Текст книги "Отдайся за Миллион (СИ)"
Автор книги: Маргарита Мур
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 14 страниц)
ГЛАВА 9
– Такси уже едет, – противлюсь, делая попытку вызвать новою машину.
– Будь благоразумной, ты уже задержалась на час, и позже мы обговорим этот нюанс. Сейчас на дорогах час пик и пока ты доберешься до сада твой ребенок получит стресс, – весомо аргументирует, продолжая истязать взглядом. Бесспорно, он прав, такого прежде не допускала и теперь не представляю, что Елизавета чувствует.
– Хорошо, – соглашаюсь, хотя идет предчувствие, точное понимание, принимая предложение ловушка моментально захлопнется.
Но материнские инстинкты берут вверх, в эту минуту моя дочь в приоритете. Только вот каким образом забраться в авто, узкая юбка не предполагает к вылазке по внедорожникам. Внезапным рывком, меня берут на руки и тут же оказываюсь на пассажирском сиденье. Пока прихожу в себя от бестактной выходки мужчины, от пальцев, что клеймом полыхают на теле сквозь одежду тот в свою очередь усаживается с противоположной стороны. Заводит махину под названием «Гелендваген», бросает на меня испытывающий взгляд – молча изводит угольным мраком.
Внезапно поддается вперед, нарушая личное пространство.
Сбивается дыхание – замираю, а кровь стынет в жилах. Зрительный контакт как испытание, наши лица в нескольких сантиметрах друг от друга и атмосфера в салоне слишком осязаема. Не могу шелохнуться, абсолютно парализованная, а внутри разворачивается настоящий штурм. Эта близость не противна, не порождает отторжения, лишь вызывает желание пройтись ладонью по подбородку.
Доносится щелчок снизу и не вразумлю, когда мужчина успевает надеть на меня страховочный ремень.
– В целях безопасности, – шепчет в губы, опалив дыханием и также неожиданно отстраняется.
– Благодарю, – выдыхаю с трудом. Мы выезжаем на центральный проспект, нажимая на педаль газа, увеличивает скорость.
– Нам надо поговорить насчет проекта, – умело лавирует по дороге, широкая ладонь с легкостью держит руль, а именной перстень маячит перед глазами. – Вкладывая немалый бюджет в рекламу, наша компания рассчитывает на значимый выхлоп с момента ее запуска. Двести процентная отдача это наименьший коэффициент который планируется во время маркетинга, – невозмутимо говорит. – Ты женщина умная и отчетливо представляешь сколько ответственности ложиться на вашу редакцию. Особенно на тебя, Аурика, – вкрадчиво произносит с подтекстом. – Ведь мы полностью доверяем тебе, и я, в том числе.
– Рика... – поправляю, прикусывая губу.
– Аурика, – игнорирует. – Но этого не произойдет если ты будешь нагружать себя сверх нормы, за которой следует усталость и рассеянность. Твой разум должен быть кристально ясным и отдохнувшим, дабы выкатить качественный материал. Поэтому как заказчик проекта прошу повнимательней отнестись к моей просьбе.
– Наверное, я должна поблагодарить вас за оказанное доверие, – прочищаю горло. Возможно это лучший момент озвучить свое решение. – Между тем есть одна деталь и Николай Петрович вам не успел о ней уведомить. Как заказчику проекта первому сообщаю – я вынуждена отказаться от рекламной компании по определенным обстоятельствам.
Мимика лица непроницаема, ни одна суровая черта не дрогнула после сказанного. Лишь наступает звенящая тишина настолько тяжелая что, кажется, мое сердцебиение слышно всему городу.
– Что за обстоятельства?
– Это личного характера. – На мой ответ он выгибает бровь. Не прячет кривую ухмылку, словно догадывается об истинных причинах отказа.
– Личного характера, – тянет задумчиво. – Ты ведь подписала договор?
– Да.
– А перед тем, как заключить с нами контракт ты прочитала его? – Наводящие вопросы вызывают большую тревогу.
– Нет.
– Тогда почитай на досуге. Вникни в суть. И если ты не передумаешь...
– Не передумаю, – перебиваю поспешно.
– Вероятно я должен расстроиться и искать нового сотрудника, – с долей иронии кидает, – Но что-то подсказывает, подобного не произойдет и мы дальше продолжим сотрудничество.
