Текст книги "И свет в её руках... (СИ)"

Автор книги: Мария Боталова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

      И всё же…

      Тэан спас меня. Спас мою жизнь! Закрыл собой, когда понял, что Тьма не остановит атаку Высшего. А чуть раньше? Тэан растерялся, оказался совершенно беззащитен перед открывшейся истиной, когда предположил, что я смогу пожертвовать нашими чувствами, им самим ради спасения Вселенной от него же. А увидев в моих глазах ненависть? Что бы он предпринял, если б не вмешался Ахташель? Может, он готов был отступить? Дать мне ещё немного времени, чтобы завершить сделку с Высшими? И в самом конце… умирая, он утащил Тьму за собой. Значит, понял! Всё-таки понял значимость жизни лично для меня. Значит, ему оказался важен именно мой взгляд, моё отношение к происходящему. Пусть погибших не вернуть, но Тэан попытался исправить содеянное, остановить Тьму, не дать ей завладеть миром полностью.

      Может быть, я не сломалась? Может, зря обвиняла Тэана? Какой бы ни была причина, я не смогла убить его. Он стоял предо мной, раскинув руки, ожидая решения, вручая мне свою судьбу, а вместе с тем судьбу целой Вселенной, которой он угрожал разрушением, но я не убила его! Мои чувства оказались действительно сильней. Сильней здравого смысла, сильней меня. Я ведь сделала этот шаг. Отказалась от самой себя! Могут ли такие чувства уничтожить, втоптать в землю? Или, наоборот, дают невероятную силу, за гранью понимания, силу, которую я испугалась? Может быть, Тэан подарил мне свободу сродни с той, что дарит Первозданная Тьма? Я же… обвиняла его, ненавидела, равнодушно смотрела на безжизненное тело, закрывшее меня от страшной, смертоносной волны. Как я могла? Как могла ничего не почувствовать в тот момент, когда Тэан погиб?!

      Из ослабевших пальцев выскользнула футболка, упав на пол посреди комнаты. Меня начала бить крупная дрожь, нарастая из глубины, поднимаясь с самого дна совсем недавно казавшейся бездонной пустоты.

      Из колонок так некстати полилась песня:

 
      «Я навсегда в твоём сознанье,
      Я проникаю в твои сны!
      Я у истоков мирозданья,
      Я порожденье вечной тьмы!»
 

      Я согнулась пополам, оседая на пол, и заревела в голос. Слёзы хлынули безудержным потоком, больше ничем не сдерживаемые. Как же много их накопилось, и эта песня, которая всегда ассоциировалась с Тэаном, стала последней каплей, сорвавшей последнюю преграду. Тэан, Душа Тьмы. Он наблюдал за мной с самого детства, приходил во снах, окружая ласковой, манящей Первозданной Тьмой. Он всегда был рядом со мной, всегда! А теперь он погиб, заперт в собственном мире, отрезанном от Вселенной, в далеком, недостижимом, неизменно чуждом мире. Его больше нет. Я осталась одна, впервые за свою недолгую жизнь по-настоящему одна.

      Я плакала, кричала, била кулаками в пол, безжалостно впивалась пальцами в ковер, ломая ногти. Тело содрогалось в рыданиях, боль нарастала как снежный ком, выворачивая наизнанку, терзая, разрывая, она проливалась потоком слёз. Ползком, едва передвигаясь, я добралась до кресла, стянула с него рубашку Тэана и прижала к груди, как величайшую драгоценность. Всё, что осталось от Тэана – его вещи и моя никчемная жизнь, спасенная им.

      Я решила, что не могу чувствовать?! Ложь! Шок, защита организма и самообман, когда я подумала, будто ненавижу его, будто не смогу простить и случившееся стало наилучшим исходом. Как же я ошибалась! Я простила Тэана, простила! Эмоции, чувства накрыли меня с головой, разрушая сознание, они дробили душу и тело на мелкие осколки, вырывали целые куски, заполняя освободившееся пространство нестерпимой, дикой болью.

