Текст книги "Жаждущая против бесчувственного. Как стать счастливой! (СИ)"
Автор книги: Мария Казакова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 30 страниц)
Индивидуальность
– Мисс Кия.
Я резко подскочила на кровати и слепо уставилась в темноту. Свет одинокой свечи озарял небольшое пространство комнаты, и я наткнулась взглядом на фигуру Грега, который стоял у моей кровати и выглядел смущенным.
– Мисс Кия, – повторил он. – Вас просят пройти к господину.
Я оглянулась на окно и убедилась, что уже наступил вечер, и было довольно поздно.
– Который час? – спросонья голос звучал глухо и хрипло.
– Уже одиннадцатый.
Нахмурилась от непонимания. Сначала я недоумевала, зачем Дариан отпустил меня, ведь он мог потребовать начать перебирать архив немедленно, а сейчас я недоумевала, почему нельзя было отложить это дело до утра.
"И чего ему неймется?".
Мне снова предстояло встретиться с похитителем желаний. Вот только на ночь глядя я не планировала покидать свои поком и идти на "свидание" с неуравновешенным типом!
Поправляя свою помятую после сна одежду, я поинтересовалась у парнишки:
– Грег, скажи, пожалуйста, кто приносит мне еду и воду по утрам?
Юный молодой человек с гордостью выпрямил спину и улыбнулся во все тридцать два зуба:
– Это делаю я! – а затем растерялся. – Вам чего-то не хватает? Я что-то делаю не так? – сомнение и даже страх в широко распахнутых глазах этого невинного создания еще с детскими чертами, выглядели мило.
– Нет, что ты! – я невольно похлопала его по плечу. – Большое спасибо! Еда просто восхитительная, – видно было, что мои слова доставляли ему удовольствие. – Но…, – признаю, паузу я выдержала специально. Просто Грег тут же преобразился на глазах, и теперь я видела серьезный взгляд резко повзрослевшего паренька, который готов был прислушаться и исправить свои ошибки. Но таковых ведь не было. Была лишь моя скромная просьба:
– Ты можешь поискать для меня какую-нибудь обувь?
– Вам не понравились туфли, которые я принес? – смешно насупил свой курносый носик Грег.
– Они мне малы, – подняв полы своего платья, я продемонстрировала свои босые ноги.
Нахмурился, призадумался, а затем клятвенно пообещал, что обязательно найдет другие. Эта была просто замечательная новость! Похоже, у меня появился один светлый и добрый человечек в этом логове окаменелых, а мне больше и не надо было.
***
На этот раз в кабинет Дариана я входила на цыпочках. Замок погрузился в тишину, и даже шорох одежды звучал громко и зловеще.
В кабинете никого не было. По крайней мере, мне так показалось, хотя моим вниманием сразу же завладело маленькое чудо, способное покорить человеческое сердце.
Во мраке наступившего вечера, яркий свет мерцал россыпью маленьких звезд. Именно такая ассоциация всплыла в сознании, и, честно говоря, это смотрелось поистине волшебно! Они парили над письменным столом и задорно подмигивали.
У меня перехватило дух. Захотелось подойти поближе и дотронуться, проверить исходит ли от моего чудного видения тепло и узнать, живые ли мерцающие в ночи огни. Что я и сделала, совершенно забыв обо всем на свете. И вздрогнула от неожиданности, почувствовав холодное дуновение ветра за спиной.
– Вам нравится, – тихий голос разорвал тишину, и для меня кабинет превратился в маленькую клетку, из которой хотелось вырваться.
Я задержала дыхание, но поворачиваться не стала.
– Необычно, – согласилась я. – Что это или даже кто?
Но мне не ответили, и я вновь засмотрелась на огоньки, пытаясь потянуть время. А когда обернулась, мое сердце подскочило и упало куда-то вниз, словно забившись подальше, и я, согласившись с ним, отшатнулась, больно ударившись об стол, отчего огоньки издали какой-то приглушенный писк и погасли.
В кабинете теперь горели только глаза чудовища напротив меня. Они светились, гипнотизируя, и пристально следили за каждый моим движением.
– Сядьте за стол, – тяжело выдохнуло существо и прикрыло свои глаза.
Я же оцепенела и с особым упорством попыталась успокоить колотящееся сердце, вернув на положенное место.
