Текст книги "Отдайся за Миллион (СИ)"
Автор книги: Маргарита Мур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 13 (всего у книги 14 страниц)
ГЛАВА 46
Отправляю маму с Елизаветой в поездку. Дочь еще куксится, но прощаясь заключаем друг друга в трепетные объятия. Затем усаживаюсь за ноутбук. Поиск подходящего риелтора и приблизительных вариантов квартир, занимает немало времени. И шея нещадно болит. От просмотров отвлекает входящий Назарова. После недолгого раздумья принимаю вызов. Короткое приветствие плавно перетекает в рабочую стезю, обсуждаем несколько моментов текущего проекта.
Ну и кульминацией разговора становится, какой разнос устроил им на собрании Измайлов.
Нет он не кричал в ярости и не брызгал слюнями.
Стальные ноты в каждом замечании кололи хуже, выпущенной стрелы.
Просто убивал темным взглядом. И под гнетом черноты кто пытался высказаться, ломался.
Больше всего досталось главному.
Николай Петрович с попеременной частотой сначала краснел, а затем мрачнел.
После неудачного совещания шеф скурил полпачки сигарет.
А затем на короткой летучке по цепочке устроил нагоняй коллективу.
И я его прекрасно понимаю, он несет колоссальную ответственность.
– А в чем именно причина недовольства заказчика?
– Ты думаешь, кто-нибудь из нас понял? Они задавали странные вопросы. Уточнили есть ли у нас дополнительная стратегия рекламной компании? Как мы поняли с ребятами ролик «Изиндатрис» не зашел.
– Ясно, – какая-то беспросветность намечается.
– Короче говоря, нам дали отсрочку до понедельника. Иначе контракт с редакцией будет расторгнут, и мы понесём убытки. Одним словом, вся работу на с марку, – подытожил дискуссию. Проклятье. Только этого не хватало. – Ты выйдешь завтра на работу?
– Да, конечно. Мне дали отгул на один день.
– Рика, черт. Может это не мое дело, но я должен спросить, – вступает собеседник на скользкую тему. Моментально изнутри каждая клетка дергается. Все же не удержался от расспросов. Хотя именно Назаров имеет полное право получить объяснения. Представляю с какой геометрической прогрессией, на протяжении дня у Богдана назревали вопросы.
– Ты о вчерашнем?
– Угу. Что связывает тебя и Измайлова?
– Кроме проекта ничего. С чего такие выводы Богдан?
– Он вполне логичен, Рика. Знаешь, я то вчера реально струхнул, – секундная пауза. – Боялся, за тебя. Как бы это казать помягче..., – тянет с ответом.
– Говори, как есть если начал, – вывожу на откровенность.
– Вчера, Измайлов коршуном дербанил тебя по кусочкам, как маленького птенчика, это если, мягко говоря. А если выражаться мужским лексиконом, прямолинейно имел тебя во всех позах Камасутры. Теперь я понимаю, смысл твоей просьбы, – невозмутимо выдает. —Будь я женщиной, подстраховался бы обязательно.
– Обалдел Назаров?!
– Сама напросилась.
– Тебе показалось. Если ты не заметил, рядом блистала брюнетка.
– Если бы я ошибался, Рика, – с сожалением роняет. – Умоляю, будь с ним осторожна. Его репутация несется не хуже стремительной пули. Он марширует по головам людей, не заботясь о последствиях. Добивается целей, наплевав на человеческие принципы. И это естественно, они у мужика напрочь отсутствуют.
– Давай, не будем переходить на личности. Мы выполняем работу, а он нам хорошо платит за нее, – закрываю тему. – Его внутренний мир и что там у него с головой нас не должно касаться, – обрубаю резко.
– А вот ты уже и злишься.
– Богдан...
– Я лишь предупредил, красотка.
С раннего утра сидя в кресле офиса работаю над окончательным текстом рекламы. Ставлю пометки, в каких моментах увеличить музыку.
Тщательнейшим образом готовлю детальный доклад.
И если быть честной до конца не понимаю, есть ли такая надобность.
Аргументы, которыми вчера козыряла теперь не кажутся убедительными.
Измайлов четко дал понять, что не видит смысла в сути идеи, а время уже на исходе.
Уделяю время остальным заказам. К девяти редакция оживает в полную силу.
Нинель тоже с утра как никогда активна. Хотя ее внешний вид говорит об обратном и мало походит на девушку с вечеринки.
На ней не привычные для меня черные брюки, аналогичного оттенка водолазка подчеркивающая бледность красивого лица.
