Текст книги "Тихий омут"

Автор книги: Маргерит Лис

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 12 страниц)

– Господи, – Кэти дрожала, – теперь они обвинят меня в случившемся. Это безумие. Я ведь хотела только добра!.. Хочешь сказать, мне тоже угрожает опасность?

– Нет, – отозвался Нил. – На этот раз дела обстоят по-другому. Если бы дьявол оберегал тебя, разве он позволил, чтобы крыша вашего с тетушкой дома провалилась? Ты пострадала так же, как и остальные. Я уверен, это уничтожит старые суеверия. Люди отнесутся к тебе снисходительно.

– Снисходительно? – горько усмехнулась Кэти. – Но они все убежали, бросив нас на произвол судьбы.

– Их семьи оставались в деревне. Люди должны были позаботиться о своих родных.

– А как же Мануэль и его жена? Ведь, в конце концов, это их дом.

Мануэля они нашли на следующий день. На заднем дворе. Вероятно, его жена решила уйти в деревню к родственникам, и он провожал ее. Или, может быть, говорил с человеком, которого прислал Нил. Кэти вспомнила, что перед началом урагана она слышала, как в той стороне кто-то разговаривал на повышенных тонах и плакал.

Стон отчаяния и ужаса вырвался из груди девушки. Мануэль лежал на земле лицом вниз рядом с повергнутым наземь махагони. Скорее всего, мужчина умер почти сразу. Нил быстро взял Кэти под руки и повел ее на полуразрушенную веранду, не давая вглядываться в страшную картину. Девушка с трудом прошептала:

– Бедный Мануэль. Он шел к нам, чтобы вместе с нами встретить несчастье, я уверена. Иначе бы он не надел белый фрак, которым он так гордился. Нил, я не перенесу этого. Какие вокруг бессмысленные разрушения и потери! Это место было для меня раем. А теперь?

Нил нежно обнял ее:

– Я вижу. Но я знаю, что будет через несколько недель. Люди вернутся сюда и начнут постепенно восстанавливать дома, строить новые лодки, чинить сети. Животворный дождь омоет землю, а солнце снова согреет ее. Расцветут цветы и зазеленеют листья. Мы увидим рождение новой жизни. – Он горько улыбнулся. – Я знаю. Я не могу не знать. Ведь я приехал сюда, чтобы встретить свою смерть.

Кэти вздрогнула:

– Нет, не рассказывай. Я ведь тебя ни о чем не спрашивала. С прошлым расстаешься раз и навсегда. Ураган заставил меня понять это.

– Выслушай меня, Кэти. Разве ураган не научил тебя также кое-чему еще – опасно скрывать прошлое, каким бы страшным оно ни было? – Он помолчал. – Я думаю, это довольно обычная история. Я попал в аварию и получил тяжелую травму. Пострадали грудная клетка и легкие. Несколько лет я был вынужден то и дело ложиться в больницу. Конечно, суд присудил мне огромную компенсацию, но это не могло вернуть потерянных лет жизни. У меня не было будущего. Врачи говорили, что мне нельзя перенапрягаться, что болезнь легких прогрессирует. Моя девушка… – Он все еще держал руки Кэти в своих, но его взгляд был устремлен вдаль. – Она не позволяла мне сдаваться. Продолжала надеяться, даже когда я сам потерял надежду. Но все же я не выдержал. Я пошел к врачу и прямо спросил его, что меня ждет. Он ответил, что жить мне осталось около года. В лучшем случае чуть больше. – Он отступил от Кэти и повернулся к морю. Долго смотрел поверх разоренного пляжа на легкую рябь воды и выныривающих то тут, то там серебристых летучих рыб. – Я не мог сказать моей девочке всей правды. Она не позволила бы мне встретить свой бесславный конец одному. И тогда я решился порвать с ней и уехать сюда. Я как старый больной пес искал укромный уголок, чтобы спокойно сдохнуть вдали от шума и суеты. Мне хотелось в последний раз насладиться теплом и солнечным светом. Сколько себя помню, я всегда любил красоту. Мне хотелось провести свои последние дни здесь, а не в душной палате больницы. Но она восприняла наш разрыв очень тяжело. Она…

– Я знаю, – прошептала Кэти.

