинный туннель, освещенный многочисленными факелами.

– Если этот лабиринт тянется под всем городом, то ты либо ненормальный, либо очень предусмотрительный, – не знаю даже, чего в моем голосе было больше: восторга или праведного ужаса. Опять лесть под землю?! Я что крот?!

– И то и другое, моя очаровательная мисс Кия, – ослепительно улыбнулся он, хватая меня за руку и уверенно ведя по «коридору».

Начались хождения по мукам! Я так света белого совсем лишусь. Одни ночи и закаты вижу, так и в депрессию впасть недолго. После медвежьей норы, мне было некомфортно под землей и даже страшно. Стены давили, воздуха не хватало.

– Неужели сам рыл?! – нет, такого быть не могло, только если, конечно, Гар не бессмертный, потому что на этот туннель ушло много лет!

– Нет, священник и его ученики.

Издевается. Даже как-то жаль, что в этом он до Дариана не дотягивается. Я соскучилась по его издевкам…

Воздух был для меня горячим, мое тело пылало, мои руки потели и тут же замерзали. Меня знобило.

– Это было не так давно, – тихо продолжил Гар, внимательно посмотрев на меня и подхватил на руки, поняв, что мое сознание уплывает. – Мы скоро доберемся до старой, заброшенной церкви на окраине города. Мой дом, когда-то был домом священника, и этот туннель, действительно «прорыл» он и его ученики, возможно для быстрого передвижения, а может, чтобы незаметно выносить трупы.

– Трупы?! – даже веки слипаться перестали.

– Лет семьдесят назад, того священника казнили. Мне однажды попались его записи, когда я перевозил вещи в свой дом. Они были спрятаны под половицей, которая ужасно скрипела. Многие буквы стерлись, и почерк был неразборчивый, но одно я понял, в своей церкви он каждую ночь совершал один и тот же обряд, для которого ему нужна была невинная дева.

– Он купался в ее крови, чтобы обрести молодость и красоту?

– Нет.

– Чтобы обрести бессмертие?

– Опять мимо.

– Что, неужели просто всю ночь любовался их неземной красотой и порочил их в храме?

– Ну-ка, ну-ка. Поподробней давай, – резко затормозил Гар и с живейшим интересом стал ждать продолжения. – Какие ты там книжки читаешь в своем архиве!

Держу взгляд, невинно улыбаюсь и хлопаю ресницами. Наииивный.

– Какие есть, такие и читаю. У меня, между прочим, там и художественная литература есть.

– Вот с этого места поподробнее, – его улыбка была до невозможности широкой и шкодливой. – И много у тебя там таких книжек?

Ни за что не признаюсь, что для них у меня даже отдельный шкаф. Для особых случаев и особого настроения, а так же для особых читателей. Священное писание – это одно, исторические документы – второе, а это творчество! Какое-никакое, упаси меня Творец!

– Достаточно их, Гар, а теперь продолжаем наш путь не отвлекаемся! – наставительным тоном озвучила я и снова расслабилась в мужских руках.

Шли мы долго, я даже пару раз пыталась проверить пульс Гара, потом что по его виду можно было сказать, что он готов отойти в мир иной, а все потому, что нес меня все это время. Ныл, говорил, что посадит на диету, пыхтел, но нес, не позволяя самой идти, несмотря на мои попытки облегчить его «участь».

Вскоре я даже услышала… колокола…В заброшенной церкви…

– Гар, – я шумно сглотнула. – Тебе не кажется странным то, что в церкви кто-то есть?

Даже если и казалось, отвечать он не собирался, однако, между его бровей залегла складка, и он поджал губы.

– Нас там ждут, да? – упавшим голосом прохрипела я,

– Я не знаю, Кия, но если и так, то пути назад уже нет, – спокойно ответил меня Гар, которого таким я никогда не видела, оттого и боялась до чертиков.

– Мы разве не можем повернуть назад?

– Нет, Кия. За нами идут. И если мы не выберемся из этого туннеля, то в скором времени нас тут и похоронят.

Пламя факелов, как мне виделось, смеялось над нами, потешалось. Тени вокруг кружили в лихорадочном, загадочном танце, который морозил душу. Я боялась обернуться и, заглянув в темноту, встретиться с бездонными глазами и кровожадной ухмылкой.

А колокола впереди продолжали звучать. Если это был наш "похоронный марш", то он звучал прекрасно!…