Текст книги "Черный номер один (СИ)"

Автор книги: Мария Иванченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 17 страниц)

– Когда ты что?.. Умер? Ты бредишь?

Лиор хитро улыбнулся, но ничего не ответил.

– Будешь? – он протянул мне поджаренное мясо. – Это очень вкусно. И безопасно для тебя.

– А для тебя?

– Я нечувствителен к ядам, гнили и прочим подобным веществам.

Я замерла, не донеся до рта кусок мяса.

– Ты хочешь меня отравить?

– Моя судьба – быть с тобой до смерти. И я выполню своё предназначение.

– А до чьей смерти, моей или твоей? – уточнила я.

Но он ничего не сказал на это.

– Просто съешь это, тебе нужны силы.

Я принюхалась к пище. Пахло аппетитно, отдавало красным. В голове зазвучала The Final Countdown. И тогда я решилась откусить небольшой кусок. Это оказалось настолько вкусно, что я расправилась с едой буквально за мгновение, и теперь жадно смотрела на то, как ест Лиор. Он тут же протянул мне ещё одну палку, на которую было нанизано это нежнейшее мясо, пропахшее дымом от костра. И я с большим аппетитом съела всё это великолепие.

И только потом, дожевывая еду, с набитым ртом спросила у Лиора:

– А чьё это мясо?

– А, это та многоножка, которую я поймал ночью.

К горлу подкатила тошнота. Лиор жёстко посмотрел на меня:

– Только не смей стошнить. Иначе будешь голодная всё наше путешествие. Тебе необходимо беречь силы. Проглоти это. Вот так.

Он протянул мне большой изумрудный древесный лист, в чаше которого плескалась озёрная вода. Я запила эту мерзость и поморщилась.

– Мне показалось, что тебе нравится вкус. Или я ошибся? Возможно, мне не стоило говорить, откуда взялось это мясо.

Я сдавленно застонала.

Он невозмутимо смотрел на меня.

И тут я увидела это.

Прямо за спиной Лиора стоял чёрный, волосатый паук. С его жвал сочилась белая жидкость. Восемь глаз глядели на меня с ненавистью, чуждой этому миру. Я оцепенела под этим взглядом и не могла пошевелиться. Лиор смотрел на меня, улыбался и невозмутимо жевал многоножку. Я попыталась предупредить его, но из горла вырвался только хрип. Паук продолжал стоять за спиной Лиора, перебирая огромными лапами. Мерзкое членистоногое. С детства боюсь всех, у кого больше четырёх конечностей. Драконы не в счёт, они прекрасны.

Лиор ел мясо, улыбаясь мне. Я всё ещё цепенела от страха. Паук замер перед прыжком. Стало подозрительно тихо. Наконец, я прошептала:

– Сзади…

Лиор оглянулся. И сразу же паук бросился на него.

Глава 14. Разбойники Шакти

Спустя два дня

– Я больше так не могу! – взмолилась я.

Пыльный след, который остался за нами, уже замело песком. Я так устала и вымоталась, что мысли в голове стали очень ленивыми, неспешными, а потом и вовсе пропали. В совершеннейшем отупении я брела по барханам, добывая ночью воду при помощи палочки из оазиса и двух больших, уже усохших пальмовых листьев. Я втыкала палочку в песок, протыкала пальмовый лист так, чтобы он нависал над песком, как перевёрнутая чаша, клала снизу второй лист, а по утрам слизывала капли влаги, скопившиеся на верхнем листе, пила из импровизированной нижней чаши, а заодно поила Лиора, который всё никак не приходил в себя. Его плечо чудовищным образом раздулось, вены набухли и почернели. Он лежал без сознания и периодически начинал бредить на незнакомом мне языке. Я упрямо тащила его за собой, протянув между его руками тогу, а связанные в узел концы зацепила у себя на талии. Иногда у меня возникало искушение бросить моего самозванного варакси и идти дальше налегке. Кроме того, я не знала, куда бреду. Пустыня выглядела одинаковой со всех сторон. Я пыталась ориентироваться по оранжево-красному свету обоих солнц, но все равно понятия не имела, где они восходят, а где заходят – на востоке, западе, или ещё где-нибудь. Я ощущала такое безграничное одиночество, разочарование в жизни и в себе, а также злость на Лиора.

