Текст книги "Черная Вдова. Красная метка"

Автор книги: Маргарет Штоль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)

– Вот. Нам туда, – сказала Ава, подавшись в сторону дверей.

– А что там?

– Не знаю. Я просто... чувствую, что нам надо туда. – Ава остановилась. – Кажется... мне знакомо это место. – Она пошла вперед сквозь тень, протянула руку и прикоснулась к первым трем дверям, а четвертую, наконец, открыла.

– Вот она. Это здесь.

С замиранием сердца она шагнула внутрь.

Алексу казалось, будто Ава спит наяву, будто она становится сама собой. Она вспоминает.

– Мы были здесь вместе с мамой. – Ава медленно обогнула угол и попала в следующий кабинет. – Здесь. Вот он. Это ее стол. Я называла его своей пещерой. Единственное безопасное место, мое и ничье больше. Я могла часами сидеть под этим столом и играть.

Ава присела на корточки и залезла под стол, оставив на пыльном полу длинный след.

– Мыслями она всегда была где-то далеко, но это было неважно, ведь я всегда знала, что она рядом. Сидит за этим столом. Даже когда казалось, что она находится где-то за тысячу миль, мне было все равно.

В темноте комнаты Алекс наблюдал, как она свернулась и спряталась под столом, совсем как маленькая. Он хотел, чтобы она выговорилась. Хотел, чтобы она делала все, что сочтет нужным. Неважно, по какой причине она пришла сюда, неважно, знает ли она сама, зачем все это.

– Смотри, – эхом раздался ее голос. – Иди сюда. Тут все еще написано мое имя. Я написала его несмываемым маркером на столе.

Алекс опустился на бетонный пол рядом с Авой, которая прижалась грудью к своим коленям.

– Я хотела, чтобы надпись никогда не смылась. Это было мое место, рядом с мамой, даже когда папа еще был в Москве. Раз уж нам приходилось быть здесь, я хотела оставаться рядом с ней, всегда.

Алекс приблизил свою голову к голове Авы. Места было мало, и он опустил голову ей на колени.

Она посветила фонариком на доску напротив. Там были старательно выведены буквы ее имени.

АВА АНАТАЛИЯ.

Но над этой надписью было что-то еще, и Алекс аккуратно протянул руку.

– Ава, – сказал он, вытаскивая пыльную черно-белую фотографию из щели между досками: она была спрятана под перекладиной, на которой держался выдвижной ящик стола.

Дрожащими руками Ава взяла снимок.

На нем была маленькая Ава, она держала маму за руку. Алекс узнал доктора Орлову, которую уже видел раньше на снимке, сделанном возле дока.

На этом фото доктор Орлова казалась худой и осунувшейся; на ней был казенный лабораторный халат на пару размеров больше. Темные беспокойные глаза казались слишком большими для ее лица, а руку дочери она держала железной хваткой, судя по тому, под каким углом была поднята пухлая ручка Авы. Другой рукой Ава что-то крепко прижимала к себе.

– Это Каролина. Моя кукла, – грустно проговорила Ава. Она прикоснулась пальцем к изображению игрушки. – Я любила ее почти так же сильно, как родителей. Когда я была маленькой, она была мне как сестра. Видишь? – Она посветила фонариком в другую сторону, и Алекс заметил еще два слова рядом с двумя маленькими стрелочками на деревянной поверхности.

МАМОЧКА, было написано под столешницей.

КАРОЛИНА, было написано в самом низу.

Ава вытерла слезы рукавом и часто заморгала.

– Теперь ничего этого нет, да? Их больше нет?

– Похоже на то, – сказал Алекс. Он протянул к ней руки и прижал Аву к себе, обхватив полностью, так, что их тела превратились в единое живое целое. – Их больше нет, но я здесь.

– Я знаю, – сказала она и перестала сдерживать слезы. – Это был мой дом, Алексей.

– Был, Ава Анаталия, – ответил Алекс, касаясь своей теплой рукой ее лица и вытирая слезы, которые катились из Авиных глаз. – Ты вернулась домой.

– Я сломлена, – сказала она. Лицо ее было мокрым. – Это так, я знаю.

– Нет, – возразил он. – Ты сильная. Смотри. Их больше нет, но ведь ты все еще здесь. – Она кивнула.

Алекс надеялся, что она ему поверила.

– Ну что, насмотрелась? – спросил он. Ава снова кивнула.

Он вылез из-под стола сам, затем помог выйти и ей. Он крепко держал Аву, пока та не выпрямилась; ее ноги едва касались пола.

