Текст книги "Дом из воска и стекла (СИ)"

Автор книги: Марина Бреннер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)

Глава 34

Когда Лайса очнулась, первые минуты она понять не могла, что случилось и почему она лежит на диване, прикрытая смятым покрывалом, и куда делся ее муж.

Что произошло – сознание не подсказывало ей, разум берег себя, а телу приходилось думать еще и о другом, подрастающем, крохотном и ни в чем неповинном существе.

Девушка приподнялась. Чувствовала она себя прекрасно, несмотря на обморок, который произошел с ней накануне – кстати, отчего бы это? Никогда Лайса не лишалась чувств, и сейчас недоумевала, с чего бы вздумалось ей грохаться в обморок, будто нервной дуре – школьнице?

Легко поднявшись и, отлепив от голого тела мягкую пластиковую ткань, наброшенную на диван от пыли, натянула на себя майку и брюки.

– Идиот, – проворчала, имея ввиду сэттара Дэнниса – Как провалился!

Однако же, несправедливо было обвинять мужа, еще ничего не зная. Следовало сначала найти Тирона, а уж потом вставить ему хороших пизд…

Ну это потом. Вот только разыскать драгоценного в этом огромном доме.

Выйдя из комнаты, сэйта Дэннис услышала громкие, раздраженные голоса внизу.

– Кто там? – сбежав по лестнице, только и увидела, как муж хлопнул входной дверью – Кто это был?

– Охрана. – рявкнул разозленный Ликвидатор – Эти имбецилы совсем не умеют работать. У них под носом мочат людей, а они пришли ко мне… А ты чего встала? Как чувствуешь себя?

– МОЧАТ? – Лайса сделала большие глаза, проигнорировав вопросы – Кого?

Сэттар потряс руками. Так он делал, когда не хотел орать, раздражаться и, по своему обыкновению, материться.

Вообще, в последнее время при Лайсе Тирон матерился поменьше, и ей запретил, угрожая при первым же «пакостном слове» или фразе:

– …выдрать язык и засунуть в твою шикарную задницу, Лайса! Это приличный дом. И ты – будущая мать моего ребенка, а не шлюха из борделя для маргиналов. Понятно?

– Понятно, – девушку просто раздавил смех тогда – Ах ты ж мать твою! Ты у нас теперь приличный член… АХАХА! Общества! Как, сэттар Великолепный? Белый пиджачок не жмет, а?

– Да иди ты… В общем так, сладкая. Отвыкай. Иначе…

– Иначе пошел в жопу. Ладно, Тирон. Не злись. Я постараюсь. Мы оба постараемся.

Старались на совесть. От этого сэйта Дэннис обнаружила вдруг, что ей больше нечего сказать Артрагону, а у сэттара Дэнниса появилась странная привычка трясти руками.

Хотя Ликвидатору было проще – он отрывался на работе.

– Так кого мочканули? – Лайса собрала волосы в пучок.

– Ну и лексикон у тебя! Мочканули, как ты выражаешься, брата – близнеца нашего друга, доктора Грена. Прямо неподалеку от въезда в Цитадель. Там, видимо, его остановили… Или же он остановился сам. Ограбили.

– Почему ты так решил?

– Ну… – Тирон развел руками – А зачем еще? Его нашли застреленным и машина была полностью раскурочена. Это маргиналы.

Лайсе вдруг стало обидно.

– С какого маргиналы? Почему сразу маргиналы? Во – первых, здесь близко ни одного Сектора нет! Поперлись бы кто – то в такую даль… А от тебя охрана что хотела?

– Спрашивали, нет ли у меня предположений. Просто по близости я единственный, кто имеет отношение к этой сфере. Я им сказал идти выше, к «шпикам». Восстановление такими убийствами не занимается. Ладно. Лайса!

– А? – девушка вынырнула из забытья, в которое провалилась, было задумавшись.

– Нам надо съездить в Элион за вещами. Ты хорошо себя чувствуешь? Сможешь? Не хотелось бы бросать тебя здесь одну…

Сэйта Дэннис покрутила головой.

Слегка саднило плечо и немного болела шея. Но в целом…

– Хорошо, Тирон. Я сейчас соберусь.

…Стоя под острыми, прохладными, немного ржавыми и отдающими болотцем струями душа, Лайса задумалась.