– Чёртов паук… – пробормотала я. – Чёртов Лиор! Как можно быть таким беспечным?!

Но сил на то, чтобы устроить полноценную истерику, с слезами, криками и психозом, у меня не оставалось. Да и не перед кем устраивать это представление. Где же Рю, когда он так мне нужен? Ну серьёзно, где там шляется этот бестолковый, агрессивный варакси номер один? Тоже мне, фамильяр нашёлся.

А не так давно нас начал преследовать кондор. У меня в голове появилось четкое ощущение, что он хочет полакомиться моей плотью. Ну и Лиором заодно. А не так давно нас начал преследовать кондор. У меня в голове появилось четкое ощущение, что он хочет полакомиться моей плотью. Ну и Лиором заодно. Хищник все так же парил над моей головой, но просто молчал, не издавая ни звука. Меня окружал лишь шелест песка, и юркие ящерки проносились там и тут под моими босыми ногами. Гигантские сколопендры мне не попадались, чему я очень радовалась. Я попыталась обернуть обожженные ступни в обрывки тоги Лиора, но вскоре поняла, что это неудачная идея, потому что лоскуты ткани прохудились, а еще сбивались в складки и натирали ступни до крови.

Ночью я просто проваливалась в забытье. Я не видела ни одного сна, не могла попасть в Архив, чтобы посоветоваться с Зуаллу. Порой я начинала представлять, что мир вокруг – иллюзия, а я не самом деле лежу в горячке и болею чем-то жутко заразным и не поддающимся терапии.

Спустя некоторое время меня перестало беспокоить, куда делся Рю. Я шла, как робот. у меня не было цели, как у самурая, только бесконечный путь, и что-то толкало меня вперед, манило, заставляло переставлять обожженные, распухшие, израненные ноги. Я постоянно хотела пить, мои губы потрескались. Глаза болели от этого багрового цвета. Желудок сжался в комок, аппетит пропал совсем. Больше всего я хотела лечь на песок, перестать бороться и спокойно принять смерть. Такая тоска…

Прошло уже четыре дня с того момента, когда Лиор впал в буйство. За всё это время я ничего не съела. Когда мне удалось связать этого нового варакси, он захрипел и уснул. К счастью это или к горю, я понять не могла. Знала лишь одно: если он проснется, то опять впадет в режим берсерка, а у меня больше нет сил, чтобы успокаивать его. На этот раз я не смогу его остановить. Айур то ли упрямо игнорировала меня, то ли напрочь уснула во мне. Мидихлорианы сдохли, и Сила перестала быть доступной мне.

Дьявол меня разрази. Что дальше делать? Нет никаких идей. С одной стороны, я всегда могу лечь и умереть, а с другой – мне не дает покоя загадка блэкера. Кто же он такой? Откуда меня знает? Я не могу вспомнить ни его лицо, ни его имя, ни свое имя. Память упрямо не хочет возвращаться. Это просто убивает меня. Я хочу домой и не помню свой дом. Да, у Элли из «Волшебника Изумрудного Города» было определённое преимущество передо мной. Я в отчаянии.

В какой-то момент я просто обессилела и упала на песок. Уже всё равно, что я умру. Не хочется шевелиться. Обжигающие светила сжигают мою плоть, нагревают голову, но чадры больше нет, я потеряла ее несколько километров назад, и ее унесло ветром за барханы. А бежать и догонять не оставалось сил. Поэтому я просто лежала и медленно умирала. Меня убьют не естественные потребности, а эти два солнца. Они просто высушат мою плоть.

– Только дёрнись, куколка, как я перережу твою изящную глотку.

