Текст книги "Сладкая опасность (ЛП)"

Автор книги: Марджери (Марджори) Аллингем (Аллингхэм)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

Фигура в шоферском пальто почтительно прикоснулась к своей фуражке, и огромный автомобиль рванулся назад по траве, а затем, с гораздо большим рывком, чем можно было ожидать от человека, привыкшего к своей машине, выскочил вперед на полосу движения.

По узкой флинт-роуд, мимо затемненного ‘Гантлетта’, Кэмпион вел великолепную машину, как вихрь. Мужчина на сиденье позади него был безжалостен, великаном и вооружен; кроме того, у него был компаньон. Но в его руках было то, чего Альберт Кэмпион в тот момент желал больше всего на свете, и, громко вращая колесами, он вывел большую машину из-за поворота и повел по узкому тупику, в дальнем конце которого стояла мельница.

Глава 22. МЕЛЬНИЧНЫЙ ПРУД

Машина мчалась по узкой дорожке, ее огромные фары выхватывали знакомую сцену и придавали ей странную нереальность, как будто мельница и безмолвный дом были частью какой-то огромной декорации. Только рев воды и равномерное пыхтение колеса были живыми.

Безоружный, если не считать его импровизированной перевязи, Кэмпион яростно гнал машину и остановил ее за фут до начала гонки.

‘Заблудился, Эверетт?’ Голос Саванаке звучал ободряюще небрежно.

Кэмпион что-то неразборчиво ответил и, выскочив из машины, поднял капот. На несколько мгновений он склонился над безупречно чистым двигателем, надеясь, что тень от капота скроет его лицо.

Вскоре, как он и надеялся, дверца машины открылась и послышались приближающиеся шаги. Мистер Кэмпион сжал свой носовой платок, в котором все еще лежал тяжелый камень.

Новоприбывший оказался мистером Пэрроттом. Он появился из темноты, услужливый и дрожащий.

‘Послушай, Эверетт, это позорно в такое время. У тебя будут неприятности. Мистер Саванейк очень расстроен’.

Кэмпион поднял голову и посмотрел на новоприбывшего. Выражение напыщенного личика, когда мистер Пэрротт узнал человека, которого, как он думал, он так благополучно доставил на борт "Маркизиты", было замечательным.

Кэмпион не позволил своему удивлению утихнуть. В довершение осознания того, что невероятное иногда случается, мистер Пэрротт получил удар по черепу, который свалил его, как мешок.

Но даже когда он упал, голос, в котором безошибочно слышалось удовлетворение, резко произнес: ‘Подними руки, Кэмпион. Я держу тебя именно там, где хочу’.

Мистеру Кэмпиону, выглядевшему более худым и бледным, чем обычно, в шоферской фуражке и пальто, которое было ему слишком велико, не оставалось ничего другого, как подчиниться. У него не было иллюзий относительно человека, с которым ему предстояло иметь дело. Поэтому он поднял руки над головой и ждал.

Саванаке подошел к нему. Боковые огни упали на блестящий ствол револьвера, который он навел. В левой руке он все еще держал железный ящик, как будто ему не хотелось опускать его даже на мгновение.

Кэмпион почувствовал дуло пистолета у своих ребер. Его похититель посмотрел вниз на гонку.

‘Это никуда не годится", – внезапно сказал он и продолжил, его голос по-прежнему был мягким, тон по-прежнему непринужденным. ‘Ты будешь ходить передо мной, Кэмпион, с этим пистолетом там, где он сейчас, пока не доберешься до мельничного пруда. По очевидным причинам я не хочу, чтобы тебя нашли с пулей из моего пистолета в твоем теле. Но любое уклонение, любая уловка, любое оступление, и я нажму на курок. Понимаешь? На этот раз я делаю работу сам, так что ошибки быть не может.’

Мистер Кэмпион не ответил, но его молчание было подчеркнуто. Казалось, они стояли на краю света, настолько далекими они казались от любого вмешательства. Пэрротт лежал там, где упал.

Большая боковая дверь мельницы, как всегда, была открыта, и сквозь нее, через бетонную дорогу, слабый отблеск виднелся в темноте там, где вторая дверь, которая была главным выходом к шлюзам и проходу вокруг реки, тоже была открыта настежь.

