Текст книги "Императрица и время (СИ)"

Автор книги: Мария Чурсина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 17 страниц)

Орлана почти вздохнула с облегчением: она не знала, что будет к вечеру и, тем более, завтра, но этим утром она выиграла сражение. Из тех троих, на чью поддержку она рассчитывала, её не подвёл ни один. Ни Ишханди, с которой удалось поговорить до совета, ни демонолог Аграэль – он и в прошлый раз безоговорочно принял её сторону из-за собственных убеждений. Осталась формальность – объявить голосование и отсрочить решение вопроса.

***

Бойд Марпое по прозвищу Крыс тащил мешок, оставляя за собой полосу примятой листвы. Под ногами хрустели осколки стёкол. Он улыбался, уже в уме подсчитывая, сколько сможет зашибить у знакомого перекупщика за все найденное в полуразрушенных домах.

Солнце жарило немилосердно. Он остановился, чтобы вытереть со лба пот и отряхнуть ладони одну об другую. Ветер нанёс песка на листья упавших деревьев. Зелень пожухла и пожелтела. Крыс поплевал на ободранные ладони – поцарапался, пока оттаскивал дерево от буфета в некогда богатом доме – и снова взялся за мешок.

В мешке гремело и бухало, и в тишине мёртвых улиц ещё один звук, который был слышен – шорох ветра в кронах деревьев, ставших вдруг очень уж низкими. Крыс прошёл ещё несколько шагов и остановился: ему почудилось, как в разгорячённом воздухе шевельнулось что-то тяжёлое и громкое. Стон.

Да, это был именно стон. Крыс огляделся. Однотипный пейзаж со всех сторон – он не рассмотрел ничего интересного, а бросить ношу и пройтись по округе не решился. Крыс припомнил демонов и перевалился через ствол дерева, повисший в шаге над землёй. Он упал на колени, тут же поднялся и, отряхиваясь, поднял глаза.

Там, придавленный рухнувшей стеной, лицом вниз лежал маг, и ветер шевелил обрывок его светлого плаща. Крыс подобрался ближе: на бледном пальце сверкнул драгоценный камень. Он склонился и оценил – за это знакомый перекупщик даст никак не меньше ста золотых имперских монет. Камень-то, ясное дело, дорогой.

– Прости, друг, – хмыкнул Крыс, присаживаясь рядом с жертвой урагана. Дёрнул раз, второй. Кольцо сидело плотно, как влитое.

Он удручённо вздохнул и достал из-за пояса нагревшийся от потного тела нож.

– Вы арестованы именем императрицы! – голос прозвучал сзади так резко, что Крыс вздрогнул и выронил нож.

Он обернулся: сзади стояли два стража, лица которых были скрыты капюшонами, и ещё один – в простой серенькой одежде. Он ухмылялся, глядя Крысу прямо в глаза.

– Мародёрством занимаетесь, да?

– Я? – Крыс поднялся, предупредительно оттолкнув нож подальше от себя. – Да я никогда. Просто как узнал о такой страшной трагедии, сразу же бросился. У меня же тут брат, брат жил!

Он схватился за голову, раскачиваясь из стороны в сторону.

– Какая страшная трагедия, какой ужас. Где же теперь жить будут бедные... бедные...

– Разберёмся, где. Отведите его в участок, – маг в сером кивнул стражникам на Крыса.

– Страшная трагедия, – завывал он, пока один из воинов заламывал ему руки за спину. – Множество жертв! Как же теперь жить? Императрица забыла о нас. Теперь весь мир рухнет к демонам!

***

Налетевший ветер встревожил подол её платья и понёсся дальше – пугать солнечных зайчиков на дорожках сада. Солнце ещё не выпило лужи, оставшиеся после ночного дождя, и Орлана ёжилась: в шёлковом платье было прохладно.

– Вчера у меня не было доказательств. – Аластар шёл, вопреки своей привычке, на полшага впереди неё и чуть оборачивался всякий раз, когда говорил. – Но сегодня они есть, и я могу сказать, что не виновен в убийствах.