      Тэан… Я стала предательницей, пыталась убить его! Стояла прямо перед ним, держала на руке зажженный Первозданный Свет, смотрела в глаза Тэана и собиралась убить! Однако он, несмотря ни на что, закрыл меня собой. На тот момент он не думал о своих планах – без единой мысли, без сомнений бросился наперерез смертоносной атаке, чтобы защитить меня, предавшую его. Теперь не попросить прощения, не поблагодарить за унесенную назад Тьму, ничего не исправить, потому что Тэан мертв! Как мне дальше жить? Как жить после того, как я вывернула себя наизнанку, отказываясь от возможности его остановить, принимая в жертву целые миры, но не самого Тэана? А он? Сможет ли увидеть меня, сможет ли понять мои чувства? Станет ли наблюдать, простит ли?

      Слезы никак не прекращались. В каком-то полубреду я вытаскивала одежду Тэана из шкафа и переносила её на кровать. Рубашки, футболки, свитера, джинсы и брюки – всё вытаскивала, бережно раскладывая поверх заправленной постели. Перед глазами расплывалось, внутренности скручивало болью, но, превозмогая себя, я продолжала своё странное занятие, уже не понимая, для чего это делаю.

      Когда шкаф опустел, я забралась на кровать и прижала к себе гору одежды, со всех сторон окружив себя вещами Тэана. Закрыла глаза, вдыхая родной запах, убеждая себя, будто всё, что произошло с того проклятого момента, как я согласилась на сделку с Высшими, – всё оказалось сном, бредом больного разума! С закрытыми глазами так легко было убедить себя, будто Тэан рядом, обнимает меня, гладит по волосам, стирает капельки слез, пролитых из-за какой-нибудь обыденной глупости.

      Я не заметила, как заснула. Мне действительно казалось, будто Тэан лежал на кровати и смотрел на меня своими удивительными янтарными глазами, освещавшими ночную темноту яркостью чувств. Хотелось прикоснуться к нему, я протягивала руку, но Тэан отрицательно качал головой. Однако мне хватало и этого – простого ощущения его присутствия, возможности смотреть, всего лишь смотреть. И только слезы почему-то не переставали течь по щекам.

      Пробуждение, выдернувшее меня из странных, но прекрасных грез, принесло с собой ещё больше боли. Остро почувствовался контраст – только что Тэан был, пусть только в моих снах, и вот теперь его нет. Новые рыдания начали душить, мешая сделать судорожный вдох. А хотелось ли мне сделать этот вдох? Зачем жить? К чему стремиться, если я потеряла самое дорогое?

      Но зачем-то поднялась с кровати, вытирая распухшие, покрасневшие глаза. Дрожащими пальцами взялась за ближайшую футболку, аккуратно сложила, отнесла её в сумку. Я ведь хотела собираться, переезжать обратно к родителям. Сейчас нужно делать только самое простое, не требующее размышлений и дальнейших планов, без всякого смысла.

      Собрать вещи.

      Вернуться к родителям.

      Остальное потом.

      Запнувшись о сумку, с которой путешествовала по Дэатону, решила выбросить часть ненужных вещей и занять её одеждой Тэана. Хотелось забрать с собой всё, только не оставлять в этой квартире, чтобы хозяин или будущие постояльцы не выбросили их. Сберечь последнее, единственное напоминание, сохранившее в себе запах, излучавшее отблески величавой силы своего владельца.

      Отвратительный средневековый плащ полетел на пол, за ним – и рубашка из грубой, жесткой ткани. Когда я потянула из сумки следующую рубашку, из неё что-то выскользнуло, заставив вздрогнуть от неожиданности. На пол с глухим стуком упала книга в коричневом переплете с золотистыми вставками. Надо же, мой трофей! Пройдясь взглядом по страницам раскрывшейся на середине книги, я потрясенно замерла на главе о способах связи с Высшими. Сердце пропустило удар.

      Высшие… О, на этот раз мне не нужны никакие заклинания и никакие обращения! За мной наблюдают, меня ждут. Они всегда добиваются желаемого.

      Подняв глаза к потолку, я вскочила на ноги и закричала, вкладывая в голос всю свою боль:

      – Я согласна! Знаю, вы меня слышите. Я согласна стать Хранительницей Света!