Мистер Кэмпион медленно вошел в мельницу. На пороге его остановило усилившееся давление дула на ребра.

‘Зачем ты ведешь меня сюда, Кэмпион?’ потребовал ответа тот же зловеще мягкий голос. "Ты знаешь меня достаточно хорошо, чтобы не валять дурака’.

‘Это единственный путь к мельничному пруду", – жалобно сказал мистер Кэмпион. ‘Проход в задней части мельницы под решеткой настолько прогнил, что мельники перегородили путь барьером из брусьев, и, если вы не собираетесь, чтобы мы переплыли реку, это единственный способ добраться до бассейна. Я не возражаю, что ты так часто стреляешь в меня, но я не позволю запугивать себя.’

‘Продолжай", – сказал человек позади него. ‘Веди меня к заводи. В последнее время я много слышал о твоем уме, но как ты мог взяться за такое дело без оружия, выше моего понимания.’

‘ Мне не нравится идея быть повешенным, ’ доверительно сообщил мистер Кэмпион в темноте. ‘ Я так понимаю, вас это просто не беспокоит?

Они прошли через мельницу и теперь вышли на прогнившую деревянную дорожку, которая огибала колесо динамо-машины и вела к верхней части шлюзов мельничного бассейна. Справа от них река тихо текла через решетку и под сломанным проходом, который так сильно нуждался в ремонте, что ради безопасности Аманда установила поперек тропинки пару препятствий: одно в углу стены рядом с дверью, через которую они вошли, и одно дальше на противоположном берегу реки.

Они миновали навес над динамо-колесом и вышли на узкий мост, справа от которого была река, а слева – крутые склоны милпбол. Казалось, здесь было больше света, а вода, которая окружала их, выглядела зловещей и непривлекательной.

Шлюзы, расположенные чуть дальше по тропинке, на которой они стояли, были закрыты, чтобы позволить реке в полную силу течь через мельницу в основной поток.

‘Я думаю, это будет очень хорошо", – тихо сказал Саванаке. ‘Повернись’.

Худощавая фигура перед ним послушно повернулась. Выражение его лица по-прежнему было приветливым и отсутствующим. Саванаке мог ясно видеть его в слабом свете.

Когда они смотрели друг на друга, невероятное одиночество этого места становилось все более очевидным. Оба мужчины были смертельно серьезны, но в то время как Саванэйк выдавал определенное напряжение, мистер Кэмпион оставался глуповатым и безрезультатным, как всегда.

‘Минутку", – пробормотал он. ‘Вы хотите, чтобы я снял свое пальто? Оно принадлежит вашему шоферу, вы знаете. Подобными вещами занимается полиция. Они отличные парни, несмотря на очевидное.’

‘Держи руки над головой", – предостерегающе сказал другой мужчина, но эта мысль, очевидно, понравилась ему, потому что он поставил драгоценную железную коробку на дорожку и левой рукой крепко ухватился за воротник пальто. ‘Вытяни руки за спину:’

Он снял одежду со своего пленника и положил ее на землю, но больше не брал железный ящик.

‘Мне очень жаль, что приходится тебя убивать", – заметил он. ‘И это может показаться глупым с моей стороны, хотя, кажется, времени у нас предостаточно, но я хотел бы объяснить, что я не использую этот способ избавиться от тебя как форму мести за незначительную маленькую шутку, которую ты сыграла с архидиотом Пэрроттом. У меня есть только одна причина желать, чтобы ты убрался с дороги, и этого достаточно. Ты единственный мужчина, который точно знает, чего я добилась сегодня вечером. Никто из моих помощников не имеет ни малейшего представления о том, что находится в железном ящике, или об истории, связанной с ним. Видишь ли, в сложившихся обстоятельствах курс, который я выбираю, – это единственный разумный поступок.’

Мистер Кэмпион пожал плечами. ‘Я не знаю, почему вам пришло в голову, что мои последние минуты будут утешены уверенностью в вашем уме", – сказал он. ‘Какой метод ты думаешь применить? Не хочу показаться недалеким, но в данных обстоятельствах эта тема интересует меня больше. Или, возможно, это секрет?’

