Текст книги "Заметки на полях пиджака"

Автор книги: Марат Нигматулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 13 страниц)

Культурная ориентация на стройное человеческое тело, вообще говоря, для человеческой истории нехарактерна. Представление о стройности как о красоте в современном виде появилось относительно недавно, – в XVIII-XIX веке. Возник такой культурный идеал в Англии. Притом не в среде англикан или английских католиков, – но в массе пуритан (в основном методистов). Позднее он распространился в Северной Америке, – в первую очередь в Соединённых Штатах.

С самого начала такие представления о красоте имели религиозную подоплёку. Английские пуритане предполагали, что человеческие страсти греховны. Особенно же греховными считались склонность к перееданию и лености. И напротив, готовность тяжело работать, не ропща при этом на хозяина, готовность и желание ограничивать себя во всём – воспринимались ими как нечто крайне позитивное.

Отсюда берёт начало та культурная стигма, которой часто подвергаются полные люди в настоящее время. Если толстый, – значит ленивый и безвольный (как будто лень и безволие – это что-то плохое). Начало этой стигмы идёт от протестантской этики. Притом даже не просто от протестантской этики, но именно от этики пуританской.

Пуританский идеал на этот счёт господствовал в Америке на протяжении долгого времени. Лишь после Второй Мировой войны он постепенно отходит в прошлое. По большей части его закат был связан с упадком религиозности в Америке.

В пятидесятые женская худоба в Соединённых Штатах вышла из моды. Популярностью стали пользоваться упитанные модели. Такое положение в целом сохранялось до семидесятых годов.

Протестантский фундаментализм вернулся в политику.

Одновременно с этим в Америке стала развиваться индустрия велнеса. Особенный её рост пришёлся на восьмидесятые годы. В моду стали входить чудодейственные диеты, аэробика и обезжиренные продукты (диетические гуру того времени во всех болезнях человека винили потребление жиров; современные шарлатаны от «здорового образа жизни» корень всех бед обычно видят в углеводах).

В девяностые и двухтысячные в моду вошёл «героиновый шик». В последнее десятилетие его сменил современный велнес.

На протяжении долгого времени культурный идеал худобы был связан с расизмом. Высокий и стройный белый англо-саксонский протестант противопоставлялся нескладному и тучному туземцу. Настоящий джентельмен, «пакха-сахиб» – это подтянутый белый мужчина в самом расцвете сил. Настоящая леди, «миссис сахиб» – это стройная, относительно молодая женщина с суровым, но привлекательным лицом.

Такой идеал широко декларировался. На практике, однако, он соблюдался редко.

Нечто подобное утверждалось не только в британских колониях, но и на рабовладельческом американском Юге. Именно там впервые появляется стереотип о том, что негритянские женщины по своей природе – тучные и коренастые. Именно поэтому белая женщина ни в коем случае не должна на них походить: она должна быть высокой, тонкокостной и стройной [7].

Рудименты этих расовых предрассудков сохранялись в современной Америке по сей день. У многих представителей американского среднего класса тучность прочно ассоциируется с бедностью и принадлежностью к «цветным». Некоторые из опрошенных респондентов даже считают ожирение «негритянской болезнью» [8].

В своём современном виде велнес сформировался в семидесятые и восьмидесятые годы в США.

В семидесятые годы в Америке впервые начали проводиться масштабные исследования таких явлений, как сахарный диабет и метаболический синдром вообще. Эти исследования были основаны на крупных (более тысячи человек) выборках и проводились почти исключительно на основании статистических метов. Результаты их показывали, что между тучностью и метаболическими заболеваниями существует некоторая положительная корреляция [9].

Исследования были весьма неоднозначны. Однако же американская околомедицинская пресса, – невежественная, но страшно крикливая, – истолковала их вполне однозначно. В популярных статьях корреляция была заменена на прямую зависимость. Масштабы её были значительно раздуты.

