Текст книги "Лисья Нить - Красная (СИ)"

Автор книги: Марамак Квотчер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 23 страниц)

Было выяснено, что у них действительно нет мозга как такового, а точнее вообще нет выделенной нервной системы, так как в процессе участвуют все клетки; строение клеток оказалось крайне запутанным и если упрощённо, то каждая клетка дробилась на подклетки, а те в свою очередь тоже, и такой слойности там наблюдались тонны. Впрочем, это всё были интересные, но непринципиальные данные, а главный вопрос по прежнему заключался в том, как рони умудряются не видеть разумных организмов, глядя на них в упор.

– Ну допустим, они не понимают существования самих грызей, – разбрыливал мыслью Котран, – Но впень, они не могут не видеть Ёлку, потому что они в ней!

– Ага, пшёнку-то они видят, – строллмордил кавий.

– Вот именно. Они же не могут думать, что пшёнка берётся из ниоткуда?

По мере экспериментов Сами уже не wыли, а болтали языками, ходили туда-сюда по помещению, мотали перед глазами у роней лапами и трогали их – но эффекта это производило столько же, как если выступать перед клубнем картохли.

– Интересно, Пнипирог, – тявкнула Трикси, – А как ты думаешь, где вы сейчас находитесь?

– Это летающий космический остров, конечно, – устало отозвалась та.

– И ни разу ни корабль?

– Какой же это корабль? – искренне удивилась Пнипирог, – Сдесь же нет сквозных дыр в вакуум!

Лиса слегка клацнула челюстью и подумала, а не издевается ли зверушка, но пока определила, что нет.

– Хорошо, откуда берётся вот это? – показала на корыто каши трёххвостая.

– Это дар Её! – хором выпалили рони и пали, как достопамятные румели, нОсами в гОвно – за неимением оного, в песок.

– Как вы объясните, что дар Её постоянно притаскивают мехи? – спокойно осведомилась лиса.

– Ибо бесчисленны Её обличья! – повторили припадок рони.

– С ними сложновато, – призналась Трикси, – Любые доводы будут задавлены неисчерпаемой глупостью и фанатизмом.

– А ты с кем разговариваешь, Трикси? – осведомилась Пнипирог.

– Я разговариваю со Своими, – тявкнула лиса, – А также с существами, которые построили этот корабль и которых вы, глупые животные, в упор не видите.

Сдвиньспектр оскалилась и хотела было что-то сделать, но розовая на всякий случай влепила ей по морде – благо удары ватными конечностями по такой же голове травм принести не могли.

– Что думают грызи? – спросила в wой Трикси.

– Грызи думают мысли, – ответили грызи, – А именно то, что барьер восприятия конечно очень серьёзный, но как подсказывает логика, не непробиваемый. Они способны осознавать как минимум друг друга, и вдобавок, вслуху каких-то случайных обстоятельств, самолису. Значит, нужно привести к общему знаменателю эти данные, и тогда есть прямая возможность понять, как преодолеть барьер.

– А оно нам особенно нужно? – фыркнул горностай.

– Ну, учитывая то, что у этих туловищ очень большие летающие улитки, – пояснил Котран, – То пожалуй нужно.

– Не думаю чтобы они сильно впечатлились, даже если и пробить этот барьер, – вздохнула Трикси.

– Так они по крайней мере сообразят, что с нами чревато связываться, потому как поймали двоих, поймаем и остальных. А если не будут соображать, придётся механически, что сложнее.

– Ладно, – фыркнула лиса, поворачиваясь к роням, – Можете отды...

Те уже храпели, как январские сурки.

Относительно недалеко – по галактическим меркам – от Ченачочана, возле одной из ненаселённых звёздных систем, Ёлка встретилась с шаданакарским кораблём «Заря» – тем самым прототипом аннигилятора пространства, что испытывался в далёком космосе. По своим очертаниям «звёздный плуг» походил на квадратную башню навроде тех, что имелись в древних Кремлях; на серых металлических боках, тянувшихся на несколько километров, красовался серп и молот. Наблюдавшие через тактический экран Сами весьма впечатлились размерами судёнышка, которое не уступало Ёлке – и кроме того, даже через толщу конструкций и защитные поля казалось был слышен тяжёлый гул силовых установок, которые жевали само пространство космоса.

