Текст книги "Императрица и время (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 17 страниц)

– Вот и я о том же. Он поддел пальцем книгу и захлопнул её. – Поднимайся и пойдём. Пойдём-пойдём, попрактикуемся на воздухе. Чем отчаянней ты сейчас будешь спорить, тем дольше я потом задержу тебя.

Орлана встала. Один раз уже так было, в самый первый 'урок' – она не могла подняться с пола и рассматривала капли собственной крови на чёрном мраморе. С тех самых пор Орден больше никогда не заставлял её повторять заклинания так упорно, чтобы руки саднило от горячего ветра, а в спину сырым холодом дышала смерть. Может быть, всё потому, что теперь Орден прекрасно знал – никуда Орлана от него не денется, не заберёт назад данное слово, и времени на неторопливое издевательство у него теперь предостаточно.

Вслед за Орденом она спустилась в сад. До ближайшей рощи ходу оказалось всего шагов пятьдесят по песчаной дорожке, но солнце тут же напекло непокрытую голову и плечи. За изгородью сада начинались поля – бесконечное зелёное море, подпорченное жёлтыми росчерками высохшей травы.

Глядя на то, как Орден расстёгивает на мантии изумрудную брошь в виде скорпиона, Орлана вспоминала почему-то то самое утро, когда капала кровью прямо на пол, тот первый её урок, выпрошенный или вытребованный. Выторгованный на любую просьбу Ордена. Кто же знал, что он попросит не благ для себя, а продолжения этих занятий.

– Я решил, что хватит уже с тебя теории. Орден бросил мантию на нижнюю ветку дерева. – Посмотрим, приподнялась ли ты хоть слегка со своего нулевого уровня.

Если бы она годами не училась так старательно скрывать эмоции, Орден бы всё понял: он так оценивающе смотрел в лицо Орлане, что ей стоило больших усилий не скривить губы. Стало понятно, что она зря рассчитывала так просто отделаться полуторачасовым сидением за книгами.

– Хорошо.

Орлана не успела отшатнуться – Орден приблизился к ней и дёрнул за ворот платья. Верхняя пуговица отскочила и скрылась в высокой траве, полёгшей как от ветра.

– Здесь не замок, никто тебя не увидит, усмехнулся он, даже не дожидаясь, пока Орлана решит, чем отвечать на такую наглость и отнимет руку от обнажившихся ключиц. – Начнём с чего-нибудь посложнее. Я где-то здесь обронил свой перстень. Не поищешь?

Он кивнул на поле и хитро сузил глаза. Судорожно вдыхая, Орлана припомнила, что учила нечто такое. Давно. Может быть, зимой.

Признаться честно, она всё ждала, когда уже Ордену надоест эта игра в учителя и ученицу, когда он скривится презрительно и скажет, что она может больше не приходить – всё равно толку не будет. Но он всё тянул и тянул эту идиотскую повинность. Орлана приходила, Орден замечал её, лишь когда ему хотелось, когда нет – не поднимал глаз от книги. Она пыталась учить заклинания – он лишь изредка тыкал пальцем в страницы книги.

С чего он вдруг сегодня решил заняться ею? Заскучал в ссылке?

– Что ты от меня хочешь, Орден?

Орлана отвернулась к полю и подняла руки. Колосья шли волнами от горячего ветра, который через мгновения ударились ей в ладони. Вспорхнула испуганная птица. Слова, всплывшие в памяти, сложились во фразу, краткую, как раскат грома.

Но неверную – ветер больно ударил по рукам и припал к её ногам уставшей собакой. Орлана потёрла правое запястье, в нём боль отзывалась много сильнее, напоминая о старых ранах.

– Хочу, чтобы ты нашла мой перстень. – Он сделал недоумённое лицо.

– Я не об этом, отозвалась Орлана, глядя мимо. Над горизонтом плыло жаркое марево. – Что ты хотел от меня, когда брал в ученицы? Прошло столько времени, можешь уже и признаться. Может, договоримся и разойдёмся по-хорошему?

Орден отряхнул с рукава белоснежной рубашки мифическую пылинку и хмыкнул.

– Ты правда считаешь, что можешь меня чем-то заинтересовать? Ну ладно, смилостивился он. – Я скажу. Хочу, чтобы ты прекратила тратить время на болтовню и правильно прочитала заклинание.