В Америке началась очередная моральная паника. На сей раз она была связана с «угрозой ожирения» [10].

Вообще, такое явление как моральная паника – весьма характерно для Соединённых Штатов. Именно в этой стране для этого существуют все благоприятные условия: плохое массовое образование (и не массовое тоже), относительно высокая религиозность подавляющей массы населения, высокий уровень общественного конформизма, всесильные СМИ.

Именно тогда и возник современный велнес. Возник как реакция на неоднозначную статистику, как часть феномена моральной паники.

Разумеется, расцвет велнеса не был бы возможен, если бы не поражение левых сил в первом мире. При других обстоятельствах радикальный ЗОЖ так и остался бы глубоко маргинальным, не имеющим никакого существенного влияния движением. Стать значимой социальной силой ему позволили специфические условия того времени.

Общественный подъём шестидесятых остался далеко позади. Наступили новые времена – эпоха нестабильности и кризиса, роста безработицы и преступности. Демократические силы были маргинализованы. Во власти установилась твёрдая гегемония консерваторов.

Как и бывает обычно в такие периоды, люди в массе своей стали всё глубже уходить в частную жизнь: стали больше пить, больше употреблять наркотики, больше времени начали проводить дома. Это способствовало с одной стороны росту тучности, а с другой – разрастанию всевозможных сект и нетрадиционных культов. В том числе и диетологических.

Таким образом, рост тучности и развитие велнеса шли одновременно и фактически были двумя сторонами одного и того же явления – общественного застоя и политической реакции [11].

С самого начала гуру велнеса пользовались наукообразной терминологией. На самом деле никакой научной базы под теориями велнеса никогда не было. Это касается не отдельных теорий, но всего явления в целом.

Ненаучны диеты, предлагающие «ощелачивание» организма посредством потребления слоновых доз лимонной кислоты. Ненаучные различные фрукторианские, сыроедческие, безуглеводные и тому подобные диеты. Ненаучна «палеодиета». Большинство из них абсолютно бесполезны, а некоторые даже напрямую опасны для здоровья (такова, к примеру, диета Дюкана).

Популярность этих сект и сеточке объясняется несколькими факторами.

Во-первых, люди в массе своей боятся болезней и смерти и умирать не хотят.

Пользуясь этим, гуру велнеса запугивают свою паству болезнями и скорой смертью, которые будто бы неизбежно наступят, если не соблюдать изобретённую ими чудодейственную диету.

Подробно останавливаться на критике каждой из жил концепций мы не будем. На эту тему существует специальная литература, в том числе и на русском языке [12].

Во-вторых, в мире, где человеку не на что и не на кого опереться, где он не осознаёт себя нужным, страдает от бессмысленности и пошлости своего существования, – неизбежно будут процветать религиозные и квазирелигиозные секты. В том числе и диетологические.

Ещё в девяностые годы прошлого века в Соединённых Штатах широкой огласке начали предаваться факты, свидетельствующие против велнес-индустрии.

Уже тогда врачами было показано, как увлечение модными диетами и «здоровым образом жизни» искалечило жизни сотен тысяч людей.

Первые разоблачения касались бодибилдинга и «спортивного питания».

Именно тогда, в девяностые впервые стало выясняться, что бодибилдинг – вовсе не полезен, а напротив, чудовищно вреден для здоровья человека. Тем более это касается «спортивного питания», используемого современными культуристами. Болезни сердца и сосудов, нарушения обмена веществ – почти неизбежные спутники профессиональных бодибилдеров. Это же касается и многих любителей.

Позднее стали разоблачаться ограничительные диеты. Довольно быстро врачи доказали, что злоупотребление ими ведёт к анорексии, булимии, депрессии, снижению умственной активности и в возможной перспективе – к наркомании и алкоголизму.

Уже давно многие исследователи вообще ставят под вопрос саму концепцию ожирения как некоей единой болезни. С точки зрения многих уважаемых авторов, увеличение массы тела за счёт набора жира нельзя считать болезнью.

