Текст книги "Обманутая"

Автор книги: Мария Баррет

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)

Часть III

Глава 24

Фрейзер одевался в своей спальне. Он сел на кровать, отбросил полотенце. Надевая рубашку, он попал не в тот рукав. Немудрено: глаза его не отрывались от бледного голубого неба над Абердином, а мысли – от Ливви Дэвис.

Он проклинал себя за это. Он проклинал и ненавидел себя каждый день с тех пор, как вернулся из Суссекса. Но перестать думать о ней не мог. Он не понимал, что означает вчерашний ночной звонок. Разговор расстроил его, но он не стал перезванивать, не мог. Ему хотелось дать время ей и дать время себе, чтобы избавиться от своей зависимости от нее. Один только звук ее голоса вызвал боль, и он всю ночь не мог заснуть, думая о ней и о той чертовщине, что происходит в Лондоне.

Он застегнул рубашку, взял маленькую кожаную шкатулку и стал выбирать запонки. Достав серебряные запонки с красной и голубой эмалью, он взял их в ладонь и попытался продеть в узкую петлю манжеты. Как только его усилия стали вознаграждаться, в тишину дома ворвался телефонный звонок.

– Дьявол! – Он вздрогнул от неожиданности и уронил запонку на пол. Подняв трубку, он продолжал взглядом отыскивать упавшую запонку.

– Фрейзер? Доброе утро, это Бет, – зазвучал в трубке голос с мягким шотландским выговором. – У тебя что-то случилось?

Фрейзер вздохнул:

– Извини, Бет, у меня все в порядке. Только отчаянно борюсь с запонками.

– Тебе нужна женщина, чтобы делать такую трудную работу.

– Это звучит очень сексуально, – ответил он улыбнувшись.

– Ах, Фрейзер, не будь таким маменькиным сынком!

– Что тебе нужно, Бет? Из-за какой важной причины ты звонишь мне в семь сорок пять утра?

– Нет, ничего важного. Я решила позвонить тебе до работы и условиться насчет ленча, который ты мне обещал после вчерашнего ужина. – Она флиртовала, и слушать ее было приятно.

– Ленч? Когда? – Он отыскал запонку и попытался вставить ее в манжету, прижав головой телефонную трубку к плечу.

– Сегодня ты свободен?

Он наконец справился с запонкой и посмотрел на ночной столик в поисках дневника. – Сегодня?.. Не знаю… Бет, мой дневник в кабинете. Подожди, я схожу за ним.

Бет была готова ждать сколько угодно. Она слышала, как он опустил трубку и вышел. Наконец снова зазвучал его голос.

– Ленч, сегодня – у меня свободное время. Куда ты хочешь пойти? – У него не возникало большого желания провести с ней ленч, но он был ей обязан за вчерашний ужин.

– О, даже не знаю. Как тебе отель «Скин»?

– Прекрасно. Тебя подвезти? – Он был рад, что она согласилась на встречу днем – так как он сможет воспользоваться предлогом, чтобы закончить ленч пораньше и вернуться на работу. Это было не потому, что ему не нравилась Бет – просто в этот момент в его сердце не было места ни для Бет, ни для кого-либо еще.

– Благодарю за предложение, но я приеду сама. До ленча у меня есть два вызова на дом. Когда мы встречаемся?

– В час или в час тридцать.

– Лучше в час, Фрейзер.

– Договорились. В час, отель «Скин». – Фрейзер взглянул на часы.

– Фрейзер, удачи тебе с запонками!

Фрейзер улыбнулся, записал время ленча в дневник и спустился вниз. Он все время возвращался к ночному звонку и страшно злился. Если бы только Ливви Дэвис не стояла у него на пути, связь с Бет Броуден могла оказаться очень забавной.

Гордон Файф сидел на краю стола Фрейзера и постукивал ручкой по бедру, пока говорил. А говорил он с сильным акцентом уроженца Глазго. Даже двенадцать лет, проведенных в Абердине, не изменили его речь. Он растягивал гласные в словах, и каждое слово звучало словно целое предложение. Гордон говорил о новом макете газеты и хотел, чтобы босс одобрил его замыслы. В течение пятнадцати лет он был главным редактором газеты, но по-старомодному считал, что последнее слово должен сказать ее владелец. Владельцем был Фрейзер, и хотя он всегда обычно соглашался с Гордоном, тот не хотел нарушать принятые правила.