Долгое время Орлана сама для себя решала: единственное, чего может хотеть Орден, – вывести её из себя. Снова ощутить себя сильным и правым, как будто она опять у его ног на чёрном мраморе, как будто он до сих пор император, а не преступник в ссылке.

Такого удовольствия она ему доставлять не собиралась, пусть придётся вспоминать заклинания сутки напролёт.

– Я жду, напомнил о себе Орден, и Орлана, даже стоя к нему спиной, прекрасно представила, в какой ухмылке кривятся его губы.

Она подняла руки. Хорошо бы не предоставить ему шанс посмеяться ещё раз.

***

Сразу за городской стеной начинались степи. Раньше ей очень хотелось сбежать как-нибудь из замка и пройтись по широкой, утоптанной дороге, что выползала из Альмарейна и змеёй извивалась до самого горизонта. Потом глупая детская мечта исчезла. Сейчас Эйрин только пыталась прикинуть, долго ли им ещё добираться до портала.

Сердце уже не колотилось так бешено, как в городе, когда она каждый миг ждала, что её догонят, остановят. Но городская стена отрезала все пути к отступлению. Эйрин подняла взгляд от высохшей земли под ногами и чуть прибавила шагу, чтобы нагнать Идриса.

– А тут далеко?

Она заглянула магу времени в лицо – он хмурился, глядя себе под ноги, золотистые цепочки запутались в волосах и не звенели.

– Близко. Два дня ходу.

Эйрин решила, что он шутит. Она стряхнула с платья прозрачную стрекозу и притворилась, что идёт так быстро, просто потому, что ей нравится, хоть в боку и закололо.

– Ты сердишься?

Вчера он был совсем другим, вчера он смеялся и приманивал ветер пением флейты, сейчас флейта грустно торчала из кармана и выглядела совсем забытой. В ответ Идрис прикусил губу.

– Нет, просто я не люблю уходить из города.

Эйрин всё-таки отстала: боль в боку стала уже совсем невыносимой, и пришлось полминуты постоять на обочине дороги, делая вид, что срочно нужно поправить ремешок сумки.

– Ты любишь Альмарейн? – спросила она у его спины.

– Не люблю я твой Альмарейн. Плечи Идриса презрительно дёрнулись. – Я просто не люблю уходить. Ты, это, если что, иди по моим следам. Может, и не заблудишься.

Вот шутил он теперь или нет, Эйрин поняла не сразу. Она бросилась догонять мага времени, но удобная дорога уже кончилась, и под ногами остались только кочки да трава, так и норовившая вызеленить весь подол платья.

– Расскажи что-нибудь, Эйрин догнала его, наконец, и окончательно запыхалась.

– Не хочется.

Взметнулся край фиолетовой накидки и чуть не попал ей по лицу. Эйрин остановилась и оглянулась на Альмарейн: городская стена издевательски маячила сзади. И манили прохладой камни они не нагревались даже в солнечный полдень. Пойти сейчас назад... интересно, Идрис её остановит?

Он уходил, не оборачиваясь, и Эйрин стало очень страшно потерять из виду фиолетовую накидку.

Путаясь в траве и едва ли не спотыкаясь, она побежала за Идрисом. Испуганная птица вспорхнула прямо из-под её ног, и только тогда Эйрин остановилась.

– Да подожди же! – Она почувствовала, что сейчас расплачется.

То, что она не спала всю ночь, борясь то со страхом, то с восторгом, ещё ничего. Хуже всего было вчера вечером, когда она одна была против всех, и в одну секунду ей казалось, что мама поднимется из-за стола и даст ей пощёчину, а в другую – что вызовет стражу и арестует Идриса.

Вчера-то Идрис был куда разговорчивее и рассказывал много всего, а сейчас, выходит, решил, что всё, хватит?

Идрис остановился. Может быть, Эйрин и показалось, потому что смотреть против солнца – занятие бесполезное, но на губах мага времени мелькнула улыбка. Трава ласково гладила его колени. Пока Эйрин, пытаясь отдышаться, плелась по шуршащему на все голоса морю, он достал флейту.

Звук вышел совсем не таким, какими Идрис пугал ночью зазевавшихся служанок в восточном крыле, не тем жутким стоном, от которого озирались стражи в саду. Это было пение жаворонка над бескрайним Альмарейнским полем.