Распространённая сегодня концепция ожирения как болезни рассматривает такой вас как лишний, а его наличие напрямую связывает с развитием целого ряда метаболических и других заболеваний (в диапазоне от диабета до деменции).

Современные же исследования показывают, что прямой связи между значительной жировой массой и такого рода заболеваниями нет.

Так, ныне известно, что диабет развивается от целого ряда факторов.

Среди основных – хронический стресс, малоподвижный образ жизни, неполноценное и нерегулярное питание, недосыпание, прерывистый и некрепкий сон, потребление алкоголя, наркотиков, приём стимулирующих и гормональных средств.

Человек может всю жизнь употреблять сладкое в существенных количествах, не заболевая при этом «сахарной болезнью».

В некоторых случаях употребление большого количества сладкого действительно может стать фактором риска.

Так, если человек неполноценно питается, имеет привычку «заедать» стресс, часто голодает, а затем наедается сверх всякой меры, ложится спать на сытый желудок, ест по ночам, пренебрегает физическими нагрузками, часто перекусывает и при этом употребляет много сладкого, – он безусловно подвергает себя риску заболеть диабетом.

Но если человек ест полноценно и регулярно, не нервничает и не переедает при стрессе, не пропускает приёмы пищи, не обжирается, не ложится спать сразу после еды, не ест по ночам, хорошо спит и высыпается, регулярно занимается гимнастикой, а днём садится за стол примерно в одно и то же время, – он вполне может есть сладкое, не подвергая себя риску заболеть диабетом [12].

В настоящее время исследователи пересматривают нормы роста и веса человека. При этом пересмотр осуществляется в сторону повышения [13]. Некоторые врачи даже предлагают отказаться от понятия «лишний вес» или «предожирение», а людей, до этого относившихся именно к этому типу, отныне считать здоровыми [14].

Во многих странах Европы, Северной и Латинской Америки давно уже активно действует и развивается движение «Здоровье в любом весе». В своих рядах оно объединяет тысячи людей: врачей, исследователей, физкультурников, журналистов, блогеров и простых людей [15].

В под давлением общественности Всемирная организация здравоохранения исключила ожирение из списка болезней [16].

По всему миру активно распространяются идеи бодипозитива.

Некоторое время назад в медицине появился термин «здоровое ожирение» [16]. Так теперь обозначается состояние здоровья, при котором человек имеет значительную жировую массу, но при этом не страдает от метаболических заболеваний.

В настоящее время идеи бодипозитива и постепенно вытесняют в головах людей унылые штампы велнес-пропаганды.

Либеральные эксперты предполагают, что отношение людей к тучности в среднесрочной перспективе улучшится, а стигматизация этого явления отойдёт в прошлое [17].

К сожалению, мы не можем согласиться с такими их выводами.

Велнес – опасное идеологическое явление. Это целая совокупность малых и больших диетологических сект. Все они по своей сути тоталитарны и деструктивны. Их растлевающее влияние на умы (и особенно на увы интеллигентной молодёжи) по-прежнему огромно.

Если мы хотим победить, то должны всеми силами бороться против диетологического мракобесия и его пропагандистов. Если надо, бороться самыми жёсткими методами.

Библиография.

1. В Росстате назвали число россиян с доходом ниже прожиточного минимума. «РИА Новости». URL: . Дата обращения: 04.12.2020.

2. Новая статистика ужаснула: бедных россиян стало на полмиллиона больше. «Московский комсомолец». URL: . Дата обращения: 04.12.2020.

3. Росстат зафиксировал рост бедности на пике пандемии. «РБК». URL: . Дата обращения: 04.12.2020.

4. «Просто кушать хочется, правда». «Новая газета». URL: . Дата обращения: 04.12.2020.

5. Неолиберализм: новая фаза капитализма. Сен-Жюст. URL: . Дата обращения: 05.12.2020. Автор затрагивает в своей работе множество тем. Агрессивная массовая культура и одержимость молодых бразильцев похудением и шарлатанскими диетами – одна из них.

