Текст книги "Красота внутри (СИ)"
Автор книги: Мария Власова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)
Часть 5. Приют смерти
Игнат
Девять лет назад.
Скальпель делает надрез, но кривой, задевает артерии и сухожилия. Подопытная крыса не пожалуется на отсеченную конечность, но все же, какая халтурная работа, особенно для меня. Тяжело вздыхаю, отбрасывая скальпель в медицинский лоток. Как-то ночь не задалась на эксперименты, руки трясутся, или просто надо поспать немного. Глаза слипаются, но я не могу уснуть уже несколько дней. Что-то не дает мне покоя, паранойя подсказывает, что во всем виноват советник, но доказательств этому не нахожу. Никакой отравы в пище, никакого проклятия или другой магии на мне нет, но я все равно не могу уснуть. Оказывается, отсутствие сна напрягает, особенно когда дело не идет еще и с экспериментами. Если не Вальтер придумал такой странный способ мне напакостить, тогда я вообще не понимаю, что происходит.
– Министр, – знакомый голос вырывает меня из состояния похожего на дремоту.Несколько раз моргаю, чтобы понять, что глупо стою, глядя на руки в окровавленных перчатках, снимаю перчатки и мою руки, пока Серж послушно ждет, не подавая больше голоса.
– Ну что у тебя? – вздыхаю, высушивая руки магией.
Мой генерал несколько опешил, судя по всему, окровавленные вещи на мне его беспокоят куда больше клетки с еще живыми крысами в углу моей лаборатории. Надо бы здесь убраться, а то все столы завалены мертвыми крысами.
– В детском приюте происшествие, – начал было докладывать Серж, но умолк после моего жеста.
– Ты помнишь, что я приказал тебе? – срываю свое недовольство на этом подхалиме. – Докладывать только о происшествиях с крысами, так чего же ты меня отвлекаешь?
Серж хотел что-то сказать, но, похоже, передумал, выдохнул, чтобы не сказать лишнего, а затем осторожно оглянулся на клетку с крысами. Я специально не кормлю их, и, судя по тому как они пытаются грызть прутья клетки, съесть одного наглого генерала не против.
– По-твоему крысы, наводнившие канализацию, слишком мизерная проблема для военного министра? – подхожу к клетке и смотрю, как и он, на этих тварей.
– Да, господин, – соглашается с опаской Серж. – Эльфы сейчас куда более важная проблема, а крысами и комиссары Скота могут заняться.
– Возможно, ты прав, – слегка киваю, медленно протягивая руку к клетке, они сразу теряют интерес к Сержу и наваливаются друг на друга в попытке достать до такой желаемой плоти.Мы с генералом наблюдаем за тем, как шатается клетка и даже стол, от действий крыс, но выбраться они не могут.
– Ты знал, что крысы по своей природе трусливы и нападают на людей только если их зажмут в угол, предпочитая прятаться в канавах? Но в последние месяцы эти зверушки ведут себя по-другому, все чаще появляются не просто в подворотнях, а на улицах, в домах и самое главное нападают на людей не ради защиты, а из-за голода. Как ты думаешь, почему?
Разворачиваюсь, чтобы посмотреть на своего помощника, но в тот же момент с грохотом падает клетка с крысами, они перегрызли решетки и попытались напасть на тех, что считают своей едой. Небольшой стук ногой и эти отвратительные твари сгорают в родовом огне, оставив после себя только грязь.
– Ответ очень прост, крысы нападают на людей, потому что видят в них только еду, а значит, их все время кормят человеческим мясом, а когда перерывы между кормлениями увеличиваются, они нападают на людей сами.
– И что с того?! – сжигает магией с себя крыс Серж. – Может крысы на кладбищах мертвецов едят.
– Какой же ты далекий от жизненных реалий, – закатываю глаза, а затем неспешно поднимаюсь в спальню, чтобы переодеться.
В воздухе летает вкусный запах жареного мяса, но учитывая особенности Пьера лишь натужно выдыхаю, в который раз обещаю себе упокоить повара, если использует мясо человеческого происхождения. Свежая одежда и легкое заклятие, чтобы стереть с себя кровь и грязь улучшило моё состояние, но не сильно.