Фрейзер уставился в пространство и каждый раз кивал, когда до него доносилось какое-нибудь слово. Он не слышал, что ему говорил Гордон, так как все его мысли были поглощены Ливви. Как он ни старался избавиться от них, но телефонный звонок его по-настоящему расстроил. Он не сказал ей о своих подозрениях по поводу истинных отношений между Хьюго и Джеймсом. Ведь все это произошло много лет назад, да и он не был полностью уверен в своей правоте. И как она должна воспринять все это? Ее и так сильно обидели, и он не хотел добавлять ей новых страданий. Поблагодарит ли она, если он вытащит на свет то, что уже давно похоронено? Должен ли он теперь рассказать то, что необходимо было рассказать много лет назад, или лучше оставить все в прошлом?

Он тяжело тряхнул головой, удивляясь, какую путаницу она вносит в его мысли. Черт побери! У него и так достаточно дел, чтобы еще волноваться из-за женщины, находящейся на расстоянии четырехсот миль от него. Он должен выбросить ее из головы. Все его мысли должны быть заняты «ИМАКО», у него скопилось уже достаточно много информации. Иногда он действительно желал, чтобы никакой поездки в Сассекс не было. Взглянув на Гордона и пытаясь ухватить суть дела, он вдруг увидел, что старик замолчал и пристально глядит на него. Слепая ярость проснулась во Фрейзере. Он так увяз в своих мыслях, что даже не слышал, как Гордон замолчал.

– Что с тобой, Фрейзер? Я бы сказал, что ты витал в облаках! – заметил Гордон.

Фрейзер пожал плечами:

– Извини, Гордон. Я задумался.

– Ты был где-то далеко. Посмотри, тебя кто-то уже призывает. – Гордон кивнул в сторону стеклянной перегородки, отделяющей кабинет от приемной. Фрейзер оглянулся и увидел, что Кэрол, жестикулируя, зовет его.

Фрейзер кивнул ей.

– Гордон, делай с макетом то, что считаешь нужным. Я посмотрю на окончательный вариант и выскажу свое мнение. Договорились? – Фрейзер встал и пошел к дверям.

– Ты знаешь, это будет нечто исключительное! – с энтузиазмом воскликнул Гордон.

– Ты мне расскажешь об этом. – Фрейзер посмотрел через плечо, беспомощно улыбаясь, и вышел к Кэрол.

– Фрейзер, женщина в холле хочет вас видеть. Она говорит, что это личное.

Он кивнул, в этом не было ничего необычного. Вместе с другими делами у него часто возникала проблема с различными людьми из-за владений в Абердине, И с ним часто хотели говорить лично.

– Позвони мне в приемную, когда все соберутся на совещание в комнате редакторов. Это даст мне возможность побыстрее закончить встречу.

Он взял со стола Кэрол блокнот и ручку, попросил разрешения забрать их с собой и вышел. Кэрол наблюдала за ним, пока он шел к лифтам.

Какой он изумительный мужчина, думала она с восхищением. Но потом резко одернула себя и села за компьютер. Он не из твоей лиги, Кэрол. Нечего мечтать о нем. И, печально улыбнувшись, она вернулась к работе.

Фрейзер распахнул стеклянные двери, которые вели из основного здания в громадное пространство холла «Эбердин энгас пресс» и широкими шагами пошел к стойке. Он улыбнулся Роне – секретарю в приемной и спросил, кто хочет его видеть. Она указала в дальний угол холла, где стояли кресла. Высокая блондинка разглядывала экземпляры газет, которыми были оформлены стены. Рядом с ней стоял громадный чемодан, а черный рюкзак висел на плече. Он узнал сразу, кто это, прежде чем она повернулась к нему.

– Ливви?

Она посмотрела через плечо, увидела его и улыбнулась. Повернувшись к нему, она уронила рюкзак на пол, и Фрейзер взорвался.

– Боже! Что ты здесь делаешь?

