Текст книги "Жребий Судьбы"

Автор книги: Марина Казанцева

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 18 страниц)

Вот Лён подходит и протягивает руку к первому из них. Пальцы касаются прохладного стекла, и человек на витраже вдруг приходит в лёгкое движение: он смотрит на Лёна ярко-синими глазами и чуть улыбается. Его волосы кажутся седыми, но на самом деле они – пепельные. На человеке красивая одежда и плащ из черно-бурой лисицы. И Лён вдруг понимает, что видит не кого иного, как Гедрикса! Говорящий-Со-Стихиями! Но его уже влечёт ко второму окну.

И второе изображение ему знакомо. Он помнит этот лазоревый кафтан с широкой вышивкой серебром, эти волосы цвета терракот, эти васильковые глаза. Да это же царевич Елисей! Он смотрит на Лёна и во взгляде царевича возникает узнавание. Он помнит Лёна! Он тоже говорил к стихиям! Ветер, Солнечный свет и Месяц – вот те, кто откликался на зов его!

А вот и третье окно. Кто же в нём? Неужели Иван-Коровий – Сын? Но нет, там изображён кто-то незнакомый. Глаза у него не синие, а цвета дикой вишни, прекрасные волосы – ярко-каштановые. Одет он не в синее, не в чёрное, а во всё коричнево-красное, словно источает огонь. Он всматривается в Лёна, словно хочет понять, кто перед ним. Но Лёна уже влечёт к четвёртому окну. Он снова видит фигуру, но не успевает рассмотреть – ему вдруг делается плохо. Его душит что-то, воздух сделался тягучим, виски ломит так, что нет сил терпеть. Лён делает усилие и соскальзывает с кресла.

– Мы думали, что ты уж помер! – раздался в тишине взволнованный голос Долбера. – Зачем так долго терпел?

– Что ты видел? – с нетерпением спросил Фазиско.

– Не пойму. – ответил Лён, садясь и потирая ноющие виски. – Только это вовсе не прошлое. Я видел что-то непонятное.

Он не хотел рассказывать товарищам о своём видении и отделался общими фразами.

Три путника поспешили удалиться от Орорума.

– И что теперь? – спросил у Фазиско Долбер. – Вернёшься к своим родителям или будешь искать настоящих?

– Я отправляюсь в путь. – просто ответил тот. – Раз я принц, мне стоит поискать принцессу. Я верю в чудо и знаю, что найду свою судьбу.

В его простых словах было подлинное благородство, Ручеро так уверовал в судьбу, что даже манеры его изменились. От Орорума вышел совсем иной человек. Он больше не напоминал услужливого приказчика, а приобрёл свободные движения высокородного человека. Видимо то, что он увидел, перевернуло его внутренний мир.

"Да, Орорум – это далеко не шутка." – подумал Лён, вполне понимая такое преображение недавнего знакомца.

А Долбер-Александер как раз немного сник. Его надежда на благородное происхождение не подтвердилась. Надо же – подкинуть в лес ребёнка из-за дохлой свиньи!

Долина Орорума давно осталась позади, а вместе с ней и туманы. Теперь дорога была свободна и просматривалась далеко вперёд.

Леса Селембрис – есть ли что прекраснее и диковиннее их? Мощные громады, напоминающие застывшие морские валы густо-зелёного цвета. Величественные скалы, поросшие сосняком, богатырские дубравы, возвышающиеся на холмах. И реки – чистые реки, светлые русла, пышные берега. Как же хорошо тут, как необыкновенно чудно! Век не покидал бы я тебя, моя Селембрис!

Казалось, радостям пути не будет конца. Все трое прекрасно проводили время: охотились, купались, сидели у костра. Но вот дорога постепенно стала повышаться, уходить от реки и взбираться на крутой безлесый холм.

– Давайте осмотрим с высоты местность! – предложил Фазиско и первым поехал по тропинке.

Кажется, они опять забрались на скалу, только поросла она не лесом и даже не кустарником, а множеством мхов и сухих лишайников.

"Совсем как у Наганатчимы" – подумал Лён. Но воздух здесь был иной – гораздо легче и свежее.

– Вот это раз. – заметил Долбер. – Похоже, здесь когда-то было жилье.

Вершину холма действительно занимали грандиозные развалины. Камень давно обвалился, не оставалось ни одной целой стены, ни одной башни. Можно было только предполагать, как выглядели когда-то эти постройки.

– Нечего нам тут делать на ветру. – заметил Долбер, немного походив по развалинам. – Давайте возвращаться.

