Текст книги "Принцесса (СИ)"
Автор книги: Мария Степанова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
32
Город праздновал. Юлька смотрела в окно, где с оглушительным шумом взлетали разноцветные огни и разрывались над высотками, освещая окна. Во дворе кричали и веселились люди, бегали дети, кто-то разливал пенные напитки, кто-то, уже разогретый спиртным, карабкался на высокую горку. Юлька ахнула – шатающийся мужчина поскользнулся и кубарем слетел с горы. К нему тут же подскочила жена, схватила несчастного за рукав и начала тянуть, пытаясь поднять.
– А теперь подарки! – воскликнула мама голосом ярмарочного зазывалы, и Юлька вышла из-за шторы. У папы в руках возвышалась гора коробок, обернутых в яркую бумагу.
– Это Лерочке, – мама брала коробку и протягивала по назначению, – это Юленьке, это тебе, Илюша, а это папе.
Юлька кивнула Ильке и он ушел в прихожую, вернувшись с ворохом подарков. Несколько минут в комнате стояла тишина, только шуршала упаковочная бумага. Самая большая коробка досталась Юльке.
– Но это вам на двоих, – предупредила мама.
В коробке сверкала хромом новейшая кофемашина.
– Спасибо, мои дорогие! – Юлька обняла сначала маму, потом отца, – но это же так дорого!
– Ничего не говори! – мама категорично мотнула головой, – мы вам на свадьбу ничего толком не подарили, так что это компенсация.
Лерка сидела в кресле и перебирала свои подарки. Тут были кожаные перчатки от бабушки и деда, красивейшая сумка от Юльки и ролики, которые купил Илька.
– Крутые! – Лерка спустила ноги и начала надевать ролики, – сейчас обкатаем!
– Лера, ну что ты выдумала?! – волновалась бабушка, – пожалей соседей!
– Твои соседи уже пьяные в стельку, – засмеялась Лерка, – им будет все равно, если даже над ними проедет электричка.
– Ты упадешь и сломаешь себе что-нибудь!
– Не упаду! – Лерка оттолкнулась от стены и поехала, оттопырив зад и взвизгивая от страха. – Гав, уйди с дороги, дурак, зашибу!
Юлька улыбалась, глядя на дочь. Илька подошел, протянул ей длинную розовую бархатную коробочку.
– Это тебе, – произнес он в полголоса.
Юлька вынула изящную цепочку, полюбовалась и приложила к шее.
– Очень красиво! – похвалил Илька.
– У меня тоже для тебя есть подарок, – произнесла она, и, выдержав мхатовскую паузу, выдала, – я беременна…
За спиной радостно вскрикнула мама, а потом раздался грохот, и все бросились в прихожую, где беспомощно барахталась и смеялась Лерка, а рядом нервничал и взлаивал пес.
– Господи, Лера! – Юлька пыталась поднять дочь, – где болит? Где болит?
– Мама! – Лерка кое-как встала на колени, потом, поддерживаемая матерью и бабушкой, поднялась на ноги, – ничего не болит, не переживай!
Она села на стул, сняла ролики.
– Ух, круто! Заберу их с собой, там быстро научусь кататься! Лютик, ты просто мысли мои читаешь, честное слово!
– Ну да, – Илька подошел к Юльке, обхватил ее сзади за талию, – ты всю весну бубнила про ролики. Потом тебе некогда было, ну вот сейчас самое время. А кстати, где сигвей? Помнится, кто-то грезил этим колесом…
– В гараже лежит ваше колесо, – подал голос дед, – некому на нем кататься, я его упаковал и увез.
– Мам, – Лерка вдруг вспомнила, – мне вот пять минут назад послышалось… Или не послышалось?
– Не послышалось, – Юлька улыбнулась слегка виновато.
– Не фига себе! У нас будет ребенок что ли? Не поздновато?
– Не поздновато! – вступилась бабушка, – в самый раз!
– Да ладно, – Лерка подошла, обняла Юльку, – я не против. Ребенок это круто! Петюня вон какой забавный, жаль, Нина редко его привозит. А когда наш родится?
– Если все по плану, то в августе, – ответила Юлька.
– Ну круто! Лютик, поздравляю тебя что ли? – Лерка подошла к любимому другу, обняла его, – я не думала, что у вас все серьезно, но раз уж дело до детей дошло, то давайте как-то приживаться друг к другу.