И мгновенно понял, что сказал глупость. Его приветствие должно быть более теплым. Он пошел через холл, пытаясь улыбнуться, но ему это не удалось. Он растерялся и не мог собраться с мыслями. Подойдя к ней, он заколебался, поцеловать ли ее, но потом решил отказаться от этой мысли. Его смущали заинтересованные взгляды секретарш из приемной.

– Я не могу поверить! – сказал он. – Какими судьбами?

Ливви пожала плечами. Все выглядело не так, как она представляла: ее не ждали.

– Сама не понимаю. Просто пришло в голову приехать сюда. – Она хотела рассказать ему, что случилось, но только не здесь и не сейчас. Куда делись все его чувства? Она вся сжалась и встревоженно улыбнулась.

Вдруг Фрейзер взял ее за руки, прижал к себе и обнял – он был не в состоянии более сдерживаться. Ей сразу стало хорошо, и он наконец обрел то, о чем мечтал всю прошедшую неделю. Потом он слегка отстранился, все еще держа ее руки, и рассмеялся.

– Это просто замечательно! – Возбуждение стало нарастать внутри него. Он собирался сказать ей, как сильно желал этой встречи, как сильно хотел ее! Даже сейчас, в холле, он с трудом контролирует себя. Но вдруг все сомнения снова вернулись к нему, прежде чем он успел сказать это.

«Что ты делаешь, кретин, – подумал он в панике. – Вспомни эту неделю! Вспомни колледж! – И он крепко сжал рот, Стараясь удержать рвущиеся слова. – Она даже не знает, почему она здесь, – продолжал зудеть ехидный голосок в голове. Она просто прыгнула в поезд в уверенности, что ты здесь и, как всегда, готов зализывать ей раны. Ты ей нужен только на время, неужели ты еще это не понял? А когда ей станет лучше, она поспешно вернется к Джеймсу, выкинув тебя из своей жизни. Эй, Фрейзер, держи себя в руках! Ты же мужчина! Отвернись от нее, возьми другую женщину в свою постель».

Все еще улыбаясь, Ливви радостно посмотрела в лицо Фрейзера. И вдруг увидела, как оно меняется. Она увидела в его глазах борьбу чувств. Вся радость исчезла из них, осталась только настороженность. Потом она увидела в них такой холод, что инстинктивно отняла свои руки и напряженно прижала их к бокам.

– Фрейзер?

Он посмотрел на нее с бесстрастным лицом.

– Извини, Ливви. У меня совсем вылетело из головы, что через несколько минут совещание.

– О… – Она кивнула, и злость стала расти у нее в груди. Ради этого она проехала пятьсот миль! Ей хотелось внимания, тепла, заботы, но он был весь в работе – у него встреча! И тогда, собравшись с силами, она ледяным голосом сказала: – Мне все понятно. Не можешь ли порекомендовать какой-нибудь отель? Я ехала всю ночь, мне нужна ванна.

– О Боже! Да! – Он тряхнул головой. – То есть, я имею в виду – нет! Ты можешь остановиться у меня, ты должна. Я не хочу отпускать тебя в отель!

Она стояла в полной растерянности, пока он широкими шагами шел к стойке, а потом попросил передать Кэрол, чтобы ему принесли кейс. Глядя на его спину, она думала, как хорошо костюм подчеркивает ширину и силу его плеч, и вспомнила, что его обнаженное смуглое тело оказалось еще мощнее и привлекательнее. У нее перехватило дыхание от этих воспоминаний, и злость снова вернулась к ней. Здесь не было места этим чувствам, сказала она себе расстроенно, он очень ясно показал это.

Через несколько минут секретарь принесла ему кейс, Фрейзер поблагодарил ее и открыл прямо на стойке. Взял ключи от дома и снова захлопнул кейс. Потом попросил секретаря в холле вызвать такси до Рабислау террас. И с ключами в руках вернулся к Ливви. Он протянул ей брелок с ключами, и Ливви молча взяла их.

– У меня дома тепло и целый пруд горячей воды – то, чего ты хотела. – Он покраснел и быстро продолжал: – Ты пока можешь отдохнуть в моей комнате, так как спальня для гостей не готова. Миссис Эвери придет днем, чтобы убрать дом, я позвоню и попрошу приготовить тебе комнату.

