Текст книги "Загадка Мистери Майл"

Автор книги: Марджери (Марджори) Аллингем (Аллингхэм)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 11 страниц)

Алберт Кэмпион снял очки и рассматривал посетителя с откровенным удивлением.

– Я надеюсь, ради вашего же спасения, что это не так! Если, как вы уже сказали вначале, банда Симистера охотится за вашим отцом из-за мести – это одно. Тут есть надежда. Но если то, что вы сейчас предположили, правда, – тогда я боюсь, что огромные суммы, уплаченные за услуги мистера Кэмпиона, будут пустой тратой денег. Я говорю вам совершенно откровенно, ваш единственный шанс – это упрятать старика в Брикстонскую тюрьму, и это не смешки!

Марлоу Лобетт поднялся.

– Понятно. Я уже сказал вам, что вы – моя последняя надежда.

Кэмпион колебался.

– Мне бы хотелось сделать что-нибудь с Симистером, – сказал он.

Молодой американец быстро повернулся к нему.

– Ну, вот и наш шанс, – сказал он. – Возможно, это очень слабый шанс, но, в конце концов, рискнуть стоит.

– Мой дорогой молодой оптимист, – сказал Кэмпион предостерегающе, – в запале вы говорите мне: «Вот прекрасная война, пойдем и завязнем в ней».

От дальнейших комментариев его отвлек стук в наружную дверь.

– Час тридцать, – сказал Кэмпион, – извините меня. Он вышел из комнаты и вернулся с газетой в руках.

– Теперь я могу одеться, – объяснил он радостно. Его глаза пробегали по газетным столбцам. Вдруг он замер и через минуту сунул газету своему посетителю.

«Чудное спасение известного американца» – гласил заголовок.

«Судья Кроуди Лобетт, известный американец, чудом избежал несчастного случая, когда такси въехало на тротуар около отеля, где он остановился, и врезалось в витрину магазина. Это случилось сегодня в двенадцать часов. Никто не пострадал».

– Мой бог! – Марлоу Лобетт бросился к дверям. – Они не знают, где я! Я не оставил им адреса! Изабель будет ужасно напугана. Я должен бежать к ним сейчас же!

Кэмпион исчез в своей спальне, которая была рядом.

– Подождите меня, – крикнул он, – я буду готов через минуту.

Марлоу Лобетт появился в дверном проеме.

– Я не совсем понимаю вас…

– Я с вами, – сказал Кэмпион.

3. Мистери Майл

На болотистом побережье Саффолка, в пятнадцати милях от железнодорожной станции, соединенной с материком только узкой полоской твердой земли, была расположена деревушка Мистери Майл, окруженная непроходимыми грязевыми низинами и серо-белыми солончаками.

Название произошло от дымки, которая и летом и зимой опоясывала маленький холм, на котором стояла деревня. Подобно большинству деревень Саффолка, она более напоминала поместье, чем деревню. Полдюжины домов, почта и дом священника окружали Мэйнор Хауз – обиталище владельцев поместья.

В старые времена, когда земля была более плодородной, сквайр без особого труда содержал свою большую семью. Если не считать времени правления Джеймса I, когда сжигали ведьм и почти треть населения пострадала за то, что якобы занималась колдовством и прочими недозволенными делами, маленькое местечко имело долгую мирную историю.

Многие переженились, и теперь были почти одной семьей.

Отец теперешнего сквайра Джайлса Паджета оставил сыну и дочери дом, землю и немного денег, чтобы все это поддерживать. Двадцать или тридцать селян тоже рассчитывали на их помощь.

Мэйнор Хауз, почти невидимый из-за плотного кольца вязов, окружавших дом, освещался только одной лампой, свет которой был виден за большими окнами. Это было длинное, низкое здание с остроконечной крышей, построенное, вероятно, около 1500 года и содержащееся в хорошем состоянии.

В библиотеке у камина сквайр Джайлс Паджет и его сестра Бидди беседовали со священником.

Двадцатитрехлетние Джайлс и Бидди были близнецами. Когда они сидели вместе, то выглядели еще более молодыми на фоне комнаты, обставленной старинной мебелью из темного дуба.

Джайлс был светловолосый юноша крепкого сложения с квадратным, не очень красивым лицом, но с очаровательной улыбкой.