Илька растрогано прижал Леркину голову к груди. Девушка выдержала несколько секунд, потом делано отпихнула его.
– И все равно, – широко улыбнулась она, – вы извращенцы, друзья мои!
Январь оказался очень насыщенным. Визит известной гостьи очень взбудоражил общественность. Юлька вспоминала с содроганием, как к ним нагрянули телевизионщики, а двери осаждали люди с микрофонами. Родители воспитанниц хоть и были рады, что их дочери будут учиться у самой настоящей супермодели, но такой наплыв корреспондентов испугал их. К счастью, Костя решил почти все организационные вопросы, и, к приезду гостей, школу охраняли и наряды полиции, и частные охранные агентства. Вообще, все прошло замечательно. Девушка Саша оказалась приветливой и очень разговорчивой, охотно общалась как с детьми, так и со взрослыми, оставила очень хорошее впечатление и обещала заехать как-нибудь еще раз. Ее муж, известный фотограф, отснял потрясающую фотосессию, и к концу января Костя торжественно принес журнал на английском языке, где четыре разворота было посвящено ее школе и девочкам, обучающимся тут. После этого народ повалил толпами. Желающих было столько, что пришлось менять расписание и добирать в штат еще сотрудников.
Все было хорошо, кроме одного – она чувствовала себя ужасно. К концу второго месяца беременности Юлька с ужасом обнаружила, что у нее уже торчит живот. Да и вообще, она расползлась, подурнела и испытывала все неудобства первого триместра беременности – постоянную тошноту, усталость, и, как следствие, раздражительность. Мама опять завела свою шарманку о том, что работу пора бросать, Юлька несколько раз плакала по этому поводу, прежде всего потому, что ей казалось, будто мама ее совсем не понимает. И она была очень благодарна Ильке, что он поддерживал ее желание работать. Однажды она стала свидетелем перепалки между мамой и Илькой, они спорили в кухне шепотом, чтобы Юлька не слышала. Мама утверждала, что Илька совсем не заботится о здоровье жены, а Илька отвечал, что сейчас ее здоровье в первую очередь зависит от эмоционального состояния.
К весне окончательно оформился живот, отчего походка стала утиная. Зато она наконец-то перешагнула рубеж второго триместра и перестала носить в сумке пакетики на случай непредвиденной тошноты. Теперь все время хотелось есть и тянуло на странные поступки. в марте она объявила, что хочет съездить в деревню.
– Я соскучилась по Нине, – заявила Юлька, – и по дяде Леше. И очень хочу увидеть Петю.
Это был первый случай за все время, когда Илька начал ее отговаривать. Но Юлька была полна решимости и уехала бы на автобусе, если бы муж не сдался. Он всем своим видом показывал недовольство, но Юлька, победившая в споре, делала вид, что не замечает его намеренной молчаливости.
Нины не было дома, и их встретил дядя Леша с ребенком на руках. Петя радостно рассекал по дому без штанов, и, совершенно не смущаясь, пошел к Юльке на руки.
– Какой же ты хорошенький, – обнимала она мальчишку, – такой славный, такой милый!
– Юля, аккуратнее, – просил Илька, – ребенок тяжелый, дай его мне.
– Не дам! – отвечала Юлька, – а вот что я для Петеньки привезла, а? Смотри, Петя, это машинка! Машинка – ж-ж-ж, поехала! А вот пирамидка! Смотри, какие колесики!
Ребенок с сияющими глазами брал из Юлькиных рук игрушки и весело гудел на своем детском языке.
– Ну, завалила его подарками, – добродушно ворчал дядя Леша, – избалуешь мне парня! Мы ж теперь одни тут хозяйствуем, Нинка на работу вышла, правда на полдня. А мы вот с Петькой вдвоем на хозяйстве. Он парень хороший, не гневливый.
Когда Юлька наконец сняла куртку, дядя Леша присвистнул.
– Да ты, гляжу, тоже за малым собралась? Вот Нинка-то удивится! Ну молодцы, молодцы! Дети это хорошо! Илюха, ты кого больше хошь – парня иль девку?
– Я дочку хочу, – ответил Илька с улыбкой.
– А вот зря! – тут же ответил дядя Леша, – девки – народ бесполезный! Ты их кормишь-поишь, одеваешь-обуваешь, а они вырастут и фюить – замуж выскакивают! Еще и приданое им собери! А вот парень – это дело! Отцов помощник, материн заступник!
