Текст книги "Курляндский гандикап"

Автор книги: Маргарита Полякова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)

Я ожидал разборок с голландцами из-за африканских территорий, но им, похоже, было не до того. Я и сам не понял, какую кашу заварил с восстанием Леслера в Нью-Йорке. Не желая привлекать к себе внимание, я организовал доставку бунтовщикам оружия и пороха на одном из голландских кораблей. Через десятые руки, разумеется. Но у меня вылетело из головы, что раньше форт Нью-Йорк принадлежал именно голландцам! И те воспользовались сложившейся ситуацией.

Да, уже почти лет 30 тому назад голландцы официально передали Нью-Йорк англичанам в обмен на колонию Суринам. Но пепел Нового Амстердама еще стучал им в сердце! Полагаю, вряд ли голландцы надеялись отобрать Нью-Йорк обратно. Но вот отомстить англам воспользовавшись случаем – это уж от души! Мало того, что восстание Леслера продолжалось до сих пор (кажется, парламент и Яков только в этом году договорились, как им следует действовать и решили послать войска), так еще и в других местах бунты вспыхивать начали.

Пора в прессе лепить из Леслера образ пламенного революционера, борца с колониальным гнетом и за права трудящихся. А под это дело и в других странах начинать создавать кружки идейных борцов за светлое будущее. Тайные общества хорошо прижились по всей Европе. Настолько хорошо, что вряд ли у масонов есть шанс стать всемирной могущественной организацией. А на базе подобных кружков по интересам легко продвигать идеи об исключительности собравшихся. И о том, что только они знают, по какому пути должна идти их страна.

Разумеется, я не мог охватить своим вниманием всю Европу. Да это было и не надо. Меня интересовали конкретно Англия и Франция. А вот затем, чтобы революционная зараза, как чума, не расползлась на территорию Курляндии и России, требовалось следить внимательно. Хотя… надо же моей тайной службе на чем-то новичков натаскивать! Плюс, от идеи революции до ее реализации не так близко. Требуются связи, время и (главное!) деньги. Без финансовой поддержки ни одна революция в принципе не может состояться.

Ну и делом людей нужно занять. Чтобы некогда было о всякой чепухе думать. Уж на что ирландцы свободолюбивый народ, а деньги и на них действуют безотказно. И самые сильные кланы в данный момент интриговали не против меня, а против друг друга, чтобы получить концессию на разработку полезных ископаемых. Все-таки интернет – это классная штука. Столько лет прошло, а в памяти много чего отложилось из споров на форумах и интересных статей.

Ирландцы были свято уверены, что ничего ценного в недрах их земли просто нет. И англичане охотно поддерживали это заблуждение. Однако мои знания говорили об обратном. Ну а легендировать свои находки мне не составило труда. Стоило шепнуть паре-тройке «доверенных» людей, что я случайно встретился с эльфами, подданными королевы Медб. И за помощь, которую я оказал (нет, детали рассказать не могу, дал клятву), мне открыли местонахождение нескольких месторождений.

Возможно, в другой стране у меня этот номер и не прошел бы, но ирландцы были чрезмерно суеверными. И несмотря на то, что исправно ходили в церковь (в большинстве своем в католическую), верили в различных фантастических существ. Так что моя сказочка прокатила. Тем более, что ирландцы довольно быстро убедились в том, что существует месторождение меди в Авоке, свинца и цинка у города Наван, цинка в Силвермайнс, свинца и серебра – в Тине. И вот тут началась веселуха!

Допуск к ценностям захотели получить все. Даже Яков прислал мне из Лондона письмо, в котором говорилось, что на самом деле все ценности принадлежат англичанам. И что добычу ископаемых нужно заморозить, потому как неизвестно, как она повлияет на цены на мировом рынке. Ха! Да мне самому мало! Куча проектов требовали увеличения финансирования! Это не говоря о том, что окружению Якова нужно тоже косточку кинуть, чтобы они отвлекали короля от ненужных мыслей.