– Ну же! – хриплый рык заметно ускорил мои несмелые шажки, в попытке обогнуть стол в абсолютной темноте, но…
Судьба распорядилась по-другому и приготовила мне подлость! Жуткую подлость! По ее задумке я неуклюже напоролась в темноте на кресло, зацепилась платьем за ручку бокового книжного шкафа, снесла рукой стоящую на столике вазу с водой и оказалась распластанной на ковре с порванным платьем с четким осознанием, что вот теперь мне точно конец! А потому я решила прикинуться мертвой и, зажмурившись, ожидать своей участи…
Да-да! Все так и было! Вставать мне категорически не хотелось!
Послышался хлопок и в комнате зажегся свет. Свечи на люстре вспыхнули под потолком, но я н только приоткрыла глаза и заметила, что маленькие светлячки пугливо попрятались.
Время шло, но Дариан молчал. Мне даже на миг почудилось, что он ушел, но приподнявшись на локтях, я нашла его сидящим в кресле с совершенно странным выражением лица. То ли смех его пробирал, то ли горестный возглас, но его брови смешно сходились, когда он пытался хмуриться и так же быстро расходились, когда у него проскакивала белозубая улыбка, отчего появлялись ямочки на щеках.
– Какие же люди странные. Ничего более нелепого я в жизни не видел, – в его голосе слышалась усмешка и какая-то веселая обреченность, словно он был рад, такому повороту, втайне его ожидая и понимая, что он неизбежен.
Ах, вот так?!
– А нечего было меня пугать! – попыталась я подняться на ноги, но еще больше запуталась в платье.
Подперев подбородок рукой Дариан, не мигая, наблюдал за моими попытками встать, но помогать не спешил.
– А вас стучать не учили?
Стучала я всего однажды, но так как замечания мне никакого не сделали, я подумала обойтись без этой условности. Хотя, да, вы правильно меня поняли – чисто из вредности.
– Вы сами меня позвали, – пересев, наконец, за письменный стол упрекнула Дариана я.
– Следите за своими желаниями, а иначе, – покачал он головой. – Я вернусь к первоначальному плану, где у вас нет никакой роли, – и снова глаза ледяные, как январь в нашем городе, когда выход из дома подобен прыжку в прорубь.
Я поджала губы от негодования на себя. Нельзя быть такой открытой, но и чувства глубоко не спрячешь. Было бы даже забавно, если бы не было все так сложно.
– Вы говорили про книгу, – я приступила к делу. После моих слов, Дариан помрачнел и, отрешенно глядя в окно, произнес:
– Все что вам нужно знать, это то, что в ней говорится о другом мире и об истоках его сотворения. Вам этот текст, – кажется, он пытался подобрать правильное слово, – покажется корявым. Книга – это лишь перевод, потому она написана на вашем языке, но в конце, – молниеносно оказавшись рядом, он что-то быстро начертил на бумаге, – должны быть вот такие символы.
Сказать, что я хоть что-нибудь поняла, было бы ошибкой. Другой мир. Нет ни автора, ни названия… Погодите-ка, это буквы?! Я смотрела на совершенно одинаковые по размеру и наклону закорючки. Какие-то доисторические руны со всевозможными завитками и непонятными точками сверху.
– Таков ваш язык? – удивилась я.
– Да, – вдруг напрягшись, ответили мне.
И чего так злиться? Я же просто спросила. Так, а почему же ему так сложно выучить наш язык? После таких, кхм, каракуль наши буквы до безобразия просты в написании.
– А почему, – начала я, но его кулак обрушился на стол с такой силой, что образовалась трещина, на которую я в ужасе таращилась, вжав голову в плечи и боясь сказать еще хоть слово.
– Почерк, – прозвучало совсем тихо. – Я не различаю ваш почерк.
Ничего не поняла.
Прочистив горло, я поинтересовалась громким шепотом:
– Как такое может быть? – со стороны, возможно, смотрелось комично, но мне кажется, ему понравилось. Потому что мне подарили минуту тишины, а затем все такое же грозное:
– Круф!
Голову вжимать было дальше некуда, глаза опускать ниже, тоже не получалось. Видимо, нормально этот тип общаться не умеет. Все остальные окаменелые спокойные, безразличные, и я в который раз убедилась в неправильности поведения Дариана.