Эпилог

 Я стояла на балконе, сложив руки на каменном парапете, высотой едва достигавшем талии, и смотрела на сверкающие снегом гребни гор. Стороннему наблюдателю могло показаться, будто белый, небольшой балкон вырезан прямо в скале – настолько гармонично он вписывался в окружающий пейзаж. Мы когда-то ошиблись, думая, что зал со Священным Сосудом – весь храм Хранителя Света. Вход в пещеру, через который мы проникли в храм, находился с другой стороны горы, здесь же, вросший в камень, обнаружился самый настоящий дворец. Большие окна стеклянными глазами смотрели прямо из горных стен и таинственно поблескивали припорошенными снегом ресницами-козырьками.

      Магия скрывала этот удивительный дворец от чужих взглядов, а потому никто не мог увидеть стройную, одинокую фигуру в длинном белом платье, стоявшую на продуваемом всеми ветрами балконе. Мне не было холодно, ведь изнутри меня согревал данный Высшими Свет. Я любила здесь стоять и проводила на балконе почти целые дни. Сила Хранителя позволяла чувствовать весь храм, а потому я могла узнать заранее, если б кто-то решил его посетить. Но никого не интересовал храм Первозданного Света, никто не приходил и не нарушал моего одиночества, позволяя делать всё, что пожелаю в свободное время, простиравшееся сквозь бесконечность. Хранители тоже были бессмертны и могли погибнуть только в бою за Первозданный Свет, или же отказавшись от должности, решив уйти на покой. Сила Хранителя давала многое. Я могла бы наблюдать за событиями других миров, взирать на жизнь людей и прочих существ, как земляне смотрят кино. Могла бы наблюдать за друзьями и теми, кто мне дорог, если б только захотела. Ограничений было немного. Я не имела права покидать Храм и не могла увидеть царство Первозданной Тьмы, даже мир Света открылся предо мной как на ладони!

      Сколько было возможностей, однако я снова и снова выходила на этот балкон и стояла на нем, скользя равнодушным взглядом по извилистым горным хребтам, по острым вершинам. Солнце разливало яркий свет по снегу, покрывавшему всё вокруг, и маленькие ледяные кристаллики отзывались искристыми, ослепительными переливами. Холодный, бездушный свет нравился мне намного больше, чем тот, что горел в моей груди – чуждый, неуместный. Неужели Высшие так и не заметили того, как я перестала быть пригодной для роли Хранительницы Света, как повернулась в сторону Тьмы, устремившись к ней всей душой?

      Холодный ветер проникал сквозь тонкую ткань платья, колючими поцелуями касался кожи, пускал штормовые волны вдоль широкого подола, бросал в лицо волосы, словно пытаясь побольнее хлестнуть по щекам. Я не мерзла, а потому не боялась этих яростных порывов, что осыпали меня ворохом снежинок. Порой казалось, будто очередной удар ветра наконец подхватит меня, поднимет в воздух, закружит в сумасшедшем танце и, показав упоительную свободу полета, наигравшись, безжалостно швырнет в пропасть к подножиям гор, на острые камни.

      Иногда я ходила по коридорам храма, ощущая себя забытым, почти растворившимся в собственном одиночестве призраком. Гулкие шаги эхом отражались от каменных стен и разносились во все стороны по узким коридорам, пустым и холодным, как в замке изо льда. Я отстраненно проводила руками вдоль золотистых прожилок, рисовавших узоры на белом мраморе стен, ощущая пальцами лишь безупречную, бездушную гладкость. Я сливалась с храмом, с каждым днем всё больше перенимала его атмосферу, вбирала в себя красивую, бесчувственную пустоту. Просыпаясь по утрам в шикарной комнате, воистину достойной королевской особы, я подходила к зеркалу, отмечая, как глаза угасают, тускнеют, наполняясь обратной стороной света, ведь не зря при создании двух Первозданных элементов сама собой образовалась Пустота. А еда мне не требовалась, благодаря всё той же магии. Хранители не походят на людей и, наверное, ими не являются, постепенно превращаясь в нечто, близкое Первозданным элементам.