Так что год 1694-й закончился для меня относительно благополучно. А вот 1695-й начался с того, что простудившись, умерла Наталья Нарышкина.[12]12
  Реально умерла в феврале 1694, но здесь прожила немного подольше. И прожила бы дальше, если бы не простуда.


[Закрыть]

Глава 6

Большой лист бумаги, занимавший почти весь мой рабочий стол, был расчерчен линиями, кружочками и исписан пометками. Кончики листа надежно придерживали трость с вычурным набалдашником, яшмовая чернильница, томик пьес Мольера и пистолет. Для меня – так вполне обычный набор. Ну а Генрих, давно уже привыкший к различным моим чудачествам, тоже не обращал внимания на подобные мелочи.

Мы рассматривали сложившуюся политическую обстановку, и размышляли, стоит ли нам вмешиваться в ситуацию и как это лучше сделать. Оценив цепкий, аналитический ум Генриха, его прекрасную память и абсолютную верность, я периодически приглашал его подумать со мной вместе. Взгляд со стороны оказался удивительно полезен. Дружбой я подобное сотрудничество не назвал бы, но то, что Берн стал моим особо доверенным лицом – однозначно. Он давал интересные советы и не боялся со мной спорить.

Вот и сегодня мы никак не могли прийти к единому мнению. И для того, чтобы политическая картина мира стала более наглядной, раскатали на рабочем столе лист бумаги и начали схематично изображать сложившуюся ситуацию. Надо сказать, данная работа здорово помогла разложить мысли по полочкам. И теперь следовало принять несколько решений.

– Итак, от предложения Вильгельма Оранского купить принадлежащие ему во Франции земли мы отказываемся, – подвел я первый итог.

– Не стоит того фьеф Оранж, – покачал головой Генрих. – Слишком велико там влияние папистов. И его величество Людовик не позволит у себя под боком своевольничать.

– Согласен. Да и цену Вильгельм ломит, – вздохнул я.

Как ни хотелось заиметь собственную базу во Франции, однако предлагаемый вариант был не выходом. В том варианте истории, который я помнил, существование фьефа Оранж ничем не помогло Вильгельму Оранскому в его противостоянии с Францией. А это значило, что овчинка не стоила выделки.

– Теперь давай к Амстердаму перейдем, – оторвался я от листа бумаги и потер глаза. Кажется, засиделись мы сегодня за чертежами и документами. Донесения агентов, деловая переписка, отчеты… все это нужно не только прочитать и проанализировать, но и сложить в единую картину, чтобы правильно составлять планы на будущее.

– В Амстердаме все идет так, как мы запланировали, – отчитался Генрих. – Городские низы с удовольствием бунтуют. Полагаю, что если продолжать их поддерживать, беспорядки продлятся в течение года.

– Прекрасно! Часть клиентов амстердамской биржи, не желая терять прибыли, воспользуются услугами биржи рижской, – потер руки я.

Надо сказать, дела там и так шли неплохо. Рига процветала и росла ударными темпами. Но, как известно, денег лишних не бывает. А потому я воспользовался сложившейся ситуацией и слегка проспонсировал городские низы, которые подняли бунт. Мои вложения окупились стократно. Многие торговцы уже не пожелали рисковать, и выбрали биржу рижскую. Ну а я им организовал режим наибольшего благоприятствования.

Жаль, что поддержка крестьянского восстания в Моравии и Оломоуце мне денег не принесла. Только моральное удовлетворение. Я не желал, чтобы на карте когда-либо появилась Австро-Венгрия (это уж точно было не в интересах Курляндии, подобный хищник под боком никому не нужен) а потому прикладывал усилия заранее. В идеале, я хотел получить свободную Чехию и свободную Венгрию. Но посмотрим, что у меня выйдет.

– Польский король Карл просит вашей помощи, – прервал мои размышления Генрих. Я невольно поморщился. Польский вопрос на расчерченном нами листе пестрел огромным количеством пометок, пояснений и вопросов.

