Текст книги "Фотографирование осени"

Автор книги: Мария Ботева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

На городских ёлках лежит снег, пока ещё январь, но при-

дёт февраль, весь его пообдует с веток, посшибает, останутся

они без снега, без наряда, как летом. Снова как летом. Недолго

их счастье и белая красота.

На киосках провода с иллюминацией, их прикрыло снеж-

ными карнизами, и огни оказались внутри снега. Они продол-

жают бежать, светиться из-под белого – матово и нежно, бере-

гут от яркости наши глаза.

Всё берёжет нас этой зимой, всё жалеет. На улице так кра-

сиво, светло, так радостно, что начинаешь бояться, как бы это

не потерять, внутрь, в живот, как будто пробирается мороз – и

это счастье? Но вполне можно уйти в дом, отвернуться от окна,

не видеть ничего белого, успокоиться. И снова посмотреть в

окно, убедиться, что красота твоя никуда не делась, те же чёр-

ные ветки под снегом, те же дорожки из песка, и морозно так

же, как было утром, а может быть, ещё холоднее. Только что

было тревожно, только что был холод внутри, а теперь – хо-

рошо, празднично. Правда, как зима не даёт забыть о себе, хо-

лодит щёки, так и у этой радости внутри как будто сидят игол-

ки: ступишь не так, поскользнёшься, подумаешь о чём-то дру-

гом – и уколешься. Завозишься, забеспокоишься – и иголки

будут колоть сильнее. Зима говорит: «Спокойствие, будьте

спокойны, пока что я тут, с вами».

Пока она тут.

*

Мир же не пустой, в самом деле, даже если ничего нет у

тебя и ходишь, как обалдуй, по городу, ищешь надпись: осто-

рожно, сход снега, а её всё нет, а снег сходит и сходит, а больше

и нет ничего, так вот, всё равно остаются слова какие-то. Они

ходят и ходят по миру, босые, бедняжие, без тебя, может быть,

не такие и бедные, но мы-то знаем: то, что без нас – оно бед-

ное и босое. Давай теперь майся, ищи свои слова, они ходят уже

внутри, в тебе, но их не поймать, ходит же по тебе кровь, сто

раз в день ходит по тебе туда-туда-туда, обратного хода нет,

она по другой дороге возвращается. Хотя почему же возвраща-

ется, она всё время уходит из дома, из того места, откуда по-

явилась. Откуда она появилась, чего нарезает круги, чего так

беспокоится? И не увидишь, пока внутри. Только поранься,

травмируйся, порежь себе руку, допустим, и вот выходит, вы-

текает, капает, можно терять сознание, можно смотреть, можно

собрать, но обратно вряд ли вернёшь её. И слова ходят по тебе,

то ли с кровью, то ли сами по себе, туда-туда-туда, попробуй

поймать, ходи, нарезай круги, ищи надписи на домах, на витри-

нах, где получится. А вокруг мир пустой, не поймёшь даже, где

сход снега, только и остаётся держаться старыми новостями,

потому что старые новости лучше новых, к тому же можно по-

выбирать – старые плохие новости мы не помним, старые хо-

рошие новости держим перед глазами, в случае чего хватаем и

прикрываемся, как щитом. Но мир пуст, от кого же тебе при-

крываться? Если мир пуст, от кого тебе прикрываться, с кем

сражаться, от кого убегать и кого догонять? Некого. Даже

надписей не осталось, никаких свидетельств, ничего, ничего, в

некоторых местах – тихое эхо, недовольное, еле просыпается,

если крикнешь, и то хлеб – говорят тебе твои слова, вдруг они

говорят с тобой, про эхо: уже хорошо, мир, видишь, пока не со-

всем пустой.

*

Бедный Чебурашка совсем устал стоять в снегу, смотрит

так жалобно, совсем пообтёрся, Гена играет ему на гармошке, а

лучше не становится, становится теплее. Есть и у этой зимы

недостатки, как ни старайся, как малого ни морозь, всё равно

он смотрит куда-то, может, на снег, может, на того, кто выше

его, может, на небо, а небо становится ярче. Каждый день ярче,

синее, и солнце светит, и птицы какие-то запели, ну, как запели

– о чём-то всё говорят. И Винни-Пух, и лягушка с осликом не

ушли вовсе под снег, а остались тут ждать весны, маленькие

гипсовые скульптуры. Мы не видели их всю зиму, а они ждали

и думали: кто-то же нас найдёт, кто-то поймёт, что зима вре-

менно, зима отдельно от нас, сколько ни сыпь снега, мы стоим

и напоминаем о лете, о весне. Найдите же нас.