На экране можно было увидеть и всякие подробности типа стыковочных шлюзов, габаритных огней и плазменного выхлопа, а на самом деле, если смотреть своими глазами, самое большое что удалось бы разглядеть – это тёмный силуэт на фоне звёзд. Ёлка, которая всем представлялась расцвеченно-зелёненькой, тоже не демаскировалась; видно её было только по огням двигателей, и то с очень узкого угла зрения.

В исследовательском модуле, где организовали просторный загон с песком, травкой и пшёнкой, Сами продолжали компостировать мозги себе и роням, пытаясь разобраться в обстановке. Как быстро выяснили, дело заключается не только в восприятии, но и в работе их памяти, которая избирательно не записывает события, противоречащие учению Эхчуч – а учение это, ясное дело, простотой не отличалось, как и вообще всё у роней. Ввиду этого было непонятно, является ли избирательность памяти специальной прошивкой, или выработалась сама, потому как ни на что кроме эхчуча не хватало мыслительных ресурсов. Самозверьки вели по этому поводу длительные дискуссии, в том числе и с цокающими организмами, пришли к определённым выводам, но пока прорыва не получили.

– Кстати, мы куда? – задалась вопросом Трикси, глянув на показания скоростемера.

– В целом, "Зарю" предполагали вернуть на Плутон для доработки, – просветил Котран, – Чтобы чего не вышло, сопровождает дерево.

– Чтобы чего не вошло? – фыркнул Серкамон, отрываясь от чтения пергаментного свитка, – Вроде бы я слыхал, что аннигилятор это сама по себе гигантская пушка.

– Именно, – кивнул кот, – А забодать одиноко летящую гигантскую пушку – задача для начальных классов.

– Пушка? – удивилась лиса, – Эта башня?

– Ну не пушка конечно, имелось ввиду что он может быть использован для, – Котран показал клыки, – Ведь эта штука преобразует пространство в материю, а может и обратно. Улавливаете?

– Не особо.

– Пфф.... Крысалелёт, равно как и ронина улитка, равно как и всё остальное, состоит из материи, неважно какой. Если она попадёт под волну обратной нуль-реакции, то превратится в... в пространство, тобишь с нашей точки зрения – в ничто. Суть также в том, что мощные движители "Зари", предназначенные для мирных целей, одновременно могут дать такой конус этой самой волны, что даже крысалелёту мало не покажется ни разу. Есть все основания утверждать, что если как следует позиционировать – можно накрыть целиком.

– Так, ладно, – мотнула ухом Трикси, – С аннигиляцией более-менее. А теперь вопрос, неужели мы попрём роней на Плутон?!

– Нет, их предполагается оставить на сквирячьей Мякине, там у них мозголом-центр.

– Мне их уже жалко, – хихикнула лиса.

Это было не особенно удивительно, потому как вытащенные из своих экзоскафандров и не затуманенные барьером восприятия, рони выглядели вполне смешно и оказались существами куда более похожими на обычных животных, чем это можно подумать с самого начала. Из рассказов особей было составлено мнение, что организация роней раскинулась в межгалактических масштабах, как и достопамятные крысалы...

– Крысалы, аррргх!! – мотнула головой Сдвиньспектр, брыляя выступившей изо рта пеной.

Ясное дело что бацилоидов с двумя большими пальцами на каждой лапе рони недолюбливали, мягко говоря. Одной из наиболее явных причин этого было то, что у крысалов был установлен фанатический патриархат, в то время как у роней – не менее фанатический матриархат. "Более" не получится ввиду того, что более просто некуда – и у тех и у других социально-половое регулирование было заботливо доведено до паранои...

– ...до паранои! – прямо тявкнула лиса, выслушав тонну ронинного бреда.

Бронеслав, который дежурил за гравитаторами, привычно придавил Сдвиньспектр, чтобы та не распускала поле.