– Каких еще жизненных реалий? – влез ко мне в спальню Серж, уже с какой-то папкой в руках.
Только завязав галстук, оборачиваюсь к нему и одним взглядом заставляю выйти за порог. Тот учтиво подождал, пока я все же приведу себя в порядок и выйду за дверь и уже там снова повторил свой вопрос. Надменно вздыхаю, давая этому хлыщу понять, что я думаю о его недальновидности.
– На каждом кладбище стоят защитные заклинания, даже земля для захоронений специально освящена, чтобы всякие подобные твари оставляли мертвых в покое.
– Да неужели, и что от некромантов тоже есть заклинания? – иронизирует Серж, не понимая в чьем доме находится и с кем говорит.
Впервые смеюсь над его шуткой и даже хлопаю его по плечу, что просто пугает моего генерала. Посмеиваюсь над ним пока не выходим на улицу, а там останавливаюсь на пороге.
– Знаешь, что самое отвратительное в некромантах, Серж? – спрашиваю, оглядывая свое импровизированное кладбище на переднем газоне.
– По-моему в них все отвратительное, – хмурится военачальник, недовольно оглядываясь на ожидающую нас машину.
– Самое отвратительное в некромантах то, что они поднимают мертвецов против их воли и воли их родных, – потираю руки, наслаждаясь утренней прохладой.
Дожидаюсь, пока Серж презрительно сморщится и кивнет в подтверждение моих слов, мысленно смеясь над ним.
– Но разве не глупо учитывать волю мертвой курицы или свиньи? Разве они сами захотели попасть на наш стол, или их родственники, те же хрюшки и курочки? – посмеиваюсь над генералом, садясь в автомобиль.
– Люди и домашние животные не одно и то же, – пытается перечить мне генерал.
– Почему же? – едва заметно приподнимаю брови, улыбаясь. – Все мы просто груды мяса и костей.
Серж проглотил довод, который хотел привести на мои слова и только молча всунул мне в руки какую-то папку. Со вздохом все же пришлось ее открыть, под нервным взглядом своего водителя, ожидающего указаний. Первое что увидел это количество жертв – сорок шесть, из которых пятнадцать взрослые, а все остальные дети. Прикрыл глаза на мгновение, а затем выдохнул и посмотрел дополнительное описание. Пять младенцев, тринадцать в возрасте от года до пяти…
– Поедем в этот чёртов приют, – командую, отдавая папку обратно Сержу.
Прикрываю глаза, пока генерал говорит адрес водителю, и мы, наконец, отъезжаем от моего дома. Явер ощутив облегчение, покинув мою территорию, мужчины с облегчением вздыхают, пока смеюсь над ними. Откидываю голову на подголовник и снова закрываю глаза. Кажется, вот-вот усну, но этого не происходит.
– Серж, докладывай, – прошу устало, сложив руки на груди и все так же стараясь отдохнуть.
– В шесть часов утра комиссарам поступил вызов от молочника. Он каждое утро привозил в приют партию молока для детей, а в этот раз заметил, что двери открыты нараспашку и в самом здании очень тихо, что для детдома не свойственно.
– Что это за детдом такой? Там что не было совсем охраны? – напоминаю Сержу, что мне стоит докладывать не так.
– Детский приют для нестандартных рас, попросту приют для полукровок, – надменно вещает Серж, листая бумаги. – Пристанище уродцев, как называют его обычно.
«Уродцев?» – неприятно кольнуло слух. – «Что бы он сделал, если бы узнал, что я один из тех самых уродцев?»
Сжал руку в кулак и отпустил, чтобы успокоиться и забыть о неприятном воспоминании. Тем временем генерал не переставал вещать, совсем не заметив моей реакции на его высказывания.
– Существует уже больше шестнадцати лет, на деньги меценатов. Все это время директором заведения был некий Серков, в прошлом осужденный маг, лишенный дара. Он, как и все охранники был убит, но несколько другим способом, нежели остальные.
– Каким же? – немного устало спрашиваю, когда понимаю, что его театральная пауза затянулась.
– Его скормили крысам, а затем раздавили шею, – с какой-то особенно радостной и гордой интонацией произнес генерал, так что я даже открыл глаза и посмотрел на него.