Легкий макияж и собранные в косу волосы полностью поменяли образ коллеги.
Прячет глаза в бумагах и мониторе компьютера, сложно сказать, о чем она думает. Словно она ищет спасение в работе, пытается уйти от чего-то.
Шевелиться беспокойство внутри. С ней явно что-то не здоровое творится. Уместно ли расспрашивать о причинах удрученного состояния.
Что могло послужить таким переменам?
Я пропустила момент ее исчезновения с вечеринки, может кто обидел или неприятности случились?
После десяти набираю в риэлтерскую контору.
Приятный женский голос учтиво приветствует и благодарит за выбор их офиса.
Вкратце озвучиваю причину звонка и предпочтения недвижимости.
Не перебивая слушают, задают стандартные вопросы. Удается договориться с девушкой о встречи в вечернее время, что кстати удобно.
Затем Виолетта, по внутренней связи вызывает на ковер к Николаю Петровичу сообщив, чтобы со всеми материалами явилась через полчаса.
Это вполне ожидаемо. Тело обдает жаром и диким волнением.
Наверняка Измайлов дал ответ по заказу.
– Рика, привет, – не сразу узнаю хриплую интонацию Нинель. Будто голосовые связки порваны. Вскидываю голову, и вблизи замечаю отпечатки синяков на скуле девушки. Даже тональный крем не справился с задачей. Пухлые уста хоть и замаскированы легким слоем помады, но от глаз не утаить расплывающуюся синюшность. А нижняя часть губ искусана буквально.
– Привет, Нинель. Что с голосом? – Спрашиваю, растягивая вопрос, продолжая внимательно изучать девушку.
– Не знаю... Вообще нет, конечно же я знаю.
– Ты будто в мясорубке побывала? Откуда синяки? Что случилось?
– Как точно ты определила мое состояние, – неестественная кривая ухмылка отражается на лице. —Пошли накатим кофе?!
– Черт. Меня Николай Петрович с минуты на минуту ждет у себя в кабинете.
– Рика, я выпотрошена и мне плохо. Не будь бессердечной, – надсадно произносит.
– Ладно, – уступаю. Не то чтобы пренебрегаю главным, у меня есть в запасе десять минут, а вот закончить заполнение данных не успею. Придется на ходу импровизировать. Вижу, как требуется моя поддержка и конечно игнорировать ее стресс непозволительно. Она нервно прикуривает сигарету. Так и не заварив себе напитка. Молчит. Смотрит в панораму стекол.
– Нин, ты меня пугаешь. Что случилось? – Вывожу ее из раздумий.
– Вчера мне Богдан рассказал, что вы видели меня на выставке.
– Да.
– Как раз на тот момент, когда я беседовала с Измайловым. Хотя и беседой не назовешь, – воспроизвожу в голове увиденное.
– Как это понимать? – Обжигаюсь напитком. – Что происходит, Нин?
– Я обязательно тебе все расскажу, – отмахивается от дыма, что ее обволакивает. —Есть мысли, почему мы оказались в одной компании?
– Ни одной если честно,– мотаю головой.
– Врешь, Романова.
– Ты ничего не должна мне объяснять, – вернее уже нет смысла. А мысли? О их крутилось тысячи и ни одной вразумительной.
– Я тебе говорила, что меня порой тошнит от твоей святости?!
– Пару дней назад. А может и больше, – улавливаю легкую иронию.
– А иногда, горю от желания тебя расцеловать. Не видишь ты в людях плохого. Наверное, поэтому тебя все любят, – горечь от слов вовсю распространяется. Боже, как же мне стыдно перед подругой.
– Это громко сказано Нинель.
– Мы можем встретиться с тобой после работы?!
– У меня назначена встреча и отменить ее никак не получится.
– Мне надо исповедаться тебе. Кошки на душе скребут. Я ведь не предполагала, что так все сложиться, – подруга вновь задумчива.
ГЛАВА 47
Мне больно видеть Нинель. Подавленная. Потерянная. Полная загадок.
Как ей помочь? Думай Рика.
– Поехали вечером на дачу?! Там нас точно никто не потревожит, и нам удастся открыто поговорить. Мама с Елизаветой правда уже там. Но места всем хватит. К тому же природа, озеро рядом, нас никто не услышит.
– Романова мне неудобно вас стеснять.
– Не мели ерунды. Сделаем так, я как освобожусь, приеду за тобой. А ты тем временем собери необходимые вещи. Теплую одежду обязательно. Вечером там намного прохладнее, чем в городе.