– Вы понимаете, что все эти "великие откровения", которые вы мне тут скармливаете, – продолжала Трикси, – Чуть более чем полностью совпадают с такими же от ваших любимых крысалов, только с заменой мэ на жо!

– Ты не сможешь этого доказать, потому как это ложь! – привзвизгнула фиолетовая рони.

– Да ну?! – строллемордила лиса и пошла за бумагой и карандашом.

Идея была хорошая, но неправильная, потому как барьер восприятия и избирательность памяти работали даже тут, искажая до неузнаваемости совершенно очевидную картину. Трикси промучалась три часа, но так и не смогла доказать роням, что два текста идентичны – хотя они были идентичны. Любой организм на её месте вжрал бы наркотиков в какой-либо форме, самолиса только пожала плечами и продолжила думать. Был поставлен эксперимент с целью выяснить, "видят" ли рони хотя бы туловища организмов и Самих – для чего лиса заставляла подопытных читать буквы с табличек, в то время как перед одной из них зижделся кавий, напрочь закрывая оную.

– Так, теперь седьмую.

– Триииксэ, сколько можно, а? – проныла Пнипирог, – Позволь мне убиться об стену!

– Седьмую! – тявкнула как отгрызла лиса.

– Я не вижу, – рони шмякнулась лбом об корыто без никакого эффекта.

– Ага, не видишь! – возрадовалась Трикси, – Почему не видишь?

– Потому что перед табличкой двадуха.

– Чего-чего там?

– Ну... двадуха, – пожала плечами Пнипирог, – А ты что, не видишь его?

Лиса зажмурилась и едва не подумала про стену.

– Хорошо, постарайся точненько описать, что это за двадуха...

Из этого опыта было выяснено, что практически любой объект, не составляющий недвижимость, для роней отображается в виде двадуха – а что это такое, понять так и не удалось, да это и не важно. Соль была в том, что для них Сами – Оно, гуси – Оно, и нильские крокодилы – тоже Оно, без малейших различий. Каким образом рони создавали громадные космические корабли, имея явный перекос крыши, оставалось непонятным – впрочем, только с первого взгляда.

– Логика говорит что? – сwыл Котран, – Что если они по крайней мере чётко осознают друг друга и не видят себя в качестве кубов или пирамид, то есть какой-то алгоритм, позволяющий это сделать. Иначе они не смогли бы общаться между собой.

– Именно на этом грызи строят свою работу по оперативному преодолению барьера, – ответил Бронеслав, – Они цоцо, что план готов и уже выполняется.

– Что за план? – вздохнула Трикси, которой уже явно не хватало энтузиазма в рониведении.

– Изготовление технического исказителя сигналов, – просветил кот, – Чтобы поступающие сигналы преобразовывались соразмерно тому самому алгоритму. Ментальные очки, так сказать. Обещают вскорости закончить, и можно тестануть.

– Хорошо. Хорошо, что я Сама, – тявкнула Сама.

И в данной ситуации это было натурально неплохо. У грызей, занимавшихся вопросом, выносился мозг на раз-два, и они брали количеством – ведь на Ёлке их сидело несколько тысяч, и все могли думать. Если же взвалить такую работу на обычный организм, он натурально сойдёт с умишка.

В то время как проходила вся эта возня, ухайдокавшая изрядно сколько суток в стандартном понимании, корабли перемещались в заданном направлении. Группировка мелких аппаратов, базировавшаяся на хвойном дереве, прошаривала окрестности, чтобы не завести аннигилятор куда не следует и вовремя обнаружить "приятелей" на ихних клячах. К удаче, только один раз патруль зафиксировал нечто, похожее на след крысалелёта, а в остальном всё оказалось достаточно тихо. Грызи по этому поводу выцокивались, что крысалы и рони всё же сильно уступают в межзвёздной маневренности, так как не используют, пух уж знает по каким причинам, ни временных эффектов, ни нуль-реакции. Из-за этого их корабли хорошо идут по направлению вращения галактики и крайне посредственно – против оного; облетать же полный круг всё равно получается дольше, чем идти напрямки.