Это они шёпотом говорят, без восклицательных, почти не

слышно. За скрипом снега не слышишь. Бежишь от мороза

быстрее в дом – и не видишь их. Смотришь вокруг – от снега

слепит глаза, не замечаешь вообще ничего, ни булочных, ни

банков, ни горок, ни каких-то кафе. Потом быстро темно.

И вот находишь их всех, случайно, однажды, старинных

своих приятелей, а гнома не находишь, раньше где-то рядом

был ещё гном, а теперь его нет, весь оказался под снегом, весь

– с колпаком. Может, кто-то там есть ещё? Может, гном не

один? Остаётся на это надеяться, потому что одному под сне-

гом, должно быть, очень не просто. На это и надежда. Что же,

придётся смириться, что зима кончится, надо же выбраться из-

под снега тому, кто там оказался, он же не специально.

*

Всё ноги и ноги – ну, а чем же ещё ходить, разве можно

только мыслями дотянуться в разные стороны, как в слове о

полку, кто его помнит. Надо ли – никто и не спрашивает. Всё

плечи и плечи, хорошо, что мёрзнут только они. И то в конце

зимы так получилось. Так получилось, что это старая курточка,

в той вообще ничего не мёрзнет, пойди догадайся, что там на

улице – зима, не зима. И вдруг наденешь старьё, лезут перья

из всех швов, пассажиры в автобусе отходят подальше, мало ли

у кого аллергия, и на плечах уже ничего не осталось, всё. Не

страшно, не замёрзнешь, на небе солнце, дым из труб.

На улице Романтиков замечены только собаки, которые

проводят тебя лаем, кто-то вскочит на свою конуру, кто-то по-

ставит лапы на забор. На улице А. Ахматовой всегда тихо, толь-

ко с Пионерской заехала задним ходом «девятка» – развер-

нуться. На Тополиной улице из калитки пятого дома выбежал

пёс, поговорить – у маленькой девочки, хозяйки, не получи-

лось остановить, а сам он сдержаться не смог. Ничего страшно-

го, она его догнала, поймала за ошейник и увела (как ты надо-

ел!). На улице имени деревни Жэчки (не видно было названия,

оставим на совести автора) много жучек без привязи. Сонные,

они лежат на дороге, но просыпаются посмотреть на чужого

человека, подбегают – кто погавкать, кто-то – повилять хво-

стом, трогать их не надо, ну уж. Запрудная тропинкой подни-

мается круто вверх, из Татарки выходишь куда-то. Выходишь, и

ладно, всё. Опомнись от этого дня. Дальше снова твой город.

*

Ёлки любимые стоят у стадиона, почему их называют го-

лубыми, когда они обычные зелёные ёлки? Ничего, никакого

намёка. Вот они продержались весь январь с толстым снегом

на ветках, потом в феврале стояли, теперь нет никакого снега,

так, на одной, внизу, на толстых нижних ветках, большой слой.

Но это чепуха, это ничего. Можно сказать, ничего нет. В январе

снега было столько, дом можно построить, никто не строил, все

ехали мимо, думали – вот, ёлки. Или не думали, потому что

окна заледенели, не видно, что там делается, не проехать бы

свою остановку.

И вот, пожалуйста, теперь ёлки стоят с изогнутыми вер-

хушками, все. Каждая. Думаешь – ты-то чей крест несёшь? От-

куда бы знать. Вот к одной, крайней, сгребли гору колотого

снега с асфальта, он там лежит, навалился на дерево, какой мо-

лодец. Она его держит, и ещё верхушка наклонена, смотрит до-

лу, не возражает, потому что всё равно бессловесная. Умели бы

говорить, что бы узнали от них о себе: вы сидите ночью в теп-

ле, снег на вас падает и тает, не остаётся лежать, вы можете хо-

дить туда и обратно, мимо нас, даже ездить в машинах, можете

слетать быстро на юг и вернуться, а мы стоим, склонили голо-

вы свои, свои верхушки, и чего вам ещё? Что скрипите и жалуе-

тесь, просто нам непонятно. Нет, не ругаемся, но живите и ра-

дуйтесь, приходите к нам, не забывайте.