Бидди, необычайно изящная для деревенской девушки, высокая, как брат, с мальчишеской фигурой, обладала более практическим взглядом на жизнь, чем кто-либо из семьи Паджетов в течение столетий.

Их посетитель, Преподобный Свизин Каш, священник Мистери Майл, смотрел на них с улыбкой. Он был уже старым человеком с крючковатым носом и глубоко посаженными черными глазами, окруженными сетью морщинок. Когда его длинные шелковистые волосы спускались на воротничок, Бидди подстригала их. Одет он был в старый костюм с заплатами на коленях и локтях. Белоснежный воротничок – единственная уступка общественному мнению, которую он делал в своей одежде. Его гордостью было большое кольцо-печатка с гелиотропом, которое тускло сияло на его пальце. Вот уже почти пятьдесят лет он крестил, венчал и хоронил людей в округе. Деревня была консервативной, если не сказать – средневековой, по своим религиозным взглядам, и старая библия в маленькой церквушке поздненорманского стиля, была единственной книгой законов, которую здесь признавали.

Предметом обсуждения у камина в библиотеке была бумага, которую Джайлс Паджет держал в руке.

– Свизин может взглянуть на телеграмму, – сказала Бидди, называя священника домашним именем, – первую в Мистери Майл с того времени, когда Джайлс выиграл забег. Я не знаю, как Алберт собирается попасть сюда, Джайлс! Водители такси не любят ездить сюда ночью.

Священник взял телеграмму и прочитал ее вслух, держа у огня:

«СЛУШАЙТЕ РЕБЯТКИ ДЯДЯ БЕРЕТ ДОМ ВНАЕМ ТОЧКА ЗВОНИТЕ В КОЛОКОЛА ТОЧКА ЦВЕТОВ НЕ ПРИСЫЛАТЬ ТОЧКА ПРИБЫВАЮ В ДЕВЯТЬ ТРИДЦАТЬ ТОЧКА БУДУ ЖДАТЬ ЕДЫ И ВИНА ТОЧКА ВАША ЕВА БУС».

– Если я хоть немного знаю Алберта, – сказал священник, – он прибудет на помеле.

Бидди вздохнула.

– Подумайте только, он сдал дом! – сказала она. – Я никогда не думала, что он воспримет нас всерьез. Я надеюсь, мы получим хоть что-то за это. У третьей дочери Кадди в сентябре будет ребенок. Нужен подарок. Эти древние обычаи порой так тяжелы для бюджета…

– Бог милостив, – сказал священник, – я очень верю в Алберта.

Бидди хихикнула.

– Сант Свизин, – сказала она, – у Алберта подозрительный характер, и он не подходит для церкви.

Старик улыбнулся ей, и его маленькие черные глазки засияли в свете огня.

– Дочь моя, – сказал он, – и от дьявола исходит добро. Почему бы нам не посидеть в тени лаврового дерева, пока оно цветет. Наш друг Алберт – истинный сын церкви. Во времена Ришелье он несомненно был бы кардиналом. Его приятели не одни только преступники. Посмотрите на нас, например.

– О нет, – сказал Джайлс, – он не мошенник. Не совсем, я имею в виду, – добавил он, немного подумав.

– И он также не сыщик, – сказала Бидди. – В действительности, он разновидность Универсальной Тетушки, не так ли? О, я люблю Алберта!

Джайлс ухмыльнулся.

– Я знаю, что любишь, – сказал он. – Она приготовила для него угощение в соседней комнате, Сант Свизин. Думаю, она запрет нас в доме и убежит с ним.

Бидди рассмеялась, а затем внимательно посмотрела на них своими карими глазами.

– Я не могу, он несерьезно относится к женщинам, – она вздохнула.

– Он вообще несерьезен, – сказал Джайлс. – Я не рассказывал вам, Сант Свизин, что когда я в последний раз видел его, мы встретили пятерых его знакомых, включая виконтессу и двух епископов? Они остановились и приветствовали его как старого друга. И каждый из них назвал его… другим именем.

– Эдлпейт будет рад видеть его, – сказала Бидди, поглаживая каштановую голову собаки, которая положила морду ей на колени. Услышав свое имя, собака посмотрела на нее с чувством собственного достоинства и завиляла обрубленным хвостом.