Орлана оторвала взгляд от солнечных бликов на поверхности воды, и посмотрела на начальника тайной полиции. Та часть сада, куда они забрели, почти не просматривалась из западного крыла замка – а восточное крыло было нежилым, так что вряд ли хоть кто-то проследил бы за ними и подслушал.

– Интересно, произнесла Орлана.

– Вы говорили, что Дритан убил себя, потому что испугался. Значит, кто-то намекнул ему, что знает об интриге со знахарями. Если так, Дритан должен был получить в последнюю ночь известие, поговорить с кем-то или прочитать послание. Но этого не было.

На дорожке то тут, то там переплетались ползучие побеги лилий Хаоса. Один неосторожный шаг – и хрустнет под ногой мясистый стебель.

– Вот как, пробормотала Орлана. Она не могла решить, как относиться к словам Аластара. Он или изворачивался, но только зачем, ведь она ясно дала ему понять, что не собирается предавать его суду, или же действительно пытался отвести от себя несправедливые обвинения.

– Его жена может это подтвердить, ведь она всю ночь была с ним рядом и наверняка бы заметила, если бы произошло что-то из ряда вон выходящее.

Орлана припомнила свой разговор с Иниси и только кивнула – червячок сомнений на счёт неё грыз Орлану всю ночь, после того, как в сумбурном сне ей привиделся тот вечер после похорон. И она вспомнила.

– Согласна, это довольно странное обстоятельство. Вы объясните его мне?

– Это можно объяснить только двумя способами: либо Дритану на самом деле никто не угрожал, либо сделано было это таким образом, что жена ничего не узнала. Например, тайным знаком.

Яд на пальцах – Орлана хорошо помнила эту фразу, прозвучавшую, когда ей рассказывали о смерти Дритана. Он так торопился свести счёт с жизнью, что неаккуратно просыпал ядовитый порошок на себя, испачкав одежду и руки.

– Давайте перейдём к следующему убийству, предложил Аластар. – Охрана Клениса рассказывает, что свет погас всего на минуту, за это время хлопнула дверь и в него воткнули меч. Такое могло произойти, только если убийца перемещался мгновенно. То есть он вышел из портала прямо в комнате Клениса и убил его, и в портал же ушёл.

– И хлопнул дверью только чтобы запутать следы, машинально продолжила Орлана.

Она знала, что всё это могло значить. Только то, что убийца был высшим магом, потому что только они могли ставить порталы, откуда захотят и куда им пожелается. Остальные же пользовались стационарными порталами, переносящими из города в город или в разные части города.

Аластар же никогда не блистал особенными магическими способностями. Орлана вдруг совершенно отчётливо поняла, что дверью хлопнули для отведения глаз, и сделал это довольно близкий ей маг: совершенно чужой и не подумал бы, что его вычислят по уровню силы.

– Выходит, она догнала Аластара и заглянула ему в лицо, это действительно не вы. Плохо. С вами в роли убийцы мне жилось куда спокойнее. Я, по крайней мере, знала, чего ожидать.

Начальник тайной полиции вдруг усмехнулся. С самого утра он ходил мрачный, как ночь над Хршасом, и его внезапная улыбка порадовала Орлану.

– Мы найдём убийцу, не сомневайтесь.

– Знаете, призналась она, я решила вернуть Эйрин. Если уж все заговорщики мертвы, ей больше ничего не угрожает.

Аластар снял свой плащ и накинул его Орлане на плечи.

– Хотите, чтобы я занялся этим?

– Нет. – Она тряхнула распущенными волосами. Без вечного плена шпилек было непривычно свободно, и кончики волос щекотали шею. – Я пойду к ним сама, чуть позже.

Неожиданно ожил кристалл связи, висящий у неё на поясе. Золотые пушинки внутри него взвились так резко, что, казалось, едва не посыпались в воздух. Орлана приняла вызов.

– Ваше величество, к вам заведующий факультетом естественных наук из Альмарейнской академии, говорил секретарь, а на фоне его голоса слышался ещё один, возбужденно и громко что-то рассказывающий. Он сообщает, что дело касается вашего мужа. Вы его примете?

– Да, ответила Орлана, чуть помедлив: второй голос сбивал её с толку. – Пусть ждёт меня в приёмной.