– Думаю, теперь я хочу поцеловать тебя, Алексей Маноровский, – шепнула она, прильнув к его щеке, словно не могла даже представить, чтобы сейчас отстраниться от его лица.

– Думаю, я тоже, – прошептал он в ответ и приблизился губами к ее губам, так нежно, словно она была сделана из снега, который снаружи медленно и бесшумно опускался с неба.

Ава подняла заплаканное лицо. Через секунду их губы соприкоснулись, и это был лишь первый поцелуй из множества, Алекс знал это.

Он знал, потому что этот поцелуй он прочувствовал всем своим телом, до самых пальцев ног; потому что прикосновения ее пальцев, скользящих по его подбородку, казались обжигающими.

Он знал, потому что этот единственный поцелуй вызывал в нем желание одновременно смеяться и рыдать.

Это было столь опьяняющее чувство, что он страстно хотел еще, но при этом столь пугающее, что он боялся еще хоть раз ощутить что-то подобное.

Единственное, что он мог сделать, – это не говорить ей ничего прямо сейчас. Он мысленно убеждал себя, что для этого будет более подходящее время. Когда за ними не будет охотиться чокнутый иностранец, когда в их собственной стране им не будут угрожать оперативники.

Когда им не придется прятаться в засекреченном подвале под сгоревшим складом на заснеженной чужой земле. Любовь умеет ждать, в отличие от многих других 'вещей.

Ведь правда, умеет?

* * *

Когда они с Авой покинули кабинет доктора Орловой, Алекс обратил внимание на ряд одинаковых серых металлических шкафчиков для хранения документов, расположенных вдоль дальней стены комнаты.

– Что думаешь? – Он посмотрел на Аву, и та направила луч света на шкафчики. Она сделала глубокий вдох, чтобы успокоить нервы.

– Моя мама вела подробные отчеты, – сказала она.

– У нас еще есть время?

Ава взглянула на часы.

– Четыре минуты.

Алекс пригляделся внимательнее. Ава была права; его взгляд привлекли аккуратно выведенные надписи, сделанные ее матерью. Аккуратные ряды рукописных слов, каждая буква заглавная, словно то, что находилось внутри этих ящичков, представляло чрезвычайную важность – по крайне мере, для того человека, который их подписывал. Алекс машинально двинулся по направлению к шкафчикам.

О.П.У.С.

Увидев эту надпись, Алекс замешкался. «Я сломлена». Эти слова, сказанные Авой, все еще звенели у него в ушах. Он не хотел, чтобы это стало правдой. Не сейчас. Она и так уже натерпелась, разве нет?

Ава заговорила, стоя у него за спиной.

– Нет, ты должен. Мы должны. Ведь за этим мы и пришли. – Она взялась за ручку соседней дверцы. – Обо мне не беспокойся. Что бы там ни оказалось, со мной все будет хорошо.

Не дожидаясь ответа, Ава изо всех сил потянула ручку на себя. Дверца шкафчика не двинулась с места.

– Заперто, – сказала Ава, доставая выкидной нож.

– Собираешься применить особые методы Красной Вдовы? – Алекс поднял бровь.

Ава закатила глаза и протянула ему фонарик.

– Я так и знала, что пожалею о том, что проговорилась. Дай мне две минуты.

Но хватило и одной. Ава распахнула дверцу и обвела взглядом коллекцию папок, висящих на держателях.

– Вот оно. Кажется, мы сорвали джекпот.

– Похоже на то, – сказал Алекс, качая головой. – Матерь божья.

В каждой из ведомственных папок с зелеными листами было полно графиков и диаграмм, каждая папка была подписана русским именем и пронумерована. Алекс открыл первую.

– Здесь имена подопытных, – сказал он. – Так сказано на первом листе.

Он показал пальцем на строчку. Там значилось: «ОРЛОВА, АВА АНАТОЛЬЕВНА».

– Это ведь ты, верно?

Ава кивнула.

– Моего отца звали Анатолий, значит, я – Анатольевна. Анаталия – так я, видимо, сокращала.

– Выходит, ты была частью проекта О.П.У.С., Ава.

Она побледнела.

– Список подопытных? Я была подопытной?

– Так написано в отчете, – подтвердил Алекс. – В программе доктора Орловой.