Саванаке рассмеялся. Он возвышался над Кэмпионом, и молодой человек внезапно осознал свою огромную силу.

‘Здесь нет секрета", – сказал он. ‘Твое тело найдут плавающим в бассейне. Ты, естественно, будешь в синяках, но все будут считать, что ты встретил свою смерть случайно. Не будет ни неуклюжей пули, ни нелепых улик, по которым могли бы следовать недоучившиеся полицейские. Как ты себе представляешь, что я собираюсь убить тебя, маленькая крыса, тебя? Своими руками.’

В тоне был оттенок удовлетворения, почти звериная дикость, которая скрывалась за мягким голосом.

Мистер Кэмпион оставался задумчивым.

‘Я понимаю", – медленно произнес он. "Но есть кое-что, что ты упустила из виду. Хотя сейчас я не могу беспокоиться о твоих делах. Мне нужно думать о своей собственной вечности. И все же, возможно, я могу упомянуть об этом. Этот железный ящик, – он взглянул на него на трапе, – что именно в нем находится? И, резко двинув ногой, он перебросил драгоценный трофей через край в заводь.

Всплеск, который он издал, ударившись о воду, был слышен сквозь пульсацию колеса.

Саванаке, на мгновение потерявший бдительность, яростно выругался и инстинктивно повернулся к темной воде. В этот момент Кэмпион прыгнул.

Он обхватил мужчину за плечи и подтянулся, выбивая пистолет у него из рук. Он упал на тропинку, но не скатился в воду. Любой обычный противник отшатнулся бы или пал под этой внезапной атакой, но Саванаке был человеком необычной силы. Он приготовился встретить натиск, задействовав огромную силу, скрытую в его огромном теле. Одна могучая рука сомкнулась на лодыжке Кэмпиона, как тиски, и движением гигантских плеч хватка молодого человека разжалась. Кэмпион соскользнул вниз и поймал своего врага за колени, яростно толкая его головой вперед в живот.

Саванаке застонал и наклонился вперед, но его хватка на лодыжке молодого человека не ослабла, когда они вместе погрузились в холодные темные воды бассейна десятью футами ниже.

Когда Кэмпион вынырнул на поверхность несколько секунд спустя, его первым чувством было облегчение. Он был свободен. Парализующая хватка на его лодыжке исчезла. Он осторожно оттолкнулся, наполовину погрузившись в воду. Его одежда давила на него, и после шторма было невыносимо холодно.

Он оказался прямо под нишей в кирпичной стене бассейна, в которой находились шлюзы. Когда главные заслонки были закрыты и мельница не работала, вода выпускалась через бассейн с помощью этих заслонок, и в такие моменты в нише, или ‘фартуке’, происходила гонка, вода лилась сверху. Но сейчас все было тихо, и тонкая струйка воды, вытекающая через ворота, едва смачивала камни.

Кэмпион протянул руку, чтобы ухватиться за одну из железных скоб в кирпичной кладке. Его пальцы благодарно сомкнулись на ней, и он уже собирался подтянуться, когда произошло неожиданное. Из темноты маленькой пещеры появилась другая рука, рука, которую ни с чем нельзя было спутать по размеру и силе. Она схватила его за горло, и голос Саванаке отчетливо произнес: ‘Сейчас!’

Осознав свою опасность на секунду позже, чем следовало, Кэмпион поймал запястье и навалился на него всем своим весом, чтобы снова потащить своего врага вперед, в воду. Он мог видеть глаза, яркие и опасные, на лице, таком близком к его собственному, и он догадался, что мужчина лежит на животе, одной рукой держась за железную скобу, вбитую в кирпичный пол забега, в то время как другой он сжимает свою жертву.

Усилия Кэмпиона были тщетны. Он сразу понял, что они безнадежны.

Саванаке рассмеялся. Он заговорил, и слова дошли до Кэмпиона сквозь туман, который сгущался вокруг него. Их смысл медленно доходил до него.

‘Найден утонувшим’.

Хватка на его горле усилилась, и он был вынужден опускаться, пока вода не собралась над его головой. Он боролся, но хватка была безжалостной. Мужчина намеренно топил его, держа под водой до тех пор, пока жизнь не должна была выйти из его тела.

