Текст книги "Дом из воска и стекла (СИ)"

Автор книги: Марина Бреннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)

Глава 37

– Подожди!

Лайса только это и смогла выкрикнуть, не увидев – скорей, почувствовав ярость Зверя. СВОЕГО Зверя. Ведь не разберется, как всегда! Натворит дел, совсем не подумав головой, а вполне вероятно, что никто ничего плохого не хотел…

И может, никто не таранил их! Фургоны… Да, никто их не таранил! Мокрый камень трассы, дождь и плохая видимость, тяжелый, не маневренный транспорт просто занесло, на влажных поверхностях сцепления с колесами аховое, половина аварий происходит по этой причине.

– Тирон! – крикнула, превозмогая нудную головную боль и жжение в глазах – Ты где… Подожди!

Ответом ей были плотный, монотонный шум дождя, визг «сигналки», крики и какие – то странные хлопки. Словно огромные птицы молотили воздух крыльями или шлепало по ветру громадное трефовое полотно, вывешенное для просушки.

Найдя ощупью дверь фургона, поискала кнопки. Они оказались очень горячими и напоминали сейчас просто полосы расплавленного пластика.

– Тирон!

Ей ответил дикий рев, шипение «сдвоенных» голосов заслонило даже шум дождя, удушливая ягодная вонь забила глотку. Виски стянуло железным обручем, левый глаз ломило болью, правый же открываться вообще не хотел.

– Да твою же…

Кое – как разлепив тяжелые, набухшие веки, Лайса увидела…

…пожар.

Зарево невероятной силы и яркости могло бы ослепить ее, да только не теперь. Сейчас было некогда слепнуть – на кону стояла жизнь. Ослепнуть, оглохнуть и похныкать можно и позже. Потом, намного позже – сидя с Тироном на веранде их нового Дома, с кружкой кофе в руке. Поныть, как было страшно и больно.

Найдя аварийную ручку и, повернув ее, наконец – то справившись с дверью, девушка выбралась на мокрый, ледяной камень трассы. Упершись в него коленями, поднялась, опираясь на кулак одной руки и намертво зажатый в другой обрез.

Раскачиваясь из стороны в сторону, как пьяная, медленно, хромая, Лайса пошла в сторону огня и дыма.

Она двигалась кое как, хотя ей казалось – идет быстро, почти бежит… И уже различны были очертания горящего, плоского фургона, гарь нещадно воняла спиртом – скорее всего, были пробиты цилиндры с топливом, оно текло наружу и ярко полыхало, ослепляя ночь. Дождь не мог справиться с пожаром, небесная вода пошла на убыль, запас влаги в тучах кончился. Теперь была только морось, липнущая к лицу прохладной паутиной и облегчающая дыхание.

– Тирон! – крикнула Лайса еще раз.

Крик вышел трубным, громким, хриплым, но…

Подействовал.

Зверь обернулся на него. Отозвался.

Шагнув из зарева, теперь палил свою самку яростью багровых глаз.

– Ты какого хера прешься сюда? – рявкнул он, выпутав из когтей труп неприятеля и швыряя его на раздолбаный камень дорожного покрытия – Пошла вон!

Она протестующе потрясла головой. Потом, опустившись на корточки, ткнула мокрым дулом обреза в труп.

Мертвое тело шелохнулось, поддавшись короткому тычку. Мужчина, одетый в плащ и, кажется, костюм, уронил голову набок и посмотрел на сэйту Дэннис голубыми глазами, уже начавшими терять яркость и ясность, подчиняясь смерти. Светлые волосы покойного густо слиплись от крови.

– Кто это такой? А, Тирон? Прекрати рычать, убери когти и немедленно отвечай! Сколько их? И что нам теперь будет? Это ж какие проблемы могут начаться с властями! Вот зачем ты его убил… Идиот.

Сэттар Дэннис шлепнул несколько раз ладонями по горящим остаткам одежды, приводя себя в относительный порядок и…

…потрясенно поднял голову.

Сейчас он увидел свою Пару под неожиданным, вывернутым наизнанку углом.