Спустя несколько минут (и как только услышал?) тот самый Круф повторял надпись Дариана. Ну, что сказать. Все архивариусы мира в один голос бы заявили, что писал эти две строчки один человек (в данном случае окаменелый). Такого точного совпадение почерков не может быть в природе. Наклон букв, длина черточек, расстояние точек над закорючками, хоть измеряй! Мои брови взлетели и не опускались, а рот неприлично открывался и закрывался, но слов не было.
– И что, у вас все пишут совершенно одинаково? – я никак не могла поверить в существование столь необычного феномена. – Прям все-все?!
Еще через пять минут передо мной на столе лежало два листа, исписанных четырьмя разными существами, и были они идентичны.
– Это невозможно, – заключила я и, скрестив руки на груди, откинулась на спинку стула.
– Вы мне не верите? – стал раздражаться Дариан, уперев руки в край стола и наклонившись ко мне.
– Я не могу этого понять, – подняла я на него глаза, в которых читалось сомнение. – У каждого человека свой почерк: разный наклоны, разная длина черточек, у каждого свои индивидуальные элементы письма, – объяснила я. – Тогда почему у вашей расы нет такого различия?
Похоже, что я попала в самую точку. Именно этот вопрос и мучил Дариана долгое время. Не иметь индивидуальных различий, как грустно. Не отличатся от других, не выделятся из толпы, не иметь чего-то своего.
Вот что я видела в изумрудных глазах, но он молчал, и лицо его имело спокойное выражение, Дариан был расслаблен, но…он же злился из-за этого?
Умнейшее, могущественное существо не может осилить чужое письмо и чтение только потому, что человеку дано немного больше, и это вне его понимания. Ведь индивидуальность – это уже иная ступень развития.
– Возьмите любую книгу у себя на полке и прочитайте мне, – попросила я, отчего золотые волны Дариана беспокойно заколыхались, а сам он скривился, но я настояла.
Он был похож на ребенка, которому дали великое произведение, но не дали букварь и азбуку. Лицо его осунулось, плечи опустились, и сам он помрачнел. Он не мог прочесть ни единого слова. И теперь я понимала, почему. У автора данного теста очень красивый, плавный почерк, но его особенность заключалась в том, что все буквы плавно переходили одна в другую. Дариан просто не мог разглядеть, где заканчивается одна, а где начинается другая.
– Хорошо, а теперь попробуйте написать что-нибудь на нашем языке, – попросила я.
Выражение недовольства и бессилия не изменилось. И я от всей души старалась не смеяться, наблюдая, как его буквы разделяло огромное расстояние, а сами эти буквы были написаны ровными, отточенными движениями. И в принципе это было правильно! Все-таки писать он может, но это было до безумия странно, видеть несоединённые в слова идеальные буквы.
– Завтра я буду разбирать книги, – спокойно произнесла я, и, поднявшись, направилась к выходу. Я буду искать вашу книгу, – чуть улыбнулась я, заглядывая в его выразительные глаза.
Мне вдруг захотелось помочь ему, научить понимать наш язык и писать на нем.
Он больше не рычал, а смотрел на меня, не дыша, как будто видел совсем не меня, а кого-то другого. Но я никак не могла забыть, что существа в этом замке мои враги, и не имела права ослабить оборону, даже приняв отчасти такое хулиганское решение.
Жаждущая и погром
Я долго не могла заснуть той ночью, испытывая самые противоречивые чувства. Я горела желанием найти книгу, которую ищет Дариан, и с такой же силой мечтала навсегда упрятать ее за семью замками, чтобы она ему не досталась. Мне хотелось научить его читать и писать, однако я желала каждый раз ехидно колоть по больному месту и наблюдать за его бессмысленной злобой.
С такими мыслями я и проворочалась большую часть ночи. А когда наступило утро, и я расправилась с завтраком, который принес Грег, стала перебирать книги в поисках того самого таинственного перевода. Тянуть время было глупо, ведь Дариан мог просто озвереть и погнать меня взашей, а может и того хуже…
«Итак, с чего же начать?» – задалась я вопросом.
Начала с того, что перетащила все книги на одну половину комнаты и решила складывать в другую часть уже просмотренные. Но все оказалось не так просто. Каждый раз, когда я брала в руки новый текст, я мысленно возвращалась к старому, боясь что-то пропустить. Я знала все мои сокровища наизусть, а потому и боялась. Боялась быть невнимательной, поверхностной, потому что читала, когда-то все эти книги от корки и до корки. Но тогда я еще не знала, что среди них, могла быть особенная книга, потому что все они, казались мне особенными.