Нина появилась ближе к вечеру. Она вбежала в дом уже взволнованная – увидела машину за воротами. Юлька бросилась обниматься, она вдруг осознала, как сильно соскучилась по Нине. Увидев Юлькин живот, Нина остановилась, перевела взгляд на Ильку, потом улыбнулась, положила ладонь на выпуклость и погладила.
– Когда? – только спросила она.
– В августе, – ответила Юлька.
– Сестричка будет Петеньке, – Нина произнесла это мечтательно и нежно.
– Может мальчик? – предположила Юлька.
– Нет, девочка будет, – уверенно ответила Нина.
Отмечаемое акушерскими неделями, время неслось неумолимо. Юлькина жизнь зависела напрямую оттого, как она чувствовала себя. Это было странно и удивительно, Юлька помнила, что вынашивая Лерку, она была совсем не такой. А теперь она ежеминутно прислушивалась к тому, как ведет себя существо внутри нее. Не существо, поправляла она сама себя, а дочка. В положенный срок ей сообщили, что будет девочка. Юлька была к этому готова, слишком уж уверенно об этом заявила Нина. И теперь вся семья спорила, выбирая ребенку имя. Они никак не могли сойтись во мнениях, и только Лерка, периодически присылая матери сообщения с именами Перепетуя, Офелия, и им подобными, давала понять, что будет любить сестру с тем именем, которое ей дадут родители.
Внезапно наступило лето. Весна была затяжной, с холодными ветрами и снегом в конце мая, и вдруг стало жарко, люди сняли куртки и сапоги и переоделись в легкие платья и шорты. Юльке было тяжело. Внезапно оказалось, что у нее нет подходящей одежды, и она заставила себя выбраться в магазин для беременных, где прикупила пару блузок, брюки на резинке и сарафан. Но дома расстроилась окончательно, потому что все это смотрелось на ней ужасно. Она по-прежнему ходила на работу, все понимающий Костя почти уговорил ее взять помощницу-секретаря, и буквально на следующий день в офисе появилась шустрая женщина средних лет, которая тут же продемонстрировала привычку командовать всеми, в том числе и своей начальницей. Однако, она взвалила на себя всю работу, выполняла ее безукоризненно, и Юлька была ей благодарна. Вот и сейчас, в середине рабочего дня она сидела в кафе недалеко от работы, пила холодный зеленый чай и мечтала о том, как прекрасно было бы опустить отекшие ступни в прохладную воду.
– Привет, – послышался знакомый голос, и Юлька обернулась с улыбкой к подходившему Косте. Он, как всегда, выглядел отлично и, главное, бодро, чего нельзя было сказать о ней.
– Привет! – Юлька махнула рукой.
– Зашел к тебе, а Евгения сказала, что отправила тебя передохнуть, – Костя присел на пластиковый стул, – Юля, я велю бухгалтерам оформить тебе декретный отпуск, это совсем ни к чему, так изнурять себя.
– А кто сказал, что я изнуряю? – спросила Юлька, – Евгения Борисовна с утра до вечера пичкает меня травяными чаями, ничего не дает делать, только подписывать документы. Из-за нее я в два раза чаще в туалет бегаю!
Костя улыбнулся.
– Извини, – опомнилась Юлька, поняв, что сболтнула лишнего.
– Поехали пообедаем? – предложил Костя.
– Я недавно ела, – хотела было отказаться Юлька, – Костя уже встал и предложил ей руку. Юлька вздохнула, оперлась на него и с усилием поднялась. – Мне нельзя переедать, – грустно сказала она, – врач запретил.
– Да мы не будем много, – успокоил ее Костя, – окрошечку, фрукты, мороженое. Нормально?
– Нормально! – засмеялась Юлька.
Сегодня он сам был за рулем, поэтому со всей аккуратностью усадил ее на переднее сидение, наклонился, дотянулся до ремня и пристегнул, стараясь не давить на живот.
Ресторан "Два мельника" пользовался популярностью даже днем в будни, но Юлька уже знала, что у Кости всегда был зарезервирован столик в отдельной кабинке. Она бы тоже могла ходить сюда в любое время, но, почему-то стеснялась пользоваться незаслуженными привилегиями. Они присели, официант предложил меню, но Костя отрицательно махнул головой.
– Принеси окрошку, – сказал он, – сырники и компот.
Официант кивнул.
– Компот холодный! – предупредил Костя и молодой человек лицом изобразил упрек, дескать обижаете, сам знаю.