Раны на лице Лайсы быстро стягивались. Правый глаз набух и опасно подплыл кровью, зато левый сиял ясностью и разумом. Левый. Ярко – голубой. Такой же иномирный, переливающийся, невероятно красивый цвет, как у этих…

Ни грамма страха. Ни грамма паники. Девушка даже и не морщилась от боли, крепко и твердо стоя на ногах.

Хотя… Вполне возможно, что это просто шок.

– Лайса, – начал он, наклоняясь и придерживая жену за плечи – Ты вся в крови…

– Да неужели?! – фырчок и саркастичный смешок – Отчего бы это? Вряд – ли это обычные «женские дни»!

Опираясь на руку Дэнниса, она поднялась. Сейчас становилось легче, хотя еще саднило глаза и в висках слабо пульсировала боль. Следовало вернуться к фургону, посмотреть, что там… Как – то же надо добираться до Цитадели. Можно, конечно, и пешком, но вещи… Вот совсем неохота переть сумки в руках!

Девушка помотала головой, понимая, что думает совсем не о том сейчас. И вообще странно, что чувствует она себя абсолютно спокойно, хотя уравновешенностью характера Лайса Канц никогда не могла похвастаться.

Готовая орать и визжать всякий раз, когда что – то шло не так, как ей хотелось, в данный же момент сэйта Дэннис была спокойна, как вековая скала.

Переложив обрез из одной руки в другую, шла она сейчас, опираясь на руку мужа, еще горячую и шершавую от уже исчезающих пластин брони, направляясь к покореженному фургону.

Дойдя, неудобно прислонилась к мокрому металлу транспорта, подставила лицо мелкой, ласковой мороси дождя, отупленно слушая, как полосует воздух раздражающий звук «сигналки».

– Кто они, Тирон? – спросила в который раз, но уже тише и спокойнее – Это те, кто все время следили за нами? Все это время, я имею ввиду.

Дэннис, наклонившись, разыскивал в фургоне рацию и плащ.

Найдя это все, бросил на мокрую крышу пострадавшего транспорта.

Хмыкнул, одеваясь:

– Недооценил я тебя, сладкая. И об этом догадалась… Да, они. В фургоне их было двое. Один умер сам. Их занесло на мокрой дороге, удар оказался слишком сильным… Ну вот, смотри: наш фургон отбросило, ну и помяло слегка, их… Их закрутило винтом и перевернуло фургон. Он сгорел, Лайса. Топливные баки вдребезги. И сами эти следильщики… Тот, который за контроллером – мертв, второго я вытащил. Перед тем, как этот мудел сдох, он успел мне сказать пару слов.

– И что же он сказал? – поморщилась Лайса.

Правый глаз девушки начал открываться, он жутко чесался и болел от резкого света, ударившего в него. Это было неприятно. Лайса хныкнула и прикрыла лицо грязной ладонью.

– Больно? – Тирон сжал в руке рацию, ожидая соединения и уже готовясь рычать на ни в чем неповинный кусок пластика – Сейчас, подожди… Хер ли тебе надо?!

Последнее адресовалось уже прибору, не желающему выполнять свою функцию.

– Грен! – заревел Ликвидатор, дождавшись заспанного «слушаю» с той стороны – Авария на запасной трассе, шоссе сто сорок пять, дробь семьдесят семь. Хватай свою жопу в руки, едь сюда! Лайса пострадала! Давай быстро!

Девушка отняла руки от лица, тут же почувствовав на нем горячую жесткую ладонь.

– Рот открой, – командовал сэттар – Прикрой глаза. Открой теперь. Подвигай нижней челюстью. Где болит?

– Нигде… Только чешется лицо!

– Хорошо… Лайса, это регенерация. И у тебя она просто… Это пожар, сладкая! Ты регенишь почище, чем даже я.

– Так у меня всегда все быстро заживает… Стоило ли орать на врача, Тирон?

Выдохнув, девушка опустилась на край покореженного сиденья.

– Так кто они? Ты скажешь или нет?

Сэттар посмотрел на жену.