Ливви попыталась улыбнуться. Она заметила, с каким интересом ее разглядывают девочки в приемной, и у нее появилось дикое желание повернуться к ним и закричать: «Все в порядке! Между нами ничего нет!» Но она пробормотала слова благодарности и отвернулась.

Фрейзер смотрел в окно, высматривая такси. Ему отчаянно хотелось вернуться в свой безопасный офис. Ему дико хотелось дотронуться до нее. Но он знал, что если он прикоснется к ней, то пойдет до конца – он вытащит ее из здания в какую-нибудь тихую, темную алею и возьмет.

Ливви заметила его напряженность и неверно истолковала ее.

– Такси будет через несколько минут, ты вполне можешь оставить меня.

– Ты действительно не возражаешь? – заколебался он.

– Конечно, нет, – фыркнула она.

– Что ж, прекрасно, – ответил он ей в том же тоне, мучаясь из-за того, что все складывается скверно. – Я позвоню тебе днем, может быть, мне удастся выбраться домой на часок, тогда и поговорим. – Ленч с Бет совершенно вылетел у него из головы.

– Хорошо. Спасибо тебе. – Она вдруг подумала, что ведет себя очень глупо. Она должна понимать, что у него работа и он не может просто так все бросить.

Она посмотрела на стену:

– Твоя газета намного больше, чем я думала.

– Да. – Фрейзер улыбнулся. – Мы одна из самых крупных независимых региональных газет в Королевстве. Мы распространяем около ста пятидесяти тысяч экземпляров в день. Совсем неплохо для газеты, которая десять лет назад практически не существовала. Сейчас все восхитительно, но было очень нелегко. Но тебе, наверное, скучно?

Ливви улыбнулась.

– Нет, и я очень рада за тебя. – Она видела, с какой гордостью он взглянул на один из экземпляров газеты, выставленных в витрине на стене, и поняла, что никогда по-настоящему не знала мужчину, стоящего перед ней. Он создавал газету в течение десяти лет и мало рассказывал о ней. Наверное, она просто не спрашивала и поэтому столько лет была слепой. Ей стало очень грустно от этих мыслей. Подступила усталость. Она отвела от него взгляд:

– Тебе нужно уходить.

– Да, я тоже так считаю. – Пожав плечами, Фрейзер отодвинулся от Ливви. Ему не хотелось целовать ее, пусть это даже покажется грубым, но он больше не собирался делать ошибки. Потом повернулся и пошел к дверям, по пути забрав свой кейс со стойки. Он помахал ей и исчез в дверях основного здания.

Ливви не отрывала глаз от Фрейзера, пока тот уходил. Переведя взгляд на стойку, она заметила, что Рона и другие девочки не спускают с нее глаз. Она подняла свой рюкзак, чемодан и, ощущая неловкость, пошла к выходу. Ей вдруг показалось, что ее узнали, и она поспешила из здания, сказав, что подождет машину на свежем воздухе. Когда она вышла, упали тяжелые крупные капли дождя. Она прикрыла голову рюкзаком и стала дожидаться прихода машины.

– Итак, подведем итоги. – Фрейзер сел на край стола и обвел взглядом сидевших. Гордон уже сказал все, что было намечено, но заключительное слово принадлежало Фрейзеру. Гордон всегда придерживался этого правила. – Мы помещаем нашу окружную статью на третьей странице; пятую и седьмую страницу мы предоставим местным новостям; а на последней странице, в третьей колонке справа, у нас пойдет материал о будущих публикациях.

Наборщица, слушая, делала пометки в своем блокноте – все это говорилось непосредственно для нее. Точность в формате страницы – ее забота.

Сказав свое слово, Фрейзер улыбнулся. Совещание кончилось. Все присутствующие встали и потянулись к выходу. Уже было больше одиннадцати часов, а газета должна быть готова к печати в час тридцать. Фрейзер смотрел, как Гордон возглавлял шествие. Неожиданно в стороне он заметил Энди, одного из специальных репортеров по промышленности. Энди ждал возможности поговорить с ним. Когда все присутствующие на «летучке» оставили комнату, Фрейзер поздоровался с Энди и спросил, что тот хочет сказать.