...Она явилась сразу же, не тратя времени на то, чтобы вернуться в замок пешком, а просто поставила портал прямо в приёмную. Визитёр уже ждал её там, замерев возле окна.

Подстраиваясь под его ожидания, комната приняла вид небольшого кабинета, чистого и почти пустого, будто обустраивающий его маг страдал от нехватки пространства. В углу притаились два кресла и кофейный столик, а на единственном – правда, довольно широком окне – трепыхалась от ветра перламутровая шторка.

Заведующий факультетом оказался невысоким мужчиной преклонных лет. По нашивке на его преподавательской мантии Орлане стало ясно, что перед ней стоит высший профессор Академии. Он неловко изобразил приветствие, принятое у магов природы, приложив обе ладони к середине груди и чуть поклонившись.

– Надеюсь, не отвлёк вас от важных дел?

– Нет, вовсе нет. – Орлана жестом пригласила его присесть и села сама. – Что вас привело?

Он задумчиво пожевал губами, глядя в сторону.

– Понимаете, я не знаю, как об этом сказать, но лорд Луксор второй день не приходит в Академию. Он не отвечает даже на вызовы, а сегодня я услышал, что он пропал. Это правда?

Орлана едва сдержала тяжёлый вздох. Она не знала, как рассказывать всем вокруг о том, что её муж сбежал, от одного воспоминания об этом поблекли солнечные зайчики на подоконнике.

– Действительно, он пропал, – глухо отозвалась Орлана. – Его ищут, но поиски пока что ничего не дали. Так что если узнаете о нём хоть что-нибудь, пожалуйста, сообщите мне.

Заведующий факультетом быстро закивал.

– Конечно-конечно. Вселенский Разум, что же такое могло с ним произойти, что же... Он закусил губу, глядя в пол. – А вы знаете, я уже давно почувствовал что-то недоброе.

Орлане мало нравился этот явно затянувшийся разговор: ещё немного, и, чего доброго, сердобольный профессор начнёт её утешать.

– Что же? – отозвалась она только из вежливости.

– Я связывал это с тяжёлым временем на работе. Знаете, у него же пять студентов делают дипломные работы, за каждым нужно следить, давать советы, думать, как представить их темы на заключительном заседании факультета. Но теперь я вижу, что всё было не просто так. – Профессор перевёл дыхание. Он стал очень рассеянным. Знаете, один раз даже забыл прийти на собственную лекцию. Студенты уже несколько раз искали его.

Орлана нахмурилась: она ничего подобного за Луксором не замечала. Он всегда был немного не от мира сего, но к работе относился аккуратно.

– Действительно? Как вы думаете, он был расстроен?

Профессор пожал плечами.

– Я бы так не сказал. Иногда мне казалось, что он, наоборот, чрезвычайно возбуждён и полон сил. Хотя, может быть, это всё было внешнее. Вот, допустим, несколько дней назад он затеял спор с одним из наших преподавателей... А ещё уже несколько дней раньше всех являлся в Академию. Наверное, работы было много. Понимаю, понимаю, сейчас всё важно, любая мелочь. Знаете, что? Я могу пораспрашивать коллег, возможно, он и рассказывал кому-то о своих делах.

Орлана не отрывала взгляда от подоконника. Край перламутровой шторы теперь почти касался пола – светлого, блестящего от лака дерева.

– Я бы сама пришла в Академию. Это возможно?

– Конечно! Я с удовольствием одолжу вам свой кабинет, чтобы было удобнее побеседовать.

Орлане не особенно нравилась идея обсуждать свои проблемы с незнакомыми магами, но теперь она начала по-настоящему волноваться за Луксора.

Профессор хлопнул себя по коленям.

– Вот и отлично. Тогда, может быть, прямо сейчас?

...Из всех коллег мужа Орлана чаще всего от него слышала именно о заведующем факультетом – по словам Луксора, он обожал собственного внука и трижды в день отлучается с работы, чтобы отвести того в школу, привести обратно домой, а потом ещё сопроводить к учителю пения. Ещё в память ей врезался разговор о молодой женщине-преподавательнице, которая закрутила бурный роман с одним студентом и по этой причине едва не лишилась работы.

