Текст книги "Любовь играет в прятки (СИ)"
Автор книги: Марина Попович
сообщить о нарушении
Текущая страница: 29 (всего у книги 30 страниц)
– Ник! Привет! – послышался грубый женский голос сзади меня, боковым зрением я смогла разглядеть ту самую девушку-сероволоску, крутящуюся возле картин с папироской в худощавых пальцах, – Ты весь в краске, как всегда!
– Солнышко! – его тон был сдержан и в меру в потерянности, пока я, забыв о горьком воспоминании и принятом решении не поддаваться своим эмоциям, наблюдала за ними: – Ты очаровательно выглядишь!
– Ты сегодня вечером будешь дома? Мы бы могли нагреть ванную и… – она перешла на шепот и принялась обвивать его за шею. И какой монстрик меня попутал? Я, как последняя девица, заявляющая на свою собственность, подошла к Нику и, поправив волосы, приветливо улыбнулась. Его глаза-фонарики загорелись сотнями цветов, а его губы собрались в пучок, не зная, что сказать. Пристающая к моему личному маньяку замолчала, убрала руки с его плеч, по ее глазам было видно, что она с презрением мысленно огрела меня чем-то тяжелым.
– Привет. – я, протянула девушке руку, и та, остолбенело, повторила жест за мной, – Меня зовут Алиса, Алиса Тараханова.
– А я Кэмерон!
– Кэмерон? – не доверчиво переспросила я. Уж больно она похожа на Олечку с Кацапетовки, а не Кэмерон с Нью-Йорка.
– Это мой творческий псевдоним. Однажды мы с ним, – она ласково взяла Ника за плечо, и за это получила в мыслях битой от бабочек, а что тут такого? Это ей сдача за выпученные глаза на меня! – Работали над дизайном его тату-студии.
– У тебя есть тату-студия? – я недоверчиво обсмотрела парня с чистой кожей.
– Я там работал раньше.
– Созвонимся? Кхе! – закашлялась Кэмерон и покинула нашу компанию, не попрощавшись. Я отвернулась от него и уткнулась носом в очередную картину, где без особой изысканности был изображен орел в стиле авангарда.
– У нас с ней не только деловые отношения, – какой же у него забавный голос в стеснении, – У нас раньше были отношения.
– Классно. Нет, как такое можно ляпнуть? Классно? Я рефлекторно закатила глаза и стала считать табун лиловых слоников, гневно бегающих и затаптывающих мою девичью гордость.
– Тебе придётся привыкнуть, что я встречался с некоторыми девушками.
– Пфф! Зачем мне привыкать к тебе?
– Можешь не привыкать, пока не пригласишь на свидание.
– Не приглашу! – я показала ему язык и вскрикнула от неожиданности. На язык упала большая капля дождя, а затем свернула молния, разогнав всех наблюдателей за ними, а также творчества моего спутника. Ник достал с портфеля пакет, с профессиональным спокойствием и сосредоточенностью, уложил в него рулоном картины и обернулся ко мне.
– И на сегодня наша прогулка заканчивается романтическим ходом-маршем под дождем! – лукаво растянув губы, он пригласил меня медленно последовать за ним. Мы насколько разговорились, что я забыла о своей ненависти к нему и времени.
– Спасибо, что провел, – сказала я шепотом, прощаясь с промокшим грязнулей-художником, открывая двери своей квартиры и вдыхая такой привычный, домашний запах стен. Как же я устала за этот день, как выжатый лимон, на остатках силы я добавила: «Пока!».
– А на чай, – он посмотрел с укоризненной надеждой в мои глаза, говорящие без слов: «Все, дружочек, – свободен, и меня больше не волнуй!». Эх, еще чего придумал! Чай ему! Сейчас одену фартучек и буду отбивать поклоны каждый раз с чашкой чая, вымеряя нужную температуру воды, чтоб господин не обжог язык! – На чай – я проситься не буду, – добавил он, тяжело вздыхая, после небольшой молчаливой паузы, поняв моё излучающее недовольство всеми способами.
– Но, можно попросить сухое полотенце? А может ещё самой тебя вытереть? При этой мысли мурашки довольно покивали головой и показали вверх большой палец. Не обнаглел ты часом? То просит его на свидания пригласить, то в супермаркете за ним ползай раком, то к гадалкам затащил! Не много внимания за один вечер? И чего он сегодня привязался? Рррр! Сейчас меня не заставит передумать его няшное личико и обалденные глазки-пуговички.