Мякина представляла из себя одну из люто терраформированых планет, когда каменные шары были взорваны и перекомпонованы для получения профита. Ближе к экватору на планете сохранялись огромные площади, покрытые только специальным белым лишайником, каковой препядствовал эррозии почвы – а с полюсов разрасталась откровенная зелень, состоявшая из столь любезных любому кистеухому грызуну хвойников. Впрочем и помимо хвойников сдесь было на что позырить, как и на любой планете с биосферой – так что Сами нервно заелозили хвостами, когда корабли встали на орбиту.

Опыт с "очками" решили проводить после тщательной проверки, используя местные ресурсы – грызи опасались, что неправильная интерепретация данных может обернуться для образцов полным уничтожением сознания, что мимо пуха два раза. Ввиду этого у самозверьков появилась возможность произвести выпас роней на планете, дабы эт-самое. Сами объекты упирались как бараны, не желая выпасаться и крича, что в модуле им куда как уютнее, но в данном случае их просто взяли за шкирки и переместили зловольно.

Стандартный для сквирячьего флота челнок – 26-гранная "тарелка" Ф1 – доставил группу существ к небольшой речке, каковая вилась среди сосновых лесков и обширных травяных полян. Вид реки вызвал у роней приступ паники, потому как на Ченачочане они возле реки чуть не сдохли. Пришлось ввалить пшёнки – чудесная варёная крупа действовала безотказно, как жърчик. Впрочем, ввалкой крупы занимался Бронеслав, потому как остальные были сильно в апухе и применяли виртуальный цибь-шарик, чтобы избавиться от "ломки". Трикси, не мудрствуя лукаво, забежала в речку по колено – потому что там и было по колено – и плюхнувшись на все четыре лапы, погрузила морду в прозрачную воду. Блики солнца на мельчайших завихрениях потока хлынули в глаза лисы, аккурат так, как это бывало на Родине. Высунувшись из воды, трёххвостая счастливо расхохоталась и отряхнулась, разбрыливая брызги во все стороны. Даже рони, с ихними промаслянными мозгами, почувствовали что-то такое...

– Цибь! Цибь они почувствовали! – сказал Серкамон, тоже вынув морду из воды.

– Только чтобы они поняли Цибь, даже нашей жизни не хватит, – фыркнул Бро.

– Да, – кивнула Трикси, сидючи на берегу и отжимая хвосты, – Надо резко, потому как не терпит.

И сдесь она тявкнула просто в точку. Спустя две секунды произошёл вызов, и грызи сообщили о событиях. Гулять по планете и растекаться философичной мыслью про Цибь времени не оставалось: одна из групп сквирячьего флота подверглась откровенному нападению крысалов в большом количестве. Пришлось эвакуировать множество хвостов, уничтожить оборудование и отступать, потому как справиться с немыслимыми чудищами пока возможностей не имелось. Дошедшая до Мякины группа сообщила, что была вынуждена оставить Ёлку задерживать врага на автомате, а также, что ещё шишовее, крысалы явно нацелились на саму Мякину – были перехвачены несколько следов их корыт, направленные аккурат на звёздную систему. Какого пуха, вопрос был риторическим, а главное что волновало грызей – так это что делать.

Совещания происходили с рекордной скоростью и надолго не затянулись. Было выяснено, что прибытие первых крысалелётов ожидается через пять суток. Собрать к системе достаточную группировку, чтобы рассчитывать хотя бы задавить их количеством, не представлялось возможным. Ввиду этого грызи приняли решение о необходимости эвакуации планеты...

– Эвакуация чего? – не одуплился Котран, – Я бы сказал что это относится к населению, но зная грызей, думаю что если цокнуто "планеты", то это про планету.

– Да, это про планету, – подтвердило цоканье, – Не в полном объёме как небесного тела, конечно, но впринципе – всего что составляет биосферу.

– И как вы собираетесь это осуществлять?!...