Но неугомонный Фазиско уже успел обойти бывший замок стороной и тут оттуда донёсся его крик. Товарищи поспешно бросились ему на помощь.

– Что это?.. – ошеломлённо проговорил Долбер при виде страшной картины.

Подоспевший Лён тоже испугался, а Фазиско вообще безмолвствовал.

На холме, в стороне от развалин, вросла в землю плоская наклонная скала, и вот в этой скале утопали, как в воде, три фигуры. Три девушки. Одна ушла в камень по пояс, вторая – по грудь, а третья – по шею.

Поначалу товарищам показалось, что это просто статуи, но тут крайняя – та, что погружена в камень по шею, открыла глаза, и троих путников пробрала дрожь. В её взгляде было страшное мучение, как будто она терпела пытку. Она едва ли осознавала, что видит перед собой людей. Глаза её некоторое время туманно смотрели вдаль, потом опять закрылись.

– Так они живые! – в ужасе воскликнул Долбер.

На этот голос открыла глаза вторая – та, что погрузилась в камень по грудь. Голова её медленно повернулась на шее, словно это движение стоило ей огромных усилий.

– Кто вы, путники?.. – с трудом проронила она, словно и язык её, и горло окаменели.

– Скажите, девушка, кто с вами так поступил? – едва не плача, обратился к ней Фазиско.

– Мы три сестры-принцессы. – медленно проговорила она. – И нас заколдовал злой волшебник. Он требовал от нашего отца руки одной из нас, но ни одна не согласилась. Тогда он отомстил нам. Уже две сотни лет мы тут стоим и погружаемся в камень, и нет человека, который бы освободил нас.

– Но что нужно сделать? – спросил Лён, до глубины души потрясённый видом подлинного кошмара. До сих пор ему не приходилось видеть на Селембрис подобного злодейства.

– Убить его. – проронила девушка, и ненависть исказила её прекрасные черты страшнее самого страдания.

– Убить его. – проговорила голова, торчащая из камня.

Тут третья открыла глаза, и пустынный холм огласил долгий вопль мучения. Она, по-видимому, была младшей – настолько юным казалось её лицо.

– О, кто вы юноши?! – зарыдала она, протягивая руки к трём товарищам. Её тело оставалось неподвижным, и только руки и голова могли двигаться.

– О, леди! – вскричал Долбер, припадая к этим тонким ладоням. – Что мы можем для вас сделать?!

– Убейте его. – проговорила она, с нежностью глядя на красивого молодого человека, что со страстью бросился перед ней на колени.

– Но где он прячется? – спросил Фазиско, готовый немедленно идти и уничтожить того подлого негодяя, который так жестоко обошёлся с принцессами.

– Он в полнолуние приходит сюда и спрашивает нас, кто согласится стать его женой. – ответила первая, черноволосая красавица с гордым лицом и карими глазами.

– Тогда он обещает всем нам избавление. – добавила вторая, с длинными волнистыми волосами тёмно-русого цвета.

– Но лучше умереть, чем стать его женой! – гневно воскликнула третья – нежная блондинка с серыми глазами.

– Сегодня полнолуние. – заметил Долбер. – Это наше дело, Лён. То, за чем мы вышли в путь.

– Да, я думаю, что нас вела судьба. – взволнованно согласился Фазиско, который едва ли понимал, что именно имел в виду его товарищ.

– Ты понимаешь, что это нереальная история? – тихо спрашивал Лён, отведя в сторонку Долбера. – Мы попали в сказку. Никто не может проторчать две сотни лет в камне и сохранить чистой голову.

– Ну и что! – вознегодовал Долбер, увлечённый перспективой стать избавителем принцессы и, как положено в сказках, жениться на ней. – Ты слишком здравомыслен! Я с самого начала заметил, что ты всё озираешься и прислушиваешься. Чего ты ждёшь, Лён?

– Я жду появления Лембистора. – ответил тот. На роль жертвы, как я понял, приспособлен тот сказочный негодяй, который заключил в камень этих принцесс. Но само-то королевство не сохранилось. На что ты рассчитываешь, Долбер? Ты даже загодя имя себе придумал благородное – Александер!

– Да, – горько ответил он. – На самом деле папаша меня кликал Ванькой. Но я помню, как ты однажды сказал мне, что я стану королём. И я поверил, Лён.

Тот в досаде кусал губы. Надо же было, так поддаться влиянию момента, чтобы пообещать Долберу, что он станет королём! Ничего удивительного, что тот уверовал в способности Лёна! Кто тебя дёргал за язык, дивоярец?