Собственно, Польша интересовала меня постольку поскольку. Но ровно до того момента, пока Карла Лотарингского не попытались отравить. К счастью, попытку совершили любители, так что моим врачам удалось откачать его величество. Однако нехорошая тенденция, как говорится, была налицо. Я смутно помнил, что в знакомой мне версии истории Карла, вроде бы, тоже отравили. Но вот когда это было, и кто был в этом замешан? Вроде бы, он французам на больную мозоль наступил?

*По предположениям историков, Карл действительно был отравлен в 1690-м. Однако в данном аи он продолжает жить. На 1695-й год ему 52 года.

Дело в том, что раз уж короля решили убрать, рано или поздно попытку повторят. И я даже знаю кто – Сапеги давно уже лезут на рожон. Но в моих интересах продлить жизнь Карлу. И попридержать Сапег, не дав им развязать «Домашнюю войну». Не сейчас. Тут и Северная война наклевывается, и война за испанское наследство, так что лояльная и вменяемая Польша нам пригодится. А вот потом… делить шкуру неубитого медведя, конечно, не стоит, но я был бы дураком, если бы не прикинул своих действий.

Если с Карлом что-нибудь случиться, претендентов на трон образуется сразу несколько. И по поводу их личностей можно даже не гадать. Как только нарисовалась угроза жизни королю, часть его подданных сразу же начала строить планы на будущее после его смерти. Кто-то выступал в поддержку законного наследника Карла – принца Леопольда, но большая часть упирала на то, что тот слишком мал и предлагала саксонского претендента – Фридриха Августа. Были и такие, кто выступал за французского принца Конде, но их было меньшинство. Один французский ставленник[13]13
  Будущий французский король Генрих III


[Закрыть] уже сбегал от польской короны, и поляки, похоже, не хотели, чтобы подобное повторилось.

Наследник у Карла был действительно еще мелкий. Не повезло мужику – первое время рождались только девочки. И только шестой ребенок оказался нужного пола. И это после 16-ти лет брака! Так что в данный момент пятилетний Леопольд может стать разве что игрушкой в чужих руках. Понятно, что мне выгоднее всего поддерживать именно его, но до определенной степени. Поскольку раздела Польши не избежать, была у меня мечта вовремя вмешаться в события и откусить кусочек от этого пирога. Хорошо бы по границе Немана, вместе с Гродно, но посмотрим, что получится.

– Давай теперь по России, – вздохнул я. – Петр не передумал на Азов идти?

– Смерть матери его величество тяжело переживал, но от планов своих не отказался. Походу быть. И судя по тому, насколько тщательные приготовления он ведет, можно надеяться на успех. Ваш брат очень помогает царю. Так что тут пока вмешательства не требуется. Нужно решить, что делать с Андреем?

Мда. Бывший любовник Нарышкиной в России оставаться не хотел. Да и не нужно это было. Свою задачу он выполнил на все сто, так что вполне мог возвращаться в Курляндию. Здесь его уже ждали новые документы, титул и большое поместье. Я умею быть благодарным тем, кто хорошо мне служит.

– С Андреем уже все решено. Оставаться в России ему небезопасно. Так что он возвращается в Курляндию, – сообщил я.

Если честно, мне и самому хотелось бы туда вернуться. Соскучился я по своей стране. Тем более, что там все уже налажено, устроено, и прекрасно работает. И заводы, и верфи, и даже сельское хозяйство. Борьба за чистоту тоже принесла свои плоды – Курляндия по праву может считаться самой аккуратной страной Европы, а то и всего мира. Высаживаются леса, мостятся улицы и дороги, благоустраиваются города. А на центральной площади Митавы вскоре появится новая достопримечательность – памятник моему отцу, Якобу Кетлеру. Кто, как не он, этого достоин!