На усталом лице нашлась непонятная для меня улыбка, точно он гордился чем-то или кем-то. Странно, я чего-то не понимаю, с каких пор убийство такой швали вызывало на лице генерала подобное выражение.
– Думаю, это сделала она, – все так же, будто бы пребывая в своих мыслях, пробормотал военный.
– Она?
– Девочка, единственная выжившая, ее нашли в шоковом состоянии рядом с трупом директора, – натянул на себя маску Серж, заметив мой интерес.
– Странно, – отметил его поведение вновь. – Может она и остальных убила? Как они умерли?
– От страха, – отвечает он так серьёзно, что я запинаюсь.
– От чего?
– От страха, у большинства просто остановилось сердце, возможно это было какое-то запрещенное заклятие, сложно сказать. Но самое интересное не это, в подвале оказалась прорубленный вход в катакомбы для крыс. Похоже, щедрый директор любил кормить крыс детьми.
Мы молчим некоторое время, словно переваривая эту информацию.
– Зачем? – задаю резонный вопрос.
– Непонятно, – вздыхает генерал. – Все документы из сейфа директора, книга приема и учета детей, вообще все бумаги просто пропали. Но самое страшное, что пропали не только они.В глазах Сержа мелькнули злоба и презрение, он поспешно отвернулся к окну и сжал руки в замок на коленях.
– Что-то еще? – тороплю его с пояснениями.
– Эти дети… Скажем так, такое впечатление что там поработал коллекционер. Некоторые части тел пропали, их так сказать особенности.
С каждым новым эпизодом это дело становится все интереснее. Мне нечего ответить на взгляд Сержа, чуть ли не кричащий о том, что это сделал я, хотя это и не так. Этот парень слишком долго рядом со мной, так что знает о моей любви к коллекционированию подобных вещей, но все же это только коллекция, тела в банке с глицерином, ничего больше. Я бы никогда не стал убивать ради своей коллекции, особенно детей.
– И сколько детей скормили крысам? – интересуюсь, чтобы сменить тему.
– Непонятно, только два тела пока обнаружили, точнее то, что от них осталось.
– Ты же понимаешь, что этого мало, чтобы прикармливать всех городских крыс.
– Да, но все же не думаю, что в каждом приюте столицы детей пристегивают к стене в подвале и отдают на растерзание крысам.
Мы оба замолчали, в последней фразе Серж избавился от всех эмоций в голосе, тем не менее, меня не провел. Что-то личное было в этом деле, но непонятно пока что.
– Думаю давно стоило организовать чистку канализации от этих тварей, плевать сколько для этого понадобиться людей, организуй.
– Да, министр, – сразу же согласился генерал и принялся писать приказ на листе бумаги.
Посчитав, что разговор закончен, снова прикрыл глаза, стараясь ни о чем не думать. Что-то резко изменилось, это ощущение просто неожиданно ударило по голове, сковав движение, перехватив дыхание. Некроманты чувствуют чужую энергию почти так же сильно, как и великаны, или же василиски. Волосы встали дыбом, на лбу и спине выступил пот, а сердце забилось в разы чаще. Такое ощущение, что где-то рядом сама смерть. Сердце бьётся все быстрее, а я даже глаза не могу открыть, но при этом почти физически ощущаю тьму, вязкую, засасывающую в себя все вокруг. Это длится так недолго, но все равно хватает, чтобы заставить меня резко открыть глаза, все еще не видя, а только ощущая эту странную энергию.
Мы в потоке машин, в самом центре столицы, много людей, и непонятно откуда именно исходит эта тьма. Куча машин, вдали стоит на перекрестке машина комиссаров и не заметно ничего не обычного, казалось, весь мир благополучно проигнорировал то, что чувствовал я. На что же это похоже? На ауру великана? Но ощущения отличаются, они совсем иные, будто само зло обрело осязаемую форму и бросилось поглощать мир.
– Министр? – Серж обернулся вместе со мной посмотреть в заднее стекло, но, как и я ничего не увидел.