– Она ставила на мне опыты? На собственном ребенке? А она вообще знала, что я являлась частью исследования? – У Авы был такой вид, словно ей только что отвесили пощечину. На ее щеках появились два ярко-розовых пятна. – Значит, не Иван привез меня сюда. Меня никто не похищал. Я оказалась здесь, потому что она сдала меня. Она меня использовала.

Ава пыталась сдержать слезы, но не могла.

Алекс видел, как она старается держать себя в руках. Он хотел утешить ее, но не мог придумать, как это сделать. Если Ава была права, то ее мать оказалась просто чудовищем, не сумевшим защитить собственное дитя от еще более жутких чудовищ.

Даже если она ошибается – откуда им теперь это знать?

Алекс задумался.

– Твое имя на этих документах объясняет лишь одно: как тебя нашел Иван Сомодоров. – Алекс открыл другую папку. – Мы не можем ничего знать наверняка. Давай заберем это и будем отсюда выбираться. Вообще-то, я думаю, нам нужно взять столько документов, сколько мы сможем унести.

Ава кивнула и вернулась к шкафчику, хотя по ней было видно, что она еще не отошла от шока. Алекс взял ее дрожащую руку и крепко сжал.

– Эй, – сказал он. – Не накручивай себя.

Она не смотрела на него. Вместо этого она хватала папки целыми охапками, снова и снова, будто, освободив старый шкафчик, она каким-то непостижимым образом наведет порядок в собственной голове.

Алекс, смирившись, стал ей помогать.

Складывая папки, он не удержался и поискал в списке объектов собственное имя. Вряд ли он действительно ожидал его там обнаружить, но все же.

Ты не знаешь.

Ты ведь говоришь по-русски, разве нет? Это возможно.

Никто так и не смог этого объяснить.

Однако никаких Алексов Мэноров в списках не было, как и Алексеев Маноровских, и Алекс облегченно вздохнул.

К тому времени, как две пыльные картонные коробки оказались набиты под завязку, Алекс совсем перестал об этом думать.

И тут Ава наткнулась на фото.

– Стой. Это еще что? – Ава стояла перед шкафчиком, только теперь помимо собственной папки она держала в руках еще одну.

– Что там? Я не вижу. Слишком темно.

Ава направила фонарик на папку. К листку зеленой бумаги была прикреплена фотография, с которой на Алекса смотрели черные глаза, в точности как у него самого.

И лицо. Детское, пухлощекое лицо, а на голове короткие кудряшки. На корешке папки стоял номер, как и на всех других.

– Смотри. Это же вылитый ты.

– Там есть имя? – Алекс смотрел на лицо мальчика. Ребенок был похож на него, но в то же время казался чужим.

– Имени я не вижу. По крайней мере, в этой папке. – Ава посмотрела на него.

– Там есть еще хоть какая-то информация об этой программе? – Алекс терял терпение.

– Тут целая пачка отчетов. – Ава отделила половину листов и протянула ему стопку бумаг. – Вот. Смотри. – Сама она посветила фонариком на следующую страницу. – В этой стенограмме они называются духовным спутником Ивана по программе «Красный отдел». – Она вздрогнула.

– «Но в этот раз его ничто не остановит»? – Алекс оторвался от страницы, которую читал. – Звучит не очень хорошо.

– Еще как. – Ава нахмурилась. – Здесь написано, что детей из программы О.П.У.С. обучают мастерскому ведению шпионажа до тех пор, пока – ты только послушай: «пока не придет время назначить их на высшие должности в иностранных правительствах. Исключительно доступ высшего уровня, особенно к главам западных государств, даст нам возможность осуществить наш великий план».

– С ума сойти.

Со стороны казалось, будто десять лет прокрутились в голове Авы за один миг.

– А потом пришла Черная Вдова, склад был разрушен, а меня было негде искать...

– И все подумали, что Иван мертв. Конец программы, – закончил ее мысль Алекс.

– Вот только теперь Иван вернулся в город, и дети снова стали пропадать... – Ава говорила и пролистывала бумаги.

Алекс покачал головой.

– Но если сейчас что-то подобное и происходит, то мы никак не узнаем, какие из объектов уже были задействованы, ведь так? Не спросив самого Ивана?

Ава вытащила из пачки один листок и застыла.

– Алекс. Это снова он. Тот мальчик, похожий на тебя.

– Что там? – Алекс сгорал от нетерпения. Ему хотелось убраться отсюда. Пыль заставляла кашлять, а темнота внушала тревогу.

Ава вытаскивала из его папки страницу за страницей, бегло просматривая каждую из них.

