Текст книги "Белый варвар (СИ)"

Автор книги: Мари Ардмир

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 15 страниц)

– Барон, вы?!

– Я, – волк приблизился и приветственно хлопнул мужчину по плечу. – Слышал, к тебе бесеки заглянули. Хочу с ними переговорить.

На лице градоправителя отразились недоверии, неясная надежда и наконец, уверенность в положительном исходе дела. Он чего-то боялся, но вот появился главарь белой стаи и Суровый расправляет мощные плечи и перестает хмуриться. Справимся, читалось в его стальном взгляде, теперь точно справимся.

– Так и есть. Вы вовремя!

– Могу себе представить, – глухо отозвался Стафорд и, щурясь, осмотрел двор. Судя по утоптанному снегу, сохранившимся кое-где сугробам и остаткам сена, здесь совсем недавно убирали. Расчищалась площадка для свадьбы или же для драки? И если второе, значит ли это, что Суровый ждет поддержку из города?

– Пройдемте в дом, – позвал Датог и повел дорогого гостя к входной двери.

Барон шел за ним, все больше раздражаясь. От человека несло вином, словно он был в отчаянии до сих пор и пытался напиться. Случилось непоправимое.

– В чем дело, говори.

– У меня есть девочка… – Суро запнулся на этом слове и тише произнес. – Не дочь. В услужении. Прекрасный лекарь, но…

– От бесеков не успел ее спрятать?

– Как и всех женщин моего дома, – с трудом сознаваясь в своем бессилье, он качнул головой. – Глупо попались. Троих мы «обелили», если вранье можно так назвать, а ее – нет. Нужен заступник.

Такой заступник, которого бесеками не спугнешь, звучало между строк, и барон это понял. Теперь ясен повод для пьянства хозяина и его пребывание в собственном дворе. Ожидал кого-то из города, в помощь.

Что ж, если Ариша сама с вопросом не справится, то запасной план будет ей, как нельзя кстати. Раздеваясь в прихожей, оборотень ответил на молчаливый вопрос: «согласен стать заступником или нет».

– Сядет подле меня, я ее прикрою.

– Спасибо, Ваша милость, – мужчина смотрел с искренней благодарностью во взгляде.

– Пустое, – хмыкнул Стафорд. – Она может согласиться и уйти.

– Вряд ли, не тому она пришлась по вкусу, чтобы уходить. Поэтому Вашу спину прикрывать буду я и мои люди. Если они поспеют…

– Многообещающее начало вечера, – улыбнулся оборотень в предвкушении драки.

Вот где волк затекшие мышцы разомнет и вдоволь порезвится. Бесеки – это не слабый низинный люд, а более стоящие противники. Обозленные и разъяренные они становятся сильнее и быстрее втрое. Таких двумя ударами не прогнешь и в этом их ценность, как наемников.

Войдя вслед за Суро в просторный зал с накрытыми столами, оборотень понял, что попал на развлекательную часть. Действительно, вовремя. Как раз к тому моменту, когда наемники играют в добрых малых и, толкая друг друга локтями, смотрят, к кому сядет бледная жертва в строгом сером платье. К слову о несчастной, это была не Аришка, да и выглядела она не удрученной, а тщательно присматривающейся к горным. Только бы не прогадать, читалось в ее лице, и взгляд зеленых глаз придирчиво скользил по статным фигурам горных. На Стафорде он так же заинтересованно остановился, но ровно до тех пор, пока варвар не мотнул головой.

– Кто это? – барон глухо осведомился у хозяина дома, стоящего рядом.

– Вдова. В эту зиму осталась без мужа, – Датог принялся пояснять, что к чему, – ради нее и еще нескольких женщин моего города, я и пригласил…

– Понял, – оборотень оборвал его на полуслове. Он уже увидел тех счастливиц, которые пожелали связать свою судьбу с племенными. И с каких пор наемники в чести? Или за те двенадцать лет с момента подписания договора многое изменилось

– Изменения были. Они теперь торгуют шерстью и сыром…

– Это еще не значит, что присмирел горный народ, – холодная усмешка Белого варвара слабо отразилась в его голосе. – Знают ли твои горожанки, что Табир IV мертв?

– Знают, это было их решение.

Честный ответ Суро позабавил оборотня:

– Тогда какие вопросы к девчонке, если она против?

– В ее случае настаивают бесеки.

Стафорд презрительно фыркнул.

– Годы идут, а горные не меняются, как не разбавляй им кровь.