Сейчас она познакомилась с мужчиной, преподававшим молекулярную биологию. Он постоянно щурился – щурился, рассматривая Орлану, щурился, глядя в окно, и даже когда закрывал глаза, чтобы дать им отдых, всё равно щурился.

– Это всё началось несколько дней назад, точно сказать не могу, когда. Но я очень точно заметил, что с ним что-то произошло.

В кабинете заведующего факультетом было светло и просторно, и перламутровая штора касалась деревянного пола. Орлана сидела за большим Т-образным столом, а её собеседник утроился на ближайшем кресле, так, что его макушки едва ли не касались плети вьющегося растения.

– А заметил, потому что произошёл такой случай... Утром, я только что пришёл в Академию, занятия ещё не начались. Я увидел его на чёрной лестнице, вместе с одной студенткой. И они о чём-то тихонько разговаривали. С тех пор я стал наблюдать и заметил, он постоянно куда-то уходит. Раньше сидел себе и сидел на кафедре, а потом стало – не найдёшь. Вот и студенты его ищут.

Он смотрел Орлане в глаза, щурился и рассказывал так проникновенно, что ей не хотелось перебивать. Усилием воли она заставила себя отвести глаза.

– Спасибо. Вы не покажете мне его рабочее место?

– Покажу, пропел преподаватель молекулярной биологии, довольный, как будто его только что приставили к высшей научной премии. – Вообще-то у него есть личный стол на кафедре, но, думаю, я вам лучше покажу его лабораторию, он там бывает гораздо чаще, на индивидуальных занятиях опять же.

Когда они вышли, уже началась перемена, и широкий коридор вдруг оказался слишком узким: студенты наполнили его смехом и топотом. Несколько дней назад Орлана с удовольствием ловила бы обрывки разговоров и походя заглядывала бы в аудитории – она обожала выстроенные амфитеатрами залы и солнечный свет из высоких окон. Но сейчас она едва сдерживалась, чтобы держать голову прямо, ей казалось, что каждый пробегающий мимо обязательно оглянется и укажет пальцем – она идёт обыскивать лабораторию мужа.

В лаборатории она уже бывала и хорошо помнила ряды химической посуды, в образцовом порядке расставленной по полочкам. В глубине комнаты двумя шкафами был отгорожен угол – там стоял письменный стол.

– Спасибо. – Орлана обернулась к своему проводнику и выдержала его любопытный взгляд. – Вы мне очень помогли.

Улыбка начала сползать с его лица – до преподавателя молекулярной биологии дошло, что его выставляют за дверь.

– Я буду на кафедре, произнёс он всё ещё сладко и сощурился сильнее. Уже холоднее добавил: Зайдите, когда закончите.

Орлана плотно закрыла за ним дверь, и весь шум перерыва остался снаружи. Внутри комнаты остался только рассеянный солнечный свет и запах липового цвета – Луксор рассказывал ей, какое вещество имеет такой запах, но Орлана благополучно забыла.

– Ты бы хоть студенток на чёрные лестницы не водил, вздохнула она и выдвинула верхний ящик стола.

Несмотря на свою аккуратность по отношению к колбам и пробиркам, Луксор не любил разбирать бумаги, и периодически они заполняли их спальню и оба кабинета, так что Орлане приходилось разрешать прислуге убирать в столах. Многое шло в мусор, правда, Луксор ещё ни разу не хватился своих записей. Здесь же, по всей видимости, никто не посмел трогать его вещи.

Высыпав содержимое ящика прямо на стол, Орлана растолкала их по всей столешнице. Формулы, записи, сделанные явно второпях, чистые записи – похоже, конспекты лекций. Она автоматически стала сортировать их по опрятным стопкам и возвращать в ящик.

Рутинная работа успокаивала, и Орлана ощутила, как отхлынул от лица жар. Она провела рукой по щекам – как будто бы не горячие. Не хватало ещё покраснеть, как студентке, застуканной с преподавателем на чёрной лестнице.