Говорящие ёлки у стадиона.

*

Расколотая зима, это расколотый год. Сначала была осень

и разные планы на жизнь, выпал снег, и началась зима настоя-

щая, всё как будто сбывалось, а надо было предвидеть, угадать,

но разве ждёшь подвоха от тех, кого любишь? И зима закончи-

лась через месяц. Пошёл дождь, асфальт заледенел, и на вокза-

ле упала важная персона, поскользнулась, упала – и всё пошло

кувырком, городские власти сказали: мы найдём крайнего, и

нашли. Крайний сказал в телевизор: это моя вина. А важная

персона прогуливалась по дорожкам в санатории. В санаториях.

Это был ещё не раскол, так – трещина.

Дождь долго был, шёл и шёл, когда давно надо бы снега и

снега. Всё равно дрова расходовать и уголь, так хотя бы ходить

по чистому. То, что любишь, стало схлопываться, закрываться,

скручиваться невозвратно, теперь уже не вернёшь. Всё прохо-

дит, и это тоже прошло, морозы ударили по живой воде, по

раскрытым озимым, клубнике, яблоне, вишне, набухшим их

почкам. Никто не ждал подвоха, зима раскололась, но потом эту

рану, прореху занесло снегом, так красиво, даже не скажешь,

что было плохо, что год расколот. Снег лёг, лёд встал, самое то

для рыбалки. Ладно, живём дальше, достали фотоаппараты,

ходят, снимают, говорят в телевизор: как прекрасно у нас в это

время, приезжайте, смотрите. Теперь вся Европа узнает, как

может быть красиво, их же занесло этой зимой, вот следующей

соскучатся по настоящему снегу, приедут к нам, будет тут кла-

дезь туризма.

И это расколотая зима, это расколотый год, потому что

так нельзя, так не по правилам и не считово, всегда было по-

степенно, то есть осень незаметно переходила в зиму, зима

становилась весной, потом само собой получалось лето, и, ко-

нечно, осень, всё как-то складывалось, друг за другом шло, ни-

кто не ссорился. А сейчас то, что ты любишь – скручивается,

закрывается, исчезает, даже твои слова тебя не слушают, не

спасают, спорят друг с другом, расколотая зима, ожидание,

праздничный светлый день.

*

Невидимый город, да, это так, странно, что есть невиди-

мые города. Пока живёшь у себя, пока никуда не едешь, кажет-

ся, все города невидимые, все они никуда не годятся, зачем, ко-

гда есть свой – вот он, у тебя под ногами, перед глазами, вот

он, проходишь через него в день по два раза. Правда, из неко-

торых приходят письма и даже посылки, получается, они есть,

они всё-таки есть, они где-нибудь существуют. И если человек

уехал так далеко, что даже душой не задеть, не пишет – рань-

ше-то письма приходили, их можно найти, перечитать, как раз

зима заканчивается, самое лучшее занятие, пока ещё лежит

снег, и холодно гулять вечерами. На конверте написано назва-

ние города, возьми карту, найди его.

А этот город – он самый невидимый, и скоро его совсем

не станет, жители уже разъезжаются, поезд уезжает каждую

ночь, в 23:35. Никто не замечает маленький город, только по-

литические карты и будущие депутаты – надо же им где-то

собрать подписи для участия в выборах. А больше его ни для

кого нет. В три часа дня по железной дороге проходит поезд,

пассажиры смотрят из окон вниз, думают: что это за деревня?

– но это не деревня. В это время тут пасмурно, и никто нико-

гда не фотографировал поезд, кто же снимает в такую погоду?

А если светит солнце, жители останавливаются и смотрят, – в

самом деле, это красиво: сверкающий снег и поезд на фоне зе-

лёного леса, он едет как будто сверху, железная дорога идёт

выше, и город оказывается внизу – так лежит яблоко в чашке.