Кэмпион испытала нечто вроде шока от неожиданности. Значит, это был конец. Это был финиш. Это казалось жалким.

Он предпринял последнюю отчаянную попытку освободиться, но рука, которая держала его, и ледяная вода, которая сковала его, слились воедино. Вены у него на голове перестали чувствовать, что вот-вот лопнут. Он чувствовал себя спокойным, почти сонным.

Затем совершенно внезапно он осознал перемену. Он почувствовал, что взлетает на, казалось, невероятную высоту. Он почувствовал, как воздух врывается в его легкие, душит его. Темная фигура пронеслась мимо него в воде, поверхность которой покрылась пеной. Течение уносило его в центр бассейна. В тот единственный момент, когда он пришел в сознание, прежде чем черные тени снова сомкнулись над ним, мистер Кэмпион понял объяснение этого явления.

Кто-то третий открыл шлюзы, и внезапный поток воды, хлынувший через нишу, снова унес Саванаке и его жертву в бассейн.

Он изо всех сил пытался прийти в себя, но прежнее умиротворяющее чувство вернулось, и он безвольно поплыл через заводь к туннелю из деревьев над ручьем.

Бретт Саванейк выбрался из воды на дальней стороне шлюзов, где дно бассейна резко обрывалось к берегу. Он не имел четкого представления, что вызвало внезапный прилив воды, который унес его обратно в бассейн. Смутно он предполагал, что, должно быть, задел что-то, потянул за какой-то рычаг или иным образом нарушил работу какого-то грубого механизма.

Это было типично для этого человека, что он больше не думал о Кэмпион. Эпизод с Кэмпион был окончен и лучше всего забыт. Он вернулся к тому месту, где лежал его пистолет и откуда молодой человек пинком отбросил железный ящик.

Когда он остановился, чтобы посмотреть вниз, слабый звук, донесшийся из тени сарая с динамо-колесами, потревожил его, и он замер, прислушиваясь. Но поскольку не произошло ничего другого, что могло бы вызвать его подозрения, он продолжил выполнять задачу, которую поставил перед собой.

Прижавшись к стене в тени сарая, Аманда стояла, дрожа, едва осмеливаясь дышать. Сначала она наблюдала за происходящим из окна на первом этаже фабрики, а затем из своего теперешнего укрытия. Она слишком хорошо знала Кэмпион, чтобы вмешиваться, и протянула руку помощи, открыв шлюзы только тогда, когда ситуация казалась достаточно отчаянной, чтобы потребовать ее помощи. В этот момент, впервые в жизни, она была почти парализована страхом.

Где Кэмпион? Она прислушалась, ее сердце билось так громко и сильно, что заболел бок. Она могла видеть Саванаке только со своего нынешнего положения, и пока она наблюдала за ним, он снял пальто и ботинки и снова нырнул в бассейн.

Она с тревогой прислушивалась к звукам Кэмпиона, но над рулем не было слышно никакого шума, кроме плеска человека, который только что вошел в воду.

Револьвер все еще лежал на дорожке рядом с пальто шофера. Сначала она этого не заметила, но теперь заметила и только решила выползти наружу и забрать это, как услышала, что Саванаке выходит снова, и снова нырнула обратно в сравнительную безопасность тени.

С того места, где она стояла, она могла видеть, как он подходит к тропинке, где лежало его пальто.

Буря полностью рассеялась, и небо было усыпано звездами, так что она могла видеть, что он что-то нес, железную коробку, подвешенную за кольцо в крышке.

Объяснение всего происходящего пришло к ней, когда она увидела это, и ее мужество, которое временно покинуло ее, теперь вернулось, когда она поняла, что здесь нужно сделать что-то определенное.

Саванаке сидел, надевая ботинки, менее чем в десяти шагах от того места, где она стояла. Она чувствовала, что он должен слышать ее дыхание. Но он, казалось, был главным образом озабочен тем, чтобы одеться как можно скорее. Железный ящик лежал незащищенный рядом с ним.

Аманда наклонилась и подобрала камешек у своих ног. Затем, дождавшись удобного случая, она со всей силы швырнула его через бассейн. Пуля ударилась о дерево на противоположном берегу, и резкий звук, за которым последовал мягкий хлопок, когда пуля срикошетила в воду, заставил мужчину вскочить на ноги, напрягая зрение, чтобы увидеть малейший признак движения на противоположном берегу.