Когда она познакомилась с Луксором, в него была влюблена добрая половина женского состава факультета, и это даже несмотря на то, что он слыл настоящим монстром – сдать зачёт с первого раза не смогла даже подруга Орланы – отличница Руфь. Та краснела, бледнела и от волнения где-то не там поставила коэффициент. Орлана к тому времени уже окончила другой институт и столкнулась с Луксором совершенно случайно.

Отправив в мусорную корзину несколько откровенно ненужных бумажек, она взялась за следующий ящик. В нём царил такой же бардак, немного сдобренный уложенными с краю химическими очками и пачкой перчаток.

Роман у них завязался ни с того, ни с сего, но зато какой это был роман! Со всем, о чём только может фантазировать неискушённая жизнью девушка: были и цветы по утрам, и громкие ссоры, и побеги вдвоём за город, и мучительные разрывы. На момент их встречи у Луксора уже была невеста, и любовный треугольник удалось разрушить только её смертью. В одни моменты она думала, что никогда больше его не увидит, в другие – что будет с ним всегда.

Что думать сейчас, Орлана не знала. Она вытряхнула последний ящик, и о столешницу стукнулся небольшой свёрток бумаги, перетянутый резинкой. Не особенно заботясь о последствиях, Орлана разорвала бумажную обёртку предмета.

Это оказалась крохотная стеклянная баночка с плотно притёртой крышкой. Если хорошо поискать в лаборатории, то наверняка на одной из полочек нашёлся бы целый строй таких сосудов. Но только эта пряталась в нижнем ящике стола под ворохом бумаг, только эту тщательно завернули в бумагу и оставили до лучших времён.

Только на стенках этой были багровые разводы, будто то, что находилось внутри, вылили, а посуду так и не помыли.

Орлана попыталась отвернуть крышку, но тонкое стекло хрустнуло под её дрожащими пальцами, и осталось на ладони – невесомые бесполезные осколки. Она вытащила из вороха бумаг первый попавшийся лист и ссыпала осколки на него.

Багровые разводы – кровь? Ей было не разобрать, а пробовать стекло на вкус не хотелось, но в эту секунду Орлана знала точно: кровь.

Просидев над разбитой баночкой несколько минут в оцепенении, она и правда почувствовала во рту солёный привкус. Оказалось, до крови искусала губу, и не заметила сама. Орлана принялась заворачивать осколки в бумагу, осторожно прилаживая каждый край так, чтобы не разбить остатки ещё сильнее. Когда дело было закончено, она швырнула получившийся комок в корзину и уронила голову на руки.

В дверь лаборатории осторожно постучались, но Орлана не ответила. Хоть голова и гудела, она занялась остатками бумаг. Рутинная работа успокаивала. Должна была успокоить.

Мелькнувшие в записях знакомые фразы заметила не сразу, только в подсознании мелькнуло: 'Освещение. Одна минута. Хлопнула дверь'. Орлана принялась перебирать уже сложенные в стопку листы заново. Закорючки Луксора трудно было разобрать, и пальцы скользили по бумаге, то и дело норовя пропустить пару листов.

Наконец, она нашла: несколько слов, выведенные посередине чистой страницы. Перечёркнутые несколько раз, они всё равно остались хорошо видны. Стрелки в одну сторону и в обе, несколько раз переписанные слова, будто он мучительно размышлял, пока изображал всё это.

Орлана сложила найденный лист пополам, потом ещё пополам и поднялась. Шпионская операция дала даже больше, чем она ожидала.

Сегодня Орлана надела платье из малинового шёлка, с широким поясом, с широкими рукавами и с вырезом, обнажающим ключицы. Она сегодня распустила волосы и в первый раз отложила в сторону тёмные краски для ресниц и губ. Но оказалось, что нервный румянец на щеках проступает даже сквозь пудру, а в ярком платье хочется спрятаться от взглядов – куда привычнее чёрное, простое.

Она надеялась, что сегодня пойдёт за Эйрин, а оказалось, что идти не за кем. Стоя посреди пыльной развалины, Орлана жалела ещё об одном – что взяла с собой Аластара. При нём не ударишь кулаком по обрушенной стене из белого камня. При нём даже не припомнишь пару демонов – самых жутких, чтобы послать к ним всё мироздание.