– Уверена? – Спрашивает затаив дыхание.
– Конечно. Я давно хотела пригласить тебя в баню. Попаримся хорошенько, чтобы пар из ушей. Чай имбирный попьем с лимоном и медом.
– Может что-нибудь покрепче?
– Ни в коем случае. Только чай, могу еще кофе предложить, – твердо отвечаю.
– На том спасибо, – легкая улыбка скользит.
– Будь на связи. Возьми и подними тонус, – отдаю заваренную для нее чашку горячего напитка. —Я побежала, – посылаю ей воздушный поцелуй.
Далее следую в кабинет Николая Петровича. Здороваюсь с его помощницей, где в ответ получаю хмурое лицо Виолетты и молчаливый кивок.
Девушка смахивает на ревнивую тигрицу.
Тихо стучусь.
– Заходи Романова, – шеф активно давит по клавишам компьютера. Сосредоточен. Над ухом простой карандаш, а очки на переносице придают главному образ профессора.
– Здравствуйте Николай Петрович.
– Присаживайся девочка. Как ты? – Не отрываясь от монитора интересуется.
– Спасибо. Прекрасно.
– Я рад. Чуть позже планирую созвать планерку. Но перед этим, должен первой тебе озвучить решение по заказу, – тут же меняя интонацию диалога, произносит мужчина.
– Да, слушаю.
– Ты разговаривала с Наумовым?
– Пока не удалось, – внутри замирает от волнения.
– Созвонись с ним, он ждет твоего звонка.
– Обязательно.
– Теперь непосредственно о заказе, – складывает руки перед собой, переключаясь полностью на меня. Разглядывает теплым взором, о чем-то размышляет. А я в ожидании дышу через раз практически. —Не далее, как тридцать минут назад я разговаривал с Кириллом Викторовичем, так вот, они дали нам окончательный ответ по ролику, – от напряжения подергивает. Мелкий тремор расходиться по позвоночнику.
– Мне Богдан сказал, что «Изиндастрис» дали дополнительное время до понедельника, – от столь неожиданного поворота подушечки пальцев холодеют, не чувствую кончиков.
– Они не стали, – снимает оправу швыряя аксессуар на стол. Сглатываю от напряжения. – Готовься Романова к последствиям, – теперь леденеет в солнечном сплетении.
– Неужели..., – даже слово протолкнуть не удается, дабы закончить предложение.
– Именно. Пакуй чемоданы, Рика.
– То есть нет никаких шансов переиграть решение? – Уточняю в отчаянии.
– А смысл? Уже все утверждено, вот именно сейчас начинается та самая ж*па, – подчёркнуто говорит пожимая плечами. Проклятье. Как же так?
Сижу вкопанной, и мысли лихорадочно сбиваются.
Одолевает досада за людей, которые трудились над проектом.
Самое сложное сообщить ребятам, что наша работа оказалось неоценённой, как и сам посыл рекламы.
– Девочка, ты чего приуныла? – Мужчина закидывает бровь вопросительно.
– Но как же..., – мозг не справляется, все же расчет шел, что удастся достучаться до Измайлова. —Так и радоваться нечему, – следует хриплый ответ.
– Не понял? Тебя ждут путешествие по городам РФ. Москва. Европа. Страны юго-восточной Азии. Чем ты недовольна? – Мимика лица Николая Петровича в недоумении.
– Что? Стоп..., – стараюсь переварить услышанное. —Секунду, Николай Петрович. Можно сначала и помедленнее, – буквально требую.
– О, Романова, я сам до конца не верю. Прости, что вел в заблуждение. Поздравляю. Поздравляю, девочка. Измайлов одобрил компанию. Хотя если честно, я начал сомневаться, в утверждении маркетинга. Уж больно он категоричным вчера был, просто разнес в щепки всю стратегию. Вероятно, он прикинув все за и против, в результате поменял решение, – выкладывает торопливо.
– Вы же сказали, что нас ждет «ж*па»?
– Конечно. А как по-другому обозначить, когда придется работать на полную катушку днем и ночью, без сна и отдыха. Заваленный запусками презентации и дополнительными проектами?! Жопа. Но приятная, – играет бровями. – «Изиндастрис» доверили нам вести еще одну рекламную компанию. И все, Романова благодаря твоим стараниям и коллективному достижению, – внутри тотальное ощущение американских горок. А шеф все продолжает накидывать. – Турне, – как же корежит меня эта фраза, неприятные ассоциации вызывает. – Пятизвездочные отели, фуршеты. Можно только позавидовать. Я еще раз поздравляю тебя девочка. Горжусь тобой.