Аманда метнулась вперед, как тень, схватила коробку и сбежала по трапу на фабрику. Она услышала его испуганный возглас, и в следующее мгновение пуля разорвала плечо ее платья.

Однако она добралась до мельницы и захлопнула за собой дверь. Тяжелый железный засов был жестким; ей потребовалось мгновение, чтобы задвинуть его, и когда она наклонилась над задачей, раздался рев, скрежет ломающегося дерева и острая боль пронзила ее грудь. Шкатулка со звоном выпала из ее рук на камень, и когда она наклонилась, чтобы поднять ее, странное головокружение охватило ее, и она упала на колени.

Еще один выстрел пробил дверь. Аманда изо всех сил пыталась уйти с линии огня. Ее рот наполнился кровью, и онемение распространилось по всему телу. Она поднялась на ноги только для того, чтобы снова упасть, головой вперед упав в объятия фигуры, которая ворвалась в дальний дверной проем мельницы и которая теперь держала ее в мокрых объятиях.

‘Аманда!’ Голос Кэмпион был напряжен. ‘Ради Бога, выбирайся из этого, ты, маленькая дурочка!’ И затем другим тоном: ‘Привет, послушай, Аманда, ты ранена?’ И, наконец, поскольку она не говорила, а лежала, безвольная и тяжелая, прижавшись к нему, у него вырвалось восклицание, и он осторожно опустил ее у стены.

За дверью Саванаке прекратил стрельбу и, казалось, прижимался плечом к доскам. Кэмпион осторожно продвигался вперед, стараясь держаться подальше от линии огня, насколько это было возможно, но прежде чем он смог дотянуться до засова, стук прекратился, и он уловил звук скрежета дерева поверх грохота колеса.

Кэмпион, как правило, не был безрассудно храбр. Его противник был вооружен и менее чем пятнадцатью минутами ранее почти преуспел в попытке убить его. Более того, железный ящик был временно в безопасности. И все же из-за чего-то, чего он не объяснил бы, даже если бы мог, и что определенно было связано с Амандой, он отправился за Саванаке с намерением убить.

Он отодвинул засов как можно тише и приоткрыл дверь на дюйм или два. Сначала показалось, что мужчина исчез, но внезапно он увидел его, и его сердце подпрыгнуло.

Стремясь обогнуть завод до того, как девушка с коробкой доберется до машины, Саванаке проигнорировал предупреждение о препятствии и перелез через него, чтобы почти сразу же провалиться через одну из зияющих дыр в настиле над рекой. В этот момент он был по пояс в воде и лихорадочно цеплялся за прогнившие доски, которые ломались у него под руками, в то время как река жадно поглощала его тело.

Кэмпион уставился на него, и внезапное осознание ужасной опасности этого человека дошло до него. Настил, сквозь который провалился Саванаке, находился над решеткой, той железной решеткой, которая удерживает мусор, вылетающий из колеса каждой мельницы, плавающим вниз по реке. Беспомощное тело мужчины было прижато к внутренней стороне решетки, а огромное колесо грохотало и брызгало в нескольких футах от него.

Несмотря на то, что за мгновение до этого мистер Кэмпион вышел с намерением убить своего врага, если сможет, такая смерть была слишком ужасна для него, чтобы думать о ней.

‘Держись", – сказал он. ‘Я иду’.

Белое лицо, на лбу которого рубцами выступили вены, на мгновение приблизилось к его собственному. В глазах блеснуло узнавание, смешанное с недоумением и приливом суеверного страха. Затем, когда Кэмпион достиг препятствия, правая рука скользнула вперед и схватила револьвер, который лежал там, где он его бросил, на краю ямы. Внезапная улыбка расплылась по искаженному лицу, но, хотя губы шевельнулись, не прозвучало ни звука.

Сверхчеловеческим усилием мужчина поднял руку и выстрелил. Пуля прошла над головой Кэмпиона, не причинив вреда, но движение было слишком сильным для человека в воде. Когда он поднял руку, река унесла его хватку, и он скользнул под доски.