Джайлс повернулся к священнику.

– Алберт говорил, что когда-то он пытался натренировать Эдлпейта на задержание преступников, но оставил эту затею и привез его к нам. Он сказал, что плоть собаки хотела, но разум не желал. Я этого никогда не забуду, – продолжал он, затягиваясь трубкой. – Когда мы были в Кэмбридже, я слышал, как Алберт, возвратившись после полуночи, объяснял швейцару, что он оборотень, который совершал свою ночную прогулку и неожиданно вернулся в свою обычную форму.

Звук автомобильного сигнала прервал его.

– Вот и он! – Бидди вскочила и выбежала, чтобы самой открыть дверь. Мужчины последовали за ней.

Вглядываясь в темноту, они разглядели очертания двухместной машины, из которой вышел Алберт. Он приветственно поднял руку и в следующее мгновение уже стоял на ступенях.

– Ну-ну, малыши, как выросли! Кажется, только вчера, Сант Свизин, вы баюкали этих младенцев-прихожан на своих коленях.

Когда он сел за стол в столовой, они столпились вокруг него как дети. Эдлпейт, поняв, кто приехал, бился в истерике в зале, пока не присоединился к ним.

Никто не упоминал о деле, Кэмпион болтал обо всем на свете, пока они не расселись у камина в библиотеке.

Кэмпион сидел между Джайлсом и Бидди. Огонь отражался в его очках, скрывая глаза. Джайлс откинулся на стуле, попыхивая трубкой. Девушка сидела рядом с гостем, поглаживая собаку, а старый священник напоминал гравюру Рембрандта, когда пламя камина высвечивало его лицо.

– Итак, насчет нашего дела, – сказал Кэмпион. – У меня кое-что для вас есть, ребятки, – его тон был необычайно серьезен. – Я знаю, о чем вы сейчас думаете, – сказал он. – Вы интересуетесь, откуда дует ветер. Поясню. Так случилось, что мне понадобился дом в деревне в отдаленном месте, для работы, которой я сейчас занимаюсь. Увидев ваше объявление о сдаче дома внаем, я подумал, что мы вместе очень хорошо поработаем. Джайлс, старина, я хочу, чтобы ты помог мне. Бидди, не можешь ли ты уехать, моя дорогая, и провести с тетушкой или еще с кем-нибудь примерно недельки две?

Девушка с удивлением посмотрела на него.

– Ты серьезно?

Он кивнул.

– Серьезнее, чем когда-либо.

Бидди откинулась на стуле.

– Тебе придется все хорошенько объяснить.

Кэмпион торжественно взял руку Бидди.

– Женщина, это мужская работа! Тебе лучше держать свой курносый носик подальше от этого. Совершенно серьезно, – продолжал он, – это не то, чем ты должна заниматься, моя дорогая.

– Предположим, что ты не болтаешь вздор, – сказал Джайлс, – тогда давай, излагай факты. Ты настолько серьезен, что это уже интересно.

Кэмпион поднялся на ноги и начал ходить по комнате взад-вперед, его шаги гулко звучали на дубовом полу.

– Теперь, когда я здесь, – сказал он вдруг, – я вижу вас, дорогие мои птички, в родимом гнезде, у меня приступ искренности. Мне не следовало бы делать этого, но, видимо, будет лучше, если я вам все разъясню.

Все уставились на него.

– Послушайте, – продолжал он, снова усаживаясь в кресло, – я расскажу вам. Вы читаете газеты, не так ли? Хорошо! Вы слышали о судье Лобетте?

– Судье, которого пытаются убить? – спросил Джайлс.

– Да.

– Помните, я показывал вам сегодня утром, Сант Свизин? Ты занимаешься этим делом, Алберт?

Тот мрачно кивнул.

