Текст книги "Заметки на полях пиджака"

Автор книги: Марат Нигматулин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Этот акт необходимо тщательно проанализировать.

С одной стороны, это был совершенный успех. Расчёт бандитов оказался верен: слабая женщина, оказавшись в затруднительном полодении, даже с оружием в руках не смогла противостоять нападавшим.

С другой стороны, перед нами очевидный провал. Антисоветчикам удалось добиться своего без кровопролития. Стрелять в милиционерку было совершенно незачем. Однако же выстрел был произведён.

Напрасно пролитая кровь дорого обошлась лидеру повстанцев. Суд приговорил его к расстрелу, который был заменён пожизненным лишением свободы.

Следующее преступление членов «Белого Креста» также заслуживает упоминания и разбора. С целью раздобыть денег террористы совершили ограбление столовой.

Происходило всё примерно так. Поздно вечером два человека подъехали на угнанном втомобили к тому зданию, в помещении которого находилась столовая. До закрытия последней оставалось всего несколько минут, когда в помещение ворвались грабители. Никого, кроме единственной женщины-кассирши, в столой к тому времени уде не было. Перепуганная женщина безропотно отдала все имевшиеся в кассе деньги налётчикам. После этого возглавлявший операцию Мокеев застрелил в упор несчастную жертву.

Бандиты выскочили на улицу, сели в автомобиль и уехали. Угнанную машину бросили потом в случайном дворе.

Как вы можете видеть, ограбление было совершено действительно профессионально. Почти всё было сделано именно так, как это и должно делаться.

Начнём с выбора цели. Столовая – это тебе не банк и даже не почта. Охраны никакой. Следовательно, риск натолкнуться на вооружённое сопротивление минимален.

Далее. К месту преступление герильерос подъехали на угнанном автомобили. На нём же они оттуда уехали.

Время, – за пару минут до закрытия, – также было выбрано правильно.

Единственная ошибка бандитов состояла в том, что они совершили напрасное убийство. Настоящие профессионалы такого рода грабежей стараются избегать любой случайной жертвы. Если есть возможность получить деньги, никого не ранив и не убив, – этой возможностью необходимо воспользоваться.

Лишние трупы никому не нужны. Во-первых, убийц разыскивают более тщательно, нежели простых грабителей. Во-вторых, за убийства дают большие тюремные сроки.

Фактически, именно за это убийство лидера организации Мокеева и приговорили к расстрелу. Если бы он тогда пожалел кассиршу, – ему назначили бы куда меньшее наказание.

Напомню, что городские партизаны Западной Европы, занимавшиеся грабежами банков, всегда старались избегать жертв. Более всех в этом преуспели бойцы «Движения 2 июня». Они всячески старались избегать человеческих жертв. Это имело определённый положительный эффект.

Если члены «Фракции Красной Армии» часто приговаривались к пожизненному заключение и выходили на свободу через 20-25 лет, то люди из «Движения» получали сравнительно небольшие сроки. Рядовым участникам давали от двух до шести лет тюрьмы. Почти все выходили досрочно. Те, кто получал три года, освобождались через полтора. Те, кому было отмеряно сидеть шесть лет, выходили через три-четыре года.

Лидеры организации в своё время получили от восьми до пятнадцати лет. Никто из них не отбыл свой срок полностью. Так, осуждённый на тринадцать лет тюрьмы Рональд Фрич освободился через девять лет. Приговорённый к пятнадцати годам Ральф Райндерс вышел через десять.

Однако вернёмся к партизанам из «Белого Креста».

Последующие их акции успешными не были.

Герильерос попытались украсть с военного склада оружие. Это им почти удалось, но их весьма некстати заметил часовой. Мокоев дважды выстрелил солдату в грудь. Призывник был серьёзно ранен, но всё же открыл ответный огонь. Он выпустил короткую очередь из своего автомата Калашникова.

Никто из бандитов ранен не был, одеако же звуки стрельбы привлекли внимание караула. Нападавшие быстро скрылись. Схватить их тогда не удалось.

Объяснить неудачу данной акции довольно просто. Военные склады хорошо охраняются. Утащить оттуда хоть что-то весьма непросто. Можно считать чудом даже то, что бандитам тогда вообще удалось скрыться. Если бы не феноменальное вещение, их непременно бы задержали или застрелили бы на месте.