Чтобы все это значило? Может быть, именно эта неведомая сила и стала причиной моей бессонницы? Что-то здесь не чисто, надо будет поискать информацию в древних фолиантах некромантов, но, увы, все они в замке, а возвращаться туда нет никакого желания. Когда мы подъехали к самому детдому, там не было где яблоку упасть от количества комиссаров и тайных полицаев. Множество трупов в мешках в несколько ярусов грузили на машины, словно они не дети, а безымянные жертвы во время войны. Вопреки моим ожиданиям, Серж никак на это не реагировал, что слегка не вязалось с моими представлениями о нем. Быстрым шагом он направился к главному комиссару, стоявшему в сопровождении своих подчиненных.
– Где она? Где девочка? – задал он вопрос, перебивая главного комиссара и расталкивая толпу комиссаров.
– Генерал Волд, я уже повторял вам, что девочка не в вашей юрисдикции. Заберите отсюда своих людей, мы сами разберёмся с этим делом.
Старый комиссар с большим пузом самодовольно ухмыльнулся, явно считая, что выше генерала по званию и утер ему нос, но увы не учитывал немаловажный факт – Серж мой подчинённый.
– Думаю, военный министр Трут считает по-другому, – немного самодовольно заявил мой друг и нашёл меня взглядом.
– Комиссар, – нацепил на себя свою самую отталкивающую улыбочку, чтобы произвести впечатление.
– Министр, зачем вы здесь? – выпалил комиссар, поперхнувшись воздухом.
– Думаю, вы не в том праве, чтобы задавать самому министру подобные вопросы, – влез с ответом Серж, явно издеваясь над комиссаром.
– Да господин, – опустил глаза толстяк, а затем испуганно проговорил, – девочку уже увезли в управление, как единственного свидетеля, я сейчас распоряжусь, чтобы ее вернули обратно.
– Так-то лучше, – самодовольно улыбнулся генерал, пока я направился прямиком в приют, проигнорировав их всех.
Одноэтажное здание с потрескавшейся штукатуркой и решетками на окнах, забор с колючей проволокой. Это больше тюрьма, чем детский приют. В самом здании на удивление чисто, хотя все вещи, мебель, двери кажутся старыми и потертыми. Не все тела еще успели убрать, большинство валяется на полу. Несколько маленьких детей спрятались под кроватями, там их и настигла смерть, не оставившая ничего кроме испуга на их лицах. Чем глубже прохожу в детдом, тем более убеждаюсь, что не все умерли мгновенно, большинство подальше от входной двери будто бы чувствовали опасность, пытались спрятаться, но не смогли. В подвал спускаюсь в последнюю очередь. Здесь воняет гнилью и гарью. На стенах следы от ногтей и крови, обожжённые места, похоже один из пленников владел магией, но вряд ли это ему помогло. Весь пол внизу лестницы в дом укрыт тельцами упитанных крыс, они все дохлые и умерли совсем не от того же заклятия или что там было с остальными жителями детдома. Тело директора, судя по всему, уже унесли, но вот человеческое мясо осталось, даже при магическом свете отличаю его от мяса крыс. На стене возле погнутых кандалов отметины от ногтей, такие, точно кто-то отсчитывал дни. Пересчитал их все, начитал десять дней. Кого-то держали здесь десять дней? Или возможно было десять жертв? Оглянулся и почти сразу заметил небольшой лаз для крыс напротив стены с кандалами. Кто-то специально проломил стену и убрал решетку канализации чтобы сделать – ход для тварей. Судя по всему, там еще останки, их туда крысы затащили, но комиссары не потрудились их достать. Одним заклятием сношу часть стены, но заставляю обрушившиеся камни парить в воздухе, чтобы они не повредили улики, затем легко убираю их в сторону. В канализации запах становится просто невыносимым. Гниющее мясо повсюду, как и тела крыс и их большое гнездо из веток и хлама. Вот только такое гнездо дело человеческих рук, его кто-то специально сделал в этой канализации. Спрашивается зачем? Зачем было его делать здесь и кормить крыс детьми?