– Здесь указано имя, вот только, кажется, фамилия его не Мэнор и даже не Маноровский.

Она посмотрела на него, протягивая бумагу. Глаза ее помрачнели.

– Романов.

Алекс смотрел на нее.

Ава повторила еще раз.

– Ты понял. Романофф.

Он слышал ее слова, но не понимал их смысла. Он не мог, да и не хотел этого слышать.

Ава с нажимом вложила открытую папку в его неподвижные руки.

– И мне кажется, он – это ты.

ТОЛЬКО ДЛЯ ЩИТа

УРОВЕНЬ ДОПУСКА: «X»

СМЕРТЬ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ИСХ.: ЩИТ, ДЕЛО № 121А415

ОТВЕТСТВЕННЫЙ АГЕНТ (ОА): ФИЛЛИП КОУЛСОН

ПО ДЕЛУ: АГЕНТ НАТАША РОМАНОФФ, ОНА ЖЕ ЧЕРНАЯ ВДОВА,

ОНА ЖЕ НАТАША РОМАНОВА

РАСШИФРОВКА СТЕНОГРАММЫ: МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ,

СЛУШАНИЕ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ

ОБЯЗАННОСТЕЙ.

МО: Вам ни разу за все это время не пришла в голову мысль, что вы зашли слишком далеко? Все вы трое?

РОМАНОФФ: Я всегда захожу слишком далеко, сэр.

МО: Просто мне показалось, что на этот раз все было иначе, даже для вас, агент Романофф.

РОМАНОФФ: В этом вся суть полной конспирации. Правительство не прилетит спасать тебя в ходе спецоперации, которой формально никогда не было. Ты должен знать, во что ввязываешься. И я знала.

МО: Может быть, и так. Но оно также не станет создавать вам постоянное прикрытие, попросту вытащив из вас мозг, причем даже без вашего ведома. Это не тот метод ведения дел, которым мы пользуемся в этом мире, агент.

РОМАНОФФ: Действительно, сэр?

МО: Давайте вернемся к допросу, агент.

РОМАНОФФ: В любом случае, в тот момент я не думала о себе. Я беспокоилась за Алекса и Аву. Я не была уверена, что они смогут выкарабкаться из ситуации, в которую сами себя загнали, когда покинули базу.

МО: И вы оказались Правы?

РОМАНОФФ: Я была близка к истине, сэр.

ГЛАВА 26: АВА

АРХИВ ПОДВАЛА «ЛЮКСПОРТ»

ОДЕССКИЙ СУДОРЕМОНТНЫЙ СКЛАД, УКРАИНА

Алекс Мэнор. Алекс Роман. Алексей Маноровский. Алексий Романовский.

Алексей Романов.

А. Романов.

Ава смотрела на него в упор. Стены маленькой комнатки будто бы сжались, и внутри стало еще теснее. Алекс словно онемел, он просто физически не мог произнести ни слова.

Аве было знакомо это чувство. Когда ты мысленно проговариваешь слова, но они все равно кажутся тебе ложью.

Это правда? Такое вообще возможно?

Она сочувственно наблюдала за тем, как Алекс тяжело прислонился к стене и стал медленно сползать на пол.

Ава села рядом и нежно дотронулась до его колена.

– Ты думаешь... возможно ли, что... что он – это ты?

– Романов? Романофф? Наташина фамилия? У меня? – Алекс затряс головой. – Нет. Невозможно. – Он упал лицом в ладони.

– Все возможно, – мягко возразила Ава. – Ты сам говорил. И это бы объяснило, откуда ты знаешь русский.

Алекс затряс головой почти со злостью.

– У меня есть мама. Она работает в турагентстве. И держит кота по имени Стэнли.

– Но у тебя был пес по имени Брат.

– Мы живем в пригороде Нью-Джерси.

Ава поразмыслила над этим.

– Вспомни Вермонт. Деревья. И снег. – Она пожала плечами. – Что, если эти твои воспоминания вовсе не о Вермонте?

Алекс был потрясен.

– У меня есть лучший друг Данте. Его отец – коп.

– Может, именно поэтому Данте дружит с тобой. Может, они следили за тобой. – Ава вздохнула. Было еще кое-что. Ей казалось, что она обязана сказать ему прямо сейчас. – В моих снах, Алекс, я смотрю на мир ее глазами. Я думаю, Наташа Романофф следит за тобой.

Он не ответил. Похоже, он просто не мог ответить.