Возможно, в следующем году мне и удастся посетить Курляндию. Пока же было не до этого. Дел в Ирландии было – грести не разгрести. Одни только земельные споры чего стоили! Я уже устал разбираться, когда и кому принадлежал очередной клочок земли, в результате чего он переходил из рук в руки и кто имеет на него больше прав. Причем в данном развлечении участвовали не только англичане и ирландцы, но и католическая церковь!

Неожиданного союзника я нашел в лице Патрика Сарсфилда[14]14
  В реальной истории погиб в 1693-м, но в моей аи не было изгнания Якова, и у Патрика не было необходимости эмигрировать во Францию, чтобы сражаться там под знаменами Людовика.


[Закрыть]. Удивительный человек! В нем самым необыкновенным образом сочетались скромность, склонность к меланхолии, отчаянный патриотизм и несомненный военный талант. Изначально он относился ко мне с некоторым подозрением, но затем, убедившись, что я действительно пытаюсь сделать что-то для Ирландии, начал меня поддерживать. И, между прочим, эта поддержка обеспечила мне лояльность многих довольно нужных людей.

Однако лучшее, что можно сделать, чтобы обеспечить себе поддержку – повысить качество жизни населения. И именно этим я занимался. Добыча полезных ископаемых только разворачивалась, сельское хозяйство только начало реформироваться, так что в поиске быстрого дохода я сделал упор на то, чем всегда была славна Ирландия – на выпивку.

Ох, какое пиво варили в Дун-Дялгане (Дандолке, если по-английски)! Благодаря своему удобному расположению – легкому доступу к качественной воде, солоду и дрожжам, а также богатым сельскохозяйственным угодьям, обеспечивающим огромный урожай ячменя, в городе работало почти сорок пивоварен, что давало рабочие места большинству местного населения. И опередить на сто лет Гинесса стало одним из моих заветных желаний.

Вообще пили в Ирландии много. На мой взгляд – даже чересчур. И всяких видов спиртного здесь производилось просто немыслимое количество. Начиная с потина (местной разновидности самогона крепостью 90 %), заканчивая неплохим виски. И как бороться с алкоголизмом в одной отдельно взятой стране – я пока не очень представлял. История учит, что сухой закон – явно не лучший выход.

Единственное, что во всей этой ситуации было хорошего – заработать на алкоголе можно прилично. Только не внутри Ирландии, а продавая продукцию за рубеж. В ту же Англию. Но желательно, чтобы экспортируемый товар выглядел достойно. И мои стекольных дел мастера принялись разрабатывать дизайн новых бутылок. Для курляндского алкоголя они на славу постарались. Наша выпивка пользовалась спросом не только в Европе, но и за океаном. Теперь я намеревался представить миру ирландский бренд.

Еще одним неожиданным источником прибыли оказалась местная ювелирка. Вот уж чего я не ожидал! Как-то не ассоциировалась у меня Ирландия с данным искусством. Однако оказалось, что местные мастера, при наличии стимула, могут вытворять настоящие чудеса. Особенно отличился некий Ричард Джойс. Человек с такой судьбой, о которой впору романы писать.

Этот уроженец Кладдаха попал в плен к алжирским пиратам, возвращаясь из Вест-Индии домой, к своей невесте. Его продали в рабство к мавру-ювелиру, у которого он и овладел ювелирным мастерством. В свое время Патрик Сарсфилд мне все уши прожужжал о том, что необходимо выкупать ирландцев из рабства. И, как ни странно, с алжирскими пиратами удалось договориться быстрее, чем с английскими рабовладельцами. Так что Ричард Джойс вернулся в свой Кладдах, открыл ювелирную мастерскую, и вскоре Патрик уже демонстрировал мне его первое изделие, в котором я с удивлением узнал знаменитое на весь мир 21-го века кладдахское кольцо.

Собственно, в других изделиях тоже не было ничего для меня нового. Чаще всего встречались клевер, кельтский крест, орнамент из «бесконечной» плетенки и, конечно же, арфа. Этот символ красовался в Ирландии повсюду. Начиная с государственного флага (золотая арфа на синем фоне) и заканчивая чеканкой монет. Кстати, в 21 веке я видел ее даже на банках пива. Так что символ и без моей поддержки пережил века.