Проходя по комнатам, она нашла на полу одной широкую зелёную ленту – ленту Эйрин, – а её самой не нашла. Орлана испытала нездоровое желание обойти здесь всё, измерить шагами тропинку, уходящую в лес, спуститься к мосткам, потому что здесь везде ходила её дочь.

– Когда они ушли? – Голос явно дрожал, слишком явно.

Потому что Аластар даже помедлил с ответом.

– Вчера вечером мне доложили, что они ещё здесь. Значит, они ушли ночью или ближе к утру.

Орлана вышла из развалины и направилась к остаткам пирса. Высокая влажная от росы трава обнимала её щиколотки точно так же, как обнимала бы ноги Эйрин. Орлана думала, как каждое утро её дочь спускалась к реке, чтобы умыться, и не могла перестать думать об этом.

– Уходите в замок, я вернусь сама, выдала Орлана и уселась на столбик, оставшийся от мостков.

– Что ещё произошло, моя императрица? – Аластар остановился слева от неё, обхватил пальцами одной руки запястье другой, и руки его были в красных перчатках – работа.

Она долго молчала, щурясь на солнечные блики на воде. Здесь Сантарин разливался перед тем, как впасть в море, и с одного берега был едва заметен противоположный – тёмная полоска на горизонте. Орлана ожидала, что Аластар уйдёт, но он остался стоять.

Тогда она положила на колени лист, найденный в кабинете Луксора, развернула его, прижала ладонями, чтобы не отдать ветру. На некогда белоснежной бумаге остались следы от её пальцев – Орлана всю дорогу сжимала находку так, что всю измяла.

– Как вы считаете, Луксор тоже хотел мне помочь?

Она протянула лист Аластару. Тот принял улику и некоторое время молча рассматривал, будто бы там было, что рассматривать, кроме нескольких перечёркнутых слов. Орлана наблюдала за тем, как волны облизывают выброшенную на берег подгнившую доску, облепленную раковинами моллюсков.

– Могло произойти всё, что угодно. – Начальник тайной полиции протянул листок ей обратно. – Нельзя делать выводы по нескольким нацарапанным словам.

– Там был ещё пузырёк с разводами крови на стенках. Я разбила его... нечаянно. Думаете, что это тоже совпадение? Аластар! Где во всей империи мне его искать? Или за её пределами... Или в другом мире? И где мне теперь искать Эйрин?

Она стукнула кулаком по коленке и сжала зубы, чтобы не застонать от бессилия.

***

Было пасмурно, тепло и сухо. Восточный ветер нёс брызги дождя, солёные, как брызги моря. Ветер гонял по улицам стайки сухих листьев. Эйрин наклонилась и подняла один: он был хрупкий, размером чуть меньше её ладони, но такой же жёлтый, как листья вечноосенних деревьев в Альмарейне. Ей нестерпимо сильно захотелось домой.

– Это клёны, сказал Идрис.

Мир людей встретил их реденьким лесом и мелким дождём. Пока они шли по просеке, Эйрин сначала казалось, что Идрис выдал очередную шуточку, и никакого портала между мирами они не проходили, а просто бредут по тем же самым заповедным землям, но потом впереди замаячили дома, и лес поредел ещё сильнее. Узкая тропинка постепенно перешла в широкую серую дорогу.

Идрис оттеснил её к самому краю дороги.

– Тебя совсем, что ли, в школе не учили?

Теребя в пальцах кленовый лист, Эйрин вспоминала, что учили. Что она даже писала сочинение на тему: 'Какие достопримечательности я хочу посетить в мире людей', но никак не могла вспомнить, что именно там написала.

'Мы должны уважительно относиться к своим соседям', сказал тогда учитель, но как-то без уверенности. Спорить с ним, впрочем, никто не стал. Кому дались эти люди, когда последний урок, и солнце печёт изо всех сил.

По обеим сторонам дороги стояли одно– и двухэтажные дома, ничем особенным не отличающиеся от домов в далёких от центра кварталах Альмарейна. Эйрин, не скрываясь, рассматривала встречных прохожих, те так же беспардонно таращились на неё.

Идрис воодушевлённо вертел головой по сторонам.