– По всей вероятности, твои предполагаемые родственники. Приспособленцы. Твари, которые ничего не решают и ни во что не вмешиваются. Только контролируют течение и время, присматривая издали за происходящим. Белые Лаберилльские Наблюдатели. Раса, почитаемая во многих мирах за Богов. Если тебе о чем – то это говорит, конечно.

Сэйта Дэннис кивнула:

– Да, когда – то учили в Интернате по Всеобщему мироустройству… Подожди, Тирон! Во – первых, с чего они мои родственники? Не неси бред! И потом… Они же вроде, все вымерли… Или не все?

Оглянувшись на догорающий обугленный остов фургона преследователей, Ликвидатор нажал широкую красную кнопку рации.

– Теперь уже, походу, все.

И, давя в глотке злой смех, рявкнул в микрофон:

– Сэттар Тирон Дэннис, Начальник Триннадцатого Отделения Армии Восстановления, срочный вызов. Нападение и авария на запасной трассе, шоссе сто сорок пять дробь семьдесят семь. Пострадала моя жена, медика я уже вызвал. Нет, блять, теперь на крыльях полечу отсюда… Жду.

…И только дождавшись шума и рева приближающихся фургонов со стороны города, и легкого шороха шин со стороны Цитадели, расслаблено опустил плечи, присел на корточки и прикрыв глаза, сжал руку жены.

«Это не твоя семья, человек.»

Посмотрим, тварь.

Посмотрим.



Глава 38

Этим утром сэйта Дэннис проснулась в странно – приподнятом настроении. Чувствовала она себя хорошо, однако немного нервно.

От физических недомоганий, оставленных событиями прошлой ночи, не осталось и следа. На лице и руках, пострадавших от спора с разбитым лобовым стеклом, не оказалось ни царапины. Тело девушки – молодое, полное жизни и горячих, жгучих желаний призвало на помощь все свои ресурсы, у доктора Грена было подозрение, что беременность явилась причиной такой ускоренной «регенки», как выразился Тирон.

– Ты прямо суперженщина, – проворчал сэттар, пристально наблюдая за осмотром Пары, который произвел Грен по прибытию всех троих в его частный кабинет в Цитадели – Грен, ты не лапай ее сильно… У тебя своя жена есть. Не жмись, не жмись…

Лайса хихикнула, и довольно глупо, а вот всегда тактичный, предпочитающий молчание скандалам доктор вдруг не выдержал.

– Знаешь что, Дэннис, – зашипел он, сведя брови – Закрой пасть, смердит. Не нравится? Осматривай сам. Если, конечно, что – то поймешь своими мутированными мозгами. Больно надо мне лапать левых баб!

И, развернувшись, полыхнув гневом, внезапно разразился такоооой длинной, затейливой, матерной тирадой, что у Лайсы запершило в горле, а Ликвидатор рот от удивления раскрыл.

– Ну – ка, ну – ка, – только и вымолвил Тирон после продолжительного потрясенного молчания – Повтори. А лучше запиши. Ведь до самого сердца, блять… Сильно. Очень сильно.

Замерев на момент, пораженный до глубины души, сэттар Дэннис стер ладонью выступившую слезу. Растрогался…

И с этой минуты преисполнился к доктору… уважением. Нет, он и раньше глубоко уважал медиков, они казались ему уникумами, Богами, даже и падла Трэвил, светлый ему путь, достоин был всяческих почестей.

Но от покойного Трэвила никто ничего не слышал эдакого, кроме безобидного «жопа», а здесь же…

– С этого дня будешь получать на пятьсот талей больше, – выбухнул Дэннис – Заслужил.

– Благодарю покорно, – хмыкнул доктор, сдавливая смех – Одевайтесь сэйта Дэннис.

Сейчас, вспомнив все это, Лайса фыркнула со смеху и, поежившись, натянула на нос легкий плед. Она так прикрыла лицо, будто боялась, что ее может кто – нибудь увидеть.

Настроение девушки было переменчиво – тут же вспомнив рассмешивший ее случай, она вспомнила и другое…

«Я люблю тебя, Лайса.»