Я бегала из одного угла комнаты в другой часа три, пока не споткнулась посредине и не осознала, что у меня просто раскалывается голова: эту книгу я читала еще в детстве, вот ту, отец привез, когда мне было десять лет, и я сама лично выбирала для нее место на полке. И так я останавливалась на полных воспоминаний страницах.
Нет, я не плакала. Слезы не вернули бы моего отца, но мне было ужасно тоскливо, и мою душу разъедала боль. Сегодня я не выходила из комнаты, и даже отказалась от ужина. Я была в тихом маленьком мире с единственными драгоценностями, которые у меня остались.
Конечно, к вечеру я не успела просмотреть и половину текстов, но что-то подсказывало мне, что я бы ни за что не упустила перевод, который показал мне Дариан, будь он среди этих книг. И когда глаза стали закрываться, а буквы стали расплываться, я с чистой совестью улеглась в постель и мгновенно заснула.
***
Пожар! Творец меня помилуй, горим!
Что-то пошло не так и кухню мгновенно заволокло черным дымом и гарью. Я никак не могла найти то, что собственно загорелось, и захлебываясь кашлем, медленно сползала на пол, озираясь вокруг и пытаясь найти окно, но ничего не видела.
Спустя, казалось бы, вечность, сильные руки подхватили меня и выволокли в холл, где и оставили. Я по-прежнему ничего не видела, голова была как в тумане, и я даже не понимала, лежу или стою. Только слышала топот со всех сторон и ругательства.
Какая слава! Кажется, теперь обо мне в замке не слышал только глухой! А утро обещало быть добрым…
Сегодня Дариана в замке не оказалось, и я не смогла доложить ему, что не нашла перевода. А значит, мне следовало собирать вещи и отправляться в ближайший город, чтобы проверить другую священную обитель. Эта мысль приводила меня в восторг, настолько мне хотелось вырваться на свободу и узнать о существовании других священных писаний. Вещей, которые я перечислила в списке своих нужд для путешествия, оказалось немного, но мне нужна была заверенная бумага, разрешающая нагло рыться в чужом архиве и выносить, то, что необходимо, если мне это понадобится.
Приятной новостью стало в это утро еще и то, что Грег нашел мне обувь! Грубоватые башмачки на сплошной подошве идеально на мне сидели и позволяли быстро передвигаться по замку, чем я и занялась, спускаясь на кухню, ведь банановый торт я все же задолжала одному окаменелому.
Кухня была достаточно большой, но к моему великому сожалению пустовала. Я надеялась встретить повариху или хоть одну особь женского пола, которая смогла бы…смогла бы…научить меня печь.
Да я девушка, и я прилично готовлю, но печь! Это же очень тонкая работа, в которой нельзя ошибиться с пропорциями, а я любила готовить по настроению: щепотку того, ложку этого, все перемешать, а поэтому в нашей семье отец иногда выпекал булочки с сахаром, и на этом наша сладкая жизнь кончалась.
Банановый торт он захотел! А жирно ему не будет?! Я вот, между прочим, никогда такого не ела! Честно говоря, даже не представляла себе, как это выглядит!
Что ж, придётся попотеть…
***
– Мисс Кия, как же глупо было с вашей стороны пытаться спалить мой замок. Это вам не деревянная, безлюдная избушка. Чем вы вообще думали?
Он издевался. Нет, точно вам говорю. Когда я очнулась в кресле посреди холла, и увидела пол сотни пар глаз окаменелых, которые окружили меня и пялились с совершенно непроницаемыми лицами, я стыдно признаться, взмолилась о пощаде. Минут пятнадцать извинялась за то, что я человек, за то, что вообще решила спуститься на кухню, за то, что так и не нашла окно и за то, что я, кажется, испортила это шикарное кресло, потому что насколько я помню, вся моя попа была в муке. На слезу их естественно не пробила, но пялиться перестали.
А теперь я сидела перед Дарианом, уже в другом кресле, но в том же платье, на что он не обращал особого внимания, и отказывалась признавать свою вину. Вот не хотела и все! Только не перед ним!
– Упрямая мисс Кия, что же вы молчите? – усмехнулся Дариан и поставил передо мной чашку зеленого чая. По крайней мере, я так думала, а уж чего он мне там мог подлить, я не ведала. Поэтому упрямо поджала губы и уставилась в пол.