Он, сощурившись, посмотрел на Эйрин, когда она остановилась рядом, и по-птичьи склонил голову.

– Скажи: Идрис, ты ненормальный.

– Зачем? – насупилась Эйрин.

– Скажи, не бойся.

Она поковыряла землю носком туфли и через силу выдавила из себя:

– Ну, И... Идрис, ты ненормальный.

Он вздохнул и сунул флейту обратно в карман. Ветер осторожно трогал его накидку – бахрома щекотала Эйрин руку, и вдруг зазвенели цепочки.

– Так себе, махнул рукой маг времени. – Но пока что сойдёт.

***

Демоново заклинание не желало вспоминаться. Орлана стояла, опустив руки, и вдыхала горчащий на губах ветер. Ей было уже всё равно, что сзади, в тени деревьев, облокотившись на изгородь, стоит Орден. Когда она оборачивалась в последний раз, он рассматривал свои ногти.

– Ты там долго ещё? – Судя по звукам, великий маг в раздражении пнул изгородь.

Орлана не ответила: вот так, неизвестно ещё, кто кого выведет из себя. А солнце палило просто издевательски, ещё немного, и...

Она села прямо на землю, примяв колоски, скрестила ноги. Недовольно зашумел в траве ветер, и на коленку Орлане приземлился кузнечик. Он в замешательстве поводил усиками и прыгнул в сторону.

– Долго. Нужно собрать силы, как ты учил, крикнула она, не оборачиваясь.

Орлана улыбнулась: кузнечик вдруг напомнил ей лорда Анна – главу касты учёных. Такой же нескладный, дёрганый и вечно удивлённый, он носил нашейный платок и вечно оттягивал его пальцем, если только начинается спор.

Времени у неё было предостаточно, а в поле пахло летом и сухой травой – не Сантарином. Земля на ощупь оказалась тёплой, и Орлана, недолго думая, завалилась на спину. Ослепительно-синее небо над ней подмигнуло солнечным бликом.

– Орден, позвала Орлана, я поняла, чего ты хочешь.

Ей стало странно, что она не догадалась обо всем сразу же, как только он взял её в ученицы. Со стороны дома зашуршали шаги, едва слышные сначала, они стали различимыми, и вот уже – почти осязаемыми.

– Как ты пятнадцать лет водил меня за нос. Неплохо. Орлана сощурилась, подставляя лицо солнцу.

Колоски зашуршали совсем рядом, и солнце от неё закрыла тень, Орден стоял над ней, сложив руки, и изумрудный скорпион опять блестел на его груди.

– Плохо, выдал он. – Очень плохо. Никогда из тебя нормального мага не получится. Как была полукровкой, так и останешься.

Орлана даже глаза не открыла: очередным признанием собственной ничтожности её было не удивить. Но когда сорвался с неба новый порыв ветра, и травинка защекотала ей лоб, Орден вздохнул.

– Я тебя отпускаю. Можешь идти.

Она открыла глаза. Орден смотрел на горизонт, и на край его мантии опустилась маленькая бледно-красная бабочка. Будто почувствовав взгляд Орланы, он дёрнул плечом.

– Я тебя отпускаю. Если ты ничему не научилась за пятнадцать лет – твои беды, я дальше мучиться с тобой не намерен.

Она не поверила своим ушам. Рассчитывала, что Орден сейчас рассмеётся и скажет: 'Хватит лежать, ты в этом поле дракона не нашла ещё, не то что перстень', – но он молчал.

Прядь волос, выбившаяся из-под серебряной заколки, трепетала возле его щеки, и Орлана никак не могла отвести взгляда от этой пряди и от жестокой морщинки у уголка его губ. Что Орден мог знать? Разве могли ему донести о визите Идриса?

– Ты что-то знаешь? – Она приподнялась на локте, но Орден и не подумал отвечать.

Он уже уходил, и мантия мела по пригнувшейся пшенице.

– Стой! – Пока она поднималась, отряхивая подол платья от сухих травинок, пока она бежала к изгороди сада, Орден уже скрылся в доме, и дверь за ним захлопнулась. Орлана постояла, вцепившись в изогнутые металлические прутья. Пекло плечи солнце, и уже не помогали даже две расстёгнутые пуговицы.