– Спасибо, – шокировано лепечу.
– Точка отсчета состоится в нашем городе. Адрес и время сообщат позже. А дальше bon voyage, Рика. Наумов оповестит о точной дате. И прежде, чем ты начнешь отпираться, – шеф видимо предугадывает дальнейшие действия, непоколебимо вещает. – Озвучу за ранее, отговорки бесполезны. Ты едешь. Это прописано в договоре.
– Я помню, Николай Петрович. Но тот пункт на случай, если у «Изиндастрис» не найдётся подходящего специалиста, – на такое не рассчитывала, вопреки подписи в контракте. Так как сомневаюсь, что у такой многомилионной компании нет своего менеджера.
– Вот ты сама ответила. Подходящего нет. К тому же я сам лично поспособствовал грядущей поездке. Тебе необходимо развеется, расширить горизонты, поменьше контактировать с уродами, —многозначительно хмыкает.
– Этого не может быть, – шепчу себе под нос.
– Рика, это твоё детище и лучше тебя никто не справится, – эхом доносится. Ревущий пульс в ушах и скрежет металлических засовов оглушают. Каждое слово шефа, как гвозди в пятки, не дают путей отхода. Все. Все двери захлопнулись. Но пока я еще не осознаю, в какой смирительной рубашке нахожусь. Только мысли о Елизавете, как оставлю ребенка. —Помни об итоговом результате и лаврах, которые на тебя посыплются, – тотальный паралич конечностей и органов.
– Я пошла работать, – отвечаю, чувствуя мгновенно полную разбитость.
ГЛАВА 48
Ватными ногами покидаю кабинет. У рабочего стола онемевшими пальцами тут же хватаюсь за телефон.
Пять пропущенных от бывшего, дико раздражаюсь. Сомневаюсь, что звонок касается Елизаветы. Кидаю Романова в черный список, пусть остынет.
А затем мгновенно отправляю вызов Наумову.
– Госпожа Романова, здравствуйте. А я все жду, когда Королева города мне позвонит, – приветствует мягкий тембр сразу после первого гудка.
– Кирилл Викторович, добрый день. Вы очень любезны, спасибо.
– Говорить правду, одно удовольствие. Не стоит благодарностей. Вам уже сообщили прекрасную новость?!
– Да, Кирилл Викторович, уведомили.
– Можно просто Кирилл, – расширяет границы общения координатор. – Предлагаю нам встретиться, и обговорить детали поездки. Как вы смотрите на завтра?
– Да ..., да. Хорошо. Можно в обеденный перерыв.
– Идеально. До встречи, милая госпожа Романова.
– До свидания.
В хмельной прострации заканчиваю рабочий день. Иррациональный страх не выпускает из цепких лап. Тревога давно поселившееся в груди, ощутимо ломает ребра.
Стремительная череда событий не давала скооперироваться и держать фокус внимания на элементарных вещах.
Дозвон риелтора напоминает о встрече, уточняет все ли в силе.
Договариваемся. Скидывает координаты месторасположения построек в сообщении.
По возможности отключаюсь от душевного раздрая и каши в голове.
Дорога занимает более тридцати минут, расплатившись с таксистом, спешно шагаю по нужному адресу.
Узнаю мгновенно девушку, с которой общалась по сотовой связи. Средних лет шатенка, в деловом костюме и чудесной улыбкой махает рукой. Перекидываемся короткими приветствиями, знакомимся.
Марина, так зовут агента недвижимости, более чем располагает к общению. Показывает несколько вариантов квартир. Благо она имеет машину, и нам в краткий срок удается просмотреть выдвинутые предложения. Есть те, что совпали с запросом, их следует тщательнее изучить.
Начало девятого, и принимаем решение отложить просмотры на понедельник. Захожу в первый попавшийся магазин, и сразу набираю Нинель.
– Рика, я думала, ты уже забыла обо мне, – с ходу негодуют на том конце провода.
– Только освободилась, прости. Скажи, ты готова?
– Уже как час назад.
– Отлично. Сейчас за куплюсь продуктами и мигом за тобой.
– Может винца возьмем?
– Нет, дорогая. В следующий раз.
– Ладно, чувствую, что уговорить тебя не получится.
– Вот и прекрасно.
Набрав сладостей, выезжаю за подругой. Пишу смс Нинель: «Через пять минут спускайся.»