Вот зачем… Зачем это? Она специально сделала вид, что не слышит, ей не хотелось слышать, не надо этого…

Хотелось крикнуть – не надо, Тирон, пожалуйста, не надо! Не говори так, потому что это неправда. Большая неправда. Вранье от первого и до последнего слова.

Одна огромная надутая ложь. Или иллюзии. Ему просто кажется, что это любовь. И ей, Лайсе…

Да тоже кажется.

Они – звери. Звери неспособны на такое чувство, животными руководит природа, инстинкты.

Ничего больше. Ничего.

Инстинкты. Тяга. Продолжение Рода и создание комфортных условий для выведения потомства.

Поэтому… Желания их, привязанности – костры, запаленные природой. Дом этот, Цитадель и даже постель – просто гнездо.

А ребенок… Замок. Цепь, скрепившая их навеки. Навсегда.

Просто… БИОЛОГИЯ.

Так что. Не. Надо.

Не желая больше думать об этом, Лайса откинула одеяло и встала с постели.

Утро было сумрачным, дрожащим в преддверии затяжного дождя, который моросил всю ночь и вот опять грозил начаться. Круг мутного, прохладного света, лежащий на гладком полу, был также мутен и прохладен. Девушка тронула его пальцами босых ног, свет колыхнулся от этого прикосновения…

…и опять показалось. Свет колыхнулся оттого, что случайный сквозняк играл пластиковой занавеской на окне.

Потом, когда – нибудь, Лайса сменит казенные занавески, свистящие и грохочущие от каждого ветерка на настоящие шелковые. Или даже хлопковые, стилизованные под «домоткань», грубо окрашенные в желтый, зеленый или белый цвет, посеченные «простым» узором мережки.

Это жутко красиво, стильно и дорого! Сейчас просить денег у Тирона на все это «обзаведение» не хочется, он итак почти все потратил… А еще покупать новый фургон. И кучу всего ребенку, который, если верить Грену, вот вот появится.

Ребенок вот истинное! Он – единственное из настоящего, осязаемого, которое есть на данный момент.

Все остальное же…

Иллюзии. Свет из окна. Колыхание занавесок…

Да ну и ладно. Подумаешь, горе.

Как говорила Нейта когда – то:

– Не ссы, Канц. Обьедки – это, конечно, невкусно и унизительно. А всяко лучше, чем ничего! Жри и не морщись. Жизнь говно. Она либо дает тебе остатки чьей – то жратвы, либо пустые руки.

Вот так. И не об этом надо думать.

Пока сэттар Дэннис на работе, неплохо бы обойти дом, оглядеться по – хорошему. В прошлые дни Лайсе так и не удалось этого сделать, к сожалению.

Дом невелик, два этажа. А однако же, и они требуют пристального внимания Хозяйки.

Обойти, хотя бы прикинуть, что где поставить и прочее.

Пока Дом спит и пустынен. И надо еще выяснить, как разбудить его, и чем, и как сделать, чтоб ему это понравилось. Разумеется, мебель пока менять не нужно. Да и, наверное, не на что… Но распланировать на потом стоит! Вот, к примеру. На втором этаже несколько пустых комнат. Одну из них надо определить под детскую. Самую теплую и светлую. Вот там придется менять и мебель, и цвет стен. Сейчас окраска везде мрачная, серо – голубая, казенная. Чужая. Лайсе, в принципе, все равно. Да и Тирону тоже, ему не привыкать к антуражу служебных помещений.

А вот малышу… Совсем этого не надо! Ребенок должен расти в свете, тепле и красоте. В уюте и любви. В том месте, которое он сможет носить с собой в сердце всю жизнь. Носить, как дорогую вещь. Ту самую, которую иногда вынимаешь из потайного кармана, чтоб полюбоваться украдкой, а не заталкиваешь назад поглубже, стараясь забыть.

Родителями они, само собой, будут плохими. Тирон слишком вспыльчивый, нервный, да и впечатлительный, как школьница. Редкостное хамло! Плюс его любовь к алкоголю и эти вечные… выражения! Вот сколько раз говорено – привяжи язык! Так нет же…

Впрочем, и она сама не лучше. Если положить руку на сердце и поклясться, то выйдет, что она, Лайса Канц, ненавидит детей. Всегда эти мелкие ушлепки ее бесили. Особенно в интернате, когда няньки уходили бухать, а на них, старших, накладывалась обязанность следить за мелюзгой.