6. S. Suleymani Futurities of Beauty and the Scalpel: Cosmetic Surgeries and Fatphobia in Iran // Fat studies. 2019. №9.

7. S. Stings Fearing the B lack Body: The Racial Origins of Fat Phobia. New York: University Press, 2019.

8. Там же.

9. P. Campos The Obesity Myth. Why America’s Obsession with Weight Is Hazardous to Your Health? New York: Gotham books, 2004.

10. N. Boero Killer Fat: Media, Medicine, and Morals in the American «Obesity Epidemic». New Brunswick: Rutgers University Press, 2012.

11. L. Goldman Locker Room Diaries: The Naked Truth about Women, Body Image, and Re-imagining the «Perfect» Body. Chicago: Da Capo Lifelong Book, 2007

12. См., к примеру: Э. Уорнер Разъf Ubuntu qef повар. Как псевдонаука не даёт нам нормально поесть. СПб.: Питер, 2018.

13. R. Schellekens Dieting Madness: Facts and Fiction about Weightloss and Nutrition. London: Walterpublishing, 2014. Впрочем, нормы и до этого многократно пересматривались, и притом всегда в большую сторону: достаточно сравнить нормы роста и веса начала XX века с современными.

14. L. Bacon Health at Every Size: The Surprising Truth About Your Weight. Dallas: BenBella Books, 2010.

15. Gerald V. Denis and Martin S. Obinya «Metabolically healthy obesity»: Origins and implications // Molecular aspects of medicine. 2013. №3.

16. ВОЗ исключила ожирение из каталога болезней из-за обвинений в фэтфобии. Панорама. URL: . Дата обращения: 17.12.2020.

17. E. Cassandra Dame-Griff The Future is Brown… and Fat: Population Control, Latina/o/x «Health» and Protecting the Future Nation-State // Fat studies. 2020. Volume 9.

Змеиное гнездо, или Что такое Высшая школа экономики.

Это было гнездо, жуткое змеиное гнездо, набитое отборнейшей дрянью, специально, заботливо отобранной дрянью, эта дрянь собрана здесь специально для того, чтобы превращать в дрянь всех...

– Братья Стругацкие, «Обитаемый остров».

Оплот ельцинизма, созданный с целью научного обоснования экономической прогрессивности воровства.

– Александр Тарасов, «Назад, к неграмотной России?».

Все мы, конечно, знаем, что такое Высшая школа экономики.

Впрочем, нет. Это я кривлю душой. Конечно, не все у нас знают, что такое ВШЭ.

Многие, да практически все, кто хоть немного следит за общественной жизнью, так или иначе слышали про эту контору. Любая продвинутая домохозяйка вам с удовольствием расскажет про то, как в стенах Вышки жуткие профессора-жидомасоны учат наших детей ненавидеть свою страну и любить Америку.

Почти все мы слышали эти тёмные байки. К сожалению, очень многие молодые люди (в том числе и левых взглядов) ко всему этому относится скептически.

Это понятно. Люди привыкли мыслить критически, а потому не доверяют рассказам бабушек у подъездов.

Лучше бы доверяли. Меньше шишек набили бы.

Руководство ВШЭ очень хочет выглядеть прогрессивно.

Вот сидят в деканате такие пузатые красномордый дядьки. У каждого рожа размером с пятую точку, пятая точка размером с диван, пузо через пояс переваливается. На каждом из них – костюмные за десять тысяч долларов от натуги лопаются. Вот сидят такие буржуи у себя в деканате, заседают себе, заседают, сволочи, сигары кубинские курят, коньяк потягивают, феминативы используют, сволочи... И возмущаются, конечно.

«Почему это, дескать, общество считает, что мы все такие устарелые и заскорузлые, такие консервативные и мракобесные! Надо что-то такое придумать, чтоб всё нас прогрессивными считали!».