Сладкий аромат окутывает пространство такси, как только коллега влетает в салон озираясь по сторонам. Взгляд расширенный, будто от самого черта бежала.
– Нинель, давай заранее оговорю режим дня, – пытаюсь вывести из заторможенности. Ее состояние беспокоит, возможно ей ледяная прорубь поможет.
– Валяй, Романова, – произносит натянуто.
– Никакой сотовой связи. Встаем в шесть, утренняя зарядка и выходим в огород на прополку грядок. Завтрак, обед и ужин строго по расписанию. Опаздываешь, значит остаешься голодной, – сохраняю серьезный вид. Коллега останавливает взгляд на мне, сосредотачивается.
– Рика, мы в казарму едем?
– Давай мобильный, – протягиваю ладонь с непроницаемым лицом.
– Ладно. Бери, – подчиняется. Выключаю смартфон, возвращаю хозяйке. А затем демонстративно отключаю свой мобильный, уравнивая положение.
– Чтобы нас никто не дергал, – отвечаю на вопрошающий выгиб брови.
– Так даже лучше, —откидывается головой на сиденье, прикрывая веки.
Мама и Елизавета встречают нас теплыми объятыми. Кормят вкусным ужином. Нинель все же расслабляется, ее медленно отпускает, и мы вовсю смеемся над шутками дочери. От предложения парится в бане отказываемся, так как животы переполнены. Однако, остаток ночи решаем шлифануть прогулкой.
Сумерки, гладь темного озера и стрекот насекомых действуют умиротворено. Каждая из нас в своих мыслях и совсем не хочется нарушать тишины. Обнимаю себя за плечи, зябко. Шорох справа, и я слышу, как Нинель чиркает зажигалкой. Она глубоко затягивается, а на выдохе начинает откровение.
– Я не знаю, Рика, что за стычка у тебя с Петровичем произошла и каким образом ты перешла дорогу Измайлову. Только вот шеф пригласил меня в кабинет несколько недель назад и дал четкие указания по поводу новоявленного заказчика.
– То есть?
– То и есть. Главный нервничал, искренне ратуя, что редакция может упустить заказ. Так как ты вошла в некую конфронтацию с мужчиной, – тяжелый вздох следует. Не перебиваю, и мне не нравится начала повествования. —Я должна была найти повод, войти с ним в тесный контакт и держаться как можно ближе Давида... вернее Измайлова. Пустить женские чары, и сделать все возможное, чтобы нашего миллиардера не увели конкуренты. План "Б", так сказать.
– Если откровенно, Нинель, он прямиком тебя отправил к нему в койку? —Мысли разносятся в голове сродни тайфуну и бьют в самое сердце. До конца, не доверяя слуховым рецепторам констатирую. Негодование поднимается и медленно растекается под ребрами, а вяжущая горечь во рту образуется от понимания, что за моей спиной действовали грязным методом.
– При желании, конечно, постель предусматривалась, – испытывающее смотрит на меня. Карие глаза отдают влажным блеском, возможно прячет ярость. – И можно по-разному трактовать, Рика. Мне больше нравиться формулировка, быть в курсе событий, – спокойно в итоге парирует она. Сохраняю молчание, сложно адекватно реагировать. —Как говорится в мире денежных монстров – это всего лишь бизнес, детка, – чеканит твердо. – Почему ты так сморишь? Что за осуждение во взгляде?
– Судя по всему, ты нашла подход, – подытоживаю язвительным тоном. Поворачиваюсь к ней лицом, оживляя хронологию событий. Сначала Измайлов ее подвез до дома, затем их милый диалог на выставке инсталляций. И все равно пазлы пока не складываются.
– Да, все вышло спонтанно, и намного раньше, чем ты предполагаешь, – повышает децибелы. – День разоблачение бывшего навряд ли ты забыла. В тот вечер Гамадрил в клубе находился не один. А с Измайловым. И если я металась в сомнениях сообщать ли тебе о похождениях Романова, то генеральный бывшего настаивал на разоблачении, – раскрывает карты и мне становится так мерзко, смотрю на нее безотрывно. С самого начала мною манипулировали. Играли как с чертовой куклой. Как с идиоткой у которой отсутствуют мозги. – Понятия не имею, как так получилось, то ли под воздействием веских доводов мужчины, то ли от желания показать тебе в каких заблуждениях ты упускаешь лучшие годы, я и набрала тогда. Но не солгала, говоря о том, что меня хотят отыметь. Гамадрила сдержал Измайлов, отправив меня наверх. Затем ресторан. Я ведь не рассказывала, но эта громила за нами успешно проследил и когда вы довезли меня до дома, выждав момент тот притащился ко мне в квартиру. Он мне дверь фактически выломал. Не хочу вдаваться в подробности, – уводит взгляд, и даже темень не скрывает вспыхнувшие путцом щеки. —В общем я и нашла повод заявиться к Измайлову. Попросила отвадить дружка. Измайлов согласился. Но мягко намекнул, что буду обязана. Я согласилась так как удачно все складывалось. И задание Петровича выполню, и от Гамадрила избавлюсь.