Оценив талант Ричарда Джойса, я помог мастеру развить частную мастерскую в небольшую (пока) фабрику по производству ювелирных изделий. И нарисовал несколько образцов, известных мне еще по прошлой жизни. Мало ли я красоты видел в музеях и кино? Можно начать хотя бы с шатленов. Помнится, в 18 веке эти цепочки, на которые можно было цеплять множество мелочей, пользовались большим спросом. На них носили часы, перчатки, очки в футляре, маленькие зеркала, флакончики духов и много чего еще. В свое время в Эрмитаже я видел изумительные ювелирные шедевры.

Вещь получилась дорогая, статусная, и очень быстро стала остромодной. Разумеется, появились подражатели, но я был к этому готов. И постоянно придумывал новые и новые виды шатленов. Ну и другие новинки уходили влет. Все-таки интересный дизайн значит очень и очень много. А уж после того, как я узнал, что и при французском дворе народ начал меряться… шатленами, у меня появилась очередная идея по вытягиванию из Людовика денег.

Я вспомнил о существовании Готторпского глобуса, который был создан еще лет 30 назад. Идея посидеть в небольшой компании «в чреве земном» была довольно интересной, и я решил ее развить. Разумеется, за счет Франции. Благо, там у меня были нужные связи в самом сердце столицы. Точнее – в спальне самого короля.

Надо сказать, что женщины в качестве шпионок использовались политиками очень активно. Не на пустом месте Дюма придумал свою миледи. Моя любовница Аннабель, виконтесса де Берн (которую я звал просто Энни), получала, например, содержание сразу от нескольких стран. Ушлая девица! Хотя ее основным хозяином, как я подозреваю, был Вильгельм Оранский. Впрочем, мне она была удобна, так что я держал Энни при себе. Нужная информация, вовремя поданная под нужным соусом, творила настоящие чудеса.

Аннабель была весьма амбициозна и очень любила богатые подарки. Ну а я мог себе позволить их дарить, поскольку получал взамен отличную рекламную кампанию. Правда, первыми все новинки появлялись у моей супруги. Королева все-таки. К тому же, наши отношения, наконец, снова наладились, хотя и приняли форму больше дружеских, чем любовных.

Я очень хотел большую семью, как и Анна, но после рождения Якоба у нее сильно ухудшилось здоровье. И только в 1690-м в нашей семье произошло пополнение – родилась Шарлотта. Поздний, долгожданный, и оттого особенно любимый ребенок. А больше детей у нас с Анной завести не получалось. Два выкидыша, три смерти новорожденных*… глядя на переживающую жену и абсолютную беспомощность врачей, которые не могли определить причину происходящего, я решил прекратить дальнейшие попытки обзавестись детьми. Энни не раз намекала, что готова мне родить хоть несколько детей, но бастардов я плодить не желал.

*В реальности Анне Стюарт так и не удалось обзавестись детьми, несмотря на многочисленные (по крайней мере 17 (!) раз) попытки забеременеть.

По меркам 17 века это выглядело чуть ли не благочестивым поведением. Монархи всего мира не ограничивали себя в количестве внебрачных детей. Тот же Людовик вообще не стеснялся награждать детьми многочисленных фавориток. Хотя, надо отдать ему должное, к некоторым женщинам привязывался надолго. Элизабет, которая попала в постель к королю-солнцу не без моей помощи, оставалась главной дамой его сердца. И тоже, кстати, родила Людовику ребенка, которого король признал.

Элизабет умело управляла настроением короля, заботилась о его здоровье и держала блистательный двор в ежовых рукавицах. Его величество души не чаял в своем «бесценном сокровище». Знал бы Людовик, какое состояние сколотила Элизабет на его слабостях! Курляндская, а теперь и ирландская продукция с удовольствием раскупались французским двором, а ушлая дама получала свой законный процент с продаж. А что? Товар качественный, оригинальный, а Людовик слишком гордился своим званием «самого элегантного короля Европы», чтобы уступать этот титул кому-то еще. Он слыл покровителем искусств, и его частенько изображали в образе Аполлона.