Мой подбородок резко вздернули и заставили смотреть в изумрудные глаза золотоволосого чудовища.
– Сколько можно упрямиться, жаждущая? – Мои губы тут же заледенели. – Мое терпение не безгранично, – выплюнул Дариан и зло оскалился.
Глаза его теперь пылали яростью, золотые пряди упали мне на лицо, а его рука все сильнее сжималась, удерживая меня и не позволяя отводить взгляд.
– Бесчувственный, – в ответ прошипела я. – Я же для вас старалась! Торт ваш проклятый готовила!
Как же в том момент мне было обидно, ведь не прикажи он мне, я бы в жизни печь торт не взялась!
– Так почему вы не сказали, что понятия не имеете, как его готовить! – вдруг дошло до нашего великого и могучего.
– Я умею готовить, – оскорбилась я, и вырвалась из захвата. – Я не умею печь! – на этот раз я кричала, не осознавая этого.
– И все-таки взялись за готовку торта?! – ревел мне в ответ Дариан.
– А что мне оставалось? – вскочила я и теперь наши носы почти соприкасались.
– Признаться, что не умеете! – мои волосы стали покрываться инеем, а мое дыхание вырывалось клубами пара, словно я стояла на морозе. – И не мешали бы никому работать. А то на ваше представление сбежались посмотреть абсолютно все!
– Ах, это я вам мешаю работать?! – слезы покатились по моим щекам, налету замерзая и градом опадая на мое платье. – А вы мешаете мне жить! И жить всем остальным людям! – мой голос звенел, мои руки сжимались в кулаки, а мои глаза с ненавистью смотрели на Дариана, чье лицо в нескольких сантиметрах от меня, выражало раздражение и непонимание.
– Жаждущая, – резко успокоившись, произнес он. – Как можно рыдать и повышать на меня голос одновременно? Как ты только осмелилась? – он говорил эти слова тихо, а я все также смотрела на него и чувствовала, что не понимаю, где я, почему кричу, почему плачу, и почему он так смотрит на меня, своими выразительными глазами. Он не поднимает на меня руку, больше не кричит, не выгоняет меня. Он просто смотрит и молчит. Его холод исчез, как и мой гнев, а мы остались стоять друг напротив друга, не понимая, что должны говорить, и что нам теперь делать дальше.
***
Чай я все-таки выпила, правда, он успел остыть, но это ничего. В кабинете опять было тихо, а мы с Дарианом сидели по разным сторонам от письменного стола и думали каждый о своем. Он шелестел бумагами и изредка поднимал на меня глаза, я же сидела с пустой головой и делала вид, что не замечаю его.
Мне было стыдно. Я накричала на него, хотя больше всего мне было стыдно, за то, что вообще сорвалась. Да с ними нервов никаких не хватит. Это они-то ничего в этой жизни не желают? Чушь. Один уж точно желающий есть – то книгу ему подавай, то пирог, то сиди и не рыпайся.
«Устала и хочу еще одну чашку чая», – подняла голову и, увидев результат своих мыслей, а именно загоревшиеся глаза, потупилась и вспомнила, что нужно было попросить у Дариана.
– Я не нашла нужного вам текста в своем архиве.
Никакого выражения печали или разочарования не увидела, значит, это было вполне ожидаемо.
– Мне нужно отправится в Сизию, в другую обитель и поискать там. Но вы должны дать разрешение на посещение хранилища. А еще выдать мне одеж…, – договорить мне не дали.
– Нет.
Я уставилось на бесстрастное лицо чудовища, которое пристально смотрело на меня, и искренне поинтересовалась:
– Почему?
– Я не отпущу тебя одну, а сам пока не могу уехать из города.
Какая жалость, а свобода была так близко!
– И как же мне быть? – после долгих раздумий спросила я и вздрогнула, когда осознала, что Дариан облокотившись на стол, стоял совсем рядом. Скрестив руки на груди, он задумчиво наблюдал за мной, но не мешал моим размышлениям.
– Я пригласил посольство из Литрих. Этот город гораздо больше и древнее Сизии. Начнем с него. С посольством прибудет хранитель, и твоя задача будет состоять в том, чтобы выяснить местонахождение моей книги.
Так, теперь это уже его книга – это раз. Я, простая смертная, буду присутствовать на приеме делегации – это два. А как я должна это узнать? Это будет три.