Тирон скрывает что – то.

Уже три смерти.

Первым был Трэвил. Вторым – предшественник сэттара Дэнниса, Крэд. Краем уха сэйта Дэннис слышала и об этом. Теперь вот брат Грена.

Странно, но девушка каким – то внутренним чутьем, встроенным радаром чувствовала, что все три эти смерти связаны. Связаны и между собой, и (что было уже совершенно странно!), связаны с ее болью в плече и шее, теперь ставшей совсем чуть ощутимой…

…и со странным обмороком.

Хорошо. Обморок мог быть связан с беременностью. Это обьяснимо.

Шею она просто отлежала. Это тоже обьяснимо.

А остальное?! Как могут связаны быть убийства трех человек, совсем даже и не знакомых между собой? Убитых в разное время, в разных местах! Как?

И откуда у нее теперь такое ощущение связанности всех этих случаев?

И уж совсем ахинейская ахинея то, что глупые эти смерти и теперешнее состояние Лайсы имеют друг к другу отношение…

Скорее всего, сэйта Дэннис просто накручивает себя.

Да. Скорее всего. В Элионе ежеминутно кто – то отправляется в дальнюю дорогу. Ха, давайте теперь расстроимся и из – за них! Человек смертен, и это нормально. А уж как он помрет, где и когда – воля случая и крепость тела.

Тревожиться об этом – верх глупости. Вообще тревожиться о том, что ты изменить не в силах – бред. Полный причем.

…Элион встретил их монотонным шумом, криками и свистками патрульных, плотным, нескончаемым потоком фургонов, проливным дождем и страшной резиновой вонью.

Странно – раньше Лайса ни разу не замечала, что город насквозь протух, что воздух его сгнил, пропитался жженым пластиком и еще какой – то хренотой, от которой не дышать, а блевать хотелось!

Несколько часов в относительно чистом месте и – хоп! Ты уже избаловался, драгоценный организм! Родная прежде среда не манит тебя, ты требуешь изыска и тонких ароматов, мягко ложащихся в глотку и легкие.

Избалованный, капризный мажор… Что не так? Попробовав пищу премиум, не тянет к силиконовым закускам? Ну так…

Твои проблемы, братец. Только твои.

– Мутит, – пожаловалась Лайса, кашляя в платок – Тирон, мутит. Вонь, как у бродяги в жопе… Фу! Фу, гадость!

Ликвидатор ооочень грязно выругался про себя.

Фургон застрял в пробке, впереди колонны два каких – то мудла выясняли отношения с патрульным.

– Сладкая моя, – прошептал он, рванув пальцем крышку холодильного шкафчика. Протянул жене бутылку с кислой водой. – Приляг. Потерпи, скоро приедем! Вот же мудил… Пропасть! В Цитадель ночью вернемся, ночью дороги посвободнее.

– Ночью шлагбаум закрыт. – напомнила девушка, жадно хлебая воду с кусочками фруктов – Не пустят нас!

– С какого это хе… С какой стати не пустят?! Пустят. Там наш дом.

Он прав.

Дом. Их Дом. Их Место. Место, которое ждет их ВСЕГДА. В любое время суток. Место, которое вскоре врастет в них, как тонкие, гибкие и крепкие сианиссовые* ветви врастают в замшелый камень стен, постепенно разрушая их. Так и Цитадель грозила врасти вскоре в их с Тироном жизни и судьбы.

Врасти намертво и разрушить то, что было прежде.

Только оказавшись в квартире, Лайса немного пришла в себя.

– Охххх, – выдохнула она, опускаясь в кресло – Давай отдохнем, а? Ну сил никаких…

Тирон раскрыл шкаф. Вытащив оттуда аккуратно сложенные дорожные сумки и несколько пластиковых пакетов, бросил их на диван.

– Так отдыхай! – ответил – Поспи даже. Всё равно ночью поедем. Не надо сейчас. Опять застрянем, ну его…

– Так вещи собрать, – девушка прикрыла глаза, выпрямила ноги и уютно завернулась в плед – Вещи – то…

– Сам соберу, без твоих соплей. Спи.

Ликвидатор присел на диван, прямо на сумки.

Уперевшись ногами в пол и сцепив руки, долго смотрел на моментально уснувшую жену.

