Текст книги "Жаждущая против бесчувственного. Как стать счастливой! (СИ)"

Автор книги: Мария Казакова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 30 страниц)

Любовь прямо по курсу или первый камень

Над нашими головами звезды. Далекие, прекрасные.

Перед нашими взорами костер. Пылающий, опаляющий своим непослушным, колышущимся пламенем.

Эта ночь началась с рассказа Дариана, и слушала его не только я, но и окаменелые.

– Кия, ты поняла, что делала старуха с теми зайцами?

Я отрицательно качнула головой.

– Она не только приносила их в жертву, но и гадала по ним, по их костям. Ведьмой ее неспроста называли. Я могу предположить, что ей было более сотни лет, и она ждала, Кия. Ждала тебя.

Огонь, через который я смотрела на Дара, казалось, перепрыгнул на его золотые локоны и танцевал на шелковых прядях. А в изумрудных глазах плясали искорки даже краше, чем разлетались от пламени. Я лежала на покрывале, подперев рукой голову и, прикрыв глаза, продолжала слушать.

– Помнишь, я пересказал тебе слова ее пророчества, что запомнили люди? «Настанут времена темные, придут нелюди на наши земли, и человек человека не сыщет». Она намекала на моров, которые пришли в ваш мир и заточили души людей. Видимо, ей открылось это будущее. А затем перед ней появилась ты, а браслета на тебе в тот момент не могло быть, потому что я еще не приказал доставить тебя в замок. Тебя замкнуло в прошлом, но на тот момент ты должна была быть дома.

Дома…это слово навивало грусть и тоску. Домой мне не хотелось. Я никогда не ночевала раньше под открытым небом, и сейчас наслаждалась дивной красотой. Тепло, уютно и захватывающе! Виду я, конечно, не подавала, но я горела, как и огонь, только от нетерпения, когда же все тайное станет явным.

– Старуха поняла, что ты отголосок приближающегося будущего, а потому схоронилась в горе, охраняя камень и дожидаясь тебя. Я уверен, не одно поколение ее семьи не обходилось без девушки, которая перенимала от родственницы служение Творцу. Таких в нашем мире мы называем оракулами, – закончил Дариан, и подбросил пару веток в огонь. Мешочек на его груди, подвешенный на ремешке, прятал сверкающий алый камень, свет которого просачивался даже сквозь материю.

Теперь в голове все встало на свои места, но легче от этого не стало. Мое лицо снова опухло, губы надулись, и я походила скорее на белку с орехами за обеими щеками, чем на девушку. Все тело чесалось, но больше всего мне мешало вздохнуть полной грудью колющее в груди чувство смущения и отголосок ликования. Последнее чувство было направлено на Дара и никак не исчезало. Как и этот проклятый поцелуй, что не переставал мелькать перед мысленным взором!

Холодное дыхание и теплые губы. Неожиданно волнующе, но только если вас целует симпатичный мужчина, а не золотоволосое чудовище, чья победная ухмылка раздражала больше, чем его заявления о моей неволе. К этому вопросу я еще непременно вернусь, но сейчас меня интересовала обещанная история любви, которую, по всей видимости, хотели замять.

– Кхм! – громко оповестила я о том, что еще не заснула и внимательно слушала все это время.

Говорила я тяжело, поэтому решила, что раз губы так распухли, то передать слово «любовь» или «поцелуй» будет нетрудно. И я не ошиблась, потому как, причмокнув и похлопав ресницами, увидела, как на щеках Дариана появляются ямочки, а выражение его лица становится шальным.

– Хотите еще один поцелуй, мисс Кия?

Я выразительно округлила глаза.

Не важно, что я ответила на поцелуй, но вот тыкать за это в меня пальцем и нахально усмехаться не надо! Целовал-то меня ты! А значит, то же самое могу спросить и у тебя: «Хочешь еще один поцелуй, Дар?». Но вслух я свои мысли не озвучила.

Никакой реакции на его слова не было. Окаменелые сидели вокруг костра на земле и следили за игрой пламени. Можно было бы подумать, что они и вовсе не слушают нас, вот только напряжение в плечах и складки между бровей выдавали их.