Повстанцы были схвачены практически случайно. На протяжении долгого времени они готовились к совершению сразу нескольких террористических актов. Планировалось устроить в Ленинграде несколько поджогов, взорвать памятник Ленину и местное отделение КГБ.

Когда бандиты на угнанном автомобиле направлялись в центр города для совершения задуманного, их остановил патруль. Сначала милиция думала, что перед ней простые угоньщики. Когда милиционеры открыли багажник, им стало понятно, что это не совсем так. В багажнике лежали коктейли Молотова, самодельная взрывчатка и тысячи антисоветских листовок.

Этот арест во многом был случаен. Во многом, однако, он был предопределён. При планировании операции партизаны допустили много важных ошибок.

Так, они использовали автомобиль, угнанный ранее и к тому времени уже довольно продолжительное время находившийся в розыске. Перекрасить его и заменить номера герильерос не додумались. Именно это, в сущености, и стало причиной ареста.

Вторая ошибка состояла в том, что зажительные средства, взрывчатка и листовки перевозились в багажнике.

Европейские и североамериканские городские партизаны были умнее. Для того, чтобы относительно безопасно перевозить в оружие и взрывчатку, – они устраивали в автомобилях тщательно замаскированные тайники, куда и помещали нелегальные грузы.

Наконец, третья крупная ошибка членов «Белого Креста» состояла в том, что они выдвинулись на место проведения операции вместе. Если бы в машине ехал лишь один из бойцов, а все остальные передвигались на общественном транспорте, – милиция схватила бы лишь одного. Следовательно, все прочие герильерос остались бы на свободе и могли бы продолжить борьбу.

Но в реальности получилось иначе.

Как уже было сказано, лидер организации сейчас отбывает пожизненное заключение. Его товарищи получили от четырёх до десяти лет тюрьмы. Все они к настоящему времени освободились.

«Белый Крест» оказался первой городской герильей в современной России, но далеко не последней.

Вскоре после разгрома означенной партизанской организации в Москве возникла небольшая неофашистская группа «Легион „Вервольф”». Основалем её стал уроженец Одессы со смешной фамилией Пирожок.

История «Верфольфа», надо сказать, требует самого пристального изучения.

Боевики организации проходили жёсткую психологическую обработку наподобие той, какую проходят неофиты тоталитарных сект.

Всё убийства совершались тайно, с соблюдением всех норм конспирации. Большинство из них так и осталось нерасследованным. В ходе следствия удалось доказать всего два убийства. Одно из них были признано совершённым по неосторожности.

Про другое нужно поговорить отдельно. Само убийство было совершено мастерки. Вот только труп как следует спрятать не смогли: тело было закопано в навозную кучу, располагавшуюся прямо во дворе конспиративной дачи. Уши у трупа были отрезаны.

Это убийство сильно отяжелило участь членов «Вервольфа». Но погубило их вовсе не оно.

Причина провала состояла в другом. Как-то раз Пирожок пригласил к себе в штаб швейцарскую журналистку. Он хвастался перед ней своими подвигами. Тогда же он продемонстрировал ей отрезанные и заспиртованные уши. Уши принадлежали тому самому человеку, труп которого потом нашли в навозной куче.

Самое главное – всё это дело журналистка засняла на камеру.

Естественно, когда в прессе появились материалы о деятельности Пирожка, – им заинтересовалась ФСБ.

Если бы лидер банды не давал этого интервью (или хотя не делал это на камеру) ему скорее всего ничего бы не было. Банду так бы никто и нашёл, и она бы продолжала свою деятельность ещё бог знает сколько времени.

Впрочем, много «вервольфам» не дали. Их лидер получил пять лет лишения свободы. Его ближайший подручный, убивший человека и закопавший его труп в навоз, – получил девять лет.

Все совершённые «Верфольфом» террористические акты были направлены не против государства, а против других оппозиционных сил в стране.

Так, боевики разгромили штаб общества «Память», устроили взрыв в одном из отделений Российской коммунистической рабочей партии, заложили бомьы в зал, где собирались члены одной из протестантских сект.

О заложенных бомбах «вервольфы» как правило заранее сообщали в полицию.