Я с трудом приоткрыла глаза, увидела, что всё ещё лежу на песке, но к моему горлу приставлен острый нож. Шею сильно жгло, похоже, я заработала очередную царапину. Я слегка скосила глаза и поняла, что лучше и правда не шевелиться.

Нас с Лиором окружили одетые в песочного цвета одежду люди, чьи лица закрывали маски японских лисиц и волков, или существ, на которых они больше всего были похожи. Неподалёку стояли кадди. Похоже, мы только что попались разбойникам Шакти.

Я открыла рот, чтобы сказать, что мы не представляем собой опасности, но нож еще больнее впился мне в горло. Я ощутила, как горячие капли стекают по шее – пот это был или кровь, я не знала. Однако тело пронзила жгучая и резкая боль. Я испугалась так сильно, что чуть не описалась.

– Веди себя тихо, и тогда мы оставим тебя и Ровари в живых… хотя нет, только тебя, потому что твой бравый воин скоро помрет. Противоядие от укуса паука-кулу стоит очень дорого. Хм, разве что мы продадим тебя в десять раз дороже твоей настоящей стоимости. Хочешь спасти своего любовника? Будет так жаль, если придется бросить его здесь, – сказал один из Шакти.

Я расслышала неприкрытое ехидство в голосе разбойника, чьё лицо закрывала маска рыси. Я не видела его глаза, поэтому смотрела в прорези маски, которые были затянуты чёрной непрозрачной тканью, напоминающей очень прочный капрон.

– Прошу вас, – прохрипела я. – Помогите нам…

Шакти засмеялись, но их смех звучал так мрачно и горько, что по спине побежали мурашки черного цвета, и я услышала звуки органной музыки.

– Из-за этого кули мы потеряли своего командира. Всего нашего золота не хватило на то, чтобы достать противоядие. Твой друг обречен, прими это.

Возможно, сожаление в его голосе только мне послышалось. Но потом он сильно дернул меня за волосы, заставляя встать на ноги. Да, мне точно послышалось. Оказывается, я опять стала рабыней, к которой не положено испытывать светлые чувства.

– Залезай, – разбойник дернул за уздечку, и кадди лег на песок, поджав под себя лапы.

Новый хозяин грубо толкнул меня в сторону своего «коня», и мне ничего не оставалось, кроме как сесть на спину похожего на единорога зверя. Затем кадди поднялся во весь рост, а Шакти буквально взлетел в стремена, легонько толкнул меня в спину, чтобы удобнее сесть самому, потом свистнул, и повел всех остальных за собой. Песчаные лошади передвигались почти бесшумно, легко перепрыгивая с бархана на бархан. Их крылья расправлялись во время каждого прыжка, что позволяло им изящно планировать на землю.

Тоскливым взглядом я проводила Лиора, неподвижное тело которого осталось лежать на том месте, где меня захватили в плен. Я ощущала сожаление, скорбь, стыд и грызущую меня совесть. Мне так жаль. Но сейчас моя задача – позаботиться о себе, а затем найти Рю.

Невзирая на пошатывания, я попробовала войти в медитативное состояние и воззвать к Айур. Конечно же у меня ничего не получилось. Я начинала думать, что мне все приснилось, но реальность, жестокая реальность, быстро развеяла мои иллюзии. Мы передвигались по обжигающим пескам пустыни, за моей спиной сидел Шакти, а я, обмотанная в порванную и окровавленную тогу, лишилась чадры, которая защищала меня от солнечного удара. Перед глазами все поплыло, а затылок нагрелся так сильно, что на нем вполне можно было приготовить омлет. При мысли о еде я чуть не застонала. Я не ела больше трех дней, и опять потеряла в весе. Это снизит мою цену, и я точно попаду к боко.

Пустыня мелькала бесконечной полосой, в какой-то момент я даже задремала, чуть не грохнулась с кадди. Райзбойник успел вовремя подхватить моё бренное тело и усадить обратно на единорога.