Орлана дёрнула на себя ажурные воротца.

В доме было пусто – ветер гулял по террасе, в солнечных лучах медленно кружились пушинки. Не было даже слуг: Орден их распустил или сами разбежались? Стоя возле окна, Орлана в задумчивости коснулась сухого цветка в вазе – и хрупкие лепестки тут же осыпались на подоконник.

Подниматься вверх по винтовой лестнице не хотелось: горькие воспоминания всё ещё жили на втором этаже. Казалось, только взойди на первую ступеньку, и услышишь голоса мёртвых. Всё-таки этот дом в Малтиле был для неё накрепко связан с событиями пятнадцатилетней давности: когда вернувшаяся богиня смерти убила её отца и едва не убила её саму. Здесь Орлана разговаривала с матерью, и именно она уговорила Орлану не сдаваться, хоть дело было и не в принципах – в опасности был и сам Орден. Орлана тяжело вздохнула.

– Орден!

Она обернулась вокруг: пустота и тишина. Лёгкая занавеска на окне колыхалась от сквозняка.

Три двери вели вон из гостиной, Орлана распахнула их все: одна вела на кухню, две другие – в комнаты. На столе лежала раскрытая книга, на подоконниках осела пыль и цветная труха. Сухие цветы, раньше украшавшие дом, крошились в руках.

Сердце вдруг защемило. Она старалась не уходить дальше террасы, и в самом крайнем случае, если дождь лупил по окнам, перебиралась в столовую, и никогда не стремилась пройти дальше. Орлана давно уже не видела хозяйку дома.

– Мама! – крикнула она и различила в дальних комнатах эхо своего голоса.

Орлана пыталась вспомнить, когда же видела её в последний раз. Кажется, месяц назад – мельком, случайно, полу платья в дверном проёме, и всё. До этого они виделись почти каждую неделю, хоть и почти не говорили. Её мать выбрала уйти в ссылку вместе с Орденом, хоть могла остаться в замке. И это отдалило их с Орланой друг от друга сильнее, чем все предыдущие ссоры.

Орлана забыла свои предрассудки и бросилась по лестнице вверх. Голова сразу закружилась, и, как обычно, перед глазами всё поплыло. Пришлось сжать прохладные перила изо всех сил, чтобы не упасть.

На втором этаже все шторы были задёрнуты. Орден, сидящий с книгой в кресле, поднял на неё глаза так, словно видел в первый раз.

– Зачем так кричать? Он болезненно поморщился. – У меня уши закладывает.

Орлана шагнула к нему. Случайно коснулась поверхности стола и снова ощутила на пальцах пыль.

– Где она?

Орден вздохнул и перевернул страницу.

– Кто – она? – Глаза его выражали только усталость, и голос звучал так, словно бы Орлана в сотый раз рассказывала ему о чудовище, что живёт под кроватью.

– Ты прекрасно знаешь, о ком я. Что ты сделал с моей матерью? – Впервые за всё это время она начинала терять контроль над своим голосом. Похоже, в нём и правда могут проступить чувства.

– Успокойся. Я её всего лишь съел. Он поднял брови и перевернул следующую страницу, показательно – Орлана прекрасно видела, что Орден не прочёл и строчки.

Она выхватила книгу у него из рук – откуда только силы взялись – и бросила на пол.

– Мне что, мага времени звать назад, чтобы узнать, что у вас тут случилось?

Орден прищурился. В его взгляде не было злости, скорее любопытство, с которым он склонил голову на бок и поднялся. Но Орлана почему-то всё равно ощутила, как внутри расползается колючий холод. Он взял её за подбородок и посмотрел в глаза, усмехнулся, как будто прочитал там что-то донельзя интересное, и разжал пальцы. Пока Орлана хватала воздух ртом, книжка порхнула Ордену в руки, и он снова занял своё место – спиной к окну, где из-за шторы пробивается осторожный солнечный свет.

– Она ушла к подруге. Останешься, чтобы подождать? Подожди на улице, а то весь дом разгромишь.

Слышал бы кто-то его со стороны, подумал бы – обычный разговор двух далёких друг другу магов, но Орлане от его слов стало ещё сильнее не по себе. Она машинально провела рукой по беззащитно обнажённому горлу.