На это у кистеухих был развёрнутый ответ. Разумное население эвакуировалось традиционным методом, стараясь забрать с собой как можно больше прочих организмов, начиная от луковиц и заканчивая львами. После этого по планете начинали работать "совки", гравитационные установки, которые сгребали всё с поверхности, "замораживали" воизбежание повреждений, комкали в кучу и поднимали на орбиту, где фасовали в пачки. Операция была теоретически известна, однако на практике нужды в столь резких действиях не возникало ещё ни разу. По графику, который немедленно составили калькуляторы, за трое суток следовало эвакуировать все двести пятьдесят с пухом миллионов хвостов населения, в тоже время начиная срезать поверхностный слой с планеты. Производственные мощности, каковые имелись на любой Ёлке, позволяли быстро развернуть необходимые установки – но сдесь нужно было не быстро, а просто сразу.

Сами естественно не оставались в стороне, и хотя никуда не сорвались, тут же подключились к планированию операций, используя свои возможности к быстрому оцифрованному мышлению. Пришлось торопиться к ближайшему посёлку, чтобы подключиться к источнику энергии и быстрой связи – атомные батарейки не выдавали такой мощности, чтобы использовать все возможности думалок. Рони было упёрлись, но самозверьки просто утащили мешки с пшёнкой, так что тем пришлось тащиться за ними.

Посёлок располагался вокруг высоченной промбашни, похожей на колос, и состоял из небольших и весьма скромных деревянных избушек с сараями; в обычное время тут конечно нельзя было бы увидеть ни единой белки, потому как все они закапывались глубоко в хвойник, но теперь наблюдалось копошение. С башни без перерыва звучала сирена, а по дорогам проносились гружёные пухом автомобили. Бронеслав вразвалку подошёл к микроскопическому домику, едва больше сортира размером, возле коего возились два грызя, упаковывая в клетки птиц. Никакого особого апуха появление кавия, да и всех остальных, у белок не вызвало, так что группа быстро получила электропитание и Сеть, вытащив провода наружу. Усевшись на бревно, Трикси включила думание на полную, так что уши разогрелись не на шутку; таким же образом грели атмосферу остальные.

За счёт широкого угла обзора информации Сами могли видеть, что вся звёздная система бурлит как каша...

– Каши! Ка-ши! – скандировали рони, встав по одной у каждого лисьего уха.

Пришлось оторваться, найти воды, корыто и кипятильник, чтобы сварить ещё пшёнки. За этим занятием лису застал вызов с Ёлки, в котором отцокивалось, что пробный экземпляр "очков" готов и было бы самое время его испытать. Ящик с прибором был сброшен с пролетевшего фрега – пробив кроны сосен, он грохнулся на бетонную дорогу и развалился, но грызи преусмотрительно положили груз в мешки с пенопластом, так что всё обошлось.

– Так, – тявкнула Трикси, вытаскивая громоздкую фигню навроде шлема, – Это панамка тебе, Пнипирог.

– Что? Да я ни за что это не одену на голову! – на полном серьёзе произнесла та.

– Я тебя сейчас... – оскалилась лиса, – Я не знаю что я с тобой сделаю! Одевай на башку!!

Кое-как, но это снова подействовало, и рони, ворча, влезли головами в устройства. Трикси предоставила экспериментировать с настройками грызям, а сама вернулась к администрированию операций – потому как одна самолиса в это плане заменяла с десяток любых организмов.

Уже совершенно стемнело, и на небо высыпали звёзды; среди оных мельтешили многочисленные огоньки кораблей, работавших на орбите – сейчас, чтобы не создавать сумятицы, все как раз ключали внешнюю иллюминацию, так что можно было видеть массивные пирамиды Ёлок и чуть подальше – башню-аннигилятор. По изобретённому хитрому плану, "Заря" должна была утащить все эвакопачки, созданные "совками", потому как имела большую тяговую мощность, чем все Ёлки вместе взятые. Для питания аннигилятора активным веществом сейчас вовсю создавалась топливная платформа, каковую обещали подтащить и пристыковать через три часа сорок две минуты...

– Как там? – сwыла Трикси, устало почёсывая нос.