Ночь опустилась на пустыню. До этого меня мучила сильная жара, теперь я страдала от невыносимого холода. Еще чуть-чуть подождать, и пустыня покроется коркой льда.

С наступлением темноты я перестала что-либо видеть, как и любой городской человек, который привык к яркому свету уличных фонарей. Ого. Кажется, я опять что-то вспомнила. Жаль, я не могу, как Шварценеггер, вспомнить всё. Я так хочу узнать, кто я на самом деле, и почему в моих снах я постоянно вижу того блэк-металлиста.

– Мы на месте, слезай, – разбойник подтолкнул меня в спину.

Кадди снова опустился на колени, но разбойник спрыгнул раньше, чем зверь поджал под себя лапы. Ловкий. Вот ведь бестия.

– Почему вы не связали меня?

Шакти усмехнулся.

– Ты всё равно не сможешь сбежать от нас. В таком состоянии ты ни на что не способна. Кроме того, рядом с тобой теперь нет воина, способного сражаться с кули, а также без особого труда вести тебя по пустыне. Если ты сбежишь, то обречешь себя на медленную смерть.

Горькая правда звучала в его словах. Я такая несуразная. Даже Айур не хочет меня услышать. Какая же я аннэа после этого?

– Сядь здесь. Мы дадим тебе еду. Тут же ты будешь спать.

Я вошла под высокий полог, где, сквозь дыру в ткани, вверх поднимался дым от костра, огороженного камнями. Очаг поддерживали две женщины, на их лицах были точно такие же маски, как и у мужчин.

– Оставайся среди женщин. Твоё место теперь здесь.

– И маску дадите?

– Не сейчас. Ты ещё не готова. Сезон брачевания наступит только в следующую полную луну. Спокойно ешь, пей, слушайся наших жён, и ложись спать.

Жёны Шакти, как мне показалось, неодобрительно оглядывали меня и мою потрепанную тогу.

– Сначала ты вымоешься как следует, – сказала одна из них. – От тебя воняет ксури.

Они подвели меня к огромной бадье, схватили за руки и за ноги, и бросили внутрь. Вода оказалась настолько холодной, что я заорала и чуть не захлебнулась. Женщины достали откуда-то кусок мыла, мочалку из шерсти кадди, и принялись тереть мне спину так, как будто хотели, чтобы моя обгоревшая кожа сошла вместе с грязью и мыльной водой.

– Ой, больно! – заверещала я, но меня никто не слушал.

Пытка внезапно кончилась. Мне дали новую одежду, похожую на просторный сарафан с юбкой-солнцем, который носят поверх длинной белой рубахи. Интересно, в этом мире хотя бы кто-нибудь знает, что существуют трусы? А когда месячные начинаются, что они делают?

Вдобавок ко всему я получила странную обувку. Она напоминала сабо, только между большим пальцем и остальными оставалась узкая перемычка. Пяты не оказалось. И как ходить по барханам в такой обуви?

Оказалось, что довольно легко, потому что широкие подошвы позволяли на проваливаться в песок. Я это оценила. Потом женщины в масках накормили меня мысом с клубнями, напоминающими мне батат. Я выпила немного кактусового вина, и ощутила, что мир не настолько плох, как мне казалось до этого. Обычно я не пью, но сейчас пришлось залить горе от потери Лиора. Настало время сна.

– Теперь ты должна пойти, и отблагодаришь своего господина за стол и кров, – сказала мне одна из женщин.

– Что? – не поняла я. Ну, или сделала вид, что не поняла.

– Сейчас ты пойдёшь, и возляжешь с господином, – повторила она по слогам, как будто обращалась к слабоумной.

– Но я не хочу!

– Здесь никого не волнует желание женщины. Ты просто сделаешь так, как делает каждая из нас. Пока у тебя нет мужа среди наших воинов, ты будешь ублажать господина.

– А что будет, если я забеременею?