– Молодец, Нинель. Все ты успеваешь, – нервно проталкиваю.
– Романова, я не собираюсь перед тобой оправдываться. Каждый выживает как умеет, – швыряет окурок, прикуривая следующую сигарету. – Я ничего пред рассудительного не сделала и максимально перед тобой открыта. Лишь помогла Измайлову провести аукцион на мероприятии, проследив за денежными средствами в благотворительные фонды. И точно не думала, что там будет присутствовать Степан со своей девицей, а ты тем более.
– Поэтому ты так быстро слиняла оттуда?
– Нет, Рика. Я прятаться не собиралась. Попробуй угадать причину исчезновения с одного раза.
– Захар?!
– Браво, дорогая, в точку, – произносит с сожалением. —Несносный дикарь внезапно приперся и уволок меня с выставки, – взволнованно объясняет, хватается за горло, справляясь с дыханием. Хлопаю ресницами, с каждой озвученной буквой, все только хуже.
– Он тебя изнас..., – язык не поворачивается закончить фразу, обуреваемая страхом за коллегу и отодвигая на задний план застрявшее внутри негодование.
– Если бы, Романова. Возможно, не испытывала бы сейчас такое презрение к себе, – качает головой, устремляя взор к озеру. Гора с плеч моментально падает. —Я просто оказалась в настоящем пепелище. Этот маньяк..., – держит паузу. – Чертовски сексуальный. Он буквально сжег меня вчера изнутри.
– Нинель, ты говоришь загадками.
– Я не готова раскрывать подробности, но Рика его губы и пальца хуже, чем электрические провода. Со мной такое впервые. Ни с кем и никогда так хорошо не было.
– Я поняла, что ничего не поняла.
– Романова, меня пугает сам факт того, что при мысли о нем, внутри, все горит адским пламенем. А следом кидает в изморозь. И так постоянно в присутствии ходячей горы. Для меня это чуждо, что-то новое и неприемлемое. Неприемлемо, когда я себе не подвластна и не в состоянии владеть своим же телом, а тот словно скульптор лепил, каждую точку во мне пробудил. Делал все, что ему заблагорассудиться, – делиться.
– Вы переспали?
– Нет. Хотя стояла в шаге, только осознание, что я очередная галочка в длинном списке Гамадрила, остановила, – вероятно у нас с ней идентичные причины опасаться мужчин. —Но оставим в покое самцов, вернемся к предателю Романову.
– Не вижу смысла. Тема закрыта.
– Нет, не закрыта, Рика. Я хочу чтобы ты поняла, ни секунды не жалею, что пошла на поводу у Измайлова и вызвала тебя в ночной клуб. Да утаила пару моментов, но показала более важный. Ключевой.
– Я вроде поблагодарила, – оборот который принимает тема карябает. – К чему напоминать об этом? – выдерживаю самоконтроль.
– Как бы ты на меня не злилась, повторяю, я не жалею, —грудная клетка вздымается учащенно. Нервничает, только не имею понятия в чем причина.
– Ты не жалеешь, я не злюсь. Успокойся, —осаждаю резко.
– Потому что, ты по сей день продолжала бы жить в обмане, —никак не угомонит импульсивность.
– Нинель, я не маленькая девочка, рано или поздно поняла в чем дело.
– Когда, Рика? Когда у них родиться ребенок, – выкрикивает в прохладу.
– Повтори, – хрипло требую. Кровь замедляет ход в венах, как и сам пульс. Ощущаю только как стремительный водоворот уносит, а пучина лжи, и массового предательства захлестывает. Больно. Ударяет в самый затылок. На протяжении всего времени меня окунали в гнилую жижу и топили кому не лень.
– Черт побрал мой длинный язык.
– Отвечай, черт бы тебя побрал, Нинель.
– Срок четыре недели. Прости, дорогая, мне искренне жаль.