– Зачем тебе полотенце, если на улице дождь? Я наклонилась и сделала то, о чем мечтала весь день – сняла каблуки. Вот не понимают мужики этой простой женской радости! Мне казалось, что от этого простого жеста мои силы стали восполняться в полной мере.
– Меня заберут на машине. Я клятвенно клянусь не проявлять свои настырные забобоны, а также и не делать того, что покажется тебе через мерным! – сверля глазками меня наповал, аргументировал блондин, держа руку у виска, как военный.
– Ладно, но заходи тихо. – внутренний голос констатировал, что я тряпка и, к сожалению, вынуждена была согласиться, – У меня дома подруга и если мы ее разбудим, то она меня с моей же квартиры злая выгонит спросонья, скажет, что заслужила, а завтра не вспомнит.
– Когда я, как истинный джентльмен, буду обязан тебя забрать к себе. – ехидничал он, быстро заходя, пока я не передумала. Ушлый-то какой!
– Если хоть раз крикнешь, стукнешь или будешь приставать ко мне – ударю сковородкой по голове. Понял? В моем доме посуды не было, особенно кастрюлей, зачем они мне, если я не готовлю? Моя милая мультиварка заменяет все.
– Понял все, кроме одного: зачем ты держишь сковороду в ванной, бусинка? – шептал нежно Ник, идя предо мной и лапая руками шершавые стены коридора.
– Чтобы ты спросил!
– Я и спрашиваю! – снимая майку в дверном проеме ванной комнаты (ух, такая же фигура, спасите меня, – я таю!), глумился парень надо мной.
– Лучше включи свет справа, – я, силой заставив себя отвернуться от красавчика, наклонилась в темноте искать полотенце.
– Ауч! Че у тебя током так бьется? – закричал истерически он на всю квартиру, а после, словно додерживаясь моей просьбы, ударил кулаком в дверь. Значит, когда ему поломали три ребра, то он улыбался, а тут подумаешь мелочь – током ударило! Я специально это не чиню! Бодрит по утрам еще как!
– Свет включи и не ори! – хихикая про себя настояла я, пускай эта травма будет мне компенсацией морального ущерба.
– Не буду я его включать! Так романтичней, согласись? – недовольно чмакая ртом, причитал он, как старая бабка на лавке, маша рукой, словно охлаждая воздухом. Ох, ну и мужик мне на голову свалился! Спасибо! Тьху!
– Я тебе швейцар? Пришла домой – иди, спи и другим нервы не мотай! Меня сегодня и так бородач, эта сволочь достала, а тут еще ты! Знаешь, что он с Миленой помирился, а потом Милен-хрень его бросила и отбила моего Максимку! – послышался глухой крик Наташки со спальни, а следом грохот от падения тяжёлого предмета на пол. Как же меня добродушно принимают гости в моем доме! Ну, все! Можно уже объявлять остановку! Сейчас она все до придумывает своей больной фантазией, потом расскажет Ольке, та еще придумает, и после они устроят соревнования «Достань Алису до белой горячки» по всем пунктам и возможно-невозможным вопросам. Силуэт Ника в темноте от неожиданности подскочил, закрыл двери с той стороны, после забежал в ванную, закрыл двери, и нервно потопывая ногой, обернулся ко мне. Че вылупился? Будто я знаю, что нам делать? От Юрьевой еще так просто не прятался, особенно, когда дело пахло интригами. Просчитав все варианты исхода, я решила, что если выйду с ванной, то встречу Наташку как раз, когда открою двери, а так она сейчас посмотрит за входные, подумает, что глюки и… и тут я ахнула. В комнату прорвался свет с коридора, а следом появилась фигура черноволосой растрепанной девушки в одной руке с ножом и шоколадкой, а во второй с джойстиком.
– Тебе что надо? – жуя шоколад, спокойно спросила она у Ника, словно обычное дело: застать парня у ванной подруги. Да я никогда противоположный пол в дом не приглашала!
– Полотенце. – невнятно ответил тот, одевая назад майку.
– Какое полотенце?