Юлька села в удобное глубокое кресло и сняла туфли.
– Боже, как хорошо! – простонала она.
– Юля, – снова начал Костя, – я серьезно настаиваю, чтобы ты уже занималась собой и будущим ребенком.
– Я и так достаточно занимаюсь собой, – ответила Юлька, – а дома я просто погибну от скуки и одиночества! Илья целыми днями на работе, у них там что-то происходит, какая-то реформация, и он работает и работает как заведенный.
– Ну, – заметил Костя, – твой муж уже на самом верху, выше только небо.
– Не совсем, – улыбнулась Юлька, – поговаривают, что кто-то из руководства уходит на повышение в Москву, возможно, нам придется переехать.
Костя переменился в лице и она даже испугалась его резкого движения вперед.
– Вы переезжаете?! – спросил он.
– Еще не решено, но все возможно, – ответила Юлька, – хотя, конечно, мне бы не хотелось оставлять родителей. Но, с другой стороны, там к Лере ближе… В общем, я еще сама не знаю, тем более, что рожать я точно буду здесь, уже и контракт подписан.
Принесли еду, и Юлька, до сих пор не чувствовавшая голод, ощутив запах окрошки, напала на незамысловатые блюда, очевидно, приготовленные специально для хозяина.
– Алиса Ильясовна здесь, – негромко произнес официант, и брови Мельницкого радостно взлетели.
– Юля, я ненадолго! – произнес он, и вышел вместе с молодым человеком.
Юлька даже не успела хорошенько задуматься, кто такая эта Алиса, как он вернулся, а вместе с ним молоденькая девушка, тонкая, как тростинка, с ребенком на руках. Девушка во все глаза смотрела на нее.
– Юля, познакомьтесь, – Костя усадил девушку, забрал у нее младенца, – это Алиса, моя сестра. А эта плюшка – Ева, ее дочка и моя племянница.
Юлька протянула Алисе руку, та с улыбкой пожала кончики ее пальцев.
– Очень приятно! – произнесла Алиса, – я про вас столько всего знаю… – начала она, но характерное покашливание остановило девушку от продолжения.
– А я вот про вас совсем ничего не знаю, – ответила Юлька, – Костя никогда не рассказывал, что у него есть сестра.
– Костя у нас вообще не любит рассказывать, – кивнула Алиса.
– Чего это я не люблю?! – возмутился Костя, – просто случая не было. Вот сейчас расскажу! Алиса моя сестра по матери, отцы у нас разные, это ты, – он кивнул Юльке, – наверное заметила.
Действительно, Алиса имела явные азиатские корни, ее темные волосы и раскосые глаза делали ее отличной от брата славянской внешности.
– Алисе было пять лет, когда я пошел в армию, – продолжал Костя, – мать родила ее и отдала дом малютки. Когда я немного встал на ноги, я забрал Алису, и мы жили вместе.
– А… Ваша мать… – начала Юлька.
– Она умерла, – без тени сожаления ответил Костя, – хотя и при жизни мы ее почти не видели. Ну и кто наши отцы мы понятия не имеем. У меня в документах значится, что я Константин Евгеньевич, а Лиска – Ильясовна, вот и вся информация.
– Ну ты, конечно, мастер рассказывать, – упрекнула Костю сестра, – всю биографию вывалил. Лучше бы что-нибудь интересное рассказал, например про Димку. Юля, вы наверное и не знаете, что у нашего Костика есть сын?
Юлька ошарашено помотала головой, сегодня поистине был день сюрпризов.
– Да, – закивала Алиса, – кроме меня он взял еще мальчика из нашего детского дома, и воспитывал его, а когда купил первую свою квартиру, то детдомовскую, ту, что нам дали от государства, оставил Димке.
Костя сидел с кислым видом, и когда Юлька с восхищением взглянула на него, он махнул рукой.
– Димка – классный парень, – сказал он, – но тогда он был таким слабым, что он бы не выжил в детском доме, затюкали бы его, забили. Ну я и забрал его. В те годы за деньги можно было все. И Серега меня поддержал.
Как всегда, при упоминании имени покойного мужа, у Юльки на секунду трепыхнулось сердце.
– А сейчас где этот мальчик? – спросила Юлька.
Алиса фыркнула.
– Мальчик, – со смешком ответила она, – он старше меня. Наш Димасик теперь очень дорогой компьютерный гений, живет в Америке и звонит только по праздникам.
Юлька задумалась. Она и раньше очень уважала Костю за все, что он для нее и Лерки сделал, но теперь ей казалось, что этот человек какой-то нереально добрый, такой, каких очень мало. Он делится с окружающими своей добротой и ничего не просит взамен. А самое главное, не афиширует свою благотворительность.
– Как вам сырники? – спросила Алиса, – папа специально для вас готовил, он знает, как любит Костик.
– Папа? – переспросила Юлька.
– А я не говорил? – удивился Костя, – наш шеф-повар – Алискин свекор. И ей так повезло, что у нее не только муж хороший, но и тесть с тещей – просто отличные люди.
– Вот! – Алиса протянула Юльке телефон, и Юлька с любопытством уставилась на фото. Похоже, снимали в загородном доме. На зеленой лужайке сидела пожилая пара, окруженная родственниками. Мужчина, крупный, серьезный, удерживал за поводок большую рыжую собаку. Женщина держала на руках младенца, Юлька узнала крошку Еву. Рядом с женщиной сидел, сложив ноги по-турецки молодой мужчина, очень похожий на пожилого. Сзади его за плечи обнимала Алиса. Мужчина держал на каждом колене по ребенку примерно лет трех – близнецов.
– Это мой муж, Саша, это его родители – мама Аня и папа Рома. Это Молли – наша собака.
– А это кто? – Юлька ткнула пальцем в детей.
– Это наши старшие – Савелий и Миша, – ответила Алиса.
– Вы – мать трех детей?! – изумилась Юлька.
– Не похожа, да? – засмеялась Алиса.
Юлька помотала головой.
В это время у Кости зазвонил телефон. Он тут же ответил на звонок, а Юльке с Алисой указал пальцем, что выйдет и скоро вернется.
– А почему он не женат? – вдруг, совершенно неожиданно для себя ляпнула Юлька. Этот вопрос мучил ее чуть ли не с самого первого знакомства с Костей.
– А вы не знаете? – спросила Алиса.
– Нет, – удивленно ответила Юлька, – как выяснилось, я вообще о нем ничего не знаю.
– А он был влюблен очень сильно, – ответила Алиса, – но та женщина была замужем.
– Ого! – удивленно проговорила Юлька, – надо же… А сейчас?
– Что – сейчас? – переспросила Костина сестра.
– А сейчас что с той женщиной?
– Она и сейчас замужем, – пожала плечами девушка.
33
Юлька потеряла счет времени. Костина сестра оказалась занятной болтушкой, много хвасталась своей семьей и детьми, и, вообще, казалась очень довольной жизнью. Юлька ее понимала – девушка, у котой кроме брата никого не было, приобрела все то, к чему стремилась – хороший дом, мужа, большую крепкую семью, это ли не счастье. В свои двадцать два она была уже настоящая женщина. Юлька пыталась представить на ее месте Лерку, которая была моложе всего-то на три года, и не смогла. Ее дочь вряд ли создаст свою семью прежде чем удовлетворится всеми радостями жизни.
В сумке затрезвонил телефон, Юлька долго барахталась, прежде чем дотянуться и вынуть его.
– Да! – торопливо проговорила она, – привет!
– Ты где? – спросил Илька, – я заехал, твоя помощница сказала, что ты гуляешь. И где же ты, интересно, гуляешь?
– Я в "Мельниках", – ответила Юлька, – обедаю. Точнее, уже пообедала. Ой, – тут же опомнилась она, мы же…
– Да-да, – по голосу Ильки она поняла, что муж расстроился, – мы собирались пообедать вместе!
– Иль, ну прости, – взмолилась Юлька, – правда вылетело из головы! Я все утро думала, думала…
– Ладно, – он ответил сухо, как говорил всегда, когда был недоволен или обижен, – я тогда поехал на работу, перекушу где-нибудь по дороге.
– А приезжай сюда, – предложила Юлька, – тут хорошее меню!
– Нет, спасибо, – отказался Илька.
– Илечка, извини… – последнее слово уткнулось в тишину, Илька отключился.
Юлька почувствовала, как в горле встал ком и она попыталась поглотить его. Хорошего настроения как ни бывало. Юлька подняла глаза, Костя и его сесра смотрели на нее участливо.
– Я, пожалуй, пойду, – криво улыбнулась Юлька, сдерживая слезы.
– Я подвезу! – Костя встал, протянул ей руку. Но Юлька поднялась сама, накинула сумку на плечо.
– Приятно было познакомиться, – она улыбнулась Алисе.
– И мне! – ответила девушка.
До здания модельной школы они доехали молча. И только высаживая ее, Костя попытался неловко успокаивать.
– Да все нормально, – вздохнула Юлька, – не бери в голову. Я что-то совсем рассеянная стала в последнее время.
– Все наладится, – Костя не пошел провожать, и только смотрел ей вслед.
Вечером Илька забрал ее как обычно. Юльке хотелось сказать очень много, повиниться и чтобы холодок, пробежавший между ними скорее прошел, потому что она терпеть не могла ссориться.
– Иль, – она подошла обняла его за торс, прижалась к груди, – ну прости! Правда, не голова, а сито! И ведь не представляешь, все утро думала о том, что ты приедешь в обед, а как обед наступил – вылетело!
Илька вздохнул, Юлька почувствовала, как расслабились его мышцы, он обнял ее и аккуратно прижал к себе.
– Ты так часто общаешься с Мельницким, – как бы между прочим произнес он, – я ревную!
– Он вообще-то почти мой начальник! – ответила Юлька.
– Не начальник, а компаньон, – поправил Илька.
– Какая разница! Он приезжает по делам, а не на свидание меня приглашать!
– И что. Вы вот так сидите, обедаете, и разговариваете о делах?! – спросил Илька.
– Ну… – Юлька соображала, как ответить, – не всегда. Например сегодня я познакомилась с его сестрой. У него, оказывается, сестра есть, и ей всего чуть за двадцать! А еще у него есть приемный сын, которому он отдал свою квартиру!
– Ну надо же! – покачал головой Илька, – не человек, загадка! Через некоторое время окажется, что у него есть костюм-броня и он умеет летать.
– Не окажется, – засмеялась Юлька.
– То есть, мне не о чем беспокоиться? – он заглянул ей в глаза.
– В смысле?
– В том смысле, что мне кажется, что он за тобой ухаживает.
Юлька фыркнула.
– Ага, он прям мечтает о беременной женщине зрелого возраста! Просто секс-символ!
– Ну, знаешь, – Илька окончательно отмяк и поднял ее на руки, – для меня ты еще какой секс-символ!
– Это потому, что ты ко мне привык! – аргументировала Юлька.
Через две недели, когда июнь подходил к концу, Илька перевез Юльку к родителям. Юлька не хотела, и даже пыталась спорить, но уговорами и давлением со стороны родителей и Лерки, Илька занял численный перевес. Сам он уезжал на две недели в Москву, поэтому боялся оставлять жену на сносях одну в квартире.
– Знаю я тебя! – Илька помогал укладывать вещи, – не поешь нормально, не выспишься. На работу опять потащишься!
– Что значит – потащишься?! – Юлька вредничала в последнее время, сама чувствовала, как заводится, но остановиться не могла.
– А то, что твой Мельницкий, хоть я его и недолюбливаю, а мужик с понятием.
Илька напомнил о том, что взбесило ее несколько дней назад. Мельницкий позвонил, предупредил, что к ним домой подъедет юрист. Юлька заволновалась, но он успокоил, что дело житейское, и волноваться не за чем. А когда приехала юрист – молоденькая девушка с папкой, выяснилось, что она привезла документы на подпись. Юлька раскрыла папку и не поверила глазам – в ней лежали заполненные бумаги для оформления отпуска по беременности и родам. Там было все – заявление, в котором только нужно было черкнуть подпись, копии ее документов, а главное, больничный лист из поликлиники.
– Как? – только и смогла вымолвить Юлька, теряясь в догадках.
Девушка пожала плечами.
– У нас есть доверенность от вас на совершение всех юридически значимых действий, – ответила она, – поэтому получить справку не составило труда. Тем более, что вы ее уже получили, это дубликат.
Это был удар под дых. Она, конечно, подписала все, но после очень хотела позвонить Мельницкому и высказать все, что она о нем думает. Но потом отказалась от этой идеи. Илька решительные действия Мельницкого одобрил, и, похоже, первый раз в жизни был на его стороне.
Родители были счастливы. Лерка, которая так и поселилась у бабушки с дедом, уступила матери свою, бывшую Юлькину, комнату, сама перебралась в гостиную на диван. Первую ночь Юлька все никак не могла уснуть, и пролежала с открытыми глазами до рассвета. Она думала и думала, перебирая все, что произошло с ней, вспоминала первую беременность, когда ей было не просто плохо, а ужасно. потом вспомнила, как появилась на свет Лерка, и как они приехали в деревню жить насовсем. Она вспоминала Сергея, ради которого жила последующие пятнадцать лет, и Андрея, который напомнил, что она не похоронена заживо. Юльке вдруг очень захотелось пройтись по центральной улице ее деревни, где каждый бы поздоровался и спросил, как она себя чувствует. Ей хотелось дышать тем воздухом и просыпаться под кукареканье петуха. Город отторгал ее, это она поняла только сейчас.
Она спала почти до обеда, а когда проснулась и вспомнила, что Илька уехал, хотела спать и дальше. Но ей не дали. Лерка надела на Гаврилу ошейник, сунула Юльке в руки поросенка и повела всех троих гулять в парк. Юльке не хотелось гулять, и вообще, настроение было не очень, но, видя старания дочери, она улыбалась через силу и поддерживала беседу. Так прошла неделя. До родов оставалось еще пять недель, но Юльке казалось, что она готова избавиться от тяжести бремени прямо сейчас. Кроме этого, ей было скучно. Ежедневные отчеты помощницы были слабым утешением. Школа почти не работала, летом все, и преподаватели и ученики, разъезжались. Зато предприимчивая Евгения придумала оказывать услуги по организации свадеб, и подключила к этому визажиста и хореографа, которая обучала будущих супругов первому танцу.
– Лерусь, – взмолилась Юлька одним утром, – поехали в офис ненадолго?
– Лютик запретил тебе работать! – бескомпромиссно ответила дочь.
– Я не буду работать, – пообещала Юлька, – только на часик. Хоть с людьми пообщаться…
– А мы, хочешь сказать, не люди?! – сощурилась Лерка, потом засмеялась и кивнула, – ладно, поехали, пока бабуля на рынке. А то бы она нас не отпустила!
Юлька вошла в кабинет. Тут все было по-старому, даже ручки лежали там, где она их положила. Юлька мысленно поблагодарила помощницу, которая не выжила ее из собственного дома. Она присела на стул, покружилась туда-сюда. Услышав шаги за дверью, обрадовано заулыбалась, предвкушая увидеть лицо помощницы.
– Евгения… – Мельницкий вошел стремительно, – вы мне составили отчет…
Он увидел Юльку и лицо его вытянулось.
– Ты… Что тут делаешь?
Юлька почему-то вскочила со стула.
– Ты что, следишь за мной?! – возмущенно воскликнула она.
Мельницкий открыл было рот говорить, но в это время в кабинет вошли Евгения и Лерка, которая бегала ее разыскать.
– Юлия Вячеславовна! – помощница, как всегда, была деятельной и громкоголосой, – рада, рада вас видеть! Константин Евгеньевич, ваш отчет готов!
Юлька шумно выдохнула воздух, который набрала в негодовании, и хотела сесть обратно, но вдруг что-то случилось, и ногам стало горячо. Она растеряно переступила и поглядела вниз – под ногами растекалась лужа.
Это было не больно и не страшно, хотя весьма неожиданно. Лерка побледнела, ахнула, и схватилась за телефон. Она набрала номер и ждала, пока ответят, повторяя одно и то же – "Лютик меня убьет!". Помощница кинулась звонить в "скорую", но Костя, который тоже слегка вышел из состояния всегда уверенного в себе человека, взял себя в руки и, подхватив Юльку под локоть, повел к своему автомобилю. Она могла бы дойти и сама, но он прицепился, как клещ, а оттолкнуть или попросить, чтобы он отпустил, ей казалось невежливым. Лерка никак не могла дозвониться до Ильки и все стенала, предчувствуя кару. В перерыве между звонками к Ильке она набралась храбрости и позвонила бабушке. Та уже вернулась с рынка и, не застав никого дома, немного взволновалась. Лерка, стараясь как можно бережнее преподнести информацию, долго мялась, потом все же призналась, что они едут в роддом.
Костя открыл дверцу, убрал с заднего сидения какие-то документы и собирался подсадить Юльку, предложив ей руку.
– Надо что-то постелить, а то вдруг испачкаю, – засомневалась Юлька.
– Мама, да залезай ты уже! – визгливо воскликнула Лерка, – переживает она еще!
Юлька вздохнула, и кряхтя забралась во внедорожник. Лерка села на переднее сидение и всю дорогу то набирала Илькин номер, то спрашивала, как Юлька себя чувствует.
