Текст книги "Молчите рефери! (СИ)"
Автор книги: Мари Ардмир
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
– Какой адрес у вашего пациента?
– Зачем тебе адрес? Так и быть я тебя домой отвезу… – произнес, так словно это не мое условие сотрудничества, а его разыгравшаяся снисходительность.
– Хорошо.
И в следующей sms-ке сбросила Люсе номер телефона Володи. Привычка все записывать прекрасная привычка, теперь рука лишний раз за баллончиком не потянется.
Мы приехали в элитный район Выговского, в парковую зону недалеко от аэропорта. С одной стороны от улицы идут дома коттеджного типа с другой парковая зона. На одном из указателей успела прочитать улица Дагестанская, нужно будет потом обязательно найти улицу на карте города.
Володя остановил машину напротив волнообразных ворот. Это был белый двухэтажный дом с двускатной красной крышей, украшенный входом на колоннах и балконом с белыми балясинами. Он казался уютным и в то же время пустым, хотя перед домом в небольшом палисаднике кто-то упорно потрудился, вырастив изящную синюю ель и несколько туй на крохотном кусочке земли.
– Проходите в дом, там вас встретят. – Скомандовал Володя, разблокировав двери.
– А вы?
– А я следом, только машину поставлю. – Еще сильнее нахмурился он. Видимо встреча с клиентом в обществе новенькой помощницы его вдохновляла все меньше и меньше.
Я вышла. На пороге меня встретила низенькая полная женщина средних лет с копной некогда черных, а теперь поседевших волос. Одетая в серую юбку и белую блузку с воротником-стоечкой, Людмила Васильевна, была похожа более на домоправительницу со скупой улыбкой, а не личного повара.
– Новенькая?
– Да.
Меня провели в маленькую гостиную, откуда деревянная лестница поднималась на второй этаж. Комната была смежной с холлом, а тот в свою очередь с временным массажным кабинетом, где за ширмой расположился клиент. Дверей на первом этаже не наблюдалось, при этом все проемы имели арочную форму.
– Посидите пока что здесь. – Она указала на кресла, обитые зеленой кожей. – Можете не переодеваться, если Володе потребуется ваша помощь он предупредит.
– Хорошо.
Не привыкшая тратить впустую время, я вытащила из рюкзака книги и углубилась в чтение. Володя прошел мимо, бросив на ходу, чтобы сильно не расслаблялась, я ему все же потребуюсь. Так что, узнав у Людмилы, где ванные комнаты, я поспешила переодеться в рубашку и штаны для массажистов, я так же переобуться и вернулась к чтению.
В доме было тихо и в то же время слышно все. На кухне повар оперативно нарезает овощи. В кабинете с клиентом тихо и спокойно разговаривает Володя и тот что-то скупо бурчит в ответ. Массажистов умению мягко разговаривать не учат, но с первых же дней на курсах требуют проявление доброжелательности и терпеливости по отношению к клиенту. Так как человек доверяет вам свое тело и, расслабляясь не должен чувствовать себя бездушным мешком с костями или же полуфабрикатом, хотя, по сути косметического массажа, ты работаешь с ним именно как с тестом. И с первыми прикосновениями определяешь вязкость, жирность, плотность или мягкость.
Идиллию и умиротворение живущего дома, хорошо дополнил своим теплом и потрескиванием горящий камин. В такой среде чтение становится особенно запоминающимся, хоть и читаешь анатомию. Мимо прошел еще кто-то, молодой и громкий. Добравшись до кухни, он спросил у Людмилы Васильевны, что за сморчок сидит под лестницей. На что получил еще более нелицеприятный эпитет в мою сторону, их массажиста-профи на соплячек потянуло. Вот раньше ему ассистировали такие…
Какие такие, я не узнала – из комнаты, в которой Володя работал с клиентом, послышалась еще более нелицеприятное высказывание. В кухне тут же стало тихо, а вот в гостиной наоборот:
– Оторви себе руки и засунь их…! – посоветовал клиент массажисту.
– Так и сделаю, – искренне пообещал тот и вышел со словами, – с вами начнет моя ассистентка.
– Еще одна девушка? – усмехнулся хозяин дома приятным низким голосом, – вам женщин не жаль?