– Известие об этом застало меня на острове. Думаю, ты примерно можешь представить, через что мне пришлось пройти. Я работал до изнеможения, чтобы перестать думать. Купил самый пустынный и безлюдный участок берега. Мне нужно было остаться одному. Я работал за десятерых и постепенно очистил территорию, построил небольшой домик, организовал сахарные плантации. Конечно, многие сочли бы, что мои дела идут плохо, но меня устраивал любой урожай. – Он грустно рассмеялся. – Каждый день я просыпался с мыслью, что мне недолго осталось мучиться. Но когда я собрал второй урожай, то понял, что судьба сыграла со мной злую шутку. Я был жив и здоров. Солнце, море и физический труд на свежем воздухе сделали то, что не удалось врачам и лекарствам. А потом приехала ты. И тогда, вопреки здравому смыслу, жизнь вновь стала казаться мне прекрасной.

– Как раз в этом и есть здравый смысл. – Кэти ласково провела рукой по его щеке. В ее прикосновении сквозили жалость и нежность. Ей хотелось просить прощения за то, что не доверяла ему, недооценивала. Если бы Нил мог прочесть ее мысли, он бы понял, как она нуждается в нем. – Жизнь действительно прекрасна. Даже теперь, когда «Мэриет» в руинах. Я поговорю со своим менеджером. Представляю, как он будет удивлен. Наш проект потерпел неудачу до того, как началось финансирование. Что ж, это научит их осторожности. Но никак не повредит нам, Нил. У нас по-прежнему есть деньги. Я прикажу продать все акции.

Нил помрачнел. Он нахмурился и, словно желая прекратить разговор, быстро сказал:

– Посмотри!

Кэти проследила за его взглядом. К дому направлялся один из лесорубов с маленьким ребенком. За ним шли двое или трое детей постарше. Один нес облезлую индюшку, другой вел на поводке упирающуюся козу. Кэти подумала о том, как странно смотрится забавная процессия на фоне всеобщего горя.

– Нил, жены Мануэля с ними нет. А ты не думаешь, что…

– Почти уверен. Если ты хотела доказательств преданности своих людей, вот они. И это только первые из тех, кто придут к тебе и помогут справиться с бедой. Я должен вернуться и приказать, чтобы расчистили дорогу. Тогда помощь быстрее до нас доберется. И нужно построить временное убежище. У нас масса срочных дел.

Кэти не могла заставить себя не думать о Мануэле.

– Нил, пожалуйста, отправь весточку его жене. Если, конечно… Если она, конечно, жива.

– Разумеется. И еще я попробую отправить кого-нибудь с просьбой как можно скорее прислать врача твоей тетушке.

Теперь они уже не были изолированы от мира. Дела и проблемы вновь дали о себе знать. Вместе с облегчением Кэти испытывала странную горечь. Им осталось быть вместе всего несколько минут.

– Кэти, ты задумывалась о будущем? Ты понимаешь, как мало я могу предложить женщине?

Девушка беззаботно рассмеялась:

– Если бы ты знал, какое счастье для меня быть любимой и как мало значит то, что другие люди считают таким важным! Если ты будешь по-прежнему любить меня, мне никогда больше не захочется уезжать отсюда, возвращаться в Европу и даже разговаривать с агентами «Инглис и Льюн» и менеджером банка…

Однако одно имя она не упомянула. Нил сам произнес его:

– Надеюсь, Джеферс уладит все дела. Это наименьшее из того, что он должен сделать теперь для вас. Ведь именно он уговорил тебя и твою тетушку пойти на бессмысленные траты.

– Но он был так мил. И действительно верил в успех проекта…

– Не убеждай меня в том, что он не был лично заинтересован.

– Но решение принимала я.

– Понимаю, что их принимала не твоя тетушка, – сухо парировал Нил. – Ты воспользовалась ее доверием. Но я по-прежнему не понимаю, почему ты не прислушалась к моим советам? Ты говорила, что видела Дэниела Бранча. Если бы вы поговорили, Дэниел предостерег бы тебя. Слишком самонадеянно так спешно и необдуманно начинать преобразования. И ответственность за это во многом лежит на Джеферсе.