– И все равно одеяло на себя тянут и курку выбирают, пожирней, – согласился Суровый и без улыбки намекнул, кто на девчонку позарился, – ведь, аппетиты их главарей безмерны.

О том, кто тут подобной наглостью обладает, долго думать не пришлось. Светлоголовый наемник, сидящий во главе стола, был здесь самым главным и самым взбешенным. Пусть свою злобу он временно затаил в дурмане вина, но агония ненависти, которой пылает бесек, ощущалась даже на расстоянии.

Выходит, и его прыть немощь искусно остудила. Отрадно, подумал Стафорд. Да, спасать девчонку нужно, иначе она будущего вождя племени до белого каления довела.

– Посади меня напротив Увыра Хотского, – посоветовал оборотень хозяину дома.

– Да, барон.

Пятеро женщин уже тихо сидели подле своих избранников, шестая с выбором долго тоже долго не затягивала и пошла навстречу своей судьбе. Столы накрыты, почти все места заняты, где же девчонка?

Его вопрос своеобразно озвучил светловолосый Увыр, сидящий напротив:

– Моя девка где?

– Какая? – Датог легко разыграл из себя простака.

– Кареглазая.

– Сейчас…

Хозяин усадил Стафорда с поклоном, но не успел уйти, как в комнату вошли женщины этого дома. Их счастливый смех оборотень слышал еще на лестнице. Но стоило им переступить порог, как зал наполнился выжидающей тишиной, а сами женщины смолкли.

– Сядь, – приказал бесек Датогу и тот был вынужден занять свое место.

Не дай градоправитель обещания своим горожанкам, вышвырнул бы за ворота этого наглеца, а барон бы ему помог. Хотя… кто знает, быть может, именно так поступить и придется. Потому что не нужно было оборачиваться, чтобы узнать, кому хищно улыбается главарь группы, на кого с жалостью смотрит Суровый и чего так жадно ждут остальные.

Аришка. Оборотню нет нужды следить за ней глазами, если есть слух и нюх, а образ серьезной девчонки полноценно запечатлен в сознании. Она медленно двинулась вдоль стола, раскладывая блюда, что держала в руках, с улыбкой предлагая долить гостям вина. Но все они отказались. Не доверяют и злятся, ее это лишь позабавило. Освободив руки, девчонка остановилась в нескольких шагах от оборотня и радостно потерла ладошки.

– Что ж если более никому ничего не надо, то… – обращалась она к хозяину дома, но говорила всем, – мы пойдем…

– Отужинай с нами, – слова Увыра прозвучали с нажимом.

– Спасибо, я уже успела поесть.

Невинный ответ девчонки, вызвал неприкрытый гнев светлоголового:

– Тогда посиди с нами.

– Где? Все места заняты.

И сколько наивности в голосе, словно бы не видела, как по знаку главного все воины подле которых были свободные места, сдвинулись, так что сам барон остался сидящим на краю, зато по левую руку от взбешенного наемника пустует целая скамья.

– Твое место, подле меня.

– Вы ошибаетесь, – в голосе звучала лукавая улыбка, но кулачки девчонки нервно сжались. – Я недостойна столь высокой чести.

– Это мне решать!

– Не спорю, но только я вправе согласиться или отказать.

И сколько металла в голосе, из такого впору клинки на армию ковать.

– Подойди… и сядь, – потребовал Увыр, грохнув кружкой по столу, но так ничего и не добился. Она не сдвинулась с места, продолжая улыбаться ему.

Презрительно сощурив глаза, бесек обратился к едва сдерживающемуся Датогу:

– Прикажи ей, иначе…

От недосказанной угрозы Суровый сжал зубы и кулаки, медленно поднялся со своего места, говоря всем своим видом, что за Аришку он будет драться насмерть, не отдаст.

Крепко к ней привязался или же причислил к семье, как родную. Отстраненно подумал варвар и покосился на дочь мясника. Неужели немощь и здесь прижилась или только собирается? Все же старший сын градоправителя еще не женат…

Но не успел Суро и знака девчонке подать, чтобы она немедленно уходила, потому что других вариантов быть не могло, как невозмутимая кареглазка со вздохом согласилась исполнить приказ:

– Хорошо. Подойду и сяду…

И вместо того, чтобы сесть подле настойчивого гостя, она уселась на пол по левую сторону от Белого варвара. Елейным голоском с неприкрытой ехидцей спросила:

– Надеюсь, теперь вы довольны, дорогой гость?

Последние два слова она произнесла с почтением, потому что не подчиниться его требованию, не вызвав скандала, не могла. Желания гостящих бесеков исполняются беспрекословно, но кто сказал, что их нельзя править по своему усмотрению.