Энди стал говорить Фрейзеру о том, что есть очень острый материал об «ИМАКО». О том, что эта фирма под прикрытием производства химических удобрений занимается изготовлением бензотетрина. Что у Энди пока недостаточно фактов, но МАФФ тоже заинтересовался этим вопросом и начинает собственное расследование. Начинающий репортер горел желанием раскопать эту историю и предвкушал, какую известность получит после публикации статьи.

Фрейзер прекрасно понимал нетерпение молодого журналиста. Фрейзеру было наплевать на исследования, проводимые различными министерствами. У него был свой счет к «ИМАКО». Он очень давно подбирался к нему, но сейчас время было неблагоприятное. Он не хотел никаких случайностей, риска и путаницы, а вмешательство неопытного журналиста могло испортить годы кропотливого труда.

– Энди, то, что я тебе скажу, нелегко понять, тем более статья твоя обещает быть потрясающей, но мы ее сейчас печатать не будем. Но если тебя утешит, то у меня личный интерес к этой теме. Та информация, которую ты мне передал, очень ценна и важна, но делать сейчас статью мы не будем. Извини.

– Вы мне не доверяете? – Энди совсем растерялся.

– Нет. Причина не в тебе.

– Вы считаете, что я не справлюсь?

Фрейзер заколебался, боясь сказать слишком много. Энди был прекрасным репортером, восходящей звездой, и ему не хотелось рисковать им. Поэтому он не стал говорить правду, но постарался успокоить его. Он сказал, что за пару недель попытается выбрать направление этой статьи. А до тех пор они будут собирать информацию и проверять факты.

– А если эта информация попадет в другие руки? Мы потеряем прекрасную возможность! – возразил Энди.

– Если мне покажется, что нас кто-то опережает, то мы будем первыми. Но если мы подождем, то результат будет более потрясающим.

Энди пожал плечами. Он так не думал. Странно. Босс был славный парень и никогда не боялся риска. Неужели босс сомневался в нем и его материалах?

– Энди, прошу тебя, прими мой совет. Не думай, что причина в тебе самом.

Энди быстро посмотрел на Фрейзера и побагровел. Босс легко прочитал его мысли. Он пожал плечами и вышел из кабинета. Фрейзер посмотрел ему вслед и вызвал Кэрол.

– Кэрол, переведи все звонки на себя. У меня куча работы, не хочу отвлекаться. Даже если все знаменитости явятся в «Эбердин энгас пресс», меня нет.

Кэрол шутливо поднесла два пальца к виску, отдавая честь, и вышла из кабинета, закрыв за собой дверь. Фрейзер видел, как она подошла к своему столу, переключила телефоны на себя, а потом села к компьютеру. Тогда Фрейзер открыл средний ящик своего стола, достал папку с дискетами и тоже включил свой компьютер.

Это он должен был сделать много дней назад, сразу как получил интересный материал на «ИМАКО». Чертова Ливви – она полностью закабалила его мозг! Он достал дискету с отметкой «ИМАКО», на которой была информация, добытая им пять лет назад. Ему необходимо было вновь ознакомиться с ней, прежде чем заниматься сведениями для МАФФ. Если бы ему удалось отыскать связь между фактами, то это сэкономило бы ему массу времени. Наклонившись ближе к экрану, он стал просматривать страницы. Через несколько минут работа полностью поглотила его.

Было уже около часа, когда Кэрол позвонила ему. Впервые за два часа оторвав взгляд от экрана, он встал и поднял трубку телефона.

– Фрейзер, это Кэрол. Извини, что отвлекла тебя, но в твоем дневнике у тебя в час дня записан ленч. Ты отменил его или забыл?

– Дяявол! Совсем забыл. Кэрол, найди телефон приемной врача в Зеленых Дубах и отмени ленч. – Он посмотрел на часы и увидел, что стрелка подходит к часу. Снова выругавшись, он попросил секретаря позвонить в отель и сказать, что он задерживается. Закончив разговор с Кэрол, он повернулся к компьютеру, выключил его, запер все дискеты в ящик. Потом схватил пиджак со спинки стула, вынул бумажник из кейса и выскочил из кабинета.