– Тогда тебе придётся стать отверженной. Ты родишь дитя. Если это будет мальчик, то его заберут и сделают воином. А ты сможешь выйти замуж. Но если ты родишь девочку, то её бросят на съедение паукам-кулу, а ты навсегда останешься отверженной. И каждый мужчина в племени будет иметь право воспользоваться тобой.

– А что, если в какой-то момент я всё-таки рожу от них мальчика?

– Это совсем ничего не изменит. Есть лишь право первенца.

– И что же мне делать?

– Быть осторожнее. Есть корень златяники.

– Где я его найду?

– Потом мы тебе покажем. А сейчас иди к господину, он уже ждёт тебя.

Еле опираясь на дрожащие ноги, я с трудом побрела в сторону импровизированной палатки «господина». Когда я вошла, он уже возлежал на кровати. Его чресла прикрывала шкура похожего на льва зверя, в остальном он был нагой.

– Иди ко мне.

Его голос, низкий, холодный и настойчивый, заставлял меня повиноваться. «Господин» так и не снял свою маску, поэтому я не могла разглядеть его лицо. Сумрак, который царил в шатре, разгоняла лишь одна маленькая свеча, похоже, вытопленная из жира неизвестного мне зверя. На прикроватном столике лежали фрукты и сладости. Я почувствовала сахарный аромат, и нервно сглотнула. Я не ела ничего сладкого с тех пор, как побывала в башне Ковена Вереска. Мне даже казалось, что долгие годы отделяли меня от того момента. Но сейчас мне придётся отдать свою девственность мужчине, чьё лицо я даже не увижу. Не при таких обстоятельствах я мечтала потерять невинность. Я всегда думала, что сделаю это только с любимым человеком в каком-нибудь романтичном месте. Но великая Айур, конечно же, опять издевается надо мной. И чем я заслужила такое отношение? Что я такого сделала?

«Ты просто ноешь», – услышала я чей-то голос. – «Борись за свою свободу».

– Иди же ко мне, – Шакти протянул в мою сторону руку, украшенную драгоценными перстнями. – Сейчас тебе будет так хорошо, как никогда в твоей бесполезной женской жизни.

Я прикусила губу и сделала шаг по направлению к своей судьбе.

Глава 15. Прошу, спаси меня

Шакти поманил меня пальцем. Он оторвал одну ягоду от виноградной грозди, а потом протянул мне.

– Возьми её нежно губами, обхвати мой палец и оближи его своим язычком.

Я сделала вид, что покорна его воле, подошла к нему, и приняла ягоду, повторив то, что он приказал мне сделать. Мне показалось, что разбойник даже заурчал от удовольствия. Я подумала, моет ли он руки перед тем, как приступить к делу. Потом господин промолвил:

– Какая хорошая девочка. Теперь посмотрим, на что ты способна.

Он резко схватил меня за запястья, дёрнул на походную постель и подмял под себя. Кое-что выпирающее касалось моего живота. Я не могла видеть глаза господина, поэтому смотрела в потолок, вместо того, чтобы созерцать черные дыры вместо глаз. Сердце бешено билось. Разбойник наклонился ниже, приложил ухо к моей грудной клетке.

– Милая такая. Испугалась меня, как зверёк рукути. Трепещешь. Дрожишь. Боишься свой участи. Это хорошо. Ты очень красивая. Если ты девственна, я возьму тебя в жёны. Рабынь нам хватает. Но такой лакомый кусочек я не упущу. Ты будешь покорна мне? – задал он риторический вопрос.

В голове звучала какая-то какофония звуков, пока она не превратилась в один из треков группы Igorrr. Мужчина сместился ниже, грубо дернул за подол моей одежды, обнажая мое срамное место. Черт, опять не к месту подумала. Я попыталась сжать ноги, не даться, но он легко развел их в стороны и начал разглядывать меня. Я ощутила себя, как на приеме у гинеколога. Он провел пальцем там, где не следовало этого делать. Затем поднял его и обнюхал.