– Чем ты будешь сражаться с колдуном? – едва сдерживая нервный смех, спросил он. – У тебя нет оружия.

Долбер спохватился, его лицо вытянулось от огорчения, он стал оглядываться в наступающих сумерках. Вокруг лежали старые развалины, камня на камне не оставалось, а немного в стороне была скала с тремя заключёнными в ней принцессами. Возле крайней, той, что погрузилась по шею, полулежал принц в изгнании – Фазиско Ручеро. Он нежно беседовал с черноволосой красавицей, и та отвечала ему. Кажется, у этой пары дело сладилось. А вот юная блондинка в страхе озиралась по сторонам. Очевидно, она боялась наступления темноты и прихода колдуна. Средняя же не сводила глаз с Лёна. Даже находясь в камне, она умудрилась соблюсти гордую посадку головы. Всё остальное было ей недоступно, но этот царский поворот поистине лебединой шеи не мог не привлекать внимания, и Лён тоже почувствовал волнение. Надо же, на него смотрит принцесса, явно призывая его взглядом, а он ведёт себя, как чурбан. Ну и что, что это сказка, ведь на Селембрис сказка – реальность. Пусть в ней свои законы, но ведь когда он был Иваном-Коровьим Сыном, разве вся сказочная атрибутика казалась ему ненастоящей? Более того, она была устрашающе реальна!

– Спроси Ручеро, у него есть какое-то оружие? – сказал Лён Долберу.

– У него-то есть. – мрачно ответил тот. – Я сам видел у него под плащом длинный кинжал. Принц всё-таки, хоть и краденый – ему без оружия никак нельзя.

Он отмахнулся от товарища и побрёл куда-то в сторону с холма. Кажется, его надежда стать спасителем принцессы прогорала, и Долбер чувствовал себя несчастным.

– Гранитэль, что делать? – взмолился к перстню Лён. Теперь ему уже не казалась такой дикой идея Долбера стать королём. Ведь это же Селембрис, здесь есть зоны подлинно сказочных событий, а в сказках Емелюшки женятся на королевнах.

– Подожди немного. – ответила та тихо. – Раз Жребий призвал его, то не напрасно.

Вскрик со стороны заставил Лёна обернуться. Это был голос Долбера – тот напряжённо застыл на склоне холма, глядя куда-то вниз. А в следующий момент повернул к товарищу искажённое лицо.

Что там такое?

Под горой находилась большая свалка – вся сплошь из лошадиных и человеческих скелетов вперемешку с проржавевшими и расколотыми доспехами, сломанными копьями и мечами. Разбитые черепа с остатками волос скалились в пасмурное небо. И, судя по зубам, всё это были раньше молодые люди.

– Плохая это сказка, дивоярец. – прошептал Долбер и начал спуск с горы.

– Куда ты? – окликнул его Лён.

– Пойду, найду себе оружие. – ответил тот, не оборачиваясь. – Не может же не остаться хоть одного целого меча.

Он стал пробираться среди скорбных останков, разворачивая руками сухие скелеты и приподнимая расколотые щиты. А Лён в ужасе смотрел на него и сожалел о том, что не столь давно посмеялся в мыслях над мечтой товарища непременно спасти принцессу и стать королём. Решимость Долбера была столь велика, что он не колеблясь полез в эту гору мёртвой плоти и разбитых надежд, чтобы отыскать себе оружие. Оружие, которое однажды не спасло жизнь какому-то из принцев. А на гербах, покрытых засохшей кровью и нанесённой ветром и непогодой землёй, красовались сплошь золотые львы, драконы, вепри, орлы и олени – благородная геральдика.

– Постой, я помогу тебе. – вызвался Лён.

– Не мешай. – шёпотом ответила Гранитэль, и он повиновался.

Вот Долбер откинул в сторону один из остовов, у которого даже сохранилась рука, закованная в металлическую перчатку – её пальцы всё ещё сжимали рукоять меча.

– Вот меч. – сказал он, вытаскивая целый клинок. Но даже с вершины холма было видно, что лезвие меча иззубрено.

– Подожди, – сдержанно сказал Лён, когда товарищ краем плаща стал прочищать забитые выемки на лезвии.

Он вытащил свой дивоярский клинок, и под горой слегка рассеялись сумерки от его света. Как тогда, в триумфально-комической сказке про спящую принцессу, когда они вчетвером решились противостоять войску вурдалаков, Лён провёл своим мечом по ржавому клинку. И вот чудо совершилось вновь: меч воссиял, восстановился, обрёл прежнюю красу.