– Она сейчас подойдет. – Володя, вышел ко мне, попутно вытаскивая пачку сигарет. – Оля, разогреть и размять!F! Стопы аккуратно при судорогах может ударить ногой, плечо правой руки и зону поясницы аккуратно и нежно. Левую руку от локтя не трогай вообще, правое колено так же.
– Может, лучше подскажете, что массировать можно?
– Остальное массировать можно. – Володя вышел.
– Бычок на заклание, – прошептала я и вошла за ширму. – Добрый вечер.
Мужчина, лежащий на животе, приподнялся и с удивлением заметил:
– Совсем ребенок… Он что сдурел?
– По этому вопросу он справок не предъявлял. – Ответила, сбоку подойдя к массируемому. – Ложитесь и мы приступим.
В косметическом массаже нет сложностей, но есть масса приятностей. И, как говорят наши преподаватели, кто не испытывал массажа не поймет как его делать. Эти слова не были простым изречением, скорее пожеланием. Мне тоже пришлось раздеться и подставить спину. А далась я в руки знакомой партнерше девушке, и то не сразу. Предварительно неделю просила соседок по комнате постепенно напомнить, что ощущение чужих рук на теле – не признак опасности. Начали с простого кистей и стоп, затем голеней и предплечья… Спина и бедра дались сложнее всего, но зато я уже не вскакивала с кушетки с диким криком: «руки убери!».
А в первый раз было весело, перепугала всю группу, а в особенности партнершу на курсах. Сослаться на тяжелый день и легкую нервозность не получилось, сказала, что мышцу потянула, а боли почувствовала только с прикосновением. Студенты медики смотрели косо, а преподаватель, отведя в сторонку, рекомендовал потихоньку привыкать.
И я привыкла, но только к женским рукам и только заблаговременно подготовив себя.
И теперь точно знаю, что с мягким прикосновением рук к телу происходит как бы обмен энергией. И массировать нужно с благожелательным настроем, можно не улыбаться внешне, но внутренне необходимо. Что период привыкания пациента к рукам мастера – поглаживание можно с 20-60 секунд растянуть на часы. И клиенту этот процесс едва касаемого скольжения пальцев по коже нравится, потому что огромное количество людей страдают недоласканностью с детства.
Клиент мне достался в возрасте 60-64 лет седовласый, спортивный и подтянутый, во всяком случае, со спины, живот я еще не видела. Ранее наверняка занимался водным видом спорта. Такие же мышцы развиты у Тамары, а она как раз пловец. У пловцов выносливость зашкаливает, а значит, он обязательно выберется из той неподвижности в которой находится. Сила воли есть, должен справиться.
Легко провожу руками от шеи к пояснице, распространяя масло по коже, и слышу:
– Я вижу ваши ступни. – Сообщил мужчина. – Такие маленькие… какой размер обуви вы носите?
– Что ж… если вы все еще видите ступни, а не копытца, мне стоит радоваться.
– Почему?
– А вы мастера козлом назвали, чего уж мне ожидать. – Я улыбнулась, ощутив, как клиент напрягся и выдохнул:
– Он издевается над парализованным человеком.
– У вас нет паралича. Пропала нормальная чувствительность ног и массажами мы ее аккуратно вернем обратно. Нужны терпение и выдержка.
Он замолчал. А я чувствую, как под руками зажимы спины и плеч расслабляются. Если он так реагирует, быть может, у меня есть шанс на контакт и нормальный сеанс массажа без всплесков агрессии.
– Вы ранее плаванием не занимались?
– Да, но в основном греблей.
– Тогда должны знать, что по чуть-чуть вы станете на ноги. Терпение и еще раз терпение, вы наверняка и не из таких передряг выходили.
– Операцию я уже прошел, на ноги не стал…! – начал он заводиться.
– Ясно.
– Вы меня не понимаете!
– Да. Не понимаю. – Согласилась тихо, потому что спорить с ним бесполезно. –Расскажите мне что-то, а я поработаю молча, чтобы дыхание сохранить.
– О чем рассказать?