– Ты вся влажная и благоухаешь. Тебя так возбуждает насилие?

И вдруг он рассмеялся.

– Мне очень повезло. Я могу вкусить твою девственность. Тебе понравится твой первый раз, обещаю. А после ты станешь моей любимой женой.

Я перевела взгляд чуть ниже его живота. То, что угрожало мне, содержало мириады маленьких мужских клеток. Я испугалась. Я не хочу, чтобы он оплодотворил меня. Я не хочу и боюсь. Мой первый раз должен быть с блэкером – мысль мелькнула и тут же пропала. Я стыдливо сжала ноги, но он грубо развел их в стороны.

– Твой женский долг – принять меня в себя. Я хочу оказаться в твоём лоне и зачать тебе сына. Будь покорной. Ты мне нравишься, и, если будешь послушной и ублажишь меня, я сделаю тебя своей старшей женой. Даже если ты родишь мне дочь. Я оставлю эту дочь в живых. Ты мне понравилась, девочка, очень понравилась. Твоя невинность разжигает огонь страсти в моей груди, жар желания наполняет мои чресла. Я жажду ощутить тебя полностью. Я желаю излиться в тебя. И сейчас ты познаешь мужчину.

Без всякой прелюдии, без попытки разогреть меня, он просто наклонился ко мне, навис, как скала, как гора мускулов, как неотвратное, и сказал мне:

– Я готов. И меня не волнует, готова ли ты. Ты всё равно познаешь моё блаженство.

Я нервно облизала губы. Я ощущала своё напряжение там, внизу. Его голос, несмотря ни на что, возбуждал меня. Я почти желала, чтобы он сделал это со мной.

«Борись, слабачка! Твоё предназначение не в том, чтобы быть подстилкой этого варвара, а найти Богиню! Дерись!».

Я собралась с духом, и очнулась. Оказалось, всё это время я была под гипнозом. Практически сразу накатило отвращение. Когда он попробовал войти в меня, я резко повернулась на бок. Он промахнулся и зашипел от досады.

– Что же ты о себе возомнила? Поиграть со мной хочешь? Подчиняйся мне, женщина! Твой удел – рожать мне сыновей, и я не думаю, что ты являешь собой нечто большее, чем женское ненасытное лоно.

И тут я действительно разозлилась. Как он смеет так говорить! Я – личность, а не мои биологические функции. Феминизм первой волны всколыхнулся во мне.

Я собралась с силами и ударила его коленом в пах без всякого сожаления. Он согнулся, застонал и чуть ли не закричал. Я вывернулась из-под него, стянула с его лица волчью маску и ударила, сломав ему нос. И удивленно замерла. Это был блэкер. Я не могла себе поверить, что все мои сны и грёзы оказались ложью, что этот практически дорогой мне человек оказался предателем и насильником. Но я не могла позволить себе плакать, потому что нужно срочно бежать отсюда.

«Ты и правда веришь, что я способен причинить тебе вред?», – услышала я голос, который приходил ко мне во снах.

Я замерла. Блэкер?

По наитию я шепнула:

– Таста.

Лицо фальшивого блэкера, господина над Шакти видоизменилось. И он предстал таким же блондином, с волосами песочного цвета, красными глазами. Ничего общего с моим потерянным другом. Теперь я могу уйти отсюда.

Я подхватила покрывало, которое сползло на пол, и ловко обвязала его вокруг себя. Тут же я ощутила чьё-то присутствие. Прикрыв глаза, я почувствовала связь с Айур. И прошептала практически нежно:

– Файес.

В то же мгновение моё тело видоизменилось, трансформировалось, раскалилось и поплыло. Я ощутила резкую боль в груди, – а потом всё исчезло. Я ощупала своё лицо, и поняла, что стала как две капли воды похожа на вождя разбойников. Я взяла его маску и надела на лицо. Затем ещё раз пнула своего насильника в бок, отчего он застонал, скрючившись в позе эмбриона, и вышла из палатки.