– Я хотел спросить… Ник оглянулся и посмотрел на меня, машущею, что я его знать не знаю и отныне каждый сам за себя. А что? Сам напросился – сам расхлебывай!
– Алиса дома? – спросил хрипловатым тоном от неожиданности заставшей его врасплох. Не знаю, какого было лицо подруги, открывшей дверь ванной комнаты и, увидев там полуголого мужчину, требующего меня во втором часу ночи, но она тихо, без характеризующих ее поведения словечек и последующих приемов каратэ, ответила: «Алисы нет дома, приходи завтра, спокойной ночи!» – и закрыла пред его носом двери.
– Однако, – хихикал Ник, садясь рядом на пол в ванной, его влажные волосы так хаотично торчали в разные стороны, я не могла не засмотреться и не уловить себя на мысли, насколько он чертовски обаятелен! – Не моё дело, но тебе не идет общаться с наркоманами! Сквозь лёгкий тюль окна в комнату пробрался луч луны, озарив нас туманным светом. Он лукаво улыбнулся, немножко подняв краешки губ, посмотрел на меня с укором снизу вверх. За такие глаза, как у этого подхалима, девушки, наверное, ходят штабелями.
– Ты носишь линзы? – поинтересовалась я, млея и краснея. «Да» – кивнул он головой и протянул вперед руку, заправляя непослушный локон мне за ухо, едва дотрагиваясь нежной ладонью к щеке, с тем сума сводя меня ароматом духов вперемешку с его собственным запахом. Как же он сводит меня с ума своими глазами, ароматом и таким не щадящим слух баритоном! Как можно быть насколько привлекательным? Не знаю почему, но именно сейчас меня покидало самообладание, руша ту крепость, что так тяжело защищала от Антона-Батона.
Казалось, что небеса смотрят на нас здесь и сейчас молча аплодируют встречи двух дураков, которые столетиями искали друг друга. Нет, не могу сказать, что я поверила в судьбу и все ее странности. Нет, мне совсем не кажется – он часть меня, вторая половинка, но с силой земного тяготения, с умопомрачительным зноем тянет смотреть в эти глаза, целовать мягкие губы и вот так просто сидеть рядышком, Бррр!
Во мне играет буря противоречий, кажется, я нарушаю собственные принципы, чтобы мне сказали на этот счет герои моих любимых романов восемнадцатого-девятнадцатого века – боюсь представить. Разве меня так воспитывала няня-англичанка или сама Виктория с отцом? Куда из меня уходит девочка старомодных правил, когда он так близко? Ма, я теряю себя, я таю и стаю подвластной и бесхребетной от его одного присутствия рядом. А, возможно, это говорит во мне вино? «Да» – отразилось у меня в голове эхом спустя время, я смогла отойти от случайного прикосновения и взять себя в руки. Так вот почему тот раз, когда он меня поцеловал, я запомнила зелёные, цвета первой травы по весне, глаза. Ох! Нужно собраться и прогнать его с квартиры, а то так завтра я буду думать вместо ГОС экзамена о беловолосом оболтусе тяжело дышащим. Точно! Родите меня обратно! Я пока болела, забыла, что завтра главное событие за все учебные годы – один из трех выпускных экзаменов! Позор, стыд и срам! Вот уж что значит сочетания слов «удачный переезд». Хотя, рядом с окружающими меня тут людьми, я забываю не только об учёбе, поиску работы, а и как меня зовут.
– Алис! – послышала я в третий раз, открывая глаза.
– Ммм? – замурлыкали мои губки, пока внутри стадо-зоопарк проклинало ночного гостя, что он меня не поцеловал.
– Мне нужно идти, могу остаться и согласится на чай, который если я был настырней, ты мне предложила б, но я не знаю: как можно рядом с тобой пить чай и не хотеть тебя поцеловать или обнять. Возможно, не стоит такого говорить, но я себе позволю. Он смочил горло слюней, громко сглотнув в темноте, после облизал свои губы, манящие меня и заставляющие ненавидеть себя, что я такая, а не девушка, вешающая на шею всем прохожим. Девицам легкого поведения – проще живется, а мне приходится карать и ненавидеть себя за то, что нравится.
– Рядом с тобой мне сложно о чем-либо думать. – его голос был серьёзен и искренний впервые за нашу личную первую встречу. – Ты меня проводишь?