Но самое главное – члены организации были готовы к следствию и суду. Они заранее знали, что им говорить и как себя вести. Именно это спасло их от длительных тюремных сроков.

История «Вервольфа» закончилась. Но не закончилась история неофашистского террора в современной России.

В самом начале двадцать первого века в Санкт-Петербурге появилась «Боевая террористическая организация» (БТО).

Тут нужно сделать несколько важных замечаний. Все организации, о которых мы говорили до этого, партизанскими можно назвать лишь условно.

Да, все они и вправлу применяли методы городской герильи для борьбы с действующими властями России. Но масштабы их деятельности были относительно невелики. Что «Белый Крест», что «Легион „Вервольф”» представляли собой довольно небольшие группы радикалов. Просуществовали они недолго. Существенного влияния на политический климат в стране не оказали.

Совсем другое дело – БТО. Это уже полноценная городская герилья, по численности, вооружению и масштабам деятельности вполне сравнимая с партизанскими организациями Европы 1970-х годов.

Тут, полагаю, необходимо сделать некоторые уточняющие сравнения.

К началу восьмидесятых годов «Фракция Красной Армии» насчитывала в своём составе около двадцати человек. Во французском «Прямом действии» имелось пять постоянных членов и ещё около тридцати человек, эпизодически принимавших участие в боевых операциях. В одноимённой каналской организации людей было ещё меньше: кроме пяти человек основного состава там никого и не имелось.

«Боевая террористическая организация» насчитывала в своих рядах тринадцать только установленных боевиков. Возможно, их общее количество было больше.

Таким образом по своей численности означенная неофашистская организация существенно обогнала канадское «Прямое действие» и приблизилась к RAF.

То же самое можно сказать и об оружии, которым боевики пользовались.

Так, известно, что «Франкция Красной Армии» в начальный период своей деятельности испытывала некоторые затруднения, связанные с добычей оружия.

В начале семидесятых у фракционеров из оружия имелись пистолеты (как боевые, так и травматические), мелкокалиберные ружья, обрезы, самодельные взрывные устройства разной степени сложности. Позднее, уже к середине семидесятых, в их распорядении появились также пистолеты-пулемёты, гранатомёты и полуавтоматические винтовки.

Что касается членов петербургской БТО, – то их вооружение находилось на том же уровне, что и вооружение «Фракции» в начале семидесятых. Из оружия неофашисты использовали ножи, травматические и боевые пистолеты, самодельное огнестрельное оружие, арбалеты, обрезы, помповые ружья, полуавтоматические карабины «Сайга», самодельные взрывные устройства.

Масштабы деятельности организации хоть и не поражают воображение, но всё же весьма существенны.

Из акций – резонансные политические убийства, поджоги и взрывы. Наиболее известными стали убийство Николая Гиренко и убийство Хуршеды Султоновой.

Пару слов о финансировании. Вся деятельность террористической организации началась с того, что один из её будущих лидеров получил в наследство две квартиры. Одну из них он продал, а на деньги купил себе автомобиль, два карабина «Сайга» и пару мощных раций для прослушивания милицейских частот. Позднее, когда деньги от проданной квартиры закончились, – герильерос начали грабить почтовые отделения. Один раз ограбили фотоателье. Было даже такое, что они похитили девочку-подростка с целью выкупа, но это похищение было устроено ими настолько ужасно, что про него мы даже говорить не будем.

Члены БТО всегда носили при себе складные ножи и перцовые баллончики. Это помогло некоторым из них при задержаниях. Так, один из террористов смог отбиться от шести оперативных сотрудников, попытавшихся его арестовать.

На протяжении трёх лет партизаны из БТО были неуловимы. Однако же они допустили ряд ошибок, из-которых в итоге и были пойманы. Эти ошибки требуют пристального разбора.

Первая ошибка была связана с конспиративными квартирами. Стараясь съэкономить на этом, бандиты подолгу жили на квартирах своих друзей и родственников своих друзей.

Разумеется, аренда квартиры может стоить дорого. Именно поэтому многие террористы живут у знакомых. Если знакомые надёжны, назвать это ошибкой нельзя. С другой стороны, если владеющий квартирой товарищ внезапно даст слабину, – мало не покажется.