Вопреки моим треволнениям и угрызениям совести Елизавета стойко дождалась нашего приезда. Более того моя девочка спросила нет ли варианта остаться в садике на круглые сутки. А вот Алена Геннадьевна не так оптимистично реагировала и с подозрением смотрела на громоздкий черный внедорожник.
За каких-то пятнадцать минут Измайлов довозит меня до пункта назначения, а затем до самого подъезда. Старание воспрепятствовать этому обречены на провал. А распознав вчерашнего незнакомца, дочь первым делом уточняет.
– Вы привезли мне рыбок?
– Нет.
– Жаль, – тупит взор. —А мне снился Немо и остальные жители аквариума, – с сожалением выдыхает. Измайлов равнодушно смотрит на дорогу.
Остаток дороги отвлекаю малышку расспросами о садике. И забыв обо всем, она ту же вдается в подробности. Надо поговорить со Степаном, может вправду приобретение водоема и маленьких жителей, хорошая идея.
Однако до конца не удается вникнуть в рассказ Елизаветы. Сбивает с толку само осознание, что нахожусь в одном пространстве с пугающим меня человеком. Нескончаемое жжение щек, губ шеи лишь усиливает внутренний тремор. И я готова руку дать на отсечение, кто способствует этому. Бесконечно сверлящий и пронзительный до мозга костей взгляд в зеркале вызывает желание провалиться сквозь землю. Аромат парфюма как ледяной холод, при вдохе морозит органы – кусает кожу провоцируя на озноб. Только утешает мысль, что это последняя встреча с Измайловым.
– Спасибо, – следует сухая благодарность по приезду в наш двор.
– До свидания, – лепечет маленькая егоза.
– Всего доброго, Елизавета, – взяв под мышки дочь, спускает на землю. И она стремительно убегает к дверям подъезда, нажимая на кнопки домофона. Я не желаю прикосновений мужчины, вернее безотчетно боюсь. Что руководит моим страхом? Вероятность того, что он обнаружит мою дрожь? Или душащие эмоции, которые не подаются объяснению?
Пытаюсь вылезти из внедорожника самостоятельно. Но высокие каблуки, подводят – шпилька застревает, и потеряв равновесие буквально падаю на асфальт. Лишь «буквально», так как крепкие, мужские руки ловят меня мгновенно, и я оказываюсь припечатанной в гранитную грудь. Сердце таранит позвоночник, готово проломить грудину. От не состоявшегося полета адреналин несется по венам ударной волной тока, и я бы не выдержала искрящего разряда, между нами, то, как наши дыхания смешиваются, не будь в тисках генерального. А подушки пальцев колючей проволокой вонзаются в кожный покров через блузку.
Определенно схожу с ума, но ничего не могу с собой поделать. Замужняя женщина не имеет права посреди улицы обжиматься с посторонним. Впускать в голову другого мужчину и несмотря на пищащий разум где-то на задворках сознания, я не отстраняюсь – напрочь забыв о нормах приличия. Хуже всего, то, что по новой изучаю черты лица Измайлова. Проклятые равнодушные глаза, не дающие мне покоя, мельчайшие поры и плотно сжатые губы – многообещающие и порочно произносящие мое имя. Он первый нарушает молчание.
– Не ушиблась? – Сипло уточняет.
– Нет, – облизываю пересохшие уста.
– Иди домой, – отпускает из мертвой хватки.
– Конечно... Мне пора, – слова застревают в горле, с трудом выговариваю. Ослабевшими коленями ухожу в направлении подъезда.
В тумане добираюсь до квартиры, благо было время в лифте и успеваю более-менее прийти в себя. А визг дочери окончательно помог выйти из заторможенного состояния, и забывая о хаосе, что творится внутри забегаю в квартиру.
ГЛАВА 10
– Не ушиблась? – Сипло уточняет, пропитывая горьким парфюмом.
– Нет, – облизываю пересохшие уста.
– Иди домой, – отпускает из мертвой хватки.
– Конечно... Мне пора, – слова застревают в горле, с трудом выговариваю. Ослабевшими коленями двигаюсь в направлении подъезда.
В тумане добираюсь до квартиры. Благо в лифте, успеваю более-менее отдышаться и прийти в себя.
А визг дочери окончательно помог выйти из заторможенного состояния, и забывая о хаосе, что творится внутри забегаю в квартиру. Степан провожает троих людей в спеце одежде, у самого же рукава закатаны до локтя.
– Мамочка. Мамуля посмотри это же Немо и его друзья, – бегает малышка в возбуждении вдоль прямоугольного аквариума.