Лайса спала некрепко, вздрагивая, положив на уже заметно округлившийся живот ладонь и растопырив пальцы.

И…

То, что Тирон увидел внезапно, потрясло его.

Слишком потрясло. Такого еще никогда не было…

Бред. Бреееед! Полный бред.

Психодел. Нереальность. Да реальнее этого любая галлюцинация, даже страшные сказки о расах, якобы проживающих глубоко под землей – и те реальнее! В эту ересь, слышаную им в детстве от деда – алкаша, маразматика, паралитика и просто редкостной сволочи, Дэннис поверил бы легче, чем в то, ЧТО сейчас возникло перед ним. То, на что натолкнулся взгляд.

ДРУГОЙ взгляд. Тот, который минуя кожу, подкожную клетчатку, тугие мышцы и нити сосудов и вен тела жены, пробежал внутрь. Внутрь, в самую Суть. Туда, где, окутанный теплыми слоями стенок и влаги Убежища, лежал младенец.

Его младенец. ЕГО ЧАСТЬ.

Когда Ликвидатор нашел точку цели, ребенок повернул крошечную головку, блестящую от внутренних смазок и…

…посмотрел на Тирона размытыми еще, неоформившимися, багряными зрачками, сморщив нос. Крошечная ручка, красная и мягкая, дернулась вверх, тревожа сияющую багровую жидкость. Малыш улыбнулся, обнажив розовый беззубый рот.

Иногда именно так улыбается Лайса – приподняв верхнюю губу и блестя зубами. Потом, правда, Канц сразу же начинает ржать, как бешенная лошадь, что портит очарование момента, ломает улыбку…

Здесь этого не было.

"Ты кто?" – крохотные шарики мыслеформ мягко стукнули в виски Тирону – "Ты мне нравишься. Ты кто?"

Внезапно возникнувшее ощущение крепкой пятерни на горле, кипятка в солнечном сплетении и першения в глотке, заставило Дэнниса отвести глаза прочь.

Прочь. Не хватало еще начать хлюпать носом, как делает Канц, когда ей нужны деньги на конфеты и всякую дрянь, вроде новых ядовито – цветных штанов или сережек за полталя. Или, когда просит снять с рации код, чтоб позвонить Тине, Шоте или какой – нибудь еще драной шлюхе…

Прочь.

Это слишком сильно. Даже для него.

…Резко поднявшись, мягко прошел в кухню и прикрыл дверь, стараясь излишне не шуметь.

Вытер наступившие слезы, глаза щипало и ело от городской гари.

Посмотрел в окно, там темнело рано – дождь всё еще лил, как проклятый, и наступал вечер.

Заметив серый плоский фургон на стоянке, почувствовал привычное жжение в ладонях и подушечках пальцев.

Зашипев от злости раскаленной сковородой, на которую попала вода, выпустил когти.

И тут же, на лежащую на подоконнике руку Иномирца легла другая. Женская. Нежная и легкая, с тонкими пальцами, украшенными идиотским маникюром и миллионом дешевых колец.

– Тирон, – твердо сказала Лайса – Что происходит? Что ты скрываешь? Отвечай немедленно.

…Вернувшийся Зверь протянул руку и, прижав к себе Пару, ухмыльнулся сразу краешком рта и багровыми глазами.

– Расскажу, что сам понял, Лайса, – ответил глухо – Но это. Только. Догадки. Да, сладкая?

Она кивнула и опустила голову в покорном жесте.

СЛИШКОМ покорном.

Зверя это даже насторожило… Слегка.

______________________________________________________

*Сианнис – плетущееся нецветущее растение, вьюн



Глава 35

– Пусти меня. – Лайса нашла сил в себе, чтоб это хотя бы сказать – Пусти. И рассказывай, что знаешь. Или что предполагаешь. Тирон, мне надоело. Мне это надоело, я устала. Все эти недомолвки, загадки – это здорово выматывает.

– Как ты пахнешь… – горячая рука Чудовища сжала грудь девушки.

– Отвали. Я не знаю, кто ты, что ты… Рассказывай. Иначе я узнаю всё сама.

– От кого же, сладкая?

– Да вон хоть… – девушка кивнула в сторону окна и не имея ввиду ничего определенного – Найду, у кого.