Гораздо важнее здесь то, что боевики подолгу не меняли места своей дислокации. Это уже явный недочёт. Такого допускать нельзя.

Замечу, что похожие промахи были даже у известных городских партизан. Так, огромное количество людей из первого и особенно второго поколения RAF попалось именно на квартирах своих друзей.

Другая ошибка террористов из БТО состояла в том, что они даже находясь в подполье продолжали изредка периодически посещать свои родные квартиры. Разумеется, за из квартирами велось постоянное наблюдение со стороны сотрудников оперативной части. Боевики не попались только по чистой случайности.

Третья ошибка состояла в том, что конспиративные квартиры далеко не всегда были конспиративными.

По-хорошему, то про местонахождение конспиративной квартиры не должен знать никто, кроме тех, кто там живёт. Обеспечить такое достаточно трудно, но мы сейчас говорим об идеальном варианте. Необходимо стремиться к тому, чтобы круг знающих о квартире людей был как можно более узким.

У неофашистских террористов дела по этому вопросу обстояли плохо. Рядовые члены БТО знали о расположении тех квартир, на которых они сами не жили, но на которых скрывались их товарищи по организации. Более того, некоторым рядовым террористам было известно и том, где именно находились лидеры ультраправой герильи.

Четвёртая ошибка довольно банальна. Значительную часть оружия члены организации приобрели легально, ещё до ухода в подполье.

В этом, конечно, ничего неправильного нет. К европейским городским партизанам семидесятых стволы тоже попадали различным образом. В том числе, конечно, и через легальную покупку. А уж североамериканские герильерос и вовсе большую часть своего оружия приобретали через покупку во вполне законных оружейных магазинах.

Дело было в другом. Большая часть легально приобретённого оружия была оформлена не на подставных лиц, как этого требовали правила конспирации, а на лидеров организации.

Это, во-первых, заметно облегчило следствию работу по идентификации оружия. Во-вторых, это позволило свалить значительную часть совершённых членами организации убийств именно на лидеров БТО.

Логика следствия была проста: если ствол оформлен на вас, то значит все совершенные при помощи этого ствола убийства совершили именно вы.

То же самое касается автомобиля. Находившиеся в подполье члены БТО разъезжали на автомобиле, который был оформлен на одного из лидеров организации. Это, конечно, не могло кончиться хорошо: в один прекрасный день ехавшего так в машине боевика арестовали полицейские.

С оружием была связана и другая ошибка. Совершив убийство негритянского студента, – один из членов БТО непонятно зачем бросил использованное им ружьё на месте преступления. Данная улика существенно помогла следствию выйти на организаторов и устроителей преступления.

Была ещё одна важная ошибка: некоторые члены организации держали у себя дома записные книжки, где были указаны телефоны их товарищей и адреса конспиративных квартир. Когда хозяева этих книжек были арестованы, а сами книжки изъяты, – содержащаяся там информация очень помогла следствию.

Членам БТО не следовало также убивать Хуршеду Султонову. Зверское убийство девочки настроило общественное мнение против совершивших это преступление националистов.

Суд приговорил лидеров БТО к пожизненному заключению. Если бы не убийство девочки, они вряд ли получили столь строгое наказание за свою деятельность.

БТО была разгромлена, но у её дела нашлись продолжатели. Про них следует поговорить отдельно.

Ультраправую герилью продолжила загадочная структура под звучной аббревиатурой БОРН, – «Боевая организация русских националистов».

Структура именно что загадочная. Если про БТО нам известно достаточно, то про БОРН мы знаем очень и очень мало.

Но кое-что можно сказать наверняка.

Так, мы совершенно точно можем утверждать, что среди всех существовавших в современной России партизанских организаций – БОРН безусловно была самой развитой, самой крупной, самой богатой и самой профессиональной.

Что ни говори, та же БТО хоть по многим показателям и приближалась к европейским партизанским организациям семидесятых и восьмидесятых годов прошлого века, – всё же объективно до их уровня не дотягивала.

Про «Боевую организацию русских националистов» такого сказать нельзя. По большинству основных характеристик она достигала уровня RAF начала восьмидесятых.

С момента своего основания в 2008 году организация совершила целую серию громких политических убийств.

На них необходимо остановиться подробнее.

Наиболее известными из них стали убийство лидера московских антифашистов Ивана Хуторского и двойное убийство адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой.