Вот так они думают-думают, а затем берут и на деньги Международного банка запускают в Интернете вирусную рекламу. Ну, или просто журналистов покупают, чтоб те о них хорошо писали.

Если же серьёзно, то ВШЭ реально тратит огромные деньги на создание прогрессивного имиджа. В СМИ постоянно публикуются заказные статеечки (нередко написанные студентами, выпускниками или преподавателями Вышки) как раз с целью наглой рекламы своего унылого вуза.

Собственно, существует полноценный журнал «The Vyshka», существующий как раз для публикации таких вот статеек.

На самом деле, конечно, Высшая школа экономики вуз далеко не прогрессивный.

Эта структура всегда была тесно связана с российским правительством, поставляла кадры для ФСБ и других наших спецслужб. Структура эта больше пропагандистская и полицейская, нежели учебная.глубоких знаний вы там не приобретёте.

Я имел возможность сравнивать уровень знаний студентов разных российских вузов.

Высшая школа экономики отнюдь не лидирует в этом отношении. В большинстве своём её студенты – совсем не умные люди. Не только не умные, к слову, но ещё и как правило малограмотные. Не только малограмотные, но и нелюбопытные.

Впрочем, в большинстве других наших вузов ситуация с этим не лучше. Во многих даже хуже.

Как ни странно, во многом в этой деградации повинна именно Вышка. Ни для кого не секрет, что именно её эксперты разрабатывали неолиберальную контрреформу образования в нашей стране.

И не только образования, к слову: почти все наши неолиберальные реформы, начиная со второй половины девяностых годов, – разрабатывались именно там.

То есть вся эта структура не только не приносит пользы нашей стране, но наоборот, приносит один вред.

Во-первых, тянет деньги из бюджета. Те самые деньги, которые мы платим в виде налогов и которые можно было бы потратить, к примеру, на строительство детских онкобольниц или ремонт дорог в Приморском крае.

Во-вторых, люди оттуда занимаются исключительно вредной доя нашей страны деятельностью: промывают мозги студентам и школьникам (при ВШЭ существует свой лицей, если кто не знал, да и в другие школы люди оттуда регулярно заходят), разрабатывают и внедряют неолиберальные реформы.

При этом пользы для науки от всего этого – никакой.

Какую, к примеру, пользу для науки приносит Елена Омельченко, занимающаяся в Вышке «гендерным исследованиями»?

Нет, понятно, конечно, что «гендерные исследования» – это в принципе шарлатанство, но всё же: какая от Омельченко польза?

Вот то-то же, что никакой!

Это относится и к другим работникам Вышки.

Вот что, к примеру, такого прорывного для науки сделал Артемий Магун? Где его научные достижения? Если не научные, тогда общественные? Что этот человек сделал для общества?

Ежу понятно, что ничего. Ничего хорошего. Плохого-то он сделал достаточно.

Или вот, ещё один замечательный пример – Антон Казун. Выпускник Высшей школы экономики, ныне там де и работает.

Вот что полезного сделал для науки этот ублюдок? Что он полезного сделал для своего народа?

Написал убогую и дрянную книгу с пафосным названием – «Поколение I».

Можете почитать. Узнаете, что думают о людях неолиберальные студенты из Высшей школы экономики.

Если кому-то не хочется портить себе нервы и читать эту муть, для них я готов кратко пояснить: единственные нормальные люди в нашей стране – это «айдженеры».

Это не генеративная категория, а социально-генеративная.

Автор много раз повторяет, что для того, чтобы принадлежать к «поколению I» мало родиться на рубеже тысячелетий. Нужно ещё обязательно иметь Айфон и быть хипстером.

Если ты не хипстер, то ты не можешь быть «айдженером». Ну, а раз ты не «айдженер» и при этом не американец, не англичанин, одним словом, не белый человек, а русский, – тогда ты быдло, и ты жить не заслуживаешь.

Вот такие вот люди работают и учатся в ВШЭ. Такие «теории» они формулируют.