Наконец, он сказал:

– Наташа и Алексей Романовы? Дети семьи Романовых? У Черной Вдовы есть младший брат? Такое вообще возможно?

– Не знаю, Алексей.

– Какая часть моей жизни реальна? Хоть какая-то из них вообще реальна?

Ава промолчала.

– Если на снимке в той папке правда мое лицо, то все остальное в моей жизни – ложь.

Алексей Романофф.

Ава задумалась. Эти два слова означали, что все его существование было ложью, но в то же время, окажись они правдой, это каким-то непостижимым образом объяснило бы все. Все, в чем он хотел ей признаться.

Чувство, что он находится не на своем месте.

Страх из-за того, что у него нет ничего общего с собственной матерью.

Беспокойство. Желание сражаться. Склонность к соперничеству.

Как Романофф.

Ава вздохнула и немного отодвинулась в сторону.

– Могло быть и хуже. Моя мама была одним из самых выдающихся физиков, работавших над проектом О.П.У.С., судя по документам, которые я успела просмотреть. А я, выходит, была подопытной свинкой у собственной матери.

Алекс притянул голову Авы к себе на колени, и та, свернувшись, прижалась к нему.

– А еще это значит, что я зря винила во всем случившемся со мной Ивана Сомодорова и Наташу Романофф. Это все моя мама.

Из-за разницы в часовых поясах Аву уже клонило в сон, и ее глаза были полуприкрыты. Она почувствовала, как рука Алекса гладит ее по щеке.

– Поспи немного. А я покараулю. Это не помешает нам выбраться отсюда до рассвета и не наткнуться на охрану.

Ава устало кивнула. Она была слишком измотана, чтобы ответить.

К тому же она понимала, что Алекс не сможет уснуть. Она знала, что его мучило слишком много вопросов – его мозг просто не способен игнорировать их.

У самой Авы вопросов тоже было достаточно.

Если за проектом О.П.У.С. стояла моя мама., как она согласилась так использовать собственную дочь?

Неужели она могла быть настолько бесчеловечной?

Знает ли об этом Наташа?

Знает ли она об Алексее?

И самый главный вопрос:

Может ли Алексей быть ее родственником?

– Алексей. Алексей, просыпайся. – Ава прикрыла рукой его рот, чтобы Алекс спросонья не закричал. Сама она говорила шепотом, – Пора. Нужно уходить.

Она помогла ему встать. Алекс моментально проснулся, схватил свой рюкзак и, спотыкаясь, последовал за Авой.

Пытаясь отыскать в темноте путь, она услышала его шепот:

– Поторопись.

– Ты снова говоришь по-русски, – шепнула Ава через плечо. Сделав паузу, она стала взбираться по деревянной лестнице к люку – наружу. – Ия тоже, да?

– Да, – ответил он.

– Нам нужно перейти на английский. – Она рывком вытащила через люк свой рюкзак. Алекс вылез следом. – В первую очередь потому, что, если нас схватят, ты не должен понимать ни слова из того, что они говорят. Улавливаешь?

– Тупые американцы, – ответил он.

Ава закрыла дверь грузового контейнера, щелкнув замком, и побежала через весь склад. Алекс бежал вслед за ней.

К тому времени, как они добрались до открытой двери склада, возле дока собралось не меньше дюжины охранников.

– Похоже, наших вчерашних друзей нашли, – сказал Алекс.

– Дерьмо, – выругалась Ава. – Другого выхода нет.

– И что теперь? – Алекс посмотрел на нее. – Я имею в виду, ты предпочитаешь налево или направо?

Ава вытащила из рюкзака древний на вид пистолет.

Тот, что был в ящике стола ее матери.

– Ава, – начал Алекс.

Но Ава, не обращая на него внимания, смотрела в сторону охранников. Она уже оценивала ситуацию, как это сделала бы Черная Вдова.

Привлечь их внимание...

Пусть они сфокусируются на одной мишени – на тебе...

Сначала номера Один и Шесть...

Найти укрытие, пока номера Два и Пять стреляют...

Занять позицию за нефтяными бочками...

– Ава, стоп, – зашипел на нее Алекс. – Ты не станешь вступать в бой со всеми сразу. Это слишком рискованно, даже учитывая квантовую запутанность.

– Я смогу. – Ава посмотрела на него. – Я должна.

– Ты ведь даже ни разу не стреляла из таких пушек.

Но Ава протиснулась мимо него и встала возле двери.

– Алекс. Я с этим разберусь.

Она прицелилась в открытую дверь, подняла пистолет до уровня глаз.