Оглянулась, осматривая кабинет в поиске темы. Взгляд остановился на стене, и такая радость затопила, там были фотографии моего родного Днепропетровска: два жилых массива – Башни, снятые с противоположного берега Днепра, набережная с ее серыми фонарями, так напоминающими мне инопланетные корабли, центральный проспект Карла Маркса в сумерках, Гранитный Карьер в Старых Кодах и овраги расположенные недалеко от него.
– Фотографии на стене. Вы давно были в Днепропетровске?
– Вы знаете этот город?
– Я родилась там и переехала только сейчас на учебу.
– Мы жили там до 95 года. – Это было единственное, что он произнес.
Выходит, истории из жизни я не узнаю. Что ж, и я приступила к массажу без истории. Начала со спины и воротниковой зоны, затем перешла на ноги по нисходящей системе, пропуская коленные впадины, затем перевернула клиента и принялась за ноги по восходящей системе от стоп к бедрам, живот пропустила по его просьбе. А добравшись до верхних конечностей, тихо произнесла рекомендации Володи:
– Плечо правой руки и левую руку от локтя…
– Массируйте все.
– Но как же…
– Вы левое колено не пропустили я, стерпел, так что массируйте все.
– Как левое? – я оторвала от него руки, как от раскаленной сковородки и совершила маленькую ошибку, контакт с кожей клиента следует сохранять всегда. – Но, Володя сказал…
– Левое. – Четко повторил клиент. – Так что приступайте, – он с достоинством вверил мне правую руку.
– Но если…
– Не пугайтесь, сильно не болело, а массировать стоило. Вы прекрасно справились.
– Спасибо, – я аккуратно согнула его руку в локте и положила на грудную клетку, чтобы помассировать плечо.
– А как вас зовут? Вы не представились. – Вдруг тепло улыбнулся мужчина.
– Оля.
– Оленька, очень приятно. Я Богдан Петрович.
– И я рада познакомиться. – С улыбкой пожала кисть руки, которую массировала.
– У вас прекрасные руки, – сообщил он и взял меня за руку выше кисти, – массируете давно?
– Руку…
– Что? – он продолжал удерживать за запястье, не понимая, какая волна паники начала меня затоплять. Стены стали белее, свет ярче, в глазах зарябило от слез. Неужели опять?!
– Пустите мою руку,… пожалуйста. – Прошептала тихо, чувствуя, что слезы вот-вот вырвутся наружу.
– Оля, что с вами?
– Ничего. Просто не…
– Что?
– Не-не… не трогайте меня! – я вывернула руку, и, пятясь, отошла назад. Остановилась лишь уперевшись спиной в стену. – Блин-блин, блиииин…
А сколько не блинкай слезы все равно потекли, сквозь пелену увидела озадаченный взгляд Богдана Петровича, который с трудом, но все же сел на массажном столе.
– Володя… – позвал массажиста мой первый клиент. И тот через мгновение пулей влетел в комнату, забыв потушить сигарету.
– Что здесь происходит?!
– Все… все в порядке… – ответила тихо, стараясь сдержать набежавшие слезы.
– Какой же тут порядок, – пробурчал Володя, оглядывая встревоженного Богдана Петровича.
– Я размяла, и разогрела … вы… вы можете приступать. – С этими словами спешно выскочила из комнаты. Переоделась, собралась и, оставив рюкзак в прихожей, прошла в садик. В глазах все еще щипало, а руки продолжали дрожать, как у алкоголички со стажем. С такими нервами мне светит психиатрическая. Будь проклят Денис…
Стерла слезы и постаралась глубоко дышать, приводя в порядок сердцебиение и успокаивая нервную дрожь. Через несколько минут смогла ощущать витавшие здесь запахи, еще через минуту различить изгородь, а далее и растения наполнившие садик. Здесь было уютно, как и во дворе перед домом росли туи, голубые елочки не выше метра и какие-то красные кусты с тонкими веточками. А дальше за оградой стоит парк, лист давно опал, но даже сейчас деревья были величественны и красивы в свете восходящей луны. Глядя на эту красоту, я поняла, что хочу домой. До боли хочу домой. Сейчас же, срочно, немедленно и не просто в комнату общежития, а к маме и к брату, на раздолье близ Днепра, на тот же холм с оврагами и на старое кладбище близ поселка Старые Кодаки, где тишина и умиротворение.
Домой...