Преподаватели ВШЭ просто напросто шарлатаны. Они не приносят никакой пользы ни отечественной, ни мировой науке. Польза от них отрицательная. То есть вместо пользы – вред.

То есть это всё шарлатаны, мракобесы, паразиты, захребетники, эксплуататоры и просто вредители. Это не люди, а желудочные черви. Аскариды.

И поэтому ВШЭ – не вуз, а просто агитпункт американского империализма. А общество, которое там собралось, – не общество, а просто клубок скользких желудочных червей, настоящее сборище паразитов. А во главе этого гнусного шабаша бледных аскарид стоит Верховный Паразит. В настоящее время – Ярослав Кузьмин.

Не зря, кстати, Михаил Делягин назвал его как-то могильщиком российского образования. За придуманные и проведённые им неолиберальные контрреформы вполне Кузьмин заслуживает даже не расстрела, а четвертования.

Впрочем, некоторые наши левые на всё это скажут: знаете, преподаватели могут быть разные, но вот студенты-то левые в Вышке же есть!

Это в общем-то обычное для нашей левой среды заблуждение. Наши левые усвоили, что студенты – «революционный класс», вот и пытаются их разагитировать. Напрячь мозги и подумать о том, что это к современным студентам не относится – силёнок как-то не хватает.

Студенты Вышки в сущности ничем принципиально не отличаются от большинства российских студентов вообще. Это сброд. Это самый настоящий сброд.

Знаете, честно говоря, я иногда удивляюсь, как студенты ВШЭ вообще умудряются хоть как-то учиться. Как бы то ни было, но пьют вышкинцы гораздо больше студентов из МГУ или МПГУ. Среди них также больше наркоманов.

Знаете, честно говоря, я иногда удивляюсь, как студенты ВШЭ вообще умудряются хоть как-то учиться. Как бы то ни было, но пьют вышкинцы гораздо больше студентов из МГУ или МПГУ. Среди них так же больше наркоманов.

Студенты ВШЭ в массе своей либо тусовщики, либо домашние дети. Возможны и гибриды между этими двумя категориями. Как бы то ни было, всё это очень неприятные люди. Общаться с ними трудно и вообще не хочется. Такое общение доставляет боль. Так же как проверка системы безопасности собственного компьютера.

Студенты Вышки бухают, развратничают, шляются по всяким сомнительным заведениям, употребляют наркотики. В массе своей они инфантильны, эгоистичны, капризны, ленивы, склонны к депрессии и прокрастинации.

От других российских студентов они отличаются в первую очередь своим социальным статусом: большинство тех, кто учится в ВШЭ, – это богатые бати богатых родителей. Есть в этом вузе, конечно, и бедные провинциалы, но таких мало.

Впрочем, главное здесь даже не это. Дело в том, что если молодой человек из бедной семьи каким-то образом поступает в Вышку, – он очень скоро усваивает привычки обучающихся там мажоров. И сам становится как бы эрзац-мажором. Всё его привычки, повадки, все взгляды и представления – исключительно мажорские. При этом кошелёк его всегда пуст.

Нечто подобное в старые времена прослеживалось у лакеев и домовой прислуги. Эти люди в девятнадцатом веке жили немногим лучше рабочих, иногда даже хуже, – однако же близкие контакты с хозяевами жизни давали о себе знать. Прислуга всегда усваивала худшие формы повеления своих господ, их худшие представления о жизни и обществе.

Теперь такое лакейское отношение к господствующим ценностям проявляется среди небогатых студентов Вышки. А ведь когда-то русские студенты презирали «белоподкладочников» – богатых студентов-тусовщиков девятнадцатого века. В студенческой среде Российской империи быть бедным было почётно. Люди там бравировали своей бедностью.

Теперь небогатый вышкинский студент своей бедности стыдится.