Водоем уже наполнен водой, яркая зелень украшает стекло. Своеобразный дом в виде земного шара, раскрытые ракушки с имитацией жемчуга и конечно же сами жители за прозрачным стенками. Счастью Елизаветы нет предела. Ребенок прыгает, хлопает в ладоши столько в ней искренности.
– Рика, вы вовремя, – супруг целует меня в лоб.
– А что здесь происходит? —Теряюсь в догадках.
– Лизка, ну как тебе сюрприз? – Игнорирует заданный вопрос.
– Урааа... Домик для рыбок такой большой, – обхватывает ручками, утыкаясь лицом в аквариум.
– Тут и корм им какой-то особенный передали. Так что теперь на твои плечи ложится задача, следить за их питанием, – посмеивается муж.
– Конечно папуль. Я же их мама теперь.
– Ты так и не ответил на мой вопрос, – с укором напоминаю Степану.
– Собственно, то, о чем говорил вчера Измайлов. Выполнил обещание, – заключает холодно. При звучании знакомой фамилии, простреливает стрелой с ядовитым наконечником. Острие которого медленно отравляет клетку за клеткой. И разделить радость с дочерью не имею желания.
– Ты дрожишь, Рика? Заболела? – Прикладывает ладонь к щеке, осматривая с беспокойством.
Я не способна ответить, лишь качаю головой. Угрызение совести хлещут по щекам, супруг для дочери аквариум устанавливает, волнуется, а я на всеобщее обозрение обнимаюсь с его начальством пусть даже если случайно. Меня впервые одолевает чувство стыда перед родными, смотреть на них не в силах.
– Я в ванну, – глухо выдаю.
Ополаскиваю лицо холодной водой, шею, ключицы, рассчитывая остудить эмоциональный накал. Рассматриваю себя в зеркале.
Зеленые глаза с расширенными зрачками и ресницы подрагивают. Черты лица прежние, ничего не изменилось внешне. А изнутри бьет подобно шторму, неистовому и устрашающему. Омываю руки, наблюдая за напором из крана. Мысленно отправляю кадры воспоминаний по водостоку и вроде становится легче – утекает страх и безысходность. Всего лишь временное помутнение разума.
Жизнь пойдет своим чередом, и никакие Измайловы больше в ней не будут присутствовать.
Подсознательно желаю забыться. Подарить любимому ласку, восстановить, между нами, магию. Между тем сегодня Степана ждет незабываемая ночь. Но я совру если скажу, мне она больше необходима.
– Романова. Ты сошла с ума? – Шеф брызжет слюнями в течение получаса. —Что на тебя нашло? Нервно чиркает зажигалкой. – Вот. Вот до чего ты меня довела, – тычет сигаретой в меня.
– Николай Петрович, но ведь есть другие сотрудники, они с удовольствием займутся заказом.
– Ты меня еще учить будешь?
– Нет простите, – лучше лишний раз не перечить.
– А договор, который ты подписала внимательно, читала?
– Да, – заламываю пальцы.
– Тогда других альтернатив нет, Романова. Платить за неустойку я не собираюсь, надеюсь тут все очевидно. Тем более терять такой жирный заказ, – загибает свои пальцы. – К слову, даже если ты продашь свою квартиру. Машину. Все действующие органы твои, мои и в купе нашей команды, мы не покроем расходов. Ты сумму видела? – Киваю в ответ. —Тогда я совсем не понимаю тебя. Откуда такая профдеформация?
– Может поможет увольнение? – Предлагаю вариант спасения.
– Нет, она точно ненормальная. И не мечтай Рика, – рявкает главный. – Твоя подпись стоит на бумагах и точка. Речи об увольнении быть не может.
– Николай Петрович послушайте...
– Нет это ты меня послушай. Довод «Мне не нравится этот человек» так себе. Оправдание, «я не прочитала контракт перед подписанием», как бы не в твою пользу. Вернее, полнейший бред. Если бы я делал все что мне нравится, то моя задница сейчас не сидела в этом сранном кресле. Ясно? Я внятно объяснил?
– Да, – отвечаю, понимая, что проигрываю.
– А теперь двигай своей задницей за рабочий стол и делай то, что у тебя прекрасно получается. Все у меня нет времени и терпения дальше разглагольствовать, – махает рукой на дверь, что означает аудиенция окончена.
С трудом дождалась утра.