И тут же оборвала себя. Домой нельзя. Поймут, мои родные все поймут и учиться дальше не пустят. Еще неизвестно, сдержал ли Леша слово. Хотя учитывая, что Димка за мной не приехал и в тюрьму за убийство или нанесение тяжких увечий не попал…, он не знает.
– Оля. – Меня тихо окликнул седовласый мужчина средних лет и невыразительной внешности, он вышел из-за дома и видимо стоял там, выжидая подходящий момент, чтобы позвать, от чего нетерпеливо переминался с ноги на ногу. – Мне сказано отвезти вас домой.
– Меня отвезет Володя…
– Володя занят и это надолго, а Богдан Петрович не желает более вас задерживать. Пойдемте.
Не желает задерживать и, наверное, не желает видеть. Вот тебе и подзаработала. Что Володя скажет? А что бы ни сказал, пошел он в баню! Перепутать левое и правое колено он мог как нечаянно, так и преднамеренно. Я кивнула, соглашаясь ехать:
– Мне нужно в дом, моя… мои вещи остались в…
– Ваш рюкзак уже в машине, – сообщил он, пройдя через задний садик, открыл калитку, ведущую на дорогу мимо парка.
– Так вы уже и выехали?
– Меня просили срочно доставить вас к дому.
Я пожала плечами и прошла за ним:
– Срочно, так срочно. Доставляйте.
6.
– И как пересеклись ваши пути? Алексей был заграницей, а вы Ольга, все еще учились в университете и только что поступили на курсы.
– Да, и в этом был мой первый шаг на пути к любимому мужу и в специальность. Я не была профессионалом, но очень хотела им стать.
– Физиотерапия не терпит теорий, она требует опыта. И подопытным для Оли стал мой отец. – Леша медленно провел рукой по моей спине. – Нужно отдать ей должное, работать с ней он был за, а не против.
– Богдан Петрович был сложным пациентом?
– Нет! – мое отрицание потонуло в уверенном Лешином «да».
– Мой отец сломал позвоночник. Был прооперирован, но без полного возвращения чувствительности. Потребовались массажи и стимуляция… – Он сделал паузу, чтобы признаться. – С ним ранее сработаться могли не все, а после этого и подавно никто.
Ева кивнула и обратилась ко мне с улыбкой:
– Выходит, что вы пренебрегли всеми правилами знакомства и через голову супруга познакомились с его отцом.
– Никогда не ставила себе такой цели. Но вышло именно так.
***
28 декабря 2006 года я шла с пар в состоянии близком к хандре и была поглощена унынием. Мечта стать знаменитым физиотерапевтом и предварительно заработать на массаже казалась пустой, хотя в загашнике лежат 400 гривен, я казалась себе бездарной немощью, хоть и с руками и вполне умной головой.
На мокрый тротуар красиво падал пушистый белый снег, робко облепивший веточки деревьев и кустов, он с обидой таял на тротуаре и дорогах. И расстроенная я ненароком сравнивала себя со снегом. Слишком спешу, не готова, не обучена, не… как много этих «не» оказалось, удивилась даже я. И ведь, курсов нормальных еще не прошла, а уже кисну как квашня из-за первой неудачи. И можно ли назвать вчерашний вечер неудачей? Я оказалась в нужном месте в нужное время и постаралась не упустить свой шанс, я провела почти полноценный массаж, подготовив клиента, и он похвалил мои руки. Если опустить детали все не так плохо как кажется.
И все же снег тает так же как таю я…
– Оля? – я обернулась на зов, в недоумении глядя на приближающегося парня. Выше среднего, худой подтянутый молодой человек в черной кожаной куртке с подкладкой, черных джинсах, шапке, перчатках и шарфе. – Вы ведь Оля, так?
– Возможно, – ответила я, совершенно не представляя, где мы могли встретиться. Во Львове я знала мало кого. У него был нос с горбинкой, глубоко посаженные карие глаза, высокий лоб, среднего размера губы и квадратный овал лица.
– Не увиливай, я знаю, ты Оля. – Он улыбнулся, напомнив, мне вчерашнего клиента, – меня зовут Сергей Краснощек, и вы массировали моего отца, Богдана Петровича.
– Ясно. – Я поправила рюкзак на плече, попутно оглядываю немноголюдную улицу и возможные пути отступления. – И чем я могу вам помочь?