– Я в нем увяз по горло. Вы примерно знаете содержание дела, не так ли? Старый Лобетт потревожил осиное гнездо в Америке, и совершенно ясно, что «осы» последовали за ним сюда. Думаю, что они не собираются убивать его, а только стараются напугать до смерти. Но судья – крепкий орешек. Я работаю на его сына – Марлоу Лобетта, – очень достойный молодой человек, он всем вам понравится, Джайлс, – он сделал паузу. – Вы все поняли? – они кивнули, и он продолжал: – Старик не терпит полиции. Наша основная трудность – он сам. Но совершенно случайно я столкнулся с одной чертой его характера, которая может быть нам очень полезна. Старикан любит фольклор и все, связанное с древними английскими обрядами. Марлоу представил ему меня как гида по сельской Англии. Сказал, что познакомился со мной на борту корабля, когда они плыли из Америки. Итак, я снял для него этот дом. Его владелец носит титул лорда Мэйнора, не так ли?

Джайлс взглянул на него.

– Что-то в этом роде, да, Сант Свизин?

Старик утвердительно кивнул и улыбнулся.

– В церкви есть документ, подтверждающий это. Но я не знаю, какой толк от этого сейчас.

– Старый судья Лобетт любит подобные вещи, – сказал Кэмпион. – Титул придает месту средневековый аромат. Но об этом позже. Дело в том, что старикан будет платить четырнадцать фунтов в неделю. И если бы он знал столько, сколько знаю я, то понял бы, что это очень дешево.

Джайлс поднялся.

– Ты ожидаешь неприятностей?

Кэмпион кивнул.

– Не вижу, как мы сможем их избежать. Я должен вывезти старика из города и привезти сюда, потому что здесь, если какой-то незнакомец стучится в дверь, об этом знают все. Послушай, Джайлс, ты мне будешь нужен.

Джайлс ухмыльнулся:

– Я с тобой, – сказал он. – Пора чему-нибудь случиться здесь.

– И я тоже буду с вами, – сказала Бидди, и в уголках ее рта появилось то выражение решимости, которое все хорошо знали.

Кэмпион покачал головой.

– Сожалею, Бидди, – сказал он, – я не могу этого позволить. Ты не знаешь, во что можешь быть замешана. Я сам затронул только маленькую часть огромного дела.

Бидди фыркнула.

– Я остаюсь, – сказала она. – У судьи Лобетта есть дочь, не так ли? Если она будет здесь, то и я тоже. Кроме того, что вы, три дохлых рыбы, сделаете без меня? Мы переедем в Довер Хауз.

Кэмпион повернулся к священнику.

– Повлияйте на эту упрямицу, отец Свизин. Скажите ей, что здесь не место для слабого пола.

Старик покачал головой.

– Я остаюсь нейтральным, – сказал он. – Я всегда подчиняюсь ей.

– Вы создаете мне проблемы, – сказал Кэмпион. – Я бы никогда этого не сделал, если бы знал, что ты, Бидди, будешь замешана.

Девушка положила руку ему на колено.

– Не будь дураком. Ты, глупышка, я с тобой до смерти. И ты знаешь это.

Кэмпион покраснел и какое-то время молчал. Священник вернул его к разговору.

– Давайте займемся делом. Без сомнения, у вас, Алберт, есть свои секреты, но что требуется от нас?

Кэмпион начал излагать детали своего плана.

– Прежде всего, нам надо привезти старика сюда. А это значит, что мы должны его заинтересовать. Отец Свизин, что касается археологии и всего такого, я полагаюсь на вас. Покажите ему свои средневековые реликвии, оставшиеся после сожжения ведьм. Сделайте так, чтобы все это было очень ярко и заинтересовало его. В гостиной висит сомнительная работа Ромнея, узнайте его мнение. Он очаровательный старик, но упрямый, как осел. Но чем он действительно интересуется, – продолжал он после паузы, – так это фольклором и предрассудками. Нет ли у вас деревенского парня, который знает старые шутки, песни, поверья и прочее?

– Их предостаточно, – сказал Джайлс. – Я сегодня послал Джорджа срезать засохшие колючки на выгоне за домом. Когда я спросил его: «Как дела, Джордж», он ответил: «Прекрасно, мистер Джайлс, я могу срезать их быстрее, чем они вырастают». Мы продемонстрируем его как «Старину – Который – Сам – Все – Видел».

– Это то, что нужно, – согласился Кэмпион, – но предупреждаю вас, будьте осторожны. Старик не глуп. Это его хобби. Вы будете удивлены, как много «обычный американец» знает об Англии.