А ночь, сулившая полного сладострастия с супругом, претерпела разочарование. Не в отношении Степана, супружеский долг он исполнил как полагается и даже больше. Муж соскучился и одного раза ему оказалась мало. А вот я чувствовала себя, мягко говоря, в диком шоке, и оттого не могла уснуть – не удавалось найти себе места.
Ощущения притупились, география моего тела не поддавалось ласкам Степана, а ведь я также по нему истосковалась. Поэтому совсем не понимала, что со мной происходило.
– Рика, ты здесь? – Нависая надо мной спросил мужчина учащенным дыханием.
– Конечно, дорогой, – удивилась вопросу.
– Физически да, а вот твои мысли точно не со мной.
– В моих мыслях только ты, – легким поцелуем коснулась губ. – Скоро женский цикл, возможно причина в этом.
Безобидное объяснения удовлетворили Степана, а вот мне стало противно от откровенной лжи, очередного вранья. Да я лгала ему, но другого выхода не видела.
А самое страшное и постыдное для меня наступило после. Когда, отпустила себя и прикрыв веки, впустила в голову образ Измайлова. Властного. Сильного. Запретного и обладающим чертовым магнетизмом, невзирая на исходящую опасность.
Мое тело моментально откликнулось, будто только этого жаждало. Не говоря уже о двух фееричных оргазмах утянувшие в космос. А после накрывает полным опустошением.
Контрастный душ не помог, ни три чашки обжигающего кофе. Ничего не могло вывести из вакуума. И чтобы хоть как-то отвлечься приняла решение почитать контракт.
Я буквально поперхнулась напитком, одновременно покрываясь испариной, читая заключённый договор с «Изиндастрис». И если вчера вечером благополучно прощалась с ее владельцем, то с восходом солнца осознала, насколько глубоко и крепко я попала.
Абсолютно никаких подводных камней, довольно прозрачный документ.
Юристы, составляя его в двустороннем порядке постарались на славу, подстраховали работодателя умело. Да к тому же исполнителя не обделили безопасностью. Безусловная щедрость со стороны компании.
И все же один аспект имелся. В случае несвоевременного выполнения заказа или расторжения договора в одностороннем порядке налагался значимый штраф – в стопроцентном размере. А если быть точнее четырнадцать миллионов долларов, плюс компенсация. Вероятно, эти акулы бизнеса баснословными цифрами исчисляют справедливость. Или стратегия запугивания, а по-другому и не скажешь, тактический ход, дабы оппонент находился в ловушке.
Именно так воспринимаю сложившиеся обстоятельства. Смысл слов Измайлова, о том, что я передумаю, только теперь доходит.
– Не ушиблась? – Сипло уточняет.
– Нет, – облизываю пересохшие уста.
– Иди домой, – отпускает из мертвой хватки.
– Конечно... Мне пора, – слова застревают в горле, с трудом выговариваю. Ослабевшими коленями ухожу в направлении подъезда.
В тумане добираюсь до квартиры, благо было время в лифте и успеваю более-менее прийти в себя. А визг дочери окончательно помог выйти из заторможенного состояния, и забывая о хаосе, что творится внутри забегаю в квартиру.
ГЛАВА 11
Степан провожает троих людей в спецодежде, у самого же рукава закатаны до локтя.
– Мамочка. Мамуля посмотри это же Немо и его друзья, – бегает малышка в возбуждении вдоль прямоугольного аквариума.
Водоем уже наполнен водой, яркая зелень украшает стекло. Своеобразный дом в виде земного шара, раскрытые ракушки с имитацией жемчуга и конечно же сами жители за прозрачным стенками. Счастью Елизаветы нет предела. Ребенок прыгает, хлопает в ладоши столько в ней искренности.
– Рика, вы вовремя, – супруг целует меня в лоб.
– А что здесь происходит? —Теряюсь в догадках.
– Лизка, ну как тебе сюрприз? – Игнорирует заданный вопрос.
– Урааа... Домик для рыбок такой большой, – обхватывает ручками, утыкаясь лицом в аквариум.
– Тут и корм им какой-то особенный передали. Так что теперь на твои плечи ложится задача, следить за их питанием, – посмеивается муж.
– Конечно папуль. Я же их мама теперь.
– Ты так и не ответил на мой вопрос, – с укором напоминаю Степану.
– Собственно, то, о чем говорил вчера Измайлов. Выполнил обещание, – заключает холодно. При звучании знакомой фамилии, пронзает стрелой с ядовитым наконечником. Острие которого медленно отравляет клетку за клеткой. И разделить радость с дочерью не имею желания.