Ничего она у Ордена не выпытает, и вряд ли разберётся, в чём тут дело. Куда эффективнее будет заняться поисками из замка.

– Нет уж, пойду. Ты же отпустил меня.

Орден усмехнулся снова и опустил взгляд в книгу. Обычный день, мало чем отличающийся от других. Только на подоконниках – труха из осыпавшихся лепестков и пыль, разве бы мама позволила устроить такой беспорядок?

Орлана спустилась на первый этаж и перед тем, как поставить портал, долго смотрела в окно, будто в жарком мареве над дорогой пыталась рассмотреть знакомый силуэт.

Едва Орлана успела переодеться, дела империи её настигли – не отвертишься. Секретарь вышагивал по галерее рядом с ней, сверяясь со своей записной книжкой.

– Ваше величество, вас ждут в приёмной.

Солнечные зайчики лезли в глаза, она щурилась и прикидывала, кому же понадобилось видеть её в очередной раз. Плохие вести никогда не приходили поодиночке.

– Кто?

– Лорд Кленис. Месяц назад вы распорядились принять его, если он явится.

Орлана вспомнила: и правда ведь распоряжалась, значит, он был ей зачем-то нужен. Что же, придётся принять.

– Скажите Аластару, чтобы зашёл ко мне. Нужно обсудить вечерние события в Арджане.

Секретарь кивнул и благополучно потерялся за очередным поворотом, так что Орлана вошла в приёмную одна. Портал с негромким хлопком закрылся за её спиной, а навстречу ей из кресла поднялся невысокий улыбчивый мужчина.

– Солнца над вашим домом. – Он церемонно поклонился, и, подойдя ближе, Орлана различила сеточку морщинок у уголков его глаз – взгляда он не прятал. – Извините за такое неожиданное посещение, но дело...

Он удручённо развёл руками. Орлана опустилась в соседнее кресло. Её приёмная имела свойство менять свой облик, подстраиваясь под желания гостей, и вот теперь она превратилась в просторный холл с колоннами, посреди которого стояли два кресла и столик на тоненьких гнутых ножках. В нишах стен проступали силуэты статуй – безлицые, грубо вытесанные, и тут же исчезали, сметённые неугомонным воображением посетителя.

– О, простите великодушно, я забыл представиться. Лорд Кленис, я прибыл из Ситрита. – Он снова склонил голову. Его тёмный костюм очень простого покроя украшали лишь золотистые нашивки на вороте рубашки – такие, Орлана помнила, в Ситрите носили только высокопоставленные маги – и широкий пояс, который он немного ослабил, усевшись в кресло.

– Что вас привело ко мне, лорд Кленис? – Орлане стало совсем неуютно от его бесконечных извинений. Она уже предвкушала очередную неприятность, и, как бы ей ни было приятно видеть не сходящую с лица этого мага улыбку, визит ей не понравился.

– Видите ли, он сцепил пальца у груди, как будто собирался помолиться, так это неожиданно, да...

Взгляд Клениса на мгновение замер на одной из статуй, у той проступили обворожительные изгибы фигуры, маг понял, что непростительно отвлёкся, и кашлянул.

– У нас в Ситрите каждое лето проходит праздник Благоденствия. Каждый раз он смещается на несколько дней, или даже больше, понимаете? Всё зависит от особого положения звёзд или чего-то там ещё, я не разбираюсь в этих делах, у нас есть те, кто отвечает за такие вещи. Так вот, совершенно неожиданно для всех нас, и для меня, признаться, он тихо посмеялся чему-то своему, праздник объявили на сегодня. Так уж вышло, простите меня за путаное объяснение.

Кленис рассматривал Орлану исподлобья, улыбаясь и чуть подавшись вперёд, как будто бы ждал от неё приятного и очень важного решения, а статуи таяли в нишах стен.

– Прекрасно, она развела руками, да, я знаю о празднике, но в этот раз я узнала о нём и правда неожиданно. Поздравляю вас.

Орлана выжидающе посмотрела на Клениса. Он открыл рот, собираясь, наверное, снова извиниться, но вместо этого тряхнул головой.

– Я не сказал разве? Я прибыл, чтобы пригласить вас лично на торжественную церемонию. Это была бы очень большая часть для всех нас. Прекрасно понимаю, что всё так неожиданно, но не откажите в милости.