Я собирался было уходить, пока не заметил в одном из сточных проходов еще одно тело. Паренек с каштановыми волосами и выдранным горлом. Возможно я бы списал его на еще одну жертву крыс, если бы не понял, что по какой-то причине его тело находится там, куда его физически не смогла бы затащить ни одна крыса. Поднял его в воздух магией и задержал в воздухе, не желая бросать в канаву к крысам. Молодой совсем, сколько ему было, лет шестнадцать? Руки в укусах и порезах, больше всего досталось ногам, пальцы крысы отгрызли. Как же ему удалось оказаться так высоко в проходе? Он залез туда, пытаясь спастись от крыс, и умер от кровопотери? Судя по ранам, горло ему вырвали недавно, а умер он несколько дней назад. Коллекционер поработал над ним, но вряд ли бы он оставлял его в таком месте. Слишком много вопросов и почти нет ответов. Возможно, не мешало бы воскресить директора этого адского места и узнать всю правду от него, но вряд ли его мозг находится в хорошем состоянии для этого.
– Сколько же здесь этих тварей, – ругается где-то на лестнице Серж, по дороге препираясь с комиссарами.
Оглядел тело парнишки снова и понял, что просто не могу опустить его в эту грязь, пусть это всего лишь мясо с костями. Чертыхнулся, поддерживая тело в воздухе одной рукой и прикрыв глаза.
– Министр, все в порядке? – где-то сзади интересуется Серж.
– Вот, держи, – отправляю мальчишку генералу прямо в руки, чего тот совсем не ожидал. – Этого в мою лабораторию и даже не вздумай его испачкать.
Убедившись, что удивленный генерал понял мой приказ, быстро покидаю подвал, а затем и детдом. Только на улице позволяю себе подумать над своим решением. Этот мальчишка напомнил мне самого себя. Что было бы со мной, если бы не сила, дарованная мне от рождения? Наверное, я бы закончил как он, в приюте для уродцев, так и не добившись ничего в жизни. Но с другой стороны, если бы не эта сила, все бы случилось совсем по-другому. Хотя к чему эти сантименты, я беру его себе, только чтобы узнать правду о том, что здесь произошло.
– Господин Министр, – осторожно позвал комиссар, не желая даже касаться меня, за что и удостоился моего свирепого взгляда. – Девочка, единственная выжившая, сбежала.
У меня вырывается смешок, а затем я равнодушно смотрю на мужика.
– Ну, так что ты смотришь на меня? – закатываю глаза и командую. – Найдите ее! Ребенка они потеряли, тоже мне комиссары!
Часть 6. Уроки улицы
Клара
Как же я устала, организм требует подзарядки, и я нахожу ее во вкусной ещё теплой ватрушке, а потом ещё одной и ещё…
– Эй, дамочки, а платить кто будет? – ругается толстый пекарь в фартуке, испачканном мукой.
Где это я? Шумно, куча вкусных запахов и много людей. Это же столичный рынок! Как давно я здесь не была, это место еще помнит мои юные бандитские года. Ох, уличная романтика, ворованные вещи и еда всегда мне нравились больше, чем свои. То-то я думаю отчего эти ватрушки такие вкусные, что все насытиться ими не могу. Ворованные! Точнее скоро ими будут, когда я доем и дам дёру!
Хотя стоп! Он сказал «дамочки»? В смысле? У него или в глазах двоится, как у меня, или…Поворачиваюсь вправо и сразу замечаю ещё одну любительницу ватрушек. Какого чёрта она все ещё рядом со мной?! Я же ее, казалось бы, скинула, ещё когда из дома убежала через соседний подъезд! Вот же приставучий балласт! И что с ней делать? По факту она вдова Нальнара, по ощущению предательница, но в любом случае есть желание выцарапать ей глаза, но как-то лень.
Слегка наклоняюсь к объедающейся бывшей красотке, ибо такая помятая она больше на нашу уличную шпану похожа.
– Слышь, – стараюсь не привлекать внимания, – а у тебя деньги есть?
Счастливая вдова резко перестала набивать живот, остановилась, посмотрела сначала на меня, а затем на хмурого пекаря.
– Нет, – протянула она натужно, а затем обратилась ко мне. – А у тебя деньги есть?
Смотрю на нее, как на полную дуру, не мы ли с ней в одной каталажке недавно сидели?! Совсем сбрендила, да и я тоже хороша.
– Ну, платить будем, дамочки? – влез в наш высокоинтеллектуальный разговор пекарь, ударяя внушительной скалкой по открытой ладони свободной руки. – С вас тридцать серебряных за тридцать четыре ватрушки.