Ровный стук колеса, такой монотонный, такой неумолимый, показался испуганным ушам Кэмпион на мгновение остановившимся, и дрожь, такая маленькая и все же такая ужасная, прошла по большому белому зданию. Ничего больше.

Затем все стихло, если не считать равномерного биения тридцатифутового металлического весла.

Глава 23. ПОЗДНЕЕ ДОПОЛНЕНИЕ

Стоя на коленях в темноте мельницы рядом с безмолвным свертком, которым была Аманда, мистер Кэмпион с тревогой прислушивался. Поначалу вся деревня казалась безмолвной, если не считать равномерного стука колеса и журчания воды на бегу. Поэтому он встал и собрался с силами, чтобы поднять девушку. У него кружилась голова, а одежда мешала ему. Помимо того, что его раздражала собственная слабость, он был безумно встревожен из-за нее.

Он только что поднял ее и готовился отнести ее и железный ящик в дом, когда луч света скользнул по фасаду мельницы, и произошло то, чего он больше всего боялся.

Машина, звук двигателя которой он не узнал, с грохотом проехала по рыхлым камням дорожки и остановилась рядом с "Роллс-ройсом".

Он прислонился спиной к стене, держа Аманду в своих объятиях. Темнота скрыла их на мгновение, но они были совершенно беззащитны, если бы темная фигура возникла в открытом дверном проеме и осветила помещение факелом. Он затаил дыхание и напряг слух, чтобы уловить каждый звук. Его тревога возросла.

Новоприбывшие, кем бы они ни были, казалось, считали само собой разумеющимся, что мельница пуста. Один из них громко разговаривал, хотя пока не мог разобрать ни слова. Он услышал, как они стучат в парадную дверь дома, а затем топают к черному ходу.

Кэмпион, пошатываясь, двинулся вперед. Необходимо немедленно найти какое-нибудь укрытие для них обоих. Несмотря на то, что Саванаке был мертв, его лейтенанты все еще были на свободе.

Он как раз достиг середины площадки, когда снаружи раздались громоподобные шаги по камням, мгновение спустя кто-то постучал в дверную панель набалдашником трости, и голос, старый, добрый и слегка напыщенный, быстро спросил: ‘Здесь есть кто-нибудь поблизости?’

Мистер Кэмпион замер. Он почувствовал, как волосы встают дыбом у него на голове. Смерть – это одно, но внезапно лишиться чувств – совсем другое.

‘Кто-нибудь поблизости?’ – ворчливо повторил голос, и в то же время острый луч мощного фонаря пронзил темноту.

Это отразилось на лице Кэмпиона, и он стоял, моргая, с девушкой в своих объятиях.

Из дверного проема донеслось испуганное, но удовлетворенное ворчание, прежде чем голос с удивлением произнес: ‘Ну, Кэмпион, мой мальчик, какого дьявола ты сейчас задумал? Маленькая леди ранена? Рад, что я пошел с тобой.’

Колени мистера Кэмпиона едва удержали его. ‘Полковник Физерстоун!’ – сказал он. ‘Святые небеса, сэр, как вы сюда попали?’

‘Конфиденциальный приказ сверху, мой мальчик’. В старческом голосе звучало самодовольство. ‘Дислоцировался в Колчестере, разве ты не знаешь. Услышал об этом всего час назад, и вот я здесь. Молодой Стакли-Уивенхоу разгуливает по дому с парой мужчин. Прислушайся к ним. Звучит как стадо буйволов. Ко мне приближаются младший офицер с сержантом и три отделения на двух грузовиках. У них были небольшие проблемы с машиной мерзавцев на дороге, но они будут здесь с минуты на минуту. Я увидел, что им не нужна никакая помощь, поэтому я продолжил. Здесь рядом с "Роллс-ройсом" лежит парень. Кажется ошеломленной. Кэмпион, в эту девушку стреляли или что-то в этом роде. Кровь на ее корсаже.’

Мистер Кэмпион ничего не говорил, но стоял, покачиваясь. Ощущение покоя, которое он испытал под водой, возвращалось, и только вес Аманды в его руках заставлял его цепляться за сознание.

В дверях послышалась суматоха, и огромная темная фигура полковника Физерстоуна выступила вперед.