Тут не до фотографий, так что и поезд тоже невидимка – мо-

жет быть, его нет.

В городе негде работать, жители сидят дома и топят печи,

кто-то рубит лес, продаёт дрова – и в воздухе пахнет дымом, а

зимой ещё пахнет стихами, без этого тут не прожить. Горожане

не унывают, они говорят: мы тоже уйдём, вместе с городом мы

уйдём в историю, вместе с закрытым заводом, вместе со сне-

гом, но пока ещё поживём, несколько зим, несколько лет. Люди

ещё тут есть, но это правда – их сейчас уже видно всё хуже и

хуже. Конечно, это просто потому что зима, а в воздухе повисла

влага, лёгкий туман, дымка, и дым ещё над домами – это по-

нятно. Но их всё меньше и меньше, и скоро мы совсем переста-

нем на них смотреть, забудем их видеть.

*

Белый снег, белое небо, белая колючая изморозь на вет-

ках – это зима и повышенная влажность, нет же, это всё начи-

нается и начинается весна, всё начинается, но её опять перебил

снег. Смотреть на белое, думать о белом, запомнить белое – и

ничего плохого. Но белое, вспомним фотографирование, в

негативе чёрное. Белое кому-то негатив. Вот, например, кто-то

думает, что зима – всё белое – как больница. Или говорят —

всё белое, холодное, мерзкое. Ну да, как же.

В это время всё настоящее – жизнь и прочее, всё живое.

Хотя люди могут быть правы – живое, но больное.

Это борьба, вся жизнь зимой – борьба, ничего не даётся

просто. Примеры. Чтобы выйти на улицу, надо одеться теплей.

Кругом снег – поднимай выше ноги. Иди быстрее, не задержи-

вайся на улице, особенно если ветер, неси к печке дрова и уголь

– если живёшь за городом. Ну вот, к весне они закончились,

надо бороться и дальше, и теперь, хоть и белое небо, хоть це-

лый день пахнет дождём, и кажется, что ещё немного, и он пой-

дёт – а дрова всё равно нужны, топить ещё долго.

В январе в городе лопнули трубы, на работе и дома лоп-

нули трубы, вода не течёт, приходится размораживать, ждать

воды из-под крана. В марте в яму подошла вода – авария во-

допровода, в подвале под домом стоит вода, обычное дело в

начале весны, мокрые стены, в квартире так пахнет, что впору

сбежать подальше. Но кто же бросит в беде свой дом, да никто,

разве только если надо в командировку. Что же, стены, пока,

что же, стыньте. Думайте о белом, вспоминайте белое. Вспоми-

найте нас, скоро дом откроется, мы вернёмся, а вода уйдёт, и

зима уйдёт.

*

Полосатый снег – это быстрый бег, ты бежишь за днём,

он скрывается за мостом, загораются фонари. По сугробам со-

бака скачет, не проваливается, и проталины не сломать, пробу-

ешь хотя бы согреть, льдом по льду звенеть, потому что голос

посажен ещё вчера, где-то носит с восьми утра.

Ну, беги, беги – с утра до полудня, дальше до вечера, по-

том возвращайся домой, говори с людьми. Все слова растеряны,

смущены – это быстрый бег, в животе горячая пустота. По-

смотри в окно – за окном метель – это быстрый снег, он зано-

сит трещину на земле, он в неё гудит. За стеной соседи орут,

под окном коты, за столом сидишь, кто-то позвонил – дома ли

ты, на месте ли ты. На месте ли ты.

Это трескается земля, кружится голова, собираешь,

ищешь свои слова – одно, два... Говоришь – земля, говоришь

– зима. Это трескается скорлупа зимы, это всё зима, не земля,

продолжаем жить, это трескается зима.

Фотографии

Москва

Москва звенят колокола вилки тоже Москва это такие

вилки были у нас когда я была маленькая может одна осталась

до сих пор на них на ручках был нарисован кремль ну как нари-

сован, просто выпуклый кремль вот и всё мы ели вилкой гово-

рили маме мне только вилку с Москвой, пока их было ещё мно-

го она говорила, это не Москва это кремль ну как же не Москва

когда Москва кремль же там. Точнее не кремль а Спасская баш-

ня на которой часы показывают в новый год всё время Москва

точно не помню сколько на вилке не разглядеть к тому же то-

гда ещё не знала часов. Недавно я ездила в Москву слышала как

бьют эти часы красиво китайцы японцы покупают ушанки хо-

дят слушают и другие туристы наши тоже это было в школь-

ные каникулы этой весной там много всего можно посмотреть

в столице и ехать не так уж долго.