– Держи. Это не кладенец, но это твой меч. – сказал товарищу Лён. – Храни его, раз ты решил стать королём.

– Здесь лев на рукоятке. – с гордостью ответил Долбер. – Пусть я не Александер, но стану им. Мой меч содержит льва.

Товарищи возвратились обратно к камню. Принцессы с тревогой посмотрели на них, но ничего не сказали. Очевидно, они поняли, что юноши видели кладбище героев, но те молчали, ничем не подавая вида, что знают об участи других спасителей. Оба не хотели тревожить мужество Фазиско. Что ни говори, а тому тоже в новинку роль принца.

– Когда он придёт? – спросил Лён среднюю, поскольку та не сводила с него напряжённого взгляда.

– Скоро. – ответила та. – В полночь замок восстановится из руин, и он придёт, чтобы снова говорить с нами. Моё мужество иссякло, и, если бы не вы, я хотела нынче сдаться и обрести свободу сёстрам ценой своей погибели.

– Фазиско, уходи. – сказала голова в камне молодому принцу Ручеро. – ты не победишь его.

– Нет, любовь моя. – нежно ответил тот, гладя её по бледной щеке. – будь что будет, я сражусь.

– Фазиско, там, под горой, кладбище героев. Я устала оплакивать надежду. Уходи, милый, оставь нас нашей участи. Я буду вспоминать тебя и хоть по одному не плакать горькими слезами.

– Мы сделаем это. – с блестящими глазами отвечал ей принц.

Над горой плыли мрачные тучи, края которых горели призрачным огнём, освещаемые сверху невидимой луной. Задул холодный ветер, тревожа сухие мхи и вздымая волосы принцесс. Мертвенно-синие тучи расползлись, и в окно проглянула яркая и полная луна. Тогда над горой разнёсся долгий стон, как будто земля пробуждалась от сна. Руины вдруг заходили ходуном, камни стали перемещаться сами собой, словно какая-то неведомая сила тащила их по земле, несла по воздуху. Крупные серые блоки выдирались из земли, и вырастало основание башни. Огромные камни взлетали вверх и ложились друг подле друга, смыкаясь плотно. Замок стремительно рос вверх, обзаводясь бойницами, лестницами, зубцами башен. И вот он стал – огромный, мрачный, неприступный. Тогда на башне пробило полночь – гулкий тяжкий звук обрушился на землю. И в тот же миг ворота замка со страшным скрипом распахнулись и оттуда, тяжело звеня упряжью, вышел мощный угольно-чёрный жеребец, неся на себе высокого всадника.

Забрало скрывало лицо колдуна, длинный чёрный плащ его свисал до самых копыт коня, а в руках он держал меч, истекающий мертвенно-синим огнём.

Все три героя, оцепенев, смотрели на это страшное явление.

– Ну что. – просипел из-под забрала отвратительный голос. – Опять принцы? Будем биться? Где ваши скакуны? Ах, вы без скакунов?! Наверно, какие-нибудь лавочники или деревенские олухи? Наслушались сказок и решили стать королями?

Он дико захохотал, сходя с коня, и сделал своим тяжёлым мечом крутящее движение перед собой.

– Тебе конец, тварь. – с ненавистью сказал Фазиско и вдруг кинулся со своим кинжалом навстречу колдуну. Тяжелая рука приподнялась, чтобы одним ударом снести купеческого сына и припечатать его к камню. Но, Ручеро ловко упал на землю и перекатился, потом вскочил и бросился колдуну на спину, яростно коля его своим кинжалом. Удары вызывали тучу искр, но ни один не пробил доспехи. Тогда Фазиско попытался просунуть лезвие между шлемом и воротом врага. Опять ничего не получилось – колдун был защищён не столько металлом, сколько магией. Вот он с рёвом ярости двинул рукой, и отважный Ручеро отлетел, как от удара торцом бревна. Он рухнул наземь, но легко перевернулся – как кот – вскочил на ноги и крикнул:

– Бейте его, братцы!

Всё это произошло так быстро, что два товарища едва успели придти в себя.

– Пусти меня! – вырвался из рук Лёна Долбер и с воплем кинулся на колдуна.

Чудовище схватило его одной рукой за горло и приподняло над землёй, хохоча и издеваясь:

– Деревенский принц, куда тебе против моей силы? Иди навоз таскать, или лучше пойди и разбери ту помойку, что осталось после тех героев, что родились не в бане, а под королевским балдахином. Мне смешно, я даже брезгую тобой.