– Да, – я поднялась и направилась к двери, остановившись у выхода и обернувшись на него, поняв поразительную деталь, и от этого понимая, вскружилась голова, и стало подташнивать в районе живота, – Стой. Ник, как ты знал: где у меня ванная? В темноте я не могла видеть его лица, и сложно было понять: как те пару минут молчания у него менялась мимика и менялась ли она вообще.
– Ты же меня провела.
– Не правда, я пропустила тебя вперед.
– Ну, Бусинка…
– Или ты скажешь, или я закричу! – пришлось пригрозить парню, именуемому самого себя хозяином ситуации.
– Только не буди свою Наташку! – засмеялся он, прикрывая свой рот кулаком, – Ее ножик с наркотическим опьянением не внушает доверия.
– И?
– Однажды мне пришлось бывать в этой квартире.
– Однажды?
– Если быть точнее – трижды. Его семья хотела купить себе эту квартиру чтоль? Ладно, не буду расспрашивать. Это мой домик.
– Хм…Ладно, пошли. Если стукнешь – я не отвечаю за действие моих гостей, я сама опасаюсь эту девушку, особенно когда ее бросили два парня в один вечер.
– Дело молодое, еще помирится она с одним из них. – уверенным низким тоном, шептал Ник, словно зная, о чем идет речь, а точнее о ком, – Уверен, парень за ней страдает.
– Пошли уже, страдальщик-мученик, – я цинично отошла на пару шагов назад и показала жестом на выходные двери, жмурясь в полутемноте. Он крался на цыпочках, молча. А у двери обернулся, протянул руки, запустил их мне в волосы, медленно наклонился к губам, закрыл глаза и прошептал:
– Я хочу тебя еще раз увидеть вот так, как сейчас. Можно? Я готова заверить всех, что такой поразительных слов, сходящих с глубины души, в голосе раньше мне не приходилось слышать ни от кого.
От этого стало больней и противней. От таких прикосновений мое дыхание стало тяжелым, пульс участился, а мыслями командовали мурашки и бабочки в животе. В любви, как на войне: больно, жарко и нельзя спорить с главарем – сердцем. Я подняла плечи на несколько секунд, а после опустила. Просто не знаю, что нужно ответить, когда одновременно и без ума, и ненавидишь его, презирая себя за возможные, допустимые только в голове измены принципам. Он придвинул свое лицо еще ближе. Его губы оказались в пару миллиметрах, мне стало тяжело дышать от переполняющих эмоций. Я готовилась сгореть со стыда – получить порцию наслаждения, но Ник, играя со мной, просто прошептал:
– И если ты тоже захочешь меня увидеть, на всякий случай, не выбрасывай телефон. Пригласи меня на свидание, а пока мы только друзья. Случайные прохожие, которых столкнули лбом девять раз. – он приложил свой лоб к моему, поджал нервно нижнюю губу, слегка прикусив ее верхними зубами, таким образом отдаляя их от меня. Хотелось спросить: где мой заслуженный поцелуй? Но, он, словно услышать эти мысли, оторвал от меня медленно руки и спрятал их себе за спину, произнося каждое слово отдельно с нарастающей горечью, как послевкусия от красного острого перца:
– Я. – пауза пять секунд. – Не могу. – пауза восемь секунд, а я все молча стою и жду того поцелуя, что уже поставили сценкой в голове мои мурашки, – Прикоснутся к твоим губам. Но. Это не правильно. Я клятвенно пообещал. Похрабрев, а, может, из-за приступа ярости, жгущей в области грудной клетки и скопившейся кислым комком в горле, с видом спокойствия я открыла двери, попросив его покинуть квартиру и забыть сюда дорогу. Он оглянулся, таким пронзающим, надеющимся взглядом, вызывая лифт, но я уже закрывала входную дверь и пыталась овладеть собой, своими чувствами. Какой с меня психолог, если себе не могу помочь?