– Так себе, – ответил кот, – Не знал, передавать ли вам, толку-то. Сообщение от группы наблюдения О-140: "Зажат кораблями противника. Видимая численность группы – восемь единиц класса КЛЛ12, до двадцати КЛЛ08. Зафиксированная скорость перемещения группы – 45,78 единиц. Возможности для отступления не имею. Иду на таран."

– Баалин... – выдохнула лиса, – Это сколько ещё времени?

– Примерно как и было, но всё равно надо спешить.

Судя по тому что звук моторов и сирены не стихали всю ночь до утра, спешить решили все. Не отрываясь ни на секунду, четверо самозверьков грузили мозги рассчётами – а так как они именно не отрывались, то сделали этих рассчётов куда больше, чем... ну впрочем, это уже неоднократно упоминалось. У Трикси явственно побелели, словно выцвели, уши и хвосты от постоянного нагрева. Ясное дело что лиса была готова пойти на куда большие жертвы, чем цвет шерсти – надо было во что бы то ни стало сделать сепаратор, который в невесомости отфильтрует организмы от минерального вещества – потому что организмов всё равно триллионы тонн, а если ещё и с песком – это вообще неподъёмно даже для аннигилятора.

Постоянное пробивание головой стены продолжалось ещё целые сутки, пока наконец не произошло определённое событие. Группа грызей, которые работали с "очками", не зря грызли свои орехи и в конце концов нашли подходящие условия, чтобы выполнить задуманное. Трикси, краем глаза подсматривавшая за тупо бродившими по округе ронями, заметила что те уже битых пол-часа сидят как истуканы и пялятся на сидящих Самих – но не на лису, а на остальных. Трёххвостая почувствовала волнение и прямо сказать, надежду.

– Сееерк, – тихо сwыла она, – Ну-ка повтори файл 5000324.wav

– Секунду... Так, – горностай вскочил на лапы и подошёл к роням, – Синьориты рони! Возьмите вервие и обвяжите себе головы, ибо вы идиотки!

– Чтооо?! – чуть не упала на спину Сдвиньспектр, – Оно... оно...

Она бы и ткнула пальцем, будь у неё таковые. Пнипирог находилась в похожем состоянии, отвесив челюсть. Следует заметить что в таком же шоке был бы и горностай, если бы не был Сам.

– Ну что, разглядели слегка? – хмыкнула Трикси.

– Это эта диавольская машина заставляет нас видеть ТАКОЕ!! – возопила фиолетовая и сделала порыв снять устройство, но взглянула на лису и поняла, что лучше этого не делать – и была права.

Трикси пришлось забросить менеджмент механизмов и опять теребить роней – в частности, сводить их по сквирячьим избам, чтобы те посмотрели. Раньше они не видели даже того, что это вообще чьё-то жильё! К сожалению, им не удалось предъявить самих грызей, так как те уже утекли.

– Слушайте, Свои, – тявкнула лиса, – Я думаю, надо показать им грызей, воимя лучшего одупления.

– Давай, – пожал плечами Котран, – Ближайшая площадка эвакуации вон там, десять кэмэ. Если что – мы сдесь.

Трёххвостая прослушала всё вокруг ушами и обнаружила запах солярки. Схватив мешок пшёнки, она побежала туда – а роням ничего не оставалось, как бежать следом, потому как добыть пшёнку они всё ещё не могли сами. Возле сарая обнаружился автокран – неудобный для разъездов, но куда лучше чем ничего. Запихнув роней в кабину, лиса вскочила на водительское место, завела архаичный мотор и втопила педаль в пол; зашуганные непривычной картиной, организмы даже не протестовали. Снеся загородку из жердей, машина вывалилась на дорогу и погнала к эвакоплощадке.

Куда я так спешу, спросила себя Трикси, но тут же поправилась – какая разница? Вокруг такое творится, так что повод поспешить есть, тем более что лично ей это ничего не стоит. На ухабах, которых тут было в изобилии, лису бросало ушами в потолок – благо там имелась мягкая обивка; роней тоже бросало, но они сами мягкие. Площадка была организована просто в поле – в круг, очереченный автомобилями, садились челноки, а подъезжающие ставили транспорт в ровные колонны, чтобы не затруднять подход следующих. Этих самых средств тут уже стояло – несколько тысяч, и постепенно подтягивались хвосты.