– Ну, конечно, нет! – улыбаюсь, после того как запихиваю в рот остаток ватрушки, а затем толкаю на пекаря свой балласт и даю деру.
Знакомые улочки и подворотни, в спину слышны крики людей, которых я растолкала или обокрала – все как когда-то давно, ещё до училища и Вани. По дороге ворую пальто и теплую шаль, почти смеясь, когда слышу в спину такое знакомое «Стража! Воровка!». Одно жаль, маневрируя между прилавками, трачу много сил и в конечном итоге прячусь в подворотне, чтобы отдышаться. Давно я так не бегала, как-то из-за моей силы мне не приходилось бегать от кого-то.
Смеюсь от души, надевая пальто, чтобы хоть немного согреться.
Чёрт, я не знаю, что мне делать дальше, но смеюсь, вроде как это и не имеет значения. Что со мной такое? Почему, чёрт побери, так плохо! Когда, наконец, успокаиваюсь, пытаюсь надеть шаль, едва не сбив меня с ног, из переулка выскакивает мой балласт. Как? Ну как такая, как она смогла сбежать от пекаря и стражи?
– Ты! – выкрикивает пигалица, толкая меня в грудь и тяжело дыша. – Как ты могла меня так подставить? Бросить меня?!
– Один – один! – смеюсь над ней и вешаю шаль на ее шею.
Настойчивый балласт, непонятно, что с ней теперь делать.
– Ты своровала это? – обиженно дует губки эта фифа, не оценив мой подарок.
– Не нравится? – тянусь за шалью, но та не отдает, под мой смешок. – Ну так мерзни дальше!
– Ты воровка! – тыкает она в меня пальцем, словно пытается меня пристыдить меня этим фактом.
Улыбаюсь и развожу плечами, мог я прекрасно знаю, кто такая.
– Может быть и так, – пожимаю плечами с улыбкой, – но ты-то тоже воровка, ибо булочки мы ели вместе.
– Вот уж точно нет! – фыркает девица, оглядываясь на улицу, как настоящая воровка. – Я Серафима Скот, дочь Синего графа, и чтобы такое никчёмное существо как ты, назвало меня воровкой – не позволю!
Она махнула на меня рукой, перекосила свою глупую моську, будто со мной должно было случиться что-то грандиозное, почти сразу скривилась от боли и начала визжать, как резанная.
– Я так полагаю, ты забыла, что твою магию запечатали, да? – злорадно припоминаю ей.
Серафима завизжала, глядя на меня с ненавистью и затрясла руками так, будто это поможет ей снять боль. В тот же момент с ее платья отвалился какой-то черный пушистый комок, и запрыгнул на меня, больно вцепившись в ногу.
– Это что ещё такое? – еле отодрала чёрного пушистика от одежды и подвесила на вытянутых руках.
– Крыса! – взвизгнула магиня и сразу же отпрыгнула от меня подальше.
– Нет, ну тебе конечно лучше знать, ты же его на платье носила все это время. Но что-то мне подсказывает, что это кот.
Пушистый в ответ посмотрел на меня большими желтыми глазами и истошно мяукнул.
– Кот? – выдавила с себя разбалованная фифа, медленно приближаясь ко мне, чтобы в этом убедиться. – Откуда он взялся?
– Откуда мне знать, он же на твоём платье висел! – кручу кота в руках, словно желая убедиться, что это действительно кот. – Как ты его вообще не заметила?
– Я не знаю! – повысила голос она и неожиданно приказала. – Брось его!
– Ты только посмотри в эти глаза, как его здесь бросить-то? – перевожу взгляд с одного балласта на другой, который мне нравится значительно больше.
Кот, точно чувствуя, что его судьба решается, начал мурчать ещё более жалобно, при этом состроив такую моську, что сердце дрогнуло. Чёртова беременность, я слишком сентиментальна!
– Ладно, оставлю его себе, вдруг я проголодаюсь, а под рукой не будет еды, а он вон какой упитанный. Поэтому и назову тебя Чебуреком.
– Ты собираешься его есть? – шокировано открыла рот впечатлительная магесса.