Тонированное стекло рассекли струи усилившегося ливня. Где – то далеко мягко и недовольно пророкотал гром. Ему поддакнул короткий звук сирены со стороны городской трассы. Разодранный свет прожектора полоснул по глазам, Лайса сощурилась. Зрачки Ликидатора полыхнули багровым. Правый больше…

«Не беспокойся!» – стукнуло в виски сэйты Дэннис – «Тебе ничего не угрожает. Лайса… Не злись, пожалуйста.»

ОН – тот, кто сейчас проснувшись, медленно, но уверено занимал тело сэттара, обустраивая его под себя, говорил с ней мягко. Мягко, нежно, изо всех сил стараясь вложить слабые ласковые нотки в резкий, фонящий голос.

«Не злись.»

– Тогда говори со мной нормально! – взвизгнула так, что замерший, нагретый воздух звякнул как закаленное стекло – Нормально. Словами. Как говорят люди. Без всех этих твоих мозгополоскательных штучек.

– Хорошо. – ответил, отпустив ее – Что ты хочешь знать? Спрашивай. Но боюсь, что сам не знаю многого.

Лайса кивнула:

– Что знаешь.

Ликвидатор сложил руки на груди, оперся спиной о стену и быстро посмотрел в окно.

– Насколько я понимаю, – начал он – Вся эта дрянь началась сразу после Катастрофы. Военные медики решили создать что – то вроде суперрасы. Изменив генокод, вводили оплодотворенные им клетки подопытным женщинам. Они его изменили… ну, генокод этот, примешав к человеческой формуле формулу тех Тварей… С которыми мы боролись тогда, когда горели Военные Базы. С теми, Лайса, которых я ненавижу. Много было смертей, ну этих подопытных. Бабы у них, как мухи, мёрли. Однако опыты продолжались. В идеале, новая раса должна была размножиться. Хорошая бы армия получилась из этих детишек для защиты Артрагона! Вторжения из других Миров часты, просто о них мало что известно непосвященным в это людям. Я и сам – то знаю не больше других – только то, что рассказывали в Академии. Ну так вот… Подопытные подыхали у них и выжила только одна, беременная Тварью. Вот она потом как – то сбежала. Как, не знаю. А может, и не сбежала. Может, сами отпустили. В целях эксперимента, так сказать. Ну посмотреть, как Тварь приживется в Артрагоне? Не знаю… Есть две папки с документами, сладкая. Половина зашифрована, половина стерта. Первая папка хранилась у Трэвила. Вторая у Крэда, в рабочем кабинете. Я думаю, Трэвила и грохнули из – за этой папки. Крэда вряд ли, просто так совпало. Третья… Мне ее отдал Грен. Совсем недавно. Незадолго перед тем, как у него погиб брат. Я все прочитал. Просмотрел. Сделал выводы. И все равно, многое неясно. Хотя многое и радует. Если я все понял верно, то ребенок той сбежавшей женщины – это ты, Лайса. И это радует.

– Что же тут радостного, Тирон?

Лайсу опять замутило. На этот раз от омерзения к себе. Надо же… Мутант. Не человек, не женщина. Просто вонючий мутант. Продукт селекции. Гадость какая…

Уловив расстройство и близкие слезы жены, Дэннис шагнул к ней.

– Сладкая моя, – он присел на корточке перед сидящей на табуретке девушкой – Ну, ты чего? Это же хорошо, Лайса! Ну подожди… Вот сама посмотри – тебе же хорошо со мной? Хорошо или нет? Или… плохо? Если плохо, скажи – что? Что не так? Миллион раз говорил – все высказывай! Лайса… Не плачь. Да не плачь же ты!

Девушка закрыла лицо руками.

– Значит, моя мать была этой подопытной? – спросила она сквозь пальцы – Да?

И вот сейчас Дэннису страшно захотелось сказать что – то вроде: «Нет, Лайса. Девочка моя, я ошибся. Твоя мать здесь не при чем. Она никогда не работала в ТОЙ Лаборатории уборщицей. И это не она польстилась на деньги, которые предложили ей за участие в „некоем опыте“. Да… Этих денег ей хватило на маленький дом в неплохом районе. И, если бы она потом не начала бухать, как проклятая, все бы могло сложиться несколько иначе. Не пришлось бы перебираться в Сектор, не пришлось бы жить в Приюте, не пришлось бы мотаться в психушку на свидания к сестре, не пришлось бы… Да много чего не пришлось бы. Например, беременеть от солдата Восстановления.»

Однако он сказал другое:

– По документам, которые я видел, похоже на то. Триша Доэр, верно? Твоя мать?

Лайса кивнула. Она была раздавлена окончательно.

Еще сильнее утопив руки в ладонях, девушка отвернулась к стене.

– Лайса…

– Оставь меня в покое, Тирон. Пожалуйста.

– Да Лайса же! Не расстраивайся так! Благодаря всему этому, мы можем быть вместе, понимаешь? Мы можем стать семьей. Это же отлично!

– Отлично, – эхом повторила в ладони – Отлично. Отлично, что я права.

– Да в чем?!

Отлепив, наконец, руки от лица, она повернулась к мужу.

– Вот эти… Иномирцы мульти… Как там?

– Мультиморфны. По официальной версии – до десяти форм. Плюс психическое и ментальное воздействие на личность. Однако, о формах наш биолог утверждал, что их не десять. Гораздо больше. Те, которые напали на нас… Есть подозрение, что это детеныши. Или молодняк. Вот у них, может быть, и десять форм. А так… У взрослых больше.

– Сколько? – нервно взвизгнула сэйта Дэннис – Я должна знать!

– До трехсот. И то, это очень грубый подсчет.

– Я права. – Лайса помотала головой.

– В чем? – у Тирона нещадно заныло под ложечкой – Ты ответишь или нет?

– В том, что это не любовь, сэттар Дэннис. Просто инстинкты. Как и любых Тварей, муж мой. Биология. Мы… просто животные.

Конечно. Триста форм, в очень грубом пересчете. Ментальная сверлежка сознания. Желание уникального, вымирающего вида размножиться с более – менее подходящей парой, чтобы выжить в чужой, враждебной среде. Законное, заметьте, желание! Природная печать, закон. Ничем не нарушенный закон.

Зачем Звери нападают на Миры? Лишенные своего Дома, своих Семей, своих Гнезд, ищут другие места. Чтоб занять и продлиться дальше. Это естественно. Это нормально!

Непреодолимая тяга встретившихся случайно полузверей дает подобное притяжение. Потомство, рожденное от этого слияния, породит другое потомство – чистое, и более сильное. Через пару – тройку поколений Звери заполонят Артрагон.

И это тоже нор – маль – но.

Всё это нормально.

Только почему же горько – то так…

…Поднявшись тяжело, Лайса подошла к окну на ватных ногах.

Уперевшись лбом в холодное стекло, прикрыла глаза и почувствовала, насколько устала.

– Мы просто животные, муж мой. Идеальный, породистый вид.

– Не говори так…

Протянув руки, Дэннис попытался обнять ее.

Резкое движение обтянутых легкой кофточкой плеч было ответом ему. Будто Лайса стряхивала с себя сейчас что – то мерзкое и прилипшее к одежде.

– Оставь меня в покое, Тирон. Уйди.

– Лайса!

– Уйди.

…Дождь усилился. Капли, точками ударяясь в стекло, сливались вместе и тянулись по нему длинными ручейками. Лента света прожектора разрезала полутьму кухни и плоско осветила лицо Ликвидатора, деля его по краю нейрокожанной полумаски.

Зверь вернулся. Напомнив о себе сиянием гранатовых глаз, ягодным запахом и щелкающими смешками, выпустил когти.

Пара своевольничала и капризничала. Себялюбивая, дурная самка должна получить по заслугам.

Несильно. Вы что, зачем? Сама по себе здоровая женская особь – драгоценность. А уж беременной самке и цены нет…

Калечить ее – это преступление и невероятная глупость! Так что, несильно. Так… Для острастки и приведения в разум.

– Лайса… – шипение и щелканье ударило в уши двумя тугими резиновыми мячами – Сладкая, ссссссобственность… Ты это шшшшшто… придумала, а?

Девушка обернулась. Глубокие, ооочень глубокие и оооочень тайные мысли о том, что аборты, вообще – то производят на разных сроках и еще можно решить проблему, разбились о горящий взгляд Твари. Сэйта Дэннис прижалась к стене, заложив руки за спину.

– Только тронь. – выплюнула фразу.

И, наклонившись к ее плечу, ласково прижавшись жесткой от нейрокожи и рвущих ее мелких раскаленных багровых пластин щекой, Зверь прошипел прямо в сознание, вызывая легкую головную боль:

– Я и не трону, сладкая. Просто придушу. Быстро и небольно. Хочешь? Ну как? Хочешь?

Она молчала. Первый раз в жизни Лайса Канц, хамка, маргиналка и воровка не нашлась, что ответить…



Глава 36

Воздух сгущался всё быстрее и быстрее. Накрывая плотным одеялом тело, ластился, лип, как надоевший любовник, обволакивал разум. Струясь по коже, как горячее масло, обжигал ее, плавил.

Проникая в ноздри навязчивым ароматом засахаренного варенья, отдавался в висках легкой, возбуждающей болью.

– Тирон, – прохрипела Лайса, закашлявшись – Что творишь…

Раскаленный Зверь положил руку на горло девушки. Погладил. Чуть сжал. Совсем чуть – чуть, но это «чуть – чуть» сдавило ужасом глотку и, спустившись вниз, забило бронхи крошечными, колючими ежиками страха.

Лайса сглотнула.

– Боишься? – ласково, просто ужасающе ласково прошипел Зверь – А ты не бойся. Больно не будет. Или будет… Я не знаю, сладкая. Правда, не знаю.

Проведя рукой по груди Пары, смял легкую ткань кофточки, задев напрягшиеся соски.

Выдохнул.

– Тирон!

– Что? А, вот что… – ухмыльнулся, отследив дрожащее гарью возбуждение жены – Давай так, Лайса. Я буду входить, пока ты будешь ОТХОДИТЬ… Как тебе?

– Не будь идиотом! – взвизгнула она, ужас перекрыла злость – Не дури!

Положа другую, свободную руку на плечо девушки, рванул блузку вниз. Три блестящие пуговки – кнопки, отскочив прочь, звякнули и застыли на полу, подоконнике и столе расплавленными, послушными комочками.

– Дебил. – спокойно сказала сэйта Дэннис – Вот просто дебил. Ты неадекват, Тирон. Тебе лечиться надо. Беда с башкой.

Она дернула рукой, намереваясь постучать пальцем по лбу или покрутить у виска, но сэттар пресек этот жест. Перехватив ее руку, заломил за спину.

– Ну да, – гоготнул он тем странным, "сдвоенным" голосом – Но тебя же это и заводит? Разве нет?

Она отозвалась шумным вздохом и выгнутым радугой телом. Ужас и возбуждение перемешались, слились в одно и теперь текли по телу ванильными, тугими, перламутровыми струйками.

Дэннис, подхватив жену под ягодицы, усадил ее на стол. Вздохнув нервно, но как – то освобожденно, она быстрыми движениями помогла раздеть себя. Положив руки на ремень брюк мужа, рванула пряжку. Высвободив окаменевший член, сжала рукой.

Прав… Иномирный Зверь прав, как никто. Ее это и в самом деле заводит! Всегда заводило. И сейчас… Также! И надо еще разобраться, кто здесь Зверь, неадекват, и все прочее…

Резко раздвинув бедра жены, он вошел в нее одним сильным ударом, будто ставя точку. Прижав Лайсу к себе намертво, прикусил кожу на щее, не осторожничая, не шутя совершенно. Двигаясь сильно и зло, будто стараясь причинить боль и сделать плохо, не причинял однако ничего, кроме странного, жгучего наслаждения. И страшного, нечеловеческого возбуждения, которое в конце концов передалось и ему, парализуя и ярость, и ненависть, и желание переломить шею своевольной, наглой самке…

…или удавить эту дрянь.

Вот желание удавить Лайсу Канц, возникшее у сэттара с самого начала их знакомства, теперь вибрировало, видоизменялось и мутировало во что – то третье.

В желание подчинить, сделать полностью своей, слить в одно. Связать руки. Может даже, прошив их металлической проволокой, скрепить намертво.

Так и вести Пару за собой, удерживая в руке железное кольцо ее ошейника!

И это ну просто страаааашно заводило!!!

Обоих.

А осознание того, что всё нравится именно обоим, возбуждало еще больше!

– Двигайся, Лайса, девочка моя! Чувствуешь его?

«Да!» – отзывалось ее тело, следуя за сильными движениями горячей плоти – «ДААААААА!!!»

Просунув руки под гуттаперчевые ягодицы, сжал их грубовато, но уже играючи. Играя со своей Сутью…

– Двигайся! – рявкнул так, что кисельная густота воздуха вокруг них дрогнула, как недоваренный джем в кастрюле – Двигайся, твою мать!

Резко отогнувшись назад, Лайса осыпала волосами свои обнаженные плечи. Сцепив ноги на пояснице мужа, скрепив их мертвым замком, дернулась вперед, следуя за его напором и принимая его всего в себя.

Невероятной силы и яркости молния рассекла небо огненной плетью, озарив, оплавив Элион так, что даже городские прожекторы не нашлись, что ответить небесному, яростному огню.

И, поддавшись находящему пароксизму, Лайса завыла зверем, лаская этим воплем слух Зверя, который сейчас был в ней и пальцы которого сжали горло ее намертво…

– ТИРОООООН…

– Да. Точно так. Так чья? ЧЬЯ?!

– ТВОЯ! НАВСЕГДА!

Раскалясь и расплавясь одновременно, приварившись друг другу кипятком тел, они долго приходили в себя…

Очень долго.

Реальность капризничала, не желая возвращаться, уступив место анреалу и искалеченным, психоделическим картинкам опьяневшего от иномирной гари разума.

…Выехали поздно ночью, предварительно перед этим крепко поругавшись по мелким пустяковым поводам.

– Ты неаккуратно вещи сложил. – заявила Лайса, усаживаясь в фургон и оттряхивая от дождя капюшон короткого черного плаща – Сумки незастегнуты.

– А я тебе не укладчик, Канц. – отфыркнулся Дэннис, щелкнув замком дверцы и нажимая педаль – Не ворчи. Как бабка столетняя! Быр – быр – быр… Закрой рот, короче.

– Надо было мне самой упаковать.

– Надо было.

– Куда выворачиваешь? Не та дорога!

– Куда надо. Эта трасса короче. Не нравится? Сейчас пешком пойдешь.

– О, свет ясный…

Ну и… Как – то так.

Осень дождила. Ночь, превратившись в сплошное, маревное полотно, накрыла дорогу плотным черным покрывалом.

Фургон Тирона двигался медленно, сэттар не торопился – узкая запасная трасса была пуста, по плитам танцевал лишь дождь.

– Знаешь, – вдруг заговорил Дэннис. Пальцы его, лежащие на кнопках контроллера, дрогнули – Я люблю тебя, наверное, Лайса. Да, скорее всего да… Я что хочу сказать? Вот даже, если бы не было ребёнка, я б все равно женился на тебе. Ты говоришь, животные мы… А я не согласен, сладкая. Вообще…

Лайса не ответила. Повернувшись, она смотрела куда – то назад.

– За нами кто – то едет, Тирон.

– Да, вижу. Сейчас пропущу его.

Чуть прижавшись к пластику околодорожного ограждения, сэттар одновременно включил звуковой сигнал, задние огни и махнул рукой, просунутой в открытое окно.

– Проезжай! Да твою же… Проезжай, мудло!

– Он нас… – только и выдохнула Лайса, и тут же вскрикнула, почувствовав тупой, боковой удар таранящего их фургона.

…Все произошло быстро.

И теперь было, что было:

Серая стена дождя.

Громоздкий фургон Ликвидатора, уткнувшийся бампером в иссиня – черное ограждение дороги.

Резкий пронзительный рёв «сигналки».

Плоский маневренный серый транспорт, перерезавший сэттару Дэннису путь наискосок.

…И Зверь, с залитыми яростью глазами и кровью, сочащейся из ран на лице от осколков разбитого лобового стекла. Зверь, выбирающийся наружу, отломавший когтистой лапой перекошенную ударом дверь.

Иномирец был в ярости, потому что его самка пострадала.

Уперевшись каблуками ботинок в пол и разведя колени, сэйта Дэннис зажала ладонью лоб и глаза.

Из – под руки текла кровь…

…другая же рука девушки медленно нащупывала лежащий рядом обрез.