Ножики

Там за гаражами там где мы играли в ножики там за га-

ражами. Где нам разбивали нос до крови там за гаражами, ни-

кто толком не умел но пацаны это те самые пацаны которые

хотели одному из нас, то есть одного из нас ударить ткнуть

ножиком этим самым ножиком в земле и могло быть зараже-

ние крови, что бы мы потом сказали маме это было давно,

очень давно, совсем. Там за гаражами мы прыгали с крыши га-

ража в снег но была весна снег таял хоть и в тени медленнее,

только всё равно таял и ноги как будто уходили внутрь, в нас,

да точно внутрь, оттого мы выросли такими низкими так что

не все даже верят что мы люди, я хочу сказать не видят в нас

людей а только лишь малявок мексиканских зверей аксолот-

лей такие они есть. Там за гаражами вечером кому больше че-

тырнадцати гоняли на мопедах на мотоцикл денег не было,

оставались только мопеды там мы играли в ножики хоть не

умели, а те на мопедах не хотели учить и это хорошо потому

что тогда бы точно досталось ножом в земле, грязным в земле

ножом, это было за гаражами никто бы не увидел вот почему

там было довольно страшно, к тому же ты помнишь они взрос-

лели но и мы, хоть потихонечку росли хоть и с короткими но-

гами. И вот те кто старше они гоняли на мопедах и однажды

поехали за нами, если бы не знали тот узкий пролаз между га-

ражами прямо к нашему дому то догнали бы точно. Тогда мы

каждый день жгли костры и они горели.

Оружие

Однажды в одном детском лагере я работала в детском

оздоровительном лагере туда приехали военные учить патри-

отическому воспитанию детей, приехали на военной машине

среди них один полненький он начал показывать ребятам ору-

жие рассказывать какое как стреляет, дальность пробивае-

мость и так далее всё. Они смотрели, слушали, трогали у меня

росла тревога с каждым оружием нет они все были не заряже-

ны и детям даже нравилось но садилось солнце, оно солнце

красиво отражалось в реке, всё было красиво хорошо очень ми-

ло, спокойно, даже комаров тут не было, засуха весной снизи-

лась численность, можно было потрогать винтовки автоматы

пистолеты, ТТ, но живот скрутило я ушла, у меня ведь погиб в

Афгане двоюродный дядя мне было два года на памятной стеле

в городе его фамилия у меня такая же.

Лимоны

Сейчас эта моя подруга замужем а тогда она замужем не

была когда с ней случилась эта история а теперь замужем, но

денег у них всё равно нет, а тогда она разорилась на килограмм

лимонов и купила их и съела теперь не ест, не может потому

что тогда ей было это много она до сих пор не может забыть, не

ест. А муж ест и даже не подозревает ничего что эти жертвы

были из-за него, весь килограмм лимонов это жертва у алтаря

их любви, потому что когда он однажды приехал к ней издале-

ка она была готова на всё она соскучилась и согласна была бук-

вально на всё, единственное у неё должны были начаться не-

спокойные дни, женское нездоровье словом месячные и она

мужественно ела лимоны, один за другим, весь килограмм что-

бы задержать эти дни так все спортсменки делают перед важ-

ными соревнованиями а она теперь так не делает никогда, те-

перь она замужем вот вам очередная жертва спорта.