Отвернувшись к окну, Орлана покусала губы. Был бы у неё свободный вечер, решить было бы куда легче. Но когда у неё последний раз был свободный вечер? Сегодняшние планы никак нельзя было не отменить – Арджана издалека посылала ей привет жарким дыханием ветра, мёртвый Дритан сжимал пальцы на церемониальном кинжале, с которым его, по обычаю, должны были хоронить этим вечером.

Кленис улыбался и ждал её ответа. Остатки статуй растворялись в лучах солнечного света – мысли гостя были заняты чем угодно, только не обстановкой комнаты. Растаяли прозрачные шторы на окнах, и теперь солнце ощутимо пекло плечи.

Орлана задумчиво коснулась губ кончиками пальцев.

– Лорд, вы не будете возражать, если вместо меня на ваш праздник посетит принц Риан?

Кленис сделал обрадованное выражение лица.

– О, думаю, это прекрасный выход из положения, если вы заняты. Превосходно, превосходно. Вы знаете, мы не задержим его надолго, только на официальную часть, ну а уж потом, как ему самому захочется...

– Так значит, мы решили этот вопрос? Я рада. Орлана поднялась. – И рада нашему знакомству, лорд Кленис. Вы правая рука наместника?

Под её взглядом окна разукрасились витражами. Теперь цветные блики света падали императрице под ноги. Алые – как цветы, синие – как осколки бокалов, в которых обычно подавали ей гранатовый сок к ужину.

– Нет-нет, объяснился Кленис привычным извиняющимся тоном за её спиной, я всего лишь скромный владелец одного предприятия. Мне выпала большая честь руководить организацией праздника в этом году.

Тёмные, почти чёрные треугольники стёкол в витражах – жухлые лепестки в живых цветах – напомнили ей о событиях в Малтиле. Их отблески лежали на белом мраморе, как лужицы мутной воды.

Помнила, она помнила, кто есть кто в Ситрите, и спросила лишь из вежливости, да ещё чтобы заставить его объясниться – или снова попросить прощения.

– Понимаете, в нынешнем году так сложилось, что избрали на эту должность меня, вот поэтому...

Орлана кивнула, уже представляя, как черкнёт в ежедневнике, чтобы не забыть: 'Лорд Кленис, Ситрит. Выяснить срочно'.

Судя по звукам за её спиной, Кленис поднялся со своего места и теперь топтался на месте, размышляя, как принято прощаться с императрицей. Она решила помочь ему.

– До свидания, лорд. Орлана обернулась и кивнула ему. – Желаю хорошо повеселиться вечером.

Высказав ещё несколько необходимых по этикету любезностей, Кленис удалился. Колонны растаяли, и витражи залепили все окна – солнечные блики расцветили мраморный пол. Орлана ушла в свой кабинет и взялась за солнечное перо. Новая страница ежедневника ещё несколько секунд оставалась чистой, потом на неё упала тень нового гостя.

– Вы звали меня, моя императрица?

Не поднимая глаз, Орлана кольнула себя в ладонь кончиком пера и поморщилась.

– Да, Аластар, садитесь. У меня много новостей.

Окно осталось открыто – в спину ей дунул приятный летний ветер. Чирикнули примолкшие от жары птицы, и солнечный зайчик прыгнул прямо под руку. Перо капнуло чернилами на чистый лист.

– Тот маг, который вышел из приёмной сейчас, представился владельцем предприятия из Ситрита и ещё заявил, что устраивает сегодня праздник, произнесла Орлана, вычерчивая аккуратный прямоугольник вверху страницы. – Он очень настойчиво приглашал меня. Узнайте, что за спешка с днём Благоденствия, и кто такой этот Кленис.

Рядом с прямоугольником на странице появился ещё круг – туда Орлана аккуратно вписала имя сына. Оброненная минуту назад клякса проросла тонкими лучиками-щупальцами и потянулась к граням фигур.

– Затем. Из имения в Малтиле пропала моя мать. Думаю, это произошло не сегодня и не вчера, а куда раньше. Поищите её осторожно, а когда найдёте, просто дайте мне знать.