– Ну что, полюбуйтесь, – сказала лиса, спрыгнув на землю.

Рони круглыми глазами таращились на проходящих беженцев, тащивших небольшие тюки барахла и большие – с луковицами, шишками, и прочей полезняшкой. Хотя всякое столпотворение для белок было неприятно, сейчас они само собой закрывали на это уши, хотя и нервничали. Некрупных бельчат вообще сажали в рюкзаки, потому как они сильно пугались и могли забиться куда-нибудь, откуда их трудно достать. Проходящие грызи с интересом поглядывали на компанию из лисы и роней, но ничего не цокали, потому как проходили. Когда очередной челнок заполнился пухом, раздался гул и гранёная тарелка взмыла в небо, быстро исчезнув.

Поле находилось на некоторой возвышенности, и потому оттуда было видно, что происходит на равнине вдаль. А там оказалось на что посмотреть – из-за горизонта быстро приближалась какая-то стена, закрывая облака и рельеф; когда она подошла ближе, стало ясно, что это волна поднятых с поверхности предметов. В голубом небе сверху виднелся огромный конус Ёлки с пристыкованными платформами, каковые и "стригли" поверхность гравитаторами. На глазах тысяч свидетелей дремучий лес вместе со всем содержимым взлетел в воздух и втянулся наверх; после обработки оставалась голая почва, как будто ничего и не было!

Трикси своими глазами разглядела, что сначала гравитатор встряхивал поверхность, так что всё подбрасывало вверх, затем станил ремиттерным полем, чтобы не смешать в кашу, и тащил на орбиту на сепаратор. Пойманные в поле, объекты становились невосприимчивы к механическому воздействию, так что деревья не обламывали веток, а животные не лопались от отсутствия атмосферного давления. Для всех остальных это выглядело жутковато, потому что было жутковато. По мере приближения "косилки" земля начала дрожать, в воздухе стал слышен закладывающий уши рокот, а под конец накрыло и тучей мелкой пыли, поднятой от воздействия; всё вокруг утонуло в серо-жёлтом мареве, так что видимость упала до двадцати шагов.

Рони закашлялись и стали задыхаться, так что пришлось увести их в ближайший оставленный автобус и закрыть все окна. Отойдя от шока, они явно начали соображать: возможность для видения чистыми глазами, без барьера, теперь задним числом индексировала всю память, так что шок ещё больше увеличивался. Именно этого опасались грызи, когда делали "очки". Трикси терпеливо ждала, сидючи рядом с трясущимися животными; за окном поднялся сильнейший ветер, лупивший в стёкла волнами песка и мелких веточек, и нишиша не было видно от пыли. Видимо, поступил отцок о полной эвакуации, и скоро территорию зачистит "совок". Лиса проверила через Сеть эти данные и убедилась, что пора утекать; остальные Сами тоже двигались к площадке, чтобы не оказаться в эвакопачках вместе с флорой. Наконец Пнипирог отошла от происходящих внутри процессов и посмотрела на лису – впрочем она быстро отвела взгляд, и Трикси показалось, что ронятина чувствует таки некоторый диссонанс.

– Значит... все эти планеты... – забормотала рони словно сама для себя, – Все эти летающие острова...

– Этого не может быть. Этого не может быть, – тупо повторяла вторая, пока у неё не начал заплетаться язык.

Однако вялые попытки списать на "не может быть" крошились в прах увиденными картинами: как было упомянуто, для этого роням было не обязательно смотреть сейчас, пробитый барьер изменил все их воспоминания. Даже расово верная Сдвиньспектр тряслась и мотала головой.

– Пни, ты понимаешь что мы натворили? – тихо спросила фиолетовая.

Пни совсем округлила глаза от этого, и казалось чуть не бухнулась в обморок. Чутко наблюдавшая за этим Трикси сочла, что клиенты готовы.