– Он хочет увидеться с тобой. – Сергей, выудив из кармана ключ от машины, стал крутить его в руках.
– В каком смысле?
– А в каком смысле паралитик может видеться с массажистом?
– Он не паралитик. – Отчеканила я.
– Да и ты не массажист. – Усмехнулся Сергей.
– Я учусь.
– Оно и видно. – Он указал на мой рюкзак и шагнул ближе. – Ну что, поехали.
– Куда?
– К отцу… – напомнил парень, окинув меня странным взглядом.
– Адрес и номер стационарного телефона.
– А тебе зачем, я довезу и оповещу заблаговременно, – перестав прокручивать в руках ключи, озадачено удивился, – ты что, сморчок, не доверяешь мне?
Подобное неуважение было бы глупо терпеть, я развернулась и зашагала в другую сторону. Он с опозданием понял, что сплоховал, догнал. А затем попытался остановить, взявшись за мою куртку:
– Стой, стой! Что я такого сказал?
– Уж лучше бы молчали, руки уберите, ваше Величество Сморчок.
– И ты на это обиделась, я же шутя.
– Это не шутки.
– И теперь ты к нему не поедешь? – начал злиться парень.
– Поеду. Диктуй адрес и домашний телефон.
Он смотрел на меня зло и презрительно, хотел еще что-то добавить к уже озвученному, но мысленно махнув рукой, продиктовал сквозь зубы:
– Дагестанская 16, номер 298-94-19
– Код города?
– 032, – ответил, прежде чем возмутиться, – зачем тебе код? Ты что кода города не знаешь?
– Теперь знаю. Буду на месте через час.
– Оля, едешь сейчас со мной, и никаких через час. Иначе сиди в своем универе и…
Он злился, как злится человек теряющий контроль над ситуацией, проигрывающий в споре, но желающий удержаться на плаву или сохранить хорошую мину при плохой игре. Видимо у Богдана Петровича проявились боли нужен массажист, из возможных кандидатур выбрали меня, а из возможных посланников его – коса на камень.
– Предлагаю на этом остановиться. – Отчеканила я, прерывая его наезд. – Обращаться ко мне можно на «ты» и по имени – Оля. Поехали.
– Ты…
– Все еще могу передумать. – Произнесла, одарив Сергея серьезным взглядом.
Прищурился, хмыкнул, но к машине все же повел. Припаркованная красная Toyota спортивного вида, оказалась за углом на перекрестке улиц Сечевых Стрельцов и Тадеуша Костюшко. Он открыл ее, завел и выехал с места парковки с не проходящим на лице удивлением, словно мой отпор стал неожиданностью, с которой он раньше не сталкивался. Знал бы, что в процессе беседы я крепко сжимала баллончик перцовки в кармане, понял бы каков источник моего спокойствия.
На мокрой дороге не лихачил, но ехал быстро и почти все время по прямой, так что на месте мы оказались минут через десять.
– Домчал с ветерком, – сообщил он и разблокировал двери, – дальше, Сморчок, ты путь знаешь.
– И тебе, Селозя, доброго дня. – Я вышла под его удивленное: «что ты сказала?» и мягко закрыв дверь авто с улыбкой пошла к дому.
Меня уже ждали в кабинете, где ранее располагался массажный стол за ширмой, теперь была рабочая обстановка, пара кресел, журнальный столик и небольшой диванчик, письменный стол с компьютером на краю и подносом с двумя чашками на блюдцах и полной тарелкой аппетитных сластей.
Богдан Петрович, завидев меня, медленно и неуклюже поднялся с места за столом. Встретил у порога кабинета, провел к креслу для посетителей, усадил. После неожиданно теплого приветствия и розлива кофе по чашкам, он приступил к диалогу, задав вопрос:
– Вы на Новый год куда едете?
– Домой.
– В Днепропетровск? – уточнил он, заняв рядом стоящее кресло.
– Да. Почему вы интересуетесь?
– Хотел узнать, вы уедете на неделю или две.
– На две недели.
– Я с вами. – Весело заявил он.
– Простите? – я отодвинула чашку и сцепила руки на коленях.