Присев на тумбочку для обуви, я пыталась понять, чтобы посоветовала кому-то на своем месте. «Сильные девочки не плачут! Я сказала, что сильные девочки не плачут!» – повторяла я себе, обнимая руками колени и истерически покрываясь слезами, мурашками и слоем покидающей боли разочарования в своем «эго» и обиды за пережитую погоню бандитов, с соленой водой. «Не жди моего звонка» – швыряя телефон с коридора в урну на кухне, прошептала я, стоящему пред моими глазами образу-невидимке Ника, понимая, что первые рядом с ним чувствовала себя такой живой, переполненной эмоциями и желаньями. Я как давно этого не ощущала! Я попыталась сравнить первую любовь, своего Картошку с Ником и заплакала еще больше. Рядом с Антоном внутри было чувство защищенности, доверия, благодарности, что он рядом, а Ник одним своим видом смотря в глаза – целует душу, поселяя там не бывавшую раньше страсть, желание быть рядом с ним, восхищение и манит за собой, как магнит сталь. Хм, сталь? Скорее всего, это самое мое удачное описание моего «Я» и отношений с мужчинами. За этим мужчиной я бы пошла на край света, если б он попросил этого только глазами.
Интересно, а каким цветом его глаза? Поднявшись на ноги, мне пришлось тяжело от бессилия идти в спальню. Ноги заплетались одна об другую в тяжелом безумстве прожитого дня, а еще и ночи.
– Я не слышала, как ты вошла, – заверещала Наташка, играя за моим «Маком» в «Хитмэн: Абсолют», стрелялку, где главный герой профессиональный киллер, ищет маленькую девочку, чтобы ее спасти в деловом костюме и красном галстуке.
– Угу. – только и смогла выдавить из себя, ложась на кровать прямо в таком виде.
– Спокойно ночи, Енигматичка.
– Угу.
– У тебя же есть хорошее оправдание? Почему ты не пришла сегодня?
Знаешь, как все круто прошло? Такое бомбезное интервью давали, что там все по полу от смеха лазили! Я подцепила парня, такого хорошенького – пригодится! У него троюродный брат в нашем универе зам кого-то. Я хотела еще к художнику подойти, приобщится к искусству, но нытик Олька меня сразу после интервью вытащила, злая, что ты не пришла, как тридцать три богатыря разом! Мне раньше не приходилось ее такой видеть, даже в тот день, когда мы подружились.
Ты помнишь, как я ее тогда защитила от настырного парня-коротышки, перебив ему переносицу? – она почесала правый кулак, поддаваясь воспоминаниям, – Советую тебе не попадаться ей на глаза, она тебя до последнего на остановке ждала! А ты…. – Наташка повернула голову в мою сторону, выкатив глаза и успокоив свой монолог о том, что я пропустила свой шанс. – Что с тобой?
– Воды, – преодолевая истерическое удушье, бьющее мое тело судорожно эклектическими зарядами. Для меня это слишком дорогое пожертвование, дороже всех денежных средств в мире, чтобы отдать их ему, переступить через свое «Я», уступить гордостью, подвинуться и позволить себе пригласить его, позволить сердечку полномерно влюбится. Черт! Кто бы знал, как я чувствую себя рядом с ним и чего мне стоило отпустить его. Он будто кусочек меня. На самом деле, пока Ник был со мной весь день, я разглядывала все, кроме него, но ставшись в тишине и полутьме один на один, послушав, свои пять чувств и, к своему ужасу, поняла – не хочу терять этого мужчину. Я еще не знаю, как я с этим справлюсь, но справлюсь. Большие девочки не плачут, они думают холодной головой и искореняют проблемы на корню. Моя проблема – Ник.
– На, попей, – протянула стакан с водой спустя минут сорок Наташка, к тому времени уже не думала ни о чем, просто гладила Пумбу, наслаждалась гуляющим холодным потоком воздухом из открытого окна и сменой луны на солнце. Почти четыре часа поутру.
– Прости, – она впервые за все наше знакомство с ней, а, возможно, впервые в жизни попросила прощения, – Я не знаю, что тебе сказать, Алиса, но могу предложить, как будущий хреновый психолог, пойти со мной на кухню.
– Я не ем ночью.
– Я тоже, – улыбаясь на одну сторону и с довольными глазами, говорила она. Неужели я поверю в эту ложь? Юрьева есть двадцать четыре часа без исключений на сон и семь дней в неделю, – Мы не будем есть. Она нетерпеливо потащила меня за руку, схватив в области пульса.