Пунцовая совсем не из-за смущения, что, впрочем, не покидало меня все это время, а из-за аллергии, я, подняв руку, указала на висевший мешочек с камнем на шеи Дара, после чего окаменелый возвел глаза к небу на миг и потер лицо ладонью.

– С этим сложнее.

Пепельные согласно закивали, а Итан уставился себе под ноги.

– «Однажды в царство покоя и вечного света попала прекрасная дева, что, представ пред золотым троном, пала к ногам Творца, клянясь в вечной любви», – голос Дара зазвучал приглушенно, баюкая, лаская слух, заставляя меня полностью растянуться на покрывале и закрыть глаза. – «Она не желала покоя, ее душа и после смерти мечтала жить. И жить она хотела с Творцом, бесконечно долго любуясь его светлым ликом. Он, выслушав ее желание, и полюбив, как любое существо созданное им, сделал ее бессмертной. Так они стали жить в своем царстве вдвоем. Вскоре оракулы на земле поведали людям о деве, что называет себя богиней и о том, что Творец разделил с ней дар сотворения – передал ей власть над всеми стихиями».

Окаменелый замолк ненадолго, то ли собираясь с мыслями, то ли думая о чем-то своем, но когда он заговорил снова, то мне послышались нотки скорби. Глаза я по-прежнему не открывала. Боялась спугнуть те яркие образы, что всплывали картинами далекого прошлого и показывали мне нечто сокровенное.

– «Однако счастье их длилось недолго. Возжелав быть единственной возлюбленной Творца, богиня была покинута им, отвергнута. Творец не мог отказаться от безграничной любви к своему созданию – человеку…И яростно гремели небеса, обида и горе наполнили бессмертную душу Хариды, и она исчезла из царства, из их собственного с Творцом рая, решив вырастить свое «дитя», в своем мире. Но холод в сердце и слезы породили самых древних наших предков – совершенно бесчувственных. И как ни старалась богиня уподобиться Творцу, не могла наделить никого душой. Творец, увидев отчаяние любимой, напомнил ей о силе, о могуществе высокого чувства любви, преподнеся в дар кубок с тремя драгоценными камнями. Один камень был символом взаимности, второй – страсти, а третий – самой любви, что была смесью самых нежных, горячий и ярких чувств. Разрыдавшись от счастья, Харида наполнила кубок слезами и передала своему созданию, что, испив из него, обрел душу, как и все последующие поколения. Дар Творца хранился в руках статуи плачущей Хариды в главном храме столицы…»

Я словно наяву видела этот храм. Сначала прекрасный с нетронутой статуей Хариды, а затем разрушенный. Видение этого храма пришло ко мне во сне. Значит, мы ищем камни для священной чаши Творца! Это и есть его дар, который приняли окаменелые, и так возненавидели моры.

Я резко села и уставилась в пустоту перед собой. Не может быть! Первый камень – это камень взаимности?! Я с нарастающей паникой повернулась к Дару, поймав его манящий взгляд, и вздрогнула всем телом.

– Хашер, – тихо донеслись до меня шипящие слова окаменелого, и мы в ту же секунду остались с бесчувственным одни. И лишь тени от пламени на земле наблюдали за нами. Затылок обдало холодным дыханием, а спина ощутила горячее тело, к которому меня плотно прижали. Руки Дариана сцепились вокруг моей талии кольцом, обжигая, словно горячий обруч.

– Кия, ты же тоже чувствуешь меня.

Все, что я чувствовала в этот момент, это головокружение. Я сидела не двигаясь, глубоко вдыхая и стараясь оставаться спокойной.

– Иногда, – призналась я тихим шепотом, стараясь чётко произносить слова.

Над моим ухом раздался смешок, и по телу побежали мурашки. Недопустимо близко.

– Слишком часто. Так же как и я чувствую тебя.

Его пальцы прошлись по моему плечу, нежно лаская, а я нервно дернулась от искрящего между нами напряжения.

Что он мог чувствовать? Какие воспоминания видел?

Но Дар и без слов понял меня. И, обхватив мою руку, переплел наши ладони, отчего мой пульс зашкалило, а воздух вокруг стал невыносимо горячим.

– Ты же умная девушка, Кия. Не беги от меня, – казалось, лес вокруг шептал вместе с ним.