Возможно, Нил прав. Она помнила, как ее потрясли слова Филипа о том, что они смогут получать прекрасный доход от «Мэриет», находясь за много миль отсюда. Ведь он прекрасно знал, что этого она хотела меньше всего. Неожиданно Кэти почувствовала острый укол совести. Как она могла думать о бизнесе, когда единственное по-настоящему срочное дело, которое должно ее волновать, – здоровье тетушки Грейс?

Девушка с надеждой взглянула на Нила:

– Если бы только ты поехал в город со мной!

Он удивленно уставился на нее:

– Неужели ты думала, что я оставлю тебя одну разбираться с проблемами?

Лесоруб с детьми уже подошел к ним. Она увидела, что малыши плачут. Да и у взрослого щеки мокрые от слез. Сколько еще таких несчастных, лишившихся крова, но сохранивших жизнь себе и своей семье, придут сюда? Кэти поспешила ему навстречу.

Нил отправился в деревню искать людей, которые займутся расчисткой дороги. Помощь, должно быть, уже в пути. Кэти подошла к тетушке Грейс. Та лежала на высоко поднятых подушках. Было видно, что каждый вдох стоит ей больших усилий. Кэти молила Бога, чтобы помощь пришла вовремя.

Глава 8

Помощь прибыла достаточно быстро. Однако все сложилась вопреки ожиданиям Кэти. Во-первых, ей и в голову не могло прийти, что вместе со спасателями приедет бледный как смерть, испуганный дошедшими до города слухами о масштабах урагана Филип. Он ужасно возмущался, что с этой частью острова нельзя связаться по рации. Кэти попыталась объяснить ему: мол, в таких условиях все средства связи все равно бы вышли из строя. Тогда он начал сетовать, что спасательная служба не стала высылать к ним вертолет.

– Я чуть с ума не сошел, все думал, как вы там. Успокаивал себя, что с вами все в порядке. Но мне все равно не давала покоя мысль, что некому утешить и поддержать вас.

– С нами был Нил Уэддон. Он пришел к нам во время урагана, рискуя жизнью, и провел с нами все эти дни. Нил покинул нас, только когда опасность миновала.

Филип как-то странно взглянул на нее:

– Я уже говорил… мне очень не нравится, что вы чем-то обязаны этому человеку. – Затем, покраснев, он добавил: – Когда окажетесь в городе и будете рассказывать, что здесь произошло, эту подробность лучше опустить.

Кэти возмущенно выдохнула:

– Я не могу поверить, что слышу это от вас, Филип! Нил так нам помог!

– Но я действительно считаю, что это необходимо. Поверьте, я беспокоюсь исключительно о вашем благе. – Что бы он ни говорил, аргумент у него один – он думает «исключительно о ее благе»! Кэти почувствовала глухое раздражение. – Я давно заметил, он старается не попадаться нам на глаза. Теперь, когда этот негодяй причинил вам столько вреда, сколько мог, он, вероятно, занялся своими грязными делами. Уверен, что он сейчас спешно рушит свой собственный дом, чтобы потом потребовать как можно большую сумму в качестве компенсации за ущерб, нанесенный ураганом.

– Вы правда так считаете? – Голос Кэти был угрожающе спокоен. – На самом деле свои дела Нил как раз отложил на потом. И помогал мне организовать в доме временное убежище для тех, кто лишился крова. Мы оказали первую помощь пострадавшим, накормили голодных. Дети, наконец, получили возможность выспаться. А после этого он отправился помогать своим людям расчищать дорогу, чтобы спасатели могли быстрее добраться до нас. Вряд ли кто-то сумел бы сделать для нас больше!

Филип готов был яростно спорить, но взял себя в руки:

– Простите, если сказал лишнее. Просто я очень волновался за вас. Я хочу, чтобы вы и мисс Сомерс как можно скорее покинули это ужасное место.

Кэти ощущала, как в ней нарастает злость:

– Конечно, тетушка Грейс должна уехать. Если врачи скажут, что она сможет выдержать эту поездку. – Разговаривая с Филипом, Кэти думала только о ней. – Вероятно, мне стоило поехать с ней. Но я не могу оставить этих людей в беде… Вы же знаете, деревня разрушена. Сомневаюсь, что уцелел хотя бы один дом. Слава богу, не было пожара, но все равно есть пострадавшие. Многие получили травмы, другие остались целы сами, но потеряли близких. Им всем нужна помощь и крыша над головой.

– Вы не обязаны им помогать. Спасатели позаботятся о них. Мы привезли рис, кукурузу, сухое молоко, консервы, лекарства и одеяла. Администрация скоро пришлет остальное. Да и сердобольные граждане создадут благотворительный фонд. – Он нахмурился. – Теперь, когда вы пустили всех этих людей в свой дом, их будет трудно выгнать оттуда. Но конечно, вы не можете оставить всю эту толпу у себя.

– Не только могу. Должна. – Кэти вымученно улыбнулась. – У этого дома плохая слава, разве вы не знали? Так что люди охотно бы вернулись в свои дома, если бы им было куда возвращаться. – Кэти рассмеялась, но это был смех сквозь слезы. – Они первые и последние постояльцы «Под сенью махагони».

– Вы очень устали. – В голосе Филипа звучали забота и участие. – Вам столько пришлось пережить! Нужно как можно скорее уехать отсюда, чтобы хоть немного прийти в себя. Я позабочусь о вас… Сейчас вам надо подняться наверх и узнать, что врачи думают о состоянии мисс Сомерс. – Он слегка подтолкнул девушку к лестнице. – Соберите все самое необходимое. Только личные вещи и ценности.

– Ценности, – медленно повторила Кэти. Шоковое состояние, все это время придававшее ей силы, прошло. На нее навалились апатия и жуткое чувство безысходности. Трудно было думать, тело сковывала слабость. Ей пришлось собраться с силами, чтобы подняться по лестнице. Ценности. Вряд ли что-то сохранилось. В крыше зияла дыра, всюду валялись обломки мебели и осколки стекла. Она остановилась и обернулась к Филипу:

– Все уничтожено. Дом, пристань, виллы. Все кончено.

Филип нахмурился:

– Да, положение дел действительно пугающее. Но мне кажется, рано говорить о том, насколько велики потери и что из этого удастся восстановить. Бесспорно одно – вы никогда не захотите сюда вернуться.

Несмотря на апатию, Кэти почувствовала, что ее охватывает паника. Она не могла уехать, не попрощавшись с Нилом. Не договорившись с ним о точном месте и времени встречи. Ведь он пообещал, что не оставит ее одну разбираться с проблемами. Но сейчас Нил, конечно, не мог поехать с ней. А Кэти не могла отложить отъезд – тете Грейс нужна помощь. Девушка не знала, как выбраться из замкнутого круга.

Тем временем врач осмотрел тетушку. Его помощники укладывали женщину на носилки.

– Я сделал укол, и она сможет выдержать поездку. Но ей срочно нужны лекарства и приборы, которых мы не могли привезти с собой. Я бы не советовал вам откладывать отъезд даже на час.

Тетушка Грейс с трудом прошептала:

– Я… я доставляю тебе столько хлопот…

– Тетушка, милая, скоро все пройдет. Мы уезжаем немедленно.

Кэти бросилась собирать вещи. Увидит ли она когда-нибудь этот дом? Здесь все разорено… Все же она не могла покинуть «Мэриет», не объяснив Нилу причину столь поспешного отъезда. С той минуты, как он ушел, состояние тетушки Грейс резко ухудшилось. И Кэти не нуждалась в совете врача, чтобы понять – нельзя терять ни минуты. Господи, почему именно сейчас Нила нет рядом?

Мисс Сомерс положили в машину «Скорой помощи», а врач и его помощники отправились в деревню. Там многие нуждались в их помощи. Филип занял место рядом с водителем, а Кэти решила устроиться возле тетушки. Ей предстояла самая тяжелая поездка в ее жизни.

Перед отъездом она успела зайти на задний двор, чтобы попрощаться с женой Мануэля. Бедная женщина, не переставая, готовила и приносила еду постоянно прибывающим голодным и усталым жителям деревни. Чтобы не думать о собственном горе, женщина работала с утроенной силой. Кэти окликнула лесоруба, который первым пришел к ним, и отвела его в сторону:

– Пожалуйста, найдите мистера Уэддона и передайте ему, что я срочно должна отвезти мисс Сомерс в больницу. Она в очень тяжелом состоянии. Я даже не успеваю написать ему записку. Скажите, что буду ждать его в отеле и надеюсь увидеть его в самое ближайшее время.

Кэти стало немного спокойнее. Но как только машина тронулась, она поняла, что вряд ли стоит полагаться на память этого человека. Конечно, он был благодарен ей за помощь, но, скорее всего, слишком занят собственными проблемами. Ведь этот человек потерял жену, дом, а еще нужно заботиться о малышах. Кэти вспомнила, что Нил тоже посылал гонца – предупредить об урагане и пообещать помощь, но он так и не дошел до нее. Возможно, лесоруб не вспомнит о ее просьбе и не передаст ее слова Нилу. Поймет ли он тогда, в чем дело? Сможет ли простить и отправится ли за ней следом?

В машине «Скорой помощи» помимо тетушки Грейс было еще несколько тяжелораненых и женщина с грудным ребенком, который постоянно плакал. Филип помог Кэти сесть в машину:

– Главное, не оглядывайтесь.

Тетушку Грейс поместили в небольшую прохладную палату. Ей, наконец, обеспечили искусственную вентиляцию легких, рядом постоянно дежурила опытная медсестра. Врач настаивал, чтобы Кэти тоже немного отдохнула прямо в больнице.

– Вам нужно принять ванну, немного выпить, а затем хорошенько выспаться.

– Спасибо, доктор, не беспокойтесь. Я оставлю вещи в отеле, быстро приму душ и приеду сюда. Я должна быть рядом с тетушкой. Она может позвать меня. И она может…

– Если я позволю вам вернуться в отель, на вас набросятся газетчики. «Оставшаяся в живых дает специальное интервью нашему изданию…» К тому же вам придется общаться с чиновниками, – настаивал врач. – Все это потребует слишком больших усилий. Сейчас вам лучше отдохнуть.

– А тетушка…

– С ней все будет в порядке.

– Как я могу отдыхать, когда там, в поместье…

Филип попытался успокоить Кэти. Глядя ей прямо в глаза, он произнес:

– Им окажут помощь. Вы сделали все, что могли. Попробуйте сосредоточиться на том, что мне и Банти вы нужны не меньше. Я люблю вас, Кэти, я нуждаюсь в вас. Я прошу вас стать моей женой и хочу разделить с вами все ваши заботы и проблемы. – Он улыбнулся. – То, что я увидел сегодня, убедило меня, что наш проект вряд ли когда-нибудь осуществится. Но это не конец. Перед нами открываются огромные возможности. Этот остров – всего лишь одна из точек на карте мира. Вместо того чтобы пытаться сотворить новый мир, вы можете вложить свои деньги во что-то более стабильное. Я хочу, чтобы вы знали – я всегда готов прийти на помощь. А теперь попытайтесь ни о чем не думать. Просто спокойно ложитесь и поспите.

Ни о чем не думать и попытаться уснуть… В ее сердце нарастала тревога за Нила. Уцелел ли его дом, его прекрасный сад, его плантации – все, что он создал своим трудом? Его потери были больше, чем ее. Кэти догадывалась, что он потерял все. Нил прошел долгий и трудный путь один. Но сейчас он нуждался в ней. И именно теперь она покинула его. Мистер Панч придет к нему в поисках нового хозяина. «Я предала их обоих», – переживала Кэти. Острое чувство вины и безысходности охватили девушку.

Видимо, медсестра добавила в напиток успокоительное. Скоро мысли девушки начали путаться, и она погрузилась в тяжелый, беспокойный сон.

Через несколько дней тетушке Грейс разрешили покинуть больницу, но ее состояние все еще было тяжелым. Врач навещал ее каждый день и требовал, чтобы пожилая леди соблюдала строгую диету и много отдыхала. Кэти тоже чувствовала себя плохо. Она была намного ближе к нервному срыву, чем ей казалось. Она долго пребывала в бреду: ей виделись колышущиеся от ветра пальмы, слышались завывание бури и треск проламывающейся крыши. Ей представлялся Нил. Он пытался добраться до ее дома, но на его пути одно за другим вставали страшные, непреодолимые препятствия. Кэти в ужасе и отчаянии звала его, но Нил не слышал.

Однако вскоре сила и молодость взяли свое. Состояние девушки заметно улучшалось. Кошмары прошли, она вновь могла спать спокойно. Доктор заметил, что ей нельзя напрягаться и думать о проблемах и неприятностях, и Филип пообещал позаботиться об этом. Он помог разобраться с репортерами, все свои дела она тоже передала в его руки. Лишь одно мешало окончательному выздоровлению – от Нила по-прежнему не было никаких вестей. Каждое утро Кэти просыпалась с уверенностью, что сегодня он, наконец, приедет. Но каждый раз ее ожидания не оправдывались.

Сотни раз она вспоминала, как впервые увидела Нила в комнате отдыха в этом отеле. Он вошел, напряженный, мрачный, похожий на сжатую пружину, и взгляды всех устремились на него. В тот момент Кэти показалось, что он противопоставляет себя миру беззаботных лотофагов, голубых рифов и красивых открыток. Но теперь, узнав его лучше, девушка поняла, что Нил целиком и полностью принадлежит к этому миру. Просто он представлял другую его сторону – непобедимую силу стихии. Он подобен урагану, что недавно пронесся над этим маленьким уютным раем.

Конечно, у него много дел в «Мэриет». Он не может уехать, пока не убедится, что жертвы смерча получили помощь. Ему нужно позаботиться о своих делах, к тому же Кэти была уверена, что он не забывает и о ее интересах. Думая об этом, она почувствовала мучительные угрызения совести, ведь Филип тоже заботится о ней, а очень скоро придется рассказать ему правду о ее отношениях с Нилом. Девушка понимала, что должна все объяснить, но не могла решиться и каждый раз откладывала на потом.

Филип организовал ей встречу с сэром Дэниелом, доброжелательным человеком, серьезно интересующимся историей и традициями острова. У них состоялся долгий разговор. Сэр Дэниел рассказал о дядюшке Джордже и о предрассудках, связанных с ее имением. Если бы Филип позволил ей встретиться с ним раньше, она бы, конечно, прислушалась к советам Нила и занялась созданием сахарных и кокосовых плантаций, починкой пристани и развитием ремесел, отвергнув более рискованные проекты. И разумеется, не пошла бы наперекор воле местных жителей, зная, что они считают, будто вот-вот их постигнет смертельная кара за их дела.

– Я понимаю, ваши потери велики, и сочувствую вам, мисс Сомерс, но боюсь, что идею превратить «Мэриет» в развлекательный центр для туристов вряд ли можно назвать удачной. Кто-то дал вам очень плохой совет.

Плохой совет… Кэти вспомнилось лоснящееся лицо мистера Инглиса. Филип умудрился убедить его, что проект обречен на успех, а разрешение властей можно получить позже.

Сэр Дэниел сочувственно глянул на девушку:

– Время рабства ушло. На смену покорным рабам пришли находчивые дельцы, готовые на все, чтобы подчинить природу своей воле. И стихия бунтует против порабощения! Так было всегда. Люди творили зло, и тогда силы природы объединялись и сметали с лица земли следы их греховных деяний.

– Не может быть, чтобы вы верили в это! – изумленно воскликнула Кэти.

Но он действительно искренне в это верил. Там, в имении, когда ураган обрушился на них, Кэти тоже казалось, что высшие силы вмешались в ее жизнь. За те полчаса, что она провела с сэром Дэниелом, девушка узнала об острове больше, чем знали о нем Филип и мистер Инглис. Им, деловым людям, потребовались бы годы на то, чтобы разгадать тайны здешних мест.

Несмотря на то что сэр Дэниел получал сведения от врачей и спасателей, отправившихся в «Мэриет», он задал Кэти массу вопросов, пытаясь выяснить подробности трагедии. Затем они обсудили, как должен быть организован фонд помощи пострадавшим. Кэти видела, что этот человек действительно заботится о благосостоянии своих подчиненных и горячо переживает за них.

– Я рад был поговорить с вами, мисс Сомерс. – Его секретарь принес какие-то срочные бумаги, и сэр Дэниел поднялся, чтобы попрощаться. – Боюсь только, теперь вы никогда больше не захотите возвращаться в «Мэриет».

Как она могла объяснить ему, что ее сердце и сейчас там? Он настоял, чтобы Кэти воспользовалась его машиной, и она отправилась наконец на встречу с менеджером банка, которую так долго откладывала. Интересно, не из-за того ли, что она приехала на белом «понтиаке», менеджер встретил ее преувеличенно радушно? Он явно нервничал. Помог ей выйти из машины и бережно, будто Кэти была из тонкого китайского фарфора, усадил ее в удобное кресло в отдельном кабинете. В комнатке было прохладно, работал вентилятор, шторы тщательно занавешены. Или, может быть, он ожидал, что она разрыдается прямо у него на плече?

Кэти постаралась, чтобы ее голос прозвучал как можно будничнее:

– Я знаю, что вы хотели срочно меня видеть. Но из-за проблем с погодой мне пришлось отложить поездку.

– О, моя бедная юная леди! – Он выглядел опечаленным и взволнованным. – Наконец-то вашей жизни не грозит опасность и ваша тетушка начинает выздоравливать. Я так переживал за вас!

– Очень мило с вашей стороны.

Мужчина вытер пот со лба. Он, как и мистер Инглис, ужасно мучался от жары. Видимо, здешняя погода плохо подходила для бизнесменов. Кэти решила начать первой:

– Я знаю, что вас беспокоит. Когда я просила вас продать все акции, вы посоветовали подождать, потому что рынок был нестабилен. А сейчас, вне зависимости от ситуации на рынке, нам придется продать их. К тому же эти деньги будут потрачены абсолютно бессмысленно, ведь мне придется расплачиваться за то, чего уже не существует. Я полагаю, ураган не относится к тем особым случаям, которые указаны в страховке?

– Я бы хотел, чтобы это было самой большой нашей проблемой!

– Но что может быть еще хуже?!

Их разговор длился около часа. Кэти хотела после этого помчаться в офис «Инглис и Льюн», но поняла, что на сегодня с нее хватит потрясений. У нее кружилась голова, девушка еле стояла на ногах. Она бесцельно бродила по городу, пока наконец не оказалась на пляже. У нее возникло ощущение, что время повернулось вспять. Кэти казалось, будто они с тетушкой только что приехали из холодной, туманной Англии и впереди ее ждут лишь прекрасные, незабываемые приключения. Она всхлипнула.

Наступала ночь, когда она поняла, что надо торопиться. Кэти поспешила в отель, уверенная, что там ее ждет Нил.

Однако в комнате отдыха Нила не оказалось. Зато ей навстречу с распростертыми объятиями бросилась Мира:

– Кэти! Мы уже начали волноваться. Позвонили знакомым, но все говорят, что давно уже вас не видели. Тед даже испугался, что от пережитого шока вы потеряли память.

– Лучше бы оно так и было, – мрачно отозвалась Кэти.

Мира озадаченно взглянула на нее:

– Вы устали и, должно быть, перегрелись на солнце. Идемте, я найду уютный уголок, где мы сможем посидеть. Тед принесет вам выпить.

– Как вам будет угодно, – без воодушевления согласилась Кэти.

– Мы так рады, что с вами все в порядке! Мы, конечно, пытались навестить вас в больнице, но Филип и этот цербер – ваша медсестра – нам не позволили. Кэти, я никогда не забуду этой ужасной ночи. Филип был в отеле, а не у нас, и мы чувствовали себя очень неуютно. Знаете, когда живешь на Карибах, невозможно ни с чем перепутать эту ужасную давящую тишину и перепады давления. Тед беспокоился за нашу лодку, а Филип переживал за вас. Знаете, с тех пор, как вы уехали, он ужасно скучал. В ту ночь мы все были на взводе…

– У вас тоже были штормовые предупреждения? – рассеянно спросила Кэти. Казалось, ей было трудно уловить ход мыслей собеседницы.

– Нам сказали плотно закрыть окна и двери и ждать дальнейших указаний по радио. Затем прервали вечерние новости и сообщили, что на одной из частей острова бушует ураган. Мы подумали, вдруг имеется в виду «Мэриет». Филип чуть с ума не сошел. Но вы были отрезаны от мира, мы ничем не могли вам помочь. Страшно подумать, что вы были одни в такой глуши…

– Слуги ушли в деревню. Они должны были позаботиться о своих семьях. Я не виню их за то, что они нас бросили. В моем доме люди были бы в большей безопасности, но они все ненавидели его. В деревне мало кто выжил. Мануэль пытался вернуться к нам, но и он погиб.

– Кэти, милая, не мучайте себя. Все кончилось.

– В самом разгаре урагана к нам пришел Нил. Он рисковал жизнью ради нас. Он был великолепен…

Мира смутилась, затем все-таки взяла себя в руки:

– Что ж, это показывает его с хорошей стороны. В любом случае, мне кажется, вам не стоит возвращаться в «Мэриет».

– Вы не поняли. Нил и я…

– Кэти, нет!

– Я люблю его.

Прошло довольно много времени, прежде чем Мира обрела дар речи:

– Бедный Филип.

Кэти быстро поднялась. Еще секунда, и Мира задаст вопрос, на который Кэти сама не знает ответа. Если Нил тоже любит ее и нуждается в ней, то почему нарушил свое обещание? Почему он сейчас не рядом с ней? Ведь сейчас на острове спасатели, и у них все под контролем. Неужели что-то может быть важнее, чем просто находиться рядом с любимым человеком?

Постояльцы уже разошлись по своим номерам переодеваться к ужину. Кэти не собиралась дожидаться Теда.

– В любом случае ужинать мы будем вместе, – объявила Мира. Кэти отвела взгляд. – Филип, насколько я знаю, собирается устроить небольшой праздник.

Господи, что они собираются праздновать?! Мира заметила, что девушка вот-вот расплачется, и мягко произнесла:

– Я не смею вас дольше задерживать. Должно быть, ваша тетушка волнуется. Да и Банти, наверное, мечтает увидеть вас. Кэти, милая, не забывайте, вы нужны стольким людям!

А Нилу? Нужна ли я Нилу? Может быть, я сама себя обманываю?

Кэти медленно шла по террасе и вдруг увидела, что миссис Шеферд в нерешительности стоит перед дверью комнаты тетушки Грейс.

– Боюсь, тетушка еще не может принимать гостей.

– Нет? – Миссис Шеферд зловеще улыбнулась. – А мистер Уэддон теперь не считается гостем? Или после недавних событий он стал членом вашей семьи?

– Мистер Уэддон?

– Я всю вторую половину дня провела в номере. У меня ужасно болела голова. И я видела, как мистер Уэддон вошел к вашей тетушке и провел у нее не меньше часа. Должно быть, они говорили о делах.

Кэти уже после первых дней пребывания в отеле поняла, как быстро здесь распространяются слухи. Интересно, кому и что успела наговорить миссис Шеферд? Почему в ее голосе звучит такое злорадство?

– Конечно, я все понимаю. Но когда ваша тетушка сможет найти в себе силы пять минут пообщаться с кем-нибудь из друзей, дайте мне, пожалуйста, знать.

Кэти быстро вошла в комнату тетушки, села к ней на кровать и тоном, не терпящим возражений, произнесла:

– Здесь был Нил.

– Да. Мы с ним очень мило побеседовали.

Было видно, что на самом деле этот разговор утомил женщину. Она выглядела взволнованной и расстроенной. Тетушка откинулась на подушки и провела по лбу смоченным одеколоном платочком.

– Было очень мило с его стороны зайти ко мне.

Кэти молчала, ее сердце будто замерло от беспокойства. Почему тетя Грейс отводит взгляд?

– Нил остановился в отеле? Он ничего не просил мне передать? Когда мы с ним увидимся?

– Передать? – Казалось, ей было трудно говорить. Он просто приехал в город по каким-то срочным делам и зашел навестить меня. Сейчас он, должно быть, уже на пути домой.

Кэти сидела неподвижно, закрыв лицо руками. Ее сердце пронзила неведомая ей прежде невыносимая, жгучая боль. Она услышала, что кто-то скребется за дверью, заметила, что маленький рыжий комочек бросился к ней и теплым, влажным языком восторженно лизнул ей руки.

Это и было послание Нила. Он вернул Мистера Панча. Так он дал понять, что они расстаются.

Кэти послала горничную сказать, что она не спустится к ужину и просит прощения у Миры и Теда. Она добавила, что Филип не даст им скучать, а утром они обязательно встретятся. Затем Кэти легла в постель и долго лежала, глядя в потолок. Казалось, ее взгляд устремлен в недостижимую, светлую даль. Филип хотел устроить праздник… Праздник! Она плакала, ворочалась с боку на бок. Ей казалось, что счастье совсем близко, а теперь оно ускользнуло, как песок, уносимый волнами прибоя. Она лишилась всего, что было ей дорого.