Поезд

Недавно я ехала в поезде на верхней полке, мне всегда

достаётся верхняя полка где-нибудь у туалета так и тут точно

так же но я хочу сказать что все соседи у меня были женщины,

соседки. А одну из них провожала мама потому что она была

соседка была маленькая где-то пятнадцать лет, а одна соседка,

другая, она была примерно на седьмом месяце, беременной до-

сталась верхняя полка а девочке нижняя ещё одна нижняя у

третьей соседки женщины, девочке покупали нижнюю специ-

ально. Но беременная пришла раньше и засунула свою сумку

вниз, но она не вошла и торчала, и сиденье из-за этого припод-

нималось и беременную провожали муж и брат, они эту сумку и

запихнули они все вышли прощаться на перрон. Тут и вошла

девочка соседка и её мама, мама стала возмущаться говорить

кучеряво устроились но что толку беременной нет а сама она

не стала тащить сумку зато пошла сказала проводнице чтобы

проследила чтобы сумку потом убрали сама ушла. Потом вер-

нулась но вместе с беременной чтобы та подняла сумку но она

не подняла мало того, потом девочка уступила своё нижнее ме-

сто а сама забралась вверх, поезд уже ехал мама ушла и не ви-

дела этого.

Библиотека

Журналист такой же писатель который не должен врать я

когда-то хотела стать журналистом работать в газете ещё луч-

ше на телевидении, придумала две передачи обе ток-шоу но

теперь передумала, потому что меня обманул журналист я им

не верю. И сама так не буду однажды я шла по улице. Ко мне

подошёл человек спросить дорогу говорит: как пройти в биб-

лиотеку я говорю я не знаю попробуйте обойти справа думала

он боится луж. Была весна он сказал спасибо, и ушёл но совсем

не в библиотеку а всё приставал к людям через неделю. Я уви-

дела одну газету там было про безграмотность он написал ни-

кто не знает как даже пройти в библиотеку во-первых почему

все должны это знать не обязаны, у всех дела а тут кто-то ле-

вый спрашивает библиотеку, это первое, а во-вторых я знаю а

он врёт.

Фотографии

Все фотографии это такие вещи карточки на которых всё

застыло и остановилось стоит на месте то что на фотографии

никогда ни один раз больше не повторится иногда и к лучше-

му. Но когда ты смотришь на них, в их неподвижности, видишь

то есть вспоминаешь то что было кроме этого вечного мига.

Например фотография где тебя несёт на руках твой отец вот и

всё что есть на фотографии оба мокрые у реки, это прекрасный

летний солнечный день вот и всё что на фотографии но нет то-

го, никто не знает что только что тебя только что достали из

воды спасли этот самый отец своими руками вытащил из реки

откуда на дне яма взялась непонятно. Можно только догады-

ваться что могла произойти беда катастрофа по мокрым воло-

сам. И ты смотришь на фотографию и боишься как тогда бо-

ишься смерти. На фотографии только мокрые волосы вот что я

хочу сказать. Надо рассказывать истории также чтобы было о

чём рассказать, то есть можно даже больше чем нужно чтобы,

было больше сказано чем сказано, какое-то предложение кото-

рое относится к этой истории но можно сказать что и к другой

истории но об этом другие не узнают но могут догадаться: что-

то в этом есть. Вот почему эти рассказы называются фотогра-

фии.

Знакомства

Один факт есть один факт в моей биографии который

скрывается от всех журналистов в том числе его скрываю я мои

родные, мой парень хоть он парень не знаком с журналистами

ну да это ничего не значит потому что мы с ним тоже не были

знакомы а потом познакомились теперь рады. Я говорю о том

что все сначала незнакомы а потом знакомятся и ещё неиз-

вестно к чему это всё приведёт у кого к семье у кого к разлуке у

кого к дороге дальней под конвоем, иногда думаешь уж лучше

не знакомиться но что делать уже дело готово вот и всё.

Костры

Тогда мы жгли костры и они горели. Каждый день жгли

костры и они каждый день горели. Мимо ехали поезда и все

видели что горят костры все это видели. И все думали вот го-

рят костры, а это мы их жгли мимо нас ехали поезда было тем-

но постепенно темнело и лица становились красными от кост-

ра от света, и от костра от жара, от костра было жарко ехали

поезда мы уходили а огонь продолжал горел это сгорала сухая

трава у железной дороги много такой сухой травы весной её

жгут она горела, недавно я ехала в поезде за окном какие-то

люди жгли костры иногда никто не жёг горела сухая трава

люблю когда земля просыпается, ходишь босиком.