Ещё несколько фигур, и всё они соединились вместе тонкими палочками-линиями, неровными, как ножки насекомых. Орлана сузила глаза и отстранилась от своего рисунка.

– И ещё, куда Идрис ведёт Эйрин?

Аластар, выслушивающий её молча, переплёл пальцы под подбородком и усмехнулся одними губами. Эта его привычка усмехаться, даже когда вокруг не творилось ничего смешного, давно перестала удивлять Орлану.

– Мне только что сообщили, что они идут на север, к заповедным землям, как и можно было ожидать. Они идут медленно, дорога долгая. Если вы передумали на счёт ареста мага времени, то в любой момент...

– Не нужно, Аластар. Имейте терпение.

Ветер из окна поиграл с листками ежедневника, и Орлана с трудом нашла нужную запись. Подумала и дорисовала ещё одну линию-лапку. Клякса весело подмигнула ей глянцево-чёрной глубиной.

– Есть ли новости из Арджаны?

– Нет, моя императрица. И наш пленник молчит, мастера подвального отделения разводят руками.

В прямом свете солнца стали особенно хорошо видны поседевшие пряди в его тёмных волосах – этих прядей не разглядишь в свете огненных шаров в подвале, их не видно вечерами, когда он является в её кабинет с очередным докладом. И от Орланы не ускользнуло, каким усталым жестом Аластар прикоснулся к виску.

– Только одно. Если вам будет интересно, Иниси, жена лорда Дритана, уверяет, что он покончил с собой. Но стоит ли принимать её слова на веру? Несчастная слишком шокирована смертью мужа.

Орлана отложила солнечнее перо в сторону, и оно покатилось по столу, сверкая радугой цветов в свете солнца, пока не ткнулось в стопку бумаг.

– Покончил с собой? – Она накрыла перо рукой. – И почему она так считает?

Взгляд Аластара вдруг сделался из отсутствующего острым, цепким. Начальник тайной полиции глянул на Орлану и привычно усмехнулся – уголки губ дёрнулись, будто сами собой.

– Она не может этого объяснить, бормочет только что-то невнятное.

Орлана откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза, слушая, как шепчутся деревья за окном. Ей почудился вкус крови на губах, горче и гуще него был только вкус гранатового сока.

– Нет, Аластар, медленно произнесла Орлана. – Всё это – не совпадение.

***

Эйрин потеряла счёт часам. Хотя каждый маг умеет определять время, лишь взглянув на небо, она устала так сильно, что не было сил даже повернуть голову. Солнце нагрело волосы, и к ним стало страшно прикасаться. Эйрин уже не пугало даже то, что Идрис шёл далеко впереди, и край фиолетовой накидки почти пропал из виду: на грани, где соприкасались жёлто-зелёное поле и до рези в глазах синее небо, маячил силуэт мага времени – светлый, в полуденном мареве зыбкий, как приведение.

– Эй! – позвала она хрипло, хоть и знала точно, что не докричится, и закашлялась.

Она бы отдала сейчас всё, лишь бы вернуться в замок, в прохладные галереи, и мечтать о такой свободе, только глядя из окна на Альмарейнский лес.

– Эй, почему нельзя поставить портал? – Эйрин сердито взмахнула руками. Если бы она не была так уверена, что Идрис её не услышит – никогда бы не смогла так открыто высказаться. – Специально хочешь меня помучить? Да, что-то вчера ты такой добренький был, даже странно.

Она зарычала сквозь зубы и, подняв голову, обнаружила, что Идрис больше не шёл. Он стоял вполоборота к ней, как будто прислушивался к шуму высокой травы. Эйрин стало немного не по себе: на секунду ей показалось, что учитель слышал все её слова. Но он обернулся и только головой мотнул, приглашая последовать за собой.

За зарослями колючего кустарника оказался овражек с пологими склонами и ручьём на самом дне. Эйрин сбежала вниз по склону и рухнула в мягкую траву. Усталость была настолько сильна, что перед ней отступили даже голод и жажда.

Сырая трава, на которую Эйрин никогда бы раньше и не села, заботясь о чистоте своего наряда, показалась теперь чуть ли не свежей постелью. В сознании осталась только одна мысль – хоть бы Идрис не прицепился с очередным разговором.