Помедлила...

Прикрыла глаза.

На старт...

Но не успела Ава надавить на спусковой крючок, как нефтяная бочка за спинами охранников взорвалась и вспыхнула пламенем.

Затем взорвалась вторая бочка, третья.

Охранники, которым удалось удержаться на ногах, кинулись врассыпную.

– Что? – Ава остолбенела. Она выбежала на улицу и бросилась к горящему доку.

Алекс побежал за ней.

– Боже, – сказал он.

Это была она.

С крыши вниз скатывалась Наташа Романофф.

Алекс наблюдал, как Наташа твердо спрыгнула на землю перед ними и спрятала оружие.

– Прошу прощения. Не хотела вас так напугать. Они уже были у меня на мушке, вот я с ними и расправилась.

Наташа перевела взгляд с Авы на пистолет в ее руке, и, наконец, поняла, что к чему.

– О боже. Зачем ты взяла это? Брось сейчас же. Ты могла голову себе отстрелить.

Ава по-прежнему стояла и молчала, она явно была в шоке. Алекс, который находился прямо за ее спиной, обнаружил, что не способен ни пошевелиться, ни заговорить. Он не мог даже сформулировать ни одной мысли, за исключением самых банальных.

Кто я такой?

Кем она мне приходится?

Но тут Ава с облегчением бросилась к Наташе и обняла ее.

– Слава богу!

Судя по Наташиному виду, она бы предпочла схлопотать пулю, но все-таки она ничего не сказала и перевела взгляд на Алекса.

– Наташа Романофф. Вы только себе представьте. Что ты тут делаешь? – Алекс, наконец, заговорил.

У него было чувство, словно его жизнь разрушена.

Что-то внутри сломалось, ему было так тяжело, так больно, что было уже неважно, что произойдет дальше.

Док вокруг них полыхал, но Алексу было все равно – пусть горит. Или не горит, ему плевать. Алекс больше не знал, что важно, а что нет.

С тех пор, как он видел Наташу Романофф в прошлый раз, мир изменился.

Мир вокруг него, его собственный мир и все, что было в нем.

Он стал совершенно другим.

И я тоже стал другим человеком.

– Пожар будет распространяться. Нужно уходить. – Наташа взглянула на Аву в ожидании поддержки, но та промолчала.

– Алекс?

Алекс поднял бровь и сложил руки на груди.

– Разве это мое имя?

– Ладно, Алексей. Мне все равно, как к тебе обращаться, сейчас главное – выбраться отсюда, прежде чем нагрянет полиция, –сказала Наташа по-русски.

– Я никуда с тобой не пойду, – ответил Алекс. По-английски.

Наташа шагнула к нему, выставив руки перед собой, словно бы говоря: расслабься.

– Я просто хочу поговорить. – Словно по команде, одна из горящих бочек за спиной Алекса взорвалась, и док охватила новая порция огня и дыма.

Алекс даже не вздрогнул.

– Забавно. Потому что меня уже тошнит от разговоров, сестренка. – Алекс двинулся к ней, словно они были на фехтовальной дорожке и он собирался провести атаку.

Меня тошнит от лжи.

От всей этой неразберихи.

От бессмысленности.

Наташа, похоже, хорошо понимала его намерения.

– И что ты собираешься делать? Драться со мной? Я профессиональный убийца, а ты всего лишь ребенок. – Она попятилась.

– Да ну? Правда? Откуда мне знать? – Алекс сокращал дистанцию между ними.

– Не будь идиотом.

– Но я и есть идиот. Ведь в этом все дело, разве нет? Я настолько тупой, что даже собственного имени не знаю. – Алекс выхватил из кучи хлама длинный кусок металлической трубы и замахнулся. – Я настолько тупой, что не понимаю, как я сюда попал.

– Алексей, – предостерегающе сказала Наташа. Она успела схватить деревянную балку два на четыре дюйма как раз вовремя, чтобы блокировать удар. Балка разлетелась в щепки.

– Вся моя жизнь была обманом, я чувствовал, что все не так. У меня нет ничего общего с людьми, которых я считал своей семьей. Я ввязываюсь в драки безо всякой причины, и я побеждаю в каждой из них. Я не знаю, что такое покой. Я не могу вести себя мирно. Я вижу опасность во всех и во всем. И теперь я должен поверить, что причина в этом? Что это из-за тебя вся моя жизнь была лишена смысла? – Алекс замахнулся снова. – Не думаю.