– То есть я тоже еду в наш город, но по делам, заодно подброшу вас на машине с водителем. – Поправив журналы на маленьком столике справа, добавил. – И кое-что обсудим.
Закрытая машина и двое мужчин, я постаралась не запаниковать, в поезде всегда выбирала место среди женщин, а тут… Голос сел и я резко ответила:
– Хотите обсудить, обсуждаем здесь. Добраться я и сама могу.
– Мне нужен массажист, – терпеливо пояснил он, – который будет постоянно или же большую часть времени рядом.
Я недоверчиво прищурилась, но промолчала. Удивительно, но из того что я слышала ранее, массажист ему был не нужен, а вот от груши для битья он бы не отказался.
– Хочу переговорить с вашими родными, – продолжил объясняться Богдан Петрович. – Я могу встретиться с ними?
– Зачем? Нужен массажист, я могу приезжать, когда потребуется.
– Чтобы официально пригласить вас жить в моем доме.
– Мне девятнадцать, можете обговорить это со мной.
– А мне шестьдесят. И я отец двух мальчишек, так что вижу эту ситуацию под другим углом. – Ответил он, не скрывая добродушной улыбки. – С кем из ваших родителей мне лучше всего объясниться?
– С мамой.
– А чтобы получить согласие?
– В любом случае, только с мамой.
– А отец не в счет? – улыбаясь, спросил Богдан Петрович и указал мне на печенье, – угощайтесь.
– Считайте, что отца у меня нет. – Я взяла печенье, но горькие воспоминания отбили желание сладости, вернула изделие назад.
– И чем он заслужил такое безразличие?
– Многим. – Отодвинув от себя чашку еще дальше, нахмурилась. – Когда вы выезжаете? У меня зачет 30 декабря после обеда.
– Меня устроит. – Отозвался мужчина и с улыбкой предложил упаковать вещи. Будучи полностью уверенным, что мама согласится, сообщил, что водитель их заблаговременно до нашего отъезда перевезет сюда, на Дагестанскую.
– На этом все. – Сообщил хозяин дома.
Я поднялась, постояла несколько секунд и вновь села в кресло. Тревожащий вопрос нужно задать сейчас, иначе я в следующие ночи не усну, а под конец устрою сцену хуже предыдущей. И мне такого не надо. Сглотнув, я все же спросила:
– С вами будут ехать женщины?
– То есть?
– Хотела узнать, вы повара, Людмилу Васильевну возьмете? Ведь в машине еще два места…
Он посмотрел вначале на меня, потом куда-то на стол и ответил:
– С нами будет ехать мой секретарь, – я сцепила руки и протяжно вздохнула. Поезд, однозначно поезд и ну его, этот комфорт, поездом доберусь и все на том!
– То есть… – с заминкой добавил Богдан Петрович, внимательно смотрящий на меня, – я хотел сказать, секретарша.
– Понятно, – взяв с его стола ручку и бумажку, оставила номер своего мобильного телефона, и поднялась с места. – Меня обратно отвезут?
– Вас отвезут.
– Что ж, до свиданья, Богдан Петрович.
– До встречи.
Выходила из его дома с тщательно скрываемой улыбкой, ехала к общежитию скромно потупившись в пол. И только в стенах комнатушки, выданной на троих, позволила себе довольную и широкую улыбку, не проходящую вплоть до самого вечера.
Девчонки долго спорили, влюбилась ли я, испытала ли радость от секса или же марихуаной обкурилась в конец. А все оказалось намного проще, у меня появилось одно решение для многих маленьких проблем.
В назначенный день отбытия за час до моего зачета, от Богдана Петровича прибыл уже знакомый седовласый водитель с явными признаками нездоровья на лице. Он повышенного давления на щеках проступили красные сосуды, глаза его так же были красными. Взглянув на него, я задалась лишь одним вопросом, который и озвучила:
– Извините, а вас как зовут?
– Олег Дмитриевич, – ответил мужчина с улыбкой и поднял мой немногочисленный багаж.
– С нами в Днепропетровск едете вы?
– Нет. За рулем будет Сергей.
– Сын?
– Да.
– Хорошо… – выдохнула я.
– Не переживайте вы так, в дороге парень большую часть своей жизни, – заверил он меня и выходя из комнаты, добавил. – К тому же с остановкой на ночь в Виннице, чтобы отдохнуть.