‘Вот, мой мальчик, ’ сказал он, – я и не подозревал, черт возьми. Ты устал. Отдай мне маленькую женщину. Вот, это верно. Уивенхо!’

Последнее слово было произнесено знаменитым голосом, в котором звучали одновременно гордость и отчаяние каждого сержант-майора в бригаде. Мгновенно снаружи послышался топот сапог по камням, и мистер Кэмпион впал в подобие комы, пока не обнаружил, что сидит в холле милл-хауса, в то время как старый Физерстоун с помощью худощавого и красивого Уивенхоу и двух рядовых с каменными лицами, но взволнованных, укладывал Аманду на кушетку в гостиной.

Полковник Физерстоун вернулся, излучая доброту, важность и необычное напряжение.

‘ Доктор в деревне, Кэмпион? – спросил я.

Молодой человек резко поднял взгляд. ‘Нет, не в данный момент", – сказал он, взяв себя в руки. ‘Кому-нибудь лучше отправиться в Сладострастие и привести туда этого человека’. Он прошел в гостиную, в то время как полковник отправил своего шофера с кратким приказом вернуться с компетентным врачом в кратчайшие возможные сроки.

Уивенхо и другие мужчины вышли, чтобы осмотреть состояние невезучего мистера Пэрротта.

Аманда все еще была без сознания, но Кэмпион был достаточно знаком с револьверными ранениями, чтобы надеяться, что опасность была значительно меньше, чем он опасался вначале.

Наконец он оставил ее и вернулся в холл. Полковник и командир роты, капитан Стакли-Уивенхоу, ждали его. Обоим мужчинам было естественно любопытно. Атмосфера таинственности и возбуждения, которая окутывала все это место, как одеяло, была безошибочной. Кэмпион взглянул на их униформу цвета хаки и почувствовал благодарность и утешение. Ярко-розовое лицо старого Физерстоуна и пышные белые усы были другими символами мира и безопасности, и впервые в жизни мистер Кэмпион был благодарен за такую уверенность.

Процедура была прервана в самом начале возвращением санитара из столовой, куда отнесли мистера Пэрротта. Мужчина был явно поражен, и Физерстоун кивнул ему, чтобы он заговорил.

‘Извините, сэр, но в другой комнате под столом мужчина’.

‘Прячешься?’ Старина Физерстоун с интересом подался вперед.

‘Вряд ли, сэр. Он связан и с кляпом во рту’.

‘О да, конечно", – сказал мистер Кэмпион. ‘Конечно. Я забыл’.

Маленькие голубые глазки полковника на мгновение вопросительно остановились на молодом человеке, прежде чем он шумно кашлянул и вернулся к своему подчиненному.

‘Все в порядке, Бейтс. Сбегай наверх и посмотри, сможешь ли ты найти халат и пару брюк для мистера Кэмпиона. Я не могу вот так стоять, Кэмпион, – продолжил он, когда мужчина ушел. ‘Может простудиться – никогда не знаешь’.

Молодой человек слабо улыбнулся. В невозмутимости старого Физерстоуна было что-то фантастическое.

‘Послушайте, сэр, ’ сказал он, ‘ мне лучше немного объяснить, не так ли?’

‘Всему свое время, мой мальчик, всему свое время. Прежде всего, есть ли что-нибудь, что ты хочешь сделать?" Мы здесь прежде всего для того, чтобы протянуть руку помощи, а во-вторых, чтобы передать – э-э– кое-что в Уайтхолл. Приказы были немного поспешными, разве вы не знаете. Молодой Оксли присоединится к мужчинам с минуты на минуту.’

Кэмпион задумался. ‘ Кто-то должен отправиться в Грейт-Кепсейк, чтобы забрать мисс Хантингфорест, старшую мисс Фиттон, ее брата и Рэндалла, ’ отважился он.

‘Гаффи Рэндалл?’ – с интересом спросил капитан. ‘Вчера я обедал с его отцом. В самом деле! Ну что, мне пойти с вами, сэр?’

‘Да’. Старина Физерстоун высунул голову из двери. ‘Я слышу грузовик. Возьми этот "Роллс-ройс", Уивенхоу, и привези их всех сюда. Есть возражения, Кэмпион? Твоя машина?’