Думать было просто невозможно. И я пыталась хоть как-то собраться.

– Бежать? Ты меня догонишь, – попыталась вырвать я свою руку из железной хватки, но все тщетно, вторая рука Дара круговыми движениями принялась ласкать шею. Я с шумом втянула воздух, и обязательно бы прикусила губу, так как нега, что разливалась по телу, была непередаваемой. Только вот губы были опухшими, и я никак не смогла бы этого сделать, а потому, пришлось вцепиться рукой в покрывало и зажмурится.

– Даже думать не смей, – угроза прозвучала мягко, но не потеряла смысла. Дариан выдержал минутную паузу. – Мы еще можем остановиться.

Я распахнула трепещущие ресницы и увидела сверкающее звездами небо. Оказывается, я успела запрокинуть голову и положить ее на плечо окаменелого, а его руки плавно переместились на ямочки на моих ключицах. «Мы еще можем остановиться».

– Но что ты потеряешь, если просто отдашься своим чувствам?

Себя. Я потеряю саму себя. Ты найдешь камни, спасешь свой мир и останешься там. Где буду я? Что будет со мной?

– Я не хочу отдаваться им, – отстранилась я и попыталась встать.

Не успела я ахнуть, как оказалась лицом к окаменелому. Теперь мы стояли на коленях на покрывале и смотрели друг другу в глаза. Его изумруды вспыхнули, а я в первый раз не смогла понять, откликаясь на какое мое желание, его глаза горят.

– Нет, жаждущая. «Не хотеть» – это моя привилегия.

Мое лицо обхватили большие ладони. Гипнотизирующий взгляд не давал мне отвести глаза. И вроде бы я точно знаю, что с пухлыми красными щеками и с припухшими губами, я не красавица, но сердце неистово билось от осознания того, КАК он на меня сейчас смотрит.

– Ты – жаждущая, ты должна желать, – его губы почти касаются моих. Не желать поцелуя я не в силах, а потому послушно приоткрываю губы и отдаюсь своим чувствам, как я и «должна», уговаривая себя, что это лишь один миг, когда делю с ним свое дыхание. Что это только секунда, когда его язык встречается с моим. И это просто минутное помутнение, когда я запускаю свои руки в его шелковистые золотые локоны, чтобы блаженно выдохнуть и продолжить нежное движение губами.

И тут я задохнулась. Привычный холод, спокойствие, неясное желание подойти ближе…к Кие? Заправить ей выбившийся из прически локон, поймать ее взгляд, взять за руку заставить смотреть только на себя, коснуться припухший губ. Я видела себя со стороны. Вот я трясусь от страха в подвале Гара и зову Дариана, скрючившись на холодном полу. Мое, а точнее сердце Дара бьется все быстрее. А вот я в лесу. Надутая, недовольная, бросающая свирепые взгляды на растения, что вызывают аллергию. Его грудь заходится от едва слышного смеха, где-то внутри разливается тепло.

Я словно издалека слышу свой тихий стон, и с ужасом распахиваю глаза. Губы Дара движутся по той же дорожке, что недавно выводили его горячие пальцы на шеи и ключицы.

Безумие! Теперь мое тело «заледенело». Мои руки затряслись, а глаза заметались. Дариан, словно не замечал моего состояния. Его руки то крепко сжимали меня в объятьях, то легко касались. Губы то впивались в кожу, как будто клеймя, и вдруг точно перышко пробегали по обнаженным плечам.

Обнаженным?! Как я могла не услышать трест ткани?!

Мое внимание привлек все так же мерцающий алым светом камень на груди Дара, и я, повинуясь неясному порыву, вцепилась в мешочек и рванула на себя. Звука рвущегося ремешка не было, а вот удивленные изумрудные глаза Дара и его застывшее лицо запомнится мне надолго. Я не смогла сорвать мешочек с груди окаменелого, но добилась желаемого – он остановился! Не помня себя от волнения, я отпрянула и, вскочив на ноги, которые немедленно подкосились, рванула прочь, позабыв, что сбежать невозможно.

– Если ты хочешь побегать от меня, Кия, я ничего не имею против, – крикнул мне вдогонку Дар. – Но ты зря тратишь время. Мне нужны эти камни, и они засияют!