Известно, что террористы из БОРН были хорошо вооружены. В распоряжении партизан имелись сотни стволов: пистолеты, револьверы, охотничьи ружья, карабины, винтовки, автоматы разных моделей, даже пулемёты. На вооружении боевиков стояли армейские противопехотные и противотанковые гранаты, предназначенные для горных работ взрывчатые вещества заводского производства, самодельные взрывные устройства.

По своему вооружения БОРН стояла на одном уровне с французским «Прямым действием» и «Фракцией Красной Армии» второго-третьего поколения.

Акции БТО носили в известной мере дилетантский характер. О преступлениях, совершённых членами БОРН, такого сказать нельзя. Всё они были исполнены глубокого профессионализма. Их организаторов и рядовых исполнителей на протяжении очень долго времени не могли ни вычислить, ни поймать.

Люди из БТО убивали в основном простых мигрантов, – людей бедных, маргинализированных, таких, за которых никто толком и не заступится. Единственное исключение в списке убитых ими составил этнограф Николай Гириенко. Всё эти убийства были до определённой степени случайны, плохо продуманы. Их жертвы не выбирались намеренно. Опять же, единственная жертва, к убийству которой готовились, – это был названный ранее эксперт.

Члены БОРН действовали иначе. Они убивали людей высокопоставленных. От их рук гибли видные политики, судьи, полицейские, адвокаты, журналисты. К покушениям готовились долго. Каждое преступление продумывалось в деталях. В умении продумывать и воплощать в жизнь громкие, по-настоящему масштабные акции – члены БОРН встали на один уровень с боевиками Западной Европы.

Что же касается ценных связей в политических и журналистских кругах, – здесь русские националисты из «Боевой организации» значительно обошли тех же фракционеров. Это же можно сказать и по поводу их международных связей.

Боевики этой террористической организации не испытывали значимых финансовых трудностей. В отличии от членов БТО, они не прятались по знакомым, а снимали себе жильё по всем правилам. У них всегда были деньги на аренду конспиративных квартир и автомобилей.

Члены БОРН почти не совершали ошибок. Почти.

Одну ошибку они всё-таки допустили. Эта ошибка обернулась разгромом организации и пожизненными сроками для её лидеров. И в то же время эта ошибка стала самым громкой акцией русских националистов новейшего времени.

Эта ошибка – убийство Маркелова и Бабуровой.

Во-первых, руководство БОРН не смогло правильно рассчитать силу общественного резонанса, вызванного этим убийством.

Тут нужно понять одну важную вещь. Боевики из националистической организации уничтожали в основном тех, кто был не угоден российским властям. Так, тот же Иван Хуторской был одним из лидеров леворадикальной оппозиции.

Нельзя, конечно, однозначно утверждать, что его смерть была выгодна государству вообще и правоохранительным структурам в частности. В конце концов, если при загадочных обстоятельствах погибает оппозиционер, тень подозрения всегда ложится на действующую власть.

Однако же искать убийц этого человека следователи явно не намеревались. Свою работу по отлову преступников полицейские здесь выполняли лишь формально. В действительности у них не было цели найти преступников.

Возглавлявшие организацию Горячев и Тихонов справедливо полагали, что искать их никто особо не будет.

Эти люди полагали, что так же выйдет и с убийством Маркелова.

В конце концов, этот человек сделал много такого, из-за чего российские власти имели все основания его не любить. Он расследовал совершённые российской армией военные преступления в Чечне, собирал сведения о секретных тюрьмах ФСБ, защищал в суде Андрея Соколова и террористов из РВС, выступал против досрочного освобождения полковника Буданова.

Очевидно, власти не расстроились ты из-за смерти такого человека и вряд ли стали бы всерьёз искать убийц.

Поначалу расчёт неофашистских лидеров оправдался. Правоохранительные органы на смерть Маркелова отреагировали вяло. Искать убийц они явно не собирались.

Но тут в дело вмешалась пресловутая мировая общественность. Сначала подняли скандал российские антифашисты. Чуть позже к ним присоединились их зарубежные коллеги. В адрес российского правительства начали поступать гневные комментарии из-за рубежа. Государство вынужденно было вмешаться и всё-таки начать расследовать дело. Через некоторое время убийцы были пойманы.