Собственно, через Элизабет я и поведал королю-солнцу о существовании интересного глобуса. Понятно, Людовик просто не мог позволить, чтобы где-то существовала диковинка, которой не было у него! Тем более, что короля убедили, будто изготавливать «начинку» чудесной вещи будут механики Франции. И вообще это чисто отечественный продукт, который превзойдет по своей красоте жалкий оригинал готторпских герцогов. Последнее было чистейшим враньем. Французским в проекте было только золото, которым платили за работу. А мастера, как раз, были курляндские. С имеющимися в стране учеными и механиками нам не пришлось тратить аж десять лет на доводку проекта до ума.

Собирали глобус уже во Франции. Во-первых, Людовик следил за ходом работ, а во-вторых, в собранном виде незаметно дотащить такого монстра от Митавы до Парижа вряд ли было возможно. Так что оставалось надеяться, что французские мастера не подведут. Под королевским-то присмотром! Мда. Не первый раз удивляюсь – и как только у короля-солнца сил на все хватает? Войны, любовницы, балы, балеты, политические интриги… в его возрасте вообще вредно столько напрягаться.

Впрочем, шут с ним, с этим Людовиком, пусть упивается собственной исключительностью. Моей-то целью было как раз не получить славу, а заставить короля-солнце в очередной раз растрясти кошелек. И результат получился ошеломляющий. Людовик действительно серьезно потратился на изготовление глобуса. И, что особенно радовало – большая часть его денег осела в курляндском бюджете. Ибо цветное стекло, хрусталь и глауберит[15]15
  мельхиор в данной аи


[Закрыть] для отделки заказывали именно у нас.

Нижние две трети глобуса были сделаны из отполированных медных листов, а верхняя часть – из стекла, заключенного в частую сетку серебряных параллелей и золотых меридианов. Контуры стран и континентов складывались из самоцветов, а столицы обозначались драгоценными камнями. Главной же заманухой было то, что по изначальной идее, драгоценными камнями должна быть выложена вся карта мира. Пусть не сразу, пусть по мере возможностей, но король-солнце, конечно же, соизволит создать шедевр, которому не найдется в мире равных. Ага. Особенно по дороговизне.

Надо сказать, что Людовику полученный результат очень понравился. Настолько, что он предпочитал заниматься делами и принимать любовниц внутри глобуса. При солнечном свете стекло различных оттенков давало потрясающий эффект – внутри глобуса игра цветов была воистину впечатляющей! Однако и в сумерках, при должном освещении, эффект получался немногим хуже. Людовик растрезвонил на весь мир, какие у него потрясающие мастера (готторпские герцоги скромно промолчали, что сама идея нагло у них украдена), а я с наслаждением читал донесения о том, как постепенно глобус обрастает панцирем из драгоценных камней.

Разумеется, такое достижение нельзя было держать в тайне. И контролируемые мной французские газеты разразились восторженными статьями о восьмом чуде света, которое подарил миру великий король. Подробные описания великолепия прилагались. Вот только вызвали эти газетные материалы не восхищение, как рассчитывал Людовик, а возмущение простых французов, как я и подозревал.

Если учесть, что во Франции начался очередной голод[16]16
  Голод во Франции времен Людовика XIV случался периодически.


[Закрыть], можно было понять, что недоброжелателей у расточительного короля становилось все больше и больше. Появлялись памфлеты, обличающие статьи и пьесы, в которых остро звучало негодование. Причем авторы не всегда оказывались французами. Свифт, например, тоже поучаствовал. Язык у него действительно оказался острый, а манера обличать недостатки – безжалостной. Если его кафедра выпустит в ближайшее время с десяток специалистов с талантом хотя бы в половину свифтовского, можно будет влиять на политику всего мира.