– Сергей в дороге долго не выдерживает?! – я выскочила вслед за Олегом Дмитриевичем.
– Не он. Петрович. – Мужчина ответил с заминкой и попрощался, унося мои вещи.
– Ясно. До свидания.
Теперь понятно, почему меня решили взять в дорогу. Но если он устает в сидящем положении, может быть следовало выкупить билеты в купе поезда? Хотя там условия не лучше.
Затем был зачет, с которым я справилась легко и просто, вышла и набрала домашний Богдана Петровича.
– Уже освободились? – его веселый тон меня насторожил. – Оля, почему не отвечаете?
– Я тут подумала…
– Значит освободились. Скажите где вы и мы вас заберем.
– В университете.
– Ага, тогда вас сейчас Сережа заберет на своей. Знаете, где он обычно останавливается?
– Знаю.
– Тогда до встречи. – Он отключился. К этому моменту я как раз вышла на перекресток:
– Ексель-моксель, во, блин, засада.
Чьята рука опустилась на мое плечо и я с перепугу чуть не прикусила себе язык:
– А вот и ты, сморчок, пошли давай. – обойдя меня он пошел дальше. – Время не ждет.
– Селозя, тебя родители не учили сзади не подбираться? – спрашиваю я, не двигаясь с места.
– Твоего Селозю может и учили, а меня… – он обернулся, чтобы договорить гадость, а я точно знаю. Он лишь гадости умеет говорить, поэтому перебила.
– Вот зря ты так, – делаю два шага вперед и останавливаюсь, – знаешь, у человека от испуга нарушается работа сфинктеров, кольцевидных замыкающих мышц. – Он попытался остановить мое пояснение, но я не дала. – И чтобы тебе было понятно, поясню, сфинктер бывает не только у зрачка, но еще у мочевого пузыря и прямой кишки.
– Тьфу ты!
– Вот-вот, не пугай людей, Селозя, иначе вляпаешься – с этими словами подошла к брезгливо скривившемуся Сергею и удивленно оглянулась в поисках его авто. – И где твоя колымага?
– Toyota Avensis.
– А разве это была не Camry российской сборки? – искренне удивилась я и сделала еще один намек, – она такая…ну ты понял, российской сборки.
– У меня японка.
– Да, ладно все так говорят в первый год после покупки, а вот потом…
– Моей пять лет.
– Так она еще и старушка узкоглазая, не повезло тебе с тех…
– Да молчи ты! – бурча что-то не членораздельное себе под нос, он пошел вперед. Открыл черный Lexus и остановился, сухо добавив, – сними рюкзак, я его в багажник закину.
– А едем на этой?
– Что-то не нравится, Смо…
– Ты, и твои повадки, но с этим я справлюсь. – Вручив ему, рюкзак открыла заднюю дверцу.
– Вперед села быстро. – Произнес сердитый Сергей.
– И пересаживаться потом? – улыбнулась я. – Впереди сядет Богдан Петрович, чтобы была нормальная возможность ноги вытянуть…
– Отец впереди не ездит. Сядись.
– А водит?
– Смеешься, с его-то ногами? – он занял водительское кресло и завел мотор.
– А раньше? – я села рядом.
– Водил.
– Тогда у меня вопрос, в вашем автопарке 7-местные автомобили есть?
– Нет, и я не поеду в таком гробу.
– Ага, повезешь его в этом авто в гроб его вгонишь быстрее.
– Что за бред?! – мы остановились на светофоре и Сергей зло посмотрел на меня. – Ты что гонишь?
– Повторюсь, у него больные ноги, которые нужно вытягивать. И если он впереди не ездит, то сзади должны быть комфортабельные кресла которые можно выдвинуть назад для удобства Богдана Петровича.
– На фиг? Раньше ездил и не жаловался.
– Поэтому до сих пор мается. У нас зеленый. – Заметила я смену светофора.
– Чего?
– Зеленый, поехали.
– Твою мать! – он резко тронулся с места, на щеках проступили желваки, а сзади нас все еще были слышны сигналы соседей по движению.
– Почему мою мать? Это ты водитель… – кажется, я только что слышала скрежет его зубов. Могла бы помолчать, но что-то не вышло. – Или нет?