– Да, где-то здесь. Точно помню, я здесь же проходил. Ну да, да, вот ещё немного.

Эти 'немного' порядком её утомили, особенно когда окончательно промокло платье, и Эйрин продрогла.

– Ну, скоро уже?

– Да, радостно заявил маг времени, указывая пальцем вперёд. Эйрин проследила за его жестом: там виднелся дом с синей черепичной крышей. Когда-то с синей крышей, сейчас черепицу занесло песком, местами она прохудилась.

– Идрис, что у тебя за страсть к развалинам? – проворчала Эйрин, но скорее по инерции. Дом был как будто ещё ничего – по крайней мере, в стенах не зияло дыр.

Вблизи оказалось, что дом огорожен высоким забором, а на воротах висел замок. Видно было, что когда-то давно ворота запирались на что-то более искусное, но потом неизвестная сила выдрала это с корнем, и до сих пор улиточьими рожками оттуда торчали проводки. Эйрин подёргала за них – никакого эффекта.

Идрис, ловко цепляясь за кованые завитушки, залез на изгородь и спрыгнул на ту сторону, приземлившись мягко, по-кошачьи, на четвереньки. Эйрин так и осталась стоять с приоткрытым от удивления ртом.

– Вдруг это чужой дом? – отчаянно вскрикнула она. – Смотри, тут замок.

Идрис поднялся, отряхивая ладони от налипшей земли, и посмотрел на неё, как на идиотку.

– Глупая ты. Это же твой дом.

Он развернулся и пошёл к крыльцу, а Эйрин оглянулась по сторонам. Прохожих как будто не было, и она, подобрав подол платья, тоже стала карабкаться по изгороди вверх.

Пахло яблоками, очень сильно. Когда Эйрин оказалась на земле по ту сторону забора, она ощутила, как пылают её щеки, и как пахнет яблоками. Она прошлась по ковру из опавших листьев.

В саду за домом торчали чёрные, уже совсем облетевшие деревья. На земле и правда валялось несколько яблок – их обклевали птицы. Эйрин пнула одно, оно отлетело к ограде и приземлилось в жухлую траву. Вспорхнула с ветки птица. Эйрин подняла глаза: по ту сторону ограды стоял мужчина и в упор смотрел на неё.

Одет он был просто и неприглядно, и взгляд у него был тяжёлым. Опираясь на изгородь со своей стороны, он и не собирался делать вид, что просто остановился передохнуть после работы в саду.

Эйрин ощутила, как к горлу подкатывает горький комок. Она со всех ног бросилась к Идрису, тот уже возвращался к парадному входу дома к маленьким ключиком. Как, откуда он его взял, Эйрин могла только догадываться. Но, судя по тому, что он куда-то исчезал, то без магии времени тут не обошлось.

– Там, там... Она схватила его под руку, но Идрис ловко вывернулся.

– Хватит уже. Ты лучше посмотри.

Он втолкнул её в открывшуюся дверь и жестом фокусника повёл рукой. Эйрин столбом застыла на пороге. Перед ней предстала крошечная прихожая с пустой вешалкой для одежды и тумбочкой. Дальше открывался вид на нечто вроде гостиной: некогда светлые стены выцвели от солнца, в довольно просторной комнате царствовал один диван – больше мебели не было.

Эйрин прошла дальше, нашла лестницу, ведущую на второй этаж, но подниматься не стала. Она измученно опустилась на ступеньки и подпёрла голову рукой.

– Всё-таки этот дом ничей, сказала она словно для себя, но так громко, чтобы Идрис услышал. – Он такой ужасный. Гадость.

Учитель её не слушал – он чем-то гремел в соседней комнате и, Эйрин даже показалось, радостно напевал. Через минуту он явился к ней, сел на диван, держа в руках стеклянную банку, доверху чем-то наполненную. Эйрин пригляделась – солёные огурцы. Маг времени с аппетитом захрустел.

– Ты сумасшедший, устало выдохнула она и, поднявшись, пошла вверх по лестнице.

На втором этаже нашлось несколько комнат, и все двери оказались распахнуты. Заглянув за первую же, Эйрин обнаружила вполне сносную кровать, забралась туда прямо в одежде и свернулась комочком. На сегодня с неё приключений было достаточно.