Лайса поморщилась. Не любила она вспоминать интернатовские будни, но как назло – именно они и лезли ей в мозги червями в последнее время. Особенно, когда мужа рядом не было.

Если б он был здесь, так отвлек бы. Понятно чем отвлек, но все – таки..

Девушка прошла вниз, ступая по прохладным ступеням лестницы босыми ногами.

Остановилась, зачем – то глядя в потолок.

И, резко вздрогнув от писка звонка, побежала к входной двери.

– Охрана, сэйта Дэннис, беспокоит! – захрипело в микрофоне – Здесь к вам посетитель.

– Кто еще? – это не прозвучало грубо, Лайса просто недоумевала.

Какой посетитель? Кому она понадобилась? Никто здесь пока еще не знает их, кроме Грена, а у Грена есть карта – ключ.

– Что за посетитель? – крикнула она, пытаясь пробиться сквозь кашель и шумы старого аппарата.

– Собственно, их двое. И они представились вашими… братьями, сэйта Дэннис.

Опа! Приплыли. – как любит говорить Тирон.

– Что ж, – ответила сэйта Дэннис, запахивая домашний халат и лаская взглядом стоящий в углу обрез – Зови.

…Когда ласковая сталь обожгла ладонь надежным холодом, сэйта была готова встретить гостей.

– Зачем схватила обрез? – спросил вчера Ликвидатор, когда, сидя в покореженном фургоне, взялся ее отчитывать – Ты и стрелять не умеешь…

Он был неправ.

Вообще неправ.



Глава 39 (часть 1)

Пришедших оказалось двое. Сказать, что мужчины похожи друг на друга, было нельзя. Да, совершенно одинаково рослые, светловолосые и голубоглазые, они могли сойти даже за близнецов, но… Все же, что – то в них разнилось. Что – то отталкивало их друг от друга, как противоположные полюса магнитов, внешне совсем идентичные друг другу.

Возможно, темперамент. Один из них казался… поспокойнее, что ли? Во всяком случае, не смотрел так напряженно, исподлобья, как его собрат. Второй выглядел озадаченным и более нервным.

Лайса распахнула внутреннюю дверь, оставив закрытой решетку. Не было ожидания ничего хорошего, но и не было расчета на что – то из ряда вон… Какой дебил будет устраивать разборки среди бела дня, в дорогом квартале? Поэтому и вид сэйты Дэннис не оставлял сомнений в бесстрашии.

Если бы сейчас здесь находился сэттар Дэннис со своей больной безумием башкой и несдержанностью, то драгоценная его половина хорошо огребла бы за эти выходки.

Однако, Ликвидатора не было здесь, только четверо парней из охраны, сопровождающие странных "братьев".

– Сэйта Канц? – тот, Первый, что поспокойнее, расплылся в обезоруживающей улыбке.

– Сэйта Дэннис. – отозвалась Лайса, переложив обрез поудобнее в руке – Слушаю внимательно. Войти, извините, не приглашу. Мой муж… не любит гостей.

– Ну, войти мы и не пытаемся. – отозвался Второй Блондин – Вполне достаточно простого ответа на вопрос: Да или Нет?

И вот тут у Лайсы возникло странное ощущение.

Словно эти двое говорили не с ней, а…

…сквозь нее.

С кем – то другим.

Ребенок внутри нее шелохнулся. Сильно и ощутимо. До сих пор толчки были слабыми, малочувствительными, девушка почти не ощущала их, либо ощущала редко. Тирон иногда утверждал, кладя руку ей на живот, что что – то там слышит и видит, Лайса не верила и фыркала со смеху.

Сейчас же…

…Лайсы будто и не стало.

Она осознала себя только тогда, когда пара мягких комочков – мыслеформ сдавила ее виски. Туго. Но небольно.

«Скажи „НЕТ“.»

– Что?