К сожалению, не только я играл в политику, но и политика играла мной. Яков Стюарт, под давлением своего парламента все-таки влезший в Аугсбургскую лигу, пытался найти для казны денег везде, где это было только можно. И закончилось это принятием навигационных актов, которые, в том числе, запрещали перевозить английские и колониальные грузы на иностранных кораблях и вывозить их в другие страны, минуя Англию.

Ну не обнаглел ли мой тесть? Да Курляндия кучу денег зарабатывает как раз на колониальных перевозках! Наши самые быстрые корабли давно уже стали очевидным выбором для тех, кто хотел доставить скоропортящийся груз или срочную почту. И Англия, между прочим, была в числе наших постоянных клиентов. Пусть и расплачивалась не всегда деньгами. Но ценный товар – тоже неплохо. Я всегда знал, как и где его сбыть по самой выгодной цене. Да для чего мне рижская биржа, в конце концов?

Словом, в настоящее время велись активные переговоры, чтобы для Ирландии было сделано исключение. А то, что под синим флагом с золотой арфой будут плавать корабли курляндского производства… так ничего личного, только бизнес. Пока что парламент упирался. А вот Яков Стюарт готов был пойти на уступке. Он-то рассчитывал, что рано или поздно Ирландия вернется под его юрисдикцию, а это означало, что необходимо показать себя, как правителя, с лучшей стороны.

В принципе, решение можно было немного подтолкнуть, подмазав кого следует. Благо, английские аристократы взятками не брезговали. Однако денег у меня было в обрез. Все доходы уходили на финансирование различных проектов – от строительства баз для пароходов по маршруту Курляндия-Ирландия до спонсирования азовского похода Петра. Не от большой душевной щедрости, разумеется. А в рамках приданого моей дочери. Уже в следующем году Петр должен был приехать в Курляндию, чтобы провести официальную помолвку.

Хотя визит свой царь планировал не только ради знакомства с невестой. Швеция явно готовила реванш, и не видеть этого мог только слепой. Даже если бы сам Карл XI не захотел бы воевать, ему просто не оставили бы выбора. Поражение в войне с Данией и Россией, а также потеря огромных территорий, нанесли огромный вред репутации Швеции. И лишили нескольких источников дохода. А в казне и так было шаром покати. Я даже опасался, что в данной реальности Северная война начнется раньше (что было бы весьма некстати), но пока шведы только копили силы.

Кто первым окажется под ударом, когда они с этими силами соберутся? Россия, Курляндия, Дания и Польша. Собственно, именно между этими странами и планировалось заключить тайный союз. Причем такой, чтобы потом ни Дания, ни Польша с этого паровоза не спрыгнули. Не хочется мне на пару с Россией бодаться со шведами. Прижать-то мы их прижали, и потрепали хорошо, но их армия по-прежнему сильна. А у шведского трона подрастает небесталанный Карл XII. Хотя, с другой стороны, Карл Лотарингский – это вам не Август. И сговариваться с врагом за спинами союзников не станет.

Впрочем, время для того чтобы обдумать, как лучше провести эту встречу, у меня еще было. Для начала – Петру неплохо было бы себя показать. Удача в войне с Турцией повысит его значимость. А Петр сделал все, чтобы поход оказался удачным. Да еще и я помог. В основном – оружием и людьми. Наемники охотно отзывались на мои призывы поправить свои финансовое положение, зная, что я всегда щедр. А Петру пригодятся инженеры, подрывники и специалисты по захвату крепостей.

К тому же, рядом с Петром были взрослые и опытные люди. Причем я имею в виду не только Шеина с Шереметьевым. К войску присоединились все мои братья. Александр и Федор возглавили сухопутные войска, а Карл Якоб командовал объединенным русско-курляндским флотом, который должен был обеспечить полную блокаду Азова. Даже принц Гомбургский, несмотря на свой преклонный возраст, (63 года как-никак!) решил тряхнуть стариной.