– Ну что, удалось вкусить сладость этой очаровательной девочки?

Ко мне подошёл один из подчинённых этого господина, который загибался от боли на своей постели.

– Она та ещё горячая штучка, – сказала я незнакомым мужский голосом, богатом бархатистыми обертонами. – А сейчас я хочу прогуляться, чтобы сбросить с себя эту негу, томность и сонливость. Воину не пристало поддаваться своим чувствам. – Хорошо сказано, лидер. Удачной прогулки!

Я подошла к конюшему, и начальственным тоном приказала ему:

– Оседлай моего кадди, я желаю прокатиться.

– Хорошо, я оседлаю Дафни. Сию минуту, мой господин.

Конюший был рабом, о чём недвусмысленно указывало тавро на его лбу в виде единорога. Когда я отдавала приказ, клеймо на его челе на мгновение засветилось, и глаза раба стали пустыми. Похоже, здесь замешана какая-то магия. Я впервые видела, как Айур обращают во зло.

– Пожалуйста, господин.

Раб, кланяясь, отошёл в сторону. Я свистнула кадди, и тот опустился на колени. Тогда я быстро и неуклюже залезла в седло, кивнула рабу и ударила пятками по бокам единорога. Он нехотя тронулся с места, фыркая и принюхиваясь. Его не обманул мой колдовской облик, потому что запах всё ещё оставался моим – женским, приторно-сладким с нотками пота.

Кадди неспешно брёл среди барханов. Я дёрнула поводья, ещё раз стукнула пятками по его бокам, и единорог нехотя перешёл на рысь. Я понятия не имела, куда мне стоит двигаться, поэтому предоставила диковинному зверю самому выбирать дорогу.

Пустыня пролегла в бесконечность. Вскоре рассвело, и жар начал высасывать из моего тела все соки. Кадди, впрочем, будто бы не замечал перемену температуры, продолжая порхать с бархана на бархан. Меня изумило, что он слушается меня, несмотря на то, что я вновь приняла прежний облик. Я так сильно боялась погони, сколько и самой пустыни. Меня трясло крупной дрожью, бросало в холодный пот, руки и ноги перестали сгибаться, и я сидела в седле как окаменелый истукан. Вдобавок, я, толком и не ездившая верхом, стерла себе кожу на тех местах, которые прикасались к бокам единорога. Я мужественно терпела кровь и боль. Не было никакого желания вновь возвращаться к Шакти, чтобы лишиться свободы и девственности, стать отверженной. Даже и не знаю, что напугало меня больше – возможность стать рабыней, страх забеременеть, провалить миссию и никогда не вернуться домой на Терру. Вариантов много.

Стало так жарко, что пот лился с меня водопадами. Маска не давала нормально дышать, а импровизированная тога, которая растянулась из-за моего нового мужского облика, болталась на плечах, обнажала грудь, сваливалась и соскальзывала. Постоянно приходилось её поправлять. Поэтому одной рукой я подтягивала её, а другой держала поводья. И каждый раз с трудом удерживалась в седле, непрестанно ёрзая. Я напряжена, как тетива лука, и устремляю свое сознание вперед, чтобы вновь ощутить Айур, – произносила я про себя эту мантру.

Очень сильно хотелось пить. Вдобавок, мне приспичило, но я терпела, так как не знала, далеко ли от меня находится погоня.

Так мы с Дафни мчались много долгих, нестерпимо долгих, часов. И на самом закате я увидела башни далёкого города, вздымающиеся на горизонте. Я уже видела этот город-мираж. Интересно, сейчас он настоящий?

Но кадди, представленный сам себе, продолжал двигаться в ту сторону, и постепенно город начал увеличиваться в размерах, становиться всё ближе и ближе. Я разглядела белизну его стен, возможно, сделанных из известняка и песчаника. Ввысь вздымались тонкие минареты, купола блестели багрянцем в свете заходящих светил. Крепостная стена надежным кольцом охватывала сердце города.