Впрочем, это ненадолго. Скоро он окончит бакалавриат, возможно, что и магистратуру, и будет хорошо зарабатывать, сидя в каком-нибудь пиар-агентстве или глянцевом журнале.

Отчасти именно для этого и существует Вышка: она как пылесос собирает талантливую молодёжь по всей стране, обрабатывает её в неолиберальной ключе, калечит её нравственно и умственно, – а затем ставит на службу мировой реакции.

Заметьте, – именно мировой, а не только российской. Многие студенты ВШЭ уезжают после завершения учёбы за границу, – в страны Первого мира. Отчасти именно поэтому метрополия и оплачивает деятельность этого вуза: высшее образование в Европе стремительно деградирует, в Америке его почти не осталось, – так что иностранные специалисты как никогда нужны.

Раньше, в девятнадцатом веке, когда в стране не было ни Вышки, ни Европейского университета, – талантливые молодые люди обычно становились революционерами. Теперь они становятся имиджмейкерами: заканчивают ВШЭ или МГУ и уезжают в Европу пить грушевый смузи.

И знаете, это ведь настоящее преступление, что из-за профессоров Вышки наша страна теряет талантливую молодёжь. Если умные люди и дальше будет уезжать, здесь же никого не останется. Промышленность окончательно деградирует, и мы превратимся в белую Африку. А править нами будет король Муани Лунга.

Уже только за одно это профессоров Вышки стоило бы расстрелять или полным составом отправить на пожизненную каторгу.

Помню, как-то мне довелось встретиться с целой группой студентов ВШЭ с тамошнего факультета журналистики. Они хотели побольше узнать о моём уголовном деле.

Мы поговорили, я всё рассказал. Чуть позже мне захотелось выяснить политические убеждён я ребят.

И тогда я толкнул речь примерно такого содержания: «Родина в опасности! Сейчас наше юношество должно сплотиться для того, чтобы вступить в тяжёлую, смертельно опасную борьбу против захватившей Россию чудовищной банды! Пришло время уходить в подполье, арендовать секретные квартиры, закупать оружие и вообще расходовать все на борьбу! Пусть нас всех перебьют, пусть мы все погибнем в «Полярной сове», – лучше умереть стоя, чем жить на коленях!».

Реакция была именно такой, как я и ожидал.

– Ну-у-у… – промычали студент с обесцвеченными перекисью волосами. – Есть разные мнения… Яне хочу зацикливаться на чём-то одном… Так можно стать фанатиком… Во власти тоже есть адекватные люди, которые реально работают. И вообще: я не готов бороться ни за что.

– Знаете, – пропищала низкорослая студентка в круглых очках без диоптрий, – я не одобряю насилие. Я думаю, нам нужен мирный протест, как на Майдане. Тем более, я сама не хочу участвовать во всяком таком. Я читаю, сейчас на курсы рисования записалась. Я стараюсь развиваться как-то для себя. В конце концов, из страны можно уехать. Не обязательно де бороться за что-то.

В принципе, именно таких ответов я и ожидал.

Вот такой он – студент ВШЭ. Да Родину умирать не хочет. Он вообще не хочет ни да что умирать, – ни за Родину, ни за идею. Напротив, он хочет жить жить и жрать, не думая о других.

Помню, был как-то такой случай.

Мы с товарищами пытались создать левую подпольную ячейку из студентов разных вузов. У нас были знакомые в ВШЭ. Они досконально знали всю местную кухню, а потому мы обратились к ним за помощью. Они обещали, что поищут, нет ли на факультетов каких-нибудь леваков.

Месяца два от этих наших знакомых не было ни слуху ни духу. Потом пришла радостная весть: упорные поиски увенчались успехом. В Высшей школе экономики обнаружился аж целый один левак! И ведь не просто какой-то там левак, а самый настоящий маоист!

В приподнятом настроении я поехал на встречу с этим товарищем.

Боже, какой облом меня ждал!

Передо мной предстал сытый щекастый хипстер с длинными как у какого-нибудь хиппана волосами. Его толстая заря просто сияла дурным лощёным блеском!