Он бросил Долбера на землю и даже отряхнул перчатку. И зря. Потому что Долбер моментально ударил своим мечом по этой руке. Сверкнула молния, и под недоумённый возглас колдуна кисть его руки вместе с металлической перчаткой отпала и со звоном упала наземь. Он поднёс к глазам искалеченную руку, из которой лилась тягучая чёрная кровь.

– Бей ещё! – кричал Фазиско. Он бросился на помощь и вцепился сзади в шею колдуну. Но меч Долбера угас.

– Я чувствую присутствие силы. – сказал колдун. Он сбросил с шеи Ручеро, как надоевший шарф, перешагнул через Долбера, как через полено, и двинулся к Лёну.

– Кто ты, покажись. – сказал он, выставляя перед собой меч. Сияние меча тревожно колебалось.

– Моё лицо на виду. – ответил Лён. – Ты покажись.

– Ты безоружен? – удивился колдун, видя, что в руках противника нет ничего. – Пфуй, на этот раз мне достался ничтожный враг. Я не буду с вами драться, я убиваю только принцев, а марать свой меч кровью простолюдинов не желаю. Хорошего пинка – вот что вам надо, чтобы вы укатились с моей горы. Пойду лучше уговаривать принцесс.

С этими словами он скинул с головы свой шлем, и глазам Лёна предстало чудовищно уродливое лицо. Ни бровей, ни ресниц – над маленькими красными глазами нависают крутые надбровные дуги. Широкий нос, вывороченные губы, бугристые щёки – и всё это покрыто чёрной кожей, но не человеческой, а толстой, сетчатой, чёрной свиной кожей. Зато волосы у колдуна были хороши – длинные, чёрные, густые. Он поднял к лицу свою обрубленную руку, дунул на неё, и на глазах у Лёна из обрубка вновь выросла рука.

– Вот так-то. – со смешком сказал колдун. – Мы бессмертны.

Лён понимал, что это жертва – эту тварь ему предоставил Жребий, чтобы он решил, достойно ли отдать его Лембистору. Но где Лембистор? Однако не в этом дело. Не слишком ли хорош для демона этот колдун? Подарить ему бессмертное тело? Нет, думается, это слишком хорошо для Лембистора, где бы тот ни прятался.

Он вытащил из воротника свою иголку и выставил вперёд. С ровным гулом из кулака вырос необыкновенной красоты клинок и воссиял гневным белым светом.

– А-ааа! – вдруг вскричал противник, отшатываясь. – Это же Каратель!

– Ты знаешь, что это? – спросил Лён, наступая.

– Да, принц! Не надо!

– Так что же это? – спросил принц.

– А то не знаешь! Меч Джавайна!

– Что ты за тварь? – спросил Лён, приближая Каратель к самым глазам колдуна.

– Я из другого измерения. – не смея лгать, ответил тот, красные глаза его неотрывно смотрели на пылающее лезвие меча.

– Зачем ты здесь?

– Я похититель душ, я забирал души принцев, которые являлись на спасение принцесс. Я заключил контракт с одним колдуном, и он предоставил мне своё тело. Я уйду, я расторгну договор, только не трогай меня.

Лён резко протянул руку и сорвал с колдуна его чёрную маску вместе с париком, и открылось лицо испуганного человека. Был он гораздо уродливее своей маски – та по крайней мере была хоть страшной, а это лицо было отвратительным – всё в гниющих язвах, в которых копошились черви. А на плешивой голове торчали редкие волосики.

– С меня достаточно. – с отвращением сказал Лён и замахнулся своим мечом.

– Постой-ка! – Вскричал кто-то рядом, и из-под руки его выскользнул Фазиско. – Постой, пусть он сначала освободит принцесс!

– Убей его! – донёсся крик от камня.

– Нет, нет! Вы не понимаете! – Ручеро протянул руку между Лёном и колдуном. – Пусть он сначала освободит принцесс!

– Лембистор, ты, что ли? – насмешливо спросил Лён.

– Да, я! Я заслужил это тело! Я дрался! Я хороший! Не убивай его! Послушай, колдун, соглашайся на сделку. Освободи принцесс, и тебе оставят жизнь.

– Он не человек. – возразил Лён.

– Он человек, очень плохой человек! – убеждал Фазиско-Лембистор. – Мне подходит. Я подлечу эту гадкую рожу. Я всё же тоже маг.