Эпилепсия

Что с нами со всеми будет страшно даже подумать не го-

воря уж пережить всё это каждое утро. Идёшь на работу едешь

вернее на автобусе а в голове только и есть эта мысль, что

дальше только такая бескрайняя пустота и бесконечность что

страшно дышать особенно надо учитывать негативную поли-

тику сказывается на уме, тоже экология отсталая я недавно

чуть не умерла во сне хорошо успела проснуться. Стала дышать

так и ходили лёгкие вспотела. Мне приснился человек в при-

падке эпилепсии страшная болезнь не дай Бог я однажды ви-

дела спасала просовывала ручку между зубов даю совет: надо

что ближе лежит между зубов хоть ложку хоть вилку хоть что-

нибудь тогда язык не провалится в горло чтобы воздух ходил в

лёгкие у нас там была ручка. Потом приехала скорая не знаю

почему мне это вспомнилось во сне у меня раньше сводило но-

ги мышцы я занималась активно бегом за это ночью всё тело

как будто стало сводить но я поняла мне никто не поможет все

спят не стала умирать не хочу лучше буду смотреть в окно из

автобуса утром шёл дождь весна.

За жизнь

И однажды она неожиданно мне говорит то есть я хочу

сказать это было неожиданно я этого не знала что, так и будет

вот она вдруг мне говорит, приходи в гости. Это было странно

вообще мне кажется всё понятно что такого никто я такого и

не думала, зачем тут много объяснять я пришла если зовут, по-

чему не прийти мы пили пиво и говорили вот всё что делали.

Иногда курили, смотрели в окно звёзды но больше всего разго-

варивали вот уж не думала я раньше даже не думала что, мож-

но с ней говорить я вообще с девочками ну женщинами редко

общаюсь тем более, она всё предлагала купить то помаду то

брелок, выяснилось это у неё такая работа. Надо же зарабаты-

вать вот а тут вдруг мы с ней сидели на кухне и говорили она

спрашивала меня в чём смысл жизни я сначала думала у неё

что-то случилось парень бросил или умер кот, у неё был я зна-

ла, нет всё нормально просто хочется поговорить для чего

жить а никто не слушает у брата своя семья родители за гра-

ницей, тоже история, сами с севера зубы уже все выпали зренье

тоже не радует да что говорить парень тоже любит футбол, ко-

му расскажешь о себе совсем некому, неинтересно. Тогда мы

сели на кухне и стали говорить оказалось она много читает но

всё равно трудно было ей трудно было понять зачем жить буд-

то я много знаю. Говорили про дерево и прочее что надо ро-

дить сына я бы наверно лучше дочь даже трёх сестрички и по-

садить дерево, это не скучно, как думала она так думала в дет-

стве но это даже хорошо. Потом я утром я ушла но она ещё зва-

ла меня иногда не чаще, чем в полгода и мы снова говорили с

пивом о жизни никто не плакал но после этого хотелось пове-

ситься а потом ничего снова живёшь только грустнее думаешь

что человек, а потом мы перестали так видеться вообще она

уехала даже писем не писали.

На остановке

Мы люди тонкие существа не дай Бог сойти с ума так ду-

маешь каждый раз как едешь вечером мимо троллейбусного

парка и не только я одна потому что там на остановке стоит

косоглазый парень такой высокий каждый вечер он стоит там

на остановке зачем, первое время я не могла долго заснуть. Ду-

мала зачем он стоит смотрит на дорогу он косоглазый кстати,

то ли бельмо скорей бельмо смотрит на дорогу но так и не по-

няла зачем. Я там не каждый вечер зато вижу его несколько лет

его знают кондукторы, мне страшно не хотелось выйти и пого-

ворить и я не говорю с ним никогда а только думаю про его

глаз о нём, особенно когда вижу.

Бомба

Мы с тобой пойдём куда-нибудь в одно или в ресторан

или в кино. Это стихотворение я узнала только вчера но как

оно верно написано как там сказано, всегда получаешь что-то

только одно на улице так много появилось пьяных алкоголи-

ков пришла весна они звонят даже девушки говорят, иди на хер

урод это так напоминает осень выключают сотики им теперь

не дозвониться всё закончилось вот и думай что выбрать вчера

я ехала на работу стояла на остановке грязь меня окатила ма-

шина из лужи но что делать вот и стою и тут. Вдруг у меня в

сумке за плечом что-то задрожало не останавливается страш-

но. Мне стало страшно вдруг кто подкинул туда бомбу мало ли

дураков вредителей ненормальных хочется сказать ему иди на

хер поймёт ли но даже боишься немного пошевелиться потому

что все сразу взлетят, а потом стало понятно что это не там.