– Ну как, теперь вы готовы ответить на некоторые вопросы? – осведомилась лиса.

Рони переглянулись.

– Да, – твёрдо и хором ответили организмы.

Через двадцать минут всю компанию забрал челнок, потому как местность прекращала существовать. Роней было решено немедленно отправить подальше, и как можно более скоростным транспортом, чтобы не рисковать. Чтобы им было чем заняться, особям предоставили полный доступ к циббелинской информации – пущай, цокнули, поломают головы или что там у них вместо. Из системы уже убывали последние корабли, гружёные беженцами-белками, а флот оставался доделывать эвакопачки. Изрядное количество их – серых восьмигранных призм огромного размера – уже висели на орбите, собранные в платформу. В любом случае, это было уже менее напряжно, чем раньше, а Сами таки взбодрились от успеха с прочищением рониных глаз.

– Они были в неописуемом ужасе, – тявкала Трикси, – Это я вам точно тявкну.

– То есть они что, вообще ни-ни до этого? – удивился Серкамон.

– Ни разу. Они по натуре своей мягкие наивные плюшки, и без барьера никогда бы не сделали того, что сделали. А вот уж как они заработали это барьер – вопрос следующий.

– Надеюсь, эти крали смогут что-нибудь вытянуть из Циби, – добавил Бронеслав, – А то знаете осознание это хорошо, а отбиваться от бацилоидов нечем.

– Это да, – подтвердил Котран, – Вы в курсе, что сейчас резать тропосферу могли не сдесь, а у нас?

– У нас?!! – вытаращились Сами.

– У нас. У Союза есть достаточно сил, чтобы с уверенностью отбить атаку на звёздную систему, просто вопрос в маневре. Или это была бы Мякина, или Шаданакар.

Сами развесили уши, переваривая.

– Так что, – уточнил горностай, – Грызи сдали Мякину, чтобы не сдавать Шаданакар?

– Угу. Объяснили сложностью эвакуации и тем, что это первичный мир, в отличие от.

– В отличие от, – тупо повторила лиса, глазея на покрытый пыльной тучей шар планеты.

Стрижка продолжалась в нарастающем темпе, потому как механизмы, собиравшие гравитаторы, не останавливались и число оных постоянно росло; по орбите толклись уже десятки крупногабаритных платформ, а вся атмосфера действительно превратилась в пылевую кашу, непригодную для жизни. "Совки" процеживали и прибрежный шельф, поднимая воду вверх и затем обрушивая обратно, так что всё окончательно перемешивалось. Хотелось жмуриться от сознания того, сколько времени потребуется на посадку триллионов деревьев обратно в почву! Впрочем, главное чтобы было кому и куда сажать. Понимая это, Сами работали калькуляторами, не покладая мозгов и передатчиков.

Эвакопачки, каждая по километру в длину, были выстроены поездом, паровозом для которого была "Заря"; ворочая боками, корабль с помощью сквирячьих буксиров занял положенное место в связке. Поскольку аннигилятор не был рассчитан на такое, пришлось наскоро приваривать к нему выхлопные трубы, и сооружение вконец стало похожим на пароход.

Деятельность была прервана сигналом тревоги от патрульных групп:

– Всем кораблям в системе, полундра! Приближаются ударные аппараты противника, векторы...

– В рот мне Цибь! – хлопнул по столу Котран, – Всё-таки выпустили мелочь, чтобы поспеть раньше! Мне кажется, их сдесь что-то конкретно интересует!

– Думаю, то что их интересует, мы уже отправили, – строллемордила Трикси.

На тактик-экране можно было разглядеть, как из темноты космоса появляются вытянутые штуковины, похожие на ос жёлто-чёрной окраской. Мало того что они были очень плотные, так ещё их наличествовало выше ушей – вся полусфера зарябила синими точками, причём отнюдь не ложных целей! Лиса с условным замиранием сердца следила, как звенья истребителей стараются отогнать ос, но получается это не ахти – те активно маневрировали и отстреливались, а вдобавок сзади их уже поддерживали дальнобойки крупных крысалелётов.