Преподобный Свизин Каш сухо кашлянул.

– Здесь достаточно того, что может заинтересовать истинного любителя, – сказал он. – Как долго он здесь пробудет?

– Я не знаю, – сказал Кэмпион. – Я разрекламировал это место, но он может приехать, взглянуть разок и уехать домой, и тогда прощайте Албертовы четырнадцать пенсов в час и, может быть, жизнь старого Лобетта… О, я забыл. Он будет здесь послезавтра. Сможешь все приготовить к этому времени, Бидди?

Девушка вздохнула:

– Конечно, – сказала она, – я устрою что-то вроде лагеря в Довер Хаузе.

Они просидели до полуночи, обсуждая свои планы. Наконец, старый священник поднялся со стула:

– Вы все должны лечь спать, если хотите встать завтра.

Они смотрели ему вслед, пока он не скрылся в темноте – худая одинокая фигура, с непокрытой седой головой.

Когда они вернулись в полутьму зала, Кэмпион вздохнул.

– Славный старина отец Свизин. Вы знаете его с тех пор, как были младенцами, не правда ли?

Бидди кивнула.

– Да. Он стареет. Элис – его домоправительница – говорит, что он забыл за последнее время все иностранные языки. «Он стал как клуша», – сказала она.

– Ему, должно быть, лет сто, – улыбнулся Алберт. – Есть идея! Мы можем его самого выставить в качестве образчика старины: «Сант Свизин собственной персоной».

– Пошли спать, – сказала Бидди. – Всем нужен отдых.

Наверху в спальне со стенами, затянутыми ситцем, дубовым полом, скошенным в одну сторону, прохладный воздух был пропитан запахами лаванды, туалетного мыла и воска. Кэмпион не сразу лег в постель, постоял некоторое время у окна, вглядываясь в темноту. Наконец он достал маленькую записную книжку и нацарапал «О». Некоторое время задумчиво смотрел на эти буквы и добавил вопросительный знак.

4. «Лорд Мэйнор»

– Хотя вы иностранец, здесь ничего не поделаешь, и вряд ли вы сможете придерживаться наших обычаев, мы все равно приветствуем вас. Мы надеемся, что вы будете жить согласно старым правилам и сделаете для нас все возможное.

Оратор остановился и отер бородку цветастым платком.

– Теперь давайте споем гимн, – добавил он в заключение.

Он стоял один у входа в свой коттедж, лицо его было повернуто к лугу, который тянулся вплоть до серого солончака. Затем он повторил свою речь слово в слово, закончив неожиданным «Доброе утро, сэр», увидев молодого человека в очках с роговой оправой, появившегося с другой стороны изгороди.

– Доброе утро, Джордж, – сказал Кэмпион.

Джордж Вилсмор – угловатый старик, с потемневшей от времени кожей, был похож на подстриженную иву. Складки на его лице были как бы проложены временем. Как старейший член семьи, каковой являлась деревня, он считал себя чем-то вроде мэра, и теперь его сельская гордость росла по мере того, как он произносил свою речь. Он задумчиво посмотрел на пришедшего.

– Вы пришли ко мне неожиданно, – сказал он. – Я готовил несколько слов, которые собираюсь сказать сегодня днем.

– Действительно? – Кэмпион, казалось, заинтересовался, – вы собираетесь произнести приветственную речь, Джордж?

– Что-то вроде этого. Мы со священником обсуждали это сегодня. Он был за пение. А я хоть и церковный сторож, думаю, что будет правильнее, если я произнесу речь. Он иностранец и может не понять других.

– В этом что-то есть, конечно, – сказал Кэмпион. Джордж продолжал.

– Я специально оделся так, чтобы выглядеть шикарно. Я удивительно шикарный старик, вы не считаете?

Он повернулся, чтобы Кэмпион смог его осмотреть. На нем были обтянутые вельветовые брюки, когда-то коричневые, а теперь застиранные до белизны, яркая синяя рубашка без воротника и белый жилет покойного хозяина, который висел на нем как на вешалке. Его соломенная шляпа, надетая как панама, была отделана черной лентой и перьями сойки.

– Ну как? – допытывался он с плохо скрываемой гордостью.