– Я не уверенна, что он помнит весь архив целиком! – убеждалась я в провале плана окаменелого. – Возможно, он просто не знает о существовании этой книги, даже если она действительно была помещена в их хранилище.
– Значит, придется поступить иначе, – он протянул мне неизвестно откуда взявшийся бутылек с бурой жидкостью. – Это поможет тебе проникнуть в его сознание и увидеть то, что когда-либо видел он.
Стоп. Пожалуйста, остановите весь этот спектакль. Почему вся гора ответственности свалилась на меня, да еще и вся разом?! Я согласилась найти книгу, и я готова ее искать, но не таким же нетрадиционным образом!
Я, конечно, подозревала, что Дариан полон сюрпризов, вспомнить хотя бы тех странных мерцающих созданий. Они ведь явно были живыми, поэтому от окаменелых можно ожидать чего угодно, даже сверхъестественной силы. Но то, что говорит Дариан, кажется мне абсурдом.
– А что это за жидкость? – повертела я на свету бутылек, рассматривая со всех сторон. – Это может угрожать человеку?
– Нет, – улыбнулся Дариан. Да так, что меня в дрожь бросило. – Это поможет тебе, но ему не причинит никакого вреда, он просто побудет без сознания.
– Почему это не можете сделать вы? Хотите меня подставить? – с подозрением я отнеслась к его очень странной просьбе.
А в ответ Дариан захохотал так, что стол затрясся вместе с ним.
– Вот глупая жаждущая. Запомни, ты никто. Меня не будут подозревать в любом случае. Но особенность этого зелья в том, что мы к нему невосприимчивы, – просто пожал плечами он.
Чудовище. Самое, что ни на есть чудовище! А я еще и его сообщница. Куда катится мир? Скоро, совсем скоро Дариан сможет добраться до своей цели, а я еще даже не знаю, чем это может грозить нам – людям.
Утром я проснулась от жуткого грохота. Легла я поздно, всего несколько часов назад, а потому не сразу сообразила, что землетрясение в наших землях слишком редкое явление. А замок продолжал содрогаться! Меня буквально подбрасывало на кровати, отчего одеяло с подушкой разлетелись в разные стороны. Соскочив на пол, я как была, в одной ночной рубашке, выскочила в коридор и метнулась к окну, так как грохот доносился с улицы.
Дааа, такого я еще не видела и никогда даже предположить не могла, что увижу! На огороженной площадке, которую я бы назвала полигоном, толпились окаменелые. Обнаженные по пояс, они выстроились в шеренгу и по несколько человек подходили к огромным, наполненным водой бочкам. Я оторопело разглядывала столь странную картину.
Что происходит?
Пока я недоумевала от такого действа, окаменелые подходили к бочкам, выливали на себя воду, хотя знаете, я бы надорвалась, поднимая такую громадину; и посыпали себя белым порошком, издавая неистовый…чих! Пол сотни существ чихали попеременно, и каждый раз земля под ними дрожала, а по стенам замка пробегал гул.
Я неприлично пялилась на развернувшуюся передо мной картину и пыталась проснуться, потому что увиденное, казалось нелепым сном: обливались водой, посыпали себя специальным порошком, который мы, люди, использовали против пота и грязи и громко чихали, видимо потому что у них была аллергия на этот порошок!
Ну, надо же, так страдают!
Спустя пару минут замок сотряс еще один звук, мой заливистый смех, который звучал не тише грозного чиха. И только когда живот свело от приступа глупой хозяйки, я увидела все те пол сотни глаз, устремленные на меня. Абсолютно все прекратили свои утренние водные процедуры и, задрав головы, следили за мной.
Ой, как нехорошо вышло. Один из них, думаю, всем понятно, кто это был, ехидно поинтересовался снизу:
– Кия, вы уже успели принять ванну?
Я затихла, утирая слезы смеха, и насторожилась. А затем решила уточнить:
– А вода в замке еще осталась?
Спустя оооочень долгую паузу, Дариан, укоризненно качая головой, ответил:
– Бегите Кия, бегите. Боюсь, что ее ничтожно мало. Вы можете не успеть.
Надо ли говорить, что меня, словно ветром сдуло по направлению к комнате Грега, который греет мне воду для умывания. И только через час мне сообщили, что в замок прибывает делегация из столичной земли Литрих.
День был, грубо говоря, суматошным.