– В нём уже есть демон. – резко ответил Лён.

– Я прогоню этого самозванца! – вскричал Лембистор. – Ещё какие-то уроды из другого измерения! Принцев им подавай! Хамы! Моё это тело! Вылезай, мерзавец!

– Убей!!! – кричали принцессы.

– Милая, погоди! – отозвался Лембистор, держась за колдуна. – Я сейчас! Мне только нужно договориться с этим дивоярцем. Ну что, чародей, освобождаешь девочек? Твоя песенка спета! Давай, расколдовывай принцесс, тогда тебя помилуют!

– Я не могу. – ответил демон, лёжа на земле и неотрывно глядя на угрожающий ему Каратель. – Они заговорены на мою смерть.

– Тогда умри. – сказал Лён.

– Не-еет!!! – завопил Лембистор, но меч сверкнул и опустился, разрубив тело колдуна на две половины. Те зашипели, стали обугливаться и превратились в две плоских шкурки.

– Не вышло. – сказал Фазиско, утирая слёзы. – Ну что ты за партнёр, Лён! С тобой невозможно ничего достичь! Настоящий дивоярец: ни с кем не советуется, никого не спрашивает, не признаёт ошибок, ни в чём не раскаивается! Как увидит демона, так один разговор: мечом рубить! А я старался! Яблок им припас, дров натаскал, к Ороруму их сводил, принцесс достал, негодяя отрыл такого, что лимб по нему рыдает горькими слезами!

– Так ты всё знал? – спросил Лён. – То-то я заметил, что ты всегда в курсе всех дел прежде меня. Как получилось, что Жребий предоставил тебе преимущество?

– Конечно! – язвительно ответил Лембистор. – Ведь я же вызывающая сторона! Я отыскивал тебе самых вредных и плохих людей. Ганин Тотаман – замечательное тело. И даже эта сволочь с гнилой рожей. Вот только с сэром Гентом я промахнулся, просто позарился на его смазливенькое личико. Ведь я тоже не лишён стремления к прекрасному.

– Так не Жребий, а ты выбирал объект? Так мы с тобой ничего не достигнем – ты всегда шельмуешь. Перестань путаться у Жребия на пути, пусть он сам выберет кого надо.

– Смотрите! – закричал со стороны Долбер, и два недруга обернулись на его крик.

Камень рассыпался, оседая песком, а из его недр освобождались три принцессы. Они оглядывались, трогали себя руками, хватались за лица. Они смеялись, плакали и обнимались. Их платья были серыми от въевшейся в них каменной пыли, но станы стройные, как стебли роз.

– Фазиско! – кинулась к Ручеро старшая, глядя на него сияющими глазами.

– Увы, милая, – ответил тот, отстраняя от себя её руки. – Ничего не вышло. Но, я приду к тебе, Корделия! Помни обо мне. Однажды я вернусь! Верь мне!

С этими словами он побежал прочь и скрылся за башней.

– Мой принц. – сказала средняя, приближаясь к Лёну и восхищённо глядя на него. – Вы лучший из всех, что приходили на эту гору.

– Я не принц. – ответил он, качая головой.

– Вы принц, потому что вы победили колдуна.

– Нет. – ответил он и отстранился. – Мне жаль, принцесса, но я не из этой сказки. Я просто мимоходом. Вы найдёте себе более достойного избранника.

Он отошёл, убрал меч и стал ждать, когда Долбер объяснится со своей принцессой. Но, там тоже, кажется, было не всё в порядке.

Долбер нежно протянул к принцессе руки.

– Не трогай меня. – мрачно отвечала та, глядя на него искоса и отряхивая платье.

– Отчего же? – изумился Долбер. – Разве я не дрался за тебя?

– Ты не принц. – заявила прямо королевская особа. – Я не могу стать ни крестьянкой, ни столбовой дворянкой. – добавила она, усмехнувшись.

– Она всегда была дурой. – сказала Корделия, глядя на свою младшую сестру. – Пойдём, Роксана, тебе тоже не повезло. Будем сидеть в башне и ждать своих принцев.

Она кивнула на прощание Лёну и направилась вместе с сестрой в замок.

– Постойте, девочки, я с вами! – голосом капризной барышни прокричала младшая. – Я есть хочу!

– Всё. Приключение окончено. – сказал Лён поникшему Долберу. – Я бы сам не желал тебе такой принцессы. Я думаю, твой жребий ещё впереди. Уходим?

– Уходим. – ответил повеселевший друг.