– Очень шикарно, – согласился молодой человек. – Все равно я бы не выступал с речью на вашем месте, Джордж. Я спустился к вам, чтобы поговорить об этом деле. Есть какие-нибудь обычаи, вроде Майского дерева, или еще что-нибудь, подходящее для этого дня!

Старик сдвинул на затылок шляпу, обнаружив лысую голову.

– Не произносить речь? – сказал он разочарованно. – Ну что же, сэр, я думаю, вам виднее. Но я бы все равно ее произнес. Я всегда был очень силен в разговоре. Время Майского дерева прошло, а День Фарисеев еще не наступил.

Молодой человек вздохнул.

– И никакой из этих… э… праздников нельзя сдвинуть? – спросил он безнадежно.

Джордж покачал головой.

– Нет, день менять нельзя. Ни для кого, – добавил он решительно.

– Джордж, – сказал Кэмпион, – последуйте моему совету и попытайтесь. Будет неплохо, если вы сможете придумать какую-нибудь церемонию. Вы же сообразительный человек, Джордж!

– Да, – сказал старик с готовностью и некоторое время молчал, погруженный в мысли.

– Нет, ничего нет, – сказал он наконец, – ничего, кроме, возможно, Семи Свистунов.

– Семи Свистунов? – заинтересовался Кэмпион. – Что это? Кто они?

Старик какое-то время внимательно изучал свою шляпу, а затем ответил:

– Семь Свистунов, сэр. Никто не знает, кто они, может быть, привидения… как гласят легенды. В это время года вы можете слышать, как они пролетают над вами и свистят. По крайней мере, вы слышите только шесть из них. Седьмой – это только звук, похожий на крик совы, но ужасный для того, кто его услышит, так как тогда наступает конец света. Никто еще не слышал его.

– Это подходит, – сказал Кэмпион. Неожиданно хитрое выражение появилось в лице старика.

– Было время, когда старый сквайр давал бочку пива в день Семи Свистунов. Как раз в это время года, я теперь припоминаю, – он замолчал и с надеждой посмотрел на Кэмпиона.

– Пиво для Семи Свистунов? – с сомнением спросил молодой человек.

Старик начал с жаром объяснять.

– Да, только они, Семь Свистунов, никогда не приходили пить его, поэтому приходилось его выпивать беднякам, чтобы оно не прокисло.

– Понятно, – сказал Кэмпион, который начал оценивать обстановку. – Бедняками были, я полагаю, все жители деревни?

– Да, – Джордж помолчал и добавил после некоторого раздумья: – Мистер Джайлс и мисс Бидди, по всей вероятности, ничего не знают об этом, если вы их спросите. Без сомнения, они слышали о Семи Свистунах, но не о пиве. Вы понимаете меня, сэр?

– Прекрасно, – сказал Кэмпион. – Мне кажется, Джордж, что мы с тобой хорошо поладим. У тебя есть чутье. Кажется, у тебя имеется брат, не так ли?

– О, Энри? – сказал Вилсмор с презрением. – Я умный. Энри – нет. Я – человек, подходящий для вас, сэр.

– Полагаю, что да, – сказал Кэмпион. Некоторое время они беседовали.

Когда молодой человек возвращался обратно, он чувствовал себя гораздо лучше, чем прежде. Приблизившись к дому, он увидел длинную черную машину у двери дома и прибавил шагу. Бидди встретила его в холле.

– Алберт, а он милашка, – сказала она. – Разговаривает в библиотеке с Джайлсом. Я искала тебя везде. Они здесь уже около часа. Я показала им весь дом, и они просто в восторге от него. Молодой человек ужасно симпатичный, ты так не считаешь?

– Вздор! – сказал Кэмпион. – Ты бы видела меня с усами. Последний писк моды, моя дорогая. Только десять шиллингов три пенса. Но маме не надо знать об этом.

– Ревнивец! – сказала Бидди. – Пойди и поздоровайся с ними.

Он последовал за ней по выложенному камнем коридору, туда, где была открыта дверь библиотеки.

Судья Лобетт стоял, глядя на луг. Солнце играло на его лице, на картинах и на стаканах с шерри на столе.