      Я делала всё, чтобы усыпить бдительность Высших, чтобы они наконец успокоились и перестали наблюдать за каждым моим шагом. Конечно, разве интересно наблюдать за призраком, бесцельно слоняющимся по храму или часами неподвижно стоящим на балконе? И я дождалась. Дождалась того момента, когда смогла вздохнуть свободно, когда поняла, что Высшие больше не смотрят в мою сторону!

      Покинув балкон, я поспешила вернуться в зал, где в центре колоннады висел изящный черный сосуд из гетита. Белые колонны, украшенные выпуклыми золотистыми узорами, словно оплетенные вьющимися растениями, поддерживали крышу в виде обыкновенной плиты с прямоугольными полосками фронтонов. Как будто храм в храме – его главное святилище, его сущность, его самоцель. Сосуд парил прямо в воздухе и отливал притягательным металлическим блеском, что в золотистом мерцании, исходившем от стен, выглядело поразительно и невероятно.

      Однако я пришла не для того, чтобы полюбоваться этой красотой или прикоснуться к «божественному», наполняя себя духовным благоговением, и не проверить сохранность Первозданного Света я собралась. Встав неподалеку от колоннады, махнула рукой давно подсмотренным у аллиров жестом и создала сияющий светом портал. Через несколько секунд – видимо, на противоположном конце немного помедлили – в ослепительном ореоле появилась хрупкая черноволосая девушка с прищуренными голубыми глазами.

      – Фу, какой он яркий! – недовольно воскликнула Лина, потирая веки.

      – Да, свет – он такой, – хмыкнула я.

      Вслед за Линой из портала вышел Стас, как ослепший вытянув руки и ощупывая перед собой воздух. Полюбовавшись мгновение на золотистый свет, окутывавший друзей, я махнула рукой, и арка, сжавшись в точку, стремительно исчезла. Стас сразу перестал изображать златоволосого слепца и с радостным воплем бросился меня обнимать. В свете портала его темно-русые волосы действительно приобрели удивительный золотистый цвет, сделав парня похожим на ангела, если только не знать о веселом и немного сумасшедшем характере. Ещё более причудливо, окутанная магией света, выглядела Лина, будто превратившаяся в призрачное, эфемерное создание. Впрочем, это хрупкое создание стиснуло меня в крепких объятиях даже сильнее Стаса.

      – Ну как, готовы? – поинтересовалась я, когда друзья выпустили меня на свободу, позволяя сделать вдох в полную меру. – Не передумали?

      – Мы всегда готовы, особенно к участию в безумных планах! – жизнерадостно заверил Стас.

      – А ты? Уверена? – спросила Лина, вглядываясь в моё лицо.

      – Абсолютно, – кивнула я без тени сомнения. Улыбнулась, хитро прищурившись: – Я говорила с Лисви, он тоже согласен в этом поучаствовать!

      – Лисви? – удивленно переспросила подруга.

      – Ну да, Лисви. Тэан вар Лисвен – Душа Света. Не могу же я называть его Тэаном? Поэтому взяла второе слово, которое на языке Высших означает «свет». Ну а «Лисви» можно интерпретировать как уменьшительно-ласкательное «Светик». Он не против. По крайней мере, возражать не стал – тема наглости со стороны Высших на тот момент волновала его куда больше.

      – Интересно, он такой же чокнутый, как и твой Тэан? – заинтересовался Стас.

      – Не, он очень милый, – отмахнулась я, решив, что обсуждать Душу Света, когда он может за нами наблюдать, немного неприлично.

      – Знаешь, Алис, ты так похудела, – задумчиво заметил Стас, наблюдая за мной, метавшейся по залу из стороны в сторону. – Скоро просвечивать начнёшь.

      – Ну знаешь! – возмутилась я. – Сам бы посидел на диете из одного света, я бы посмотрела на тебя!

      – Нет, я на такие подвиги не способен! – ужаснулся друг. – Ты чего делаешь-то?

      – Ищу… а, вот!