– Ну, если под рукой не будет ничего другого сожру, – улыбаюсь, чтобы напугать особо впечатлительных.
– Ты в своем уме? – схватилась за сердце жалостливая девица. – Шутишь что ли?
– Чего шучу? – надуваю губки, плотоядно смотря на кота. – Я же на улице жила, знаю какие котики полезные, а главное вкусные.
– Ты что бездомная? – с отвращением уточняет фифа, чем заставляет отпустить кота и выбрать себе жертву покрупнее.
– И что с того? – слегка завожусь, распрямляя плечи.
В такие моменты раньше люди уже убегали от моей ауры, но теперь-то ее нет, так что ничего ее не спасет.
– Да, – насмешливо фыркает глупая девка, – по тебе сразу видно.
– И что это по мне видно? – наступаю на этого клопа, почти не замечая, что она на голову меня выше, и ей приходится нагибаться под моим взглядом.
– Что ты ему не пара, – выдает эта самоубийца, заставив меня остановиться. – Ты только посмотри на себя! Где ты, а где военный министр? Могу поспорить, ты даже своих родителей никогда не знала!
Глаза заступает чёрная пелена, рука сама заносится для удара, но я ее не бью. В животе что-то очень больно кольнуло и мне стоило много усилий скрыть это от любознательного балласта.
– Слышь ты, – шепчу, чувствуя, как все ещё кружится голова от боли, – проваливай.
Испуганная пигалица состроила недовольную моську, собираясь что-то мне ответить, но не смогла. Чебурек вжался в стенку и поднял дыбом шерсть, не сводя с меня взгляда. Ну их всех к чёрту! Надо просто достать деньги и уехать отсюда, далеко-далеко.
***
Как же мне не хватает моей силы, как воздуха. Одного удара хватило бы, чтобы эту букашку раздавить! Один удар, и я бы разнесла ее в пух и прах, за всю ту дрянь, что вырвалась из ее такого «идеального», как и она сама, рта. Дочь графа, сестра советника короля… Да какая разница кто она такая, если мы уже по другую сторону закона? Скоро она поймет, что жизнь устроена иначе, чем ей казалось. Скоро ее опустят с небес на землю, жаль только это буду не я.Живот болит, боль не отпускает. Вдруг что-то с ребёнком случилось? А все эта чёртова Серафима с золотой ложкой в попе! Я совсем забыла о том, что силы нет. Видимо снова почти высвободила ауру моего папочки, за что и расплачиваюсь сейчас. Только бы с крошкой все было хорошо! Я конечно не специалист в анатомии великанов, но, похоже, наша сила как-то вредит ребенку. Как по-другому объяснить, почему она исчезла? Каждый раз, используя ее, я приносила вред своей крохе, моей маленькой доченьке. Час от часу не легче, и что теперь с этим делать?
Если нет силы, есть хотя бы деньги. На домик в горах и на то, чтобы уехать из столицы, нужны деньги, а значит, их нужно достать. Один из своих тайников открыть, или даже все обчистить, я же не планирую сюда возвращаться. А почему бы нет? Зачем мне сюда возвращаться? Меня ничего не держит. Куплю себе замок в горах, буду жить тихо и в свое удовольствие. Я заслужила быть счастливой и жить беззаботно, а моя крошка тем более.
В груди ноет сердце, но эта боль, точно капля в море, по сравнению с болью в животе. Дела мои плохи, перед глазами все плывёт, но я упрямо иду к своей цели. Осталось совсем немного: через мост перейти и через дорогу будет училище зельвеваров. Уже недалеко, но голова так сильно кружится, боль не дает даже думать, не то, что идти. Делаю шаг и чуть не падаю, еле успев, хватаюсь за перила моста, при этом тяжело дыша. Ну же, ещё немного! Вот уже видно с моста общежитие и машины тайной полиции возле него. Полицаи в парадной темной форме выносят сундуки и мешки с моим честно награбленным добром.
Твою же мать! Как они нашли мои тайники? Кто меня сдал-то? О большинстве даже Пенелопа не знала!
