Текст книги "В тумане лжи (СИ)"
Автор книги: Маргарита Гришаева
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 27 страниц)
– Ты сказал, что Дели звала, – с намеком заметила, неожиданно хриплым голосом. – Зачем, кстати? – нахмурившись, уточнила.
– Просила, – кивнул он, плавно шагнув вперед, заставив ее чуть отступить. – О чем-то хотела поговорить. Наверное, есть мысли по поводу интерната.
– Тогда мне нужно поспешить? – пробормотала Кей, снова чуть отступив.
– Поэтому я и заглянул, – хитро сверкали его глаза. Мягко взяв ее запястья, он поднял плотно забинтованные руки. – Тебе нельзя мочить повязки, так что сама ты быстро не справишься.
Кей почувствовала жар, разбежавшийся по коже. А ведь еще пару минут назад ей казалось, что в комнате прохладно. Сердце в груди ускорило ритм, заставляя нервно сглотнуть.
– А как же жажда крови? – закусив, нижнюю губу напомнила она.
– Практически прошла, – заверили ее, заставляя сделать очередной шаг. Чуть задев порожек, Кей поняла, что шагнула в душевую кабину. – То, что осталось, скорее придает происходящему остроты.
– Мы опоздаем, – выдохнула она, откидывая голову и опираясь лопатками на стену, когда широкие ладони вновь легли на талию и скользнули по спине.
Через мгновение за дверь душевой вылетел ее лифчик, а следом мужская футболка.
– Точно опоздаем, – тихий выдох.
– Не переживай, прелесть моя, я всего лишь помогу тебе сполоснуться, – пророкотал в ответ низкий голос.
То, что они с Дарэном явились в кабинет последними, Кей не удивило. Насмешливого взгляда Геры у окна она предпочла не заметить, как и хмурого Фроста, устроившегося на диване рядом с больным другом. А вот Мердоку она была рада, несмотря на его болезненный вид.
– Хреново выглядишь, подруга, – с легким удивлением заметил он, протягивая к девушке руку и рассматривая ее новый облик.
– Кто бы говорил, – хмыкнула Кей, хлопнув его по ладони, а потом крепко сжав, – но я все же рада снова встретиться.
– А я-то как счастлив, – криво усмехнулся он, прежде чем отпустить ее руку, – думал, на том свете только свидимся.
Он все еще был обмотан бинтами по шею, но выглядел вполне бодрым. Посеревший цвет кожи, заострившиеся черты и уши Кей отнесла к тем же стрессовым изменениям, что случились с ней самой. Сложно сказать, сильно ли задело его произошедшее, но сейчас, взгляд у него был вполне живой. Он уже не производил впечатление человека, мечтавшего о смерти. Даже это стоило всего пережитого.
Кей уселась в последнее кресло перед широким письменным столом, за которым их ожидала какая-то печальная и уставшая Дели. Не похоже, что женщине было чем их порадовать. Дарэн ушел к окну, подвинув сестру, и закурил, тоже не ожидая от разговора ничего хорошего. И это насторожило Кей куда больше, чем нервозность и отсутствие макияжа у Дели.
Тяжело вздохнув, женщина стянула с носа черные очки и решительно посмотрела на них белыми, словно слепыми глазами.
– Прежде всего, я хочу попросить прощения у вас троих, – голос ее прозвучал уверенно, пусть и немного хрипло.
Вокруг воцарилось недоуменное молчание.
– Хотелось бы узнать за что, – выразил их общее мнение Фрост, не сводя с женщины напряженного взгляда.
Кей уже буквально ожидала, что Дели рассказала про интернат Совету, и теперь те готовятся уничтожить десяток невинных детей. Но реальность оказалась куда неожиданней.
– Около ста лет назад я являлась одной из тех, кто занимался разработкой проекта вашего интерната, – последовало признание.
– Что? – прошептала Кей.
– В какой-то мере я одна из тех, кто виноват в вашем печальном положении, – поджав губы, с мрачной решимостью заявила женщина.
На кабинет опустилась потрясенная тишина. Кей оглянулась и с неприятным ощущением отметила, что, если Гера выглядела столь же впечатленной этим заявлением, Дарэн оказался спокоен. Мысль, что он об этом знал и молчал, была довольно горькой.
– Дельфина объясни все с начала, – мягко обратился он к женщине. – У меня есть подозрения, что ты несколько преувеличиваешь свой вклад в эту тёмную историю.
Не знал, но определенно о чем-то догадывался. Понимание, что хоть кто-то не лгал ей и не скрывал правду, подействовала успокаивающе. Кей вернула сосредоточенный взгляд на женщину. Настало время разобраться с истоками этой истории.
– Да уж, – процедил Мердок, – потрудитесь объясниться.
Женщина вздохнула и, откинувшись на спинку кресла, устремила пустой взгляд в окно.
– Двадцатый век стал для дивных особенно тяжелым, – начала свой рассказ женщина с неожиданно давнего времени. – Стремительное развитие промышленности, науки, медицины, увеличение численности и продолжительности жизни человечества отразились на нас не лучшим образом. Мы не успевали за развитием. Все больше семей уходили прятаться в самые дальние места и пропадали с концами. Люди слишком въедливо относились к изучению окружающего мира и самих себя, чтобы упустить различия между нами. Вы молоды, и не понимаете, как сложно существу, прожившему сотни лет, угнаться за миром, который за пять лет меняется как за столетие, – с затаенной печалью делилась она воспоминаниями. – Численность дивных уменьшилась. Не сказать, что стремительно, но заметно. Стало очевидно, что если мы не приспособимся к новому, быстро меняющемуся миру, он просто поглотит нас. Тогда зародились первые мысли о возможной адаптации.
– Хотя не совсем так, – немного подумав, поправилась Дельфина, – сначала появился проект приюта для потерянных детей. Таких, как вы, – бросила она печальный взгляд на застывшую троицу. – Попытки дивных спрятаться привели к развалу существовавших диаспор, служащих поддержкой друг другу. Ожидаемо, что некоторые из дивных окончательно пропадали из поля зрения Совета. Спустя какое-то время стали появляются такие, как вы – дети, потерявшие родителей слишком рано, чтобы осознать свою природу, и оказавшиеся в человеческих приютах. И все это приводило к не самым приятным последствиям. Но после Первой мировой войны все стало еще хуже.
Лицо Дели совсем потемнело, а губы сжались в тонкую бескровную линию.
– Игнорировать с десяток детей, разбросанных по Старому и Новому Свету, Советы могли себе позволить, изредка прикрывая проявляющиеся странности. Когда это число перевалило за сотню, закрывать глаза уже стало невозможно. А любая война оставляет за собой след из сирот. Сразу после окончания было принято решение организовать на территории западной Европы приют и свозить туда детей со всего света. Я тогда состояла в Совете и на нашей территории решили реализовать этот проект. Мысль, что именно приют может стать нашим шансом для выживания, пришла мне в голову, когда стали собирать первых детей, – призналась женщина.
– Большинство из них успели неплохо устроиться в человеческом мире, не слишком выделяясь среди толпы таких же несчастных. Чаще всего способности проявлялись исключительно в стрессовых ситуациях, до этого совершенно не выделяя ребенка из толпы. И я подумала, что возможно, именно детская способность адаптироваться изменит мир дивных. Наши детей растут в закрытом обществе, среди подобных себе и привыкли к собственной природе. Выросли с присущей нам моралью и виденьем мира. Эти – росли среди людей и поэтому гораздо лучше умели притворяться ими. Я идеей с остальными членами Совета, и было решено попробовать. Мы наняли для управления приютом людей, что существовали на грани. Такие были во все времена – те, кто знал о нас, но не являлся дивными. Отдали школу тем, кто представлял, кем являются дети и мог помочь им совладать с силами. Сами же продолжали наблюдать со стороны, изредка вмешиваясь в процесс обучения. Никто не скрывал от детей их иную природу, но к мыслям, что они являются другим видом, подводили постепенно, стараясь не акцентировать на этом внимания. И здесь началась Вторая мировая, – женщина устало прикрыла глаза рукой.
Несколько мгновений она словно собиралась с силами, чтобы продолжить и ее сосредоточенную тишину никто не решился нарушить.
– На территориях Старого Света стало сложно выживать даже взрослым дивным, что уж тут говорить про детей. Закулисные интриги Советов, так или иначе участвовавших в конфронтации, тоже не вносили стабильности. Я решила, что пора эвакуировать детей в Новый Свет. Обеспечила средствами, подготовила поддержку на материке и отправила. Получив подтверждение, что все дети благополучно добрались, я погрузилась в остальные заботы. Забыла на время, переложив ответственность на Совет, что принял их. Прошло больше десяти лет, прежде чем, выплыв из ужасов и последствий войны, я поинтересовалась их судьбой. И получила печальный ответ – дети выросли и, вооруженные знанием о том, кто они, разбежались по свету. Детей привозили все меньше, приют снова переехал. Еще через десяток лет узнала, что проект окончательно закрыли, как неудавшийся. Оставшихся детей раздали по семьям дивных.
Размышляя над этим рассказом, Кей поняла, что совершенно не злится. Лишь какое-то горькое разочарование и непонимание, как, в общем-то, благородная и хорошая идея превратилась в их интернат. И почему одна из ее основателей почти полвека считала, что ее идея провалилась.
– Тогда что же такое наш интернат? – задал Мердок созвучный ее мыслям вопрос. Парень уже не выглядел злым, лишь мрачным.
– До меня дошла неправильная информация, – поделилась Дели, нервно крутя в руках пустой мундштук. – Встретив Кей, я поняла, что проект не закрыли, и подняла все свои старые знакомства, чтобы выяснить правду. Из-за малого количества воспитанников приют все время переселяли. Советы не хотел связываться с десятком плохо контролируемых дивных детей. В конце концов, они осели в тихом уголке. Изредка местный Совет интересовался делами. Детей было мало, сотрудники справлялись сами как с поиском детей, так и с подбором персонала. Приют стали проверять все реже. Заглянут раз в десять лет и снова забывают. Все было тихо, пока лет двадцать назад не сменился директор. Наверное, ему показалось малым финансирование Совета, и он увидел выгоду. Изменил обучение и стал предоставлять желающим услуги. Сначала частным лицам, а потом получил долгосрочный контракт с правительством. Большинство государственных деятелей знают о нашем существовании, некоторые и вовсе из наших, хоть мы предпочитаем не лезть в политику. Не предупредив Совет, приют перевезли в другое место, окончательно пропав для нас. А этот ушлый предприниматель стал торговать вашими способностями, – под конец речи Дели едва сдерживала злость и ярость. – Никому из нас в страшном сне не приснилось бы делать из детей живую мишень со знаком «Смотрите, я – иной!».
Кей было очень мерзко осознавать, что сделали из их интерната. Практически продавали их и не единожды, а постоянно. Может, и стоило порадоваться, что из них не делали рабов или экзотических проституток, но как-то не особо тянуло.
– Значит, – криво усмехнувшись, заключил Фрост, – в итоге все свелось к очередному попустительству Совета, слишком занятого собственными интригами, чтобы следить за судьбой десятка детей. Почему я не удивлен?
Дели покаянно склонила голову, принимая это, на взгляд Кей, совершенно безосновательное обвинение. Да, детей в итоге и правда практически бросили на произвол. Но была ли в этом вина Дели? Вряд ли. Женщина озаботилась их судьбой в самый сложный момент и передала, как ей казалось, в надежные руки. Увы, даже тысячелетний опыт не может уберечь от ошибки.
– Фактически именно я создала структуру, что разрушила ваши жизни, – твердым голосом произнесла женщина, подняв слепой взгляд. – Могла проконтролировать судьбу созданной мной школы, проследить тщательнее, куда увезли детей и как устроили. Должна была вспомнить о приюте гораздо раньше. Но тогда мне казалось, что есть и более важные дела. Я сожалею, что моя неспособность нести ответственность за собственное детище привела вас сюда, а ваших друзей к гибели. Самонадеянно с моей стороны надеяться на прощение за весь этот кошмар и ложь, в которой вы выросли, но я все же хочу извиниться.
– Дельфина, давай, не будем углубляться в самоуничижение, – сухо высказался Дарэн.
Обернувшись, Кей отметила подозрительно блестевшие глаза Геры, безмолвно взиравшей на мать и неожиданно снисходительный и теплый взгляд Рэна.
– Я-то прекрасно знаю, чем ты занималась весь период войны и после нее, – заметил мужчина, подойдя к приемной матери и мягко погладив ее по щеке. – Не пересчитать, скольких дивных с твоей помощью вытащили из застенка концлагерей. Сколько семей ты воссоединила после войны и сколько успела уберечь от разрушения. Увы, но правда в том, что ты действительно не могла отследить судьбу детей – у тебя не было на это времени. Ты спасала другие жизни, считая, что они уже были в безопасности, – и хоть говорил он это Дели, взгляд был обращен все же на Кей и ее друзей.
– Дели, – мягко позвала девушка, грустно улыбнувшись, поймала белый взгляд, – вы не можете нести ответственность за весь мир. Вы хотели совершить благое дело и не виноваты, что вашу идею извратили.
– Спасибо, Кира, – грустно улыбнулась женщина, смахивая набежавшую слезу. – И тебе, дарлинг, за поддержку, – сжала она руку приемного сына.
– Это все, конечно, понятно и печально, – устало вздохнул Мердок, потерев ладонями серое осунувшееся лицо. – Главный вопрос в другом – что будет дальше?
– Реорганизация, – заявила женщина, серьезно и уверенно глядя на них. – Я уже оповестила Совет, на территории которого находится интернат, о произошедшем. И всех, кто был задействован когда-то в создании этого проекта. Руководство интерната уже отстранили и уволили, – поделилась она. И судя по заострившемся чертам лица женщины, Кей предполагала, что увольнение было посмертным. Это решение она не осуждала, – Детьми займутся представители Совета. Не переживайте, никто не оставит детей на произвол и не причинит им вреда. Разберутся со всеми заказчиками и сотрут все следы вашей предыдущей деятельности. Больше никаких миссий. А в школе займутся тем, чем и должны – обучением и введением детей в мир людей и дивных. Надеюсь, еще не поздно исправить ущерб и помочь детям, – слабо улыбнулась Дели.
– Конечно, – вмешался язвительный голос Фроста, – а потом снова возникнут какие-то дела, а Совет забудет об очередной ошибке, бросив нас. Еще неизвестно, кем будут эти представители и не станут ли использовать нас в своих целях. Будут те же миссии, только от Совета. Кто больше предложит, тому и группа безотказных и преданных солдат, – исходил злостью парень, пока Кей с Мердоком недоуменно косились на него. Саму девушку описанный женщиной расклад вполне устроил – детям, наконец, откроют правду о происхождении и перестанут использовать в своих целях.
– Почему же неизвестно, – спокойно ответила на выпад женщина. – Новый директор уже был назначен. Собственно говоря, он сам вынес свою кандидатуру, которая была принята удивительно единогласно.
– Да ладно, – обреченно потянул Дарэн, а встретив уверенный взгляд матери, только выругался.
– Что? – напряженно нахмурилась Кей, нервно смотря на раздраженного Дарэна. – Кто это? Ты его знаешь?
– Ты тоже его знаешь, – усмехнулся мужчина, возвращая к окну и снова закуривая.
Кей перевела недоуменный взгляд на мягко улыбающуюся им женщину за столом.
– Это я, милая, – улыбнулась Дели. – Я новый директор интерната. Своей ошибки я не повторю. Возьму ответственность и постараюсь навести порядок в этом заведении. Надеюсь, что мои дети согласятся мне в этом помочь.
Поначалу ошарашенная, Кей постепенно почувствовала, как расплывается в улыбке. Невероятный исход, но, если подумать – это лучший вариант. Она даже не представляла, что все можно устроить так идеально.
Услышав, как у окна тихо и обреченно чертыхаются Дарэн и Гера, счастливо рассмеялась. Пожалуй, с такой компанией за детей можно будет не беспокоиться. Но для полной уверенности…
– Дели, могу я подать вам заявление о приеме на работу? – как-то неожиданно даже для себя заявила Кей.
На заднем плане послышалось разочарованное мужское: «И ты туда же?!».
– Конечно, милая, – улыбнулась ей оракул, – считай, что ты принята. Родственники идут по блату.
– Дели! – как-то зло рявкнул Рэн.
– Прости, дарлинг, я не специально…
Эпилог. Я не волнуюсь
Стоя в единственном круге света заброшенного складского помещения, Кей заметно нервничала. И даже теплая ладонь Дарэна, стоящего чуть позади, на пояснице, не могла заглушить легкой паники.
Дело не в том, что ей предстояло встретиться наконец лицом к лицу с представителями того самого Совета. Хоть, они и собирались их самонадеянно обмануть. Само помещение вызывало в ней неконтролируемую дрожь и подспудное ожидание, что из темного угла вот-вот шагнет проклятая мутировавшая тварь. Спустя две недели после произошедшего она все еще не могла избавиться от видений оскаленной морды, стоило закрыть глаза.
Зато на фоне этого страха, предстоящая авантюра с обдуриванием Совета выглядела не слишком пугающей. Но проводись встреча в каком-то более освещенном месте, ей было бы спокойнее.
– Идут, – шепнул на ухо Дарэн и отступил на шаг, убирая от нее руки и принимая скучающий невозмутимый вид.
В этом сумраке слабого света и таящихся в тенях очертаниях ящиков Кей даже не пришлось притворяться нервничающей. Она доверяла Рэну и Дели. Но последние пару месяцев слишком много всего шло не по плану.
Они появились одновременно. Бесшумно шагнули в границу очерченного светом круга, словно уже долгое время стояли там, ожидая, когда начнется спектакль. Пятеро совершенно непохожих друг на друга существ, но в то же время чем-то одинаково пугающих. Трое мужчин и две женщины.
Роскошная молодящаяся брюнетка в мехах и бриллиантах, словно сошедшая с кинокартин шестидесятых, с раздраженным лицом. Крепкая мускулистая коротко стриженная блондинка, в мужском костюме с безразличием на лице и сложной рунической татуировкой, оплетающей правый висок. Благообразный старичок в очках, глубоко погруженный в собственные думы, похожий на какого-нибудь профессора истории, если бы не жесткие стрекозиные крылья, сложенные у него за спиной. Бледный худощавый шатен, очень высокий, непропорциональный, с пустым безжизненным взглядом и в белом медицинском халате, словно мысленно препарирующий девушку. И по центру мускулистый темнокожий франт, в костюме, шляпе, с тростью в когтистой руке и абсолютно черными глазами, лишенными белка.
Кей замерла, задержав дыхание, пока появившаяся пятерка рассматривала ее с разной степенью заинтересованности. За прошедшее время прозрачность и дымка с ее кожи ушли, оставив лишь серую бледность, волосы потеряли водную гладкость и слегка укоротились, даже глаза вернули немного цвета. Но назвать ее внешность человеческой можно было с натяжкой – ногти на руках все также пугали остротой, а зубы лишь чуть-чуть потеряли заточенность. Сейчас постепенное утрачивание ею истинного облика играло им на руку.
– Темный, это и есть та потеряшка, которую ты нашел? – первым спросил франт.
– Она, – устало и скучающе отозвался Рэн.
– И кто же ты такая? – низкие вибрации голоса франта заставляли что-то глубоко внутри дрожать от дурного предчувствия.
– Меня зовут Кей, – хрипло и немного настороженно отозвалась девушка.
Мгновение висела тишина, а потом со стороны Совета донеслись смешки.
– Нам безразлично твое имя, потерянная, – раздался сухой голос медика, уголок губ которого лишь слегка дернулся в усмешке, – к какой линии крови ты принадлежишь?
– Ей-то откуда знать, – раздраженно оборвала его кинозвезда, запахиваясь плотнее в меховой палантин. – Не понимаю, зачем нас собрали. Темный, с чего такое милосердие? – она бросила недовольный взгляд в сторону невозмутимого Дарэна. – Твоя работа избавляться от проблем, а не притаскивать их к нам на порог.
– Извините, старейшина, – издевательски поклонился в сторону дамочки Рэн, – я не думал, что дивная, не представляющая о своем происхождении, это для Совета проблема. В следующий раз буду осмотрительнее.
Дамочка, оскалившись клыками, зашипела в его сторону, но больше недовольства не выказывала.
– Это не проблема, – отозвалась неожиданно очень красивым оперным голосом блондинка, – но пробуждение в столь позднем возрасте и правда удивительно. Потеряшек давно не встречалось.
Кей очень постаралась сдержать нервный смешок. Конечно, не встречалось. Последнюю пару десятилетий их собирали в интернате, в обход этих самоуверенных дивных.
– Дитя, расскажи нам, как в тебе пробудились силы? – скрипучим голосом поинтересовался старичок, добродушно улыбнувшись.
Кей сглотнула и помолилась, чтобы все вышло, как они планировали.
– Я… наткнулась в переулке на насильника, – неуверенным голосом начала она. – Он вымогал у женщины с ребенком деньги. И я тоже попалась ему на глаза. Меня похитили. Это чудовище пытало меня и издевалось, но мне удалось освободиться. Я попыталась убить его, и случилось это, – неопределённо махнула она рукой, намекая на изменившийся облик.
Ни слова лжи – врать Совету опасно. Лишь причудливо перетасованные факты и немного недосказанности.
– Что стало с напавшим? – нахмурившись, спросила блондинка.
– Я придушила его… туманом, сама не знаю, как, – аккуратно подбирая слова, призналась Кей.
Учитывая, как сжимал в объятьях тварь ее фантом, это вполне можно назвать удушьем. А то, что убило его вовсе другое, уточнять не обязательно.
– Занятно, – вскинула брови блондинка.
– Темный, а ты-то как там оказался? – по непроницаемо-черным глазам франта нельзя было понять его эмоций, но Кей эта заинтересованность не понравилась.
– Это был мой маньяк, – лениво отозвался Дарэн, – четыре детских трупа на счету. Пятого, к счастью, не случилось.
– И кто же она, по-твоему? – обсуждали они Кей, словно она предмет мебели. Но возражать она не рисковала. Ее дело сейчас выглядеть растерянной и запуганной. С этим проблем не было – вся эта ситуация здорово нервировала.
– Я бы сказал ореада, полукровка, – пожал плечами Рэн. – Как-то встречался с одной. Внешне похожа, да и склонность к туманам у них имеется.
– Горная нимфа, значит, – поскучнел сразу медик, после рассказа Кей с большей заинтересованностью взиравший на нее. – Ну да, мамашки из них не особо порядочные, могла и кинуть ребенка.
– Что будем делать? – наконец прозвучал главный вопрос от франта.
– Я сразу сказала – нет девчонки, нет проблем, – хмыкнула кинозвезда, бросив на Кей безразличный взгляд.
– Толку с полунимфы никакого, как и проблем, – пожала плечами оперная блондинка, – пусть девчонка гуляет на все четыре стороны. Предупредить, только чтобы не высовывалась.
– Молоденькая совсем, – проскрипел подслеповатый старичок, – она еще может всему научится и влиться в наш мир.
– Без разницы, – сухо заявил медик.
Кей затаила дыхание. Остался последний вердикт. Одна против, двое за, один воздержался. Решение франта будет главным. Дарэн пообещал, что в крайнем случае выдернет ее оттуда, и пошел весь Совет – найдут способ обустроиться в другом месте. Но хотелось бы легализовать ее сразу и без лишних проблем. Тем более, пока есть такая прекрасная возможность скрыть её настоящую природу.
Молчаливые размышления франта затягивались.
– Покажи, что ты можешь, девочка, – приказным тоном заявил он.
Кей занервничала. Это был опасный момент – нельзя выдать лишнего. Если сейчас ее тело снова начнет расплываться или под кожей заклубиться туман за простую нимфу она уже не сойдет.
– Я… пока не умею толком управлять этим, – заикаясь, попробовала она отговориться.
– Постарайся, – прозвучало так, чтобы было ясно – иных вариантов не существует.
Кей сделала глубокий вдох и, прикрыв глаза, сосредоточилась. Все, что ей нужно – это немного тумана. Главное – не перестараться, не дать ему принять форму фантома. Сила внутри заклубилась, неожиданно резко отозвавшись. Кей стиснула зубы, стараясь сдержать рвущееся наружу желание раствориться туманом.
– Достаточно, – вырвал ее из борьбы с самой собой уверенный голос.
Еще раз глубоко вдохнув, она загнала бурлящие чувства внутрь и медленно открыла глаза. У ног ее растворялись последние клочки тумана.
Получилось? Она сдержалась?
– Темный, – повернулся франт в сторону Дарэна, – насколько мне известно, Дельфина отстояла свое право на найденный приют потерянных?
– Да, – равнодушно отозвался мужчина.
– Тогда пусть присмотрит за девочкой. Возможно, ей тоже стоит какое-то время пожить при приюте, пока не разберется в наших порядках, – заключил франт.
Кей облегченно вздохнула, поняв, что этот бой они выиграли без потерь, и резко вздрогнула, когда черноглазый ее окликнул.
– Кей.
Девушка, дернувшись, подняла на него настороженный взгляд.
– Ступай с миром, юная нимфа. Будь осмотрительна, не вмешивайся в дела людей, не демонстрируй своей силы и прилежно учись. Тогда нам не доведется встретиться вновь, – проинструктировали ее вкрадчивым голосом, пронизывая чернотой в глазах. – И знай, если захочешь переехать, тебе понадобится разрешение Совета. А остальное тебе объяснить Дельфина. Свободны. Готовые документы тебе передадут. Забирай ее, Темный, – лицо франта уже пробрело скучающее выражение, когда он махнул рукой в их сторону.
Прежде чем раствориться во тьме, Кей успела заметить ободряющую улыбку старичка, безразличный взгляд медика, легкое одобрение блондинки и явное недовольство кинозвезды. Но больше всего ей не понравилось почудившаяся заинтересованность во взгляде франта.
Оказавшись в собственной гостиной, Кей, устало выдохнув, упала на диван и вытерла рукой испарину на лбу.
– Ужас какой, – пробормотала. – И каждый раз при переезде нужно с такой компанией общаться? Никаких нервов не хватит. Может, стоило сейчас разрешение спросить? Все равно уезжать, – глянула она Дарэна, устроившегося рядом и перетянувшего ее себе на колени.
– Ты же не думаешь, что Совет будет заниматься такой мелочевкой? – фыркнул он, зарываясь ей носом в волосы. – Для этого существует канцелярия с реально действующим адресом, в которую присылаются все запросы на переезд и прочая сопутствующая бюрократия. Лично с Советом простые обыватели видятся редко. На суде или если подали запрос на встречу. Но на последнее решаются немногие и только в экстренных случаях.
– И то радость, – расслабленно выдохнув, откинула она голову ему на плечо. – А насчет разрешения на переезд?
– Дели разберется. – пробормотал мужчина, легко скользя губами вдоль виска девушки. – Все равно Криса и Геру оформлять. Припишет тебя еще одной подопечной. Уж ей-то в разрешении на выезд никто не откажет.
Кое-что насторожило девушку в его словах. Она отстранилась от Рэна и вгляделась с подозрением в его лицо.
– А тебе разрешение не нужно?
– Мне его никто не выдаст, – хмыкнул он в ответ. – Мы прожили здесь всего пять лет – слишком малый срок, чтобы обосновать переезд долгим проживанием. Ни по какой другой причине местный Совет меня не отпустит. Дели, конечно, надеялась на лучшее, но прекрасно понимает, что пока увы. Но лет через пять можно будет давить на то, что коллеги подозрительно косятся на мой излишне молодой вид.
– А как же… – немного растерянно пробормотала Кей, но оборвала свои слова, заметив, как на лице мужчины расплывается самодовольная улыбка.
– Что, прелесть моя, уже скучаешь? – сверкнув изумрудом глаз, практически проурчал он, склоняясь ближе к девушке. – Не переживай, ты так щедро одарила меня своей кровью, что я приду к тебе даже из адова пекла. И уж тем более мне не составит труда заглянуть вечерком в другой штат. Днем я слишком занят, но скучать по ночам тебе не придется.
– Вообще-то, я к родителям еду, – пробормотала девушка, послушно отклоняя голову и подставляя шею под ласки. – Не думаю, что они обрадуются, застав в комнате своей дочери сгусток разговаривающей тьмы. Они слишком стары для таких потрясений.
– Тем лучше для меня, – прошептал мужчина, обжигая чувствительную кожу за ухом горячим дыханием, – значит, я буду нагло воровать тебя из постели, чтобы надругаться в собственном убежище. Все в лучших традициях предков…
– Чудовище, – со стоном протяжно выдохнула Кей.
– Даже не представляешь какое, – многообещающе заявили ей, прежде чем утянуть в головокружительный поцелуй.
Лунный свет заливал ухоженный сад, окружавший величественный викторианский особняк. Ветер прошелестел в кронах аккуратно подстриженных деревьев, и испуганная птица вспорхнула с кустов плетистой розы, оплетающей решетку у стены. В глубине дома несколько часов на разные голоса пробили час ночи. Когда отзвуки последнего удара затихли в коридорах спящего дома, из густой тени живой изгороди шагнули две фигуры затянутые в черное. Какое-то время они настороженно всматривались в темные окна дома и вслушивались в окружавший их легкий шелест ветра.
– Судя по чертежам нам нужен третий этаж, второе окно справа, – едва слышно прошептал женский голос.
– Металлические ставни, – буквально через мгновение отозвался недовольно мужской, – единственные на весь дом – похоже, там все самое ценное. Через тени не пройдем.
– Значит, ножками, – вздохнула девушка в ответ.
– Ну… почти, – усмехнулись ей.
Крепко ухватившись за тонкое женское запястье, фигура повыше утянула ее обратно в тень, чтобы через мгновение выйти у самой стены, прямо под закрытым ставнями окном.
– Твоя очередь, милая, – ободряюще сверкнули зеленые глаза девушке.
Она резко выдохнула и прикрыла свои. Какое-то время ничего не происходило, но затем, контуры девушки чуть дрогнули, фигура почти незаметно вытянулась и краски лица словно выцвели.
Распахнув практически белые глаза с расширенными зрачками, она наткнулась на жадно пожирающий ее взгляд с искрами изумрудного пламени.
– И все-таки такой ты мне нравишься больше, – промурчали ей на грани слышимости, – хищной… почти дикой.
– А ты тот еще извращенец, – хмыкнула девушка, усилив хватку тонкой когтистой ладони, на широкой мужской руке.
– Может, вы потом флиртовать будете? – раздался в их наушниках ехидный девичий голос. – Сейчас как-то не время, не находите?
– Что бы ты понимала в жизни, – тихо фыркнул в ответ мужчина.
Девушка рядом с ним возражать говорящей не стала. Сделав глубокий вдох, уверенно шагнула сквозь стену прямо перед ней, чтобы выйти в просторной столовой дома. Следом за собой она втянула за руку и мужчину, слегка поморщившегося от странных ощущений.
– Не самое приятное чувство, – заметил задумчиво.
– Мне, знаешь ли, тоже не слишком радостно, когда ты меня через тени свои туда-сюда тягаешь, – нервно заметила девушка и, не разжимая крепкой хватки на мужской руке, повела его дальше.
Пройдя сквозь широкие дубовые двери, они проскользнули коридор, украшенный картинами, бесшумно поднялись по мраморной лестнице и спустя еще десяток шагов оказалисьна месте.
Резная дубовая дверь выделялась среди таких же дальше по коридору наличием электронного кодового замка и сложной панели доступа рядом с косяком. Но замок этих гостей не интересовал.