Мы приблизились к огромным кованым воротам, предваряющим въезд в город. Город нависал над моей головой, как белая громада, ворота предательски закрывались.

– Подождите! – отчаянно крикнула я и прибавила ходу.

Привратники с раздражением посмотрели на меня, и начали тихо переговариваться. Их угрюмый и грозный вид пугал меня.

– Что тебе надо? – спросил меня великан в пластинчатом доспехе, отливающим бронзой. Его голову прикрывала куфия, перевязанная синим экали.

Я не поняла, почему он так груб со мной.

– Схватить её! – раздался голос с крепостной стены.

Привратники с лёгкостью поймали моего кадди, схватив его за поводья. Я чуть не вылетела из седла от неожиданности, так как толчок оказался очень сильным.

– Что вы делаете? – закричала я. – Что я вам сделала?

– В острог её!

Острог? Темница? За что?

– И маску, маску снимите. Мало ли какой демон скрывается под ней.

Только теперь я поняла, что они увидели. Перед ними предстала разбойница Шакти в волчьей маске, верхом на кадди, которого мог обуздать только точно такой же разбойник.

Привратники схватили меня, связали руки за спиной, и грубо потащили за конец верёвки. Я мельком увидела длинную и широкую дорогу, ведущую вглубь города, привратницкую, услышала отдаленный шум водопадов. На город опустилась ночь.

Они тащили меня за собой, и я прикусила губу, стараясь на обращать внимания на затёкшие руки, сдавленные верёвкой. И на болящие от напряжения мышцы ног, и на окровавленную, стёртую кожу. Мне уже натёрло запястья до крови, и я подумала, что могла бы смазать ей петли оков, чтобы выскользнуть из них. Но стоило только этой мысли появиться, как меня втолкнули в мрачное каменное помещение, которое освещалось лишь нещадно чадящими факелами.

Вниз, вниз по винтовой лестнице, шаг за шагом ещё ниже под землю, по узким коридорам и переходам. И повсюду дежурят безмолвные стражи, провожающие нас ничего не выражающими глазами. Я вижу коридор с рядами клетей, в которых заперты люди с тоскливыми глазами на костлявых лицах, с серой кожей и отчаянием во взгляде. Похоже, они долго не видели солнечный свет. Я поёжилась. И стоило сбегать оттуда? Что ж, по крайней мере, здесь ещё никто не угрожает моей невинности.

Меня подтолкнули в сторону свободной камеры.

– Вперед, разбойница. Твоей судьбе точно не позавидуешь.

В моём сердце поселилась ядовитая змея. Это был страх. Что они собираются со мной сделать?

Грубо впихнув меня в камеру, они зазвенели связкой ключей, закрывая путь к свободе. Я подбежала к решётке, отчаянно пытаясь докричаться до их благоразумия:

– Постойте! Я ни в чём не виновата! Я не разбойница, я всего лишь их жертва! Освободите меня, я боюсь! Прошу вас, я правда не виновна!

Но они лишь безжалостно рассмеялись.

– Только настоящий разбойник может управляться с кадди. Они столь непослушны, что ни один укротитель лошадей не возьмётся их дрессировать. То, насколько ты уверенно держалась в седле, доказывает твою вину.

– А что же будет с кадди и маской?

– Кадди мы скормим львам. Твоя маска будет доказательством на суде.

Суд? За что??

Наконец, они ушли, оставив меня в полумраке. Я опустилась на холодные, шершавые камни пола, и зарыдала.

– Это ты? Что ты здесь делаешь? – раздался знакомый, родной голос. – Ты пришла спасти меня?

Я повернула голову в сторону. Над моей головой на толстой цепи висела клетка под больших размеров собаку. Я пригляделась. И то, что я увидела, повергло меня в ужас.

– Не может этого быть! – воскликнула я, глядя на Рю.