От этого ладонь онемела и покрылась пупырышками-мурашками.
– Вот, – Юрьева протянула мне разделочную фиолетовую доску, посыпала ее мукой, потом повторила это со столом возле ее стула и, открыв большую кастрюлю, предложила мне половину теста от которого веяло запахом дрожжей.
– Меси. – гордо приказала она, не вольно сжимая губы уточкой, – Это твоя злость, победи ее, а потом, если захочешь, расскажешь все.
– Ты почему такая добрая? – удивилась я, а после, истерически засмеявшись взахлеб, добавила: – Я думала, ты мне предложишь закопать труп.
– Труп? – уловив единственное слово из полноценного предложения, повторила чёрноволоска и, моментально подхватившись на ноги, побежала в спальню, вернувшись от туда с телефоном.
– Алло! – опечаленно прокричала она в трубку. Кому можно звонить так рано? Все-таки ей не помешает почитать правила этикета. – Шо ты мне аллокаешь?.. Тогда просыпайся… Я хочу спросить, как ты относишься к уголовному миру?… Как ни как?… А труп я с кем буду закапывать? Придется, любезный, отнестись к нему! Наташка прикрыла телефон, убрала его от уха и довольно улыбнулась до ушей, нервно постучала ногами по полу и вернулась в исходное положение.
– Ты еще спишь?.. Мне тебя ждать? – она игриво смотрела мне в глаза, сдерживая свой озорной смех, пока я избивала лепешку пред собой, делая из нее хаотичные фигурки, – Птичья борода, слушай, я знаю, что ты сейчас не с Миленой… Я слышу твою ложь за три девять земель! Она потянулась, оторвала кусок теста и положила его себе в рот, скривившись. Эта вечная ее привычка тянуть в рот, что под рукой до добра ее когда-то не доведет.
– Потому что Милен твоя с моим Максимом… Нет, это я его бросила… А тебе какое дело?.. Труп ехать закопать не хочешь? – все не унималась Юрьева, ложа в рот к тесту шоколад, – Не нервничай, Хоттаб, а то морщины появятся… Не хочешь-как хочешь, а гроб пришлешь?.. Не дождешься, я всех твоих правнуков переживу… Ну, если ты отказываешься от такого супер предложения пришли нам с Алисой бутылку вина из своего шикарного погреба… Ты мне этим погребом прошуршал все уши на даче… У нас повод… Алисе очень плохо…Нет, это не мое третье желание… Спасибо… Она округлила глаза и включила громкую связь, слышно стало плохо, но разборчиво.
– Сегодня, мля… ты, когда звонила, видела время или ты приняла мои рекомендации к сведенью и начала бегать по утрам? – не смотря на то, что парня разбудили, он довольно добро говорил. Отвешивая шуточки с особым пристрастьем. Что ж! Нашла коса на камень!
– Да, бегаю по квартире вокруг твоей фотки и на каждом круге делаю поклон.
– Вынужден тебя огорчить, но ты мой не первый фанат.
– Какая боль!
– Ты уверенна, что Милен с твоим Максимом?
– О, да!
– Что ж. Миссия, на которую я тебя звал – выполнена. Ко мне приехал пьяный друг, нужно идти. Че ж всем не спится в это время суток? Детка, я тебе перезвоню днем.
– Стой, вина на Алисы адрес пришли!
– Чем будем расплачиваться? – замурлыкал Женька, как доктор в поликлинике, ожидая гонорара в три зарплаты.
– Мне нужно привести в чувства истеричку-подругу, не выламывайся! – деловито заявила подруга, слепив с теста мужскую фигуру, конечно с бородой, и тыкая у нее ножиком. Надеюсь, она при мне не собирается проводить спиритический сеанс с куклой-Вуду. Зная, эту кровавую сквернавку, то этот вариант исключать никогда нельзя.
– Ей нельзя после таких таблеток, как она пила, пить алкоголь!
– Конечно, ей нельзя, но мне то можно! Я на трезвую голову феей-успокоительницей быть не умею!
– Пока, детка! – Женька резко отключился и за что получил удар в пах с разгона, точнее его кукла вытерпела весь гнев.
– Зачем тебе вино? У нас ГОС! Ты пьяная пойдешь?