– Ты дрожишь, Рика? Заболела? – Прикладывает ладонь к щеке, осматривая с беспокойством.
Я не способна ответить, лишь качаю головой. Угрызение совести хлещут по щекам, супруг для дочери аквариум устанавливает, волнуется, а я на всеобщее обозрение обнимаюсь с его начальством пусть даже если случайно.
Меня впервые одолевает чувство стыда перед родными, смотреть на них не в силах.
– Я в ванну, – глухо выдаю.
Ополаскиваю лицо холодной водой, шею, ключицы, рассчитывая остудить эмоциональный накал. Рассматриваю себя в зеркале.
Зеленые глаза с расширенными зрачками и ресницы подрагивают, черты лица прежние, ничего не изменилось внешне. А изнутри бьет подобно шторму, неистовому и устрашающему. Омываю руки, наблюдая за напором из крана. Мысленно отправляю кадры воспоминаний по водостоку и вроде становится легче – утекает страх и безысходность.
Всего лишь временное помутнение разума.
Жизнь пойдет своим чередом, и никакие Измайловы больше в ней не будут присутствовать.
Подсознательно желаю подарить любимому ласку, восстановить, между нами, магию.
Между тем сегодня Степана ждет незабываемая ночь. Но я совру если скажу, мне она больше необходима.
– Романова. Ты сошла с ума? – Шеф брызжет слюнями в течение получаса. —Что на тебя нашло? Нервно чиркает зажигалкой. – Вот. Вот до чего ты меня довела, – тычет сигаретой в меня.
– Николай Петрович, но ведь есть другие сотрудники, они с удовольствием займутся заказом.
– Ты меня еще учить будешь?
– Нет простите, – лучше лишний раз не перечить.
– А договор, который ты подписала внимательно, читала?
– Да, – заламываю пальцы.
– Тогда других альтернатив нет, Романова. Платить за неустойку я не собираюсь, надеюсь тут все очевидно. Тем более терять такой жирный заказ, – загибает свои пальцы. – К слову, даже если ты продашь свою квартиру. Машину. Все действующие органы твои, мои и в купе нашей команды, мы не покроем расходов. Ты сумму видела? – Киваю в ответ. —Тогда я совсем не понимаю тебя. Откуда такая профдеформация?
– Может поможет увольнение? – Предлагаю вариант спасения.
– Нет, она точно ненормальная. И не мечтай Рика, – рявкает главный. – Твоя подпись стоит на бумагах и точка. Речи об увольнении быть не может.
– Николай Петрович послушайте...
– Нет это ты меня послушай. Довод «Мне не нравится этот человек» так себе. Оправдание, «я не прочитала контракт перед подписанием», как бы не в твою пользу. Вернее, полнейший бред. Если бы я делал все что мне нравится, то моя задница сейчас не сидела в этом сраном кресле. Ясно? Я внятно объяснил?
– Да, – отвечаю, понимая, что проигрываю.
– А теперь двигай своей задницей за рабочий стол и делай то, что у тебя прекрасно получается. Все у меня нет времени и терпения дальше разглагольствовать, – махает рукой на дверь, что означает аудиенция окончена.
С трудом дождалась утра.
А ночь, сулившая полного сладострастия с супругом, претерпела разочарование. Не в отношении Степана, супружеский долг он исполнил как полагается и даже больше. Муж соскучился и одного раза ему оказалась мало. А вот я чувствовала себя, мягко говоря, в диком шоке, и оттого не могла уснуть – не удавалось найти себе места.
Ощущения притупились, география моего тела не поддавалось ласкам Степана, а ведь я также по нему истосковалась. Поэтому совсем не понимала, что со мной происходило.
– Рика, ты здесь? – Нависая надо мной спросил мужчина учащенным дыханием.
– Конечно, дорогой, – удивилась вопросу.
– Физически да, а вот твои мысли точно не со мной.
– В моих мыслях только ты, – легким поцелуем коснулась губ. – Скоро женский цикл, возможно причина в этом.
Безобидное объяснения удовлетворили Степана, а вот мне стало противно от откровенной лжи, очередного вранья. Да я лгала ему, но другого выхода не видела.
А самое страшное и постыдное для меня наступило после. Когда, отпустила себя и прикрыв веки, впустила в голову образ Измайлова. Властного. Сильного. Запретного и обладающим чертовым магнетизмом, невзирая на исходящую опасность.