Наташа пригнулась, уклонившись от удара, и вытянула руки в мирном жесте.

– Алексей. Не испытывай мое терпение.

– А что такого? Ведь все очень просто. Один-единственный вопрос. Ты моя сестра или нет, Наташа Романофф?

– Все не так просто, – сказала Наташа.

Алекс снова размахнулся трубой, наклонившись под весом металла.

– О, я думаю, просто. Я нашел свою фамилию в списке подопытных проекта О.П.У.С. И она совпадает с твоей.

– Я могу все объяснить, если ты дашь мне сказать...

– Здесь нечего долго объяснять. Да или нет? Я Алексей Романофф или нет? Я имею право знать, разве не так? Кто я такой, откуда? – Пошатываясь и размахивая трубой, он шел на нее. – Да, Наташенька?

– Осторожнее, Алексей... – Даже Ава начала нервничать. Она старалась держаться на расстоянии, хорошо понимая, что может вот-вот произойти.

Алексей замахнулся трубой в очередной раз.

– Может быть, нам стоит начать с другого вопроса. Правда или ложь: женщина, живущая в моем доме, только притворяется моей матерью.

– Алекс, – начала было Наташа.

Алекс яростно занес трубу над Наташиной головой.

– Динь-динь-динь! Утверждение – правда! Та женщина – ложь!

Наташа вытянула руку.

– Дай сюда трубу.

– А теперь вопрос на дополнительные очки, на этот раз сложнее. Как зовут мою мать? – Алекс с размаху ударил Наташу по ногам, но та успела подпрыгнуть.

– Да кому какое дело? – Наташа бросила балку. Теперь она разозлилась ничуть не меньше, чем Алекс.

– Ответ неверный! – Алекс бросился на нее, но Наташа отскочила в сторону, схватила одной рукой трубу, которой он размахивал, и толкнула его.

Он отразил атаку.

Наташа потрясла головой и оттолкнула Алекса.

– Алекс! – крикнула Ава.

Он слышал, но остановиться уже не мог. Было слишком поздно.

– Если это имеет значение, Алексей, то знай: я сама только что узнала. – Наташа пригнулась под очередной атакой Алексея.

– Не имеет. – Алекс увернулся от падающего куска обшивки и швырнул его в Наташу.

– У меня тоже не было никакой информации. Только сейчас я узнала правду. И то для этого мне пришлось взломать собственное засекреченное досье.

– Правду? Да что ты знаешь о правде? Ты такой мастер лгать, что даже не замечаешь, когда начинаешь врать самой себе.

Алекс был в ярости. Отбросив в сторону свое импровизированное оружие, он кинулся на Наташу – но та повалила его на землю.

Она попыталась снова:

– Мы оба сбежали от Ивана. Как часть моего соглашения со ЩИТом – и ради твоей безопасности – наши воспоминания были стерты. Тебя отправили в Нью-Джерси, чтобы защитить.

– Но связь между нами стереть не получилось? – Алекс презрительно хмыкнул.

– Что-то вроде того. – Наташа прижала его лицом к доскам дока. – Но, должна признаться, в бою ты не так уж плох, – продолжала она, выкручивая ему руку за спину. – Для ребенка.

– Для Романофф? – смеясь, спросил он.

– Младшего, – сказала Наташа.

– Лучше, чем тогда, на турнире? Когда ты преследовала меня? – сквозь зубы процедил Алекс.

– В некоторой степени, да. Совсем чуть-чуть. – Наташа скрутила ему руку сильнее. – Может быть, ногами стал бить чуть лучше.

– Как давно?

– Что?

– Как давно ты следишь за мной? – Алекс попытался сбросить ее с себя, но Наташа снова придавила его к земле. – Только на фехтовании? Или зависала среди мамочек, пока мы были на занятиях дзюдо?

– Уже два года. По большей части, на турнирах по фехтованию. И у тебя дома. И иногда на вечеринках. – Она пожала плечами. – У меня был довольно плотный график.

Алекс уставился на нее.

– Зачем? Зачем ты это делала?

Наташа выглядела почти смущенной.

– Сначала я не понимала зачем. Я лишь знала, что должна. Если честно, я думала, что ты, может быть, сын... одной моей мишени. – Алекс попытался пнуть ее, и Наташа надавила сильнее. – Было бы странно, – добавила она.

Алекс вздохнул и на секунду вскинул руки. Знак временного перемирия.

– Слушай. Если я надеру тебе задницу, используя приемы дзюдо, то, может быть, тогда ты объяснишь, что происходит?