Вторая ошибка партизан из БОРН состояла в том, что они вместе с Маркеловым убили журналистку Анастасию Бабурову.

Ситуация, конечно, была сложная. Террористы надеялись, что Маркелов будет один. Однако же Бабуров увязалась за ним. По-хорошему тут следовало отложить убийство. Дождаться подходящего момента.

Убивать обоих (Маркелова и Бабурову) было нельзя. Убить адвоката и оставить в живых журналистку – тоже. Девушка могла опознать убийц.

Но националисты решили убить обоих. Это значительно усложнило положение убийц во время суда. Скорее всего, если бы не было двойного убийства, – Тихонов не получил бы пожизненное.

Такова была важнейшая ошибка лидеров БОРН.

Но была ещё одна, – не менее значимая. Она была связана с чрезмерной болтливостью Тихонова и Хасис. Если бы эти двое не болтали так на конспиративной квартире о своих преступлениях, – вполне возможно, что они хотя бы частично смогли избежать вины. Вместо убийства им предъявили бы незаконное хранение оружия.

Вот, собственно, те недочёты, которые погубили БОРН.

Думаю, на этом мы закончим обзор существовавших в современной России ультраправых герилий.

Отметим, что такие неонацистские организации как «Шульц-88», «Mad Crowd», «ОБ-88», «НСО-Север», «Фольксштурм», «Чистильщики» и знаменитая теперь на весь Интернет «банда Федоровича» – партизанскими по своей сути не являются.

Это полукриминальные банды убийц, грабителей и наркоторговцев. Средствами конспирации они практически не пользовались, громких политических акций не проводили. Для нас они никакого интереса в данном случае не представляют.

Что касается приморских и орловских партизан, то история с ними несколько сложнее. О них, я думаю, нам нужно сказать отдельно.

Приморские партизаны – это, вне всякого сомнения, уникальное явление.

Уникальность его состоит в том, что здесь перед нами не классическая партизанская война в сельской местности, знакомая нам по многочисленным примерам стран третьего мира, но и не городская герилья. Тут мы наблюдаем нечто среднее между этими двумя явлениями.

Замечу, что уникальность подобной тактики относительна. Далее по ходу разбора мы ещё столкнёмся с герильями, действовавшими аналогичным методом.

Приморские партизаны действовали в основном в сельской местности. При этом те методы, которые они применяли, гораздо более характерны для городской герильи.

Так, известно, что передвигались партизаны на угнанных автомобилях. Для партизан, сражающихся традиционными методами, это нехарактерно, а вот для городских герильерос – вполне обыденно.

Ночевали партизаны на конспиративных квартирах, располагавшихся тех или иных населённых пунктах. Это также совершенно нехарактерно для партизан села. А вот для городских партизан такое поведение – норма.

При этом орудовали приморские герильерос по большей части в сельской местности.

Впрочем, тут нужно пояснить.

Приморский край, равно как и большая часть Дальнего Востока и Сибири, – имеет одну интересную особенность.

Крупных городов там практически нет (из таковых, пожалуй, только Владивосток и ещё в некоторой степени Находка). Традиционных сельских поселений, жители которых занимались бы скотоводством или земледелием, также весьма немного. Большая часть населения проживает в относительно небольших городках и посёлках городского типа.

Эти посёлки разбросаны по довольно большой и плохо обжитой территории. Про неё надо сказать отдельно.

Ландшафт Приморья – невысокие, заросшие лесом горы. Местность там пересечённая, местами совсем непроходимая. Дорожная сеть развита плохо. Дороги по большей части грунтовые.

Словом, идеальное место для ведения партизанской войны.

В остальном то, что мы видели в Приморье, по многим параметрам напоминает раннюю колумбийскую герилью, – военные действия периода Виоленсии.

Тут и определённая спонтанность. По характеру боевых действий было видно, что партизаны не готовились к войне заранее. Они начали стихийно и действовали во многом полагаясь на удачу.

Здесь и общая идеологическая неопределённость. Так, в Приморье партизаны, безусловно, действовали по социальным мотивам, но идеологически это было оформлено плохо.

Многие до сих пор спорят, были ли эти люди джихадистами, националистами, нацболами или простыми бандитами. Некоторые националисты и поныне пытаются представить бойцов дальневосточной герильи своими сторонниками.