Моё золотишко, блестящие цацки, драгоценности, серебряные ложечки, заколки, брошки, позолоченные дверные ручки и даже каблуки от туфель Тамары! Все, абсолютно все выносят! Крик боли и отчаянья вырывается из моего рта вместе с матом, и возникает справедливое желание пойти вернуть честно награбленное. Возле входа остановилась ещё одна машина, она закрыла мне обзор на родное добро, чем конкретно взбесила. Пробежала несколько метров по мосту и остановилась, чувствуя, что ещё шаг и просто упаду. Из машины вышел какой-то высокий и худощавый парень. Знакомый парадный китель, позолоченные нашивки, темная шевелюра.
Это он, я так хотела увидеть его снова! Ноги не держат, падаю на колени, хватаюсь руками за поручень и не могу оторвать взгляд от того, кто до сих пор владеет моим сердцем. По телу идут мурашки, судорожно глотаю воздух, чувствуя непреодолимое желание бежать к нему. Сделать все, только бы снова увидеть его, обнять, почувствовать теплоту его кожи, звук его голоса и забыть, что сама поставила точку в нашей истории. Судорожно вдыхаю, ум откуда-то издалека кричит: «Не делай этого!!!», но его почти не слышно за грохотом влюблённого сердца. Поднимаюсь, хватаясь за поручень, только для того, чтобы снова упасть на колени. Боль в животе невыносима, даже больнее чем, когда была в том проклятом подвале. Голова кружится, кажется, что вся жизнь из меня вытекает, даже не так, будто ее что-то из меня высасывает. Девочка, моя доченька, что с ней? Она в порядке?
– Эй, ты чего? – слышу голос своей обузы.
Она падает на колени возле меня, смотрит с жалостью, точно на слабое животное, отчего и выворачивает. Как-то резко вместо того, чтобы помочь мне она заваливается на бок, так же как и я, хватаясь за живот.
– Это булочки, чертовы булочки! Не зря я чувствовала, что они слишком вкусные! Отравил нас чёртов повар! Ну, я к нему вернусь, Вальтер его в лягушку превратит, как и моего бывшего! За все получит!
Она причитала и каталась по грязной земле рядышком, но я и слова сказать в ответ не могла. Мне даже показалось, что чем ей становилось хуже, тем лучше было мне. Боль отступила, и я даже смогла начать спокойно дышать.
– Ты какого чёрта пошла за мной?! – ору на нее, толкая в плечо, и отползаю подальше.
Серафима натужно стонет, затем тоже садится, недовольно поджимая губы. Чебурек прячется за нее, виляя пушистым хвостом. Балласт гордо расправил плечи, поднял подбородок и поджал губы.
– Ну? – приподнимаю бровь, не скрывая иронии.
– Это все твоя вина! – выдало это чудо, поднявшись на ноги и для пущего эффекта тыкая в меня пальцем. – Если бы не ты, я бы сидела в камере, а не обручилась с мерзким эльфом!
– Нальнар довольно привлекательный, а не мерзкий, – улыбаюсь, продолжая сидеть на грязной земле. – К тому же ты уже успешно овдовела, так что можешь сказать спасибо.
– Тебе? – резко выкрикнула она. – За что?
– Тебя бы совсем скоро казнили, за предательство страны, – спускаю ее с небес на землю.
– Никто бы меня не казнил! Вальтер никогда бы не убил короля, и тем более не пошёл бы против своей страны! Совсем скоро всё бы прояснилось, я в этом уверена. К тому же Игнаришнарчик меня любит, и никогда бы не поступил так со мной! А вот с той, что пыталась убить его, ещё как поступил бы!
Ей не стоило этого говорить, вскакиваю на ноги так быстро, что перед глазами мельтешат мушки.
– Не смей его так называть! – кричу, цепляясь руками за ее шею, чтобы не упасть.
– А что ты мне сделаешь? – смеется мерзавка, словно не замечая моих рук на своей шее.
Сжимаю ее шейку сильнее, желая причинить ей боль, такую же, как и она причиняет мне своими погаными словами. Она вырывается из моего захвата слишком легко. Смотрит на меня снисходительно и высокомерно, как когда-то смотрели воспитатели в детдоме. Для нее я низшая форма жизни, нечто мерзкое и непотребное, которое и убить не жалко. Как же давно на меня никто не смел так смотреть.