      Из-под руки отъехала небольшая квадратная плита, а ведь ещё мгновение назад ничто не указывало на её существование. Весь храм был словно вырезан в скале – ни единого стыка между разными плитами не удалось найти, лишь один монолитный белый камень с золотистыми прожилками, неразрывный, почти живой, но спящий глубоким вечным сном.

      Тайник я обнаружила совершенно случайно, когда пыталась спрятать книгу, «отобранную» у Вольхфара. Тогда магия сама подсказала, и неожиданно образовалась плита, открывая маленькую каменную сумку, куда как раз вошла книга. Спрятать-то я её спрятала, но теперь чуть не потеряла в собственном тайнике.

      – О, это она, та книга, о которой ты рассказывала, – догадалась Лина, заглядывая мне через плечо.

      – Да. Она нам понадобится.

      – А что ещё понадобится? Ты всё приготовила? – практично уточнил Стас, подходя к нам.

      – Только зубодробительное заклинание на языке Высших, которое нам придется зачитать. Никаких ритуалов и жертвоприношений устраивать не придется, – успокоила я друзей. – Ну что же… приступим.

      Я решительно подошла к висящему прямо в воздухе в центре колоннады гетитовому сосуду и, не ощущая в себе ни капли почтительности, схватила его рукой. В первое мгновение почувствовала легкое сопротивление магии, но Священный Сосуд быстро поддался, безвольно опустившись на мою ладонь. Разглядев его вблизи и ради интереса пощупав гладкую каменную поверхность, красиво отливавшую металлическим блеском, я подцепила ногтем пробку и выдернула её из горлышка. Робкий лучик света выскользнул из открытого сосуда, как будто внутри него включилась лампочка.

      – Хм… и как мы это будем делить? – полюбопытствовал Стас.

      – Я его чувствую… – задумчиво проговорила я, прислушиваясь к своим ощущениям. – Так что пейте не стесняясь. Я скажу, когда нужно будет остановиться.

      – Только ты первая, – благородно уступил Стас, с подозрением глядя на гетитовый сосуд. – Мне этот свет как-то доверия не внушает.

      С упреком посмотрев на Стаса, я вздохнула и поднесла к губам горлышко сосуда.

      – За нас и за успех нашей безумной идеи! – выкрикнул парень тост за мгновение до того, как я с уверенностью опрокинула содержимое сосуда, глотая горячую, почти обжигающую жидкость. Невольно подумалось, что Тьма, наверное, оказалась бы холодной и воздушной, как капельки тумана.

      Густой горячей субстанцией Первозданный Свет вливался внутрь, от желудка растекаясь по всему телу и куда-то глубже, проникая в душу, насквозь пронзая иглами вездесущих лучей. С каждым глотком меня наполняла сила, кипящая, ослепляющая, она заставляла биться сердце быстрей, разгораясь всё ярче и ярче. Вслед за мной из сосуда отпили мои друзья, тем самым поделив Первозданный Свет на три равных части.

      – Такие странные ощущения, – удивленно заметила Лина. – Как будто мы спиртного хлебнули.

      – Это потому что он горячий, – предположил Стас. – Но сила… нет, она не пьянит, как Первозданная Тьма. Зато наделяет странной уверенностью…

      – В своей правоте, – с усмешкой закончила я. – Теперь-то никаких сомнений не останется, даже если они были.

      – Приступаем ко второму этапу? – Стас потер ладони в предвкушении последующего развлечения.

      – Да. Зовем так же, как когда-то – Тэана. Сейчас в нас есть Первозданный Свет, а потому мы сможем вызвать его Душу, и Лисви даже не придется нарушать законы Вселенной для временного воплощения в физическом теле. Готовы? Итак, хором!