На самом деле явной идеологической окраски партизанская война в Приморье не носила. Её бойцы не идентифицировали себя ни с какими политическими силами и не имели сколь-либо внятной и разработанной идеологии.

Разбор всех особенностей этой необычной герильи, всех ценных такитических находок и ошибок приморских партизан – требует по крайней мере отдельной статьи. Пока же оставим эту тему.

Скажем лучше пару слов о деятельности партизан Орловщины.

Этих людей нередко сравнивают с бойцами немного разобранной нами дальневосточной городской герильи. Это сравнение совершенно неуместно и неправомерно.

Во-первых, в отличии от своих приморских коллег, партизаны Орловщины были типичными городскими герильерос.

Во-вторых, созданная ими организация имело ярко выраженный ультраправый характер. Всё её члены были курсантами или действующими сотрудниками ФСО. Всё они разделяли идеи национал-социализма и власти белых.

Масштабы деятельности орловских герильерос куда скромнее подвигов их приморских коллег. Орловские партизаны не грабили магазины и квартиры, не угоняли машины, не убивали полицейских. Они не находились в подполье и не пользовались конспиративными квартирами.

Тут необходимо сделать важную оговорку.

Некоторые полагают, что партизанская деятельность обязательно предусматривает нелегальное положение.

Это не совсем так.

Действительно, некоторые партизанские организации Западной Европы требовали от своих членов обязательного ухода в подполье.

Больше всего в этом отношении прославилась RAF.

Вступив во «Фракцию», человек должен был оборвать все свои старые связи, – рабочие, дружеские, семейные, – и уйти в подполье с поддельными документами.

Однако же большинство других городских герилий не предъявляло к своим членам столь жёстких требований.

Так, известно, что почти все члены западногерманских «Революционных ячеек» действовали не в подполье, а под прикрытием.

Это люди жили обычной жизнью: ходили на работу, растили детей. При этом они постоянно готовились: изучали науку конспирации, тренировались в стрельбе, тщательно продумывали грядущие операции.

Изредка они совершали террористические акты, после чего надолго залегали на дно.

Буржуазная пресса окрестила их «террористами выходного дня».

Но обидные прозвища не могли затушевать реальных успехов.

К началу восьмидесятых годов «Революционные ячейки» стали самой крупной городской герильей в Германии. Этот статус они удерживали вплоть до своего распада в 1993 году.

При этом боевики «Революционных ячеек» попадались властям гораздо реже, нежели члены «Фракции Красной Армии» третьего и последующих поколений.

Но вернёмся к орловским партизанам.

Они как раз были «террористами выходного дня».

Они поджигали административные здания, устраивали взрывы.

В конце концов их поймали. Поймали потому, что один из членов партизанской группы при изготовлении таймера для взрывного устройства использовал телефон, по которому до этого осуществлял звонки. При этом использовавшуюся для звонков сим-карту он из него не вынул.

По осколкам этой самой карты сотрудники ФСБ и опредедили незадачливого террориста. Через него они вышли на всех остальных.

Партизанам дали большие, но не огромные сроки. Лидер группы получил четырнадцать лет, один из его подручных – шестнадцать. Пожизненных сроков не было. Двадцатилетних – тоже.

Во время суда против партизан действовало то, что они совершили убийство двух армянских бизнесменов. Если бы этого убийства не было, – скорее всего, они получили бы лет по пять, максимум по десять.

От устроенных ими поджогов никто не пострадал. От них даже имущество в значимом размере попорчено не было. Устроенные ими взрывы также причинили минимальный ущерб.

Это действовало партизанам на пользу. Их действия не были квалифицированы как терроризм. Следствие сочло такие деяния хулиганством. Суд не стал спорить.

Если бы не было убийства, для партизан всё обошлось бы гораздо лучше.

Впрочем, была ещё одна причина, по которой партизанам добавили несколько лет. Их лидер хранил оружие у себя в гараже.

Если бы бойцы оборудовали в лесу схрон, то это спасло бы их от обвинений в незаконном хранении оружия.

Теперь, когда мы закончили разбор ультраправых и не определившихся с позицией герилий, – можно сказать пару слов о левых.