Это-то меня и пугало! Поэтому я неслась по лесу в полной темноте, сломя голову. Второй камень – это символ страсти…

Бедный травник

Поначалу я, и вправду, бежала, а потом поняла, что так и убиться можно, потому что в темноте я мало что видела, напрягая глаза, в попытке разглядеть колючий куст впереди, растопыренную ветку или ствол. Пришлось остановиться и тяжело опуститься возле дерева, чтобы отдышаться и как ни странно начать истерично хихикать. Нервный срыв, определенно. И случился он вот после таких размышлений:

«Ну, ладно, в первую очередь ему нужна была книга, которую я, как писарь, была вполне способна найти и нашла, между прочим, пару страниц. Второй задачей было нахождение камней, и один из них уже у нас! Так чего этот окаменелый еще от меня хочет?! Любви! Ну, разве не смешно? Ее я где возьму?»

Звезды мне не дали ответа, и даже ветер затих.

Хотя я немного лукавила. Он мне нравился. Очень. Конечно, это чувство, волнующее душу каждый раз, когда он смотрит на меня, обращается ко мне, раздражает меня нельзя назвать полноценной любовью. Скорее влюбленностью. И эта влюбленность в последнее время подкидывала мне мысли, которые не должны посещать мою голову и тревожить мой разум.

"А что касается его…" – я расплылась в глупой улыбке и обхватила себя руками.

«Камень засиял, а, значит, я ему небезразлична!» – от восторга защемило что-то в груди, несмотря на кричащий голос в голове: «Кия! Вот глупая, Кия!»

Да, глупая. Но еще и отчего-то счастливая и злорадная. Он привык добиваться своего и получать, что хочет. Придется распрощаться с привычкой, потому что я просто так в его объятья не кинусь, какие бы камни там не сияли, и какие бы смущающие мысли у меня не возникали. Слишком наглый и нахальный… и притягательный. Уф!

А если захочет заставить себя любить – не сможет. Получит в ответ вечное презрение и ненависть. А захочет завоевать?

Тут я серьезно задумалась.

«Думаю, шансы-то у него есть…упаси меня Творец!»

***

На шорох со стороны я отреагировала спокойно. Это был либо Дар, либо другие окаменелые, которых тот, наверняка, послал за мной. Убежала я совсем недалеко и сидела здесь, только потому, что мне дали передышку на то, чтобы подумать, поскандалить и вернуть себе трезвость ума. Поэтому, заметив краем глаза мужские ботинки, я покорно поднялась, так как и сама замерзла сидеть на земле и шагнула навстречу.

Вот только тот, кто буквально столкнулся со мной, намереваясь пройти мимо, совершенно меня не замечая, явно не надеялся на такую встречу!

– Медведь! – шарахнулось от меня тело и бросилось наутек.

Я от неожиданности тоже в сторону отпрыгнула и сдержанно вскрикнула. Ну, кто же так пугает посреди ночи в лесу?!

– Сам ты медведь! – с чувством высказала я, всплеснув руками.

Петляющий между деревьями темный силуэт резко затормозил и медленным шагом вернулся ко мне.

– Женеви? – раздалось робкое.

Во мраке ночи мы не могли друг друга разглядеть. И со стороны, наверное, выглядели презабавно: стоим близко, щуримся и гадаем, с кем столкнулись.

А я вдруг вспомнила блинчики Женеви и то, с каким аппетитом их поедал Дар. Ревность, казалось, заскреблась вместо Зиро, которого я не чувствовала, так как я была в относительной безопасности, и поднимала во мне волну раздражения. Еще и ее пирожки с таким обожанием ел! А меня обвинил в поджоге замка, когда я этот его гадкий банановый торт пекла! Для него, между прочим!

– Нет, Женеви отправилась в деревню этим утром, – проворчала я себе под нос. – Я Кия.

– Кия? – почему-то еще больше удивился странник. – А что ты здесь делаешь посреди леса?

Гуляю я тут! Воздухом дышу! Нет у меня настроения сейчас разговаривать, вот и срываюсь на бедного человека.

– А ты что бродишь здесь ночью? – задала я интересующий меня вопрос. Я, понятное дело, в лесу за надом! Но люди в этот лес редко заходят. До деревни слишком далеко.