‘Нет, сэр, но я думаю, что это отличная идея, если можно так выразиться. Эта машина проедет везде, где нет сомнений. Я все равно должен взять кого-нибудь с тобой, Уивенхо.’

‘Хорошо, я заберу человека из грузовика’.

Старина Физерстоун проводил его взглядом, а затем вернулся к Кэмпиону, который натягивал сухую одежду, найденную санитаром.

Мистер Кэмпион прокрутил в уме события последних нескольких часов. Железный ящик стоял на столе, и он рассеянно накрыл его рукой.

‘ В реке ниже мельницы тело мужчины, ’ медленно произнес он. ‘ Вероятно, там небольшой беспорядок. Он пробил колесо. Затем есть тот парень, связанный в столовой; это дело для полиции.’

‘О, хорошо, мы оставим его там’. Старина Физерстоун, казалось, почувствовал облегчение. ‘Мы здесь только для того, чтобы защитить вашу группу и передать два – э-э – предмета, которые вы обнаружили, в штаб-квартиру. По секрету, я не разбираюсь в этом деле, Кэмпион, но, насколько я могу понять, кто—то – я слышал, упоминалось имя молодого Игера-Райта – отправился в город с чем-то таким, что поставило на уши весь департамент, и они позвонили мне.’

Понимающий кивок мистера Кэмпиона был прерван прибытием грузовика и неожиданным появлением Фаркуарсона, сопровождаемого младшим офицером Оксли. Молодой офицер кратко доложил Физерстоуну.

‘Мы обнаружили перевернутую машину мистера Фаркуарсона, сэр, на Милой дороге. На него напали пассажиры второй машины, которые были вооружены, и они открыли по нам огонь. У одного из наших людей ранение в плечо. Мистер Фаркуарсон обратился к нам за помощью, и поскольку его рассказ показал, что он был ... в порядке ... в этом бизнесе, сэр, я рискнул взять его с собой.’

‘Совершенно верно. Неортодоксально, но совершенно верно. Где негодяи, которые стреляли в вас?’

Розовое лицо старого Физерстоуна почти светилось.

‘В кузове второго грузовика, сэр’.

‘ Великолепно. Полагаю, нам придется передать их гражданским властям. Жаль. Все равно хорошая работа. Теперь, Оксли, отправь сержанта и группу обыскать реку в поисках тела. Труп мужчины. Бедняга попал через мельничное колесо. Приведите его.’

‘Есть, сэр’. Молодой человек отдал честь и ушел, в то время как Фаркуарсон, бледный и избитый, но переполненный возбуждением, вышел вперед.

Старина Физерстоун пожал ему руку. ‘Не думал, что застану тебя в такой переделке, мой мальчик, когда мы встретились в прошлом году. Скучное было мероприятие у Блетчли, не так ли? Да благословит Господь мою душу, так оно и было. Ну, немного поругались?’

‘Именно это, сэр. Оксли изложил историю в двух словах’.

‘Они поймали тебя, я полагаю?’ Поинтересовался Кэмпион.

‘Да, в конце концов. Но сначала я дал им побегать за их деньгами. Что случилось? Ты получил это?’

‘Это сделала Аманда’.

‘Аманда? Где она?’

‘ В гостиной. Я думаю, он довольно сильно отделал ее.

‘Боже милостивый!’ Фаркуарсон внезапно присел на край стола.

Доктор из Сладострастия прибыл практически в тот же момент, когда разведывательный отряд под командованием Оксли доложил, что пустошь опустела, а сарай, который захватчики использовали в качестве гаража, теперь пуст.

Фаркуарсон и Кэмпион ждали в холле, когда доктор выйдет из гостиной. Они оба молчали, но в то время как Фаркуарсон выглядел откровенно встревоженным, на лице мистера Кэмпиона вообще не было никакого выражения.

Наконец доктор, крепко сложенный, в высшей степени практичный молодой человек, вышел к ним, и при первом взгляде на его лицо Фаркуарсон, казалось, почувствовал облегчение.

‘С ней все в порядке?’

Доктор взглянул на него с подозрением. В его практике ранения от револьвера были редкостью и всегда предшествовали дню дачи показаний в суде.