      «Тэан вар Лисвен!» – прокричали мы трижды, слыша, как наши голоса, слившись в один, расходятся под сводами храма, отражаясь от стен, нарастая, обретая силу. Эхо ещё билось о стены, когда перед нами вдруг возникло золотистое сияние. Постепенно нарастая и увеличиваясь, оно образовало человеческую фигуру. Ярче солнца сияли его волосы, сверкающими локонами спускаясь по спине до самого пола. Лисвен был облачен в золотистое одеяние, похожее на длинный приталенный сюртук. Белая кожа излучала внутреннее сияние. Тонкие, идеальные черты лица поражали своей безупречностью, а внимательные темно-карие глаза удивительно контрастировали со всем его сверкающим, светлым обликом. Так же, как янтарь глаз Тэана освещал густую темноту, темно-карий оттенял слепящий свет.

      – Как давно я не воплощался! – воскликнул Лисви, разминаясь так, будто всё это время его тело, как праздничный костюм, лежало на складе и сильно затекло. Пробежавшись по всем троим жизнерадостным взглядом, Лисвен с блаженством вздохнул и самозабвенно объявил: – Пора начинать наше увлекательное приключение!

      Друзья переглянулись, покосившись на меня с долей упрека. А что я могла? Зная, что Лисвен за нами наблюдает, сказать, что этот парень «слегка» не от мира сего? Так, наверное, можно было догадаться и самим!

      Я раскрыла книгу на главе, где описывались способы связи с Высшими. На той самой странице, которая попалась мне на глаза, когда ещё на Земле в своей квартире, собирая вещи, я случайно выронила книгу. Та самая страница, которая подарила мне надежду, зародив в мыслях безумную идею. Призрачный Чертог. Там Высшие вынуждены поддерживать подобие физических тел, концентрируясь в светящихся сгустках энергии. Призрачный Чертог, где любой человек, зная способ туда попасть, сможет с ними поговорить. И не только поговорить.

      – Начинаем читать заклинание? – спросила я, указывая на целую страницу, исписанную непонятными словами, до смешного похожими на латынь. Язык Высших. – Лисви, ты с нами?

      – Конечно, мне тоже не попасть туда иным способом, кроме как этим.

      Благодаря Лисвену, знавшему язык Высших и четко произносившему все слова заклинания, нам удавалось почти без ошибок повторять за ним. Голоса эхом разносились по залу, вокруг сгущалась странная магия, не похожая ни на что, ранее нами встреченное. Сила нарастала, плотным облаком набивалась в зале, искрилась, закручивалась вокруг нас до тех пор, пока очертания стен не потеряли свою четкость, в какой-то момент исчезнув совсем. Воздух неожиданно закончился, пол ушел из-под ног, и мы с криками рухнули вниз. Захватывающее падение сменилось не менее захватывающим полетом, когда закрутившийся вокруг нас вихрь неожиданно подхватил четыре хрупкие песчинки и с невероятной скоростью понес сквозь пространство, сквозь время и ткань Вселенной. Здесь не было ничего – ни воздуха, ни самой потребности дышать, ни света, ни темноты. Казалось, мы перемещались по оборотной стороне, наполненной Пустотой.

      В какой-то момент вспыхнули разноцветные искры, и вихрь выбросил нас на каменный пол. Не то чтобы выбросил – мы даже не упали, удачно приземлившись на ноги, но всё произошло настолько стремительно, что мы и сообразить ничего не успели. Вынырнув из странных всполохов, мы с интересом огляделись по сторонам. Голова немного кружилась, но я быстро пришла в норму.

      Призрачный Чертог представлял собой просторный зал, от которого веяло чем-то неуловимо чуждым, непонятным. Словно мы оказались в прихожей, ведущей в привычные миры, но за закрытой дверью скрывавшей нечто совершенно другое – некогда существовавший Хаос. Чем-то средним между родным Хаосом Высших и их удивительным творением – Вселенной и являлся Призрачный Чертог. Молочно-белые стены были покрыты затейливой лепниной. На расстоянии около десяти метров друг от друга, наполовину вросшие в стены стояли полукружья мощных колонн, тянувшихся к самому потолку. А под потолком вились разноцветные ленты, находившиеся в постоянном движении. Они то складывались вместе, образуя радуги, то расходились на отдельные полосы – красные, синие, желтые, зеленые. Окон не было, но от стен исходило собственное мерцание, да и радуги раскрашивали воздух в разнообразные цвета, отбрасывая на пол причудливые блики.

      – У меня красивей, но и Высшие неплохо устроились! – весело заметил Лисви.

      – А где Высшие? – удивился Стас. – Разве они не должны быть здесь?

      – Заклинание, которое мы прочитали, переносит в Призрачный Чертог, но не вызывает Высших, – пояснила я. – Они знают, что мы здесь, а потому скоро должны появиться.

      – У меня есть идея, как ускорить их появление, – хитро улыбнувшись, сказал Стас. Больше всего, как ни странно, заинтересовался Лисвен. Хотя чего странного? Это существо не поддавалось объяснению, но прямо-таки сверкало (в прямом смысле) энтузиазмом и желанием совершить нечто экстравагантное.

      Я же, предоставив друзьям право действовать, сжала книгу между ладоней и вызвала Свет. Ради интереса я раньше пыталась что-нибудь сделать с книгой с помощью силы Хранителя, однако ничего не получилось. Создавалось впечатление, будто в структуру этой вещи была вплетена магия Высших. А ведь столь опасную книгу нельзя было оставлять – её нужно уничтожить! Первозданный Свет поднялся из глубины души, наполняя собой каждую клеточку, горячей волной прошелся по телу и по рукам, двумя золотистыми лучами сомкнувшись на книге. В первое мгновение я почувствовала странный всплеск сопротивления – сработала защита, однако Свет действительно оказался сравним с магией Высших! Книга вдруг исчезла в моих ладонях, осыпавшись черными хлопьями пепла, но даже они не достигли пола, растворившись в воздухе на полпути.

      Жуткий звук отвлек меня от мыслей о книге. Я вовремя повернулась к друзьям, чтобы увидеть, как от одной из колонн отваливается целый кусок и с оглушительным грохотом падает на пол, рассыпаясь на несколько осколков поменьше.

      – Меткое попадание! – восхищенно, как только он умел, воскликнул Лисви.

      – А то! – гордо согласился Стас. – Надо ещё потренироваться. Всё-таки Первозданный Свет для нас в новинку.

      Друг выставил перед собой руки, хорошенько прицеливаясь к крупной, значительно выступающей завитушке на широком карнизе, что горизонтальной линией тянулся по всему периметру здания, разделяя стены на две примерно одинаковые части – верхнюю и нижнюю. Скользнул луч света, срываясь с пальцев Стаса, и угодил прямо в основание завитушки, которая, отломившись почему-то вместе с целым куском стены, обрушилась на пол, заодно оставляя на его гладкой поверхности несколько глубоких рытвин.

      – Эй, Высшие, выходите! – весело прокричал Стас. – Потолкуем!

      – Я тоже хочу, – хихикнула Лина, атакуя очередную колонну.

      – Неправильно вы делаете! – оживленно вклинился Лисвен. – Давайте я покажу как надо.

      С этими словами он вызвал ослепительную волну света, настолько мощную, что в первое мгновение мне показалось, будто это самый настоящий ядерный взрыв. Вспышка ударила в одну из стен, по всей длине вырывая из неё карниз вместе с колоннами. Вся эта гигантская конструкция из множества половинок колонн, соединенных между собой широкой полоской карниза, на миг зависла параллельно с развороченной стеной, после чего накренилась и рухнула прямо на нас. К счастью, мы стояли между колоннами, а потому никто не пострадал. Разве что пыли наглотались, вместе с мелкой крошкой поднявшейся в воздух. Я закашлялась, закрывая лицо от белого облака. Потрясенно огляделась по сторонам, когда пыль начала оседать, открывая взору произведенные чокнутым Лисвеном разрушения.

      В стене красовались неровные, глубокие рытвины. На полу валялись почти целые колонны, пересекавшие зал поперек множеством потрескавшихся полос, всё вокруг было усыпано осколками – частями лепнины, прямоугольными пластинами карниза и просто булыжниками размером с крупные арбузы. Стас присвистнул:

      – Впечатляет.

      – Да нам же теперь здесь не развернуться будет, – заметила я, мысленно порадовавшись столь оригинальному и эффектному обновлению интерьера. – А если бежать придется? Споткнемся и благополучно избавим Высших от своего присутствия. И себя – от всех проблем вместе с жизнью заодно.