***

На краю садовой скамейки грелась важная чёрно-рыжая ящерица. Спугнув её хлопком в ладоши, Орлана вошла.

Дом на окраине Малтиля погряз в тишине, как в болоте. Не шевелились даже листья на деревьях в заросшем саду. Дорожка под ногами, выложенная овальными перламутровыми раковинами, была занесена песком, а на полу открытой террасы, где вечно гулял ветер, лежала труха от сухих цветов.

Орлана громко постучала по дверному косяку.

– Есть кто-нибудь дома?

В ответ ей по ступеням винтовой лестницы прошуршал ветер, вынеся в гостиную обескураженную таким обращением прозрачную бабочку.

– Орден!

Она обернулась к широким окнам террасы: в саду точно никого не было, разве что дядя специально прятался от неё в зарослях гравилата. Тяжело вздохнув, Орлана стала подниматься по лестнице.

Орден сидел в кресле, уложив на колени раскрытую книгу, как будто бы так и не двигался со времени последнего визита Орланы. Когда она появилась в комнате, он даже не повернул голову. Только бросил:

– А, это ты. А я думаю, кого демоны принесли...

Не дожидаясь приглашения, которого и не последовало бы, Орлана уселась в кресло напротив и сложила руки на коленях – приготовилась к долгому разговору. Орден глянул на неё исподлобья.

– Ты зачем явилась? Не помню, чтобы я тебя приглашал.

– Мне нужна твоя помощь, без всяких предисловий выдала Орлана.

Хоть от задёрнутых штор в комнате и было сумрачно, луч света всё-таки пробился в узкую щель между ними и лёг на кофейный столик, на котором уже стояла пустая чашка и валялась брошь – изумрудный скорпион подставлял бока под солнечный свет. Верхние пуговицы на рубашке Ордена были расстёгнуты, и сквозняк чуть отгибал ворот.

Орден хмыкнул, но книжку не отложил.

– Маг времени устроил тебе весёлую жизнь, и ты прибежала ко мне?

– Почему... маг времени? – Она слегка опешила от такой догадливости. – Кто тебе сказал?

– Ты сама и сказала. Помнишь, в свой прошлый визит... Мне что, обратно мага времени звать? – пропищал он, передразнивая Орлану, и уже своим насмешливым обычным тоном подвёл итог: – Значит, он приходил. А этот клоун прийти и ничего не испортить просто не в состоянии.

– Идрис, согласилась Орлана. Ей здесь было неуютно до такой степени, что даже удобно устроиться в мягком кресле не представлялось возможным. Орлана сдвинулась к левому подлокотнику и уложила на него обе руки.

– И почему ты считаешь, что я буду тебе помогать? – Орден перелистал страницы книги и сосредоточенно нахмурился, скользя пальцем по тексту сверху вниз.

Не отрывая взгляда от его пальца, Орлана вспомнила уже подготовленную речь.

– Потому что ты уже один раз помог мне – с богиней смерти, научил заклинанию. Правда, оно не помогло, но тогда я всё-таки спасла тебе жизнь. И потом, это же ты убил великого мага времени Азира, значит, ты сможешь справиться и с Идрисом.

Орден, надо думать, понял, что от надоедливой гостьи ему просто так не отделаться, поэтому звучно захлопнул книгу и отложил её на столик. Он улыбался – так могло показаться наивному чудаку, который никогда не слышал имени самого сильного мага Альмарейна, совершившего государственный переворот и едва не отправившего единственную наследницу Зорга в мир Ничто. На самом деле плавный изгиб его губ не предвещал Орлане ничего хорошего.

– Послушай меня, маленькая императрица. Когда я якобы помогал тебе справиться с богиней смерти, я делал это не потому, что желаю тебе добра и счастья. Я делал это, чтобы ты осталась мне обязанной. Мне было интересно, выдержишь ли ты такое – годами приходить ко мне и делать вид, что я твой учитель. А ещё мне было очень интересно, что происходит в Альмарейне. Ты часто говорила лишнее, как, например, несколько дней назад про мага времени. Мне же скучно жить в полном отстранении от большого мира.