«Скажи „НЕТ“ для того, чтобы я осталась здесь. Миллионы лет мы рождаемся в разных Мирах… В разных семьях. Под разными именами. В этот раз я выбрала тебя, Лайса. Моя сестра выбрала другой сосуд, в другом Мире… Он такой же, как и этот – больной и разбитый… Агонизирующий. Двойственный… Но заслуживающий жизни и любви не меньше, чем другие Миры. Не меньше, чем ты. Не меньше, чем все. Скажи „НЕТ“, Лайса, и я докажу тебе это. Тем, кто пришел сейчас, надо забрать меня. Им нужна только я… Мы разбросаны по Мирозданию, как семена… Там, где мы прорастем, восстанет Жизнь. То место, тот Дом, тот Мир станут неуязвимыми. Ты станешь неуязвимой! И Тирон тоже… Скажи „НЕТ“. Скажи… МАМА…»

– Разве достаточно сказать «НЕТ»…

«Вполне. У Братьев нет власти… Они просто Наблюдают. И ждут. Скажи „НЕТ“, Лайса.»

– Ну так, и? – Первый склонил голову.

– Убирайте свои жопы прочь, по холодку. – хрипнула Лайса, голос почему – то оказался трубным. Звук больно отдался в висках, ушах и горле, рассыпался тугими, ленивыми, квелыми комками. – Идите вон. И оставьте мой Дом в покое. Нет. Я говорю – НЕТ!

…По коротко стриженным кустам и траве пошла рябь, будто от сильного ветра, хотя никакого ветра не было и в помине. Воздух, превратившийся в плотный пузырь, вдруг лопнул, вернув в реальность тихий звон, уходящее осеннее тепло дня, запахи и звуки.

Цвета вокруг стали ярче и насыщеннее. Сэйта Канц ощущала себя так, будто с головы ее резко сорвали мешок, а из ушей вынули беруши.

Время пошло. Замерзшее, застывшее на несколько минут, оно ожило и снова двигалось в верном, привычном ему направлении.

Осенний ветер гладил траву и осыпавшиеся кусты. Ленивый, сонный Ортан, поняв что ему больше не на что смотреть, закрыл лицо клочком тучи.

Снова собирался дождь.

…А по аккуратному, каменному пути от Дома уходили двое гостей, сопровождаемых вооруженными охранниками, растерянными и искренне не понимающими, что они делают здесь и кто эти люди, которых ведут они сейчас к выходу?

Какие – то… Ну, хозяевам виднее! В конце концов, ничего же не случилось и все в порядке. Сэттару Дэннису по возвращении не на что будет жаловаться…

Лайса Дэннис положила руку на плоские прутья решетки. Сжала пальцы. В другой руке она все еще продолжала сжимать ненужный теперь обрез.

– Наделали дел, – проворчала с недовольством – Зачем вот это все? За что погибли Трэвил и этот… как его… начальник Тирона? Непонятно… Стоило ли сохранять все в тайне ТАКОЙ ценой ценой? Я все равно сказала бы «нет». Потому что это МОЕ. А свое отдавать я… не хочу.

Она с силой хлопнула дверью.

Но тут же, открыв ее настежь, легко понеслась по каменной дорожке, давя ступнями начинающийся холодный дождь, сомнения и страхи.

Понеслась для того, чтобы через несколько быстрых шагов быть подхваченной и сдавленной сильными, родными руками вернувшегося Тирона.

– Спятила, Канц? – приветственный рык был недовольным – Чего носишься голая?! Соплей мне твоих не хватало еще…

– Тирон, – она прижалась щекой к влажной от дождя, жесткой нейрокоже – Я соскучилась! А… Ты никого не видел? Чужих?

– Нет, – он прищурился – А что? Кто – то был здесь?

Лайса помотала головой, а Ликвидатор отметил в памяти выяснить потом у охраны, если эти обалдуи, конечно, что – то знают…

Сейчас же…

– Говоришь, соскучилась? – с силой пнул ногой входную дверь – Или врешь, как всегда?

– Нет…

И она ведь и верно – не врала…

Нисколько.