Под желчную ругать вскочившего наемника и общее удивление: «Как посмела?» маленькая плутовка, оперлась о колено барона и погладила его и прильнула к мужскому бедру щекой, как домашняя кошка.

– Я исполнила все, что вы пожелали, разве не так? – спросила она, искусно играя глупышку.

– Так? – усмехнулся Стафорд, по-хозяйски, прикоснувшись к ее волосам.

Аришка дрогнула и медленно отодвинулась, чтобы только сейчас поднять на него свой настороженный взгляд. Узнала не сразу, несколько раз удивленно моргнула, а уверившись, что перед ней не призрак, улыбнулась. Радостно и облегченно.

Что же это получается? Со спины не узнала и, рискуя жизнью незнакомца, села рядом? Да еще и его ногу обняла! Или это было спланировано Суровым?

Глава белой стаи мельком глянул на не менее удивленного Датога и только сейчас почувствовал мелкую дрожь изящных девичьих рук. Он тихо выдохнул, понимая, что свою уловку дочь мясника ни с кем не обсуждала и решилась на нее в последний миг. Отважная. Подставила под удар самого Белого варвара, интуитивно решив, что такой и за себя, и за нее постоит.

Постоять, постою, усмехнулся про себя оборотень, но в обмен что-нибудь тоже затребую.

– Приветствую, – прошептала она и убрала свои руки подальше от его колена.

– И я тебя.

То, что в этот момент произносил наемник, проигнорировать было непозволительно. Барон поднял на зарвавшегося взгляд черных глаз и произнес, четко разделяя каждый звук: «Ургвысур нар!». В переводе: «Сядь и заткнись». И тому пришлось заткнуться, а сел он после того, как Ариша, вскинув взгляд карих глаз миролюбиво добавила: «Рарико унгва уто-орша». Что означало: «Бессмысленно возражать моему покровителю».

Краснеющий лицом, Увыр перенес свой гнев с девчонки на барона:

– Кто такой?

– Стафорд Серый глава стаи белых оборотней.

В комнате раздался шепоток, бесек поморщился:

– Белый варвар? – прозвище с военных лет в устах этого слизня резануло слух. – Что привело сюда волка?

– Мой талисман… – произнося это, барон коснулся румяной щеки девчонки, а затем рыкнул. – И ваше племя. Я с посланием от будущего короля.

Пусть принц еще не знает о самом визите, но этот племенной народец на место ставить требуется уже сейчас. И чем не повод.

Увыр возмущенно фыркнул:

– Табир мертв! Принц Гаро еще молод…!

Распоясались, Стафорд надменно прищурился. Забыли, кто кому быстрее глотку перегрызет. Оборотень, предупреждающе рыкнул.

– Перед тобой его регент, – сказал, как отрезал, и в зале стало совершенно тихо. – Завтра обсудим детали, чтобы не портить праздник ни ваш, ни мой. – И следующими словами он обратился к Суровому: – Пусть накроют в комнате.

– Да, Ваша милость. На втором этаже, последняя дверь слева.

Оборотень медленно поднялся со своего места, Аришка же удивленно вскинула глаза и тут же потупилась, нерешительно прикусив губу. Опять испуганно затрепетала, заволновалась и словно бы заиндевела.

В ее руки и голос вернулась легкая дрожь. Прошептала:

– Там-м-м не м-моя ко-комната…

– Станешь моей гостьей.

Знала бы она, что от одного лишь перепуганного взгляда огромных карих глазищ, на волю рвется волк, чтобы защитить, обезопасить, перестала бы бояться. Но ведь не скажешь, не объяснишь. Да и, ни к чему ей эти знания? Еще пользоваться начнет бездумно и оборотней меж собой стравливать.

– Не трону, – шепнул оборотень, пряча коварную улыбку. А она, глупышка, от испуга побелела и вовсе забыла, как дышать.

Правильно, Аришка, усмехнулся он про себя. Не верь простой клятве и ничем не подкрепленному слову. Тут, в этой комнате оборотень может и не тронет, а вот там, кто знает.

Он поднял девчонку с пола, как пушинку, и безмолвную вынес на руках. Одним лишь этим жестом раз и навсегда перечеркнул все поползновения бесеков, никто больше не позарится. Прошел в конец коридора, нужную дверь толкнул, опустил добычу на пол и задвинул засов. Девчонка вспыхнула, как маков цвет, задышала быстро, залепетала про свою признательность и благодарность, ровно до тех пор, пока не заметила, что стол уже накрыт, а кровать расстелена.

– Как это понимать?!

– Как плату за свое спасение.

– Но Ваша милость…! – она отступила в угол комнаты и сжала кулачки. – Я вас тоже пару раз выручила, но ничего не потребовала. И еще три года выручать буду!

– Вот сейчас взаимозачет проведем. И следующие три года будем честными друг перед другом.

С предвкушающей улыбкой он медленно двинулся к ней. Кричать девчонка не собиралась, но и бездействовать не думала. Кинулась через кровать и там же была схвачена. Он легко притянул ее на край, заставил стоять по стойке смирно.

– К слову, зови меня Стафордом.

– Что вы делаете?!

Объяснять он не собирался. На охоте и в бою, оборотни обязаны быть предельно внимательными, сдержанными, подвластными контролю сознания и, лишь получив добычу в свои лапы, они могут дать волю зверю, живущему внутри. В игре же опасности нет, жесткий контроль не нужен и все желания внутреннего волка становятся предельно ясными и легко выполнимыми, если не противоречат условиям игры. Захотел добычу поставить перед собой на кровати, поставил. Пожелал уткнуться лицом в ее грудь, уткнулся. Появилось охота ухватиться пониже девичьей спины, ухватился. И млеешь, пока можно. Наслаждаешься медовым запахом, бархатистостью кожи и приятной упругостью молодого тела, пока она не понимает, что это всего лишь игра, что оборотень свое слово сдержать обязан, потому что сам дал. И не тронет, как только что пообещал.

К сожалению, немощь была сообразительной. А потому, не знавшая, куда деть глаза и руки и неподвижно отстоявшая одну минуту, она постепенно начала успокаиваться и ровнее дышать. А затем и злиться, и возмущенно подбирать подходящие слова.

– Ваша ми-ми-ло-ость… – прошептала девчонка в замешательстве, еще не решив, может ли она касаться его, чтобы оттолкнуть или это неуместно.

– Ммм? – губами приник к девичьей плоти, вызвав волну возмущения.

– Барон! – взвизгнула она, упираясь в его плечи кулачками. – Стафорд, отпустите меня!

– Где именно отпустить?

– Спину…, мои бедра. И… и отойдите.

– Я не за бедра держусь, – хмыкнул потеревшись щекой о ее кожу.

Девчонка вспыхнула и от намека и от действия. И не нужно острого нюха, чтобы учуять, как волна смущения изменила ее запах, достаточно ощущать температуру девичьего тела. А малышка красиво краснела, грудью и щечками.

– Барон, вы… меня поняли, – неподдельное негодование слышится в каждом оброненном слове.

Волк сжал ее еще крепче:

– Повтори, как ты ко мне обратилась.

– Ста-т-афорд ты же все понял, – пролепетала девчонка, сбитая с толку. И попыталась своими ручками отодрать его лапищи. – Пусти…

– Хорошо, – в мгновение ока ее ладошки оказались зажатыми в его руке. – Отпустил.

Ответил, все так же уткнувшись носом в вырез платья.

– Это не честно.

– Честно. Пришла моя очередь играть.

Замерла, удивленно и нерешительно спросила:

– Вы… Ты… мстишь, за… – она прерывисто вздохнула, облизнув губы, – за то, что села рядом и обняла колено?

– Это не месть, а… возмещение.

Услышав такое, Ариша мелко задрожала, вот-вот в обморок опять упадет.

С игрой придется завязывать, понял он.

Барон с легким сожалением от добычи оторвался и поднял к ней лицо, подмигнул, как Дерек умеет и весело прищурился. Мол, шутил всего лишь, и ничего такого делать не думал, совсем. Почти…

Дрожать прекратила, вздохнула свободнее и мелодично рассмеялась.

– Боже! Умеете, же вы страху нагнать… – рукой стерла подступившие слезы. – Простите Ваша милость, а я себе такого уже напридумывала, стыдно признаться.

– Чего такого? – поинтересовался, продолжая удерживать ее по стойке смирно на краю кровати.

– Ну, как… вы же Белай варвар, – всплеснула она руками, словно это что-то да означает. – Такое прозвище не просто так в войну дают. Слухи о вас в селениях ходят неимоверные. А вы как разгневаетесь, так все сплетни подтверждаете. Вот и я испугалась, что все…

– Что все? – не отпуская ее взгляда, спросил оборотень.

– Довела. Разозлились.

Она с недоумением посмотрела на руки оборотня, а затем выразительно на него самого. Дала понять, что стоять вот так, тесно прижатой к мужчине, ей неудобно и довольно давно.

– Было бы из-за чего злиться, – Стафорд, отпустил ее с неохотой и пошел к столу. – Садись, рассказывай, что задумала?

Не могла она просто так подставить незнакомца и обернуть против него всех гостивших в доме бесеков. Учитывая прошлые ее выходки, тут должен был быть хитроумный план или скрытая многоходовка.

Но вопреки всем ожиданиям, Аришка опустилась на кровать, степенно сложив руки на коленях:

– Ничего. Я жду.

Оборотень, настороженно обернулся к ней:

– Отравила?

Сложно было не поинтересоваться, он только что набрал полную тарелку угощения и уже решил с чего начнет сытный ужин. С мяса. У Датога его превосходно готовят.

– Нет, не травила. И не смогла бы. Жизнь любого человека очень дорога.

– Даже гнилая жизнь бесека?

– Мне могут не нравиться его убеждения или вера, но это еще не повод травить. Разве что сонным зельем опоить, и то временного действия. – Пролепетала кареглазая, нервно хихикнув. Хмурый взгляд барона на кувшин с вином и наполненную кружку, она заметила с тихим – ой.

– Что, «ой»?

– Я этого не сделала, не думайте…

Опять испугалась меня и моего гнева, а горных, выходит, совсем не боится. И спрашивается, зачем примчался спасать?

Стафорд помотав головой, изумленно спросил:

– Ты ничего не предприняла?

– Зачем?

– Для своего спасения, – прорычал он.

На что дочь мясника пожала плечами и посмотрела в окно:

– Бесеки сами все сделали.

– Интересное замечание, и что оно значит?

– К тому же, – продолжила она в раздумье, – все мои поспешные решения обернулись против меня и в прошлый раз и в позапрошлый. Пусть я осталась жива и невредима, но рисковать сейчас не хочу.

Аришка вскочила с места и прошлась вдоль кровати по кругу, разглагольствуя вслух:

– У меня есть обязательства перед принцем Гаро и перед тобо…, то есть вами, Ваша милость. К тому же тете нужна помощь, и вот Ола говорила, что я еще не нашла себя…

Надкушенный кусок мяса, оборотень отложил, а всю ее тираду пропустил мимо ушей, дабы позже обдумать. Если вспомнится. Сейчас его занимал иной вопрос:

– Что значит, сами все сделали?

– Отравились сами, – добродушно пояснила она.

– Как?!

Под тяжелым взглядом Стафорда она спряталась за кресло у окна и, запинаясь, поспешила объясниться:

– Я ничего никому не подсыпала. Они ожидали, что в угощенье будет отрава и пили противоядие.

– Ты поэтому ничего не подлила?

– И не собиралась, – девчонка сложила руки на груди и назидательно произнесла, – потому что жизнь человека ценна.

– И какова ее цена? – поинтересовался, якобы шутя, но прожигая черным взглядом.

– Я не о том! Поймите…

Возмущение хитрюги оборвал тихий стук в дверь.

– Кто? – громко спросил оборотень и поднялся из-за стола.

– Простите, барон. Отец Аришку зовет. Она у вас?

Тихий лепет из коридора был хорошо слышен, как и позвякивание ножа на бедре красотки, и запах страха исходящий от нее самой. Молодец, защитница явилась. Дрожит, чертовка, хоть и прячет тонкий клинок в правом рукаве, а в левом метательные лезвия. Вооружена не хуже Сурового.

Дверь от его рывка с грохотом отворилась, дочь Суро, стоящая за нею поежилась от страха, но плеч не ссутулила и не отступила.

– Зачем зовет?

– С бесеками неладное творится… – пролепетала рыжеволосая.

– Что там с горными? – это уже немощь из-за его плеча выглянула и вперед прошла.

Встревожилась сердобольная за наемников, как за родных, словно поганой сути их не знает.

– Трясет племенных, некоторых выворачивает.

– Кровью или желчью рвет? – задала девчонка новый вопрос.

Неужели побежит спасать несчастных?

– Крови нет. Но сама я не видела, Борб не пустил. – Патайя внимательно осмотрела Аришу, затем проницательным взглядом вперилась в волка.

Сильная чертовка искренне переживает за немощь, как за сестренку. Отрадно знать, что дочь мясника прижиться может где угодно и независимо от обстоятельств.

– Мы сейчас, – заверила девчонка и, дождавшись, когда хозяйская дочь уйдет, встревоженная повернулась к барону. – Помогите.

– Вот это наглость, так наглость, – фыркнул он. – Кому помогать? Наемникам…?

– Помогите мне.