– Сморчок, рот закрой.
– Скажи «Оля помолчи», и может быть…
– Оля, – он попытался справиться с гневом, но видимо с терпимостью Сергей не знаком, – заткнись!
– Фу, как грубо…
Резкий визг тормозов, и инерция чуть не поспособствовавшая моему столкновению с панелью, оборвали мою речь. Тормозили, запоздало увидев сигнал светофора, но Lexus все равно выехал на полкорпуса за пределы дозволенной линии, а сзади вплотную уже стоят машины. Краснощек, крепко вцепившийся в руль, наклонил голову, тупо глядя на собственные колени. А мимо нас проезжают машины, которым пришлось сделать отклонение от прямого пути и каждая громко сигналит. Я с ужасом поняла, что мы только что чуть не попали в аварию.
– Я изви…юсь очень-очень. Прости, пожалу…
– Просто молчи. – Выдохнул Сергей. Дождавшись смены света светофора, завел авто и более на меня вниманья не обращал. Далее ехали в молчании и без приключений. По пути забрали женщину средних лет, приятным голосом и презентабельной внешностью в дорогом пальто с меховым воротником. Я тихо поздоровалась и вплоть до Дагестанской, более не произнесла ни слова.
– Раиса Васильевна и… Оля, пройдите в дом, вам придется немного подождать. – Сообщил он, остановившись напротив ворот. Дама вышла сразу, а меня задержал сам водитель, крепко взяв меня за рукав куртки. – Отцу ни слова, ясно?
– Да. – Глядя на его злое и от того отяжелевшее лицо с серым оттенком, я сделала себе пометку на будущее, никогда, ни при каких обстоятельствах более с ним не препираться, иначе убьет. А именно так сейчас он и выглядел, как человек готовый свернуть шею оппоненту.
– Теперь иди. – Меня отпустили, и я тут же выскочила из машины и мягко закрыла дверцу. Авто резко тронулось с места, а я отступив на два шага, отчаянно залепетала:
– Больше никогда, никогда, никогда…
– Поссорились? – поинтересовалась рядом стоящая Раиса Викторовна
В мыслях пролетело, что уж лучше я признаюсь в ссоре, а не в том, что чуть было, не стала причиной аварии или даже смерти сына нанимателя:
– Да.
– Не переживайте, Оля. Он такой со всеми мало знакомыми. Вначале показывает худшую сторону, затем приобщает к лучшей.
– Занятное определение «приобщает». И он так со всеми наемными работниками?
– Только с теми, кто длительное время приближен к семье. То есть с теми, кто станет почти членом семьи Краснощек.
Мне вспомнилось лицо разгневанного парня, затем печальные рассказы избитых массажисток, следом услышанный мною рев Богдана Петровича, так что следующая фраза прозвучала предельно честно:
– Нет, спасибо, мне такого счастья не надо. Да и вряд ли я с ними надолго задержусь.
– Сергей редко ошибается в своем выборе. Но время покажет, – со смешинкой ответила женщина. – Идемте в дом, тут холодно.
Поговорив с Раисой Викторовна в то время пока Сергей где-то разъезжал, а Богдан Петрович заканчивал с делами, я узнала, что она так же прошла через притирку. В подробности она не вдавалась, но намекнула, что поначалу может быть очень сложно.
Заметив мой скептичный взгляд, тут же заверила, что есть и плюсы – все служащие в доме меня поддержат в случае чего.
Это обстоятельство было и положительным и отрицательным одновременно. То есть все будут понимать, что происходит, но никто не вмешается. Я постаралась не принимать это близко к сердцу. Все же моя мама согласия на проживание дочери под одной крышей с этим семейством еще не дала. А впрочем, к чему ее ставить в известность, если в общаге я почти в тех же условиях? Ну… почти… Или же это забота не о моей матери, а обо мне? Чтобы я поняла всю серьезность отношения… к моей персоне?
Занятая этими рассуждениями, я сухо поприветствовала главу семьи Краснощек, попрощалась с поваром и, пожелав ей и Олегу Дмитриевичу хороших праздников, заняла место в авто. То, что нас забрала семиместная Toyota, я заметила лишь после шутки Богдана Петровича:
