Текст книги "Черная Вдова. Красная метка"

Автор книги: Маргарет Штоль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 17 страниц)

Но только не Алексей.

Его не было той ночью в Одессе, ведь так?

Будто по сигналу в ее голове вновь возникли слова, те самые, которые были с ней на протяжении восьми последних лет.

О.П.У.С.

ЛЮКСПОРТ.

КРАСНЫЙ ОТДЕЛ.

Когда Аве было десять, она залезла в ноутбук наставника и попыталась найти хоть что-то об О.П.УС.е, но нашла лишь упоминания о классической музыкальной композиции и о мультяшном герое. ЛЮКСПОРТ оказался названием большой украинской экспортной компании, это показалось Аве скорее скучным, нежели криминальным. А вот что такое КРАСНЫЙ ОТДЕЛ, она не понимала совсем.

Красный отдел.

Но что это? Что за красный отдел и какое отношение он имеет к Аве и ее матери? Красный, как советский флаг? Красный, как русская кровь, текущая в ее жилах?

Или красный, как огонь, вспыхнувший после взрыва склада. Может быть, Ава подсознательно помнит ту ночь и пытается придать этому какой-то смысл. Может быть, отдел – это лишь воспоминание.

И почему красный?

Оксана тронула ее клинком.

– Кстати говоря, завтра нам нужно выезжать очень рано. Где-то в шесть утра.

Ава не сразу сообразила, о чем идет речь.

– В шесть? Первый автобус отправляется в шесть? А где мы возьмем деньги на билет до Филли?

Оксана улыбнулась.

– А кто сказал, что мы едем на автобусе? – Она отсоединила шнур, позволив шпаге со звоном упасть на пол. – Мы едем на такси.

Ава явно удивилась.

– Твой папа довезет нас до Филли?

Оксана пожала плечами.

– Раз уж сама Нана сказала, что нам пора начинать соревноваться, папа не стал спорить. Он не хотел рушить наши мечты. – Она улыбнулась. – Ну ладно, мои мечты. О твоих мечтах мы уже в курсе.

– По крайней мере, о Нане я не мечтаю. – Нана была их тренером-любителем: вспыльчивая армянка, которая бесплатно тренировала их по четвергам. Благодаря им троим члены их команды через одного научились ругаться по-русски. – Ты же знаешь, на турнирах нужно регистрироваться. – Это первое, что пришло Аве на ум. Турнир по фехтованию был последним, о чем она думала в этот момент. Весь день ей было не по себе, и теперь ее начало подташнивать.

Это все из-за пистолета во сне. Не могу выкинуть его из головы.

– А если я скажу, что зарегистрироваться можно прямо в день соревнований? И что Нана хотела, чтобы мы поехали? – Оксана улыбалась.

– Думаю, на это я бы ответила, что у нас нет нужного снаряжения, – отозвалась Ава. Она все еще думала о другом.

Может быть, это знак, – думала она. – Случится что-то плохое.

Оксана огляделась по сторонам.

– Тогда я бы сказала, что мы можем взять что-то из этого.

– А я тогда ответила бы: вот и отлично. Ведь эти перчатки хотя бы не пахнут так, словно в них кто-то умер. – Ава стащила свои перчатки и бросила их на пол.

Оксана улыбалась.

– Боже мой, Ава. Ты что, струсила? Ты трусишь? Такое вообще возможно?

– Нет, не струсила. – Ава скинула куртку, которая была ей велика на три размера.

– Ты? Ава Орлова, которая ничего не боится? – Оксана была потрясена.

Ава пожала плечами.

– Я не боюсь тоненькой металлической шпаги с резинкой на конце, если ты об этом. Я же русская.

Я выжила, побывав в лапах маньяка в Одессе, пережила взрыв и появление Черной Вдовы.

Она никогда не рассказывала о той ночи; только не Оксане. Только не об одесском складе. Но это вовсе не значило, что она не вспоминала о тех событиях.

День, когда все рухнуло.

– На турнирных шпагах нет резинок, ты что, забыла? – сказала, наконец, Оксана.

– Без разницы.

– Ну ладно, – Ксюша сдалась. – Нам необязательно туда ехать.

Они сидели бок о бок в полной тишине. Больше говорить было не о чем. Ава понимала, как сильно Оксане хочется попасть на турнир; она почти никогда не разговаривала с отцом, кроме случаев крайней необходимости, как будто он имел какое-то отношение к смерти ее матери и будто в том, что Оксана осталась одна, была его вина.

Но она не одна. У нее есть я.

Ава почувствовала на себе взгляд Оксаны.

– Хорошо, – медленно проговорила Ава, пытаясь отбросить охватившее ее чувство тревоги. Не было никаких зловещих знаков. От бед никто не застрахован, а мальчики из снов не умирают. Насколько Ава знала, мальчики из снов даже не существуют. – Ладно. Твоя взяла. Мы едем.

Оксана с улыбкой вскинула кулак, и Ава ударила по нему. Затем Оксана опустила голову на потное плечо Авы и принялась рассуждать, что из потрепанного фехтовального снаряжения, валявшегося в зале, могло бы им пригодиться.

За обсуждением побитых лезвий, изношенных вонючих масок, безразмерных курток и штанов со сломанными молниями Ава забыла и о пистолете, и о призрачных словах, и о женщине в черном. Она перестала задаваться вопросом, как и почему исчезли ее родители и кто за это в ответе. Она перестала думать о ненастоящих мальчиках и ненастоящих героях.

К тому времени как девочки оказались под леденящим душем, все снова пришло в норму, если, конечно, жизнь в подвале в компании бездомной кошки можно было считать нормальной. Но это была единственная норма, которую Ава знала.

Поток ледяной воды буквально вымораживал мозг.

Зато это прочищало мысли.

Вот почему Ава никогда не испытывала дискомфорта из-за холода – холод был ей необходим.

Он притуплял воспоминания, облегчал головную боль, а это было крайне важно, ведь единственное, чего Ава не могла себе позволить, – это чувствовать.

Ей за глаза хватило чувств в ее прежней жизни.

Она уже знала, что ей придется стать героем для себя самой.

ТОЛЬКО ДЛЯ ЩИТа

УРОВЕНЬ ДОПУСКА: «X»

СМЕРТЬ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ИСХ.: ЩИТ, ДЕЛО № 121А415

ОТВЕТСТВЕННЫЙ АГЕНТ (ОА): ФИЛЛИП КОУЛСОН

ПО ДЕЛУ: АГЕНТ НАТАША РОМАНОФФ, ОНА ЖЕ ЧЕРНАЯ ВДОВА, ОНА ЖЕ НАТАША РОМАНОВА

РАСШИФРОВКА СТЕНОГРАММЫ: МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ,

СЛУШАНИЕ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ

ОБЯЗАННОСТЕЙ.

МО: Так, значит, вы не вступали в контакт с объектом до его вовлечения в эту миссию?

РОМАНОФФ; Нет, сэр. Поразмыслив, я решила, что было бы более разумным… оборвать все связи.

МО: Зачем?

РОМАНОФФ: Сэр?

МО: Зачем обрывать связи? Насколько мне известно из отчета, вы спасли объект из-под обломков горящего здания. Вы говорили с ней на одном языке и идентифицировали ее как равную себе: сирота, почти сестра.

РОМАНОФФ: Не думаю, что я могла такое сказать.

МО: В таком случае нам любопытно узнать, что вы могли сказать. Довольно странно, агент Романова, что после того, как вы спасли девочке жизнь и привезли ее в эту страну, вы ни разу не общались с ней.

РОМАНОФФ: Старшая сестра из меня никакая, сэр.

МО: И у вас не возникло проблем с тем, чтобы взять ее на задание? Зная, что вы подвергаете опасности жизнь несовершеннолетнего объекта?

РОМАНОФФ: Верно, сэр.

МО: И? Это вас ничуть не волновало?

РОМАНОФФ: Как я уже сказала, старшая сестра из меня никакая.

МО: Я начинаю это понимать.

ГЛАВА 8: АЛЕКС

КОНФЕРЕНЦ-ЦЕНTP ФИЛАДЕЛЬФИИ

ДЕЛОВОЙ ЦЕНТР ФИЛЛИ

«ГОРОД БРАТСКОЙ ЛЮБВИ»

– Ты спятил. – Данте затряс головой. – И вообще, мы опаздываем.

Но Алекс продолжал стоять на тротуаре перед конференц-центром, отказываясь сдвинуться с места.

– Я не шучу. Нас кто-то преследует. Это женщина. У меня от нее мороз по коже. Я видел ее на Пенсильванском вокзале и, кажется, только что видел снова. – Алекс переводил взгляд с одного конца оживленной улицы на другой. Он достал из кармана половинку чизстейка и развернул промасленную бумажную обертку. Алекс всегда начинал есть, когда испытывал стресс, и чем вредней была еда, тем лучше. Он откусил большой кусок остывшего мяса с сыром. – Возможно, она из ЦРУ.

– Это что, вчерашний чизстейк? Не отвечай. У тебя явно проблемы. – На лице Данте читалось легкое отвращение. – Как бы то ни было, я не собираюсь опаздывать на регистрацию, даже из-за знойной агентши ЦРУ.

– Я не говорил, что она знойная. – Алекс сканировал взглядом улицу. Он был уверен, что она поблизости.

Данте многозначительно посмотрел на него.

– Тогда чего ты так нервничаешь?

Алекс посмотрел на него.

– Ты знаешь, что ты идиот?

Данте закатил глаза.

– Ладно, ну и продолжай торчать тут один, мистер Чизстейк. – Он схватил свою сумку и сделал несколько шагов. – После этого я еще и идиот.

Алекс вошел внутрь вслед за другом.

На куртках мальчиков было написано «ФЕХТОВАЛЬНОЕ ОБЩЕСТВО МОНКЛЕР, НЬЮ-ДЖЕРСИ», но место, в котором они оказались, было совершенно не похоже на Нью-Джерси. Конференц-центр был полон людей в одинаковых костюмах – атлетов из сотен таких же клубов. Ряды фехтовальных дорожек напоминали металлические тротуары, их было так много, что они занимали весь зал. Стены были увешаны знаменами и плакатами, флагами и рекламными листовками, а по всему периметру огромного помещения стояли торговцы. На мерцающем электронном табло значилось, что здесь проходит Кубок Северной Америки. А КСА – это вам не шутки.

Алекс подумал, что это заставляет нервничать ничуть не меньше, чем слежка ЦРУ.

Мальчики пробились сквозь толпу к тому месту, где собралась группа парней и была свалена в кучу огромная груда спортивных сумок. На стене над ними висел слегка помятый знак «Общества Монклер», приклеенный на скотч.

Алекс нахмурился, когда увидел друзей по команде.

– А Журек что здесь делает? Он же не ехал вместе с нами.

– Я слышал, что он опоздал на поезд. Всего двух очков не хватило. – Это была их старая шутка. Джефф Журек, капитан команды «Общество Монклер», никогда не сообщал никому свои результаты, но всегда знал результаты других и обычно сравнивал себя с ними. Если верить Журеку, то ему не хватало всего двух очков, чтобы получить все, чего он заслуживает в этой жизни.

– О боже. Если он снова заставит называть себя кэпом, то это днище. – Алекс нахмурился. Журек был фанатом Капитана Америки, что само по себе было понятно; почти у каждого школьника был свой любимый супергерой, на которого он едва не молился – или, по меньшей мере, с которым себя ассоциировал. Однако в данном случае ирония была в том, что между их капитаном и капитаном-супергероем не было ничего общего. – И куда подевались все суперзлодеи, когда они так нужны?

– Просто держись подальше от этого куска дерьма. Серьезно, мистер Черная Карта. – Данте покачал головой. – Он того не стоит.

– Знаю, – ответил Алекс. – Я просто…

– Понимаю, – вздохнул Данте.

Не говоря ни слова больше, ребята присоединились к товарищам, которые были на разных стадиях готовности к фехтованию. Подготовка к любому турниру требовала времени как минимум из-за костюма из баллистического нейлона. Тебя не выпустят на дорожку, пока ты не наденешь все части защитной экипировки в соответствии со стандартами Фехтовальной ассоциации США. Если, конечно, ты не хочешь, чтобы шпага пронзила тебе мозг⁸. Поэтому экипировка обязательно включала плотные белые кевларовые накладки в области подмышек, еще более плотные кевларовые куртки и даже кевларовые кроссовки с надписью «США» и звездно-полосатым принтом. Не успеешь сделать первый выпад, уже вспотеешь как собака.

– Зацени, – сказал Данте, показывая в противоположный конец зала. Он всегда одевался быстрее всех; по его словам, потому, что он рос в очень большой семье. Чистых носков на всех не хватало, поэтому приходилось пошевеливаться. – Мэнор и Круз. Слава и триумф. Все как мы любим.

Алекс посмотрел в ту сторону. На цифровом табло имя Алекса Мэнора стояло первым среди юниоров. Данте Круз шел вторым. Так было всегда, с переменным успехом. Главное соревнование у друзей всегда было между собой – но это ничуть не делало борьбу мягче.

– Держи кулак, – сказал Алекс, вскидывая руку.

– Хотя на самом деле сначала должно идти имя Круз, и только потом – Мэнор, – заметил Данте, ударяя по кулаку.

– Ну да, конечно, – ответил Алекс.

– В конце дня так и будет.

– Мечтай.

Алекс поднял маску, а второй рукой схватил несколько шпаг. На спине его куртки значилось «МЭНОР», но со своим ростом и телосложением Алекс и без нее не затерялся бы в спортзале.

– Да? Думаешь, я сейчас мечтаю? Ан гард⁹, лузер. – Данте поднял шпагу. – Давай выясним.

– Ну ладно, Круз. Только потом не плачь. – Алекс направился к ближайшей дорожке, на которой уже разогревались некоторые их товарищи по команде.

Но не успел Алекс повернуться, как кто-то ударил его шпагой по спине. Он инстинктивно отскочил, мышцы его напряглись, сердце забилось чаще. Алекс до скрежета сжал зубы.

Джефф Журек засмеялся и помахал шпагой.

– Не делай так, – автоматически сказал Алекс. Он терпеть не мог получать удары шпагой, пусть даже в шутку. Почему-то каждую атаку он воспринимал как смертельную. Его тело не видело разницы между шуткой и правдой, хотя мозг должен был их различать.

Только попробуй сделать так снова, дерьма ты кусок. Ты об этом пожалеешь.

– Беги-беги, Крутышка. А потом можешь начинать разогреваться. – Острием шпаги Журек указал на дорожку. Этот парень был одним сплошным стереотипом жителя Нью-Йоркской агломерации, начиная от его белых носков и заканчивая толстыми золотыми цепями. Тяжелый деспотичный характер Журека помог ему стать капитаном; но его помощником становиться не хотел никто. Даже теперь остальные ребята притворялись, будто в упор его не замечают.

Алекс отодвинул клинок; прозвище его взбесило.

– Я в норме, – сказал он. – Позже побегаю. Мы с Данте хотели сначала отработать удары.

– Я в норме?.. – произнес Журек, повысив тон в конце фразы. Могло показаться, что он шутит, но Алекс знал, что это не так.

– Я в норме, кэп. – Алекс закатил глаза.

Журек шлепнул Алекса по ноге шпагой.

– Иди, разогревайся.

Алекс вздрогнул.

– Я же просил больше так не делать. – Два.

– Он уже идет разогреваться. Мы оба идем. Перестань, Журек. – Данте попытался оттащить Алекса в сторону, словно знал, что произойдет дальше. И, как оказалось, он был прав.

Журек улыбнулся.

– Все встали и побежали. Все, включая Крутышку.

– Очень оригинальное прозвище. Сам придумал? А может, будешь повторять его каждый раз? – Алекс чувствовал, что теряет терпение, хотя пытался держать себя в руках. Он уже почти слышал в голове голос матери, ругающей его.

Осторожно, Алекс, если взорвешься, пострадаешь в первую очередь ты сам.

– А может, ты будешь делать то, что я говорю? – Журек ткнул Алекса в руку, но тот успел схватить шпагу и зажать ее в кулаке. Вот и все. Последняя капля.

Три.

– А может, ты меня заставишь? – Алекс не мог промолчать. Хуже того, он не смог удержаться и изо всех сил дернул на себя лезвие, отчего Журек споткнулся.

Данте замотал головой, но было уже поздно.

Журек бросился на Алекса.

Все.

Алекс заставил свой мозг перейти в ускоренный режим – в этом ему помог адреналин. Такое случалось во время каждого фехтовального поединка, даже в паре с Данте. Алекс и сам толком не знал, как описать то состояние, в которое он погружался. Он словно играл в видеоигру, при этом Алекс был и персонажем на экране, и тем, кто сидит за джойстиком. Одновременно.

Он начнет бить кулаками, но будет использовать и другие части тела. Метить будет в голову. Этот парень постоянно наносит удары головой. Единственное, на что она пригодна. Алекс молниеносно перехватил кулак Журека.

Так я и думал. Алекс улыбнулся.

Он мог заранее предсказать, как все произойдет, основываясь на том, как Журек стоит (низкий центр тяжести), какой у него рост (на шесть дюймов ниже Алекса) и вес (на тридцать фунтов медленнее). Кроме того, Алекс учел: ход его мыслей (ярость, инстинкт, общая неспособность мыслить системно), его тактику (грубая сила против стратегического преимущества), его слабые стороны (рост, комплекция) и предпочтительную модель поведения (чаще бьет справа).

Каждый бой – это новая задача, и против каждого противника нужно подобрать отдельную формулу. Алекс понимал, что в любом деле нужно быть дисциплинированным и дотошным – даже если результатом расчетов станут синяки и кровоподтеки.

Так и случилось.

С первой секунды движения Алекса были точными и четкими. Он уклонялся от ударов, как хорошо натренированный солдат, замахивался ногой и бил Журека сбоку.

Как-то слишком просто, – подумал Алекс.

Почти.

Как только Алекс и Журек, сцепившись, повалились на пол, прозвучал гудок, и ребят растащили в разные стороны. Алекс пытался восстановить дыхание, но из его легких вышибло весь воздух. Слишком много ударов головой.

Это я тоже предвидел.

Губа Журека опухла, а глаз заплыл фиолетовым. Только теперь Алекс осознал, какие неприятности на себя навлек.

Черт.

Я влип.

Опять.

Алекс попытался вывернуться из рук двоих крепких организаторов. Лысеющий тренер и старший спортсмен клуба Монклер крепко держали Журека под руки.

Вот и все.

Алекс частенько не понимал, почему поступает так или иначе. Иногда ему казалось, что большая часть жизни проходит у него на автопилоте. Он словно специально постоянно нарывался на конфликты. Как бы то ни было, Алекс знал лишь то, что он не может этому сопротивляться, и даже не жалел об этом – по крайней мере, пока не доходило до самого последнего момента. А доходило всегда. Алексу не хотелось получить еще одну черную карточку. Лишиться права соревноваться, отправиться на скамейку запасных.

Мама меня убьет.

Алекс посмотрел на организаторов и стал говорить то же, что и обычно:

– Вы не так все поняли. Я ни в чем не виноват. Это все он начал. – Насколько Алекс помнил, в таких случаях он всегда говорил одно и то же.

Хотел бы он знать – зачем.

ТОЛЬКО ДЛЯ ЩИТа

УРОВЕНЬ ДОПУСКА: «X»

СМЕРТЬ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ИСХ: ЩИТ, ДЕЛО № 121А415

ОТВЕТСТВЕННЫЙ АГЕНТ (ОА): ФИЛЛИП КОУЛСОН

ПО ДЕЛУ: АГЕНТ НАТАША РОМАНОФФ, ОНА ЖЕ ЧЕРНАЯ ВДОВА, ОНА ЖЕ НАТАША РОМАНОВА

РАСШИФРОВКА СТЕНОГРАММЫ: МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ, СЛУШАНИЕ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ.

МО: Значит, мальчик с самого начала проявлял приступы гнева.

РОМАНОФФ: Я этого не говорила. Он был далеко не ангел, но и преступником его назвать нельзя. В отличие…

МО: В отличие от вас?

РОМАНОФФ; У каждого своя точка зрения, сэр.

МО: Есть подозрение, что вы намеренно свели эти два несовершеннолетних объекта. Ради выполнения миссии.

РОМАНОФФ: Нет, сэр.

МО: Так это не вы устроили состязание?

РОМАНОФФ: Это был турнир по фехтованию. Я, кажется, не Фехтовальная ассоциация Северной Америки.

МО: У вас так много имен, агент Романова. Я бы ничуть не удивился.

РОМАНОФФ: Это была не я.

МО: В тот раз вы впервые увидели боевые способности Алекса Мэнора?

РОМАНОФФ: Да. Это меня… удивило. Я даже связалась со ЩИТом, чтобы узнать, не был ли он одним из нас.

МО: И?

РОМАНОФФ: Вы сами знаете, что нет.

МО: Повторяю еще раз: я знаю все исключительно с ваших слов, агент.

РОМАНОФФ: Я уже сказала. Обычный мальчик.

ГЛАВА 9: АВА

КОНФЕРЕНЦ-ЦЕНTP ФИЛАДЕЛЬФИИ

ДЕЛОВОЙ ЦЕНТР ФИЛЛИ

«ГОРОД БРАТСКОЙ ЛЮБВИ»

– Не так уж и страшно. Тут всего-то... сколько, тысячи три человек? Четыре? – Оксана пожала плечами.

– На Центральном вокзале в час пик и то меньше, – сглотнув, сказала Ава. – Или на Таймс-сквер.

Ава с Оксаной неподвижно стояли рука об руку в дверях конференц-центра, глядя на толпу спортсменов в одинаковых белых костюмах. Как и все остальные, девушки были с ног до головы одеты в предписанную регламентом белую экипировку – чужую, не по фигуре. Это была идея Оксаны: надеть костюм заранее, чтобы было проще раствориться в толпе.

Это тебе не подвал «Ассоциации», здесь одни спортсмены.

Но теперь это не имело значения, потому что ни Ава, ни Оксана не могли заставить себя сделать шаг внутрь.

– Это была плохая идея, – сказала Ава. Прошлой ночью она не сомкнула глаз, хотя такое случалось с ней довольно редко. Она не знала почему, но очень нервничала.

– Или, наоборот, великолепная, – сказала Оксана. – Мы никогда этого не узнаем, если не войдем. Давай.

Они не пошевелились.

Оксана сделала глубокий вдох.

– Ладно. Слушай, ведь у каждого есть знакомый человек, которого хочется проткнуть шпагой, так?

– Всего один? – Ава улыбнулась, несмотря на щемящее чувство в животе.

– Представляй этого человека во время каждого поединка. – Оксана схватила Аву за руку и крепко сжала. Вот и все. Хватит тянуть. – Пора начинать сражаться за свои интересы.

– Или как минимум войти внутрь, – кивнула Ава.

Оксана была права. Пора.

Они позволили толпе внести их внутрь, на их первый турнир. Ава никогда раньше не видела ничего подобного. Толпы людей в экипировке, флаги, слоганы, лица – все это потрясло ее. Названия на куртках она прежде встречала лишь в бесконечном жужжании канала «С-SPAN» еще во времена «7Б»; в то время она еще думала, что никогда в жизни ей не доведется съездить хоть куда-нибудь. Некоторые названия были ей незнакомы. «Город ветров». «Аламо». «Чеви Чейз». «Боулинг Грин». Но названия самых известных американских школ она знала, спортсмены оттуда по очереди демонстрировали одну и ту же яркую разминку. Колумбия. Гарвард. Принстон. Стэнфорд. Ава узнала эти названия: они встречались ей на фирменных футболках молодых американцев; обычно ребята из этих школ садились на поезд метро по линии «Q» и направлялись в модные районы Бруклина, чтобы купить порцию мороженого по пять долларов или домашние маринованные огурчики в маленьких баночках.

Ава знала, что никогда не попадет ни в одну из таких школ. Да и вообще, вряд ли она когда-либо вернется в школу. Но Ава старалась не придавать этому значения. Школа – удовольствие не для всех. Взять хотя бы ее саму: дочь квантового физика, а как все обернулось.

Но, глядя вслед паре девушек с идеально заплетенными косами, Ава поняла, что дело не только в школе. Дело в спальнях, ваннах, бассейнах и прачечных. В собаках на поводках, в подстриженных газонах. Ей нечего было делать рядом со всеми этими людьми. Они дышали совершенно иным воздухом.

– Регистрация. И проверка инвентаря. – Голос Оксаны словно звучал откуда-то издалека. – Нана сказала, это нужно сделать в первую очередь. Только давай снимем перчатки и наденем их перед самым поединком. Они воняют так, будто в них кошки нагадили.

Ава не слушала. Она слишком увлеклась разглядыванием.

Пришельцы. Все словно с другой планеты.

Одна из девушек с косичками обернулась в сторону Авы и рассмеялась. Наклонившись к подруге, девушка прошептала ей что-то на ухо, и та тоже обернулась посмотреть на Аву. На обеих были футболки с огромным логотипом в виде кита.

Почему киты? Богатые без ума от китов?

Чем дольше девушки-пришельцы смотрели на Аву, тем больше она понимала, что они видят перед собой. На ней была мешковатая куртка не по размеру, на спине на скотч приклеена бумажка с именем. Растянутые штаны пришлось скрепить булавкой на талии, одна лямка сползла с плеча. Упругие кудряшки Ава подровняла самостоятельно (для этого ей пришлось одолжить ножницы). А дырявые кроссовки и на кроссовки-то не похожи, не говоря уже о специальной фехтовальной обуви.

Ава дотронулась рукой до растрепанных кудрей и почувствовала, что краснеет.

Вот дерьмо.

И следующая мысль...

Да пошли вы все.

Она не могла перестать чувствовать себя аутсайдером, но ощущать себя при этом неудачницей было вовсе не обязательно. Нельзя даже допускать такую мысль. Она сильнее этого.

Сильная и опасная, Ава. Не забывай.

Она не отводила взгляда от девочек-пришельцев, пока те шли вдоль периметра зала, в ту сторону, где на дорожке разогревалась группа мальчиков.

Взгляд Авы зацепился за одного из них.

Парень был выше остальных, смеялся, темные волнистые волосы падали ему на лицо.

– Не подходи к перчаткам. Повторяю. Только не перчатки. – Оксана смеялась, но Ава почти не слышала, что она говорит. В ушах у нее звенело, кровь прилила к лицу.

Что-то очень знакомое...

Ава застыла.

Оксана шлепнула ее по руке.

– Привет! Приве-ет! Ты слышишь? Слышишь меня? Ава, вернись на землю!

Ава не могла ответить. Она во все глаза разглядывала парня, который разминался на дорожке в другом конце зала.

Она разглядела его лицо – знакомое лицо. Она узнала.

Это было невозможно, но ведь все, связанное с этим парнем, было невозможно.

Ведь это был он. Он.

Алексей Маноровский.

Парень с тату.

Парень из ее снов.

Ава была в этом уверена. Это точно был он. Он здесь, прямо перед ней. Стоит в том же зале, прямо напротив нее, разговаривает со своим другом.

– Оксана, – Ава едва смогла выговорить ее имя. – Смотри.

Она не могла отвести глаз.

Он здесь. Сейчас. И я не сплю.

Это правда. Это происходит со мной.

– Что? – Оксана забеспокоилась. – С тобой все в порядке?

– Это он. Алексей. – Ава перевела дух. Ей казалось, что пространство сужается, перед глазами все поплыло. На секунду Ава подумала, что сейчас потеряет сознание.

Оксана успокоилась.

– Что, опять ты со своим татуированным парнем? – Она покачала головой и изобразила ужас на лице. – Он что, невидимка? Его можешь видеть только ты? Он умеет проникать в твои мысли? Ты чувствуешь запах его крови, как в фильмах про вампиров?

– Оксана. Я серьезно. Сама посмотри. – Ава пошарила в рюкзаке среди одежды для фехтования и бутылок с водой и достала потрепанную записную книжку. Как и большинство людей, которых ей приходилось встречать в убежищах, Ава носила с собой почти все пожитки, которых было не так уж много.

Ава листала страницы, пока не нашла портрет Алекса, довольно похожий на оригинал. Один из множества.

– Вот, – Ава показала смазанный угольный рисунок подруге. – Смотри. Один и тот же человек.

– Что? – Оксана посмотрела на набросок. – Ого, а ты хорошо рисуешь. Почему ты мне никогда не показывала? – Она посмотрела на нее. – Можно взять? Хотя... а можешь нарисовать для меня Тора?

Ава закатила глаза.

– Да я не про картинку. Вон тот парень. Это он. С растрепанными волосами. – Она указала на него пальцем, и Оксана перевела взгляд на дальнюю дорожку в конце зала. Нахмурилась и снова посмотрела на рисунок.

Ава наблюдала за тем, как подруга сравнивает парня с рисунком.

– Я же не чокнулась, Ксюш? Ведь нет?

Оксана молчала.

Но это был он, у Авы не осталось ни малейших сомнений. Она впервые поняла, что перед ней настоящий Алексей Маноровский, или Алекс Мэнор, если хотите.

К этому моменту она уже безошибочно узнала парня – с непослушными длинными волосами, как у рокера, – который стоял напротив с видом задиры. Та же опасная улыбка, те же темные глаза. Внимательный взгляд художницы заметил знакомые детали. Парень был высоким и худым, фигура пловца или ныряльщика. Сейчас он сжимал оружие, и его и без того длинные руки казались от этого еще длиннее. Все в нем – и его длинная выгнутая спина, и его свободная белая куртка, которая странным образом одновременно скрывала и подчеркивала его силу, – все это выдавало в нем бойца.

И вдруг парень с тату стал двигаться.

Он протянул руку и вырвал шпагу из рук красного от злости парня, отчего последний полетел на пол.

Парень выругался и кинулся на него в ответ.

– Бо. Же. Мой. – После такого даже Оксана, которая действительно не умела молчать, потеряла дар речи.

За долю секунды Алексей сгруппировался на дорожке, а затем оттолкнулся, расправился, словно пружина, и бросился на парня, стоящего напротив. Он выронил шпагу; со стороны казалось, что он намерен не просто драться, а убивать.

Именно так это выглядело; сочетание злости и красоты, если такое вообще возможно. Эта схватка словно Должна была произойти, чтобы он показал всю свою сущность.

Все-таки он боец.

Ава схватила Оксану за руку.

– Я не сумасшедшая, точно тебе говорю.

Чем дольше она наблюдала, тем больше в этом убеждалась. Алексея оттащили от соперника двое дородных мужчин, и было очевидно, что они сию же минуту готовы выгнать его с турнира.

Нахмурившись, Оксана переводила взгляд с картинки на парня.

– Это невероятно. Ты что, правда думаешь...

Ава кивнула. Она не могла произнести ни слова. Обе девушки снова посмотрели на незнакомца.

– Он настоящий, – Ава не могла в это поверить.

– Ого, – от изумления Оксана открыла рот. – Ну, уж точно не выдуманный.

– Это ведь правда? – Ава посмотрела на подругу. – Ты абсолютно уверена, что тоже его видишь? Он на сто процентов настоящий?

– Определенно, настоящий. Еще какой настоящий. И уж точно...

В эту секунду Алекс повернулся в их сторону. Он был в ярости, смущен и в то же время расстроен – но впервые девушки смогли разглядеть как следует его лицо. И Ава, смутившись, поняла, что он, скорее всего, их заметил.

И он был прекрасен.

Перекрестившись, Оксана взяла Аву за руку.

– Реальный.

– Это точно не совпадение, – сказала Ава, по-прежнему глядя на него.

– А что это, по-твоему?

Ава не знала ответа на этот вопрос, поэтому промолчала. Наконец, она отвела от него взгляд.

– Я пошла. – Она сделала глубокий вдох. – Мне ведь все равно придется это сделать, так? – Ее сердце бешено колотилось в груди, словно готово было выпрыгнуть наружу.

– Не смотри туда. Кажется, он тебя видел. – Оксана сжала руку Авы.

Ава снова перевела взгляд в его сторону. Наверное, он заметил, как она на него пялилась. Теперь он стоял посреди зала и глядел прямо на нее; дикие темные глаза и не менее дико взлохмаченные волосы. Те двое, кто удерживал его, куда-то пропали.

Розовые щеки Авы совсем покраснели, и она поняла, что едва может дышать. Она позволила себе посмотреть на него – не краем глаза, а по-настоящему.

Давай. Я могу. Вот я стою здесь и смотрю на него.

Ава заставила себя сделать вдох.

Она чувствовала его. Чувствовала, как его глаза разглядывают ее, чувствовала силу его взгляда. Она знала, зачем он это делает. Он оценивал ее, точно так же, как она сама всегда оценивала очередную пару сражающихся фехтовальщиков на занятии, понимая, что ей предстоит сразиться с победителем. Анализировала их сильные и слабые стороны, их движения и ритмичность. Как любила повторять Нана, такой вид наблюдения – это начало действия. Вот что он делал, и Ава это понимала. Зачем он это делал и что это значило – уже другой вопрос.

И ответа она не знала.

У него тоже такое было? Эти сны. Он тоже меня узнал?

У Авы возникло странное чувство. На химическом, физиологическом уровне. Их тянуло друг к другу, словно магнитом, точь-в-точь как во снах – по крайней мере, в ее снах. Зачем бы ей воображать, будто он реально существует и стоит прямо перед ней?

Ава не знала, что происходит, не до конца понимала, но заметила, что чем дольше она находится в одном помещении с этим парнем, тем больше успокаивается.

Ава сама не заметила, как двинулась вперед, но Оксана удержала ее за руку.

– Нет, нет. Нельзя.

– Но почему? – чары исчезли, и Ава повернулась к подруге.

– Ты выставишь себя полной дурой. Что ты собираешься сделать, показать ему рисунки? Типа: «Привет, симпатичный мальчик, ты только не подумай, я вообще-то не маньяк и совсем тебя не преследую». Ты его только отпугнешь.

В чем-то Оксана была права. Ава нахмурилась.

– Я же не собираюсь кидаться ему на шею. Просто хочу поговорить. Хочу узнать, что вообще происходит.

– Это ты насчет «каждый-раз-закрывая-глаза-я-ви-жу-тебя-во-сне» и так далее? Да уж, ни капли не жутко. – Оксана покачала головой. – Слушай, я не знаю, что происходит, но думаю, ты должна держаться с достоинством. Правила приличия никто не отменял.