Хорошая подготовка дала прекрасные результаты – поход удался. Сам Петр в гущу битвы не лез (подозреваю, что удерживали его с трудом), командуя осадными работами и ходом сражения с палубы своего флагманского корабля «Апостол Петр». Царь, разумеется, влез в авантюру не один. Михаил Федорович Кетлер, сын Федора и мой племянник, составлял ему компанию. И так же рвался в бой.

Его, впрочем, тоже дальше берега не пускали. Так что все, что мог Михаил – помогать Петру разбираться в сложившейся ситуации. Пока все продвигалось хорошо. Укрепления возвели быстро, а обстрел крепости одновременно с левого и правого берегов дал свои результаты. Сначала был поврежден угловой бастион, а затем и стена начала поддаваться. Минеры лишь завершили дело, сумев превратить часть кладки в бесформенный вал.

Ну а тут уж не утерпели казаки. Практически открытый путь в крепость, и не захватить? Да вы смеетесь! Так что остальному войску осталось только воспользоваться успехом сорви-голов. А в первых рядах, кстати, в город влетел ни кто иной, как старший сын Разина – 19-летний Тимофей. Вот уж горячая кровь! Даже во втором поколении не остыла. Ну а к тому, что кожа у парня темнее привычного, окружающие быстро привыкли. Крещен? Храбр в бою? Значит свой!

Отличился, между прочим, и Александр Меньшиков. Вот что делать с этим интересным персонажем, кто скажет? С одной стороны – вор. Причем вор запойный и не умеющий видеть краев. С другой – пока что Меньшиков на данной стезе отличиться не успел. Ну… за руку, во всяком случае, не ловили. Ну и самое главное – предан он был Петру с Михаилом истово. И храбр оказался безмерно. Разбрасываться подобными людьми не стоило. К тому же, в этой реальности Меньшиков не имел такого влияния на Петра. И вполне вероятно, что у него просто не будет возможности воровать с присущим ему размахом. Посмотрим. Пригляд за данным персонажем осуществлялся плотный.

Словом, Азов был взят, и Петр решил развить успех. Не в этом году, разумеется. Было ясно, что армия должна отдохнуть и приступать к новым сражениям со свежими силами. Но то, что дальнейшей войне быть, Петр решил однозначно. Выйти к Черному морю было его мечтой. А разгром Крымского ханства избавил бы Россию от давнего и жестокого врага. Ну и на волне своей первой значимой победы Петр чувствовал себя окрыленным. И работа по укреплению Азова и зачистке близлежащих территорий велась основательная.

Решение «заморозить» военные действия оказалось как нельзя кстати. На царя неожиданно свалилась новая проблема – к осени стало ясно, что на землях Лифляндии и Эстляндии случился неурожай, и перед людьми замаячил страшный оскал голода. Поскольку там теперь проживали его подданные, Петр не мог не отреагировать на случившееся. Прибалтийские земли были присоединены к России не так давно, а потому там следовало действовать с особой осторожностью – и так недовольных хватало.

Петр I

Белый снег плотным покрывалом укрывал деревья и землю, и блестел на солнце так, что становилось больно глазам. Накатанная дорога стелилась под полозья саней, и путешествие получилось комфортным. Этому немало способствовали и меха, в которые был закутан царь, и поставленная в возке небольшая печка, и удобно расположенные вдоль тракта постоялые дворы. Дорога из России в Курляндию оказалась широкой, добротной и весьма оживленной.

Петр в очередной раз вздохнул, невольно позавидовав Фридриху Кетлеру. Герцог, казалось, умел делать деньги даже из воздуха. Вот и на постоялых дворах он немало зарабатывал. Небось, давно уже отбил траты и на их возведение, и на постройку дороги. Местные крестьяне готовы были буквально молиться на курляндца – ведь благодаря ему у них постоянно была работа! Чего только стоила расчистка леса от кустарника вдоль всей дороги! Но зато теперь организовать неожиданное нападение залетным разбойникам будет очень проблематично.