      – А, точно. Не расстраивайся, Алис, сейчас уберу! – воодушевленно пообещал Лисви.

      Окинул взглядом творение рук своих, ещё немного им полюбовался, растягивая губы в сумасшедшей улыбке, и наконец призвал Свет. Тысячи иголочек вспыхнули под ногами и тонкими лучами устремились вверх, сливаясь в единую волну, что моментально испепелила россыпь камней и колонны, оставив вокруг тонкий слой гари, внесший в молочно-белую обстановку зала некоторое разнообразие. От пола и до потолка пробежалась волна, наполняя собой всё пространство. Если камни эта невероятная сила стёрла без следа, то нас с друзьями всего лишь обдала приятным, теплым воздухом.

      Как только свет погас, по залу прокатился громогласный рокот:

      – ЧТО ЗДЕСЬ ПРОИСХОДИТ?!

      Вспыхнув среди радуг, три разноцветных огонька закружились, стремительно спускаясь вниз и вытягиваясь в подобие человеческих силуэтов. Дождавшись, когда они остановятся напротив нас, я зажгла на ладони шар Первозданного Света и резко метнула в импровизированное лицо Золотистого. Давно мечтала это сделать!

      Стоило мне напасть, как всё вдруг закрутилось. Высшие бросились врассыпную, не желая становиться слишком легкими мишенями. Лисви действовал заранее оговоренным образом и окружил весь Призрачный Чертог Первозданным Светом, разлившимся тонкой пленкой вдоль стен, что блокировало Высшим путь к отступлению. Конечно, удар их магией мог пробить брешь, но ничего не мешало Лисвену сразу же её залатать. К тому же, учитывая, что и мы с друзьями не собирались стоять без дела, намереваясь хорошенько погонять Высших по залу.

      Золотистый без труда ускользнул от атаки, но я не сдавалась, бросая в него лучи света снова и снова. Расклад получался очень даже обнадеживающим – мы втроем с друзьями против троих Высших. На нашей стороне – Лисвен. Периодически он швырял в Высших плотные сгустки Света и один раз умудрился подбить Фиолетового, который при этом забавно задымился и чуть не врезался в стену. Высшие не только защищались, но и атаковали, пытаясь нас утихомирить, однако мы не зря тренировались с детства правильно двигаться и ловко уходить от ударов.

      – Верните мне Тэана! – крикнула я, увернувшись от очередного магического всплеска. – Иначе мы вас прикончим! Или просто потреплем! И если нам не повезёт, Лисвен не будет запирать вырвавшийся на свободу Свет!

      – Да, не буду! – бодро поддержал Лисви, прикрывая меня от атаки Золотистого. – Надоело сидеть в бутылке, гулять хочу!

      – Тэана? Тэана вар Хашшена? – удивился Синий, замерев на мгновение.

      – Да, его, – подтвердила я, устремляя луч света Синему в грудь. – Верните ему человеческое тело, и мы уйдем с миром.

      Разговор отвлек. Убегая от золотистой волны своего главного врага, я споткнулась о какой-то каменный осколок и упала на пол. Однако ловкость движений не потеряла. Сгруппировалась, перекатилась, используя инерцию, и вновь вскочила на ноги, посылая в Золотистого ответную волну.

      – Прекратите! Мы готовы обговорить условия! – объявил Синий, перекрывая голосом шум сражения.

      В этот раз я почему-то поверила. Как по команде все вдруг остановились, перестав швыряться магией и Светом, летать и бегать по залу. На самом деле, мы вряд ли были способны долго продержаться против Высших. Первозданный Свет мог уничтожить этих существ, но только в исполнении Лисвена, его Души. Мы же имели возможность лишь нанести им серьезный ущерб, но не бесследно стереть. Если меня Высшие могли пощадить из-за нежелания искать нового Хранителя, то моих друзей они готовы были убить. Но ведь сработало! Поверили угрозам, не захотели рисковать, согласились обсудить мои требования!