– А кто сказал, что я буду его пить? Пускай голову поморочит! Мне нужно было о себе напомнить. Мужики такие существа, что пока помнят надеяться, а ещё, если пофлиртуешь, глазками махнёшь, декольте покажешь – все, режим «я тупой баран» включён и автоматизован. Эта роковая женщина меня с каждым разом все больше и больше поражает! Должна признать – это здорово отвлекает от личных назойливых мух в голове жужжащими различные мысли от поддержки одного блондина до пинка. Я прекрасно знала: какую из сторон выберу, а какую из сторон хочу в глубине души занять и как раз это и вызывало у меня слезы. Впервые я готова была начать с кем-то отношения, но мое «нельзя» замурованное тщательно в мысли, движения, поступки – делало свое дело на высшем уровне.
– Стерва ты, однако! – хлюпая снова от наступающих слез с дрожащим голосом, я сказала это вслух, к моему удивлению Юрьева приняла это как комплимент и приказала не возить тут сопли, – Хорошо.
– Повторяй: я не буду ныть за мужика! – голосом леденящим кровь и заставляя пульсировать виски, потребовала Наташка.
– Почему ты решила, что за мужика?
– Юрьева никогда не ошибается! – она категорично покивала из стороны в сторону головой и, как ястреб, сверлила меня на сквозь глазами.
– Я не буду плакать из-за мужика.
– Он недостоин моих слез….
– Он недостоин меня и моих слез.
– Хорошо, а теперь расскажи мне тридцатый билет «Социометрия» в теории и в практики, не забывая все научные термины и другую фигню. Я закашлялась от неожиданности. И почему у меня этот момент не работали скрытые камеры, как в том доме, у Виктории? Черноволосая девушка с серьезным видом пронзает меня глазами и спрашивает про то.
Что меньше всего в жизни ее интересовало когда-либо. Ее явно в школе причисляли к рангу «звезды класса», на худой конец, как всем известно, она по сей день себя считает королевой.
– Зачем? – с осторожностью поинтересовалась я, боясь, что подруга все-таки в своем плотном графике «отложу на завтра» все-таки нашла этот день «завтра» и учила втихаря, пока никто знает. Не знаю, по какой из причин, но ковыряться в чужой голове она никогда не хотела, поступила только из-за стипендии.
– Рассказывай! Я категорично закивала головой и подкинула тесто вверх. Чернявая с нескрываемым облегчением расслабилась и с легкостью вздохнула, пробормотав, что очень рада моему молчанию – не любит соплей, а также мыльных драм. И откуда у нее такой стальной характер? Юрьева была бы отличным брутальным мужиком. Ха! Вот такой у меня кореш и я ей благодарна за отсутствие допросов с пристрастьями. Сегодня. В седьмом часу и тридцать две минуты, когда все тесто было с горем пополам погружено в плиту и оттуда пахло замечательными тридцатью пирожками (каждый из них мог похвалится своей эксклюзивной начинкой, Наташка туда пихала все что находила в холодильнике от спаржи с оливками до овощей и фруктов), тогда мы вдвоем уложились спать, чтобы попасть на три в универ, тогда в дверь настойчиво позвонили несколько сотен раз, двери пришлось открывать крайнему, не стоит утруждаться задумывать над тем, кто это был, конечно, я.
– Посыльный Леший Конь привез вам дары от великого султана! – представился высокий парниша, напоминающий телосложением баскетболиста и шапкой головы коня, через маленькую щель в дверях.
Подумать только! Я, вытащив голову в подъезд, осмотрела его руки на наличие наркоманских замашек. Лично у меня не много знакомых султанов, но тем более еще меньше знакомым на порог приносят коробку и представляются конем. Мне кажется, я знаю одного коня еще, нужно было взять адрес Ника и предложить этому посыльному создать с ним стаю золотогривых и разучивать «и-го-го-го» на всех языках и всех интонациях мира.
– Мы ничего не заказывали! – отрицательно изъяснилась я, пребывая в состоянии легкого шока. Мамочки, ущипните меня, если сплю! Что за канатчикова дача тут происходит? Я себя успокаиваю молча, чтобы не заржать конём самой.