– Так я это, – замялся странник, почесывая затылок. Лица я его не могла рассмотреть, но его движения видела хорошо. – Я к Женеви.

Голос звучал приглушенно, смущенно, и тут я поняла, кем мог быть этот человек.

– Ты травник? Вы с Женеви разминулись по дороге.

– Как же так? – сказал он так тоскливо, что мне даже стало его жаль. Наверное, очень хотел с ней повидаться.

Ничем помочь я не могла, поэтому прикинула, откуда я бежала, сверкая пятками и направилась обратно к окаменелым.

– Стой! Ты куда? – схватил он меня за руку, останавливая. – Опасно ходить в такое время по лесу!

– Да я не од…, – отдаленные голоса заставили меня замолчать.

– Кто это? – громким шепотом прошелестел травник, и только я хотела ему ответить, как наши руки расцепили, а мир для меня перевернулся, меняя небо и землю местами.

– Хватит вам ворковать, – я оказалась перекинутой через плечо Дариана. – Сбежала от меня к нему на свидание? – притворно грозный тон, и этот окаменелый понес меня прочь от травника.

И как такого можно полюбить?

– А что? Разве ты можешь влюбиться в человечку. Чего же ты жалуешься? – хлопнула я его по спине, вспоминая, как именно он называл меня, когда мы еще были в замке.

– Ты особенная человечка, – чуть подбросил он меня, отчего я клацнула зубами и чуть не прикусила язык. И так губы опухшие, а если еще и язык пострадает, то точно говорить разучусь!

– Как сладко мы запели! – впилась я ногтями в его предплечье. – Что же заставило тебя изменить свое мнение? Камень?

– Признаю – он. Теперь я знаю, что наши чувства взаимны. Так и ты признай, Кия, что мы друг другу нравимся, и все будет намного проще, – кажется, его ни чуть не беспокоили мои колотящие удары по его спине.

– И что с того, что взаимны? – от такого способа передвижения меня замутило. – Нам бежать искать второй камень и клясться перед ним в вечной любви? А чувствам свойственно затухать и разгораться, так что все может измениться уже завтра.

– Ты ошибаешься, – будничным тоном проговорил Дар, поглаживая меня рукой по бедру. – Я сделаю все, что этого не произошло!

Задохнувшись от наглости, я поинтересовалась:

– И что же ты собрался со мной делать?

– Очаровывать, мисс Кия. Очаровывать! – перешел он на «вы».

– И где же ваша логика, – возопила я. – Несете меня, как варвар, трясете и при этом говорите об очаровании!

Меня тут же поставили на землю, и через секунду я уже сидела на руках Дариана, и мы буравили друг друга взглядами.

– Прошу меня простить. За сорок лет, я немного растерял боевой пыл, манеры и, возможно, позабыл вежливый тон, но я готов учиться.

Таким Дара я еще не видела и против воли улыбнулась.

– А если я не куплюсь на ваши пафосные фразочки? – взъерошив его локоны, задумчиво протянула я, похлопывая ресницами, впрочем, не думаю, что в темноте он видел мое лицо.

– Все будет очень натурально, мисс Кия. От чистого сердца, – проникновенно произнес он.

Как он это сказал! Дрожь прошла по моему телу, и я судорожно вздохнула, прежде чем шепнуть:

– Правда?

Он остановился и, притянув меня к себе повыше на руках, мягко чмокнул в губы.

– Теперь верите?

Обомлев, я не сразу сообразила, о чем он меня спрашивает, а потом выдала:

– Вы меня всего два раза целовали. Пока непонятно, насколько вы серьезны.

Его глаза вспыхнули. Мои приоткрылись в ожидании нового поцелуя. Ну и пусть я обещала без боя не сдаваться. Я еще сто раз успею ему отказать, а вот соглашаться надо именно сейчас. Иначе упущу момент!

Но нас прервали на самом интересном.

– Простите, – замямлил травник, который, оказывается, шел все это время за нами. А я про него забыла! – Я немного заблудился. Вы не видели здесь избу?

Осознав, что наша с Даром перебранка и признания слышал этот молодой человек, я стыдливо спрятала лицо в ладонях и горестно застонала. В моей жизни мне редко бывало так стыдно, но с Дарианом у меня все идет наперекосяк.