Он ходил вокруг неё, хрустели ветки под его ногами, звенел ручей неподалёку, и всё. Такой тишины не бывало в замке. Там запрёшься в своей комнате, откроешь окно – и снова: выкрики солдат, шаги по аллеям сада, рык демонов-стражей.

– Вселенский Разум, как же я хочу обратно... прошептала она.

– Эй, раздался сверху голос Идриса, и Эйрин снова кольнуло испугом – он не просто звал её, он её передразнивал. Передразнивал то самое 'эй', с которым она обращалась к нему, когда выказывала своё недовольство. – У тебя по руке паук ползёт.

Запястье и вправду защекотало. Эйрин судорожно дёрнулась и села, уставившись на собственную руку. Паука там, конечно, не было. Его или не было вовсе, или он упал в траву и уполз, перебирая тонкими зубчатыми лапками. Мерзкое существо...

Она лихорадочно потёрла запястье.

– Давай говорить. Идрис опустился перед ней на корточки и заглянул в глаза, как будто подбивая на хулиганство.

Эйрин уставилась на его запястье, обвязанное разноцветными шерстяными нитками, и уже открыла рот, чтобы спросить о них. О нитках, которые, как в бреду, всю прошлую ночь вились у неё перед глазами, сплетаясь в рассыпающиеся узоры. Но проглотила горькую слюну и выдавила из себя всего лишь:

– Давай.

– Нет! – Идрис вскочил на ноги и заходил взад-вперёд – от корявого дерева, росшего на берегу ручья, до песчаной осыпи. – Я так не могу. У тебя нет характера.

Она чуть дар речи не потеряла от такого заявления. И это он ей заявляет после того, как она ушла из замка вопреки желанию родителей?

– Да ты... да что ты обо мне можешь знать!

Идрис махнул рукой и тем ограничился. Он тёр подбородок – был очень занят своими размышлениями, и Эйрин даже на секунду показалось, что вот сейчас он отправил её назад. За одно мгновение она успела представить себе всё: и как будет идти по солнцепёку до Альмарейна, и как встретят её там, и как она будет вести себя, чтобы все обязательно поняли, что её не прогнали она ушла сама.

– Будем воспитывать, решил Идрис, тем самым обрушив все её планы. – Скажи: 'Мы с тобой уже наговорились'. Давай.

Эйрин глянула на него исподлобья. Такой взгляд всегда хорошо действовал на Риана – тот начинал волноваться и вскоре куда-нибудь исчезал. На остальных взгляд действовал так себе, вот и маг времени даже не почесался.

– И зачем? – буркнула девушка.

– Давай, я же жду. Идрис дёрнул плечом.

– Не буду, пока не скажешь, зачем.

Пусть видит, что характер у неё есть, да ещё какой. Не зря с ней не хотела связываться даже Ишханди, так и сказала: 'Себе дороже выйдет'. Они тогда с мамой сидели на террасе и обсуждали прошедший день. Императрица сказала, что никогда бы не посмела так разговаривать со своим отцом. Так – имелось в виду, как Эйрин с ней.

Идрис всплеснул руками и по-птичьи склонил голову на бок.

– Давай говорить? – протянул он жалобно.

– Мы с тобой уже наговорились! – в запале выдала Эйрин и тут же от злости прикусила язык. Она сама не поняла, как так вышло, но слова сорвались с языка.

– Идёт, захлопал в ладоши Идрис и рассмеялся так весело, что Эйрин невольно улыбнулась.

Он сел, скрестив ноги, и уперевшись локтями в колени, посмотрел ей в лицо, как будто любовался рассветом над императорским замком – и красивее картины не знал.

– Что? – глухо от смущения пробормотала Эйрин и опустила глаза.

По травинке, прямо на её ноге ползла букашка, она слепо ткнулась в складку на платье, раскрыла жёсткие крылья и улетела. Теперь смотреть было не на что, но Эйрин обещала себе, что никогда не поднимет лицо, пока её щёки заливает горячая краска.

– Гав, выдал Идрис. Зашуршала трава. – Пойдём, а то до вечера не успеем в лес войти.

– Как? – не поверила своим ушам Эйрин, и смущение тут же отхлынуло. Она только собиралась пойти к ручью умыться и спросить, наконец, мага времени про шерстяные нитки, как оказалось, что мучения на сегодня ещё не закончены.