– Все хорошо. – отвечала Юлька одно и то же. Она прислушивалась к себе, и действительно, внутри ничего не происходило. Ничего такого, из-за чего она могла бы волноваться.
Они припарковались почти у самого входа, Лерка пулей вылетела из салона и распахнула дверцу сзади. Юлька хотела вылезти, уже спустила ногу, но Костя вдруг кинул Лерке ключи от машины и взял ее на руки. Он донес ее до самого приемного покоя, усадил на коричневую клеенчатую скамейку и так и остался стоять рядом. Медсестра в приемном покое выслушала, позвонила в отделение и достала карту – записывать.
– Вы – муж? – спросила она Костю. Тот растерянно помотал головой.
Медсестра пожала плечами.
– В общем, вы можете подождать в коридоре, – сказала она.
– А я? – нервно переступая спросила Лерка.
– И вы тоже, – медсестре было совершенно неинтересно, кем приходится девушка роженице.
Юлька смутно помнила первые роды. Сейчас все было как-то медленно и скучно, регистраторша долго писала, потом мерила ей давление и температуру, потом снова писала. Потом отвела куда-то внутрь, у нее взяли кровь из пальца. И когда Юлька уже устала и замерзла во влажном платье, пришел врач. Пожилой доктор только взглянул на нее, Юльке показалось, что он дольше читал написанное медсестрой.
– Пойдемте со мной, – пригласил он. В прохладной смотровой Юлька кое-как залезла на кресло, и тут внезапно ощутила, что низ живота начало потягивать. Осмотр был быстрым и малоприятным. После этого ее переодели во что-то несуразно-бесформенное и позволили попрощаться с родными.
Выходить в коридор в этой одежде было невыносимо стыдно, но делать было нечего. Она вышла, стягивая на груди глубокий вырез. Костя вскочил и лицо его переменилось. Юлька улыбнулась слегка, протянула Лерке свернутое в валик, все еще влажное платье.
– Забирают, – сказала она, – Лера, привези мне сумку, и успокой всех.
Лерка кивнула, в глазах ее блестели слезы.
– Ну ты чего?! – Юлька улыбнулась, прижала дочкину голову к своему плечу, – все хорошо же!
– Ты такая… жалкая, – прогундосила Лерка и слеза выкатилась из ее накрашенного глаза.
– Не реви, а то я зареву тоже, – только Юлька это сказала, сразу почувствовала, что накатывает, – так, – скомандовала она, – поезжайте! И привези вещи!
– Мы привезем! – за двоих ответил Костя. Он подхватил ревущую девушку и вывел ее из дверей на улицу. Юлька вздохнула и вошла обратно. Там ее уже ждала медсестра.
– Пойдемте, – пригласила она, и Юлька послушно пошлепала за ней в глубины родильного дома.
Юлька смотрела на дочь и не могла поверить, что ей уже месяц. Воспоминания были настолько свежи, что казалось, будто все произошло вчера. Маша родилась через три часа и двенадцать минут после того, как Юльку привели в палату. врачи чего-то пугались и оставили ребенка на сутки под наблюдением, от чего Юлька, переволновавшаяся ужасно, ревела белугой. Но потом Машу вернули и долго хвалили и ее, и Юльку, что они как-то умудрились в этих скоротечных родах ничего не испортить в плане Машиного здоровья. Илька приехал через день, а до этого забрасывал ее сообщениями с уверениями в любви и просьбами показать ребенка. В палате стоял огромный букет от Кости. Юлька все смотрела на цветы и думала, как же всегда вовремя этот мужчина оказывается рядом. Потом их выписали, и начались будни. Маша, все три дня в роддоме не пикнувшая ни разу, ощутила домашнюю обстановку и демонстрировала возможности своих легких почти круглосуточно. Юлька, которая помнила тихую Лерку, волновалась и вызывала врача, но хитрая Маша, пока педиатр ее осматривала, молчала и кряхтела. Стоило только постороннему человеку покинуть квартиру, Маша снова начинала свою песню. К концу второй недели Юлька была в изнеможении. Из-за переживаний и недосыпа она как-то резко перестала вырабатывать молоко и пришлось переводить ребенка на смесь. И вдруг Маша замолчала. Нет, она выдавала трели, но только когда была голодна или мокрая. Все остальное время она либо спала, насосавшись смеси, либо лежала и таращила серо-голубые глазенки в мир, который еще плохо различала.