Это не в сумке. Это в руке то есть это прямо в тебе потому что

хватит уже стоять когда тебя окатили и столько грязи даже на

лбу дрожат нервы видимо или точно бомба надо срочно её взо-

рвать по-тихому но уходишь осторожно садишься в автобус

едешь работаешь и только вечером когда идёшь и видишь ра-

дугу она эта бомба замолкает а ты смотришь с моста вниз и

снова думаешь что выбираешь снова одно из двух молча вы-

ключаешь свой телефон.

Флэшмоб

Флэшмоб это старинная игра испорченный телефон я не-

давно узнала про эту игру ты тоже можешь в неё играть если

захочешь. Если захочешь. Главный приз в итоге достаётся тому

кто хочет надо хотеть. Если хочешь. Тот кому я сказала хотел и

получил приз все деньги все ставили на гнедую а он на серую в

яблоках. В этом главное правило флэшмоба ставить на другое.

Сухофрукты

Сухофрукты, деревня, две тарелки супа – вот слова и

вещи которые могут вызвать слёзы или хотя бы грусть, я гово-

рю серьёзно слишком много связано со всем этим у меня одна-

жды был жених это был первый жених он на любое слово мог

сказать о, у меня столько с этим связано, потом мы расстались

но это не всегда слёзы иногда радость радость и слёзы с ней

тоже. Когда-то я ездила в деревню там жила моя бабушка она

кормила на обед мне на обед она давала по две тарелки супа, я

хотя отказывалась но две тарелки каждый обед потом спать да

ещё наследственность поэтому, все беды. Она была плохови-

дящей, вязала пропускала петли я не носила её варежки всё

равно распускались ела суп. Надо было ехать в деревню чтобы

её увидеть она мне давала денег в магазине пахло кислыми су-

хофруктами надо было купить только хлеб яйца молоко смета-

ну продавали соседи так, что этого в магазине и не было, толь-

ко хлеб. Сухофрукты. Я потом приехала из интереса уже не бы-

ло бабушки ни деда зашла в магазин всё так же пахло сухо-

фруктами кислыми магазин переделали продавали ещё

канцтовары и гребешки шайки для бани но пахло всё сухо-

фруктами. Я ещё постояла у дома моей подружки с которой мы

там когда-то играли но не зашла поехала обратно надо успе-

вать, автобус ходит всё реже.

Пиво

Когда нам было хорошо мы пили пиво я сегодня не хочу

пиво вчера он позвонил говорит, я женюсь у меня будет ребё-

нок долго думал я даже не знала что у него нас двое. И теперь

не остаётся кажется ничего по крайней мере я такого не знаю

таких слов, что мне делать только остаётся не думать больше

об этом так попробовать опять как будто мы не знали никогда

друг друга купить мороженое фантик выкинуть. Зачем мне это

всё.

На набережной

На набережной уже гуляют люди смотрят на реку она

широкая и уже открылась, нет льда он течёт по течению, осо-

бенно красивый вид открывается от тюрьмы видно заливные

луга, там ещё лёд под водой а на нём вода стоит не движется но

коготок увязнул всей птичке скоро всё откроется заработает

пляж купальный сезон клещи. Ты выходишь на это место у

тюрьмы и просто смотришь на реку потом дождь начинается

дождь, весна, люди остановились и смотрят мёрзнут кто-то в

подзорную трубу но лучше без трубы, дымка туман загадка,

можно рисовать картину ледоход. Твои глаза, глаза закрыва-

ются слезами, как в мультиках аниме только там мир непо-

движный а тут весна, он этот мир ходит вокруг тебя мешает

его разглядывать скребётся внутри, как-то странно. Иногда

становишься такой тонкой думаешь всё вокруг, мир тебя пере-

ломит напополам или сложит из тебя игрушку оригами. Осо-

бенно весной когда видно весь мусор стоят целуются голубое