Бет сидела за столом, когда Фрейзер появился в ресторане. Она читала меню и была единственной женщиной среди других бизнесменов, обедающих в зале. Это привлекало любопытные взгляды. Фрейзер быстро пошел к ней, думая, как она внешне отличается от Ливви. И, внезапно остановившись, чертыхнулся. Он совсем забыл, что обещал вернуться домой к Ливви. У него не было сомнений в том, где ему бы хотелось быть, но он понимал, что это было нечестно. Поэтому он повернулся и направился к телефону. Бет отложила меню, оглянулась и, увидев, как он выходит из зала, окликнула его. Он улыбнулся, вернулся к ней и поцеловал в щеку.

– Это все, что я заслужила?

Он рассмеялся:

– Бет Броуден, я не узнаю вас!

– Не расстраивайся, скоро узнаешь. Садись. Я здесь уже целые годы и устала ждать.

– Я понимаю. Извини, Бет. Я понимаю, что ужасно опоздал, но ты простишь мне еще пять минут? Мне нужно позвонить.

Она пожала плечами:

– Конечно. Надеюсь, ничего серьезного?

Он покачал головой:

– Ничего серьезного. Я недолго. Закажи мне джин и тоник.

Она посмотрела, как он выходил из ресторана, потом заказала двойной джин и немного тоника. После вчерашнего звонка Дорси она знала, что должна приложить все силы, чтобы поймать Фрейзера. А двойной джин поможет ей в этом. Конечно, она не хотела напоить его. Нет. Бет гордилась своими пышными формами, а джин только поможет окончательно сбить с ног Фрейзера. Он слегка опьянеет, думала она, когда официант ставил на стол джин с тоником. Расслабится, потеряет контроль над собой – и это будет началом. Отпив минеральной воды, она стала выбирать по карте, какую бутылку вина заказать.

Ливви сидела в неубранной кухне. Она приняла душ, переоделась и теперь ждала Фрейзера. Отношение Фрейзера к ней при встрече оскорбило ее. И хотя она очень страдала, ей отчаянно хотелось увидеть его. Ей казалось, что теперь все будет по-другому и все недоразумения исчезнут. Громадный старый дом навевал на нее тоску и отчаянье. Он выглядел как все фамильные дома – может быть, он принадлежал матери Фрейзера. Он напоминал Старый Пасторат своим интерьером и архитектурой. Все это еще более расстраивало ее и заставляло стремиться к Фрейзеру, к его теплу и защите.

Она посмотрела на часы над плитой и увидела, что уже половина второго. Может быть, он и не собирался приходить домой, а говорил это из вежливости? Что если приезд в Шотландию был чудовищной ошибкой? Она поднялась со стула и стала мерить кухню шагами. Резкий звонок вмешался в ее мысли и распугал их. Она выбежала в холл, пытаясь определить, где звонит телефон. Распахивая все двери, она нашла кабинет Фрейзера. Запыхавшись, она подбежала к телефону и подняла трубку.

– Привет, Ливви. Это Фрейзер.

Она вздрогнула. Телефонный звонок означал, что он не придет. Она попыталась скрыть свое жестокое разочарование и легко спросила:

– С тобой все в порядке?

– Да. Представляешь, я совсем забыл, что у меня деловой ленч. Кэрол напомнила мне о нем. Извини. А ты в порядке? Все нашла, что тебе нужно?

Ливви почувствовала легкую озабоченность в его тоне, и это обрадовало ее. – Не огорчайся, все хорошо, – сказала она.

Фрейзеру стало легче. Он собирался сказать, что, если удастся, вернется домой пораньше, но почувствовал чью-то руку на своем плече. Он повернулся и, забыв прикрыть рукой микрофон, воскликнул:

– О! Бет!

– Привет. – Она наклонилась вперед и, очень удивив его, поцеловала в губы.

– Я решила принести тебе джин, как твоя верная служанка, – нежно сказала Бет, протягивая ему стакан. Фрейзер, раздраженный и смущенный ее тоном, поблагодарил. Это было слишком интимно для их дружеских отношений. Он подождал, пока она выйдет из холла, и потом спросил быстро:

– Ливви? Ты слушаешь?