– Девушка, меня поднял начальник три часа назад, – начал ругаться сквозь маску конь, нервно плюясь через отверстие для рта, – Я вам упаковал три бутылки лучшего вина и остальной заказ, тащил на своем горбу, – это новенькое – конь с горбом и я лихорадочно засмеялась, но он продолжал: – И привез лично. Вы по-прежнему уверенны, что я могу забрать эти бутылки с собой?
– Бутылки? – приоткрыла я широко дверь, стоя перед незнакомцем в пижаме с пандой. Теперь я знаю, кто будет управлять конюшней – Птичка. И почему сразу не поняла? Кто еще, как не паренек Юрьевой, с богатой фантазией?
– Вино, шампанское, конфеты и записка, а также личные вещи, – он указал на огромный ящик у лифта и протянул мне бланк для подписи и, получив желанную завитушку, принялся на радостях трясти мою руку минут три, а после скользнул в закрывающиеся двери местного транспорта перемещения. Уверена, он в душе был рад, что его начальник такой находчивый и заставил надеть маску-шапку. Я бы на его место точно умерла от стыда и стеснения.
– Алиса, ты сначала прочти, что написано в записке! – генеральским тоном кричала Наташка, закутавшись в спальне в одеяло. Вот не зря я не люблю всякие ночные визиты! После нее теперь одеяло от шоколада во веки веков не отстираешь.
– Да что тебе такого плохого может прислать Женька? – я попыталась сдвинуть ящик с места и поняла: что так возмущало курьера-официанта-коня.
– Не суди по лицу – суди по фамилии!
– Придумаешь еще! – я пыталась хоть на дюйм сдвинуть эту тяжесть, казалось, там одни гири, – Сама заказала – сама и тащи это в квартиру!
– Я не гордая, как некоторые цапли! Поднимусь с кровати и понесу! Нытик! – она показала язык и в миг, оказавшись рядом, без единой проблемы потащила коробку по полу, прямо к постели, приговаривая: – А кому сейчас легко?… – затащив на эту сторону порога свою ношу, она с высоко поднятой головой потерла руку об руку, рванула со всей силы белый бант с золотой деревянной коробки, больше похожей на сундук с приданным, и искоса на меня взглянув, на выдохе сказала: – Халява она такая, Енигматичка! От такого губы не кривят. – и вытащила оттуда письмо, приказав мне читать его в голос. Что? Хм-хм! Я не поверила своим глазам и принялась с выражением читать:
«Приём! Приём! Как слышно?
С птичьего гнезда ускакал верхом на коне любимый птенчик! Прошу приложить все силы для поимки моей суженой.
Получите описание: Не высокая, чернявая; Предположения по полу – бой-баба; Характер боевой, наглый и хлесткий;
Предупреждение: Избегайте личного контакта. Возможность не адекватной агрессии за спасение собственной шкуры и непонимание простых вещей.
Ваши действия: Сообщить о месте расположения лично Удодову Евгению Олеговичу.
ПоскриптуМ: Я часто вижу тебя в кошмарах».
– Я же говорила: «Почитай записку!», – Юрьева подняла руку и со злости с размаха постучала мне по лбу кулаком, скрепя зубами, – Как теперь мне ему передать, что он урод?
– Не такой он и урод! – тут мне стало обидно за Женьку. Не понимаю: что его заставляет поддаваться этой девушке? – Конфетки вкусные? Не подавись! – рявкнула я с горечью, кинувшись в постель досыпать последние три часа сна.
– Это же мои любимые! – довольно крикнула вслед Наташка, оставшись переносить все вещи с сундука на кухонный стол по отдельности. Тусю мысленно тянет к Женьке не просто так и она нарочно не ждет момента их встреч и не робеет, как я, эта девушка создает ситуацию собственноручно, при этом умудряясь отнекиваться от своих шагов на встречу к любви. Я, откинув голову назад на своем ультрамягком матраце от производителя, которому наплевать на здоровье спины, а все ставки сделаны на комфорт, оставшемся живым после погрома кровати, задумалась. Смогла бы я стать такой как подруга? Что может быть моим толчком вести себя развязно? Почему меня учили быть паинькой, ведь это не нужно и не модно? Мне так хочется быть другой, не ограничивать себя старинными приоритетами и закидонами. Кто бы знал, сколько мне стоит этот вечер с Ником, угрызений совести и ненависти к себе, возрастающей с каждым мигом больше и безгранично.