Наташа распрямилась, высвободив его.

Алекс, пошатываясь, поднялся на ноги и встал перед ней в боксерскую стойку.

– Я Наташа Романофф. Никто не надерет мне задницу, – сказала она. – Даже мой младший брат.

Точным хуком слева Наташа отправила брата на землю.

Он тут же тяжело рухнул.

Секунду спустя Ава уже была рядом с ним. Вид у нее был перепуганный, и Наташа не винила ее в этом.

Алекс застонал и перекатился на бок, стиснув челюсти.

– Сестра.

Его глаза закатились, и Алекс потерял сознание.

Склад вокруг них вспыхнул, и Наташа Романофф, не сказав больше ни слова, взяла своего единственного брата на руки и вынесла его наружу, впустив тем самым в свою жизнь.

ТОЛЬКО ДЛЯ ЩИТа

УРОВЕНЬ ДОПУСКА: «X»

СМЕРТЬ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ ОБЯЗАННОСТЕЙ

ИСХ.: ЩИТ, ДЕЛО № 121А415

ОТВЕТСТВЕННЫЙ АГЕНТ (ОА): ФИЛЛИП КОУЛСОН

ПО ДЕЛУ: АГЕНТ НАТАША РОМАНОФФ, ОНА ЖЕ ЧЕРНАЯ ВДОВА,

ОНА ЖЕ НАТАША РОМАНОВА

РАСШИФРОВКА СТЕНОГРАММЫ: МИНИСТЕРСТВО ОБОРОНЫ,

СЛУШАНИЕ ПО ДЕЛУ О СМЕРТИ ПРИ ИСПОЛНЕНИИ СЛУЖЕБНЫХ

ОБЯЗАННОСТЕЙ.

МО: Значит, воссоединение семейства Романофф, наконец, состоялось. Боже, как я люблю счастливые концовки, агент.

РОМАНОФФ: И все же, вот к чему это привело.

МО: Почему вы не исчезли, когда у вас была такая возможность?

РОМАНОФФ: Потому что я хотела вернуть свои мозги. Пусть даже они были стерты.

МО: Значит, лучше иметь сознание со стертыми воспоминаниями, чем сознание, вовлеченное в квантовую запутанность?

РОМАНОФФ: Да, если ты – агент на службе у государства.

МО: И, поскольку вы являетесь агентом, состоящим на службе у государства, вы понимали, что ваша миссия еще не была выполнена?

РОМАНОФФ: Иван был по-прежнему на свободе.

МО: А его подопытные?

РОМАНОФФ: Еще не меньше сотни имен, согласно документам, которые Ава с Алексом стащили со склада.

МО: Сотня потенциальных национальных лидеров с «запутанными» мозгами?

РОМАНОФФ: Сотня готовых взорваться наземных мин, которые не один год раскидывали по всему земному шару.

МО: Красная метка навсегда, агент?

РОМАНОФФ. Нет. Таинственный Иван навсегда.

АКТ ТРЕТИЙ

«Ничто не вечно».

Наташа Романофф

ГЛАВА 27: НАТАША

ГОСТИНИЦА «ДАЧА»

ЦЕНТР ОДЕССЫ, УКРАИНА

– Больше никаких тайн, – сказал Алекс. – Никакой лжи.

Они с Наташей потратили больше получаса, просматривая записи. Судя по файлам, найденным Авой с Алексом, и данным из цифровых архивов, добытых Наташей, сомнений быть не могло.

Алексей и Наташа были братом и сестрой – последними из Романофф.

– Никаких тайн, – согласилась Наташа. Но разве я могу давать такое обещание кому бы то ни было?

Вдали завыла сирена. Полиция. Наташа остановилась и выглянула в окно, грязное стекло которого было затянуто мелкоячеистой проволочной сеткой. Наташа чувствовала, как сквозь расшатанные рамы просачивается холод. Все трое находились в гостиничном номере в самом захудалом уголке Одессы. Единственным удобством здесь была железная кровать, и та прикрученная к полу.

Плюхнувшись на кровать с голым матрасом, Алекс фыркнул.

–      Но ты же не сможешь перестать лгать?

Наташа сильнее прижала ко лбу пакет с полурастаявшим льдом.

До нее донеслись ругательства. Русские. Это Ава все еще пыталась принять душ в крохотной ванной за стенкой. Наташа понимала, что бесполезно и пробовать.

Даже холодная вода здесь кажется холоднее.