Ливви услышала все, даже звук поцелуя и пришла в неистовство. Ледяным голосом она презрительно сказала:

– Да. Наслаждайся своим деловым ленчем. – И, глотая слезы, бросила трубку.

Фрейзер смотрел на замолкшую трубку и потихоньку закипал. Почему она думает, что все в мире должны вертеться вокруг нее? А когда этого нет, она готова вылезти из своей шкуры. Он повесил трубку и постоял немного, собираясь перезвонить и объяснить все. Но потом вздохнул и решил отказаться от звонка, так как Бет снова направилась к нему, а заставлять ее еще столько ждать было бы просто грубостью.

– Извини, что прервала твой разговор, – сказала она улыбаясь. – Ты выглядишь таким сердитым, но я не хотела мешать тебе.

– Все хорошо. Ты не помешала, – солгал он. Тогда она взяла его под руку и повела в ресторан.

Ливви сидела в кабинете, уставясь на телефон. Ее ярость мгновенно переросла в отчаянье и страшную жалость к себе. Она положила голову на руки и закрыла глаза, купаясь в своем горе.

Когда вечер вступил в свои права и в комнату спустились тени, она открыла глаза и решила, что не мешает выпить. Она вышла в холл, отыскала свой рюкзак и вытащила бутылку водки, которую купила на Истонском вокзале. Потом пошла на кухню, нашла стакан, пакет с соком и достала лед из холодильника. Чтобы вечером спокойно встретиться с Фрейзером, она решила принять валиум, а потом выпить водки. Этот коктейль успокоит ее. Она снова вернулась к рюкзаку, достала из пузырька две таблетки и положила в рот. Запив таблетки глотком спиртного, она сразу ощутила приятную теплоту в желудке.

Держа бутылку водки, сок и стакан, она медленно поднялась по лестнице в комнату Фрейзера, закрыла за собой дверь и села на кровать. Укрывшись от взглядов миссис Эвери, она накрылась покрывалом, взяла стакан и включила радио. Одинокая, она лежала в темноте, прихлебывая водку и слушая радио, пока таблетки не подарили ей необходимое забвение.

Фрейзер нетерпеливо посмотрел на часы и увидел, что уже было больше трех часов. Они стояли на автомобильной стоянке у отеля. Ленч закончился намного позже, чем он планировал, и выпил он тоже значительно больше, чем обычно. Но он был рад, что наконец-то мог с кем-то поговорить о Ливви и о всех проблемах, связанных с ней. И Бет все поняла, она доказала ему, что его сочувствие и потворствование Ливви только ухудшает дело. Бет сказала, что Ливви должна твердо стоять на своих ногах и собраться с силами, чтобы самой строить свою будущую жизнь. Фрейзер не должен нянчиться с ней всю жизнь, как бы ему ни хотелось. Все равно Ливви не оценит его.

Фрейзер отвел взгляд от часов и посмотрел на Бет. Дул холодный ветер, румяня щеки и приводя в беспорядок ее идеальную прическу. И она отводила от лица непослушные пряди. Она выглядела искушенной и в то же время ранимой. Фрейзер улыбнулся, потому что никогда не подумал бы, что доктор из Зеленых Дубов может быть такой забавной и сексуальной женщиной.

Бет заметила его взгляд и тоже улыбнулась, понимая, что за этот ленч значительно продвинулась в своих намерениях. Она была очень довольна собой и спросила:

– Что ты видишь смешного?

– Ничего. – Он пожал плечами.

– Очень приятно увидеть улыбку на твоем угрюмом лице.

Фрейзер повернулся к ней:

– Извини, я понимаю, что виноват. Спасибо тебе за твои советы.

– Тогда не тяни с этим. Помни, что я тебе говорила. Пусть она сама добивается всего, не мешай ей самой строить свою жизнь.

– Да, доктор.

Она рассмеялась, скрывая под звонким смехом непреклонную решительность избавиться от Ливви. Ей было нужно, чтобы Фрейзер попал в ее сети, и она не собиралась упускать его. А это была бы трудная задачка, если бы он продолжал опекать свою великую любовь. Бет придвинулась ближе к Фрейзеру и положила ему руки на плечи.

– Ты знаешь, какое лекарство доктора выписывают при сильных огорчениях?

Он улыбнулся:

– Скажи мне.