При одном виде его мне сразу же захотелось вырвать.

Как этого урода увидел, так сразу подумал: «Боже, ну и рожа! Интересно, увидел бы такого председатель Мао, – он бы его сразу расстрелял или подумал сначала? Наверное, сразу!».

При разговоре выяснилось, что молодой человек никакой не маоист, а просто «широколевый». Любит Лакана, психоанализ, феминативы и бодипозитив. Короче, такой типичный левый хипстер.

Я дал ему свои сочинения и флешке. Попросил прочитать и написать мне своё мнение о них.

Больше мы с этим молодым человеком не виделись. Сам он мне так и не написал, на сообщения мои принципиально не отвечал.

Как рассказал мне знакомый, через которого я этого парня нашёл, – тот просто испугался моих сочинений.

Впрочем, история на этом не закончилась. Прошло полгода, и я узнал, что парень этот из рядов левых окончательно вышел (хотя ещё вопрос, был ли он там вообще когда-нибудь), стал либертарианцем и вступил в партию Светова.

Ну, туда ему и дорога.

Так и закончилась единственная на моей памяти попытка распропагандировать студентов ВШЭ левыми идеями.

Думаю, комментарии здесь излишни.

Знаете, иногда в левой среде приходится слышать разговоры в духе: дескать, ВШЭ – это «либеральный» вуз, МГУ – «советско-консервативный», «красно-коричневый», МГОУ – черносотенный, а вот МПГУ – определённо «красный»!

Пожалуй, единственное, с чем тут можно согласиться, так это с тем, что МГОУ – реально черносотенный вуз, где студентам на занятиях рассказывают про жидомасонский заговор, мировое правительство и рептилоидов (к слову, про рептилоидов – не шутка; я знал людей, которые учились во МГОУ, – они соврать не дадут).

Со всем остальным согласиться нельзя.

ВШЭ – это, конечно, ничуть не либеральный вуз. Это вуз неолиберальный. Точнее даже неолиберально-неоконсервативный. Такой весь тэтчеристско-рейганистско-пиночетистский. Неприятное место, я вам скажу.

Но проблема в том, что другие вузы ничем не лучше.

Знаете, как-то моего товарища, студента МПГУ, спросили, есть ли в его университете реакционные преподаватели.

«Они все реакционные!» – ответил на это парень.

То же самое можно было бы сказать о российских университетах. У нас все университеты в стране – реакционные. Все они – черносотенные.

Конечно, ВШЭ – это случай особый. Там уже пробу ставить негде. Но и другие российские вузы не сильно лучше. Даже якобы «красный» МПГУ на самом деле точно такой же неолиберальный, как и все остальные. И его преподаватели точно так же набивают головы молодых людей идеологическим хламом, «трухой гнилых идей».

Известно, что в разных странах и традиции образования разные. В некоторых государствах вузы жёстко делятся по своему идеологическому окрасу.

Так, к примеру, дела обстоят в Бразилии.

Там университеты Сан-Паулу и Рио-де-Жанейро традиционно считаются вотчинами левых. Причины просты: это вузы государственные, а в государственных вузах Бразилии до недавнего времени вообще не было платных мест, – только бюджетные. Так что и учились там в основном бати небогатой провинциальной интеллигенции, – левой в массе своей.

И наоборот, Пресвитерианский университет Маккензи, основанный ещё в 1870-м году, – всегда был бастионом ультраправых. Оно и понятно: обучение там платное (и очень дорогое), сам университет создавался американскими сектантами, а потому там с момента основания велась разнузданная проамериканская пропаганда. Традиционно там учились дети бразильской элиты, – сыновья помещиков и военных.В годы диктатуры студенты этого вуза активно участвовали в травле коммунистов. Многие из них вступали в эскадроны смерти. В этом вузе и сейчас процветают неофашистские настроения. Нынешним его студентам нравятся Трамп и Болсонару.