– В другой стороне, – коротко уточнил Дар, и вновь продолжил путь, игнорируя пытающего остановить его травника и спросить что-то еще.

– Пойдем с нами, – сжалилась я над ним. – Ты сам сказал, что в лесу опасно. Переночуешь рядом с нами, а утром дойдешь до избы или отправишься следом за Женеви.

Дариан раздраженно цокнул, и от его веселого настроя не осталось и следа. А жаль, мне даже понравилось.

Не знаю, сколько мы так шли в полном молчании, но я устала держать глаза открытыми.

– Дар, а где все остальные? – разглаживая рубашку на его груди, задала вопрос я. Его руки были теплыми, и я сладко зевала и постепенно погружалась в сон.

– Осматривают окрестности гор.

– Но сейчас же так темно, пробормотала я, устраиваясь поудобнее и пристраивая голову на плече окаменелого.

– Мы прекрасно видим в темноте, – хмыкнул он, а я промычала:

– Коварные!

Тихий и ласковый смех раздался у меня над головой.

– Ты совсем без сил. Засыпай.

И я бы с радостью, но что-то удерживало меня в сознании и не давало уплыть в царство сна.

– Уважаемый, а как вас зовут? – выглянула я из-за плеча Дара и посмотрела на травника.

– Зови меня Лайзеком, – споткнулся он об очередную корягу, и его голос дрогнул.

– Лайзек, ты случайно не знаешь про пещеры внутри гор? Нам бы войти в Детя-гору.

Дариан осуждающе сверкнул глазами и, кажется, поджал губы.

А почему бы не спросить? Он же можно сказать местный житель! Вдруг знает?

– Конечно, знаю. Там травы редкие растут. Они у нас ценятся, чуть ли не как золото!

Тут-то Дар чуть руки не разжал и меня не выпустил. А затем, повернувшись к травнику, рыкнул тому в лицо:

– Сможешь показать, как туда попасть?

– Ддаа, – заикаясь, ответил Лайзек, делая шаг назад с поднятыми руками.

Хм, интересно, а он знает, кто именно сейчас стоит перед ним или нет? Боюсь, его ждет большое разочарование, когда взойдет солнце.

Я же была просто в восторге от полученной информации! И я уверенна, что, Дариан тоже, но только он не желает признавать того факта, что он получил помощь от жалкого человека, что плелся за нами всю дорогу и сшибал все на своем пути, путаясь в собственных ногах.

«Вот бы утро наступило не скоро», – подумала я, наконец, засыпая.

***

– Демоны!

Я дернулась от неожиданности и больно приложилась головой.

– Бесы!

Испуганно распахнув глаза, я поняла, что лежу, уткнувшись в грудь Дара лицом, а вокруг нас бегает ошалевший Лайзек, размахивая какой-то длинной палкой и продолжая орать: «Демоны!»

Доброе утро! Ничего не скажешь! Все-таки разочаровался травник.

И главное никого, похоже, человек не волновал. Эраст и Сайлер кипятили воду в небольшом котелке, Итан метал кинжалы в дерево, а Дариан подперев рукой голову, не отводил от меня своего изумрудного взгляда.

– Мы что спали вместе? – удивилась я, совершенно не помня, как именно и когда заснула.

– Хочу тебя обрадовать – мы почти каждую ночь спим вместе.

– Что и у Женеви в избе? – не поверила я.

– На печи, кстати, было очень удобно, – кивнул Дар, приглаживая мои растрепанные после сна волосы.

– Бесы! – проорал где-то рядом травник, напоминая о себе, и я вскочила, порываясь его остановить.

– Лайзек, успокойся! Это не бесы, это…, – увидав меня, травник схватился за сердце, округлил глаза, которые и так были просто огромными от испуга и, проблеяв не своим голосом «Ддддьяволллица!», упал в обморок.

А дальше немая сцена и жуткий хохот Дара за спиной, когда я метнулась к котелку и взглянула на свое отражение в воде, распихивая пепельных.

Нда, все те же надутые щеки, опухшие губы и неестественная краснота. Плюс ко всему растрепанные волосы и мешки под глазами от недосыпа. При свете дня травник меня еще не видел. Но обиделась я на этого Лайзека жутко!