Она притянула его к себе и поцеловала. Фрейзер стоял совершенно спокойно, пытаясь оценить свои ощущения. Поцелуй был приятным – он почувствовал ее теплый язычок и вернул поцелуй. Это был легкий, расслабляющий поцелуй, но в нем не было огня. Он не вызвал того дикого желания, которое он испытывал при одном взгляде на Ливви.

Бет отстранилась и внимательно посмотрела на него. Она не имела представления, какое невероятное наслаждение давала ему Ливви, и поэтому была довольна ответом! Она коснулась его лица:

– Мне нужно уходить, У меня больные. Продолжение будет?

Он наклонился и чмокнул ее в кончик носа.

– Я думаю, да.

Взяв за локоть, он подвел ее к машине. Открыв дверь, Бет бросила свою сумку на пассажирское сиденье и скользнула в машину, стараясь продемонстрировать свои бедра. Она застегнула ремень безопасности и посмотрела на него.

– Если тебе захочется поговорить, позвони мне в любое время. Договорились?

– Да, спасибо, Бет. Я очень ценю…

Она закрыла ему рот своей рукой и снова повторила:

– В любое время.

Он захлопнул дверь и наблюдал, как она выезжает со стоянки. Затем повернулся, засунул руки в карманы и, ежась от сильного ветра, пошел к своей машине. Первый раз за всю неделю он себя прекрасно чувствовал.

Около семи вечера Фрейзер вернулся домой. Дул сильный ветер, мел снег, и он совсем заледенел, пока добежал до дома. Разыскивая окоченевшими пальцами ключ, он два раза позвонил, надеясь, что Ливви откроет ему дверь. Но никто не ответил, и, справившись с замком, он толкнул тяжелую входную дверь и вошел в желанное тепло.

Он окликнул Ливви, но она не отозвалась.

Войдя в кухню, он увидел, что миссис Эвери оставила ужин. Выпив пиво, Фрейзер отправился в гостиную, надеясь увидеть Ливви, но ее там не было. Он вернулся в холл и заметил раскрытый рюкзак, брошенный у лестницы. Он наклонился, чтобы закрыть его, и выронил пузырек с таблетками. Несколько таблеток упало на ковер.

Он чертыхнулся, собрал их и прочитал этикетку на пузырьке. Оставив рюкзак на лестнице, он поднялся сначала в гостевую комнату. Не найдя Ливви там, отправился в свою спальню, услышав шум приемника. Он открыл дверь и позвал:

– Ливви? Просыпайся.

В комнате было тепло и никто не отзывался. Он выключил радио и поднял занавеси, чтобы свет фонарей осветил комнату. Потом вернулся, посмотрел на кровать и увидел Ливви. Накрывшись покрывалом, она спала. Ему захотелось прикоснуться к ней. Он подошел и наклонился, прижавшись лицом к ее шелковистым волосам. Она зашевелилась, открыла глаза и пробормотала:

– Фрейзер, это ты? – Тяжелый запах водки ударил ему в лицо.

Отпрянув от отвращения, он посмотрел на ночной столик и увидел пустую бутылку. Ливви закрыла глаза и снова заснула. Вскочив, он схватил бутылку, стакан и вышел из комнаты, хлопнув дверью. В другой руке он сжимал пузырек с валиумом.

Сев на верхней ступеньке, он снова посмотрел на количество таблеток, указанное на этикетке. Осторожно высыпал их на ладонь и пересчитал. Всего осталось четыре таблетки. Просчитав сколько дней она принимает таблетки, он вычислил, что Ливви глотала их по три-четыре в день, а вместе с бутылкой водки – это был оглушительный коктейль! Он сидел и смотрел на эти маленькие кружки. Потом в нем поднялась дикая ярость, он пошел в ванную комнату, бросил их в унитаз и сильным потоком воды смыл. Когда таблетки исчезли, он с облегчением вздохнул.

Если он действительно собирается помочь Ливви, то должен заставить ее повернуться лицом ко всем неприятностям, чтобы она сама боролась с ними. Это звучит жестоко, сказала Бет, но это единственный путь. Он не знал, права ли Бет, но точно знал, что таблетки и пьянство – не решение проблемы.