– Чудесное место, – сказал он, поворачиваясь, когда вошли Алберт и Бидди. – Доброе утро, мистер Кэмпион. Я поздравляю вас с вашим выбором, – он повернулся к молодым людям. Бидди стояла возле брата, и была на него очень похожа. – Кажется, я выгоняю вас из вашего дома, – сказал судья резковато. – Вы уверены, что хотите сдать дом?

Бидди улыбнулась ему.

– Очень мило с вашей стороны, но мы вынуждены сдавать. Алберт предупредил вас, что вы возьмете на себя большую половину ответственности за деревню? Мы себе не можем этого позволить, как делал это папа перед войной. У нас нет таких денег. Быть сквайром в Мистери Майл все равно, что быть отцом всей деревни.

Старик улыбнулся ей.

– Мне это будет по душе, – сказал он. Бидди вздохнула.

– Вы не представляете, какое это облегчение знать, что новый владелец дома действительно его любит.

Судья Лобетт обратился к своей дочери, стройной, маленькой, закутанной в меха.

– Если ты не считаешь, что здесь слишком спокойно?..

Изабель взглянула на него, и слабая улыбка тронула ее губы.

– Слишком спокойно? – спросила она со значением и вздохнула.

Тем временем Марлоу Лобетт подошел к Кэмпиону.

– За вами не следили? – спросил Кэмпион спокойно. Марлоу отрицательно покачал головой.

– Ваши полицейские ехали в машине позади нас. Шофер, которого вы наняли, просто гений. Мы моментально выбрались из города. Если кто и преследовал нас, то у него была тяжелая работенка.

Голос Бидди прервал их беседу.

– Мы оставляем вас сейчас. Миссис Вайброу все приготовила, она чудесная домоправительница. Вы обещали прийти к нам пообедать вечером, не так ли? – продолжала она, поворачиваясь к Изабель. – Довер Хауз как раз через парк. Священник будет с нами. В своей воскресной одежде, я надеюсь. Вам следует познакомиться с ним.

Изабель протянула ей руки, когда они прощались. После ужасных последних месяцев этот приятный старый дом с его молодыми радушными владельцами казался очень уютным.

– Я так рада, что я здесь, – взволнованно сказала она. Бидди бросила на нее понимающий взгляд.

– Не беспокойтесь, – прошептала она. – Ведь с нами Алберт…

Кэмпион и Паджеты спустились вниз по дороге и прошли зеленую лужайку по направлению к Довер Хаузу. Высокий тисовый забор совсем закрывал его от лужайки, и большинство окон выходило на другую сторону дома, в старый сад.

Кэмпион казался беззаботным.

– Слава богу, старая птица попала в дом! – сказал он. – Естественно, я не мог заставить его согласиться жить здесь какое-то определенное время, пока он не увидел все собственными глазами. Что ты думаешь о нем, Джайлс?

– Прелестный старик, – ответил Джайлс. – Похож чем-то на нашего губернатора, только американец. Такой же прямой взгляд, та же манера говорить все, что приходит ему в голову. Я не имел возможности много общаться с молодым Лобеттом, но, кажется, он нормальный парень. А какая девушка!

Бидди и Кэмпион обменялись взглядами.

– Молодость! Молодость! – сказала она. – Мне девушка понравилась, вот только слишком нервничает…

Джайлс кивнул.

– Я думал об этом. Надо кому-то присмотреть за ней.

– Вот это правильно, – сказал Кэмпион и добавил с неожиданной серьезностью. – Бидди, я хочу, чтобы ты уехала. Старая Кадди прожила в Довер Хаузе так долго, что она сможет присматривать за нами без всяких трудностей.

Бидди затрясла головой.

– Ты все еще ждешь неприятностей?

Кэмпион кивнул:

– Мы не можем их избежать. Уезжай, пожалуйста, моя дорогая!

Но Бидди была тверда.

– Найди другую тему для разговора. Эта бессмысленна. Как я уже сказала, я буду рядом до самой смерти.

Кэмпион не улыбнулся.

– Лучше бы ты этого не говорила, – сказал он. – Все эти бесконечные разговоры о смерти!.. Где бы я ни видел белый цветок, я тотчас думаю: Алберт, возможно, это для тебя.

– А какие у нее глаза: синие, карие или, может быть, пестрые? – спросил Джайлс.